The Good Fellow

      — Линки, мне нужна твоя помощь! — дверь комнаты хлопает так громко, что ударяется о стену.       Линкольн Лауд вздохнул. Когда Лени нужна помощь конкретно от него, речь почти наверняка об одном — о моде.       Если подумать, здесь нет ничего удивительного. Лори не всегда соглашается помочь Лени, а младший брат — идеальный вариант. Он может ворчать и хмуриться, но в конце концов всё равно встанет на импровизированный подиум, будет послушно поворачиваться из стороны в сторону и раскидывать в стороны руки, как огородное пугало.       — Ну и что там у тебя? — спрашивает Линкольн и бросает на сестру усталый взгляд. На этот раз на лице Лени нет привычной широкой улыбки, а её руки беспорядочно мечутся в разные стороны       — У меня там паук! — выпаливает Лени с порога. — Здоровенный!       Младший Лауд снисходительно пожимает плечами и идет в комнату старших сестер. Он знает, что Лени у мамы паникёр, но лучше перестраховаться. "Мало ли что"... — подумал про себя парень.       Лори в комнате не было, а на лаково-черной швейной машинке в углу и правда сидел паук — маленький, с округлым брюшком и тонкими волосатыми лапками. Вполне живое существо, а не резиновая игрушка, которую "не нарочно" забыла здесь Луан с прошлого раза.       — Этот, что ли, паук? — сказал Линкольн вполголоса. Он оглянулся на сестру. — Брось, Лени, он боится тебя больше, чем ты его.       — У-убери его, — лепечет старшая сестра из коридора. Она боится пауков больше всего на свете.       Мальчик тихонько хмыкает, а затем берет с письменного стола листок бумаги и стакан. Раз-два — и паучок оказывается буквально под колпаком. Линкольн снова оглядывается на сестру и ободряюще улыбается:       — Открой окно, Лени, мы его выпустим.       Лени кивнула. Она на цыпочках обходит младшего брата по широкой дуге, поднимает оконную раму и сразу же отбегает подальше в угол.       Держа листок и стакан на вытянутых руках, Линкольн почти торжественно подходит к открытому окну. Едва он высунулся наружу, как сверху послышался какой-то шум, и перед носом Линкольна внезапно опустилась Лана. Она висела на страховочном шнуре, как альпинист, и на ногах у неё были прочные ботинки с кошками.       Линкольн чуть не выронил пойманного паука, но быстро взял себя в руки и спросил:       — Ты как здесь оказалась?       — Я чинила кое-что что на крыше и услышала крики, — пояснила Лана. — Ты что тут делаешь?       — Выпускаю паука на улицу... — несмело сказал Линкольн. Его боевой настрой куда-то исчез.       Лана внимательно посмотрела на паучка и сообщила:       — Не смей этого делать! Это домовый паук. Выпускать их на улицу — все равно что убить, они не умеют жить вне дома!       — И куда мне его тащить? — удивился Линкольн       — На чердак или в гараж. Придумай сам, я тут занята немного, — сказала близняшка-техняшка и полезла по шнуру обратно на крышу.       Младший Лауд пожимает плечами и относит паучка в гараж. Там, под потолком, пауку будет намного спокойней, и его почти наверняка никто не потревожит.       Наконец Линкольн вернулся к комнате старших сестер. Не успел он прикоснуться к ручке двери, как дверь распахнулась и чьи-то сильные руки втащили его внутрь. "Ну вот, Лори вернулась", — подумал Линкольн про себя. Старшая сестра всегда ревностно охраняла свои личные границы. "Главное правило — ты не заходишь в эту комнату буквально никогда!", — вспомнил Линкольн слова Лори и зажмурился, ожидая взбучки.       Но вместо этого мальчик услышал взволнованный голос:       — Линки, ты в порядке? — это была Лени. Она поворачивала младшего брата и так и эдак, осматривая его со всех сторон. Линкольн растерялся; наверное, так его осматривала мама лет пять назад, когда он упал с дерева.       — Лени, паук меня не кусал, я в полном порядке, — промямлил младший Лауд, но Лени, казалось, его не слышала.       — Ой, Линки, у тебя тут шов разошелся, — вдруг сказала она и ткнула пальцем его в плечо.       — Где?       — Вот тут. Надо зашить, — сказала Лени, и её голос стал очень серьёзным, почти как у Лори.       — Да ладно тебе, Лени...       — Линки, давай сюда рубашку, живо! — сказала Лени, и в её голосе зазвенела сталь.       Линкольн нехотя подчинился. Едва он передал ей рубашку, на лице Лени снова расцвела широкая улыбка.       — Я мигом, Линки, посиди пока здесь, — с этими словами она усадила брата на кресло-мешок и набросила ему на плечи теплую шаль.       Линкольн укутался в шаль поплотнее и стал смотреть, как сверкает в ловких пальцах Лени иголка с ниткой. Лени нельзя было назвать высокоинтеллектуальной особой, но её познания в том, что касалось одежды и моды, выходили за грань человеческого понимания. В повседневной жизни Лени Л. Лауд натыкалась на стены с открытыми глазами, верила на слово незнакомым людям и не отличала переносный смысл от буквального, но когда дело касалось её страсти, она совершенно преображалась. Да, пускай она считает брата доставучим, но она порой она равно оказывается добрее многих. Она никогда не начинает ссоры, но всегда старается их закончить. А сколько всего она для него, Линкольна, сделала! Линкольн всегда с нежностью вспоминает, как Лени штопала дырки на его одежде, когда он был совсем маленьким, как выводила с неё даже самые стойкие пятна. Один раз она буквально спасла его положение перед прогулкой с Ронни Энн и прогладила его одежду, как в лучших домах. Ради всех этих вещей можно и потерпеть её причуды.       — Готово, Линки! — объявляет Лени и тут же останавливает его. — Обожди, я сейчас её почищу, — она достает откуда-то щётку и смахивает с рубашки пыль и паутину.       Линк натягивает на себя рубашку и потягивается. Всё как всегда.       — Тебе очень идёт этот цвет, — сказала Лени, моргая глазами. Её пушистые ресницы при этом напоминали крылья крохотных бабочек.       — Я знаю, Лени, спасибо, — отвечает брат, и Лени сразу же сгребает его в медвежьи объятия. — Ай-яй, задушишь, — хрипит он, и сестра слегка ослабляет хватку.       Линкольн расслабляется и прикрывает глаза. Такие неумелые, но искренние проявления доброты от Лени ему намного милее, чем от других сестёр. И издёвок от неё ожидать не приходится — в отличие от некоторых.