***
Таким образом, общее замешательство, вызванное утренним обнаружением трупа, слегка спало, и все вернулись к своим основным задачам. Франциск и Яо удалились на кухню, принимаясь за готовку; к столу было решено подать рыбу под сливочным соусом бешамель, и китайский суп-лапшу с вонтонами. Тщательный осмотр дома взяли на себя Мэттью и Иван, они незамедлительно поднялись на второй этаж. Изучением остальной территории острова занялись Артур и Кику, решившие начать с проверки небольшого леса. Они дождались Гилберта и Людвига, которые забрали необходимый инструмент со склада садового инвентаря, и все вчетвером выдвинулись на юго-запад. Вышка сотовой связи находилась на окраине леса, в отдалении от дома. Её высота не превышала тридцати метров, но за счëт использования новейших антенн и мощных базовых станций, вышка отлично ловила сигнал даже на таком отдалённом острове. До того момента, как была сломана вчера днём. — Будьте, пожалуйста, осторожнее там наверху, — напутствовал Япония, с опаской наблюдая, как немцы поднимаются по лестнице на самый верх. Сам бы он ни за что не рискнул подниматься на такую высоту. — Не боись, всё будет в порядке! — ответил Пруссия со своей непосредственной уверенностью. — Кику, давай тоже займёмся делом. С вами увидимся позже, — махнул им Артур, скрываясь в лесной чаще. На площадке для обслуживания, куда они забрались, было прохладно, а шум ветра заглушал все голоса внизу. С высоты открывался изумительный вид на могучий лазурный океан, раскинувшийся от края до края со всех сторон, куда только хватало взора. Клочок земли под ними казался ничтожно маленьким в сравнении с этим величием. — Как же всë-таки мы далеко от остального мира, — выдохнул Германия, оглядываясь по сторонам. — Такое чувство, что во всëм этом морском просторе нет больше ни души. А за горизонтом всë та же вода и ничего более. — Да-а, таких видов на нашей родине не увидишь, — с чувством поддержал Байльшмидт. — Но внешний мир за этим морем никуда не делся, брат. И эта вышка сейчас наш единственный шанс связаться с ним. Эй, погляди-ка! — Он нагнулся, поднимая остатки какого-то устройства, лежащего под их ногами. — Вот нифигасе. Чтоб я сдох, если это не остатки детонатора! — Что?! Дай посмотреть! Братья склонились над найденными деталями. Взрыв значительно повредил их, но без сомнения в них угадывались останки взрывного устройства, которое стало причиной поломки. Того самого, что детонировало вчера ровно в три часа дня, одновременно с включением жуткой записи. — Мда, тот, кто установил его здесь, просчитал всë наперёд. Так застать нас врасплох. — Теперь ты видишь, что я был прав? — с серьёзностью в голосе спросил Гилберт. — Этот детонатор является доказательством существования ещё кого-то помимо нас на этом острове! — Почему ты так уверен в этом? — Сам посуди. Чтобы разместить его тут нужно как минимум время и знание местности. Ты заметил, чтобы кто-то из нас вчера после высадки на остров сразу отлучился, чтобы залезть сюда? Мы все на этом острове впервые и с момента прибытия, не покидали друг друга. — Это, конечно, так, — начал Крауц после некоторых раздумий. — Но у меня в голове всë равно не укладывается, как ему удалось убить Италию? Он ведь тщательно заперся в своей комнате, перед этим выпив у меня абсолютно безвредную дозу снотворного. И всë с ним было в порядке. Или же... может, Брагинский прав, и Италия действительно покончил с собой? — Не слушай этого русского, он несёт сплошной бред. Суицид? Италия? Скорее я навсегда откажусь от пива! Малыша Варгаса убили, и это факт. По крайней мере, я в этом уверен на все сто. Сейчас наша задача — найти того, кто за этим стоит. — С этими словами он вскрыл крышку первого радиомодуля, заглядывая внутрь. — Так-с, подай-ка мне плоскогубцы. Состояние элементов вышки оставляли желать лучшего — основной антенне требовалась полная замена, собрать её как пазл из того, что от неë осталось, было невыполнимой задачей. Металлические крышки отдельных модулей развалились, не выдержав взрывной волны, и теперь часть пробок и переключателей сгорели либо оплавились до бесформенного состояния, а провода разорвались. — Думаю, мы чересчур обнадёжили всех, сказав, что без проблем починим тут всё, — прокряхтел Германия, стараясь сдвинуть заклинивший рубильник. Искорёженная деталь никак не поддавалась. — Мы вряд ли управимся за сегодня, очень уж в плачевном она состоянии. — Раз сказали — обязаны справиться, — сосредоточенно ответил Пруссия, силясь распутать узел проводов. — Все надеются на нас и тоже стараются изо всех сил, чтобы этот кошмар поскорей закончился. И вообще, Запад, — он развернулся лицом к брату. — Когда ты успел стать таким пессимистом? Где мой бравый капитан, уверенно раздающий приказы налево и направо? Для Италии ты тоже был старшим по званию и объектом для подражания. Конечно, он едва прикладывал усилия, чтобы походить на тебя, но то, что он безумно восхищался твоей стойкостью, храбростью и силой духа, не заметил разве что слепой. Естественно, твои лучшие качества — заслуга воспитания такого безупречного и великого человека, как я... — Я не совсем понимаю, ты сейчас нахваливаешь меня или себя? — скептично поинтересовался Людвиг. — Да ну тебя. Я действительно говорю серьёзно. — обиделся Байльшмидт. — То, каким я вижу тебя сейчас, очень сильно отличается от того, каким тебя запомнили Италия и Япония. Хотя бы ради своих подчинённых, ты обязан взять себя в руки и не ударить в грязь лицом! Если уж ты капитан, так веди за собой до победного с гордо поднятой головой. Ну или до поражения, но также уверенно и смело. А иначе, как воин и как их лидер, ты больше не будешь иметь права смотреть им в глаза. Германия перевëл задумчивый взгляд на широкую морскую гладь. Капитан, значит? Интересно, был ли он для Италии кем-то большим, чем просто официальный командир? — Я постараюсь. — наконец ответил он. — Спасибо, Гил. Не знаю, как в остальном, а в вдохновляющих речах ты правда мастер. — Я ещё и в ремонте вышек специалист! И пою, кстати, классно, если хорошо попросишь, может даже исполню что-нибудь. — Думаю, обойдусь. Работа пошла с бóльшим усердием, и вскоре основной радиомодуль был практически готов — только провода, скреплённые и спаянные кое-как выглядели не очень обнадеживающе. — Не замкнёт, думаешь? — оценивающе оглядел работу Германия. — Не должно, но на всякий случай, я бы эти дохлые пробки заменил. Вот тут должны были остаться целые. — и Гилберт с усилием принялся вскрывать крышку соседнего щитка. — Чëрт, гаечный ключ не подходит. И как назло, я нигде не вижу разводной ключ. Он точно был на складе вчера, неужели, его не захватили? — Я могу сходить, поискать его там. Что-то помимо него ещё нужно? — Не, всё остальное вроде тут. Ты сильно не задерживайся, а если кого-то встретишь, то и их поторопи. Особенно, тех, что на кухне, а то я уже проголодался. — Я постараюсь побыстрее, — пообещал Людвиг, спускаясь вниз. После того, как шаги брата на лестнице стихли в отдалении, Пруссия вернулся к останкам антенны. Еë починка, а вернее, полная замена, представляла собой самую сложную и приоритетную задачу, и Гилберт усиленно обдумывал, чем хотя бы временно заменить её. Как и сказал Людвиг, все возлагают на них большие надежды, а они слишком обнадёжили их, пообещав, что влёгкую управятся с ремонтом. Но идти на попятную было уже поздно. Из глубоких раздумий его вырвали шаги, прозвучавшие на лестнице совсем рядом. — Ну ты, Запад, действительно быстро! — обернулся, он, а после разглядел того, кто поднимался к нему. — А, это ты.***
— Всë-таки, я не думаю, что обследование дома даст нам что-то новое, — заметил Канада, заканчивая осмотр комнат на втором этаже. Россия тоже закончил со своей половиной и теперь встретился с ним в коридоре. — Всë-таки мы в этом особняке уже почти сутки и заметили бы какие-то странности. — Надеюсь, что ты прав, но всë же мы обязаны тщательно всë проверить. Особенно в тех местах, куда заходили редко. На этом этаже осталась лишь ванная комната, предлагаю тебе заняться ей, а я на всякий случай проверю лоджию. После перейдём на осмотр первого этажа. — Хорошо, господин Россия. Будет сделано! — И Мэттью спешно зашагал в противоположный конец коридора. Выйдя на просторную незастеклённую лоджию, Иван с наслаждением прикрыв глаза, вдохнул свежий морской бриз, смешивающийся с цветочными нотами сада. Его прохлада приятно бодрила и помогала вернуть порядок в спутанные мысли. После нескольких размеренных глубоких вдохов, он открыл глаза, обнаружив, как внизу Япония, поднимающийся со стороны бухты, заходит через калитку в сад.***
Людвиг отворил дверь склада, расположенного у оранжереи в саду. По дороге до дома он не встретил никого — похоже, что Япония и Англия закончили осмотр леса и принялись за другие территории острова; остальные же сейчас находились в доме, занимаясь готовкой или проверяя комнаты. Он зажёг тусклый светильник под потолком и принялся искать необходимый инструмент среди нагромождения всякого хлама. Тут хранился как садовый инвентарь: лейки, тачки, горшки, лопаты и прочее, так и строительные инструменты, бóльшую часть которого они с Пруссией уже унесли на вышку. Здесь в основном остались лежать столярные приборы: топор, рубанок, стремянка и несколько видов пил. Разводного ключа нигде не было видно, даже несмотря на то, что Германия поднял все брезентовые накидки, заглянул под каждый шкаф и во все пыльные ящики. «Он точно был здесь вчера. Может Гилберт проглядел его среди того, что захватил с собой? Или он понадобился кому-то в доме. Хотя для чего бы?» В растерянности он вышел в сад, прикрывая за собой дверь. Как быть? Вернуться обратно без нужного инструмента? Или зайти в дом и поспрашивать о нём остальных? Его внимание привлекло яркое пятно в траве. Подойдя ближе, он различил алые следы крови. — Твою мать! — Людвиг бросился обратно к лесу.***
— А теперь осталось только немного подождать, и нежнейшая рыба готова! — объявил Франция, отправляя противень в духовку. — И почему именно твою кухню называют лучшей в мире, не пойму, ару. В ней ведь всё до скучного просто — и ингредиенты и способ приготовления, — прокомментировал Китай, формируя из теста лепёшки. — В этом весь и секрет, мой друг. Самое лучшее решение всегда самое простое, а перебор ингредиентов и лишние манипуляции с ними могут напрочь уничтожить весь чудесный вкус. Яо молчал, его руки машинально повторяли однообразные движения, в то время как мысли были далеко отсюда. — Я хотел спросить тебя. Вчера ты сказал, что сомневаешься в том, что убийца один из нас. Сегодня, после того как Италию нашли мёртвым, ты не поменял своего мнения? — М-м. Полагаю, что нет, — непринуждённо ответил Франциск, усаживаясь на стул задом наперёд и складывая руки на его спинке. — Я по-прежнему не вижу угрозы от кого-то из нас. — Почему же? Даже то, что мы дежурим по двое на кухне это результат нашего недоверия друг к другу. — Для других, да. Если так им будет комфортнее, я приму их правила. Но, честно, не думаю, что если бы меня здесь не было, то ты отравил бы всех нас своей стряпнëй. Понимаешь, я знаю их довольно долго, как никак, я прихожусь старшим братом доброй половине Европы. И оттого, что я настолько хорошо знаком с ними, я не подозреваю никого из них. Думаю, ты меня в этом отлично понимаешь? Яо призадумался, отводя взгляд. — Я тоже многих из них знаю уже давно. Даже побольше твоего. Но это, наоборот, даёт мне ещё больше оснований, ожидать от них удара в спину. В его голосе Франциск различил плохо скрываемую грусть. Ему столо жаль азиата, и он хотел уже подыскать какие-то подходящие слова, как в столовой послышались чьи-то осторожные шаги. — Эй, кто там? — окликнул он в сторону арки, соединяющей столовую с кухней. Китай, не расслышавший шагов из-за шума плиты, вскинул голову от неожиданности. — Извините, если напугал. Это всего лишь я, — в проëме показалось лицо смущённого Канады. — Мы с господином Россией заканчиваем осмотр дома, поэтому я здесь. — Вы разве не вместе? — удивлённо спросил Китай. — Мы решили разделить комнаты. Он взял на себя южную половину первого этажа — библиотеку и комнату отдыха с террасой, а я вызвался проверить гостиную, столовую и кухню. Как же у вас вкусно пахнет! — Естественно, ведь на кухне работает профи! — гордо засиял Бонфуа. Его воспитанник всегда был главным любителем его блюд, и похвала от него ценилась Франциском как величайшая награда. Яо скептично хмыкнул. — Мэттью, раз уж ты здесь, поможешь накрыть на стол? Нам осталось только выпечь хлеб и прибрать тут, и можно будет созывать всех. — Конечно, рад помочь! Не успели они расставить тарелки, как входная дверь громко хлопнула, и в коридоре показался Людвиг. Его лицо было мрачнее ночи, а невидящий взгляд блуждал по всем стенам. — Г-господин Германия? Что-то случилось? — с тревогой спросил Канада, и немец наконец посмотрел в его сторону. — Мой брат... Он убит.Восемь негритят в лес ушли потом,
Один не возвратился, остались всемером.