Гибрид

Они вошли в лес, словно в мрачный туннель, пройдя под аркой, которую образовывали два высоких дерева, склонившихся друг к другу. Вскоре дневной свет остался далеко позади, словно яркая светящаяся звездочка. Узкая тропинка вилась между стволами. Тишина сделалась столь глубокой, что звук шагов гулко отдавался в лесу и казалось, деревья нагибаются и прислушиваются. Амариэль шла в середине колонны, периодически оглядываясь назад, чтобы никто не потерялся. Она с жалостью рассматривала лес, будто пораженный болезнью. А ведь когда-то это было прекрасное, зеленое и цветущее место, полное жизни. А теперь… Не таким она представляла себе Лихолесье, в прошлом носившее название Великой Пущи. И конечно, Гэндальф снова оставил их, отправившись по своим таинственным делам. Девушка предполагала, что это может быть связано с тем самым Некромантом. Уж слишком сильно мага взволновала эта тема. Но все же он дал отряду последние наставления. — Я буду ждать вас на отроге у склонов Эребора. Не потеряйте ключ с картой. И не заходите внутрь горы без меня. Этот лес уже не назовёшь Великой Пущей как раньше. В лесу есть ручей, на который наложены тёмные чары — не прикасайтесь к воде. Перейдите ручей по каменному мосту. Даже воздух в этом лесу пропитан дурманом. Он постарается проникнуть в ваш разум и сбить вас с пути. — Сбить нас с пути? Каким образом? — поинтересовалась девушка. Маг внимательно посмотрел на нее. — Думаю, к тебе это имеет наименьшее отношение. Тебе придется приглядеть за нашими друзьями. — Действительно, я ведь и так каждую ночь сражаюсь за свой рассудок. Уже, можно сказать, профессиональный псих. После моих кошмаров, дурман этого леса для меня лишь цветочки. — злобно пробормотала эльфийка. Ей было неприятно это напоминание. Он не знал, что она чувствует, и видимо, не очень-то и хотел знать. Гэндальф неожиданно взял Амариэль за локоть и отвел в сторону, пока гномы собирали с лошадей последние вещи. — Я знаю, что уже говорил тебе это, но все же повторю. Тебе не стоит идти дальше. Поверь, лучше будет вернуться в Ривенделл. — Лучше для кого? Для тебя? — девушка вырвала локоть. — Мне не нужны твои советы! Если не хочешь все мне честно рассказать, я сама найду ответы. Тебе не понять. Ты не знаешь, каково это жить в страхе за себя и близких! В вечной борьбе за собственный разум! Я живу так последние двести лет! Двести! Это мой шанс узнать, что я такое. Кто обрек меня на эти страдания? Можно ли от этого избавиться? Я не знаю, найду ли ответы в этом походе, но мне выпала возможность попытаться сделать это. И я ни за что ее не упущу. — И ты готова рискнуть жизнями друзей ради своих ответов? Возможно, сейчас ты еще способна справиться с собой. Но что будет дальше? Ты не можешь не совершать ошибок. И однажды, один такой промах будет стоить кому-нибудь жизни. Не повторяй ошибок прошлого, Амариэль. Девушка замерла, не в силах сказать ни слова. Ошибки прошлого. Значит это уже было. Те первые двести лет ее жизни, которые она не помнит. Она сделала что-то не так и кто-то пострадал. Или даже умер? Она убила кого-то? Ей стало страшно. Что еще маг скрывает от нее? Эльфийка сжала руки в карманах, пытаясь унять дрожь. Она медленно подняла глаза на Гэндальфа. — Я не знаю, что было раньше. Но я иду туда, чтобы исправить это. Сейчас моей главной ошибкой будет повернуть назад. Даже не попытаться изменить что-то. Мои грехи прошлого только на мне и, если будет нужно, я отвечу за них. И все те, кто причастен к этому, дорого заплатят за это. — угрожающе прошептала она. С этими словами девушка развернулась и ушла собирать вещи. Она не стала говорить Гэндальфу про Эребор, о том, что хочет вернуть свой дом. Ей больше вообще не хотелось с ним разговаривать. — Не сходите с тропы ни на шаг, а иначе вы больше её не найдёте. Что бы ни случилось, не сходите с тропы. Такими были последние слова мага, которые она услышала, прежде чем войти в лес. Чем дальше они заходили, тем темнее и неспокойнее становилось. Когда их глаза привыкли к полумраку, путники стали кое-что различать по сторонам в темно-зеленом сумраке. Иногда тоненькому солнечному лучику удавалось прорваться сквозь листву и спутанные ветки. Но это было редко, а потом и вовсе прекратилось. Гномы тихо переговаривались. Спустя время, они стали жаловаться на душный воздух и головокружение. Однако Амариэль ничего не чувствовала. Да, ей было неприятно находиться здесь, но скорее из жалости к лесу и его плачевному состоянию. Физически она ничего не ощущала. Единственное, что ее беспокоило, это отсутствие звуков. Абсолютная тишина. Ни животных, ни птиц, ни злобных тварей. Неожиданно все остановились. — В чем дело? — спросила девушка. Гномы толпились на месте, явно обеспокоенные. — Не помню это место. Здесь мы не проходили. — Тропа должна быть здесь. Не могла же она исчезнуть! Эльфийка оглянулась и поняла, что они правы. Тропы не было. Но как же так, она только что ее видела. Паника нарастала. Хорошо она за друзьями приглядела. — Мы ходим кругами. Мы заблудились. — испугался Дори. — Не заблудились. Мы идём на восток. Торин пытался успокоить сородичей. — Где восток? Мы потеряли солнце. — возразил Глоин. — Солнце… Надо найти солнце. — судорожно соображал хоббит. — Наверх. Надо залезть на дерево! — предложила девушка. Лезть наверх отправили Бильбо, а эльфийка осталась с гномами, стараясь уследить, чтобы те не разбежались. У некоторых уже явно наблюдалось повреждение рассудка. Они начали нести какую-то бессвязную чушь. Надо было валить из этого леса как можно скорее. — Бильбо, ну что там? — крикнула девушка. — Я вижу озеро! И реку… И Одинокую Гору. Мы почти добрались! Слышите меня? Я знаю куда идти! — послышалось сверху. Амариэль уже хотела ответить, как вдруг краем уха услышала голоса. Они не принадлежали гномам. Знакомые шипящие звуки, как из сна. Прикрикнув на остальных, она стала прислушиваться. Все снова было тихо, девушка улавливала каждый шорох одежды, каждый вздох и удар сердца. Торин вопросительно смотрел на нее, эльфийка лишь испуганно качнула головой и медленно потянулась за оружием. Она чувствовала чье-то присутствие совсем рядом, враг затаился, готовясь к атаке. Заметив в полумраке за деревом движение, Амариэль сделала выпад и топор попал во что-то мягкое. Раздался визг и на поляну выкатился огромный паук. Его глаза светились во мраке, огромные жвала, не хуже, чем клыки варгов, лязгали от боли. Очевидно, девушка отсекла ему лапу. Он уже готовился к следующему броску, но эльфийка ловко подпрыгнула и одним махом топора разрубила паука пополам. На нее брызнула мерзкая вонючая жижа, от которой резало глаза. Не успела она протереть их, как со всех сторон послышался топот сотни лап и звон гномьего оружия. Амариэль почти ничего не видела, глаза жгло, и картинка расплывалась, но она слышала их голоса. — Убить их! Убить их! Шкура у них жёсткая, но внутри они очень сочные. Убить их сейчас же. Убить их сейчас же. Давайте есть! Обед жив — здоров и лягается! Убить их. Убить их сейчас же. Давайте пировать! Пир, пир! Пир, пир! Сожрём их живьём. Пир, пир! — Не давайте им вас укусить, иначе вас парализует! — крикнула девушка, отчаянно пытаясь различить размытые тени гномов от пауков. Завязалось сражение. Амариэль ориентировалась лишь на звуки и шипящие голоса тварей. Неожиданно она потеряла цель и один из пауков придавил ее к земле, лязгая жвалами у самого уха. Девушка отчаянно пыталась вырваться, и нащупать выпавший из рук топор. Тяжесть существа не давала нормально вздохнуть. И где эта ее темная сила, когда она так нужна? У нее был один вариант, и то не факт, что сработает. Нужно было попробовать. — Кон Дар, Кон Дар! — зашептала она. — Кон Дар, Кон Дар! Ну же, давай! Получилось! Она почувствовала легкое помутнение в голове, чужие руки из мрака уже тянулись к ней, желая взять под свой контроль. Но ей нужно было не это, девушка не хотела снова быть марионеткой. Амариэль почувствовала прилив сил, а вместе с ней неуправляемую ярость и жажду убивать. Скинув с себя паука, шатаясь, она бросилась к гномам, которые уже почти выбились из сил. Каждое движение давалось ей с трудом, она чувствовала, как внутри тела и в голове ее пытаются сломать и взять под контроль. Руки сами тянулись к оружию, чтобы убить тварей вокруг, но эльфийка с силой заставила себя пройти мимо, хотя ее буквально клонило к земле невидимым грузом. Пауков было значительно больше, они бежали на отряд нескончаемым потоком. Вдруг Амариэль поняла, что почти вся поляна покрыта густым серым туманом. Из-за этого было сложно разобрать где враги, а где друзья. — Пошли вон! Оставьте их немедленно! Было немыслимо глупо демонстрировать свои способности в черном наречии в присутствии гномов, особенно, таких как Двалин. В душе девушка надеялась, что ее не поймут и пауки просто отвлекутся от добычи. Но как это и бывает в жизни, все получается тогда, когда ты меньше всего этого хочешь. Копошащаяся масса тварей замерла и Амариэль снова услышала их разговоры. — Что она сказала? Это она говорила? Нам сказала? Она знает его! Знает! Это она! Морана! Это Морана! Она говорит на нем! Она нужна ему! Морана! Амариэль поняла, что терять ей уже нечего. — Я сказала, пошли прочь! Иначе я сожгу вас! Утоплю в собственной крови! Разорву на части! Слова вылетали сами. Девушка едва стояла на ногах. Каждое слово стоило ей огромных усилий, будто высасывая энергию. Пауки бросили гномов и всей толпой кинулись к ней. Она уже потянулась за оружием, как что-то белое мелькнуло перед лицом и ее откинуло в сторону. Вновь началась суматоха. Существа падали вокруг, сраженные стрелами. Лесные эльфы нашли их. Это Амариэль поняла по знакомому эльфийскому наречью — квенья. Она его не знала, девушка только планировала начать изучать язык незадолго до прихода Гэндальфа, но ее неожиданное участие в походе все изменило. Спустя пару минут битвы все стихло. Амариэль услышала шаги и на нее упала тень. Высокий размытый силуэт потянулся к ней, но громкий мужской крик заставил его остановиться и резко отойти в сторону. В паре метров от нее появилась мужская фигура. Он что-то тихо говорил на квенья, будто успокаивал дикого зверя, медленными шагами приближаясь к девушке. Она потянулась к нему и почувствовала тепло его руки. — Я не вижу, помогите. — прошептала она на синдарине. Эльф аккуратно закрыл ей глаза рукой и стал нараспев читать заклинание. Амариэль почувствовала, что боль и резь прошли, эмоции улеглись. Она наконец смогла сфокусировать взгляд. Рядом с ней сидел эльф. Белые волосы, красивые тонкие черты лица, пронзительные серые глаза. На миг девушке показалось, что это ее таинственный собеседник из леса, но нет, этот явно моложе. — Спасибо. — пробормотала эльфийка. Она попыталась встать, но почувствовав дикую слабость, оперлась на эльфа. Теперь она могла полностью рассмотреть поле боя. Повсюду валялись мертвые пауки, некоторые эльфы ходили и проверяли туши. За спиной ее спасителя красивая рыжая эльфийка со своими помощниками собирала гномов в кучу и обыскивала. Судя по возмущенным возгласам на кхуздуле, у них забирали все до последнего ножика. — Леголас! — рыжая эльфийка махнула рукой. — Значит Леголас. — подумала Амариэль. — Вот это мы попали. Она сразу поняла, кто перед ней. И это ее не успокоило. Осторожно придерживая Амариэль за талию, он подошел к своим. Ему передали эльфийские клинки, найденные в пещере троллей. — Откуда они у тебя? — Леголас с презрением взглянул на Торина. — Мне их подарили. — Ты не просто вор. Ты к тому же и лжец. Ведите их! Девушка поймала на себе злобный взгляд узбада. Он, наверное, надеялся, что она вступится за него. Ну уж нет, хватит с нее, пусть сам разбирается. Гномов повели длинной вереницей через лес. Проходивший мимо Фили, обеспокоенно посмотрел на Амариэль. Заметив, как Леголас обнимает ее за плечи, он уже открыл рот, чтобы высказаться, но девушка мотнула головой, заставляя его молчать. Сейчас ругань была ни к чему. Эльф заметил это. — Твой друг? — тихо спросил он. — Типа того. Они вдвоем шли в самом конце колонны. Лес постепенно зеленел, стали проглядывать лучи солнца. От этого вида у девушки даже поднялось настроение, и Леголас это заметил. — Нравится? Эльфийка оторвалась от своих мыслей. — Да, очень красивый лес. Я всегда хотела увидеть его таким. — Тьма, словно болезнь, поразила его. Осталась лишь малая часть, но, боюсь, скоро и она утратит свое очарование. — Как вы нас нашли? — Мы уже не первый раз видим этих пауков на нашей земле. Мы прогоняем их, но они возвращаются и их все больше. Скорее всего они плодятся на юге, в руинах Дол-Гулдура. Я хотел отправиться туда и уничтожить все логово, но отец запретил. Он считает, что крепость за пределами наших земель. Охранять границы этих тварей — вот наша главная задача. Другие земли его не волнуют. Амариэль не удивилась такому рассказу. Характер владыки Лихолесья был известен всем. С одной стороны, его можно было понять, но девушке это казалось немного эгоистичным. Это напомнило ей Трора из недавней сказки. Неудивительно, что народы враждуют. Их короли стоят друг друга. — Меня спас сам принц Лихолесья, какая честь. — усмехнулась она. — Ты говоришь так, будто первый раз меня видишь. Амариэль послышались нотки обиды в его голосе. — А разве это не так? Принц остановился и поудобнее перехватил девушку под руку. Они шли медленнее остальных и уже заметно отстали, но эльф ее не подгонял и спокойно шел рядом. — Ты совсем ничего не помнишь? — До Ривенделла ничего. Только какие-то отрывки иногда вижу во сне, но они мало что могут рассказать. Значит я уже была здесь? — Да, была. Правда совсем недолго и, если честно, это были не самые приятные дни. Амариэль чувствовала, что эти воспоминания не самые радостные для Леголаса, он старался подбирать каждое слово, чтобы не сказать лишнего. — Мне бы хотелось узнать о том, что тогда было, но, если тебе не хочется говорить об этом, я все пойму. — Вовсе нет, я расскажу, если нужно. Тебе еще многое предстоит узнать о себе, вспомнить, изучить. Я готов помочь тебе. В таком деле, как у тебя, нужно проявить терпение и осторожность, это требует много времени. Эльфийка не стала больше спрашивать, все было понятно. Впереди разговоры не только о ее семье, но и о ней самой. Не самые приятные и безопасные предметы для изучения. Но была вещь, которая ее радовала. Тот факт, что девушка была здесь. Значит, она на верном пути. Вскоре они дошли до ворот. Амариэль уже еле переставляла ноги, ужасно хотелось спать. Но даже несмотря на свое состояние, она не могла не восхититься внутренним видом дворца. Казалось, что ты находишься внутри гигантской пещеры, со множеством ответвлений и этажей, но не из камня, а из дерева. Их стволы росли из самых глубин, сплетались в арки, мосты, образовывали целые залы. Сквозь них пробивались лучи солнца, по стенам кое-где бежала вода. Где-то это был ручей, где-то целый водопад. Это место будто было создано самой природой. Было едино с ней. — О, Валар, это невероятно. — прошептала она. — Прямо как в Ривенделле только… — Более лесном? — улыбнулся Леголас. — Да… очень красиво. При воспоминаниях о доме, у девушки непроизвольно полились слезы. — Ну что ты? — эльф приобнял ее. — Прости, я просто вспомнила… я очень скучаю по Ривенделлу. — Теперь твой дом здесь. Настоящий дом. С возвращением. Девушка кивнула. Она понимала, о чем он говорил. Это и правда отчасти было ее родное место, хотя она не росла тут. Зато здесь жил ее папа. Или живет? — Ты еще не видела дворец вечером, когда все небо усыпано звездами и их свет падает на воду. От невероятных видов ее отвлек шум и возмущенные крики гномов. Их отвели на нижние этажи и рассадили по темницам. Первый раз Амариэль видела, чтобы у эльфов были темницы. Этим Трандуил резко отличался от остальных сородичей, показывая свой характер и отношение к остальным расам. Торина отделили от всех и повели выше. — Куда они его ведут? — тихо спросила девушка. — К моему отцу. Надо выяснить, что гномы тут забыли. Пусть поговорят, как король с королем. — Мне кажется, ничего хорошего из этого не выйдет. — Не переживай. Мой отец вспыльчив, но не безумен. Он не тронет Дубощита. Леголас махнул рукой и к ним тут же подошли две милые эльфийки. — Тебе стоит отдохнуть и привести себя в порядок. Служанки позаботятся о тебе. Мне еще нужно отчитаться перед владыкой. Я зайду за тобой позже, отец хочет видеть и тебя. Амариэль испуганно вцепилась ему в руку. — Что ему от меня нужно? — Не бойся, я пойду с тобой. Он просто хочет поговорить. Леголас передал девушку эльфийкам и ушел. Они привели ее в большую просторную комнату, где уже была готова новая чистая одежда и ванна с горячей водой. Даже здесь все было похоже на ее покои в Ривенделле. Кровать, стол, ванная комната. Имелся даже небольшой изящный балкон с видом на водопады. — Прям как дома. — подумала девушка. Наконец Амариэль могла смыть с себя грязь и нормально помыть волосы, которые за время похода превратились в страшное гнездо. Ей пришлось позволить служанкам расплести косички, заплетенные Фили. Погрузившись в воспоминания того дня, девушка улыбнулась. Ей было приятно его внимание, забота, присутствие. Но теперь ей было тревожно. Они оказались по разные стороны. Он с остальными гномами в темнице, а она с эльфами. Вдруг он подумает, что она выбрала их. Ведь в Амариэль всегда было больше эльфийского, чем гномьего. И внешность, и любовь к природе, к искусству. От мысли, что Фили или Кили могут начать смотреть на нее как на эльфа, полукровке стало не по себе. Уж Двалин и его друзья не упустят возможность убедить остальных в ее предательстве. Надо будет сходить и поговорить с ними. Но это потом, ей еще предстоит разговор с Трандуилом. Девушка надеялась, что хоть он расскажет ей что-то полезное. У них осталось очень мало времени до дня Дурина, оставалось лишь ждать, что Торин сможет придержать свою гордыню и упрямство, и их вскоре отпустят. После ванны Амариэль переоделась и рухнула на кровать, уповая на то, что чары лесного народа хоть немного защитят ее от кошмаров. Хотя бы на одну ночь.