/-/
Грей Салливан, Командующий Магниса, откинулся в кресле. — Армия Гриммов движется сюда...? Вы уверены в этом? — Настолько, насколько мы можем быть уверены, — сказала Вайс, снова выступая от моего имени. — Мы сами этого не видели, но пара Героев из Мистраля абсолютно уверена. — Какие у нас есть причины доверять им? — спросил один из людей Грея. — Скорее всего, они работают с Мистралем, чтобы заставить нас ослабить бдительность. Они хотят, чтобы мы открыли ворота и впустили их, и тогда они сразу же повернутся против нас. Вайс скрестила руки. — Договор запрещает это. — Я не сомневаюсь в Договоре, я сомневаюсь в них! Они захватчики и фанатики. Какое им дело до чести и уважения? Сэр, это ловушка, — сказал он, обернувшись к Грею. — Пусть гниют там. Время покажет, говорят они правду или нет. — А если да? — спросил я, прерывая его. — Тогда Гримм разберутся с ними. Насколько я понимаю, это не самый плохой исход. — Вы обрекаете тысячи людей на смерть? — Нет, но я обреку на нее тысячу солдат Мистраля. Они не люди. — Как ты смеешь! — воскликнула Пирра, делая шаг вперёд. Рен и Нора удержали её, но это не остановило её гнев. — Может, Мистраль и вторглись, но они всё равно готовы отбросить это, чтобы разобраться с Гримм. Как можно предполагать, что это не так? Если они падут, вы тоже будете убиты! — Значит, ты просишь нас довериться Мистралю? Глупости. Я верю, что... — Хватит, — огрызнулся Грей, заставив мужчину замолчать. — Это не тот вопрос, который должны решать Солдаты. Если бы лорд Ру был здесь, он бы знал, что делать. Вы говорите, что генерал Корво обещает, что насилия не будет? Он так сказал? — Сказал, — подтвердил я. — Он обещал, что они уйдут, как только всё закончится, и что он снимет осаду на две недели. — Вопиющая ложь. — Я сказал достаточно. — Грей взмахнул рукой, отстраняя человека. Солдат нахмурился, но поклонился и отступил, закрыв за собой дверь. Грей остался только с восемью из нас и выглядел по крайней мере вдвое старше своего возраста. — Боюсь, с тех пор, как вы уехали, здесь не всё спокойно. Хотя я надеялся скрыть смерть лорда Ру от людей, чтобы избежать паники, они узнали об этом через несколько часов. Я не такой правитель, каким был он, и мне кажется, что мои решения приводят к катастрофе за катастрофой. Это лишь ещё один пример. — Серые Плащи снова напали? — спросил Рен. — Насколько нам известно, нет, но были... беспорядки. Еда пропадает прямо под носом у некоторых из моих самых доверенных людей, наряду с надписями на стенах домов, утверждающими, что я причастен к смерти Ру. Даже тот факт, что новости распространились так быстро, говорит о том, что все это было срежиссировано. Я боюсь, что они пытаются отстранить меня от командования, хотя почему бы им просто не убить меня, я не уверен. То, как спокойно он это сказал, настораживало, хотя с Нео рядом это, вероятно, было правдой. Я вспомнил Корво, который каким-то образом смог противостоять Торчвику. То ли Грей был слабее, то ли Нео просто эффективнее, но то же самое, очевидно, нельзя было сказать о Магнисе. Но сейчас это было неважно. — Что бы ни планировали Серые Плащи, придётся подождать, — сказал я. — Армия Мистраля собирается явиться сюда, чтобы принять свой последний бой. Вы можете впустить их в стены и сражаться с ними, давая нам всем больше шансов на выживание, или вы можете не впускать их и обречь на смерть. — Что породит ещё больше Гриммов, — добавила Руби. — Снижение числа жертв необходимо, чтобы остановить появление новых. Нужны стены. — Всё не так просто. Мои решения подвергаются сомнению на каждом шагу. Впустить захватчиков в наш город? Боюсь, для многих это решение может оказаться слишком серьёзным. — Да, но это не будет проблемой, если вы откажетесь, — сказала Янг. — Учитывая, что мы все будем мертвы. — Вы думаете, я не понимаю, насколько это важно? — О, я знаю. Я просто думаю, что вы боитесь. Вы боитесь, что люди будут сомневаться в вас, или что ваши решения не будут восприняты хорошо. Вы не боитесь, что Мистраль захватит власть, потому что вы не думаете, что это случится. — Слова Янг подтвердились, когда мужчина отказался встретиться с ней взглядом. — Я не создан для того, чтобы быть лидером Магниса... — Может, и нет, но вы здесь единственный, — сказал я. Я сохранял мягкость голоса, не желая нагнетать ещё большее давление, чем уже оказала Янг. — Никто не просит вас стать следующим лордом Ру, но сейчас нам нужно быстрое решение — и однозначное. — Оно будет непопулярным, поэтому для его исполнения могут понадобиться Солдаты, — добавил Рен. — Но иногда нужно идти против толпы. Лидер не всегда может принимать простые решения. Иногда им приходится рисковать. Мудрость, которую я хотел бы знать раньше. Сколько раз я пытался угодить всем и в итоге не угодил никому? Я не был готов быть лидером, и в какой-то степени я им не был, но это не меняло того факта, что иногда я сдерживался, боясь, что меня упрекнут в неправильном выборе. — Народ восстанет... — Тогда... возможно, это восстание придется подавить. Руби вздохнула и повернулась ко мне. — Жон!? — Я не говорю "силой", — сказал я, хотя знал, что не сказал и этого. — Но это решение, которое вам нужно принять. Если вы этого не сделаете, Мистраль потеряет армию, мы все умрём, и тогда у Гримм будет прямой путь в Вейл. Если люди будут выступать против, потому что ненавидят Мистраль, пусть будет так. Но эти самые люди не должны иметь права голоса в принятии решения. Они не знают всех деталей и действуют на эмоциях и в гневе. Разве суть лидера не в том, что он возвышается над этим и принимает лучшее решение для всех, а не только то, что популярно? Или то, чего они хотят. Я совершил ещё одну ошибку. Я хотел, чтобы атака прекратилась, и поэтому сорвал строительство осадных башен, не думая о том, что может быть лучше для Гильдии. Я также втянул всех в войну Гильдий против НТ, которая закончилась успехом, но только потому, что Глинда и Тсуне спасли нам жизнь в последнюю секунду. По всем правилам, мы были мертвы до их прибытия — и единственная причина, по которой мы там оказались, заключалась в том, что я хотел лично отомстить Торчвику. Были и другие варианты, просто я был слишком слеп, чтобы искать их. — Будь лучшим лидером, — умолял я Грея. — Делай то, что считаешь нужным, а не то, что хотят люди. Командующий стиснул переносицу между пальцами и большим пальцем. — Я открою ворота. — Вы не сделаете ничего подобного, сэр. — Двери в палату распахнулись, и внутрь ввалилось несколько человек, некоторые из них были солдатами, другие — членами Касты Благородных. Во главе их был тот, кого я узнал: Писец, который обвинил Блейк в убийстве Ру. Он возглавлял отряд, рядом с ним стоял Солдат, которого Грей отстранил всего несколько минут назад. Всего их было не менее тридцати человек, из них не менее двадцати пяти Солдат. — Ваш совет здесь не нужен, Сенешаль, — со вздохом сказал Грей. — Военные вопросы — не ваша забота. — Нет, но городские дела — да, и вы осмеливаетесь впустить вооруженных захватчиков в наши стены, да ещё под надуманным предлогом, что армия Гриммов уже на подходе? Не смешите меня. Стены Магниса держались более четырехсот лет. Они простоят ещё столько же. — Они простоят дольше, если на них будут стоять Солдаты, — сказал Вайс. — Независимо от их верности. — Не вмешивайтесь, Герои. Хотя мы ценим вашу заботу, это дело Магниса и только Магниса. — Вообще-то, поскольку в этом замешаны Гримм, я считаю, что это наше дело, — сказал Рен. — Тогда вы можете обсудить это с новым Командующим Магниса. Грей встал. — Что? Вы не осмелитесь?! — Посмеем. Стража, немедленно арестуйте Грея Салливана. — Сенешаль жестоко улыбнулся нам. — Мы встретимся с вами в своё время, Герои, но если вы действительно хотите сразиться с Гриммами, вам лучше уйти и сделать это с войсками Мистраля. Ворота Магниса останутся закрытыми. Солдаты двинулись в сторону Грея. Моя рука легла на руку Кроцеа Морс. Но мой взгляд метнулся к Блейк, и она наблюдала за мной, осуждая меня. Ситуация была не такой уж непохожей, не так ли? Люди в опасности, жадность, коррупция, горе или что-то ещё, и мой характер в довершение всего говорил мне, что лучший способ исправить существующую несправедливость — это ударить его в лицо и наплевать на последствия. Я променял любимую девушку на возможность начать осаду на день позже и спасти несколько пленников. Собирался ли я теперь сделать то же самое с кем-то другим, устроив драку посреди Магниса? Нет. Я отпустил свою руку. Вместо этого я двинулся вперёд, чтобы встать между Греем и Солдатами, собравшимися его арестовать. — Гримм придут, чтобы уничтожить Магнис, — сказал я. — Как только они закончат здесь, они отправятся в Вейл — убивая каждого мужчину, женщину и ребенка, которого встретят. Здесь, перед этой крепостью, есть армия, которая может дать им отпор, но только если им поможете вы. Вы действительно собираетесь позволить цвету их доспехов определять, поможете вы им или нет? Солдаты замешкались и обменялись взглядами. — Это хорошая речь и всё такое, — сказал Сенешаль, — но защита Магниса и его народа превыше всего. Герои не могут вмешиваться в подобные ситуации, и даже такое вмешательство может быть приравнено к угрозе Великому Договору. Вы используете своё влияние, чтобы заставить нас укрыть Мистраль в наших стенах, подвергая опасности наших людей. Это явное нарушение. — Нет, если это делается для того, чтобы остановить Гримм, — заметила Руби. — Гримм, которые по всем признакам упорно отказываются появляться. Если они появятся, мы пересмотрим своё решение. — К тому времени будет уже слишком поздно, — сказала Блейк, — но я думаю, вы это понимаете. Я думаю, вы рассчитываете на них, чтобы они разобрались со всеми теми людей снаружи, даже если это означает гибель людей, которых вы должны защищать. — Я не нуждаюсь в Убийце, который читает мне лекции о морали. Ничего не получалось. Мы могли бы перебить здесь стражу и захватить в плен Сенешаля, вернув Грею командование, но это снова означало бы, что я не только нарушу Договор, но и принужу к этому всех остальных. Даже если Озпин выступит от нашего имени и простит нас за это, такое клеймо будет преследовать нас вечно. И это тяготило бы некоторых из них, особенно Блейк, Пирру и Вайс. Больше не надо ввязываться в происходящее, не обдумав всё до конца. Должен быть другой вариант. Какой-то выход, не связанный с нарушением Договора. Мы не могли вмешиваться в это дело, потому что это было внутреннее военное дело, или дело между Кастой Солдат и Благородных. У нас не было полномочий, и единственным, кто мог бы это сделать, был... Подождите, вот оно. — Мы солгали о свитках раньше, — сказал я. Сенешаль застыл. — Что? — О свитках, которые вы пытались посмотреть. Мы предоставили вам поддельные, потому что наш Квест был слишком важен, чтобы о нём узнали. Даже после смерти Ру, Квест был нашим главным приоритетом. И он заключался не только в том, чтобы оставаться здесь и убивать всех Гримм, которые появятся. Солдаты начали перешёптываться и роптать между собой, а дворяне выглядели неожиданно нервными. Главный, Писец, сузил глаза. — К чему ты клонишь, Рыцарь? — Рен, свитки. Рен кивнул, подошёл к нам, достал оба из-под одежды и вложил их мне в руки. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — прошептал он. Но даже с этим сомнением он отступил, доверяя мне. Я надеялся, что я тоже знаю, что делаю. Оба были примерно равны по весу, но на одном был символ Мистраля, а на другом — Вейла. Я раскрыл свиток Мистраля, немного вытянул пергамент, чтобы показать его, а затем бросил его ближайшему Солдату, одному из тех, кто двинулся арестовывать Грея. — Прочти это, — сказал я, когда он поймал его. — Прочитай это вслух, чтобы все слышали. Человек нервно посмотрел на него, но, обнаружив, что ничего плохого не произошло, достал и развернул его. Сенешаль двинулся, чтобы попытаться отнять его у солдата, но я наклонил своё тело так, чтобы дать понять, что вмешаюсь, если он это сделает. Он остановился, нахмурившись. Солдат заговорил: — Предъявитель этого свитка имеет все права на проход в лагерь Мистраля и обратно под командованием лорда-генерала Корво, а также сохраняет за собой право приказать немедленно арестовать и уволить генерала Корво — или кого-либо из его подчинённых — по решению предъявителя! — Последние слова были прочитаны всё более высоким голосом. Среди Солдат было слышно потрясение. — Это право должно быть выполнено от имени предъявителя любым и всеми солдатами Мистраля, которым оно представлено, по божественному приказу наследной принцессы и будущей Королевы-бога Мистраля, Синдер Фолл. Это... это королевская печать Мистраля! Объявление принесло с собой интенсивную болтовню: люди кричали и галдели, борясь за то, чтобы их услышали одновременно. Дворяне пытались вернуть контроль над собой, но даже их лица были бледными и напряжёнными. Я шагнул вперёд и выхватил свиток у солдата, прежде чем он успел что-либо с ним сделать. Развернув его, я показал печать так, чтобы все присутствующие могли её видеть. — Его дала нам наследная принцесса Мистраля, чтобы поддержать нас в нашем истинном стремлении — расследовать дело генерала Корво о вероломном сотрудничестве с Серыми Плащами, террористической организацией. Это наша задача. Мужчины зашевелились. Писец заговорил: — Какое отношение это имеет к нам? — Этот свиток не имеет, — сказал я, поднимая второй — и намеренно показывая им символ Вейла на внешней стороне. Дворяне переглянулись. — А вот этот имеет. Вайс уловила смысл и шагнула вперёд, чтобы встать рядом со мной с впечатляюще снисходительной ухмылкой. — Неужели вы всерьез полагали, что Вейл позволит Магнису пасть без какого-либо вмешательства? Нельзя поручать нам расследовать действия армии Мистраля, не ожидая того же от своей армии. Это было решение при поддержке королевской семьи Мистраля. Кто, по-вашему, приказал сделать то же самое для Магниса? — Король приказал!? Вообще-то, нет, но я не чувствовал необходимости указывать на это, как и Вайс. С нашей стороны это был блеф, поскольку свиток содержал только подпись Озпина и просьбу оказать нам "посильную помощь", но, учитывая взрывоопасное содержимое первого свитка, нетрудно было понять, почему они решили, что второй будет таким же внушительным. Они оба находились в одинаковых контейнерах, оба были одинаково помечены, и мы держали оба в секрете от них и до, и после тайной встречи с Греем Салливаном и лордом Ру. Воображению нетрудно было заполнить пробелы, какими бы неверными ни были такие предположения. — Итак, вы можете арестовать лорда Салливана, если хотите, — сказала Вайс, махнув рукой. — Но тому, кто попытается захватить власть, лучше быть готовым к нашему вмешательству. С приближением Гриммов у нас нет возможности тратить время на тщательное расследование. — Но Договор, — заикаясь, произнес Писец. — Он запрещает вам вмешиваться! — Прочтите ещё раз послание от Мистраля, — сказала Пирра. — Там не сказано, что мы должны арестовать Командующего. Там сказано, что мы можем приказать всем остальным Солдатам сделать это. Мы вовсе не вмешиваемся. — Конечно, мы можем сделать это только в отношении действующего Командующего, — заметила Блейк. — Итак, если вы хотите сместить своего, кто будет его заменять? Угроза была очевидна. Никто не выступил вперёд. — Это безумие, — сказал Писец. — Это измена. Это против естественного порядка — против самой Кастовой системы! Вы не можете действовать так безнаказанно! Я подбросил свиток вверх и вниз. — Послание говорит об обратном. Мужчина зарычал и повернулся к своим товарищам-дворянам, надеясь на поддержку. Однако пока он отвлёкся, все они отступили, оставив его за пределами группы и выделив для нашего внимания. Писец замялся и посмотрел на Солдат. Все они держали оружие в руках, но уже не знали, к кому двигаться. Выполнять приказы — это одно, но измена? За это полагалось суровое наказание, особенно во время войны. Смерть отнюдь не была маловероятным исходом. — Командует Грей, — наконец произнес Писец. Он открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, несомненно, последнее предупреждение или зловещее оскорбление, но покачал головой и громко закрыл его. Он повернулся на пятках и ушёл, захлопнув за собой дверь. Солдаты остались, не зная, что делать, по крайней мере, до тех пор, пока Грей не вышел вперёд. — Вы что, не слышали мой предыдущий приказ? Откройте ворота! —Но, сэр, народ никогда не примет этого. —Им, чёрт возьми, придётся. Если они хотят кого-то обвинить, пусть ненавидят меня, но они могут ненавидеть меня после того, как мы переживём нашествие Гримм. Если, конечно, они останутся живы, чтобы сделать это. Биггинс и Саймонс, скажите страже, чтобы патрулировали улицы около ворот. Я не хочу видеть здесь ни одного гражданского, который бы кинулся на силы Мистраля. Робертс, возьми с собой двадцать человек, чтобы открыть ворота, выходящие на восток. Если кто-нибудь из солдат попытается остановить вас, разберитесь с ними. — Мирно, сэр? — Если сможете. Подготовьтесь, если не сможете. — Есть, сэр! Они поспешили повиноваться, выходя и оглашая коридор приказами. Когда они уходили, Грей повернулся к нам и кивнул. — Спасибо. Я сделаю то, что должен, но я надеюсь, что вы поддержите меня, когда придёт время. Боюсь, некоторые сочтут то, что я здесь делаю, злоупотреблением властью. — Вейл не будет, — пообещал я, зная, что Озпин защитит его, если дело дойдёт до этого. — Но мы будем рады поддержать вас. В любом случае, мы должны быть там, чтобы встретить армию Мистраля. Он кивнул. — Я ценю это. Мы сделали это — или, по крайней мере, на данный момент, мы заверили место Мистраля в Магнисе. Я испустил длинный выдох, о котором не подозревал. С ним гнев, который я испытывал до этого, рассеялся. Мне было приятно, что я не выхватил меч, не прибегнул к насилию и не нарушил Договор. Более того, мне было приятно знать, что все меня поддерживают, о чём свидетельствовали их довольные улыбки, когда они выходили вслед за Греем. Руби задела мою руку и подмигнула. Даже Вайс выглядела довольной. Блейк прошла мимо меня последней. При этом она приостановилась... И коротко кивнула. Через мгновение она исчезла. — Шаг вперёд, — прошептал я, сжимая в руках золотой медальон, который всё ещё носил на шее. Каким-то глупым образом мне показалось, что тяжесть на моих плечах чуть-чуть облегчилась. Она лишь коротко кивнула, но этого было достаточно, чтобы я улыбнулся. Мгновение спустя улыбка исчезла, сменившись мрачной решимостью. Ни у кого из нас не будет будущего, если Магнис падёт. Следующий шаг; выживание./-/
— Мистраль домой! — Трусы! — Монстры! — Скормите их Гриммам! Несмотря на все усилия Грея, толпа людей окружила площадь, ведущую к восточным воротам, которые теперь были открыты и приветствовали солдат Мистраля. Или, возможно, "приветствовали" — это слишком мягко сказано. Их встречали криками, насмешками и даже камнями, которые попадали в их доспехи. Солдаты в одежде Вейла окружили площадь, оттесняя протестующих. Мужчины и женщины Мистраля переносили это стоически, не выходя из строя и не позволяя себе кричать или свистеть в ответ. Впереди шёл генерал Корво в полном облачении, хотя мечи он держал в ножнах на бедрах. Он с торжеством снял шлем и подошёл к нам, точнее, к Грею, который стоял немного сбоку от нас. — Генерал Салливан, — приветствовал он, протягивая руку. — Я Генерал Корво, Командующий войсками Мистраля. Я благодарю вас за милосердие в этих обстоятельствах и обещаю стоять рядом с вами против Гриммов. Грей взял руку и пожал её. — Я принимаю ваше предложение, Генерал Корво. Мы рады встрече. Мы поделимся всем, что к нам есть Вашим людям здесь рады. Несколько человек из толпы решили доказать, что Грей ошибается в этом вопросе, бросая в их адрес вульгарные оскорбления. Щеки Грея потемнели, хотя от смущения или от гнева, было неясно. К его чести, Корво никак на это не отреагировал и сделал вид, что вообще ничего не слышал. — Спасибо, Генерал. Я и мои люди у вас в долгу. — Вы можете отплатить, уничтожая Гриммов вместе с нами, — сказал Грей. — Мои люди покажут вашим, где они могут остановиться. Не хотите ли вы обсудить со мной стратегию в замке? — Конечно. — Корво двинулся за Греем, но остановился, проходя мимо меня. — Герои из Мистраля попросили меня передать вам его, — сказал он, протягивая мне раскрытый свиток. — Они не пришли с вами!? — Свиток всё объясняет. Я развернул его, когда два командира ушли, а Блейк и Вайс последовали за ними, намереваясь присмотреть за ними на случай, если Серые Плащи попытаются что-то предпринять. Остальные столпились вокруг меня, с любопытством глядя на пергамент. — Что там написано? — спросила Руби. — Что от двух дополнительных Героев не будет особого прока, — прочитал я. — Они разделяются — один отправляется в Вейл, а другой — в ближайшую армию Мистраля. Они попытаются привести подкрепление, как Солдат, так и Героев. Они говорят, чтобы мы держали оборону. Вот и всё. — Вейл не так уж далеко, — заметила Пирра. — Но я не знаю, как быстро он сможет мобилизовать своих солдат, и есть ли у него вообще свободные. — А вот у Бикона есть, — сказала Янг. — Если мисс Гудвич сможет открыть портал внутрь города... Это была хорошая мысль, а также необходимая хорошая новость. Даже если через портал пройдёт только Синдер, огневой мощи её призыва будет достаточно, чтобы кардинально изменить ход битвы. Если с ней придут учителя и другие ученики, а Мистраль ударит в тыл Гриммам, то битва может быть выиграна. Однако в этом вопросе мы полагались на Эмеральд и Меркури. — Будем надеяться, что они успеют, — сказал я. — До тех пор нам придется защищать стены, а также следить за Серыми Плащами. Я не доверяю этому Писцу и не уверен, что он успокоится. — Блейк и Вайс присматривают за командирами, — сказал Рен, — но, возможно, нам стоит установить поочередное дежурство. Мы должны охранять и ворота. Если среди солдат есть предатели, есть шанс, что они попытаются их открыть. — И заодно покончить с собой? — спросила Нора. — Какой в этом смысл? — Какой смысл приводить Гриммов, чтобы уничтожить город, в котором ты живешь? Похоже, что Серые Плащи не отличаются логикой; или, скорее, они знают что-то, чего не знаем мы. Именно это делает их такими непредсказуемыми. У нас будет много работы. Я глубоко вздохнул. — Тогда мы могли бы начать прямо сейчас./-/
Разделить задачи между нами было достаточно легко, учитывая наши похожие специализации. Между присмотром за командирами, охраной ворот и наблюдением за Серыми Плащами, я оказался на боевых башнях, откуда открывался вид на равнину, где мы стояли лагерем всего несколько часов назад. Большая часть лагеря всё ещё была там, вместе с осадными башнями и стойлом, заполненным лошадьми. Поскольку Гримм обычно не обращали внимания на животных, они были в безопасности, и я должен был предположить, что для них было заготовлено много сена и овса. Травы для выпаса тоже было предостаточно, а кавалерия на стенах не пригодилась бы. Горожане Магниса успокоились, как только солдаты из Мистраля исчезли с глаз долой. О, я был уверен, что народ кипел, и, несомненно, за обеденными столами и пинтами пива в местном трактире обменивались гневными словами, но крики прекратились, как только стало не на кого кричать, и люди, по крайней мере, не высовывались. Странно, что я не мог их понять, хотя сам принадлежал к Касте Труда. Может быть, дело в том, что я никогда раньше не сталкивался с перспективой вторжения и не чувствовал себя таким же беспомощным, как они? Или дело в том, что я мог видеть всю картину в целом и всё, что с ней связано? Последнее казалось более вероятным, но в то же время обидным. Предположить, что Каста Труда не способна понять последствия нападения Гримм, было ничем не лучше, чем назвать их НПС. Обе степени предрассудков основывались на предположении, что они неполноценны в том или ином отношении. Несмотря на это, они всё равно вызывали у меня недоумение и раздражение. Не то чтобы у нас был выбор. Мистраль хочет быть в войне ещё меньше, чем они, но Гримм не волнует ни преданность, ни национальность. Почему они этого не видят? — Льену за твои мысли? — спросила Руби. Я вздохнул и повернулся к Жнецу, которая решила стоять на страже вместе со мной. Наша задача заключалась не столько в том, чтобы следить за Гриммами — в конце концов, у Солдат есть глаза, — сколько в том, чтобы предотвратить любой саботаж. — Я как раз думал о том, как вели себя там, внизу, люди из Касты Труда. Эти солдаты Мистраля будут рисковать своими жизнями, чтобы защитить их. — Я жестом указал на нескольких, стоящих сейчас на стенах, рядом с солдатами Вейла. — И всё же с ними обращались как с отбросами. — Да... — Лицо Руби поникло. — Я тоже была очень расстроена. — Мистраль всегда были добры к нам, — продолжал я. — Они никогда не кричали на нас и не испытывали к нам недоверия, и даже не вели себя так, будто мы можем преследовать интересы Вейла, помимо своих собственных. Мне просто... трудно принять, что наш народ хуже их, особенно когда мы — те, кто подвергается вторжению. — Я не думаю, что дело совсем в этом, Жон. Мы видели только Мистралийских Солдат и Героев, не забывай. Могу поспорить, если бы мы встретились с Кастой Труда Мистраля сейчас, мы бы им не понравились так же сильно, как раньше. — Может быть... — Солдаты знают, что происходит на войне, и Герои тоже. Они знают, что это не наша вина, и большинство солдат здесь достаточно благосклонны, чтобы впустить Мистраль. Только дворяне и представители Касты Труда не согласны, потому что они не сталкивались с тем, с чем сталкиваемся мы. — Ну, может быть, им стоит, — сказал я. — Или, если они не хотят, им следует перестать участвовать в процессе принятия решений. — И это прозвучало от меня как ирония, но разве не это я уже доказал здесь? Я не говорил, что вся Каста должна быть исключена, а скорее, что они должны сначала получить полную информацию. Я принадлежал к Касте Труда, и всё же я вышел за пределы отведённой мне зоны комфорта и открыл для себя мир, войну и Гримм. Я заслужил право на участие, и мне было обидно, и оскорбительно, когда люди, которые никогда не были и никогда не будут, чувствовали, что у них есть право голоса. Было ли это высокомерием? Я не знаю. Может быть. Но это всё равно было то, что я чувствовал. — Не могу с тобой не согласиться, — медленно произнесла Руби. — Но невежество — это счастье, не так ли? Если бы мы заставляли всех сталкиваться с тем же, что и мы, ни у кого не было бы счастливой жизни. Я посмотрел на нее. — Что ты имеешь в виду? — Ну, твоя семья не знает обо всём этом, не так ли? — Руби жестом указала на стены, солдат и сам Магнис.— Они, вероятно, в безопасности, где бы они ни были, никогда не зная, насколько близко они находятся к тому, чтобы быть убитыми Гриммами. Конечно, это может означать, что они не понимают, как всё устроено, но разве это обязательно плохо? Ты бы хотел, чтобы они знали и всю жизнь боялись? — Нет... Она подловила меня. Она мгновенно победила меня. — Вот именно. Мы боремся за то, чтобы другие люди жили счастливой жизнью, и если это означает, что они не хотят знать о том, как всё плохо, то, возможно, мы должны принять это. Но они определенно не должны оскорблять нас или Мистраль, — добавила она, мило нахмурившись. — Это просто глупо. Так и было, и всё же... Руби была права. Будучи на два года младше меня и испытывая проблемы в своей жизни, Руби всё же поняла такую простую истину задолго до того, как я начал задумываться об этом. Возможно, именно я был неправ, требуя, чтобы мир изменился в соответствии с моими ожиданиями. Если Каста Труда хотела искать блаженства в неведении, то кто я такой, чтобы говорить "нет"? Я знал, кто. Я был тем членом Касты Труда, который сбросил эти оковы и потребовал, чтобы ему рассказали больше. И вот я здесь, на стене, перед лицом армии чудовищ, жаждущих моей смерти, увидев самое худшее в своем народе, не говоря уже о том, что нарушил один из самых священных законов страны и в тот же миг потерял свою девушку. Мои глаза закрылись со вздохом. Неужели я действительно был создан для этого? Честно? Мне удавалось выживать в бою, и я обманывал себя, думая, что этого будет достаточно; что единственная разница между Кузнецом и Рыцарем заключается в распределении Характеристик и нескольких умений, которые можно использовать в бою. Но это было чересчур самонадеянно с моей стороны. Было нечто большее: культура, образ жизни и понимание, рождённое от фактического пребывания в этой Касте. Точно так же, как Руби и остальные ничего не знали о Касте Труда, я ничего не знал о Касте Героев. И вместо того, чтобы пытаться вписаться, я сосредоточился на том, чтобы заставить всех остальных принять мою точку зрения. В чём-то это удалось, но в чём-то я всё ещё оставался в неведении. Одним из таких примеров было то, как я повел себя раньше, когда столкнулся с теми солдатами, казнившими пленных. Осадные башни тоже. Теперь, с оглядкой на прошлое и зная, что армия Гримм уже на подходе, я мог с уверенностью сказать, что я поступил правильно. Если бы битва началась сегодня утром или вчера, то это кратковременное перемирие было бы невозможно. Мистраль был бы сейчас в середине битвы, а Гримм нагрянули бы и убили нас всех. Так что да, саботаж осадных башен сработал, но я не мог сказать, что всё это приходило мне в голову, когда я это делал. Я не мог с уверенностью утверждать, что это не просто удача. Единственное, о чём я думал, делая это, было то, что я знаю лучше, что я, и только я, заслуживаю решать, что произойдёт здесь, в Магнисе. Я не заслуживал того, чтобы быть Героем. И более того, я не был уверен, что хочу им быть. Я вырос с такими нелепыми ожиданиями того, что такое быть Героем, и теперь сейчас, столкнувшись с реальностью, я постоянно боролся между желанием поддерживать и ненавидеть Договор, желанием прекратить и отдалить войну. Это была не моя работа. Я должен был убивать Гримм и ничего больше. Вместо этого на моих руках была человеческая кровь, и я ещё и втянул в это Блейк. Раньше я обещал, что расскажу друзьям правду, когда война закончится, но теперь, стоя здесь, я думал, не придётся ли мне в тот же миг повесить меч. Работа Кузнеца, над которой я раньше насмехался, теперь не выглядела такой жалкой. Хорошая, честная работа, благодаря которой люди могли использовать инструменты для обработки земли и выращивания еды, которая кормила население. Если Герой мог спасти десять человек в битве с Гриммами, то хорошая мотыга могла сберечь сотни во время сбора урожая. Забавно, что я всегда считал эту работу ниже своего достоинства... как будто я был предназначен для чего-то большего или заслуживал большего за то, что был единственным, у кого было воображение. Боги, тогда я был настоящим идиотом. Но когда дозорные закричали, указывая на облака пыли, которые начали появляться на горизонте, я понял, что с такими мыслями придётся подождать. Правда, моё будущее и даже перспектива вернуться в Ансель — всё это должно было подождать до окончания войны. Я начал это, и я собирался довести дело до конца, несмотря ни на что. — Они здесь, — прошептала Руби. — Я... Жон! — прошептала она. — Твои глаза... — Я знаю. — Я чувствовал, как они светятся. Я видел, как бледный свет отражается от камня передо мной. — Беги в замок и расскажи остальным, Руби. Приведи их сюда. Битва за Магнис началась. Мы доведём дело до конца. Я был в этом уверен.