Forged Destiny

Крик Руби пронзил мои барабанные перепонки. Это был такой высокий звук, что он трескался и разрывался, девушка дергалась от боли, глаза её вспыхивали, тело билось в конвульсиях. Она выронила косу и схватилась обеими руками за голову. Ногти впились в кожу и оставляли красные следы на бледном лице, а затем, что было почти милосердным завершением, она отключилась и рухнула на пол, словно марионетка, у которой перерезали ниточки. С другой стороны от Салем. В противоположной от двери части комнаты. — Чëрт, — выругался я, выглядывая из-за колонны. Надежды на то, что Салем забыла о нас, больше не было, особенно когда женщина продолжала держать в одной руке отрубленную голову Рейвен, а другую прижимала к щеке, и её глаза мерцали. — О боже, — хрипло прошептала она. — Это чувство. Это невероятное чувство. Ах~. — Её стон был почти оргазмическим. — Я могла бы привыкнуть к нему. — Усмехнувшись, она отбросила голову Рейвен, которая с грохотом упала на пол и покатилась мимо меня. Глаза Рейвен были расширены от ужаса. К моему ужасу, её губы всё ещё шевелились — какая-то остаточная нервная реакция, но всё же что-то такое, что заставило меня закрыть рот рукой и отвернуться. Я посмотрел на Руби, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Салем наконец-то обратила на неё внимание и подошла к бессознательной девушке. Проклятье. Проклятье, проклятье, проклятье! Оттолкнувшись от каменной стены, я выхватил меч и бросился бежать. — Отойди от неё! — Я замахнулся на Салем, но та лениво отступила в сторону, продолжая улыбаться. Она, несомненно, слышала моё приближение — если вообще забывала обо мне. Я встал на ноги между ней и Руби, пытаясь удержать равновесие на залитом кровью полу. Пот стекал с моего тела, я держал перед собой дрожащий Кроцеа Морс, прекрасно понимая, что Рейвен могла одним взмахом уничтожить его, мои доспехи и моё тело, и что Салем также легко убила саму Рейвен. Салем была быстрее Рейвен, которая была быстрее меня. Она была более смертоносна, чем Рейвен, который запросто бы убила меня. Я не представлял для неё угрозы, и она это знала. — Здравствуй, Жон. — Не Обманщик? — спросил я, готовый сделать всё, что угодно, лишь бы не умирать. Поговорить было неплохим началом. Разговор был прекрасен. Если Руби сможет очнуться, то, возможно, ей удастся сбежать с её скоростью — которая, должно быть, стала ещё выше после того, как она похитила половину Опыта от Рейвен. — Имя уже не очень тебе подходит. Верно? Вижу, ты наконец-то принял себя таким, какой ты есть. Кстати, всегда пожалуйста. — Прости? — За то, что я показала тебе, как важно верить в себя. Разве я не сделала это для тебя? Ты был таким несчастным раньше, а теперь посмотри на себя. Без меня ничего этого не было бы. — Её улыбка стала шире. — Не за что. Даже если ты не поблагодарил меня за это. Как извращенно. Мы оба знали, что она сделала это не для того, чтобы преподать мне урок; она хотела, чтобы я умер из-за своей собственной глупой гордости. Единственным признанием, которое я должен был получить, был ужас, когда я истекал кровью на земле перед Гриммом, которого я не мог надеяться победить. Мне пришлось задуматься, не по вине ли Салем я столкнулся с таким количеством нелепых опасностей. Беовульф в моём Первом Квесте, Урса в Подземелье, Мерло и всё остальное. Но она была права. Намеренно или нет, но я оказался там, где оказался, только благодаря ей. — Спасибо. За исполнение желания. Даже если у тебя были свои причины, ты права. Я не жалею ни о его исполнении, ни о людях, которых я встретил на этом пути. Салем выглядела потрясённой. — Ты...? Ха. Ха-ха. Ха-ха-ха! — Женщина схватилась за живот и наклонилась вперёд, смеясь во всю мощь своих лёгких. — О, ты! — сказала она, вытирая слëзы с глаз. — Каждый раз, когда мы встречаемся, ты удивляешь меня всё больше и больше. Знаешь ли ты, что ты первый, кто поблагодарил меня за желание, даже зная его результат? — Я не удивлен, — сказал я, взглянув на Руби. По-прежнему никакого движения. Остальные уже спустились? Корабль готов к отплытию? — Ты обычно убиваешь тех, кто загадывает желание. Большинству людей это не понравится. — Правда? Я изменяю законы реальности, чтобы исполнить самое заветное желание человека, но он не желает жертвовать собой ради этого. Вы, люди... всегда так много просите. Я могу воскрешать мёртвых. Я могу покончить с бедностью. Я могу изменять времена года, создавать жизнь или изменить сам мир, в котором вы живëте, и всё же вы считаете жестоким, что вы должны умереть, чтобы получить желаемое? Мой рот открылся. Но слова не шли. — Как всегда, вы, люди, эгоистичные создания. — Салем зашагала вперёд. Медленно. Она могла двигаться быстрее, чем я мог бы видеть, но её приближение было очевидным. Мои мышцы напряглись, и я попытался удержать Кроцеа Морс между нами, не размахивая им. Если она не собиралась меня убивать, то я не хотел побуждать её к этому. — Вы думаете только о том, чего желаете, и о том, какую пользу можете извлечь. Знаешь ли ты, что Уоттс был не первым, кто пожелал, чтобы я вернула любимого человека? Однажды один отец пожелал вернуть свою дочь. Она обошла вокруг меня, и я последовал за ней, прокладывая путь вокруг тела Руби, чтобы я и мой меч всегда оставались между нами. Салем, казалось, не возражала. Она была погружена в раздумья, глаза её были устремлены вверх, когда она вспоминала какое-то далёкое воспоминание с нежной, но расстроенной улыбкой. — Я вернула её, использовав для этого его жизненную энергию и убив его самого. Умирая, он проклял меня как чудовище. Но разве я не исполнила его желание? Разве я не вернула его любимую дочь? Что ты думаешь, Жон? — Я думаю, он был расстроен тем, что не смог провести время со своей дочерью. — Очевидно. — Салем закатила глаза. — Но всегда должна быть цена. Его дочь, которая умерла такой молодой, живёт снова. И я не убивала и не организовывала её смерть, если ты об этом думаешь. Я обеспечила её безопасное возвращение в родную деревню. Как её звали? Синдер...? Я вздрогнул. — О? Я вижу, ты знаешь о ней. А что случилось с той девочкой, Жон? Мне любопытно. — Я... — Мои руки так крепко сжимали рукоять оружия, что побелели. — Думаю, ты уже знаешь... — Я не всеведуща, хотя твоя реакция говорит мне о многом. Значит, она мертва. Жаль. Но я к этому не причастна. Уверяю тебя. — Хуже всего было то, что я знал, что она говорит правду. Никто, кроме меня не убивал Синдер. — Но моя точка зрения остается в силе. Её отец восстал против того, что его дочь потеряла жизнь, не успев её прожить, и я это исправила. Но он ни разу не поблагодарил меня за это, а наоборот, проклинал. Я, исполнившая желание его сердца, стала чудовищем. Такова правда о людях, как я выяснила с течением времени. То, что они провозглашают, и то, чего они действительно желают, очень часто расходятся. Он считал, что хочет вернуть дочь ради неё, а на самом деле — ради себя. Он скорбел не о дочери, лишившейся жизни. Он страдал от того, что потерял её. Он хотел вернуть её для своего душевного спокойствия. Внезапно она оказалась рядом со мной, одной рукой прижимая Кроцеа Морс за кончик — зажатый между большим и малым пальцами — а другой обхватив мой подбородок, прижав большой палец к моей левой щеке, а пальцы — к правой. Её глаза были близко к моим, так близко, что наши носы почти соприкасались. — Что ты об этом думаешь, Жон? Это справедливо? Я попытался отстраниться, но не смог. Хватка Салем была непоколебима. — Н-нет, — прошептал я. — Это не так. — Именно. — Она отпустила меня и откинулась назад, хотя и не выпустила из рук мой меч. — Ты и твои сородичи считают, что я должна отдавать и отдавать, не ожидая ничего взамен, а потом проклинают меня, когда это не так. Представляешь, каким мог бы быть твой мир, если бы Мерло получил желаемую власть? Если бы Тириан создал своё Королевство? Если бы Рейвен могла пожелать жить вечно, как она так искренне хотела? Итак, это было истинное желание Рейвен. Почему-то это меня не удивило. — Я оказала услугу вашему роду, уничтожив тех, кто мог бы загадать желание. Я оградила вас от единственной реальной угрозы выживанию вашего жалкого вида. От вас самих. А вместо благодарности я получаю угрозы, проклятия и попытки скрыть или запечатать меня. Чтобы покончить со мной раз и навсегда. А теперь ещё и это! — прорычала она, сотрясая самые основы поместья. — Меня притащили сюда и сделали одной из вас! Приковать к этому забытому царству эгоистичных нищих и гордых чудовищ. Я не просила об этом, Жон. Я не желала этого! — Прости. — Всегда только я исполняла желания, не обращая внимания на то, какими могут быть мои. — Она обратилась к залу, глядя на меня, но не видя меня. — Если люди считают меня чудовищем, то почему они продолжают стремиться ко мне? Я не выбирала вас. Я не принуждала вас вызывать меня. Вы считаете меня злом, а я с радостью не желаю иметь ничего общего с вашим жалким видом. — Прости! — повторил я, выкрикивая это. Моё тело дрожало, а ноги были слабыми. Стойкость или нет, но гнев в её голосе потряс меня. — Мы не хотели вызывать тебя. Мы пытались остановить их. И мне жаль, что люди продолжают это делать! Её пунцовые глаза пронзили меня, требуя продолжения. — И... И я благодарен за своё желание. И за то, что ты вернула Синдер. Даже... Даже если мы расстались не в лучших отношениях, спасибо тебе за то, что ты подарила ей шанс на жизнь. Она была мне другом, до самого конца. Рука Салем вернулась к моему лицу, и я закрыл глаза. Однако удара не последовало. Не было удара по черепу, на который, как я знал, она была способна. Вместо этого она погладила меня по щеке. Нежным, почти женским движением. — О, Жон, — прошептала она. — Если бы твой мир был наполнен такими, как ты. Возможно, он не казался бы мне таким отвратительным. — Не стоит. Там есть хорошие люди... — А примут ли они мою жизнь здесь? Я не знал. — Да. — О? — Она засмеялась. — Мне снова называть тебя Обманщиком? Уже сейчас твой народ готовится к моему нападению. Если я не нападу, они попытаются убить меня или подчинить себе. Я больше не обязана исполнять желания, но моё могущество всё ещё далеко от вашего понимания. Ты не хуже меня знаешь, что твой род не позволит жить другому, обладающему такой силой. — Салем склонила голову набок. — Ты дрожишь. Неужели я так сильно тебя пугаю? — Да, — признался я. — Хорошо. И правильно делаешь, что боишься. Салем посмотрела на мой меч, всё ещё зажатый между большим и указательным пальцем, и ухмыльнулась. От сжатия металл разлетелся вдребезги, оставив меня с осколком металла на треть короче, чем был. Я снова вздрогнул, сильно трясясь, но не желая сдаваться. Даже когда она смотрела на металл в своей руке, как на случайность, я держал перед собой остатки меча. — Продолжаешь? — спросила она, взмахнув рукой и схватив крестовину. От сжатия её руки металл захрустел, как бумага. Острие треснуло, и клинок упал, оставив мне только рукоять и больше ничего. — Я бы спросила, веришь ли ты в себя настолько, чтобы превзойти меня, но мы оба знаем ответ. Не так ли? Ты так храбро стоишь перед своим раненым товарищем. Настоящий Герой. Но, как ты знаешь, каждому Герою нужно чудовище, которое он должен убить, и принцесса, которую он должен спасти. Может быть, я заберу твоего друга и предоставлю тебе эту возможность? — Отпусти нас... — Хм? — Отпусти нас, — сказал я, чуть громче, чуть менее отчаянно. Самое худшее, что она могла сказать "нет" и убить меня, а я и так этого ждал. Я ничего не терял от того, что попросил. — Мы не представляем для тебя угрозы. Руби без сознания и всё равно не сможет причинить тебе вреда, а ты знаешь, что я ничего не могу тебе сделать. Нет смысла нас убивать. — Нет? — Салем приложила палец к рукояти меча в моих руках. Её глаза вспыхнули, и я отпустил вещь за секунду до того, как она воспламенилась. Он упал на землю. — Ты уже ранил меня, Жон. Ты не причинил мне вреда; ты не способен на это. — Её палец ткнулся в мою нагрудную пластину над сердцем, затем надавил. У меня вырвался вздох, когда её палец — её голый палец — пробил зачарованный металл и мою кожу. Я вздрогнул и упал вперёд, руки инстинктивно подхватили её за плечи. — Грк. — Я стиснул зубы и прижался лбом к её шее, содрогаясь, когда почувствовал, как её палец проникает внутрь моего тела. Я почувствовал, как она обхватывает и касается одного из моих ребер. — Мне всё ещё было больно, когда ты так напал на меня, даже после того, как я дала тебе средства, чтобы победить Уоттса. Я могла бы сделать воскрешенного Мага рабом его желания, но не сделала этого. А ты отблагодарил меня, набросившись на меня в своей мелкой ярости. — Салем недовольно поморщилась. — Как грубо. От её пальца вырвалась струйка крови, и я отшатнулся назад, зажимая рукой рану и дыру в доспехах, образовавшуюся не благодаря магии или какому-то Умению, а исключительно Силе стоящего передо мной человека. Я закашлялся и упал на одно колено, лишившись возможности полноценно дышать и с затуманившимся зрением. Несмотря на это, я потянулся, чтобы ухватиться за подол её платья. — Пожалуйста... — Хм? — Позволь нам... Позволь нам уйти. — Ты понимаешь, что я больше не обязана исполнять любое твоё желание. — Её нога метнулась вперёд и повалила меня на спину рядом с Руби. Прежде чем я успел вскочить на ноги, она поставила одну ногу мне на грудь. С таким же успехом это могло быть здание, потому что я не мог её стряхнуть. Когда она наклонилась вперёд, я даже не смог вздохнуть. — И что бы ты сделал? Куда бы ты пошёл, чтобы я тебя не нашла и не убила? Мне придётся это сделать, ты же понимаешь. Твои сородичи уже планируют мою гибель. Я буду защищаться. Я избавлю этот мир от вашего вида. Действительно, было бы очень любезно подарить тебе смерть сейчас. Я могу сделать это безболезненно. Салем смотрела на меня, корчащегося и задыхающегося. — Ну. Относительно безболезненно... Её нога была убрана достаточно долго, чтобы я смог перевести дыхание, но она потянулась вниз обеими руками и ухватилась за верхнюю и нижнюю части моего нагрудника. Почти небрежным движением она отправила меня в полёт. Я врезался спиной в потолок, а затем упал, разбившись о каменный пол с влажным лязгом. Пол уже был залит кровью, моя собственная смешалась с ней, мой нос утопал в медноватой жидкости. Салем подошла к Руби. Скрежеща зубами и не обращая внимания на боль, я вскочил на ноги и схватил единственное оружие, которое смог достать, — выброшенный меч Рейвен. Он был длиннее, чем я привык, но я ухватился за него обеими руками и бросился вперёд, замахнувшись им над головой. Рейвен заставила меня наложить на него Руну Запечатывания. Она должна была что-то сделать. Должна же быть у неё какая-то цель! Салем перехватила меч одной рукой и повернула его в сторону. — О нет. Меч. — отрешённо произнесла она. — Моя единственная слабость. Звездный Металл сгибался и ломался так же легко, как и обычный металл предыдущего меча. Я смотрел сквозь мелькающие осколки, которые сыпались на меня, как дождь, сквозь них и в раздраженные глаза Салем. Её рука поднялась, и падающие осколки замерли в воздухе, а затем устремились ко мне, как стрелы из лука. Несколько осколков отлетели от моей нагрудной пластины, но ещё больше пронзили моё лицо, а один вонзился в мясо плеча, чуть ниже кости. Я упал, или упал бы, если бы её рука не схватила меня за нагрудник ещё раз. — Я действительно собиралась держать тебя рядом, — сказала она. — Я не знаю точно, зачем. Может быть, как домашнее животное или из любопытства. Достаточно долго, чтобы ты увидел, как я размалываю ваши Королевства в пыль. Впрочем, я полагаю, ты не так уж сильно отличаешься от остальных. — Она приложила палец к отверстию, которое проделала ранее, целясь в моё сердце. — Прощай. Сзади на Салем надвинулось красное пятно. — НЕТ! Удар был подобен раскату грома. Скорость Руби намного превосходила всё, что я видел раньше, и я не заметил, как она очнулась, не говоря уже о том, чтобы встать, достать оружие и броситься вперёд. Этого оказалось достаточно, чтобы встряхнуть Салем и заставить её выронить меня. Лёд потрескивал и расползался по её фигуре, зарождаясь на спине и смыкаясь на плечах. Она не выглядела испуганной, скорее любопытствующей, так как лёд потрескался и образовался на её руке, покрывая руку, которая держала меня, и фиксируя её на месте. — Вставай, — зашипела Руби, внезапно оказавшись рядом со мной во вспышке красного света. — Давай. Двигайся. — Ру-? — Нет времени! Вставай! — Руби подняла меня на ноги и потащила в направлении главных дверей. — Пока она в ловушке, пошли! — В ловушке? Я бы не стала говорить так уверенно... — Позади нас затрещал лёд, когда Салем вышла из тюрьмы, в которую её заперла изготовленная мной Руна. Судя по всему, это не причинило ей никакого вреда, хотя и позволило нам выиграть пару секунд. Салем сделала жест рукой, и стена над главной дверью взорвалась, завалив вход обломками. — А. Полагаю, что в этом есть своя ирония. — Налево! — крикнула Руби, бросившись в ту сторону. Я последовал за ней, никто из нас не знал, куда мы идём, но понимал, что где угодно — лучше, чем здесь. Мы ворвались в деревянную дверь, и Руби захлопнула её за мной, а через мгновение догнала. Не прошло и секунды, как дверь взорвалась и пролетела над нашими головами, едва не свалив меня с ног. — Куда же вы собрались? — раздался вокруг голос Салем. — У нас была такая восхитительная беседа. Руби оглянулась и ахнула, увидев то, чего не увидел я. Она двинулась направо, в другую дверь. Я на секунду отстал от неё, и от пронëсшегося за спиной грохота у меня подкосились ноги. Руби снова захлопнула дверь и пошла дальше. Мы оказались в какой-то столовой с длинным столом, на котором или возле которого лежало несколько мертвых Серых Плащей. Сзади была дверь, которая, скорее всего, вела на кухню, где мы были раньше. Не имея другого выхода, мы бросились к ней. Салем полезла не в дверь, а в саму стену, пробивая камень голыми руками и не обращая внимания на сыплющиеся на неё обломки. Они отскакивали от её головы и рассыпались вокруг неё во взрыве пыли и цемента. — Мы что, теперь играем в прятки? — крикнула она нам вслед, когда мы закрыли за собой очередную дверь. Я оказался прав — это была кухня. Руби уже стояла у следующей двери, сжимая в одной руке маленький кинжал, который я для нее сделал. — Полагаю, я могу подыграть. Как насчёт друзей, с которыми можно поиграть? Из поместья Белладонны доносился вой, который я сразу узнал. Гримм. Она могла вызывать их по своему желанию. А может, это просто негатив, накрывший Острова Миражей, как густой туман. — Дай мне кинжал, — сказал я Руби. — Без косы ты не сможешь сражаться. — Я могу их заморозить, — ответила она, продолжая двигаться, но её скорость была достаточно низкой, чтобы сравняться с моей. — И мы всё равно не можем остановиться и сражаться. Она нас поймает, если мы это сделаем! Я принял её слова с ворчанием и оставил всё как есть. Когда мы приблизились к очередному повороту коридоров, справа раздалось громкое ворчание, предшествующее появлению Урсы. Старейшина Гримм — правда, не такой огромный, как тот, с которым мы столкнулись в Подземелье в Вейле. Его хватило бы, чтобы уничтожить небольшую деревню вроде Анселя, но сейчас мы могли бы убить и одного с нашими высокими уровнями. Если бы у нас было оружие. Руби мелькнула впереди, прежде чем я успел произнести хоть слово. Она всегда была быстрой, но сейчас всё было по-другому. Всё её тело стало не более чем продолжением плаща. Для меня она была лишь цветной вспышкой — и для Гримма, который не успел среагировать на её появление, едва повернув голову в нашу сторону, как она уже была на нем. Кинжал вонзился в его грудь, и из неё вырвался лед, покрывший голову, плечи и передние лапы твари. Я поднырнул под его левую лапу, когда он напрягся, пытаясь сдвинуться с места, расколол лёд, и на меня посыпались осколки. Чудище уже немного двигалось, скрипя и поворачиваясь к нам лицом, когда лёд окончательно разлетелся на куски. Моя Руна дала нам несколько секунд, но этих секунд хватило, чтобы мы прошли мимо и через другую дверь попали в помещение, которое когда-то могло быть кабинетом, но было превращено в спальный корпус. На полу валялись постельные принадлежности, в них лежали мёртвые люди. — Куда нам идти? — задыхался я. — Я... я не знаю. Я просто думала, что мы будем бежать, пока не найдём окно. Мне этого было достаточно. Энергия моя уже иссякала, а драться было невозможно. Если бы мы нашли кузницу, в которую меня привела Рейвен, я бы смог сделать какое-нибудь оружие, но что бы мы с ним делали? Сражаться с Салем? Убить её? Я прикоснулся к тому небольшому количеству Звёздного Металла, обернутому вокруг моего медальона, но не стал им пользоваться. Меч, который я сделал для Рейвен, разбился так же легко, как и Кроцеа Морс. И она, и Озпин надеялись, что этого будет достаточно против Салем. Вся стена и крыша позади нас медленно разрушалась камень за камнем. Мы с Руби поспешили прочь от неё, прислушиваясь к грохоту и звукам рушащейся кладки позади нас. От Салем теперь ничего не было слышно, но я не смел надеяться, что она нас оставит. Мы проскочили ещё несколько комнат, причём Руби пришлось заморозить двух Гримм, чтобы те пропустили нас. Они, как правило, цеплялись за двери, быстро разрушая дерево, но застревая в раме, пока не удавалось выбить камень. Это давало нам время двигаться дальше, но было ощущение, что мы углубляемся в поместье, а не идём к внешнему краю и выходу. Если бы Блейк была с нами, она могла бы подсказать дорогу. А так мы продолжали бежать. Если долго идти по прямой, то в конце концов мы выйдем на другую сторону. Раскаты грома над головой говорили о том, что нас ожидает гроза, но мы ничего не могли с этим поделать. — Как ты думаешь, мы оторвались от неё? — спросила Руби, задыхаясь. спросила Руби, тяжело дыша. Если в скорости ей не было равных, то в выносливости — нет. — Может быть, она потерялась. — Я бы на это не рассчитывал. — Согласна, мышонок. Красные глаза впереди. Наглая улыбка. Я ворвался в дверь слева, Руби за мной, издевательский смех Салем — за ней. Коридор, в который мы попали, вытянулся и изогнулся, искривляясь на глазах, стены стали чёрными, как чернила, а когтистые руки хватали нас со всех сторон, пытаясь поймать. Руби вскрикнула и ловко увернулась, но несколько когтей вцепились мне в ноги, впиваясь в ткань штанов и заставляя отдирать их, часто разрывая материал. Одна лапа зацепила моё плечо и впилась в плоть. Я хрипел и вырывал когти, не обращая внимания на то, что они впиваются в кожу. Остановиться хоть на секунду — значит быть утянутым назад. Руби взмахнула кинжалом вокруг меня, замораживая все конечности, чтобы облегчить мне путь. Я провалился в следующую дверь, споткнулся и покатился вперёд, полагаясь на то, что Руби подтащит меня наверх. Я задерживал нас. Руби могла бы с лёгкостью уйти, если бы не я. — Руби... — Не говори этого! Я не буду этого делать! — Ты могла бы позвать на помощь, — попытался я. — Убеди остальных помочь. — Её губы побелели, когда она прикусила их, но она не произнесла немедленного отрицания. — Иди, — сказал я, подталкивая её. — Если мы останемся, мы оба умрём. По крайней мере, если ты свяжешься с остальными, они смогут придумать, как мне помочь. Только так мы оба выберемся отсюда живыми. Руби заметно задрожала. — Я не позволю им уйти без тебя. Я понимал, что она попытается. Я также знал, что Янг, или Вайс, или даже Рен вырубят её и заставят уйти с собой. Это был единственный выход. — Иди, — сказал я, слегка подтолкнув её. — Позови на помощь. Через секунду Жнец расплылась в красном пятне. Она вылетела через дверь вперёд и меньше чем за секунду свернула за угол в нескольких метрах дальше. Оказавшись в одиночестве, я почувствовал себя хуже, чем когда-либо, и, чтобы перевести дух, опëрся рукой на стол. Остался кровавый отпечаток ладони. Продолжай идти, — сказал я себе и, несмотря на усталость, зашагал дальше. — Какой храбрый, — насмешливо протянула Салем, голос которой снова доносился из стен. — Герой отправляет девушку вперёд, а сам остается, чтобы встретиться с чудовищем. Вот только у тебя это не совсем получается. Убегаешь, как и раньше. — Ну да. — Я скривился. — Я всего лишь Кузнец. — Это верно. Может быть, ты должен сделать оружие настоящего Героя? Может быть. Возможно. Я нагнулся и стащил с мёртвого Серого Плаща его меч, затем сосредоточился и, пошатываясь, начал ковать его рукой. Мне понадобилось два коридора и одна комната, чтобы выковать из него функциональную копию Кроцеа Морс. Не самая лучшая копия, учитывая некачественные материалы, но сойдёт. Я добавил Руну Телосложения и мгновенно ощутил, как спадает усталость. — И вот Рыцарь посетил Кузнеца и обрёл надёжное оружие. С ним он сразится с драконом, чтобы спасти свою принцессу. — Здесь нет дракона. Усмешка. — Разве? Стена слева от меня взорвалась, и из неё высунулась длинная змеиная голова. Глаза, расположенные на змеиной морде, но гораздо шире и с пастью, покрытой клыками и шипами, смотрели на меня сверху вниз. Могучая лапа метнулась вперёд, обрушив ещё больше стены, и самый настоящий дракон Гримм с трудом втиснулся в комнату, по крайней мере, в десять раз меньшую для него. — Чëрт побери! — Я даже не думал сопротивляться. Я бросился в противоположном направлении, и это спасло мне жизнь. Я прошёл через дверь и успел захлопнуть её за секунду до того, как его голова метнулась вперед. Позади меня затряслась рама, и дверь с силой распахнулась, отбросив меня на несколько метров по каменному коридору. Оглянувшись, я увидел раскрытую пасть и искру пламени в ней. — Чëрт! Огонь прокатился по моему телу. Моя одежда воспламенилась, и я упал на пол, пытаясь потушить огонь. Огонь не был сплошным потоком, как от Синдер, и не был таким горячим, но у меня не было пластинчатой брони, нагретой до нескольких сотен градусов, чтобы противостоять пламени. Я продолжал кататься, пока пламя угасало, гасился и тот огонь, что был на мне. Позади я услышал, как тварь сделала ещё один вдох, и почувствовал, как воздух устремился ко мне обратно. Я втиснулся в углубление впереди и стоял, прижавшись спиной к горячему камню, когда на меня обрушилась стена пламени. Когда она закончилась, я уже выскочил из укрытия и снова помчался по коридору, когда дракон сделал ещё один вдох. Третья волна огня не застала меня. Я был уже за пределами коридора, свернув направо на случай, если он попытается последовать за мной, и разбрызгивая кровь, оставленную Рейвен. На этот раз не только от Серых Плащей, но и от пиратов. Должно быть, я уже близко к выходу. Пираты жили всего несколько минут и не могли забраться так далеко в здание. Я близко! Руби уже должна была уйти. Поскольку Салем сосредоточилась на мне, я должен был предположить, что она нашла выход. — И, так храбрый Рыцарь, сэр Жон бежал и бежал. Куда, спросите вы? Никто не знает. Но впереди он увидел выход. Впереди виднелась небольшая дверь, по обеим сторонам которой были окна, выходящие в бушующий шторм. Это был выход для слуг или чёрный ход, но главное он был. Я медленно остановился и глубоко вздохнул. Я не испытывал особого восторга. Трудно, когда Салем знает, где я нахожусь, и уже доказала, что может манипулировать Гримм по своему усмотрению. — Не собираешься забрать свою награду, Жон? — А есть ли в этом смысл? Салем вышла из боковой двери и вошла в комнату, её руки были заведены за спину, а каблуки застучали по каменному полу. Там, где я был покрыт кровью, пылью и мелкими ранами, она выглядела так же свежо, как и раньше, хотя и более "человечно", чем когда-либо. — Был ли смысл бороться со мной? — спросила она. — Ты знал, что не сможешь победить, но продолжал пытаться. Что изменилось, мой дорогой Рыцарь? Я стою между тобой и выходом. Путь назад к твоим друзьям, которые даже сейчас ждут тебя в водах внизу. — Её глаза сузились. — Интересно, знают ли они о чудовище, которое скрывается под их кораблем? Во мне забурлил гнев, и я метнул меч ей в лицо. Она уклонилась, продолжая постоянно улыбаться. — Неужели для тебя это просто игра! — закричал я. — Неужели что всё, чем мы являемся, — фигурами на доске? — Нет. — Тогда что!? — Вы скорее персонажи истории. — Её слова поразили меня. Я попятился. — Время от времени мне удаётся заглянуть в ваш маленький глупый мир и пообщаться с вами. Я наблюдаю и развлекаюсь так же, как если бы человек взял в руки книгу и прочитал одну главу из рассказа. Это не мой мир. Я не чувствую никакой связи с ним. Но в небольших дозах он может быть интересным. Не знаю, чего я ожидал, но это... это больно. Я уставился на неё сквозь слезы, которые бежали по моим щекам. Аналогия, которую она проводила — я знал, к чему она приведёт. Тебе не было дела до жизни тех, кого ты не считал равными себе. Если для неё мы были лишь персонажами в сказке, историей для её развлечения, то мы были совершенно бесполезны. — Для нас это не история, — прохрипел я. — Это наша жизнь. — А теперь она моя. Скажи мне, Жон. Хотел бы ты, чтобы тебя втянули в твои любимые детские сказки? Я уверена, что большинство сочло бы это забавным. Шанс исследовать новый мир, стать его частью и самому стать персонажем. — Она сделала неопределенное движение, как будто орудовала мечом. — Как интересно. Замечательно. А как ты думаешь, что бы ты сделал, попав в такой мир? Стал бы сидеть и жить, как второстепенный персонаж? Наслаждался бы отдыхом, стал фермером, завёл семью, затем состарился и умер? — Нет! — сказала она, смеясь. — Никто об этом не думает, правда? Все всегда думают только о том, как весело было бы оказаться там, в чужом мире. Но ты знаешь, что они попытаются сделать всё правильно. Не так ли? — Кто они? — слабо поинтересовался я. Салем не обратила на меня внимания. — Что они понимают под поступать правильно, так это то, что они делают, как они пытаются процветать в этом мире. Сделать его лучше. Быть важными. Когда я смотрю на ваш мир со стороны, легко не прилагать никаких усилий. Просто делать то, что от тебя ожидают, и позволить вам жить так, как вы хотите. Но теперь, когда я здесь? Я стала частью вашей истории. Или ваша история стала моей. Теперь я вынуждена жить в этом проклятом мире. Я должна провести здесь вечность. — Если я собираюсь это сделать, я бы хотела сделать это как следует. Салем повернулась в сторону и махнула рукой в сторону двери. Та открылась сама собой. Я уставился на неё. — Иди, — сказала она. Я не двинулся с места. — Нет? Только не говори, что ты хочешь стать моим Генералом или что-то в этом роде. Это был бы очень интересный поворот в истории, не так ли? — Для меня это не история, — прошептал я. — Это моя жизнь... — Но что такое жизнь, если не история? — спросила она. — И я даю тебе шанс продолжить свою. В конце концов, у тебя есть только один шанс сделать свою историю хорошей. Я ведь не собираюсь тратить свой. Так что иди, возвращайся в своё маленькое Королевство и собирайте свои армии. Готовьте оборону, куйте оружие, тренируйте тело и разум. Ибо когда мы встретимся в следующий раз, Жон Арк, я буду ждать от тебя достойной роли Героя в нашем маленьком спектакле. Измотанный. Это был единственный способ точно выразить то, что я чувствовал. Всё, что я делал, не имело значения, и она играла с моей жизнью так, как хотела. Вопреки здравому смыслу, я не стал спорить и не отвернулся. Вместо этого я пошёл вперёд. Я прошел мимо неё, на расстоянии вытянутой руки, а потом и дальше. Салем не сделала никаких попыток остановить меня. — Зачем всё это? — спросил я. — Если ты всё равно собиралась меня отпустить, зачем это делать? Чтобы показать, насколько я хуже других? Чтобы показать, как мало я могу сделать против тебя? — Я что, кажусь тебе такой? — Нет. Поэтому зачем? — Я не была уверена, что отпущу тебя, — легко сказала она. — Я решила повременить и подумать, убивать тебя или нет. Я вздрогнул от этих холодных слов. — Мы скоро увидимся. Два месяца. Это то, что я тебе дам. Используй их с пользой. Дверь за мной закрылась, и я остался один на травянистой площадке за усадьбой Белладонн, глядя на бушующий океан, на молнии, бьющие в море, и брызги, поднимаемые грозными ветрами. Был ещё день, но об этом нельзя было догадаться. Тучи были настолько плотными и тёмными, что казалось, будто наступила полночь. Надев ножны с новым Кроцеа Морс, я подошёл к лифту, на котором спасались остальные. Это была простая система из двух канатов, перекинутых через колесо. Платформа находилась в самом низу. Я ухватился за другую сторону, и мой вес заставил её подняться. Медленно, благодаря какому-то механизму, не позволяющему колесу вращаться слишком быстро. Я спускался с мучительной неторопливостью, с предельной ясностью видя, как Гримм пируют на останках пиратов, которым не повезло. Тонущие корабли тех, кто не смог от них отбиться. Пожары, охватившие нижние уровни Островов Миражей, и густая, чёрная, как смола, жижа, растекавшаяся по воде. Нижние концы каменных шпилей тоже начали меняться, приобретая тошнотворный фиолетовый цвет с красными прожилками, проходящими через них и пульсирующими. Я не решался прикоснуться к ним, когда спускался мимо. Я чувствовал, как от них исходит жар. Там, у подножия, я разглядел несколько фигур, сдерживающих Гримм. Идиоты. Они должны были забрать Руби и бежать, а они решили помочь мне. Зная, что я поступил бы так же, я не мог заставить себя злиться. Я не мог заставить себя чувствовать что-либо. — Жон, ты жив, — воскликнула Блейк, оглядывая меня с таким облегчением, что я обычно почувствовал бы что-то. — Салем... — Мы уходим, — сказал я мёртвым голосом. — Что? Как ты сбежал? — Я не сбежал. Никто из нас не сбежал. Мы просто отсрочили конец. — Я посмотрел мимо них. — Припасы на корабле? — Всё в порядке, — ответила Янг. — Адам собрал всех пиратов, которых только можно собрать. С едой будет туго, но мы сможем добраться до Мистраля, чтобы закупить припасов дополнительно. Там мы высадим тех, кого спасли, и вернёмся в Вейл. Это займёт неделю. У нас остается ещё меньше времени на подготовку. Я вздрогнул. — Уходим, — сказал я, покачав головой. — Я... я просто хочу домой. Подальше от этого места. Если нам повезёт, она не заставит монстра под кораблем потопить нас. Они посмотрели на меня, поражённые. — Под...? Как только я это произнёс, с корабля Адама раздался звон колокола. Мы вовремя оглянулись и увидели, что из воды вокруг него тянутся несколько длинных щупалец и обвивают мачту и корпус. С громким металлическим звуком баллисты выстрелили, пробив щупальца насквозь, но одна из мачт переломилась надвое и упала в залив. Пробормотав проклятие, я снова достал Кроцеа Морс. — Похоже, она не собирается облегчать нам задачу...