И пусть Галактика горит огнем. Книга 2: Железная Волна

06.01.290 ПЗЭ, Система Арбор-Прайм Драккар, на котором она сфокусировала корабельные сенсоры, били со всех сторон — над ним «работали» не только четыре десятка дорнийских штурмовиков, но и шесть легких крейсеров союзников. Стоит ли говорить, что шансов у него не было никаких? Удивительно, что он при всем этом не взорвался. Корабль Железнорожденных умирал медленно, принимая все новые выстрелы, теряя отсек за отсеком, батарею за батареей, погибая долго и мучительно. И это было правильно. Это было послание, которое предстояло выучить наизусть. Нужно будет сохранить эту запись. Но это потом. Сначала требовалось закончить битву. — Миледи, третье авиакрыло возвращается! Подтверждены два подбитых корабля! По мостику «Поступи Пустыни», наполненному людьми в оранжевой форме, прокатились одобрительные возгласы. Многие радостно вскинули вверх кулаки, а корабельная система сыграла радостную мелодию. — Молодцы! Заканчивайте переснаряжать четвертое крыло и пусть они как следуют врежут по тем, кто стреляет по «Королевской Крови»! — Будет сделано! С Железным Флотом было покончено, это факт. Жаль только, что они были слишком тупы, чтобы это понять. В смысле, жаль для них. Кто-то из членов ее команды тоже это не понимал, но Инис не могла их в этом винить. Эскадра дорнийских кораблей-носителей находилась в самом тылу и обзор отсюда был крайне скудный. Хотя она, будучи одним из командиров соединений, могла получать более точную картину сражения. Адмирал Бейлор Хайтауэр, приняв командование после утери «Меча Драконьего Камня», реорганизовал военный ордер тяжелых кораблей Простора и Блэкуотера и битва окончательно перешла в избиение. Каждый из уцелевших линкоров теперь дрался в одиночку с тремя или четырьмя сверхдраккарами — и побеждал их с сухим счетом. «А как иначе-то, чей, спрашивается, москитный флот их поддерживает?» — думала Инис. Сверхтяжелые плазменные батареи производства «Старомест Мануфакторис» обладали достаточной мощью залпа для того, чтобы разбить крупный астероид на обломки, стерилизовать средних размеров континент или превратить в облако пара несколько кораблей Железнорожденных. И ведь не одними линкорами был сыт их флот. Линейные крейсера, броненосцы, тяжелые крейсера продолжали разносить драккары и ладьи, а налетавшие на них целыми стаями малые космические аппараты добивали уцелевших и отбившихся от строя, пресекали на корню ракетные залпы и моментально отправляли в небытие своих собратьев с кракенами на крыльях. Космос по всем законам физики не мог гореть — но он горел, во всех смыслах. И корабли Грейджоев, Гудбразеров, Харлоу, Спарров, Блэктайдов, Волмарков, Фарвиндов, Кеннингов один за другим вываливались из строя, взрывались от перегрузившихся реакторов, разваливались на части. Некоторые еще успевали немного покричать, моля о помощи, прежде чем присоединиться к своему любимому «Пустотному Богу» на вечные времена. Словно в подтверждение ее мыслей один из сверхдраккаров на тактическом экране разломился надвое. Последний довод так называемого «Железного короля» умирал у них на глазах. Бейлон Грейджой привел в Арбор весь свой флот и как минимум семьдесят процентов его кораблей уже либо погибли, либо были пригодны только для списания, поскольку ни один самый гениальный техник не смог бы их оживить. У Железнорожденных таких, естественно, не было. Любой флотоводец, у которого оставалась хотя бы капля здравого смысла, давно приказал бы отступить на подготовленные оборонительные позиции, но тот, кто командовал Железным Флотом, похоже, этого не понимал. И даже если вспомнить урон, который налетчики нанесли им первым ракетным залпом… Любой корабль Блэкуотера или Простора, получивший серьезное повреждение, мог быть отремонтирован здесь же — или в соседней системе, контролируемой Железным Троном. Да, это требовало времени и сил — но звездолет мог вернуться в строй. Тогда как подбитый драккар по определению был обречен. Ближайшая дружественная для них верфь находилась в системе Солтклифф, которая находилась вообще не в плоскости их Галактики и до которой было больше тысячи световых лет. И каждый следующий выстрел только увеличивал преимущество Императорского флота. Численный перевес Железнорожденных, который был сильно подточен еще на этапе ракетной дуэли, не мог компенсировать того, что их корабли были легче и слабее императорских. Теперь же они подошли к полному фиаско. — Миледи, абордажные челноки покидают «Меч Драконьего Камня»! — Долго же они возились, — дочь Андерса Айронвуда задумалась о том, жив ли Верховный адмирал. И если жив, прячется ли он в обломках своего корабля — или все-таки попал в плен… Шансы на то, что он выжил, были — два ближайших корабля Простора выслали на подбитый линкор свои собственные абордажные партии, но они пока не вернулись и новостей от них не было. Тем не менее, она отдала приказ истребителям сбивать все абордажные скорлупки Железнорожденных, которые им попадутся. Даже если Веларион находится на одном из них, быстрая смерть будет для него избавлением. Дорнийцы постарались на совесть — несколько десятков челноков взорвались на обратном пути, но многие все равно добирались до своих драккаров. А мостик погибшего флагмана по-прежнему молчал. Видимо, его обитатели все-таки погибли. «Уф… Теперь Императору понадобится найти нового мастера над кораблями. Зная Таргариенов, готова поставить что угодно на то, что он будет хуже прежнего». Даже если налетчики перебили всех, кто оставался к тому времени на борту «Меча Драконьего Камня» — что тоже было маловероятно с учетом того, что на линкоре было свыше шести тысяч солдат и космонавтов, которым тоже можно было раздать оружие — сам факт того, что они бросили флагман Таргариенов, подтверждало, что этот абордаж не принес им ничего, кроме головной боли. У них не было приза, который они могли доставить или хотя бы отбуксировать в Пайк. А пока они весело махали топорами на борту чужого корабля, их собственные, стянувшиеся к одному месту для абордажа, безнаказанно расстреливались почти в упор. И как только абордажники возвращались, драккары тут же разворачивались и летели прочь, ломая остатки рыхлого строя. К тому времени когда оставшиеся абордажные команды — из тех, что не нашли свой конец в пустоте — вернулись на свои корабли, последние десять сверхдраккаров, еще сохранивших подвижность, резко изменили курс и начали разгон. И по каналам связи их флота стали раздаваться радостные крики — все сразу поняли, что это означает. — Адмирал Хайтауэр приказывает преследовать бегущих, миледи. — Передайте приказ «Королевской Крови» и остальным нашим кораблям сосредоточить огонь вот на этом здоровяке с игрушкой на носу, — указала она на сверхдраккар, вокруг которого собирались уцелевшие корабли. Позолоченная носовая фигура кракена говорила о том, что им командует кто-то из Грейджоев. И она улыбнулась, поняв, почему они так медлили с отступлением. Они не хотели бросать своего командующего на погибшем вражеском звездолете. «И теперь это будет стоить им всем жизни». Чуть больше пятидесяти кораблей Железнорожденных всех классов еще могли уйти. И почти все они были серьезно повреждены. Но для того, чтобы совершить переход, им предстояло сначала отойти подальше и разогнаться как следует. А у них по пятам шел не только линкор Айронвудов и все находящиеся в космосе авиакрылья под ее командованием, но и еще много кто из тех, кто тоже догадался, кому принадлежит этот сверхдраккар. Она обратила внимание на линейный крейсер, четыре тяжелых, семь легких и несколько десятков тяжелых штурмовиков планетарной обороны, которые выжимали из своих двигателей все, чтобы догнать его. — Мы успеем, миледи. Я рассчитал их скорость… Мы настигнем его за шесть минут до того, как он получит возможность варп-перехода… Остатки Железного Флота прекратили всякое сопротивление и бежали прочь, бросив на произвол судьбы десятки тысяч тех, кого еще вчера называли друзьями, отцами, братьями и товарищами. А за ними по пятам шли вестеросские корабли, на лету расстреливая подбитые и обездвиженные драккары и ладьи, отправляя всех, кто оставался внутри, прямиком к Неведомому. Никто им этого не приказывал, они делали это сами, по собственной воле. Это были не удары милосердия, призванными облегчить страдания смертельно раненого противника. Это было выжигание проникших в их дом паразитов. Слишком далеко зашли Железнорожденные… И жители Простора хотели, чтобы они заплатили сполна. Кровью и болью. — «Железная Победа» в радиусе поражения. — Уничтожить. И когда штурмовики с бомбардировщиками начали боевой заход… Один из навигаторов повернулся к креслу, где сидела Инис, указывая на свой пульт. Она и сама уже видела, что пространство вокруг «Железной Победы» начинает искажаться. И не верила собственным глазам — как и большинство ее товарищей по команде. Варп-переход в непосредственной близости от газового гиганта? Да еще и групповой? Да еще и в таком состоянии? Даже по меркам Железнорожденных это было уже слишком. — Отходите! Сейчас же отходите все! — закричал офицер, координирующий работу авиакрыльев. Он лучше остальных понимал, что малым аппаратам, оказавшимся в непосредственной близости от кораблей, совершающих переход, бывает очень несладко. И если их заденет… Никакой сигнал не может идти быстрее скорости света, поэтому не все пилоты услышали его приказ вовремя. Однако реакция у дорнийцев оказалась что надо и большая их часть успела отвернуть. Лишь несколько машин, оказавшихся слишком близко к обреченному кораблю, испарились в яркой вспышке в момент перехода. Просторских штурмовиков, очевидно, предупредить забыли. Их погибло намного больше. А «Железная Победа» исчезла в никуда вместе с большей частью сопровождавших ее кораблей. И Инис, окинув оценивающим взглядом огромные обломки, которые отвалились от них прямо в процессе перехода и остались болтаться в системе Арбор-Прайм, подумала о том, что Железнорожденные еще успеют проклясть тот способ, которым они предпочти уйти из жизни вместо того, чтобы быстро умереть от вражеского огня. «Даже жаль немного… Жаль, что я не смогу на пиру в честь победы выпить вина из его черепа».