Forged Destiny

Пираты Серых Плащей расступились передо мной, и я бросился к Мастеру меча, наши глаза встретились на фоне кровавой бойни. Его лицо словно было высечено из камня: страшный шрам под глазом и выражение жестокой решимости. Человек, который, не колеблясь, перебил бы нас всех и продолжил бы путь, как ни в чëм не бывало. Я никогда раньше не видел другого Мастера меча. И никогда не слышал ни об одном. У меня было столько вопросов, что я хотел бы задать их ему, если бы ситуация была более благоприятной. Как бы то ни было, пока Серые Плащи были настроены на расправу с нами, я приблизился к противнику и обрушил Кроцеа Морс ему на голову. Оружие рассекло воздух и палубу перед ним, когда он уклонился, и в ответ занёс свой клинок, нацелившись им в мою грудь. Шагнув в сторону, я позволил острию соскользнуть с нагрудника и, слегка подтолкнув его рукой, подтянул свой меч к его гарде. Острие коснулось его горла, когда враг отклонился назад, и, низко пригнувшись, крутанулся и попытался нанести удар по моим ногам. Перепрыгнув через клинок, я промчался мимо него и поднялся на ступеньки, с которых он только что спустился. Хотя ступеньки были неровными, но преимущество в высоте всё же давали, так я мог попытаться справиться с сильным противником. Его клинок мелькнул, проверяя мою защиту, но когда я вогнал свой в ступеньку внизу и едва не снёс ему голову, он решил отказаться от продолжения поединка в неравенстве и бросился к другой лестнице, чтобы уравнять наши шансы. Я же поспешил к штурвалу, перепрыгнув через перила, в попытке отсечь его, прежде чем он достигнет меня. Волны плескались о борта корабля, заставляя его крениться и стонать в воде, сталкиваясь с Яростью Ветра и волны постоянно захлестывали палубу соленой водой, делая наши ноги уязвимыми. Я ухватился за перила, чтобы удержаться на ногах, и даже ему, пиратскому капитану, пришлось ухватиться одной рукой, чтобы подтянуться. Я первым достиг вершины, удержал преимущество и приготовился его использовать. Он мог наносить удары только по ногам и ступням, а у меня хватало сил и роста, чтобы целиться в его голову и верхнюю часть плеч. Приготовившись к этому, я сделал выпад вниз. В глазах капитана мелькнул свет. Через секунду он был уже со мной в клинче, пробив мечом мою защиту, и в результате удара, основанного на Умении, сократил дистанцию быстрее, чем я мог надеяться предугадать. Я успел повернуться, чтобы уменьшить урон, но удар всё равно пробил глубокую борозду в моих доспехах, зарубцевавшись и прочертив кровавую царапину на боку, где нагрудник не закрывал меня. Хотя рана была болезненной и кровавой, она не представляла опасности, поскольку рассекала плоть и жир, а не мышцы. Но всё равно было больно, и я задыхался, схватив его за руку и используя свою превосходящую силу, стараясь удержать его в неподвижности, и затем нанёс удар своей головой в его нос. Мастер меча явно не ожидал такого. Его глаза расширились, но ничего уже нельзя было сделать. Я отшатнулся назад, зажмурив глаза, но это было ничто по сравнению с его реакцией. Он облокотился на перила и вцепился в них одной рукой, а другой прижал рукоять меча ко лбу, пытаясь перевести дыхание. Инстинкт это был или нет, но он откатился в сторону, когда я с размаху ударил по перилам, расколов их надвое. Его контратака была слабой: он отскочил от моего плеча и ударил плоской стороной меча. Затем попятился назад, отступая на некоторое расстояние, пока приходил в себя. Я бы последовал за ним, но корабль ещё раз накренился, опрокидывая меня набок. Огромная цепь, соединяющая наши корабли, скрипела и звенела, брызги падали в воду, когда один из них то ли рвался, то ли вырывался на свободу. От резкого смещения цепей, соединяющих наши корабли, судно Серых Плащей отклонилось в сторону и резко развернулось, когда ветер подхватил его паруса. Наше судно стояло на якоре, поэтому резкое изменение скорости и направления движения было неожиданным и сильным. С палубы раздалось несколько испуганных криков, люди упали — как и баллисты, скользнув по палубе и едва не задев Нору. Несколько членов экипажа перекинулись через перила и упали в воду, пока кто-то, не участвовавший в схватке, не вскочил на ноги и не потянул вниз за канаты, опуская паруса. С громким лязгом и плеском был брошен якорь — пираты пытались отбиться от абордажа и одновременно собрать экипаж корабля. Отвлечение, пусть и короткое, дало моему противнику время, необходимое для восстановления. Или, по крайней мере, достаточное для того, чтобы я упустил удобный момент. Тихо ругаясь и приходя в себя, я принялся обдумывать свои действия. Здесь находилось рулевое колесо и ещё кое-что, кроме канатов, ведущих к парусам. Я не знал, для чего они нужны, и какой смысл в повреждении штурвала, ведь наши корабли были связаны друг с другом. Беглый взгляд назад через плечо подсказал мне, что бой на палубе внизу... где-то идёт. Я не был уверен, насколько успешно. Вокруг цепей, соединяющих наши корабли, был очаг сопротивления, но в основном Гильдия не сражалась слаженно. Вайс позаботилась о том, чтобы любой пират, пытавшийся перебраться через цепи на наш корабль, был взорван, заморожен или просто отброшен стихийными заклинаниями. Экипаж Ярости Ветра в основном оставался в безопасности, бегая по палубе и пытаясь вытащить болты, вмурованные в палубу, чтобы цепи их больше не держали. В этот момент, как я предполагал, они попытаются бежать, оставив нас позади. Если им это удастся. Несколько баллист пробили корпус, и, если мне не показалось, Ярость Ветра сидела немного ниже, чем раньше. В довершение всего откуда-то снизу раздался громкий треск, и я услышал ужасающий хруст, означавший, что еще один болт пробил корпус и застрял глубоко в трюме. Мы даже не успели познакомиться с полным составом команды корабля Серых Плащей: многие из них до сих пор находились под палубой, стреляя из иллюминаторов и заряжая баллисты, пытаясь потопить наш корабль. Они не собирались брать пленных или претендовать на корабль или его груз как на свои собственные. Они просто хотели нас убить. Мне пришло в голову, что это не первый пиратский корабль, на котором мы сражались, и не первый пиратский капитан, с которым я вступил в бой. Последний раз данная ситуация была на пути в Атлас, когда я был намного слабее. Тогда мой противник был силён, но воинственен и атаковал безрассудно. Этот же был быстрее и намного опытнее. Но, впрочем, как и я. Подняв Кроцеа Морса перед собой, я осторожно двинулся вперёд, стараясь ступать ровно и готовясь к любой контратаке. Мой противник все ещё держался одной рукой за голову, но я не упустил блеска его бледных глаз сквозь пальцы. Притворство. Он наблюдал. В тот момент, когда я оказался в пределах досягаемости, он сделал выпад, сверкнув глазами, и с неожиданной скоростью рубанул вверх, меч превратился в пятно красной стали. Если бы я не был готов к этому удару, меня бы рассекло от паха до плеча, но я был готов, и Кроцеа Морс зазвенел от удара, блокируя его. Не давая нашим клинкам разомкнуться, я толкнул его плечом и прижал к задним перилам, намереваясь сбросить в океан. Может быть, это и не убьет его, но он хотя бы выйдет из борьбы, и я хотел бы посмотреть, как он поднимется на корабль, учитывая Вайс, швыряющую заклинания в воду. С тем негативом, который мы вызывали, Гриммы тоже были поблизости. — Гах! — Хнх! Мы сражались в двух битвах: в одной он пытался удержаться на ногах под моим весом, а в другой — освободить своё оружие и направить его на меня. Возможно, у него было и другое оружие, но моя Сила, надо полагать, была выше, чем у Мастера меча. Не все могли похвастаться показателем А в данной Характеристике, и большинство Воинов делали упор на живучесть. Мастер меча, судя по всему, больше опирался на Сноровку, что вполне логично, поскольку я получил прибавку к этому показателю. Если он отпустит свою руку, я воткну его меч в палубу, затем занесу свой и расчленю его. Он знал это. — Я не умру здесь, — шипел Мастер меча. — Забавно, — ответил я. — Я тоже не умру. Что-то должно было произойти. В конце концов, он был обречён. Каким бы опытным он ни был, он не мог противостоять грубой силе, а Сноровка и Ловкость ничего не значили, когда я схватил его. Он повалился набок, выпустив меч и принимая на себя дикую рану, которую я нанёс ему в бок, пока он отпрыгивал в сторону. Его длинный серый плащ был прорезан насквозь, он сорвал его и отбросил в сторону, за перила, обнажив под ним облегающий чёрный наряд — чёрную тунику поверх чёрных брюк, заправленных в сапоги. Его бок сильно кровоточил, одна рука зажимала рану. Это не делало его менее опасным. Я осторожно отошёл в сторону, отпихнул его меч от штурвала и с громким всплеском бросил в воду. Он ухмыльнулся и достал с пояса гораздо меньший клинок, скорее длинный нож, чем меч, и сжал его в обратном одноручном хвате. Какая-то часть меня хотела потребовать его сдачи. Он был уже побежден. Но этого не могло случиться. Он был членом Серых Плащей, и нам нужно было убираться отсюда, пока нас не обнаружили другие, или, что еще хуже, сама Рейвен. Удержать столько пленных было невозможно, а их корабль был слишком велик и силён. Если бы мы оставили их в живых, нас бы уничтожили. Наступая, я приготовился разрубить человека. Его глаза вспыхнули силой. Умение! Я мгновенно сдержался, желая, чтобы между нами было как можно больше расстояния, чтобы успеть среагировать. Он начертил в воздухе круг своим оружием, затем направил его на меня и прошептал: — Четыре цветущих лепестка. Мои глаза расширились. Это было мое Умение. Четыре атаки. Одновременные. Он не сделал ни шага в мою сторону и не нанёс ни одного удара, но мои инстинкты кричали, что сейчас последуют четыре атаки, и я почти увидел тусклый красный свет перед первым ударом. Я попытался блокировать удар, подняв Кроцеа Морс, но удар обрушился на моё плечо. Другой удар пришелся справа, над бедром. Третий удар пришёлся слева, подмышкой, а четвертый прорезал огромную рану на бедре, повалив меня на одно колено. Эти удары были невероятно быстры. Невозможно блокировать. Его глаза снова вспыхнули. В эту игру могут играть двое. Мой мир изменился, как изменились и слова над моей головой, на мгновение ошеломив Мастера меча. Этого мне хватило, чтобы опустить меч, встать на нетвердые ноги и крутануть Кроцеа Морс по кругу. — Четыре цветущих лепестка, — прошипел я. Глаза мужчины расширились. Четыре атаки последовали так же быстро, нанося удары сразу с четырёх сторон, но, в отличие от его атаки, они не были направлены на его тело. Вместо этого каждый удар обрушился на его оружие, дважды ударив его с двух сторон над рукоятью, один раз по кончику и последний раз снизу, прямо в поммель. Оружие разлетелось на куски, металл упал на палубу, как стекло из разбитого зеркала. Повернув Кроцеа Морс так, чтобы он был направлен прямо на него, я постарался побыстрее закончить бой. Моя нога могла быть повреждена, но она мне не была нужна, чтобы сократить расстояние. — Пронзающий удар. Мгновенно я пронёсся по палубе, делая выпад в его сторону. То, что ему удалось увернуться, было чудом. Нет, он знал, чего ожидать, потому что обладал теми же Умениями, что и я — или какими-то похожими — и поэтому точно знал, что я собираюсь сделать. Он откатился в сторону, оставляя за собой кровавые следы. Когда мой меч разбил на куски перила позади него, он схватил веревку, привязанную рядом, и обвил ею мою шею сзади, тем самым душа меня. Я успел подставить руку, чтобы остановить это, но верёвка оказалась прижатой к шее и подбородку, так как он затянул её, а затем отцепил веревку от металлического крюка. Парус упал, веревка натянулась и потянула меня за ноги, придушив. Кроцеа Морс выпал у меня из рук, когда меня потащило вверх, глаза затуманились, и я пытался дышать. Чёрная вспышка пронеслась надо мной, оборвав веревку, прежде чем меня успели линчевать. Или, что более вероятно, до того, как свернулась бы моя шея. Я тяжело приземлился на палубу и задыхался. Шаги заставили меня поднять голову и посмотреть на нападавшего, который с Кроцеа Морс в руке опускал его к моей шее. — За Острова Миражей! — прорычал он. Я бросился в сторону, как раз в тот момент, когда чёрная тень обрушилась на мою позицию. Блейк. Видимо, она увидела, что меня собираются линчевать, и решила, что я сам не справляюсь с этой схваткой. Я бы обиделся, если бы она не спасла меня от еще одной серьёзной раны в ногу. Убийца налетела на защиту Мастера меча, блокировала Кроцеа Морс и, отведя его в сторону, вонзила свой кинжал ему в бок. Капитан застонал от боли и схватил её за голову, срывая с неё капюшон и маску, когда она отпрянула в сторону и приготовилась к новой атаке. Капитан смотрел ей вслед, расширив глаза. — Блейк...? Кинжалы чуть опустились. — Адам...? Сидя на палубе за её ногами, зажимая рукой свой бок, я в замешательстве поднял глаза. Глаза капитана расширились, и он сделал шаг назад, Кроцеа Морс выпал из его пальцев вместе с кровью из его бока. Не смертельная рана, конечно, но достаточная, чтобы ограничить его передвижение. Однако это, похоже, не было проблемой. Его глаза были прикованы к глазам Блейк. — Ты... я... — Он покачал головой, затем посмотрел на сражение внизу, на палубе. Внезапно он бросился к перилам, совершенно не обращая внимания на нас двоих. — Прекратите! — закричал он. — Прекратите драться! Прекратите! — В отчаянии он схватил капитанский колокольчик, прикреплённый к носу судна, и с силой ударил по нему молотком. — ПРЕКРАТИТЬ! Постепенно звуки боя стали стихать и затихать. Пираты, Серые Плащи, отходили от членов Гильдии, которые безропотно отпускали их, не желая драться, если это было возможно. Даже раненые смотрели на Адама, растерянные, но преданные своему капитану. — Блейк? — спросил я в замешательстве. Она не ответила. Она выглядела такой же потрясённой, как и я. — Прекратить! — повторил Адам, вцепившись обеими руками в перила. Медленно он опустился. Не в поражении, а на одно колено. — Прекратить. Ибо Госпожа Островов Миражей вернулась. — Он снова повернулся к Блейк и низко опустил голову, упëршись обеими руками о палубу. — Да здравствует клан Белладонны! Слава Островам Миражей! По всей палубе корабля пираты и Серые Плащи преклонили колени. — Слава Госпоже Белладонне! — Белладонна вернулась!