Forged Destiny

Примечание автора: Великий Договор: О договоре, опять же, это уже повторяется, но я знаю, что он несовершенен. Я понимаю людей, говорящих, что Договор будет трудно соблюдать, и я согласен, но люди, называющие меня идиотом, должны помнить, что это выдумка, и я не какой-то идеалист, полагающий, что несколько слов на пергаменте решат все проблемы жизни. Я не думаю, что нечто подобное было бы легко осуществить в реальной жизни, и даже не думаю, что это было бы необходимо в реальной жизни. Большинство людей в Ремнанте, вероятно, чувствуют то же самое, но это все равно что-то, на что они надеются. Если бы вы жили в Ремнанте и случилась война, то Гримм стали бы немедленной и фатальной проблемой, и вам бы понадобилась какая-то система, чтобы попытаться контролировать это. Так и возник Договор. Идеален ли он? Нет, совсем нет. На самом деле, нет никакого реального сравнения, кроме как представить себе инопланетян, которые УБЕДИТЕЛЬНО уничтожают все живое, если в армии становится меньше X. Если после этого произойдет война, тогда это будет не так. Если бы тогда случилась война, то я уверен, что обе стороны заключили бы некое соглашение о сохранении X войск, чтобы предотвратить катастрофу, уносящую жизни. Нарушила бы его одна сторона? Возможно. Но они бы всё равно попытались его заключить! Они бы не сказали: "Ах, это никогда не сработает. Я думаю, мы просто позволим себя убить. Вы не против? "По-моему, неплохо". Договор необходим? Ну, если вы не хотите, чтобы все, кто может остановить Гриммов, убивали друг друга, вызывая достаточно негатива, чтобы призвать Гриммов в количестве, достаточном для уничтожения целого королевства (что будет со всеми Героями, ранеными или мертвыми), тогда да, необходимо что-то, даже нечто несовершенное. Я знаю, что некоторые сравнивали Договор с Гаагской и Женевской конвенциями, но те были немного другими, потому что нарушать их было удобно. Это фактически ускоряло битву и облегчало жизнь тому, кто это делал. Если взять в качестве примера газовые атаки, то, если бы вокруг были убийственные монстры, от которых можно было бы удержаться только с помощью того же газа, то, вероятно, люди с обеих сторон не стали бы применять его друг против друга и оставлять себя на растерзание этим монстрам. И, подобно Гаагской и Женевской конвенциям, тот факт, что люди знали, что они могут быть нарушены, не помешал им создать их с самого начала. Были ли они несовершенны? Возможно. Но они были чертовски менее несовершенны, чем просто пожать плечами и начать нападения на гражданских лиц в первый же день. Когда мы въехали в главные ворота внешней стены Бикона, я не мог отделаться от мысли, что академия была безлюдна. Обычные толпы студентов, которые толпились у главного здания академии, особенно в обеденное время, как сейчас, отсутствовали. Нигде не было видно потока людей, поднимающихся по ступеням с обеих сторон склона, ведущего вниз к Деревне Гильдий, и хотя возле самой школы горело несколько факелов, коридоры были пусты. Я никогда не видел её такой заброшенной, даже во время зимних каникул. Почти все, кроме первокурсников, должно быть, участвовали в войне, отдыхали в своих Гильдиях или отчитывались перед учителями. Наша процессия остановилась у конюшни, оставив своих лошадей на попечение нескольким членам Касты Труда, которые поспешили вперёд, чтобы увести их. Я рассеянно погладил Фейт по шее, и даже не вздрогнул, когда та зафыркала и оттолкнула мою руку носом. На Синдер бросили пару странных взглядов, когда она спрыгнула с лошади, на которой были только попона и накидка без знаков различий. На самой Синдер был коричневый плащ, закрывавший почти всю её фигуру, а на голову был накинут капюшон. Хотя её имя и Класс всё ещё были видны, они не были достаточно узнаваемы, чтобы их обсуждали. У неё был Престиж-класс, но никто в Вейле не знал о Синдер Фолл. Это спасло её у главных городских ворот, так как Янг убедила стражников, что она — человек, которого им поручили доставить для выполнения Квеста. Это личное дело Героев и не их дело, поэтому им не нужно было проверять её лицо или вносить какие-либо записи. Я не мог не думать, что это плохо отразится на них — не проверить неизвестного человека на всякий случай, особенно учитывая, что Вейл находился в состоянии войны, но, возможно, у них были дела поважнее. — Итак, это Бикон, — сказала Синдер. — Архитектура впечатляет. — А на что похож Хейвен? — спросила Руби. — Академия Хейвен расположена отдельно от города Мистраль и представляет собой окруженный стеной комплекс на ряде холмов и гор. Их связывают между собой мосты, с каждой стороны которых почти смертельный обрыв. Для новичков это холодное и внушительное место, но в нём есть своё очарование. Оттуда открываются потрясающие виды, а люди там преданы своему делу. — Звучит как довольно изолированное от общества место, — заметила Вайс. — Это так, по крайней мере, в некоторой степени. — Синдер передала поводья своей лошади конюху, который заглянул девушке под капюшон и покраснел от того, как она красива. Она никак не отреагировала на это и просто продолжила говорить. — В Хейвене Героев учат быть более самостоятельными и не полагаться на членов Касты Солдат или Труда. Я вижу, что на стенах у вас стоят стражники из Вейла, но мы должны сами справляться с этой задачей и добывать себе еду. Сильные могут заработать денег и отправиться в Мистраль, чтобы купить её, но новички часто вынуждены сами заниматься земледелием или платить непомерно высокую цену за то, чтобы в течение нескольких лет еду доставляли из города. — Она пожала плечами. — Это звучит жестоко, но это воспитывает характер. Существует реальная необходимость упорно тренироваться и становиться достаточно сильным, чтобы самому путешествовать в Мистрале. Это отсеивает многих, кто не готов к жизни, полной тяжелого труда, и показывает претендентам, что быть Героем - это не веселая прогулка. Это долг. — Звучит... интересно, — сказала Руби. Её сердце, конечно, было не на месте. Не после упоминания о том, что её заставят заниматься сельским хозяйством для добычи пищи. А мы-то думали, что Бикон плох тем, что требует плату за каждую услугу. По крайней мере, они их оказывали! Пирра перехватила мой взгляд и кивнула, напомнив мне, как она объясняла, что культура Мистраля строга, особенно когда дело касалось Героев. Это был ещё один пример этого, очевидно. Я мог понять, почему она приехала в Вейл, особенно если она знала обо всём этом заранее. — Мы должны двигаться дальше и привести Синдер к Озпину, — прервал я её. — Ему может понадобиться время, чтобы освободиться, так что чем скорее, тем лучше. Синдер кивнула. — Да, это было бы предпочтительнее. Пожалуйста, веди. Я не был уверен, что мы должны двигаться все вместе, особенно если учесть, что девять из нас бродили по коридорам, словно маленькая армия, но никто, похоже, не хотел оставаться позади и упустить шанс увидеть то, что может стать началом мирного процесса, и я тоже не собирался этого делать. Несколько новеньких студентов бросали на нас странные взгляды, пока мы шли, одетые в зелёные табарды и гордо неся символ договора, с оружием наготове. Было ясно, что мы прибыли с места сражения, если не по тому, как мы держались, то по явным следам усталости и изнеможения. Хотя после битвы мы отдохнули, у нас не было возможности привести себя в порядок. Некоторые даже начали следовать за нами — любопытство взяло верх над здравым смыслом, поскольку они пытались, и безуспешно, оставаться незаметными. Я задумался, были ли мы когда-нибудь такими, и не был уверен, что меня забавляет или умиляет то, что они делают. В конце концов мы не нашли Озпина, но нашли Глинду Гудвич, вернее, она нашла нас. — Студенты, — поприветствовала она, кивнув нам с чем-то похожим на искреннее уважение. — Я вижу, вы вернулись после вашего первого столкновения с войной. Всё ли с вами в порядке? — Мы все в безопасности, мисс Гудвич, — ответила Пирра. — Никто не пострадал. — Хорошо. Я вижу, что вы заботились друг о друге, как вас учили. Продолжайте в том же духе, и вы все пройдёте через это трудное время целыми и невредимыми. Итак, я слышала от некоторых впечатлительных душ, что по академии ходит группа страшных героев. Полагаю, вы их не видели? — Её тон, сарказм, смешанный с негодованием, дал понять, что она знает, что это мы, и что она думает об этой идее. Я тоже фыркнул, а кое-кто из остальных даже рассмеялся. — Мы ищем Озпина, — объяснил я. — У нас есть... — Я заметил, что студенты подслушивают, и решил не рисковать. — У нас есть кое-кто, кому нужно его увидеть. Мисс Гудвич не пропустила Синдер в середине нашей группы. — Кто...? — Кто-то, кому нужно увидеть его наедине, — повторил я, оглядывая первокурсников. — А, понятно. — Вместо того, чтобы отвести нас к Озпину или куда-то ещё, Глинда скрестила руки и обвела взглядом ближайшую группу первокурсников. — Ну, чего вы все тут стоите? Если у вас есть время глазеть, у вас есть время тренироваться, и вас здесь много, а вы всё ещё живете в общих залах. Бикон не станет спонсировать вас, чтобы вы тратили свое время на пустяки! Слова и тон возымели желаемый эффект — и несколько студентов столкнувшись друг с другом в спешке убежали. В считанные секунды коридор опустел, кроме нас, хотя это не помешало Колдунье покачать головой. — Клянусь, они не понимают, какие опасности их ждут. Ежегодные Квесты придут быстрее, чем они ожидают, и они должны быть достаточно сильны для них. У них нет времени на бесцельное времяпровождение. Возможно, это было немного несправедливо, поскольку прошло меньше недели с момента их пребывания здесь, и они, вероятно, всё ещё привыкали к происходящему. Вероятно, стресс, вызванный войной, выбил преподавательский состав из колеи. — Итак, мы остались одни. Кто этот человек, которому нужно поговорить с Озпином? Элементалист — это Класс, о котором я редко слышала, но я не знаю твоего имени, девочка. — Я — Синдер Фолл, — сказала она, снимая капюшон, к счастью, не расстроенная тем, что к ней так обращаются. — Я представитель королевской семьи Мистраля и хочу поговорить с директором школы. Брови Глинды напряглись. — Обычные дипломатические каналы были сохранены... — Наедине, если возможно. Меня здесь не должно быть, и многие будут расстроены, если узнают, что я здесь. Я слышала, что Озпин ищет пути к миру. Я бы хотела предложить свои услуги и совет. — Мы доверяем ей, — сказал я, когда Глинда посмотрела в нашу сторону в поисках ответа. — Она спасла нам жизнь во время Квеста в Мистрале. Она возглавляла команду, которой друг Озпина доверил работать с нами против Серых Плащей. Я также уверен, что Озпин знает её или о ней. — Хм. Очень хорошо. Тогда пойдёмте со мной, мисс Фолл. Охотники, я уверена, что мы скоро подберём для вас новое задание — их тут много, но, возможно, вы захотите воспользоваться этой возможностью, чтобы немного отдохнуть и привести себя в порядок. Я вижу, вы уже стали свидетелем своей первой битвы. — Её глаза встретились с каждым из нас. Казалось, что она пытается убедиться, что мы здоровы или, по крайней мере, не нуждаемся в поддержке. — Это наша политика, или, по крайней мере, насколько можно иметь политику для того, что никогда не происходило раньше, но это предложение Ублека, чтобы каждая команда, возвращающаяся после своего первого Военного Квеста, отдыхала по крайней мере два дня. Из соображений безопасности для здоровья, — объяснила она. Я могу это поддержать и понять. Стресс и паника от увиденного были ужасны, а мы были одной из самых сильных команд второго курса. Вполне возможно, что другие прошли через гораздо худшее. Численность Касты Героев была слишком мала, чтобы люди могли ломаться под давлением. — Вы сказали в первый раз, — перебила Вайс, уловив замечания Колдуньи. — Значит, Бикону никогда не приходилось действовать во время войны? — Нет, с тех пор как был заключен Договор, мисс Шни. Академия была создана после последней войны, и, к счастью, люди помнили о её горе и решили не совершать тех же ошибок. До сих пор, то есть. — Вопрос, который я пытаюсь решить, — сказала Синдер. — Вполне. Тем не менее, отвечая на ваш вопрос, мы вынуждены делать всё возможное в отношении политики здесь. Некоторые аспекты предписаны Договором, например, Военные Квесты для наблюдения за крупными сражениями, но за такие вещи, как ваше благополучие, здоровье и размещение, отвечаем мы. — Я понимаю. — Вайс кивнула. — Спасибо. — Идите отдохните, студенты, — сказала Глинда, совсем без злобы. — Вы более чем заслужили это.

/-/

Никогда ещё Домик не выглядел так красиво. Моя комната никогда не была такой уютной. Единственное, что могло бы сделать её лучше, — это горячая ванна, но девочки сейчас ссорились из-за неё, а мы с Реном решили быть джентльменами — вернее, не безумцами. Эти перепалки были тем, во что мы не хотели ввязываться. Так или иначе, хотя я убил бы за ванну, я не хотел быть убитым за неё, и вместо этого сидел в своей комнате, сдирая руну, которую я прикрепил к своим доспехам. Это был деликатный процесс, гораздо более сложный, чем её нанесение в самый ответственный момент. Прикрепить её было проще простого — приложить металл к броне и расплавить края, чтобы сварить её, а вот снять её требовало большего изящества, поскольку я не хотел повредить ни броню, ни саму руну. Приходилось проводить по ней раскаленным пальцем, стараясь не задеть руну слишком близко, чтобы она не деформировалась, а затем поддевать её кончиком кинжала. Это было хлопотно, но в итоге у меня в руках оказался остывающий кусок металла с руной на нём, который я положил обратно в сумку вместе с двумя другими. Гравировка рун по-прежнему не позволяла мне наносить руны на доспехи, как и не позволяла наносить более одной руны на оружие. Однако я знал, что можно использовать их больше, поскольку оружие Уоттса было до нелепости сильным, а в доспехах, которые я взял из Хранилища, было три руны, каждая из которых теперь лежала в моём мешочке из кроличьей шкурки. Теория, или моя теория, была довольно умной, или, по крайней мере, так я думал. Если я не мог прикрепить к доспехам более одной руны, а когда я пытался, они просто перекрывали друг друга и не работали, — значит, я мог прикрепить хотя бы одну. Но выбрать одну из трех было нелегко, и каждая делала разные вещи. Если я заранее знал, что мне нужно, то это было замечательно, но если нет, то я мог оказаться в полной заднице, если нанесу не ту руну на свой нагрудник. Так почему бы не иметь универсальность их всех? Конечно, мне придется менять их во время боя, но это даст мне возможность выбора, а это главное. В идеале, я мог бы продолжать собирать новые доспехи по мере того, как находил или покупал новые, пополняя свою коллекцию и приваривая всё, что мне было нужно в данный момент. У меня было чувство, что не так я должен был использовать свой навык Гравировки Рун, но, тем не менее, это сработало. Даже если бы я мог сам выковать одну руну на своей броне, в долгосрочной перспективе это сработало бы лучше. Зачем иметь одну руну, если можно выбрать три — или, со временем, тридцать? Кроме того, поскольку эти руны были сделаны не мной, они технически могли быть гораздо сильнее, чем руны моего оружия. Эта, для которой я придумал название "Холодная сталь", увеличивала моё Телосложение и добавляла некий эффект сковывающего льда ко всему, что ударялось о мою броню. Это было намного больше того, чего я до сих пор мог достичь с помощью Гравировки Рун. Жаль, что я не мог сделать то же самое с оружием, но руны должны были находиться на самом оружии, то есть на клинке, а не на рукояти или крестовине. Прикрепление дополнительного куска металла к доспехам не сильно нарушило бы мой баланс, но сделать то же самое на мече было бы плохо. Я даже не мог выковать её на мече, потому что это привело бы к перегреву данного участка, и руна наверняка расплавилась бы. Тем не менее, пока что я был доволен рунами. На моём мече они были ограничены, потому что меня сдерживал мой уровень и знание рун, но эти — как Руна Холодной Стали — были намного выше того, что я мог надеяться создать, даже если бы знал как. Проще говоря, я нашел способ использовать её вне пределов своего уровня. Это было лучше, чем навык, который я разблокировал, достигнув тридцатого уровня. И снова сработало наследие моей Касты Труда, и там, где все остальные получали особые приемы и суперспособности, я получил ещё один удобный навык, облегчающий мою жизнь Кузнеца. Я выучил Гравировку. Не как гравировать, конечно, поскольку я уже умел это делать, но навык, который позволял мне гравировать руками и разумом, а не зубилом, молотком и примерно тремя часами тяжелого труда. Удобно, да, но не так хорошо, как то, что я мог бы использовать в бою. Стук в дверь прервал мои мысли. — Секунду, — откликнулся я, потрясая рукой в воздухе, чтобы она остыла. Для видимости я сбросил свой грязный камзол и натянул льняную рубашку. — Всё в порядке. Можешь войти. — Привет, — сказала Руби, озорно ухмыляясь, когда она просунула голову в дверь. — У тебя есть минутка? — Что-то случилось? — Нет. Я просто... хотела поговорить. Я махнул ей рукой и позволил закрыть за собой дверь, а Руби присела на край моей кровати. От неё пахло свежими цветами, а её кожа была чистой — свидетельство того, что она только что вышла из ванны. Несмотря на это, Жнец выглядела чем-то обеспокоенной. — Что случилось? — снова задал я вопрос. — Со мной ничего не случилось. Я действительно просто хотела поговорить. — Руби вздохнула и не стала смотреть мне в глаза. Вместо этого она посмотрела на стену, а затем на моё оружие и нагрудник на столе. — Итак, наш первый Квест на войне. Это было очень жёстко... — Да. Я знаю, что люди говорят "война - это ад", но я никогда не понимал, насколько это правда. — Да... Я... ну, я расплакалась. Прости меня за это... — Я тоже плакал, — признался я, к её шоку. Было неловко говорить об этом, но Руби выглядела так, словно ей нужно было услышать, что она не одинока в этом отношении. Моя гордость не стоила её боли. — Это было после битвы, но всё равно, я думаю, у всех была плохая реакция на это. Не надо корить себя за то, что произошло. Кроме того, ты плакала, когда те лошади умирали. Это было ужасно. — Я помню эти звуки. Мама любила лошадей, я думаю, я уже говорила тебе об этом. Я просто не понимаю, как люди могут убивать друг друга. Как можно смотреть человеку в глаза, зная, что он такой же, как и ты, и всё равно убивать его? При этих словах я почувствовал острую боль в сердце. — Я убил кое-кого, — сказал я. — Я убил Берсерка в Атласе... — Это другое! — возразила она. — Самооборона не считается. По крайней мере, тогда ты больше был сосредоточен на выживании, а здесь те Солдаты знали, что произойдёт. Если бы они все опустили свои мечи, то никому не пришлось бы умирать. Но они были так злы! Я... я предполагала, что они будут напуганы или нервничать, но они были вне себя от ярости. Некоторые из них выглядели так, будто им нравится убивать... — Я уверен, что это не так. Возможно, дело в адреналине или страхе. Люди убивали, потому что боялись умереть сами. Что касается того, чтобы все согласились работать над миром, я не знаю. Может быть, нам легко говорить так, когда мы находимся со стороны. Для них это может быть сложнее... — Да, наверное. — Руби вздохнула и закинула ноги на кровать. — Я просто... Я не знаю. Я злюсь, но и расстроена, и я не знаю, что с этим делать. Мне не нравится, что нас заставляют просто стоять в стороне и ничего не делать. Мы должны быть Героями, верно? — Так и есть... — Тогда разве Герои не должны что-то делать? Это был сложный вопрос, на который у меня не было немедленного ответа. Герои должны действовать, с этим я был согласен. Но Блейк хорошо объяснила мне суть договора. Он существует для защиты, а не для контроля или ограничения. Но, глядя в искренние глаза Руби, смотрящие в мои, я чувствовал противоречие. — Тот парень в таверне хотел, чтобы мы что-то сделали, — сказал я. — Он хотел, чтобы мы сами изгнали солдат Мистраля. — Не это, — сказала Руби, покачав головой. — Мы не должны сражаться с ними. Я не хочу, чтобы мы причиняли вред людям из Мистраля. Я вздохнул с облегчением. — Тогда что ты имеешь в виду? — Я просто думаю, что мы должны иметь возможность останавливать события или немного вмешиваться — до тех пор, пока это никому не вредит. Ведь армия Мистраля знала, что победит. Вот почему они сражались снаружи, а не защищали город. Они знали, что у них есть преимущество. — Генерал Тарксон определенно так думал. — Тогда почему битва не была предрешена заранее? Если бы всё было предрешено, то, возможно, она могла бы закончиться раньше. Или, может быть, два Героя могли бы сразиться, чтобы определить исход — и спасти все эти жизни. Я... я не знаю наверняка. — Лицо Руби забавно зажмурилось. — Я не знаю, что было бы лучше, но мы должны что-то сделать. Кроме очистки бардака, я имею в виду. — Я с тобой не согласен, Руби, — осторожно сказал я. — Поверь мне, я тоже хочу что-то сделать — и если есть способ помочь, не нарушая договора, то я буду только за. Вот почему я согласился помочь Синдер приехать сюда. — Да, это хорошее начало. Я просто думаю, что мы должны иметь возможность вмешиваться. Или, по крайней мере, остановить действительно плохие вещи. — Действительно плохие вещи? — Генерал Тарксон был хорошим, или, по крайней мере, благородным - но не все будут такими, — объяснила она. — Если мы видим, что одна сторона делает ужасные вещи, которые технически не являются незаконными, можем ли мы сделать что-нибудь, чтобы остановить их? — Я... я не знаю. Возможно, то, что мы делаем, противоречит Договору. — Но что, если нет? Мы не можем причинять вред или нападать на членов Касты Солдат во время войны, и мы не можем влиять на битву, чтобы помочь одной стороне победить. Но если мы увидели, что одна армия собирается напасть на другую, и у второй армии нет надежды на победу, то должны ли мы позволить этому случиться? Что если бы мы могли поговорить с обреченной армией и убедить её мирно сдаться? Это ведь не нарушит правила по духу? Мы бы не изменили результат и не препятствовали. Атакующая армия может даже позволить нам это сделать. — Может быть... — Это было опасное предложение, но не бесполезное. В определенном смысле это было вмешательство, но в этом примере я не мог не думать, что обе стороны могут быть за это. Нападающим не пришлось бы терять людей, и они получили бы то, за чем пришли, а защитникам не пришлось бы отдавать свои жизни в битве, которую они не надеялись выиграть. — Думаю, если что-то подобное случится, мы сможем спросить. Самое худшее, что может сказать атакующий генерал - это "нет"... если они согласятся, тогда мы можем действовать. Руби выглядела заметно расслабившейся и улыбнулась мне. — Ты бы спросил? — Да. Нам это ничего не будет стоить, и я не думаю, что это нарушит Договор. Но если они откажутся, тогда я не знаю, что мы сможем сделать. — Мы не могли бы заставить их, очевидно. — Всё, что я могу сделать, это попросить. — Этого было бы достаточно, — сказала она. — До тех пор, пока мы готовы попробовать. — Руби наклонилась и крепко обняла меня. — Спасибо, Жон. Я просто не хочу ничего не делать в будущем. Может быть, мы не смогли остановить этот бой, но мы можем хотя бы попытаться в следующий раз. У меня было чувство, что Блейк не одобрит это, но я кивнул и обнял Руби. Попытка не повредит, а поскольку Договор в основном не проверялся, возможно, найдутся люди, готовые позволить нам немного испытать его. Если они не захотят, значит, не захотят, но Блейк, вероятно, не будет против, если мы попросим. Просто не будет против, если мы возьмём закон в свои руки. И действительно, Руби не предлагала ничего такого, чего бы я уже не хотел. Герои должны были быть, ну, героями. Настоящий герой не будет сидеть сложа руки и позволять ужасным вещам происходить у него на глазах. Если для существования зла достаточно, чтобы хороший человек ничего не делал, то разве не этим мы занимались? — Это то, из-за чего ты так переживала? — спросил я. — Да... — Руби хихикнула, настроение снова улучшилось. — Я просто не хотела представлять, что мы снова делаем то же самое, не пытаясь сделать ничего хорошего для всех. Я хотела поговорить об этом с Янг или Вайс, но их всё ещё беспокоит то, что они видели. Кроме того, иногда ты больше похож на героя, каким он должен быть. — Я? Как это? — Ну, ты всегда стараешься помочь людям, и ты со всеми хорошо ладишь. Ты хотел помочь всем тем людям в Атласе, когда Виктор хотел двигаться дальше. Вот каким должен быть настоящий Герой. Такой была мама. Моя улыбка чуть-чуть дрогнула. Саммер Роуз. Я слышал о ней уже от трёх человек и всё ещё не знал, что делать с тем, что я узнал. Рассказы Янг и Кроу о ней были настолько разнообразны, но до очевидного поклонения Руби всё же не доходило. В одном я был уверен точно: я не хотел быть слишком похожим на неё. Я не желал умереть так же, как она. — Иногда мне кажется, что я даже не создана для того, чтобы быть Героем, — продолжала Руби, не обращая внимания на моё молчание. — Я имею в виду, что я не такая сильная, как все остальные — даже если я быстрая. — Не говори так, Руби. Ты убила изрядную долю Гримм. Ты достаточно хороша, чтобы быть Героем. — Да, но мой Кла... — Она сделала паузу. Её глаза расширились, и она зажала рот. — Твой...? — Н-ничего. Забудь, что я что-то сказала. — Руби встала и неловко засмеялась, стряхивая с себя пыль. — Спасибо, что поговорил со мной и всё такое. Со мной всё будет в порядке. Мне просто нужно было разобраться с этим, понимаешь? — Руби, я... — Ещё один стук в дверь прервал меня. Блейк открыла её и вошла, но при виде Руби приостановилась и подняла бровь. Щёки Руби потемнели. Она пробормотала паническое извинение и отмахнулась от Убийцы, оставив нас наедине. Вместо того, чтобы проявить подозрение или ревность, Блейк просто выглядела растерянной. — Я что-то прервала? — Мы просто разговаривали. Руби чувствовала себя подавленной после Кэддинс Реста. — Мы все такие... может, мне стоит поговорить с ней или попросить Янг. — Блейк вздохнула, но затем сделала паузу, вспомнив, зачем она вообще пришла. — А, ванна свободна. Рен уже помылся, сказав что ты занят и тебя не стоит беспокоить. Вот подлый мерзавец... — Спасибо, Блейк. — Я шагнул вперёд, чтобы поцеловать её, но она отпрянула. Обиженный, я уставился на неё. Она шлёпнула меня по груди, слегка улыбнувшись, что избавило меня от страха. — От тебя пахнет Гриммами, смертью и лошадьми, — сказала она. — Если ты думаешь, что подойдёшь ко мне в таком виде, то ты ошибаешься. — А ты значит не поклонница подобного? — Иди искупайся, Рыцарь. — Как прикажете, миледи.

/-/

Чистый, свежий и пахнущий ароматом роз — благодаря мылу, которое я совершенно точно не крал у Янг, если кто-то спросит — я поднялся по гигантской лестнице обратно в Бикон. Пока я был в ванной, Повар доставил сообщение с просьбой к одному из членов Гильдии встретиться с Озпином. Поскольку я был единственным, кто не присутствовал, чтобы придумать оправдание, почему я не могу этого сделать, мне поручили эту работу. Никто не смог выдержать моего взгляда, когда они объясняли мне это, предатели. Вряд ли помогло то, что Вайс сказала, что это похоже на работу для Класса с высокой Харизмой. Что ж, это должно было исключить меня, но нет, Рыцарь явно обладал Харизмой в избытке. Поэтому я ворчал про себя о друзьях-предателях, поднимаясь по лестнице бодрым весенним днем, борясь с ветерком, который не желал отпускать ледяное прикосновение зимы и до сих пор тосковал по снегу. Мышцы тоже болели, потому что, хотя ванна была замечательно расслабляющей и в ней ещё оставалась горячая вода, моё тело восприняло это как разрешение отдохнуть и расслабиться. Резкий переход к упражнениям застал его врасплох, и я чувствовал, как мои ноги жалуются даже сейчас. — Наконец-то, — вздохнул я, добравшись до вершины, зевнул и направился к главному зданию. Я совершал этот путь каждый день, но после драки предыдущей ночью и долгой езды на лошади этот путь казался ещё хуже. Коридоры были довольно оживлёнными, даже более оживлёнными, чем раньше. Было легко отличить новых студентов от уже имеющихся, в основном потому, что первокурсники часто глазели на архитектуру, или терялись, или - моё личное любимое занятие — шли в неправильном направлении, отказываясь признать, что заблудились, или опуститься до того, чтобы спросить дорогу. Тех, кто мог побороть свою гордость, было немного, хотя меня как минимум дважды останавливали смущённые студенты, прося о помощи. Мне пришлось напомнить себе, что однажды я уже был на их месте. В тот момент, когда я объяснял маршрут к кафетерию, меня обнаружила знакомая фигура. Я как раз объяснял во второй раз, как повернуть налево у библиотеки, когда голос с восхищённым удивлением выкрикнул моё имя. — Это ты, — сказала она — глаза расширены, кудрявые и вьющиеся волосы выставлены на всеобщее обозрение. — Ты вернулся! — А? — моргнул я. К моей чести, мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы вспомнить имя, хотя то, что оно плавало у нее над головой, должно было навести меня на мысль раньше. — А, Эллейн. Привет. Воительница, которую я считал застенчивой, врезалась в меня секундой позже, заставив меня отступить на шаг назад, что не так уж и мало. Её руки обхватили мой живот, и ей, наверное, стоило считать, что ей повезло, что на мне не было нагрудника, потому что она могла бы удариться об него. — Привет, — засмеялся я, нервно положив руки ей на плечи. — Я тоже рад тебя видеть. Молодой человек, которому я давал указания, Маг, уставился на нас широко раскрытыми глазами. Когда я строго посмотрел на него — я дважды объяснил ему маршрут, чёрт возьми, он кивнул и убежал, оставив нас вдвоем. — У меня не было возможности поблагодарить тебя, — сказала она мне в грудь, голос был тихим, но слышным для моих ушей. — Ты спас мне жизнь, а потом позволил остаться в Биконе. Спасибо тебе, спасибо тебе, спасибо тебе. К моему ужасу, она действительно начала плакать, прижавшись к моей льняной рубашке. Целый год я жил с шестью девушками, семью, включая Вельвет, и все ещё не знал, что делать в такой ситуации. Я огляделся вокруг в поисках помощи, содействия, чуда, но те, кто замечал слезы девочки, благоразумно отводили глаза и спешили дальше. К счастью, Эллейн быстро пришла в себя и посмотрела на меня с сияющей улыбкой. Хотя она и не была такой красивой, как Синдер, или такой соблазнительной, как Янг или Блейк, она была по-своему милой, с небольшими ямочками на щеках и большими зелёными глазами. — Я всё думала, что с тобой может случиться, из-за войны, и что у меня даже не было возможности сказать тебе спасибо. Я даже не знала, что ты мне помог! Я сидела в столовой, когда зачитывали имена, и всё ждала своего. Я... я не знала, что думать, когда оно не прозвучало. — Она вытерла глаза рукавом своей куртки, бежевого цвета из льна и кожи. — Ты солгал ради меня, — прошептала она. — Ты солгал, чтобы позволить мне поступить в Бикон. Я вздрогнул, внезапно насторожившись. — Официально я не... — Я поняла. — Эллейн дерзко улыбнулась. — Я никому не скажу, клянусь. — Она отодвинулась от меня, внезапно немного смутившись от своей демонстрации чувств. — Как ты, в любом случае? Ты ведь на втором курсе, верно? Я немного расспрашивала о тебе, но только несколько человек знали тебя. Она спрашивала обо мне? Я не знал, чувствовать себя польщённым или нет. Полагаю, это имело смысл, поскольку я помог ей. — У меня всё хорошо. Я только что вернулся с Квеста с остальными членами моей Гильдии. У нас есть день или два на отдых, прежде чем мы снова отправимся в путь. — Так скоро? Это всегда так? — Нет, обычно нет. Некоторое время от тебя не будут ожидать ничего подобного, и даже когда ты это сделаешь, война, вероятно, закончится, так что это будут редкие вещи. — Мне оказалось удивительно легко вжиться в роль наставника. Возможно, это было потому, что какая-то часть меня хотела, чтобы кто-то сделал то же самое для меня в её возрасте, но, как бы то ни было, я был рад объяснить — хотя я решил оставить упоминание о войне при себе. — Ты не можешь выполнять настоящие Квесты, пока не выполнишь Ежегодный Квест, но и тогда большинство людей просто выполняют их для дополнительного заработка, как альтернатива фарму в Изумрудном Лесу. — О, круто. Я пыталась заняться фармом с другом. — Её лицо исказилось, и она застонала. — Но там было так много народу! Люди дрались за каждого появившегося Гримма. — Кто-то продал тебе местоположение? — спросил я. — Да. А что? — Каждый год одно и тоже, — простонал я, качая головой. — Хорошо, у тебя есть с собой карта? — Она кивнула и предложила одну мне. Я взял её и огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы на ней написать, в итоге остановившись на обгоревшем кусочке дерева из соседнего настенного бра. Я обточил его ножом до остроты и начал рисовать. — Хорошо, видишь, здесь? Сюда отправляют большинство новых учеников, но все об этом знают, поэтому здесь обычно полно народу. Попробуй сюда. Здесь те же Гримм, но меньше людей. Однако нужно быть осторожным: меньше людей - больше Гриммов, и некому помочь, если дела пойдут плохо. Если пойдешь туда, постарайся собрать побольше народу. — У друга, с которым я была, есть несколько знакомых. Я могу попробовать попросить их... — Конечно. Скажи им, что ты знаешь лучшее место для фарма, и они, возможно, помогут тебе. Как только ты немного поднаберёшься опыта, переходи в вот эту область... Я продолжал объяснять и отмечать для неё места, стараясь придерживаться тех, которые, как я знал, были более безопасными зонами вблизи стен. Эллейн внимательно слушала, кивала, когда её спрашивали, и время от времени задавала вопросы. То ли так было всегда, то ли потому, что это был я, но она была хорошей ученицей и всё воспринимала. Когда я закончил, я вернул ей карту, и она пообещала не ходить ни в одно из этих мест одна. — Я всё равно не такая сильная, — сказала она. — Я не буду глупо рисковать. Я обещаю. — Хорошо. — Я погладил её по голове и был немного удивлен, обнаружив, что она прислонилась к моей руке. Руби всегда недовольно рычала и отступала, когда я так делал. Тогда мне пришло в голову, что я просто читал ей нотации и не проверил, всё ли с ней в порядке. Слова предупреждения Блейк вернулись ко мне. — Как ты поживаешь в Биконе? — спросил я. — У тебя есть трудности с какими-нибудь уроками? — У меня всё хорошо. Всё такое большое, и у нас было не так много уроков, но мне нравится доктор Ублек, а профессор Порт, полагаю, ну, нормально. — Она проворчала что-то о многословности, и я кивнул. — В бою я тоже ничего. В первом бою я проиграла Магу, но во втором смогла победить Лучника. Мисс Гудвич говорит, что моя защита хороша, но я недостаточно агрессивна. Мне нужно быстрее сокращать дистанцию. — Она усмехнулась. — Так я выиграла второй матч, и она сказала, что я хорошо усвоила урок. — Это хорошо, — похвалил я. Я тоже проиграл свой первый бой, против Янг, поэтому я не мог критиковать Эллейн. Маги могут быть сложными для бойцов ближнего боя, так часто говорила Вайс. — Обязательно слушай, что говорит мисс Гудвич. Она знает своё дело. — Мне лестно, что вы так думаете, мистер Арк. Элейн пискнула в тот момент, когда я вздрогнул, и мы оба повернулись, чтобы увидеть суровое лицо Колдуньи, на котором, однако, была лёгкая усмешка. Она постукивала своей палочкой по руке. — Полагаю, вам нужно посетить собрание, мистер Арк. Хотя я нахожу ваше желание обучать младшего ученика достойным восхищения, а также вашу защиту моего преподавания, я считаю, что для всех участников будет полезно, если вы встретитесь с директором. Желательно до того, как ситуация ухудшится. — Ухудшится? Женщина вздохнула. — Увидите. Я кивнул и повернулся к Эллейн, которая спряталась за моей спиной. — Похоже, мне пора идти. Я был рад снова увидеть тебя, и если тебе что-нибудь понадобится, не стесняйся спрашивать. — Я не ожидал, что она так поступит, по крайней мере, не сразу, но она удивила меня, сделав это. — Ну, может быть, ты поможешь мне немного потренироваться? Может, проведём спарринг завтра? Если ты свободен... Я не хочу быть помехой... — Я, ну... — Я взглянул на мисс Гудвич, которая пожала плечами, оставив решение за мной. Я снова посмотрел на Эллейн, что оказалось ошибкой. Её глаза стали большими и слезящимися, губы сложились в маленькую улыбку надежды, но даже в ней чувствовалась уверенность, что я скажу "нет". Она как будто готовилась к разочарованию, но всё же рискнула. Я не мог ей отказать... — Думаю, это не повредит. — Я отвёл взгляд, когда её глаза загорелись, и она взволнованно вздохнула. Боже, что это была за реакция? — В какое время ты свободна? Пока не появится другой Квест, я могу тебе помочь. — В конце концов, Коко сделала то же самое для меня — и у меня был выходной, так что это не будет слишком хлопотно. — Как насчет двух часов дня? — лепетала она, слишком взволнованная, чтобы стоять на месте. — У меня выходной до конца дня. — Конечно. Увидимся там. — Я кивнул и смотрел, как девочка ухмыляется и убегает, останавливаясь на повороте в коридоре, чтобы помахать в ответ с огромной улыбкой. Через секунду она завернула за угол и исчезла. Не могу сказать, что я ожидал увидеть её снова после того, как обманул ради неё, но это было не так уж плохо. — Это был жест доброй воли, мистер Арк. — Это ведь разрешено, да? — спросил я. — В школе нет правил, запрещающих помогать студентам. Я иногда наказываю непокорных старшекурсников, заставляя их выступать в роли наставников для первокурсников. Это более продуктивно для обеих сторон, чем запирать их в комнате, и помогает научить ответственности. Я сомневаюсь, что у вас будет много времени наставлять её в связи с войной, но время от времени спарринг или совет могут только помочь ей. — Колдунья кивнула в сторону. — Однако вам действительно пора в башню. Озпин ждёт. — Хорошо, спасибо. — Я побежал трусцой, когда она отпустила меня, сосредоточившись на том, чтобы добраться до длинной лестницы, ведущей в главную башню. В Академии Атласа была какая-то магическая система, которая левитировала пол вверх, но здесь такой штуки не было. Я поднялся по лестнице, которая по расстоянию была такой же, как и лестница из Деревни Гильдий в главную школу. Не удивительно, что директору удавалось оставаться в форме, если ему каждый день приходилось сталкиваться с такими лестницами. Повышенные голоса привлекли моё внимание задолго до того, как я достиг вершины. Похоже, Синдер и Озпин вели переговоры — и они шли не очень гладко. Я замешкался на последнем этаже, в фойе перед кабинетом директора. Там была открытая дверь, через которую я мог их слышать, пока я пытался решить, стоит ли мне прерывать их или нет. — Плата за кровь, которую требовал Мистраль, была непомерно высока. Невозможно было ожидать, что Король заплатит её, не потеряв веру Благородной Касты. — Он — Король! Он должен иметь возможность поступать так, как ему заблагорассудится, и неужели вы хотите сказать, что три миллиона льен не стоят жизней, которые будут потеряны здесь и сейчас? — Это совсем не то, что я говорю! Если бы у меня были такие деньги, я бы сам заплатил их за цену крови, но Королевство не может так быстро накопить столько богатства. Это была невыполнимая просьба. — Королевская семья приняла бы плату имуществом, директор. Возможно, ценными артефактами, оружием или снаряжением... — Большинство из них были бы родовыми, а значит, связаны с любыми Благородными семьями. Король не может заставить свой народ отказаться от того, что ему принадлежит. — Тогда в чем смысл его позиции? Мистраль дал столько вариантов, сколько мы могли. Мы не хотели этого. — Ваш будущий свёкор, очевидно, знал, мисс Фолл, иначе он не приказал бы своей армии отплыть, и не стал бы тратить зиму на увеличение военных расходов, пока мы пытались достичь мирного соглашения. — Я не понимаю, что вы предлагаете... Вероятно, это был мой сигнал вмешаться — и теперь я понимал, что имела в виду мисс Гудвич. Я громко кашлянул и немного потоптался на пороге, когда вошёл. Как и ожидалось, двое сразу же остановились и повернулись в мою сторону. Синдер выглядела раздражённой, а спокойный вид Озпина чуть-чуть потрескался. Несмотря на это, директор улыбнулся, увидев меня. — А, мистер Арк. Как раз вовремя. — Надеюсь, я не помешал, — солгал я. — Вовсе нет, — ответил он, но правды в его словах не было. — Я хотел бы поблагодарить вас за то, что вы привели сюда мисс Фолл. У меня была возможность встретиться с ней в Мистрале год или два назад, поэтому я знал о её личности. Тем не менее, мне приятно знать, что она разделяет наши взгляды на мир между Королевствами. — Даже если мы не согласны с конкретными средствами, — сказала Синдер. — Да, я прошу прощения, если показался грубым. Это была трудная неделя. — Я понимаю, директор. — Синдер кивнула, легко изображая недовольство. Вероятно, её так учили. — Я полагаю, что наши страсти опередили разум, но я приму это как знак того, что каждый из нас полон решимости решить эту проблему. Мудрец кивнул. — Хорошо сказано. Я не обижаюсь и надеюсь, что никто не обидится в свою очередь. — Он подождал, пока Синдер кивнёт, и повернулся ко мне с мягкой улыбкой. — И вы, мистер Арк. Я прошу прощения, что не смог встретиться с вами и вашей Гильдией, но Синдер сказала мне, что вам пришлось стать свидетелем ожесточённой битвы. Вы и члены вашей Гильдии в порядке? — Настолько хорошо, насколько это возможно, — ответил я. Озпин был странным человеком, но у меня никогда не возникало ощущения, что он был менее чем честен, и казалось, что он искренне заботится обо всех нас. — Никто не пострадал, и если мы немного потрясены, думаю, это вполне объяснимо. Через день-два мы будем в порядке. — Хорошо. Алхимик Ублек предложил, чтобы вернувшимся студентам давали отдых между каждым Квестом. Полагаю, Глинда сообщила вам об этом. — Он дождался моего кивка. — Отлично. Занятий не будет, так что не стесняйтесь отдыхать или тренироваться — всё, что поможет вам отвлечься. — Мы так и сделаем. Вы поэтому хотели поговорить со мной, сэр? — Я знал, что это не так, и директор понял намёк. — Не совсем. Я хотел спросить, не согласится ли ваша Гильдия предоставить ночлег нашей уважаемой гостье. — Он указал на Синдер, которая посмотрела на меня и кивнула головой, соглашаясь с просьбой. Несмотря на это, я не мог не заикаться. — Э-э-э, сэр? Я имею в виду, мы будем рады, но не следует ли ей остановиться где-нибудь в более... приятном месте? — Я бы предпочла, чтобы моё присутствие здесь пока держалось в секрете, — объяснила Синдер, отвечая за директора. — Хотя в моём присутствии здесь нет ничего плохого по сути, мой Король может расценить это как моё несогласие с его мотивами. — Что она и сделала, но не добавила. — Таким образом, оставаясь под защитой директора, я только привлеку к себе внимание. Думаю, будет лучше, если я останусь с кем-то менее очевидным. И поскольку она прибыла с нами, и люди видели её, было вполне логично выдать её за подругу, а может быть, даже за дальнюю кузину Блейк, так как волосы и глаза у них были очень похожи. В Домике было много места после ремонта, так что мы не испытывали недостатка в пространстве. — Мы не против, — сказал я. — Я не сомневаюсь, что все отнесутся к этому нормально. Синдер снова кивнула головой. — Я благодарю тебя, Жон, как и всю Гильдию. — Любые расходы, связанные с её присутствием, я возьму на себя, — сказал Озпин, — а пока, пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы никто не узнал правду о её происхождении. Её имя и Класс не так известны за пределами Мистраля, поэтому не будет большой проблемы, если она будет передвигаться, но из-за страха, что Король обнаружит её, будет лучше, если она останется в Биконе. — У меня нет никаких проблем с этим, — сказала Синдер. — Отлично. Тогда мы продолжим нашу беседу завтра. Надеюсь, теперь, когда все неприятности позади, мы оба сможем сосредоточиться на продуктивном исходе и плане по установлению мира. Хотя я не могу говорить от имени Короля, я всё же обладаю некоторым влиянием. — То же самое я могу сказать и о себе. Спасибо, Озпин. — Синдер повернулась и подошла ко мне, давая понять, что пора уходить. Тишина стала тягостной, пока мы спускались по лестнице. Я не хотел говорить, чтобы не прервать её мысли, но стук наших ног по каменным ступеням отдавался эхом, как звон далекого колокола. Я слышал все свои вздохи, пока, наконец, не смог больше терпеть. — Встреча прошла не так, как планировалось? Синдер, казалось, удивилась вопросу. — Хм? Прости, я задумалась. О чём ты? — Встреча... похоже, что вы спорили, и это было довольно горячо. Есть ли ещё шанс на мир, или ты думаешь, что разногласия слишком велики? — Значит, ты нас слышал? — спросила она, вздохнув. — Я признаю, что наши чувства разгорелись. Однако это естественно, и я имела в виду то, что сказала, не позволяя этому мешать нашим надеждам на урегулирование. Когда две стороны не согласны, вполне понятно, что могут возникнуть некоторые трения, особенно в начале переговоров. Мы оба расстроены из-за войны. — Ты довольно дипломатична... — Я? — Синдер тяжело вздохнула. — Прошу прощения, я относилась к тебе как к высокопоставленной особе, которую нужно обхаживать. Это подготовка, которую я прошла для своей должности. Честно говоря, мы оба злы на то, что нас втянули в это, и я использовала Озпина как замену королю Вейла. Мой гнев был направлен вовсе не на Озпина, как и его на меня, я полагаю. Это было приятно слышать. — Ты думаешь, у тебя получится? — Я думаю, что такая возможность есть, иначе меня бы здесь не было. В чём мы с Озпином были полностью согласны, так это в том, что Серые Плащи, вероятно, виноваты в этом, но их мотивы остаются неясными. Даже с тем монстром, — её лицо исказилось, — который был вызван в храме, у нас недостаточно информации. Если она питается негативом, как следует из вашего отчета, то война была бы верным средством его получения, но не целенаправленно. Он будет распространяться по всему Королевству. Скорее всего, война — это отвлекающий маневр, а не средство достижения цели, но отвлекающий манёвр для чего? — Чего-то плохого... — Это само собой разумеется. Как бы там ни было, мирный процесс не связан с Серыми Плащами, и тот факт, что они могли или не могли начать его, теперь ничего не изменит. Король Вейла нанес тяжкое оскорбление, когда отказался от цены крови — по сути, сказав семьям убитых, что жизнь их близких не стоит ни льены. У моего Короля не осталось выбора, кроме как вторгнуться после столь серьёзного оскорбления. — Да, но... — Я поморщился. — Три миллиона...? — Это была безжалостная цифра, я признаю. Тем не менее, переговоры были бы предпочтительнее, чем прямой отказ. Мы придаем большое значение культуре и истории, поэтому можно было бы расплатиться предметами или снаряжением, которых в Вейле предостаточно. Мог быть даже возможен обмен поставками, например, Мистраль получил бы контроль или десятину от железного рудника на несколько лет. В любом случае, были шансы предотвратить это. К сожалению, привычка вашего Королевства угождать массам и вашей Касте Благородных помешала этому. Никто не хотел отдавать часть своей земли и богатства, а ваш Король отказался требовать этого. — Раздражение в её тоне ясно показало, что она думает по этому поводу. — Если бы наши ситуации были обратными, наш Король просто взял бы то, что ему нужно, и отдал это. — Но так он признает свою вину, — заметил я. — Опять же, если это вина Серых Плащей, то, возможно, Вейл не сможет заплатить цену крови. Если мы это сделаем, то, по сути, солжём и скажем, что напали на невинных людей. — Верно, и в этом кроется проблема. Ни одна из сторон не признает свою неправоту, и теперь люди умирают. Мои люди умирают. Это должно прекратиться. Я сделаю так, чтобы это прекратилось. — Рука Синдер сжалась в кулак. Её глаза сверкнули огнём, и в воздухе вокруг нас начали появляться огоньки. Каменная ступенька под ней начала светиться оранжевым светом. — Я закончу эту войну. Я нервно сглотнул, так как жар в тесной лестнице башни усилился. — Синдер...? Огонь погас. Её глаза вернулись в нормальное состояние. — Мне жаль. Моё самообладание покинуло меня. — Она сделала глубокий вдох и шумно выдохнула. — Давай вернемся в твой Зал Гильдии, Жон. Я бы хотела отдохнуть. — Конечно. — Я рассмеялся, но не смог скрыть страх, который пронзил меня, и нервозность, которую я почувствовал, когда она оказалась позади меня. На секунду эти языки пламени показались мне невероятно близкими, почти как будто они сжигали меня заживо. Взгляд её глаз был не иначе как смертоносным. Обратный путь до Домика мы проделали в молчании.

Жон Арк

Уровень 30 (+1)

Кузнец

/-/-/-/-/-/-/-/

Str(Сила): 84 (+ 3) (A)

Con(Телосложение): 65 (+3) (B)

Dex(Сноровка): 18 (+0) (D) (Руна: 22)

Agi(Ловкость): 31 (+1) (C)

Int(Интеллект): 43 (+1) (C)

Wis(Мудрость): 56 (+3) (B)

Cha(Харизма): 14 (+0) (D)

Res(Стойкость): 91 (+5) (A)

/-/-/-/-/-/-/-/

Пассивные умения

-Fire from the Forge(Огонь Кузни)-

Иммунитет к жару, пламени и подобному урону, связанному с собственным процессом ковки.

/-/-/-/-/-/-/-/

Известные Активные Умения

-Stoke the Forge(Разжечь Горн)-

Генерирует интенсивный жар в руке в течение короткого времени, давая возможность нагреть металл до температуры ковки без использования кузнечного горна.

-Quench(Закалка)-

Быстрое охлаждение металлов для достижения эффекта закалки в процессе ковки. Закалку можно использовать только в металлургии, в отличии от "Разжечь Горн", который может генерировать жар в независимости от использования.

/-/-/-/-/-/-/-/

-Runesmithing(Гравировка рун)-

Способность гравировать руны на оружии, способность определяется самой руной. Ограничение одна руна на оружие.

/-/-/-/-/-/-/-/

-Engraving (Гравировка)-

Выгравируйте сложные узоры на металлическом материале без использования инструментов. Скорость техники определяется сложностью и размерами конструкции.

/-/-/-/-/-/-/-/

-Weapon Runes (Руны на оружии)-

Малая Руна Сноровки - +4 к Сноровке

Малая Руна Телосложения - +4 к Телосложению

/-/-/-/-/-/-/-/

-Armour Runes (Руны на броне)-

Руна Холодной Стали - +16 к Телосложению, наложение Ледяного Урона при отражении удара

/-/-/-/-/-/-/-/