Forged Destiny

Всё стало другим. Всё осталось прежним. Всё было так, как и должно было быть. Противоречивые утверждения эхом отдавались в моём сознании, пока от моего тела шёл пар. Новая информация вливалась в мой разум, особенности моего Класса, мои Умения, всё. Часть из них не имела смысла. Я понял, что мне нужно время, чтобы лучше понять некоторые из них. Но помимо этого, было ощущение интуитивного контроля, как будто я всю жизнь был таким. Или как будто мой Класс был продолжением того, кем я был раньше. Я всё ещё оставался, во всех отношениях, которые имели значение, Жоном Арком. Но я также был кем-то... другим. Гибридным Классом. Мульти-классом. Двойным специалистом. Ни одно из этих слов не подходило, но все они мелькали у меня в голове, угрожая мигренью. У меня не было времени на глубокие размышления. Несколько секунд шока, которые дало мне моё стояние, прошли, и Синдер испустила изумлëнный вздох. — Невозможно, — прошептала она. Невозможно? Да. Я предполагал, что это так. Но, опять же, что мы знали о том, что возможно, а что нет? Сколько из того, что мы знали, было равными частями предположений и нежелания экспериментировать? Насколько невозможной была мысль о том, что Кузнец может сражаться на уровне Героя? Насколько невозможным было то, что Ансель выстоял и победил силу, посланную сжечь его дотла? Все эти вещи были невозможны, и всё же мы стояли здесь. — Не невозможно, — сказал я, и с облегчением обнаружил, что мой голос не изменился. — Просто... неизвестно. Синдер зарычала. Почти в замедленной съëмке она взмахнула рукой, вызывая огромный поток пламени и бросая его в мою сторону. Я понимал её мысли так же, как и она. Я больше не был Кузнецом, поэтому моя единственная защита от её огня была потеряна. Возвысив себя, я ослабил себя. Это было хорошо продуманное нападение. И в то же время нет. Пригнувшись, я бросился в огонь, мои глаза сверкнули, когда я изменился инстинктивно известным мне способом. Слова над моей головой изменились, изменилось моё восприятие мира, и вдруг я вернулся, снова стал Кузнецом. Через секунду моя левая рука коснулась доспехов, и жар вернулся, оживая, когда доспехи стали ярко-красными. Всё это произошло в течение нескольких секунд, но Синдер этого не видела — ей мешала видеть её собственная атака. Я прошёл через неё, выйдя с другой стороны с яростным криком. Синдер отступила назад, запаниковала и снова призвала свои мечи. Мой разум щелкнул. Новая информация, новая сила хлынули в меня. Когда наши клинки столкнулись, я снова стал Мастером меча. И я был силён. С грацией, которой я никогда раньше не обладал, я обошёл её защиту, заблокировав один из её клинков своим и подняв эфес вверх, отклонил её левую руку в сторону, одновременно парировав её правую своей перекрестной защитой. Моя левая нога скользнула вперёд, между её ногами, и я сделал выпад остриём Кроцеа Морс ей в лицо, ошеломив её. Вслед за этим лезвие поднялось и опустилось, вонзившись в ключицу. Синдер вскрикнула от боли и попятилась назад, из раны хлынула кровь. — Как? — задыхалась она. — Моя одежда — лучшая в Мистрале. Она должна была заблокировать этот удар! Хм. Мне показалось, что я почувствовал какое-то сопротивление. Это показывало, что она была настолько сильна не только благодаря своим Умениям и Классу, но и своему положению. Будучи Престиж-классом, Мистраль из кожи вон лез, чтобы обеспечить ей все преимущества, которые могли понадобиться. Разительный контраст по сравнению с мной. Возможно, это бы тоже сработало, если бы не моë новое Пассивное умение. Узы Клинка: урон увеличивается в зависимости от продолжительности владения одним и тем же мечом. Мне пришлось улыбнуться. Неполноценная Пассивка, как и моя старая. Она подчеркивала важность использования одного и того же оружия, что для любого нормального человека было бы слабостью, потому что это стимулировало бы отказ от очевидных улучшений или лучшего снаряжения. Конечно, для меня это не было проблемой. Каждый раз, когда я находил новое оружие, я переплавлял его и использовал для повторного изготовления Кроцеа Морс. Я делал это только потому, что это позволяло мне выкроить ещё немного времени, а также для того, чтобы не привыкать к новому весу, балансу или размаху. Неужели это снова мой Путь в работе, ещё до того, как я стал Мастером меча? Кроу жаловался на Пути и считал их тормозящими, но я не был в этом уверен. Мой Путь помогал мне снова и снова, как будто изо всех сил старался приспособиться к тому, чего я хотел. Он мог заставить меня вернуться к жизни Кузнеца, если бы захотел, но он дал мне Умения, которые можно было бы использовать в бою. Теперь, став Мастером меча, я получил Пассивку, которую вряд ли кто-то мог использовать так же хорошо, как я. Этого было достаточно, чтобы я смог прорваться сквозь любую защиту Синдер. — Сдавайся, Синдер. Ты не сможешь пробить мою защиту как Кузнеца, а как Мастер меча я превзойду тебя в ближнем бою. Ты не сможешь выиграть этот бой. В глазах Синдер мелькнула какая-то редкая эмоция. Страх. Она поняла, что попала в беду, и её внимание переключилось на своего короля. Когда она снова повернулась ко мне, выражение её лица было твёрдым. Покорным. — Я не могу. — Борись с его влиянием! — Я не могу, — повторила она. С тяжёлым вздохом Синдер прыгнула вперёд, снова вступая со мной в бой. Я блокировал и парировал удары, оттесняя её назад. Всё это время я мысленно ругался. Чёртова Харизма! Я ненавидел её! Даже будучи Мастером меча, она была моим худшим параметром, и всё же я сохранил те же параметры, что и в качестве Кузнеца, изменились лишь мои Умения и некоторые особенности. Я почувствовал это в двух уровнях, которые я получил, вплавив меч в себя, ведь он был редким и магическим артефактом, а значит, давал очень много Опыта. Моя Сноровка, например, подскочила намного больше, чем раньше. Однако Стойкость оставалась моим самым большим показателем. Мне хотелось, чтобы у Синдер тоже так было. Может быть, тогда она смогла бы лучше противостоять своему королю. Мы обменивались ударами в бешеном темпе. Клинки Синдер редко пробивали мою защиту, но когда это происходило, я выдерживал их без проблем, заставляя её платить за каждый удар новой раной, которая с каждым разом становилась всё глубже и глубже. Если бы я мог просто сбить её с ног, пройти мимо неё и добраться до её короля, тогда я смог бы нарушить его контроль над ней. Я смогу освободить её. Синдер было нелегко. Она разгадала мой план и мягко улыбнулась, несмотря на жестокий бой, в котором мы участвовали. — Вечный Герой. Правда, Жон? Ты хочешь спасти меня даже сейчас. Я стиснул зубы и парировав её мечи своим, оттолкнул назад, чтобы прижать её руки к груди. — Если ты не будешь сражаться со мной как следует, я убью тебя, — предупредила она. — А потом я продолжу убивать и убивать. Всё во имя моего Королевства. Когда я остановлюсь? Кто попытается остановить меня? Твои друзья, без сомнения. Мне придётся убить и их. Мои глаза вспыхнули, и мой меч превратился в почти бесплотное состояние, проходя сквозь её оружие и поднимаясь к её подбородку. — Раргх! Синдер вырвалась, откинувшись назад в последнюю секунду, чтобы избежать верной смерти. Она вызвала огонь, но выпустила его, когда я переключился на Кузнеца. Сразу после этого она бросилась обратно, пытаясь достать меня прежде, чем я успею измениться назад. Однако теперь переход был практически мгновенным. Каждый раз это стоило мне немного выносливости, и я чувствовал, как нарастает умственная усталость. Хуже того, моя грудь словно горела. Прямо напротив раны, нанесённой Синдер. Когда я находился в форме Кузнеца, боль была меньше, но становилась всё сильнее, когда я выходил из неё. Если бы бой продолжился дольше, у меня бы начались проблемы. Если я потерплю неудачу здесь, проблемы будут у всех. Синдер сможет расширить стену огня наружу — или заставить Феникса убить всех на арене. Я понятия не имел, почему она не использовала его, чтобы атаковать меня, но мог только предположить, что это заставило бы её потерять клетку, которую она построила. А этого Синдер допустить не могла. — Убей его! — прорычал Король Мистраля. — Убей его! Одним кивком Синдер повиновалась. Её мечи соединились в один — он стал намного длиннее и больше моего. Каждый удар сопровождался огненной волной, обжигая воздух и моё тело. Не так интенсивно, как раньше, но одновременно, заставляя меня выбирать между защитой Кузнеца и нападением Мастера Меча, каждый раз заставляя меня терять выносливость. Её пылающий меч задел и прижëг мою щеку, выжег на ней шрам. Я ударил кулаком в её живот, согнув её вдвое. Свободная рука Синдер схватила меня за плечо. Пламя взревело и вырвало у меня крик. Мой Класс изменился, а броня нагрелась. Она с шипением упала назад. Её меч поднялся, мой Класс изменился ещё раз. Мои глаза светились. — Разделяющий Удар! — прорычал я. Кроцеа Морс взметнулся вверх. Белый свет полился из него, когда он ударил по мечу, разрубив его надвое без малейшего сопротивления. Я замахнулся слишком сильно и перенапрягся, и Синдер, поддавшись слабости, превратила свой сломанный меч в кинжал и вонзила его мне под нагрудник, целясь в живот. Я едва успел отклониться в сторону, но даже так боль от её удара, пронзившего мою плоть, была неописуемой. Не думая, я врезался лбом в её лоб. Синдер с ворчанием упала назад, пошатываясь. Секунду спустя моё плечо задело её грудь, и она упала на одно колено. Её меч поднялся, вновь сформированный и готовый к парированию, но я полностью проигнорировал его. Я уже промчался мимо, устремив взгляд на настоящую цель, на грузного мужчину, который, по сути, заставил повиноваться уважаемую мною девушку. Он увидел моё намерение за мгновение до того, как я нанёс удар. Его глаза расширились, а губы задрожали. В последнюю секунду он издал крик. А затем моё зрение заполнилось красным и чёрным. Кроцеа Морс был безжалостен. Движимый моей новой Пассивкой, он с лёгкостью разрывал плоть и кости, проходя сквозь тело и вырываясь из спины, покрытый кровью. Мои руки были тёплыми. Слишком тёплыми и липкими от крови. Лицо было близко прижато к моему, подбородок лежал на моём плече, опираясь на него для поддержки. Чёрные волосы щекотали мне нос. — Почему...? — Мне жаль, — прошептала Синдер в ответ. — Мне так жаль... — Вот оно! — сказал Король, безумно хихикая. — Отвлеки его, Синдер. Я сам закончу это! — Он бросился ко мне с занесëнным кинжалом. Тот обрушился на меня. Моя рука поймала его. За лезвие. Кровь текла по моим пальцам, моим и Синдер, но мои глаза смотрели на Короля с чистой яростью. Я со всей силы ударил, повалив Короля на землю. Он упал в облаке пыли, но у меня не было на него времени. Я тут же забыл о нём. Тело Синдер прильнуло к моему, опираясь на меня для поддержки. Я осторожно опустил её, не решаясь вытащить из неё Кроцеа Морс, чтобы не причинить ещё большего вреда. Не то чтобы это было возможно, я понимал. Этого... Этой раны не пережить. — Почему? — снова спросил я. — Потому что я уже знала. — Синдер кашлянула. Немного крови вытекло из её рта. — Я уже знала, что всё закончится именно так. Если не ты, то другой. Я знала, что нет способа спасти всех. Не... Не после того, как я не смогла убедить его. Убедить их. — Её голова опустилась назад. Или должна была. Я поймал её одной рукой за волосы. — Я так старалась... чтобы они увидели... правду. Мир. Но они, Дворяне, Король, хотели... они всегда хотели. Больше земли. Больше богатства. Больше славы. Я не смогла убедить их. — Её глаза зажмурились. По одной щеке пробежала слеза. — Что мне оставалось делать? — Синдер... — В конце концов, я была слаба. Я не могла изменить их мнение. Я не смогла бросить им вызов. Я не смогла противостоять им. Или... возможно, я убедила себя в этом. Спряталась от правды. Возможно, я могла бы бороться сильнее. — Синдер удалось поднять руку. Она попыталась коснуться моей щеки, но сил не хватило. Вместо этого она обхватила меня за плечи, за голову и притянула к себе, чтобы прошептать на ухо. — У меня не было твоей силы. Над нами Феникс издал долгий, скорбный звук. Стена огня, окружавшая нас, упала. Как листья с дерева осенью, падали и перья Феникса, осыпаясь дождем углей, когда он начал распадаться на части. Всё это время он скорбел. Ужасный, печальный звук. — Я слышу голос Салем, ты знаешь. Я могу вызвать её сейчас, она говорит мне об этом. Обещания. Обещает, что желание может всё изменить. Что оно может всё исправить. — Синдер внезапно рассмеялась, улыбка расплылась по её лицу. — Но какой ценой? Всегда есть цена. — Её глаза снова открылись, встретившись с моими. — Я подвела всех. Я должна была править и защищать их, но я лишь позволила привести их к гибели. Сейчас... сейчас... я могу сделать хотя бы один правильный выбор. Я отвергаю её желание. Я не буду его загадывать. Я... приму... По моей щеке пробежала слеза. — Я не хотел этого, — сказал я. — Я... я хотел спасти тебя. Я собирался помочь тебе, как и всем остальным. Мне жаль. Мне так жаль! Синдер засмеялась. Её улыбка распространилась, став более естественной, более доброй. — Такой наивный глупец. Наивный, благородный, чудесный глупец. Я не была столь сильна, как ты. Я не смогла бороться со своей судьбой. Возможно, если бы я могла... возможно, если бы я встретила тебя раньше. Если бы я не потеряла надежду, которую когда-то питала... Её дыхание замедлилось. С последним выдохом глаза Синдер закрылись наполовину. Её грудь больше не поднималась. Энергия хлынула в меня. Я чувствовал, что становлюсь сильнее. Я ненавидел это. Ненавидел всё. Один уровень. Второй. Третий. Это было все, к чему она сводилась, к цифрам. Никто не запомнит её больше. А если и запомнят, то как нарушительницу Договора. Чудовище, о котором говорят тихим шёпотом. Но я знал лучше. Я буду помнить. Я осторожно положил её, провёл рукой по её лицу, чтобы её глаза закрылись до конца. По крайней мере, сейчас она выглядела умиротворëнной. Вокруг меня снова раздавались звуки боя, Феникс исчез, а вместе с ним и стена. Мне показалось, что я услышал, как кто-то выкрикнул моё имя, но я отказывался слушать. Медленно я встал. Мои глаза искали виновного. Король задыхался, отступая назад. Он прижал раненую руку к груди, но засучил обеими ногами, пытаясь отползти. — Я сдаюсь! Всё кончено. Так осторожно, как только мог, я вытащил Кроцеа Морс из тела Синдер. Её кровь окрасила клинок. Я вытер её о свою руку. Я не хотел оказать ей услугу, запятнав её кровь чужой. Закончив, я сделал шаг к Королю, затем ещё один. — Стой! — рявкнул он. Я почувствовал, как приказ ударил меня. Я почувствовал, как приказ накрыл меня. Я продолжал двигаться. — Стоять! — крикнул он. Тот же эффект. — Опусти оружие! Стоп! СТОП! — Харизма, — сказал я мягко, непринужденно. — Это такая забавная вещь. В небольших количествах она кажется невинной. Убедить кого-то потратить немного больше, понравиться, выслушать твою точку зрения. В этом нет ничего плохого, потому что у человека на другой стороне всё равно есть выбор сказать "нет". Я думал, это нормально. — Я покачал головой и вздохнул. — Я никогда не понимал, насколько это чудовищно на самом деле. Лорд Ру показал мне, но даже тогда я сомневался в этом — ведь его Солдаты остались верны Вейлу и сражались бок о бок с мистралийцами. Он навязывал свою волю невинным мирным жителям, но это могло быть послушанием через страх. Я должен был знать лучше. — Как правит Каста Благородных, если они намного слабее Касты Героев? — спросил я. — Я думал, что это из-за договоренности. Что-то, что помогает обеим сторонам. Но всё иначе, не так ли? О, я уверен, что некоторые Дворяне благородны и работают хорошо. Может быть, большинство из них. Но всегда будут такие, как ты, не так ли? Те, кто заходит ещё дальше. Его здоровая рука взметнулась, когда я приблизился. Я жестоко ударил ногой, отправив кинжал в полёт и вызвав его крик. Моя нога упëрлась ему в грудь, прижав его к земле и лишив возможности двигаться. — Убедить кого-то выслушать твою точку зрения — это прекрасно. Но то, что ты сделал с ней, и то, что ты, без сомнения, сделал с другими, было не просто этим. Ты навязал им свою волю. Ты насиловал их разум. — СТОП! — закричал он. Ещё одна волна силы обрушилась на меня. Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы преодолеть её, но я преодолел. Немного крови стекало по моему подбородку из того места, так как я прикусил язык. Мои зубы были окровавлены, когда я улыбался. Я взял Кроцеа Морс в обе руки и поднял его на уровень глаз, направив острие вниз, к его сердцу. — Точно так же, как ты пытаешься сделать то же самое со мной. — Подожди! — раздался голос позади меня. Я замешкался и повернул голову, совсем чуть-чуть. Король Вейла, пошатываясь, шёл вперёд, одной рукой зажимая рану в животе. Как он не умер, я понятия не имел. Нет. Я знал. Синдер могла бы сделать рану смертельной, если бы захотела. Я мог только предположить, что она специально пощадила его, возможно, в тщетной надежде, что её свекор примет капитуляцию Вейла и пощадит его. Это был король Вейла. Мой Король. Мой сеньор. Забавно, что до этого момента я не видел его и не обращал на него внимания. Он был старым и измождëнным человеком, хотя во многом это могло быть связано с ситуацией. Его борода была коротко подстрижена и побелела, лицо сжалось от боли, когда он заставил себя встать. Я бы дал ему от сорока до пятидесяти, он был ещё крепок, но уже немолод. Я настороженно посмотрел на него. — Почему я должен ждать? Он убил стольких людей. Он несёт ответственность за всё это! — Я знаю, молодой человек. Я знаю. Он несёт ответственность и за это тоже, — сказал он, жестом показывая на своё израненное состояние. — Поверь мне, когда я говорю, что я буду рад, если вы убьете его. Это удовлетворило бы меня безмерно. Но есть законы, и законы существуют не просто так. Он сдался. — И это всё? Он сдаётся и остаётся жить? — Я крепче сжал Кроцеа Морс. — Я не приму этого. — Наш мир несовершенен, несовершенна система, и всё же это всё, что у нас есть. Да, есть те, кто злоупотребляет ею, но тех, кто не злоупотребляет, гораздо больше. Кто понимает и принимает последствия своего положения так же легко, как и ты. — Король сделал ещё один шаг ко мне, но остановился в недосягаемости, зная, что попытка удержать меня плохо кончится. — Твоя Сила может убить несметное количество невинных так же легко, как я могу управлять ими с помощью своей Харизмы. Но мы не делаем этого. Наша воля, наш выбор — вот что определяет нас. А не наши способности. Мы сдерживаемся, потому что понимаем это. — Прекрасные слова, и я с ними согласен, но это не меняет того, что сделал этот ублюдок! Он предал нас! Он нарушил Договор! Он сжёг близлежащие деревни. Сотни невинных жителей погибли! Возможно, тысячи! — Просто... НПС... , — прошипел Король Мистраля. Я поднял Кроцеа Морс выше. — Миру нужен порядок! — возразил Король Вейла, говоря быстро. — Как я уже сказал, он не идеален, но Гримм не допускают идеального решения. Людям нужно лидерство. Наши системы защищают нас. Кастовая система обеспечивает большинству возможность работать и жить без страха. Даже если иногда приходится заставлять некоторых страдать. Мне это не нравится, — сказал Король, — но альтернатива — хаос. Хаос, в котором процветают Гримм. Убив его сейчас, тем самым ты ввергнешь Мистраль в хаос. Не думай о своей боли или даже о её, — сказал Король, указывая на Синдер. — Вместо этого подумай об их невинных жителях. Подумай обо всех тех, кто был — и, возможно, всё ещё находится — в той же ситуации, что и она. Подумай о том, чего бы она хотела. — Теперь ты используешь свою Харизму на мне? — вынужден был спросить я. — Я только выражаю свою точку зрения, — сказал Король, мягко улыбаясь. — Я не стал бы навязывать свою волю, если бы даже был в состоянии. Ты поколебал его волю, и я не сомневаюсь, что то же самое можно сделать и с моей. Если же ты решишь убить его, я лично прослежу, чтобы не было никаких последствий. Ты заслужил это, спасая мою жизнь. Но я надеюсь, что ты подумаешь над моими словами. Выбор за тобой. Выбор...? Если бы у меня был выбор, я бы отдал его Синдер. Она была лишена его, поскольку под моим сапогом, дрожа, как испуганный ребенок, лежало оправдание человеческих экскрементов. Её выбор, как и выбор многих других, был украден у них. И всё же Синдер приняла свою смерть. Если я убью Короля Мистраля сейчас, это может ввергнуть Королевство в борьбу за престол, что может привести к гибели тысяч людей. Силы Мистраля были не в состоянии ответить. Целые деревни могут быть захвачены прежде, чем они смогут вернуться, и даже когда они вернутся, потери в войне оставят такие деревни, как Стоунскип, с ограниченной обороной. Мы с Синдер и Кроу рисковали своими жизнями, защищая этот маленький шахтерский посёлок. Могу ли я обречь его на смерть сейчас, просто чтобы подпитать свой гнев? Ответ был очевиден. Я обрушил Кроцеа Морс на землю. Оба Короля вздрогнули, но клинок вонзился в землю рядом с лицом Короля Мистраля. Когда я вытащил его, он упал в обморок и потерял сознание. Хорошо. Если бы он снова открыл рот, я мог бы убить его за это. — Ты сделал правильный выбор, юный Герой. — Я не Герой, — сказал я, проходя мимо своего Короля. Я позволил своему Классу вернуться. — Я Кузнец, член Касты Труда. НПС. — Последнюю фразу я произнес с усмешкой, давая понять, что мы оба точно знаем, кто в этом бою "нуждался в защите". Я не стал дожидаться его ответа. Возможно, это было неправильно. Может быть, это было предательством. Меня это больше не волновало. Отойдя от обоих представителей Королевского рода и от Синдер, я направился обратно к трибунам — туда, где бой практически прекратился. Внезапное падение стены и смерть Феникса потрясли всех, и, казалось, все смотрели, ожидая, умрёт ли король Мистраля. Не прикончу ли я его там и тогда. Все взгляды были устремлены на меня. Я не мог найти в себе силы, чтобы заботиться об этом. Окровавленный, в синяках, с вырезанной половиной груди, которую теперь заменил металл, тёплый, как плоть, я отправил Кроцеа Морс в ножны, поднимаясь по ступеням. Герои обоих Королевств расступались при моём приближении, но никто не останавливал меня. Я не знал, куда иду. Домой, решила часть меня. Но Ансель был далеко, и я знал, что никогда не дойду до него, даже если меня никто не остановит. В конце концов, моя Гильдия остановила меня. Без слов, без нужды в них, они сомкнулись вокруг меня, закрывая меня от посторонних глаз и создавая единый фронт против всех, кто, казалось, мог приблизиться. Рен взял меня за руку и подвёл к месту, помогая мне сесть на резной камень. Когда король Вейла объявил о капитуляции войск Мистраля и прекращении конфликта, я не стал праздновать. Не мог. На мой взгляд, для этого не было причин. Вместо этого я закрыл лицо руками и зарыдал.

/-/

Два дня. Именно столько времени потребовалось, чтобы капитуляция Мистраля была официально признана, хотя боевые действия прекратились в тот же момент. Технически капитуляция Мистраля была немедленной, и новость быстро распространилась. Герои Мистраля встретили свою армию у стен Вейла и объявили о капитуляции, предотвратив сражение, если не резню, которую эта армия учинила на подходе. Официальные записи и условия капитуляции заняли сорок восемь часов, после чего появился король Мистраля в сопровождении гвардейцев Вейла и, выглядя не слишком довольным собой, объявил о своей официальной капитуляции. Там всё ещё оставались армии, и им пришлось бы отступить. Но мир наступал. Капитуляция была завершена. И всё же я не мог не думать о том, сколько людей осталось бы в живых, если бы всё закончилось во время фестиваля. Меня не утешало ни то, как всё закончилось, ни распространяемые слухи о том, что один человек, то есть я, привёл к миру, убив сильнейшего Героя Мистраля в бою один на один. На этом фронте все молчали. Хотя меня видели те, кто находился на арене с обеих сторон, это составляло меньше процента населения Вейла. Гораздо меньше. Моя слава, какой бы она ни была, всё ещё была в основном у неизвестной, почти мифической фигуры. У меня было ощущение, что это было сделано намеренно со стороны Касты Благородных. Они хотели сначала разобраться с историей, или, возможно, помешать мне, ничтожному НПС, использовать славу для чего-либо. В конце концов, нехорошо, если у мелких людишек появятся определëнные идеи. Жители Вейла праздновали бескровную, по их мнению, победу; напоминание о том, насколько замкнутыми они были. Для них не имели значения те, кто находился снаружи. Мало кого волновало, что почти каждый город и деревня в королевстве так или иначе пострадали. Уже проходил парад, на улицах устраивались гуляния в честь победы Вейла. Победы...? Ха. Я всё ещё чувствовал себя больным. Хуже того, моё настроение портило настроение всем остальным. — Вам не обязательно оставаться здесь, — сказал я остальным. Мы снова сидели в Домике, спрятавшись от празднества. — Вы можете идти праздновать. Не отказывайтесь из-за меня. Я буду в порядке в одиночестве пару часов. — Ты не единственный, кто не видит причин для празднования, — сказала Вайс, дуя на горячий чай. — У меня так же мало интереса к празднованию. — Это была война. — добавила Нора. — Я бы скорее радовалась если бы она не началась, чем тому, что она закончилась. — Договор был нарушен, — сказала Блейк, прислонившись к стене рядом с моим диваном. Её тон был мягким, но руки сжимали кружку с водой с чрезмерной силой, отчего оловянная кружка треснула. — Мы все знали, что это был идеал, больше надежда, чем реальность, и всё же именно Король Королевства нарушил его. — Надеюсь, это послужит посланием будущим поколениям, — сказал Рен. — Предупреждение не поступать так же. — Это зависит от того, будут ли люди учиться, — сказал Вайс. — Я могу только надеяться, что они будут учиться. Это было чувство, которое мог поддержать я, но немногие другие. С момента окончания войны прошло менее трёх дней, а все уже сосредоточились на том, чтобы двигаться дальше, оставив меня позади, так мне казалось. Мистраль очернил Синдер; они обвиняли её, говоря, что это была война, которую она организовала. В тот момент я подумывал о том, чтобы отправиться во дворец, снова найти Короля и убить его. К чёрту последствия. К счастью, сам Король Вейла отказался это принять. Наряду со всем остальным, что требовалось в качестве репараций, о многом из которых я не желал узнавать, Мистраль должен был принять на себя военную вину за это злодеяние. Король Мистраля должен был навсегда запечатлеться в их истории, как приказавший напасть. Я не был уверен, что это надолго, и не попытаются ли они изменить это через десяток-другой лет. Я обнаружил, что мне всё равно. — Люди спрашивают и о Жоне, — сказала Блейк. Я вздохнул. — Помимо того, что он спас Короля, возникли вопросы о его Классе. — Каком? — спросила Руби. — Обоих. — Я не собираюсь терпеть это! — Никто из нас не потерпит, — сказала Янг, поглаживая сестру по голове. — Ты слышала Озпина, он не позволит им пойти против Жона — и я сомневаюсь, что Король сделает это после того, как Жон спас ему жизнь. Достаточно людей видели бой, чтобы поднялся шум, если бы он попытался. Но это... — Она жестом указала на мой Класс, который сейчас снова стал Кузнецом. Но они все знали, что я могу изменить его по своему желанию. — Это многое меняет. Это меняет то, как устроен мир. Люди хотят знать больше. — Или наше понимание его, по крайней мере, — сказала Пирра. — Может быть, так было всегда, а мы просто не знали. — Это повлияет на Кастовую систему. — сказал Рен. — Возможно, в Касте Труда найдётся много людей, которые захотят выйти за её пределы. Блейк фыркнула. — Несомненно, поэтому Каста Благородных так возмущена этим. Они хотят, чтобы это обсуждалось, чтобы было принято решение. Может быть, даже правила или законы. Они захотят, чтобы он либо смирился с жизнью в Касте Труда, либо с жизнью в Касте Героев. — Почему не оба варианта? — спросила Руби. — Потому что это нарушает Кастовую систему, — заметила Янг. — И их ограниченные умы. Они не ошиблись. С тех пор как закончилась война, мне говорили, что в Бикон прибыла не одна делегация с просьбой о встрече со мной. Озпин, к моей вечной благодарности, отказывал всем, ссылаясь на то, что мне нужно время, чтобы восстановиться, и время, чтобы понять изменения, произошедшие со мной. С самого первого дня он упирался, втягивая Дворян в обсуждение мирных соглашений и договоров. С тех пор я был изолирован в Зале Гильдии, хотя меня посещали несколько знакомых лиц, друзья, некоторые учителя и даже Эллейн, моя маленькая ученица. С каждым из них мне удавалось улыбнуться и перекинуться парой слов, но они звучали пусто, а усталость всё нарастала. — А ты, Жон? — спросил Рен. — Мы все знаем, чего хотят Дворяне, но чего хочешь от этого ты? — Я не знаю, — сказал я. — Мира. Окончания войны. — Эти вещи произойдут. Я имею в виду сейчас. Прямо сейчас. Чего ты хочешь в этот момент? Здесь и сейчас? Я не задумывался об этом. Теперь я задумался и пришел к немедленному, хотя и маловероятному, выводу. — Я хочу домой. — Навсегда? — нервно спросила Руби. — Нет, просто... — вздохнул я. — Я ненавижу это место. Прямо сейчас, я имею в виду. Все эти вопросы, все люди смотрят, все разговоры о том, что я должен делать, что я должен чувствовать или что я должен был убить его. Не от вас, — ответил я, потому что они ни разу не спросили ничего подобного — кроме очевидного любопытства по поводу моего Класса. — Просто... я хочу ненадолго уехать из Вейла. Мне нужно время, чтобы подумать, смириться с этим. Без Дворян, дышащих мне в затылок. Гильдия обменялась долгими, рассматривающими взглядами. В конце концов, Янг сказала: — Хорошо. Давайте сделаем это. Я поднял голову. — Что? — Я сказала "хорошо". — Боец оглядела остальных, чтобы понять, будут ли споры. — Война закончилась. Мы не нужны, а Озпин, вероятно, уже устал от того, что отказывает Дворянам. Я предлагаю облегчить ему жизнь и уйти. — Просто... уйти? — спросила Пирра. — Я бы сказала, что скорее "взять отпуск". — Не думаю, что это понравится Дворянам, — заметил Рен. — Тогда мы сделаем из этого Квест, — сказала Блейк, улыбаясь, когда эта идея пришла ей в голову. — После того, что сделал Мистраль, есть много деревень, которые просят о помощи. Мы можем взять один из них в Биконе и отправиться туда. Дворяне не смогут жаловаться, если мы будем делать то, что должны делать Герои. — Помощь и восстановление, — сказала Руби. — Не говоря уже о том, чтобы отбиваться от любых Гриммов, которые придут из-за всей этой войны. И нам нужно где-то остановиться, пока мы не работаем, верно? Например, в родной деревне Жона. — Я за, — прощебетала Нора. — Я тоже, — согласилась Пирра. — Всё, что угодно, лишь бы не сидеть здесь взаперти и ждать. Остальные последовали за ними быстрой чередой. Я в шоке наблюдал за происходящим, не в силах подобрать слова, так как горло забилось. Глаза жгло, но я провёл рукавом по лицу, скрывая слёзы от глаз. — Ребята... Вам не обязательно идти со мной... — А если мы хотим? — спросила Блейк, её голос звучал с вызовом. — Ты не один находишься в этой ситуации, Жон. Мы сражались вместе. Может, ты и нанёс последний удар, но мы все были частью этого. — И всё, что влияет на тебя, влияет и на нас, — сказал Рен. — Это естественно. Ты — часть нашей Гильдии. — Нравится тебе это или нет! — поддразнила Нора. — Это не то, чтобы мы следили за тобой или что-то в этом роде, — сказала Руби. — Мы просто... идём в одном направлении. — Усилия по оказанию помощи, вероятно, пойдут быстрее, если Кузнец будет в команде, — сказала Вайс. — Вельвет, почему бы тебе не пойти с нами? Швея могла бы помочь сшить одеяла и одежду для тех, у кого мало что осталось. Вельвет улыбнулась. — Я буду рада помочь. — А как же всё, что здесь происходит? — Я должен был спросить. — А как же Король и Дворяне? Янг фыркнула. — Если они хотят найти нас, они могут поднять свои задницы и прийти в Ансель. Мы — Герои. Ты тоже Герой. Это наша работа — идти и помогать людям. Если им это не нравится, они могут переписать Кастовую систему. Я засмеялся. Я не мог удержаться. Тем вечером Убийца пробралась в Бикон, в кабинет Озпина, и украла Квестовый Свиток. Если бы Озпина спросили, он бы заявил, что ничего не видел, и что с его стороны было обычным делом подписывать Квесты. Это было упущение, но в будущем он его исправит. Мисс Гудвич также подтвердила бы, что внезапно забыла, кому именно из учеников она должна была помешать уйти. Всё это было очень неудобно, но не так уж важно в великой схеме вещей. В том, что Герои отправились на Квест, не было ничего нового. Под покровом темноты восемь лошадей рысью выехали из Вейла, их всадники были покрыты толстыми капюшонами, а одна лошадь — с двумя всадниками на спине. Я не поднимал головы, пока Вайс и Блейк разговаривали со стражниками, и улыбнулся, когда ворота со скрипом открылись, и никто ничего не заметил. Как только мы оказались снаружи, вдали от удушающих празднеств, я почувствовал, что с моих плеч свалилась тяжесть. Снова в седле, снова в дикой природе, свободные делать всё, что пожелаем, независимо от слов, которые витали над нами. Не обращая на них внимания. Я знал, что по возвращении нас ждет буря, как это неизбежно должно случиться, но пока что здесь были только мы. Только Гильдия. Вместе. — Готов, о, уважаемый Глава Гильдии? — поддразнила Пирра. Я усмехнулся в ответ. Я должен был показать им дорогу, а потом представить их своей семье. Это будет тяжёлая работа. Изнурительная работа. И мы, вероятно, увидим ужасные вещи, пока будем копаться в обломках. Но в любом случае, мы бы что-то делали. Мы будем что-то менять. Мы будем делать то, что должны были делать Герои. Я натянул поводья Фейт, направляя её в сторону Анселя. — Я готов. Сделав глубокий вдох, я позволил своим тревогам развеяться по ветру. По крайней мере, сейчас. — Поехали.