* * *
Шестой день начался довольно спокойно, что было необычно для этого места, осквернённого серией жестоких убийств. После вчерашней кончины России не было никаких намёков на то, что череда смертей продолжится. Казалось, они не ошиблись с выбором преступника и наконец были в безопасности. Разрешив вопрос с убийцей, они озадачились другой проблемой: несмотря на то, что шторм закончился, небо прояснилось, а волны успокоились, на горизонте не было ни намëка на катер, который должен был забрать их с острова. Так что, даже расправившись с преступником, они по-прежнему находились в его западне, не имея возможности покинуть это место. Дежурить на берегу не имело смысла, поэтому общим решением было заняться тем, что даст им наибольший шанс на спасение — вновь попытаться наладить связь. Так как мобильная вышка была безнадёжно испорчена, на ум невольно пришла мысль о другом, более старом, но не менее практичном методе связи. Радио. Идея была проста: сконструировать свой FM-передатчик и отправить сигнал на прослушиваемою всеми волну, но и здесь их поджидали трудности. Япония, непосредственный автор этой идеи, с самого утра сидел в гостиной, склонившись над журнальным столом и разбирал свой смартфон на детали. Для конструирования самодельной рации было решено использовать микрофон и динамик с одного из рабочих телефонов, а для приëмника сигнала подошли бы уцелевшие на вышке детали антенны. Германия вновь поднялся на сотовую вышку и, принеся всë необходимое, сейчас тоже сидел в гостиной, помогая Кику. С кухни Китай не мог слышать, что эти двое обсуждали между собой, как бы старательно ни прислушивался, поэтому вскоре оставил это дело и без особого энтузиазма вернулся к готовке. Роль повара вновь досталась ему, уже даже без жребия или голосования. Его попросту спровадили на кухню, дабы не мешать в конструировании сложной аппаратуры. Как будто они единственные гении-радисты! Китай недовольно хмыкнул, помешивая бульон, но тут же одëрнул себя, вспомнив, что находится на кухне не один. Ещё одной его задачей было следить за Канадой, которого в последнее время было опасно оставлять одного. Уильямс стал сам не свой — он пребывал в состоянии полной апатии, практически не реагируя на происходящее вокруг. Рассеянный взгляд, отсутствующее выражение бледного, неподвижного лица, заторможенные, едва живые движения. А вчера вечером его обнаружили в спальне, в полной эйфории от косяка марихуаны.*** Flashback ***
— Где револьвер? — Людвиг, закончив с "погребением" России, требовательно обвёл всех взглядом. — Он закатился под шкаф после выстрела Брагинского, но я не могу найти его там. — Может, ты невнимательно смотрел? — предположил Китай. — Дай я проверю. Он опустился на колени, просовывая худую руку до самого локтя под шкаф. Тщательно пошарив там, он озадачено выпрямился. — Тут ничего нет, — объявил он, на всякий случай заглянув ещё раз. — Нужно обыскать комнату, ару. Но даже проверив каждый угол гостевой комнаты, перевернув все кресла и столы, отодвинув шкафы, они не нашли кольта. — Нам следует обязательно найти его. Пропажа такого опасного оружия может плохо кончиться. — слегка встревоженно произнëс Япония. — Как и потеря моей катаны, которую мы до сих пор не смогли найти. Германия похлопал себя по нагрудному карману. — В любом случае, кольт не заряжен, а оставшиеся пули я забрал себе. Но есть вероятность, что где-то в доме есть ещё патроны, поэтому стóит быть начеку. К тому же ты прав, Кику, мы до сих пор не нашли твой меч, поэтому, думаю, самое время провести тщательный досмотр всех комнат, а также личных вещей. Так что попрошу всех приготовиться к досмотру. — Это здравая мысль, — согласился Япония, и все направились на второй этаж. Осмотр начали с ближних к лестнице комнат, и первым заглянули в спальню Хонды. Помимо личных вещей здесь были также кисти, сухая тушь и бумага для каллиграфии. Никаких сюрикенов, кунаев и прочего оружия в комнате Японии не обнаружилось. — Последний раз ты видел свою катану здесь? — спросил Китай. Кику кивнул. — Да. Я оставил её у кровати и ушёл в ванную. В это время кто-то зашёл сюда и украл меч. Людвиг, осматривавший бельевой шкаф, наощупь шарил рукой среди сложенных платков, когда его пальцы наткнулись на что-то твëрдое, завёрнутое в ткань. Германия ошеломлённо замер, аккуратно наощупь изучая найденный предмет. Сомнений быть не могло: он знает наизусть каждый сантиметр этой вещицы, чтобы узнать еë где угодно. Убедившись, что Япония и Китай заняты разговором и не обращают на него внимания, он незаметно переместил свёрнутый платок к себе в карман. Следующим на очереди оказался Канада. — Мэттью, — Крауц несколько раз постучал в дверь. — Мы проводим досмотр. Открой. Из комнаты послышалась тихая возня, но ответа они так и не дождались. Покрутив ручку, Людвиг убедился, что дверь не заперта, поэтому бесцеремонно зашёл внутрь. Уильямс лежал поперёк смятой кровати. Его голова, обращённая к гостям, свешивалась с края кровати, отчего длинные спутанные пряди спадали вниз, почти касаясь пола. Правая рука сжимала тлеющий свёрток. В комнате стояла духота, пропитанная терпким ароматом дыма. — Ого, у меня гости, — Мэттью попытался изобразить удивление, но на его лице едва ли дрогнул хоть один мускул. Он лениво поднëс свёрток к губам. — Чем могу быть полезен? — М-мэттью, что это у тебя? — слегка запинаясь от удивления спросил Китай. — Трава. Хотите? — Канада протянул руку со свëрткам, переворачиваясь на живот. — Канада-сан, — неуверенно начал Япония. — Это конечно не моë дело, но может не стóит.. Закончить ему не дал Яо, выхвативший самокрутку из рук Мэттью. Швырнув еë на пол, он принялся затаптывать еë, с силой втирая носком в пол. Мэттью с каплей сожаления наблюдал за его действиями. — Жаль. Только начатая была, — констатировал он, разглядывая оставшийся на паркете грязный, расплющенный окурок. — Зачем пришли? — Револьвер пропал, и катану Японии мы по-прежнему не нашли, поэтому проверяем все личные вещи, — пояснил Германия, подозрительно оглядывая Мэттью. — Как закончим со спальнями, проверим остальные места в особняке. — Ясненько. — Уильямс поднялся с кровати, разминая затекшие плечи. — Смотрите, что хотите, мне прятать нечего. — Он раскинул в стороны руки, обводя ими комнату. — Я умоюсь и помогу вам с обыском. Комнаты покойников можете предоставить мне. — Я помогу вам, Канада-сан, — вызвался Кику, — Пустых спален довольно много для одного человека. Но Канада, не особо слушая его, уже скрылся за дверью ванной. — Комнаты по правой стороне мои! — бросил он, перекрикивая поток воды. Яо опустился на пол, выкатывая из-под кровати чемодан Канады. Замок тихо щëлкнул, демонстрируя содержимое багажа. Он был доверху набит одеждой, несколькими книгами, предметами гигиены и прочей мелочью. При этом в комнате личных вещей практически не было. Казалось, что после приезда сюда, Канада практически не доставал ничего из своего багажа. Китай бесцеремонно вывалил всё содержимое чемодана на пол, тщательно осматривая каждый предмет. — Что ты делаешь? — поинтересовался внимательно наблюдавший за его действиями Германия. — Нам необходимо найти револьвер и катану. Нет нужды досконально перебирать каждую мелочь, видно же, что в этом маленьком чемодане нет того, что мы ищем. Яо с опаской обернулся на дверь, за которой скрылись Мэттью и Кику. — Людвиг, у него же наркотики! Ты своими глазами видел. — И что с того? — скрестил руки на груди Крауц. — Законодательство в его доме не запрещает держать при себе, а также употреблять эти вещества. Так что мы не имеем право как-то воспрепятствовать этому. По сути, это его личные вещи, и ты не можешь изымать их, пока они не представляют опасности для остальных. Ван вскочил на ноги. — Германия, да ты что! Ты действительно не понимаешь, с чем мы имеем дело, ару?! Эти препараты чистый яд! Вот тебе и орудие убийства, и почва для нового преступления. Людвиг поднял с кровати вскрытый пакетик, осторожно поднëс к лицу. — Насколько я знаю, марихуана не представляет опасности, и употребить за раз смертельную дозу практически невозможно. В сравнении с ней, многие лекарства из наших личных аптечек опаснее в случае передозировки, — он невольно поморщился, вспомнив мëртвого Италию и маленький бутылëк снотворного. — Если обнаружишь что-то серьёзнее обычной травы, избавься от этого, но остальное оставь в покое. Как говорил Франциск, сейчас каждому из нас не помешает свой секрет снятия стресса, и грех лишать человека этой возможности. Несмотря на слова Германии, Яо всё равно смыл в унитазе несколько свëртков, найденных в чемодане. Людвиг, осмотрев остальные части комнаты, заключил, что оружия здесь нет, и направился в следующую спальню, принадлежащую Китаю. Рядом Кику и Мэттью осматривали комнаты покойников. Первый занимался комнатой России, второй — Америки. Яо раскрыл перед Людвигом свой багаж. — Прошу, — широким жестом указал он, сам усаживаясь на кровать. Германия с особой тщательностью осмотрел чужие вещи, среди которых его внимание привлёк один предмет. — Что это? — он вытащил на свет узкую коробку, украшенную алым бархатом и золотыми нитями. Внутри неë на мягкой подложке покоилось около десятка тонких игл. — Осторожнее с этим, ару! Это набор для иглоукалывания. Один из традиционных методов китайской медицины. Людвиг задумчиво потрогал кончик одной из игл. Удивительно острый. И сама игла очень длинная и тонкая. Такая легко может полностью войти в тело человека. Задумчиво положив иглу обратно, Германия наконец вернул коробку на место и обернулся к Яо. — Ван, ты же знаешь, что досмотр предполагает также личный осмотр? Я хочу проверить твою одежду. — Ч-то? — оторопел Яо, наглухо запахивая кимоно. — Я отказываюсь раздеваться! — Это необходимо в нашей ситуации, — раздражëнно закатил глаза Германия. — После мы также осмотрим меня, а затем Японию и Канаду. Если хочешь, я могу начать первым. Не дожидаясь ответа, Людвиг расстегнул пуговицы на тёмно-зелёной униформе, оголяя широкие плечи. Расшнуровал тяжёлые ботинки и следом, звякнув металлической пряжкой ремня, стянул с себя брюки, представая перед Яо в одном бельё. — Как видишь, я ничего не прячу, — развëл он руками в стороны. — Проверь мою одежду и найдёшь лишь пять патронов от кольта и платок в кармане. Теперь твой черëд. Яо проверил одежду Людвига, убедившись в его словах. Немного помедлив, он всë же нехотя ослабил пояс, спуская с себя шëлковое одеяние. Пристально оглядев его тонкое тело, Германия удовлетворённо кивнул, и проверив одежду, позволил одеваться. — Германия-сан, мы нашли.. Ох, — внезапно заглянувший в комнату Япония, залился краской и вновь скрылся в коридоре. — Премного извиняюсь, мне следовало стучаться. — Н-нет, всё в порядке, — пробормотал Крауц, натягивая брюки. Яо поспешно укутался обратно в кимоно. — Что вы нашли, Кику? Справившись со смущением, Хонда зашëл в комнату, демонстрируя всем знакомые ножны с мечом. — Ты нашëл катану, ару! Где она была? — Еë обнаружил Канада-сан, — Япония обернулся на показавшегося в дверях Мэттью. — Он осматривал комнаты покойников, и.. — Катана была спрятана в комнате Англии, — невозмутимо перебил его Канада. — Между душевой кабинкой и стеной есть небольшой зазор. Кто-то запихнул туда меч. — Комната Англии.. — задумчиво протянул Германия. — Там же, где обнаружился бардак и кровь на простыне? Вы что-то ещё нашли там? — Я осмотрел всю комнату, но ничего больше не обнаружил. — Если меч был в комнате Кëркленда, значит это он украл еë? — предположил Китай. — Сомневаюсь, — покачал головой Япония. — Катана пропала в тот же день, когда он погиб. — Может он украл еë заранее, но его убили раньше, чем он успел воспользоваться ей? — неопределённо повëл плечом Ван. — В любом случае, мы нашли меч, и это главное. — прервал их рассуждения Людвиг, возвращая к насущному вопросу. — А сейчас осталось лишь найти револьвер. Так что, Япония, Канада. Раздевайтесь.*** Flashback end ***
Припоминая эпизод с досмотром, Яо вновь залился краской. Но даже осмотрев каждый угол на острове, они не нашли револьвера. Оружие как сквозь землю провалилось. Радовало лишь то, что катану вернули хозяину, а пропавший кольт был не заряжён и без патронов, хранившихся у Германии, не представлял опасности. Если только сам Людвиг не был тем, кто прячет револьвер... Краем глаза Ван незаметно глянул на Канаду. Тот безучастно сидел на подоконнике, не проявляя никакого интереса к готовке. Время от времени он тихо ëрзал на месте, и периферийным зрением Яо заметил, как тот незаметно тянет к губам окурок. — Дай сюда эту дрянь. — Китай требовательно протянул руку. Мэттью сделал последнюю глубокую затяжку и нехотя протянул Яо почти догоревший свёрток. Тот открыл соседнюю дверь, ведущую в комнату прислуги, и смыл свёрток в унитазе. — За что вы так? Товар высшего качества, между прочим. Китай пристально глянул на Канаду. Его покрасневшие глаза были слегка прищуренны, а сухие губы растянулись в хитрой ухмылке. Эти переходы от полной апатии до взвинченного состояния с наглой усмешкой и дëргаными движениями, становились всё чаще и выразительнее. Мэттью терял своё прежнее «я», превращаясь в движимого импульсами искалеченных, оголённых нервов человека. Яо было хорошо знакомо это состояние. — Мэттью, пожалуйста, перестань. — стараясь говорить как можно мягче и убедительнее начал он. — Я знаю, что тебе тяжело, но выход, который ты выбрал, самый простой. Следуя ему, ты легко получишь то удовлетворение, которого ищешь, но больше не будешь способен добиться ничего, что потребует от тебя чуть больше усилий, чем запалить очередную самокрутку. Это конечная остановка. Скажи мне, что ты ещё не сдался и готов продолжать бороться? Хотя бы ради тех, кого с нами уже нет? Уильямс тихо молчал, не шевелясь. Его рассеянный взгляд неотрывно гипнотизировал голубой огонь плиты, и Яо казалось, что, пребывая в своëм трансе, он даже не слышал его слов, когда Канада, наконец поджав губы, слабо кивнул. — Вот и славно, ару. — улыбнулся Яо. — Я не прошу от тебя чего-то сверхъестественного. Достаточно будет начать с обычных повседневных дел. Можешь помыть и нашинковать овощи? Мы должны накормить наших товарищей. Канада неспешно спустился с подоконника и подошëл к раковине. Он долго и тщательно намывал каждый плод, и, несмотря на машинальность движений, физическая работа и холодная вода постепенно возвращали его в реальность. Закончив мытьё, он выложил овощи на доску и развернулся к стойке с ножами. — Господин Яо, — неуверенно произнëс он. — Вы ведь не пользуете ножи прямо сейчас? — М-м, нет. — отозвался тот, замешивая тесто. — В чëм дело? — Одного не хватает, — ответил Канада, осматривая всю кухню. — Широкого ножа для разделки мяса. Боюсь, что помимо пропавшего револьвера, у нас теперь затерялся ещё один опасный предмет.***
В гостиной вовсю кипела работа над радио-передатчиком, даже несмотря на то, что солнце уже давно закатилось за горизонт, и, чтобы разглядеть хоть что-то, Германии и Японии пришлось зажечь все лампы в комнате. Но и это не сильно помогало им. Кику, подслеповато щурясь, пытался аккуратно соединить контакты, соединяющие микрофон с источником тока. Детали смартфона оказались настолько мелкими и хрупкими, что за сегодняшний день без нормального оборудования они уже испортили и разобрали не один мобильник, но Кику не собирался останавливаться на этом. В то время как Людвиг уже около часа назад прервал работу и бесцельно сидел на диване, задумчиво наблюдая за Кику. — Япония, я хотел спросить тебя. — наконец заговорил он. — Вчера в вещах Вана я нашёл набор для иглоукалывания. Такие длинные и тонкие иглы, используемые в китайской медицине. Тебе знакомы они? Кику коротко кивнул. — Они всё не дают мне покоя. Как думаешь, такую иглу можно использовать в качестве оружия? Япония оторвался от передатчика и пристально посмотрел на Германию. — Не думаю, что такой иглой можно кого-то убить. Она лишь используется для воздействия на нерв, и настолько тонкая, что не способна причинить вреда. К тому же, Германия-сан, я думал, что подозревать друг друга для нас уже не актуально, ведь мы избавились от преступника? — Д-да, ты прав, — Людвиг неловко потупил взгляд. — Но осторожность никогда не будет лишней. Я не пытаюсь приплести иглы к прошлым убийствам, лишь хочу обезопасить нас от новых. Мы не можем быть до конца уверенными, что Россия и правда был преступником... Япония нахмурил брови. — Если вы так говорите, значит вчера вы были неискреным, голосуя за Ивана? Ваши сомнения сейчас — результат мук совести? — Вовсе нет! — оборвал его Людвиг. — Брагинский был избран голосованием абсолютно заслужено. Не был бы он подозрительным, не оказался бы в конце очереди. Но я опасаюсь того, что настоящий убийца мог быть намного хитрее и провернуть всё так, что у нас не возникло и мысли подозревать его. — На кого вы намекаете? — прямо спросил его Япония, глядя в глаза. Людвиг медлил, обдумывая ответ. — Ни на кого, — устало отмахнулся он, после затяжных раздумий. — В том то и дело, что у меня нет никаких оснований. Я просто подозреваю всех подряд. Господи, мне кажется, что на этом острове у меня уже развилась настоящая паранойя! — воскликнул он, нервно взъерошивая светлые волосы. — Вы правы, — сухо отозвался Япония, возвращаясь к работе. — Вы становитесь настолько подозрительны, что это уже переходит границы человечности.***
Утро следующего дня ознаменовалось маленькой, но значимой победой. — Есть контакт! Я подключился к рабочей FM-волне! — радостный возглас Японии разнёсся по всему дому, и через мгновение в гостиной уже собрались все остальные. — Что там слышно? — Можешь передать сигнал? — Хэй! Ответьте! — Пожалуйста, тише! Я начинаю сообщение! — дождавшись полной тишины, когда в комнате были слышны лишь шипящие помехи радио, Япония поднëс микрофон к лицу. — Mayday, Mayday, Mayday. Я Кику Хонда, запрашиваю помощь. Мы находимся на необитаемом острове в северо-западной части Тихого океана без возможности покинуть его. Прошу как можно скорее выслать спасателей. Начинаю диктовать координаты. Вы слышите меня? Ответьте. Радиопомехи прерывались щелчками и короткими не разборчивыми фразами. Назойливое шипение начало нарастать, словно шум надвигающейся волны, перекрывая все остальные звуки. — Нет, нет, нет. — Кику судорожно начал крутить катушку, пытаясь вновь уловить чистую волну. — Вы меня слышите? Ответьте! Внезапно шипение смолкло, что-то щёлкнуло, и установилась тишина. Все, затаив дыхание, обратились в слух, с надеждой ожидая, что голоса снова вернутся. Вдруг один, уже неприятно знакомый им, скрипучим морозом заполнил комнату: «Бесполезно запрашивать помощь. Она к вам не придёт.» — звучал из динамика приглушённый хриплый голос. Они уже слышали его на записи в первый день. — «Я говорил, вы все должны понести наказание за свои грехи. Пока последний из вас не будет наказан, остров будет отрезан от внешнего мира. Я хорошо позаботился об этом. Прошу, наслаждайтесь своим пребыванием здесь.» Германия резко выхватил микрофон из рук Кику. — Кто ты такой, чëрт тебя дери?! Немедленно выпусти нас! Клянусь, я доберусь до тебя, и тебе не поздоровиться! Слышишь? Отвечай! Однако ответа не последовало, и после недолгого шипения, звук полностью стих. Германия с силой впечатал кулак в столешницу, и хрупкая конструкция радио жалко хлипнула под его напором. — Чтоб его! — Кто это был? — непослушным голосом пробормотал Китай. — Мы же избавились от преступника. Убили Брагинского. Так почему..? За что он издевается над нами? — Похоже, что это была запись. — произнëс Япония, проверяя целостность антенны. — Иван мог записать еë ранее. — Так же как и любой из нас, — бросил Мэттью. — Мы всё ещё не можем быть уверены, что Россия и правда был убийцей. Особенно теперь, когда даже после его кончины пропадают нож и револьвер, а вместо спасателей, мы выходим на связь с этим мерзавцем! — О каком ноже вы говорите? — поднял голову Кику. — Сегодня за завтраком все кухонные ножи были на месте. — Верно, все ножи на месте, — подтвердил Яо. — Но где кольт? Где этот негодяй, что оставляет эти сообщения? Мы же засудили преступника. Среди нас не должно быть убийцы! — он запустил пальцы в длинные тëмные волосы, нервно сжимая их, и его спутанные бормотания слились в один тихий шëпот. Германия сверлил динамик взглядом, полным ненависти, словно через него он мог достать виновника их бед и испепелить его одним взором. Его щеки горели от злости, а челюсть начинало сводить от того, насколько сильно были сжаты его зубы. — Это был не Брагинский. — процедил он гневно. — Это один из нас. Сигнал был слишком чистым, будто его передавали прямо с этого острова. И сделали это, вероятно, недавно, узнав, что мы пытаемся наладить связь. Если мы решили, что оказались в безопасности, то мы сильно ошиблись. — Естественно, — пожал плечами Канада. — Было слишком наивно полагать, что мы победили так просто. Япония не поднимал на них взгляда, продолжая возиться с радио. Он не поддастся отчаянию. Не опустит руки. Даже если преступник жив и пытается запугать их своими сообщениями. Нужно лишь захватить диапазон пошире, более высокие частоты, чтобы точно попасть на общую волну, и тогда их сигнал услышат. Пока Кику видит способ и может прилагать усилия к спасению, он будет продолжать работать. А иначе он сойдёт с ума от страха.***
Он устало откинулся на спинку кресла, поднимая напряжëнные, покрасневшие глаза к потолку. Смеркалось. Он снова потратил целый день на это радио, но кроме записи с угрозой не услышал больше ни единого ответа. Китай, Германия и Канада поочерёдно помогали ему в работе, но сейчас разбрелись кто куда. Похоже, он единственный ещё продолжал верить в успех этой затеи. — Не хочешь передохнуть? В дверях, неловко прижимаясь к арке стоял Китай. Вид у него был понурый, виновато-уставший. — Ты не обедал, Кику. — Не сейчас, Яо-сан. — отмахнулся Япония, массируя пальцами уставшие веки. — Я хочу ещё поработать, пока не стало совсем темно. — Могу я чём-то помочь? — сминая рукава поинтересовался Ван. — Можете, — ответил Япония, поднимаясь на ноги. — Я хотел бы снова залезть на вышку. Возможно, там остались ещё рабочие детали помощнее этих. — Я понял, — слегка оживился Яо. — Заберу фонари и буду через пару минут. Вечерний воздух был отрезвляюще-прохладным. Усиливающийся ветер приносил в сад запах солëных океанских волн. На опушке леса изрядно утомившийся Германия рубил сосны и сооружал из них гигантское кострище. Разочаровавшись в радио-связи, он решил попросту запалить огромный костëр, чтобы привлечь внимание пролетающих самолётов или ближайших кораблей. Если конечно, в этих местах были проложены какие-либо маршруты. У сотовой вышки Япония обернулся на Яо: — Я поднимусь вперëд. Будьте осторожны, здесь легко оступиться. — Не недооценивай меня, — обиженно пробурчал Китай и последовал за взбирающимся по лестнице Хондой. Наконец достигнув обслуживающей площадки, Кику выпрямился, переводя дух. Холодный ветер пронизывал его насквозь, путая волосы и забираясь под одежду. На многие километры вокруг него не было ничего кроме тëмной глубокой воды, напоминающей бездонную чëрную пропасть. Его взгляд невольно упал на перила: на металлических перекладинах всë ещё виднелись тëмные пятна крови покойного Гилберта. С усилием отогнав от себя мрачные мысли, он обернулся на отставшего позади Яо. — Давайте руку, — он опустился на колени, протягивая ладонь вниз. — Тут ещё немного. — Высоковато, всё-таки, ару, — устало пропыхтел Китай, хватаясь за протянутую руку. Кику с готовностью потянул его на себя, и тут же замер в недоумении. Задравшийся рукав кимоно оголял бледную кожу Яо, на которой виднелись длинные тëмные полосы. Сиренево-багровые продолговатые гематомы, кольцами опоясывали тонкое предплечье. Местами кожа на них саднила мелкими кровоподтёками. — Китай-сан, — оторопело пробормотал Кику, помогая тому залезть на площадку. — Что с вашей рукой? Утомившийся Ван не сразу поймал чужой взгляд, но заметив, тут же охнул, поспешно одёргивая рукав. — Это...— смущённо пробормотал он. — Не обращай внимания. Помнишь, тот день, когда мы нашли Францию мëртвым? Людвиг тогда набросился на меня. Рука у твоего друга тяжëлая, однако. Кику сдержано кивнул, отмечая про себя наспех сочинëнную ложь. Вчера, когда они осматривали друг друга, этих синяков не было. — Вы опасаетесь Людвига? — как бы невзначай спросил он, начиная копаться в деталях сотового модуля. Немного помедлив, Китай наконец начал говорить. — Я уже всех опасаюсь, Кику. Честно, до конца я могу доверять только тебе. Германия зол как чëрт, его бешенство уже переходит все границы, ару. Канада не в себе, я не знаю на что он может быть способен в таком состоянии. И кто-то из них двоих убийца... Кику, тебе снятся кошмары? Меня на этом проклятом острове они преследуют постоянно. Сегодня мне снилось, будто я сижу за щедро накрытым обеденным столом. Вокруг меня множество всевозможных вкуснейших блюд, и официанты продолжают подносить всё новые. Тут передо мной ставят несколько накрытых огромных подносов, а потом как по команде снимают с них крышки. У меня от ужаса сердце в пятки ушло: на тарелках лежали головы. Гонконг, Тайвань, Корея и Макао. Их мëртвые отрубленные головы, политые соусом, покоились среди тонких листьев салата, а приоткрытые рты были набиты причудливо нарезанными овощами. После такого я на еду без содрогания смотреть не могу... Я хочу домой, Япония. Домой к своей семье. Убедиться, что с ними всё хорошо, и это лишь дурной сон. Ради этого я на всë готов, даже если придëтся сражаться против остальных, чтобы выбраться отсюда. Но главное, вместе с тобой. Ты для меня тоже часть семьи, Кику, нравится тебе это или нет. Так что, я полностью доверяю тебе, и ты можешь верить мне: я не желаю тебе зла. Япония слушал его, мрачно нахмурив брови. Он уже много лет старался держать дистанцию между ними, и подобные разговоры со стороны Китая всегда поднимали в его душе старательно заглушëнную вину. Однако сейчас чувство родственного единения, наверное, было бы одним из лучших средств, чтобы окончательно не впасть в отчаяние. — Мы покинем этот остров вместе, — произнëс он со всем чувством. — Я приложу для этого все усилия.***
Бледное солнце поднялось над островом, и его редкие сонные лучи рассеянным светом просачивались в комнату сквозь листья деревьев. Уже полностью собранный Кику неподвижно лежал на аккуратно заправленной кровати, лениво разглядывая потолок. Утро четырнадцатого июля. Закончилась уже целая неделя их пребывания на этом острове, и надежды на спасение у Японии оставалось всё меньше. Чем ему занять себя в этот день? Вчера они принесли с вышки новые детали и до позднего вечера провозились с радио-передатчиком, но всё оказалось без толку. Больше им не удавалось поймать ни одной волны, сколько бы он ни корректировал настройки. Тщетно пытаться снова третий день подряд не хотелось, но иного занятия для себя он не придумал. Может хотя бы сигнальный огонь Германии возымел успех? Он нащупал рукой катану, прикреплённую к поясу. Больше он ни отпускал её от себя никогда, опасаясь, что его оружие снова будет украдено. Особенно пугало то, что его используют для убийства кого-то. Аккуратно достав меч из ножен, он поднёс лезвие к лицу, пристально вглядываясь в блестящий металл. Он заметил это ещё вчера, но разглядеть внимательнее не рискнул в присутствии других. На кончике лезвия осталось несколько мутных смазанных пятен. Если вглядеться получше, то можно было узнать в них плохо стёртые пятна крови. И её совершенно точно не было на мече, когда Япония только приехал на остров. Кто бы ни крал его катану, он явно не хотел, чтобы её находили. Стрелка часов с сухим треском дёрнулась, и с первого этажа донёсся пронзительный бой. Девять часов. Время начинать очередной день. С последним ударом курантов Кику вышел в коридор, плавно прикрывая за собой дверь в спальню. Из комнаты рядом также неслышно выскользнул Канада, слабо кивнув в знак приветствия. Его лицо, как и вчера, было безжизненно-серым. Из-под стёкол очков безразлично глядели тусклые запалые глаза. Япония сам вряд ли выглядел лучше. Хонда бросил взгляд на комнату напротив. Прямо перед ним красовалась табличка со звëздно-полосатым флагом и именем Джонса. — Так странно, — задумчиво произнёс он. — Мне казалось, напротив моей комнаты жили вы, Канада-сан. Мэттью окинул дверь в комнату брата вялым взором и лениво пожал плечами. — Вам показалось. — и начал неторопливо спускаться по лестнице. Кику всё также задумчиво стоял в коридоре, пытаясь восстановить в памяти фрагменты первых дней. Он был уверен, что напротив его спальни изначально висел алый клён... Вдруг снизу донёсся резкий звук удара, а за ним ещё несколько, разбавляемые приглушённым шипением. Кику метнулся к лестнице: у подножия ступенек на полу сидел Мэттью, неуклюже пытаясь подняться на ноги. — Вы в порядке? — встревожено окликнул его Япония и поспешил спуститься ближе, как вдруг замер на полпути, заметив причину падения Канады. Некоторые ступени были сырыми, какие-то почти успели подсохнуть, а кое-где виднелись целые лужицы. К счастью, воды, а не крови. — Чëрт, — тихо выругался Канада, потирая отшибленные части тела. — Почему лестница сырая?! — Что здесь происходит? — в коридоре показался Германия, быстро приблизившись к лестнице он и сам нашëл ответ на свой вопрос. Задрав голову кверху, он тщательно оглядел потолок. — Похоже, что крыша протекает, — озадаченно изрёк он. Япония тоже поднял голову, вглядываясь туда, куда смотрел Людвиг. — Ночью же не было дождя. — Этой ночью нет, но ранее шëл сильный ливень. Вода могла несколько дней скапливаться в основании крыши, а размочив дерево, начать капать вниз. — Ловко огибая лужи, он спустился вниз и поднял слетевшие с Мэттью очки. — Я проверю крышу после завтрака. Зайдя в столовую, Япония занял своё привычное место за столом. В первый день он сидел здесь между весёлым Италией и громким Пруссией, а после того, как их не стало, продолжал по инерции занимать это место. Сейчас за столом царила гробовая тишина. Аппетита не было совсем, но он решил составить компанию остальным. Его взгляд привычно проскользил от одного края стола до другого. Ленивое сонное марево перед глазами и туман в голове никак не давали ему сфокусироваться. Задержавшись на мгновение на подносе с негритятами, он не сразу обнаружил подвох, а как только осознание запоздало нагнало его, тут же вскочил с места, впиваясь напряжëнными пальцами в столешницу. На столе было всего трое фигурок. — Где Китай-сан?!