/-/
Я проснулся не от того, что рядом со мной лежало тёплое тело, а от того, что Блейк отстранилась. Я успел лишь на мгновение подумать, какая она мягкая, тёплая и замечательная, а затем её тело зашевелилось, отодвигая простыни и обдавая меня холодным утренним воздухом. Сонный протест вырвался у меня, и я слабо потянулся к ней, нащупав плечо и живот. Она была слишком сильной и вырвалась. — Уже утро, — сказала она, безжалостно отказывая мне в тёплых и уютных объятиях, которых я так хотел. Открыв глаза, я воспользовался утешительным призом — спиной Блейк, которая сидела на краю кровати и смотрела в противоположную сторону. Мне пришло в голову, что я не должен так уж сильно отворачиваться от спины. В конце концов, это была наименее возбуждающая часть женского тела. И всё же в её спине было что-то такое, что притягивало меня. Изгиб позвоночника, напряжённые мышцы, линия прогиба, спускающаяся по дуге спины к округлой и упругой попе. — Наслаждаешься видом? — спросила она, почувствовав мой взгляд. — В самом деле. — Мило. — Она хихикнула и встала, открыв мне ещё лучший вид на изгиб своей задницы. — Я бы и сама хотела остаться, но разведчики должны уходить на целый час раньше строителей. Я не знаю, что ожидает Вейл; бандиты не будут настолько глупы, чтобы нападать на лагеря за пределами Вейла. — Хм... — Я не смог так глубоко думать, как Блейк в этот момент. — Ага. — Полагаю, лучше перестраховаться. Однако приходится вставать рано утром. — Вздохнув, она откинула волосы назад и собрала их одной рукой в хвост, а другой надела топик. Затем распустила волосы. Меня не оставило равнодушным то, что она оставила юбку напоследок. Я чувствовал, что это было сделано для моего блага, и это было то, что я очень ценил. — Прошлая ночь была весёлой, — сказала она, вернувшись, чтобы наклониться и нежно поцеловать меня. — А сегодня? — Я испортил твою пижаму. — Это была самая глупая вещь, которую я когда-либо говорил. — Да, — сказал я, попытавшись повторить. — Сегодня вечером. И... И мне нужно с тобой кое о чем поговорить. Никакого "конца света", — сказал я, когда её глаза сузились. — Просто кое-что важное. — Я поверю тебе на слово. Мы сможем поговорить позже. — Ухмыльнувшись, Блейк стянула с меня простыни, обнажив моё обнаженное тело и окутав меня утренней прохладой. Все остатки сонливости мгновенно исчезли. — Ну вот. Теперь тебе будет легче проснуться, а я получу ещё и шоу. Подмигнув напоследок и не спеша обуть ноги в сапоги, Блейк взяла со стола свои клинки, помахала рукой и выскользнула из комнаты. Несмотря на то, что простыни снова легли на меня, я слишком замёрз и слишком поражён, чтобы снова заснуть. Со стоном, которого я на самом деле не чувствовал — на самом деле я чувствовал себя как никогда помолодевшим, — я перекинул ноги через край и встал. Как и говорила Блейк, к тому времени, когда я спустился вниз, она, Рен и Пирра уже ушли, а на тарелках остались только крошки. Остальные девушки сидели за столами и ели или только просыпались. Руби отсутствовала. — Мисс Гудвич нужно передать утренние сообщения, — сообщила Янг, прочитав моё любопытство. — Она проснулась и ушла два часа назад. — Сурово. — Я сел и кивком поблагодарил Вельвет, когда та положила нам жареные яйца на тосты. В центре стола стояла миска с фруктами и тарелка с беконом. Я взял несколько ломтиков, чтобы добавить к своим, зная, что если я этого не сделаю, то Нора возьмёт только то, что осталось. — Ребята, вы уже знаете, что делаете? Теперь, когда Вакуо взялся за колья, я имею в виду. — Да. Копаем траншеи. Янг сказала это с полным унынием, в то время как Вайс опустилась на своё место, закрыв лицо руками. Я мог только представить, что мысль о том, чтобы копать целый день, была для неё, Мага, мучительной. Янг и Нора справились бы с задачей, но ей предстояло страдать. — Траншеи? — спросил я. — Мы будем в них сражаться? — Нет. Думаю, они нужны, чтобы сделать землю неровной. Или чтобы ставить шипы или ловушки. Не знаю. Как мне кажется, они просто хотят, чтобы каждый квадратный сантиметр земли за стенами был занозой в заднице для Гриммов. Шипы, траншеи, ямы, заборы, стены и препятствия. — Вероятно, потом мы будем заполнять их соломой, а потом маслом, — сказал Вайс. — По крайней мере, это будет самая лёгкая часть. А вот копать... Я Маг. Я не предназначена для такого тяжелого труда. — Разве у тебя нет заклинания, которое может сделать всё? — Моим Путём всегда были магия льда и магия контроля. — Тогда это значит "нет". Отстой. — Заткнись, Янг. Мы не можем все вместе ударить по земле и заставить её расколоться. Для тебя это ничего не даст, а я умру. Я был бы хорош для этой работы, до нелепого хорош с моей высокой Стойкостью, Телосложением и Силой. Я снова почувствовал себя виноватым за то, что не смог предложить никакой помощи, но у меня было другое задание. Никто не стал меня обвинять, они знали, что я делаю. Мы ели, болтали и держались до последнего момента, пока громкий колокол, прозвучавший по всей Деревне Гильдий Бикона, не сообщил нам, что медлить больше нельзя. Половина наших членов уже вовсю трудилась, и нам пора было заняться тем же самым. Деревня Гильдий оживала по мере того, как колокол звонил всё сильнее и сильнее. Это был низкий и гулкий звук — в отличие от звона, сигнализирующего о нападении, который был опробован по всему Вейлу, чтобы все могли его запомнить. Этот звук был резким и быстрым, он повторялся так быстро, как только звонари могли с ним справиться. Почти все в деревне Гильдии устремились на юг или на запад, к стенам. Возможно, я был единственным, кто пробивался сквозь толпу, и уж точно единственным, кто поднимался по лестнице в саму школу. Поток студентов, спускавшихся из общих общежитий для первокурсников, ещё не вступивших в Гильдии, грозил оттеснить меня в сторону. Пришлось остановиться и пропустить их всех, не в силах пробиться мимо сотни человек, идущих в другую сторону. Многие из них бросали на меня странные взгляды, удивляясь, почему я единственный, кто не выходит за стены, чтобы помочь в работе. Некоторые знали меня если не в лицо и не по имени, то по репутации. Другие не знали, просто видели мой Класс Кузнеца и не обращали на меня внимания. Когда все они ушли, я продолжил путь в одиночестве, найдя свою маленькую кузницу на фоне Академии Бикона — солнце ещё не поднялось достаточно высоко в небе, оставив кузницу в тени. Пенни снова ждала меня возле неё. По какой-то причине она выглядела взволнованной. — Жон! Жон! Ты должен увидеть! Подойди! Смотри! Не дожидаясь, пока я это сделаю, Пенни бросилась вперёд и, схватив меня за руку, потащила обратно в мою кузницу. Она показывала на меня пальцем и что-то неразборчиво бормотала, но когда я оказался внутри, она ткнула рукой в сторону деревянной скамьи справа от кузницы. — Смотри! Оно выросло! На скамье лежали три куска Железного дерева, на которые я нанес свои Руны. Они были расположены слева направо с Рунами Ловкости, Мороза и Силы соответственно. Два из них за ночь не претерпели никаких изменений, но у того куска, что слева, ближе к моей кузнице, выросла ветка и, похоже, два листа. Один большой и нормальный, а другой — маленький, торчащий из почки. — Ты же говорила, что Железное дерево не растёт, — сказал я. — Не растёт! — Пенни запрыгала вверх-вниз. — Оно никогда не росло. И даже когда отец создает его, у него никогда не бывает веток или листьев. Это просто твердые предметы, сделанные из ствола. У него есть ветки только тогда, когда они сделаны им самим. Они не естественные. Сейчас же выглядело иначе. Это выглядело как настоящий отросток растения или дерева, только выросший гораздо быстрее. Саженцам требовались месяцы, чтобы отрастить такие ветви, не говоря уже о листьях, и это должны были быть живые деревья, посаженные в почву. Эти же куски Железного дерева лежали на моей скамейке. С любопытством я провёл пальцем по нижней стороне ветки. Она всё ещё была металлической, но тонкой и гнущейся — не из-за слабости самого металла, а просто из-за его тонкости. Пройдя дальше, я осторожно прикоснулся к листу. Он был тонким. Очень тонким. Он также был металлическим, но имел идеальную форму листа, даже с маленькими прожилками на нём и стеблем в центре. Несмотря на это, он хрустел и скручивался на пальце, как настоящий лист, и я был уверен, что смог бы оторвать его, если бы захотел. Но я этого не сделал. Я проверил два других куска, но никаких признаков того, что на них что-то растёт, не было. — Я не понимаю. Если дело в Рунах, то все три должны были вырасти. На этом была Руна Ловкости. — Я потрогал кусок, который вырос. — Может, это как-то повлияло? Может быть, дополнительная Ловкость ускорила процесс? — Твоя Руна дает всего несколько очков. — Да, но это же относительно. Я думаю. Четыре или пять очков в Характеристиках — это не так уж много, но если у тебя было столько же вначале, то это в два раза больше. Сколько Ловкости у дерева? Есть ли вообще у предметов Характеристики? Если у дерева ноль, потому что оно даже не может двигаться, то, может быть, если дать ему хоть немного, это будет бесконечно лучше, чем то, что у него было раньше. Я был в недоумении. Я понятия не имел, что происходит. Руны Мороза и Силы ничего не дали. Это потому, что они не были полезны? Мороз был наименее полезен, поскольку действовал "от удара". Если бы Железное дерево ничего не задело, Руна бы не сработала. Я не был уверен, что Сила поможет дереву, и вообще, имеет ли моя теория под собой почву. Может быть, мне стоит нанести на обычное дерево несколько Рун, чтобы проверить? Нет, я не могу. Я могу наносить Руны только на металлические предметы. Проверить было невозможно. Характеристики должны воздействовать только на живые существа. Я, как и большинство людей, считал, что Характеристики действуют только, на тех кто имеет Классы. Растения и животные не имеют Классов, а значит, не имеют и Характеристик. Может быть, дело в том, что это Железное дерево? — Это просто бессмысленно. — Но ты можешь заставить его расти, — сказала Пенни. — Это доказательство. — Я уверен, что Архимаг может сделать гораздо больше, чем ветка и лист. И это произошло за одну ночь. Что это даст против Гриммов? — Не знаю, но это доказательство концепции. — Пенни потянулась к нему, но потом остановилась. — Могу я взять его и показать отцу? — Разумеется. — Я наблюдал, как она осторожно прижимает Железное дерево к груди, стараясь, чтобы ветка и лист были снаружи. Я пододвинул к себе два других куска, разложив их на верстаке. — Не знаю, осмелюсь ли я наложить Руну на твою сердцевину, Пенни. Я не уверен, что произойдет, если Железное дерево внутри тебя вырастет. — У меня нет органов и частей тела, друг Жон. Я не почувствую никакого дискомфорта. Похоже было на правду. Не похоже, что если бы ветви в её теле проросли, ей бы что-то грозило. Я вздохнул. — Ловкость? — Мы можем её проверить. — Пенни с готовностью протянула руку внутрь себя и открыла своё тело, даже прижимая к груди другой кусок Железного дерева. — Я готова, — сказала она, позволив мне увидеть серебристое мерцание в море изумрудного света. — Да, — подумал я. Но я нет... Подготовившись как можно лучше, я протянул руку и снова засунул в неё. С натиском того, что я условно назвал "чувствами", на этот раз было легче смириться, может быть, потому, что я ожидал этого и не был сбит с ног. Порыв всё ещё был, но он был приглушённым и тихим. Отдалённый гул. С ним можно было работать и не обращать на него внимания. — Я нанесу Ловкость, — сказал я ей. — Мне нужно будет нагреть Железное дерево, а затем выгравировать на нём Руну. Я не уверен, что ты сможешь это почувствовать. Если будет больно, скажи мне, и я прекращу. — Я сделаю, как ты просишь, но я ни разу не чувствовала боли. Я не уверена, что могу. Это, по крайней мере, сняло часть моего страха. Кивнув в знак готовности, я закрыл глаза и сосредоточился на Руне Ловкости. Мне нужно было выгравировать её на металле, а это означало, что для этого мне нужно было немного нагреть материал. Это и была настоящая Гравировка, даже если она была Умением. Сформировав в голове образ Руны, я надавил на Железное дерево. То, что произошло было похоже на взрыв в моей голове. Жизнь. Рост. Радость. Направление. Жизнь. Дарить. Больше. Жизнь. Дай. Голод. Дай! — Ай! — Я отшатнулся, выдергивая руку из груди Пенни. При этом я сломал несколько тонких веток, которые начали формироваться вокруг моей руки, опутывая меня. Листья сорвались с неё, осыпая меня и пол, и упали на землю с тихим металлическим звоном. — Друг Жон! — Пенни бросилась мне на помощь. — С-стоп! — закричал я, отползая назад. — Не трогай меня. Пенни замерла, встревоженная. — Дело не в тебе, — прохрипел я. — Я больше... беспокоюсь о том, что оно сделает. — Я сглотнул, найдя в себе силы снова встать на ноги. — Это... Это должно быть как-то связано с Руной. Дерево выросло внутри тебя. Я... У тебя из плеча торчит ветка! — Хм? — Пенни посмотрела вниз, увидев острый и немного зазубренный кусок металла, пронзающий её тело. — О, да. Это интересно. — Она потрогала ветку рукой, слегка согнув. — Я не чувствую особой разницы. Хотя мои Характеристики уже довольно высоки. Может быть, как ты говорил, я не замечаю прибавления Ловкости, потому что для меня это небольшое увеличение. У Пенни были Характеристики. Пенни технически не была жива, и тем не менее у неё были Характеристики. Я никогда не задумывался об этом раньше, но это немного совпадало с тем, что я думал о Железном дереве. Одно я знал точно: оно обвивалось вокруг моей руки. Оно хотело меня. Хотело, чтобы я дал ему что-то... — Иди, поговори с Архимагом. А я, как обычно, начну ковать оружие. И собравшись с мыслями, я не стал ничего добавлять. Когда Пенни ушла, забрав с собой кусок растущего Железного дерева и по-прежнему не обращая внимания на листья, медленно прорастающие на ветке, торчащей из её плеча, я, признаться, испытал некоторое облегчение. С тех пор как я присоединился к Бикону, мне пришлось многое пережить, но то, что Железное дерево пыталось меня съесть, было новым опытом. По сравнению с этим возможность выковать кучу наконечников для копий была просто расслабляющей. Я разложил слитки на кузнечном горне и принялся за работу, погрузившись в повторяющееся занятие./-/
— Сэр? Сэр Кузнец? Сэр? Жон Арк? Хей? Вздохнув, я опустил наконечник копья, над которым работал, и обратился к человеку, которому сегодня было поручено доставить моё готовое оружие в оружейную. Обычно они приходили, забирали их и уходили без лишнего шума. Я не понимал, почему сейчас вдруг что-то изменилось. — Я тебя услышал с первого раза. В чëм дело? — Это... ну, сэр. Я думаю, что вам следует осмотреть свою ногу. Мою ногу? Я прекратил свои действия и смахнул с глаз усталость. Как всегда, я потерял себя в работе, войдя в какое-то почти трансовое состояние постоянного труда, которое отключало меня от внешнего мира. Не полностью, конечно. Я просто продолжал работать, но всё равно слышал, когда кто-то, в данном случае курьер, обращался ко мне. Потребовалось всего несколько раз, чтобы что-то привлекло моё внимание. Это было единственным объяснением того, почему, когда я посмотрел вниз, я чуть не закричал. Железное дерево схватило мою ногу. Точнее, оно её держало. Куски, лежащие на скамейке, как-то незаметно для меня обросли ветвями и лозами. Они поползли по деревянной скамейке, как цепкие лианы, некоторые перебирались через неё, а некоторые, к моему ужасу, пробивали древесину и продолжались на нижней стороне скамейки. Затем они спустились по ножке скамейки на пол и, пройдя по нему, нашли мою ногу. В этот момент лиана обвилась вокруг моей ноги и лодыжки, добравшись до сапога. Она ещё не добралась до ноги, но была уже близка к этому, отходящиеся ветви обвивались вокруг меня, как змеи. — Боже... — Я не хотел вас беспокоить, но это выглядит ненормально... — Так и есть. — Я сглотнул. — Спасибо. Я отдернул ногу, но Железное дерево держалось крепко. Сами ветви все ещё казались тонкими, но их было так много. Я с тревогой представил себе, как оно тянется выше, нащупывает кожу, а затем впивается в моё тело, как это было со скамейкой. По крайней мере, я бы это заметил. Мои толстые сапоги, кожаные, со стальными носками, не позволяли мне почувствовать, как эта штука обхватывает меня. Я снова попытался отдернуть ногу, но не смог. Вздохнув, я потянулся одной рукой вниз, активируя Разжечь Горн, чтобы попытаться расплавить их. Как только мои пальцы коснулись дерева, побеги зашевелились, разрастаясь с безумной скоростью и пробиваясь вверх по моим пальцам к руке. Через секунду я оборвал своё Умение — и ни на секунду не ошибся. Взрывной рост начал закручиваться внутрь, словно пытаясь обхватить моё запястье и удержать его. Я только и успел, что освободить руку, оборвав при этом несколько слабых и тонких лиан. — Может, позвать Магов? — спросил парень. — Или принести топор? — Может, но лучше запасные сапоги, — сказал я, с трудом вытаскивая ногу из сапога и отдавая его Железному Дереву в обмен на свободу. Я нервно захромал прочь, настороженно оглядываясь, не попытается ли Железное дерево снова на меня напасть. Оно оставалось инертным. Безжизненным. Что бы оно сделало, если бы я не заметил? Обернулось бы оно вокруг меня? Задохнулся бы я в металлическом коконе? — Вам также понадобится новая скамейка, — сказал парень. — Не думаю, что вы сможете забрать её обратно. — Не похоже на то. — Я снял второй сапог, чтобы было удобнее. — И я не думаю, что хочу, чтобы эта штука была рядом со мной, когда я буду ковать. Несколько лиан дотянулись до печи и сплелись вокруг неё. Я использовал щипцы, чтобы потыкать их на расстоянии, а затем оторвать, когда убедился, что они не собираются двигаться. Железное дерево, похоже, оказывало столь выраженное воздействие только тогда, когда к нему прикасался я. Пришлось немного потрудиться, но мне удалось с силой отогнуть несколько веток и освободить горн. Затем я осторожно подошёл к столу и, ухватившись за край, на котором осталось немного древесины, вытащил его из кузницы. Весь стол был завален металлическими ветками, лианами и листьями. Если отрезать отростки, скребущие по полу, часть меня подумала, что это могло бы стать украшением дома благородного человека. Оно было достаточно эзотерично для такого рода вещей, и довольно красиво в стиле "филигранного выкованного металла". Настоящий мастер по металлу гордился бы тем, что сделал нечто, выглядящее так реалистично. Эстетику несколько портили лианы, обвивавшие ботинок, который теперь висел в воздухе на высоте полуметра. Надежды вернуть его обратно не было. — С тобой будет всё в порядке так, что перенести стол, — сказал я парню. Он позеленел от этой мысли, но осторожно коснулся одной ногой металлических ветвей. Он обрел уверенность, когда они не напали на него. — Для меня будет не так безопасно, — объяснил я. — Ты можешь оттащить его в школу и сказать кому-нибудь, чтобы Архимаг Айронвуд взглянул на это? Парень согласился и потащил в сторону школы. Я ожидал, что ему помогут и он понесёт стол с кем-то ещё, но он, похоже, решил сделать это один. К счастью, мне удалось передать кому-то другому, чтобы он связался с Вельвет, которая вернулась через десять минут с запасной парой сапог из моей комнаты. К тому времени я был уже не так потрясён и принял их с улыбкой и короткой благодарностью. И это потрясло меня, несмотря на то, что я сохранял спокойствие. Я работал всего три-четыре часа, а оно уже так выросло, что его движение было бы видно невооруженным глазом, если бы я наблюдал. У меня было предчувствие, что Архимаг навестит меня позже, когда увидит, что я сделал и с Пенни, и с деревянным столом. Я не ждал этого с нетерпением. Вдалеке зазвенел колокол. Неужели уже наступило время пересменки? Было слишком рано, несомненно. Колокол продолжал звонить, к нему присоединился ещё один, потом ещё, потом отдалённые крики, поднявшиеся от страха и шока. К нему присоединились ещё колокола, звоня громко и быстро. Стражники на стенах поблизости проклинали и спешили на крепостные стены, а из казарм высыпали новые. Нет. Было ещё рано. На целый месяц раньше! Это должно быть ошибкой. Снова подкрепление, возможно, наконец-то из Мистраля. Их доспехи были чëрно-синими, так что на расстоянии их можно было принять за Гриммов. Я побежал к ближайшей стене, догнал солдат по лестнице на парапет, взбежал по нему следом и посмотрел на юг, где за стенами работала моя Гильдия. Лагеря беженцев и палатки — первое, что я увидел, — белые и серые, с яркими цветами, из которых состоял Вакуо, стояли в стороне, располагаясь по кругу, не так, как суетливо и беспорядочно располагались беженцы из Вейла. За ними люди работали на полях, копали, возводили баррикады и рубили деревья. Теперь эти люди двигались обратно в лагерь беженцев, но, как я заметил, не отступая, а образуя перед собой сплошную стену. Ворота Вейла были открыты, и люди с криками врывались внутрь. Улицы едва вмещали их. Стражники делали всё возможное, чтобы направить людей в нужное русло, но те, кто находился внутри, колебались и толпились, создавая заторы, которые приводили к ещё большим проблемам с вводом новых беженцев. Возникла паника. Некоторые начали бунтовать и драться. В дело вступали новые стражники, но толпу было трудно контролировать. Некоторые люди были повалены на землю и затоптаны под набегающей массой. Герои снаружи и люди из Вакуо образовали постоянно сокращающийся кордон, все отчаянно желали вернуться в город, но знали, что не смогут этого сделать, пока за его пределами находятся невинные. Они были там. Моя Гильдия, мои друзья. Даже Руби ушла передавать сообщения, оставив меня в ловушке внутри, не в силах помочь им. А им нужна была помощь. Это был не Мистраль. На горизонте я увидел их. Огромный чёрный поток. Фигуры, которые летали, в воздухе и на колесах, другие — на земле. Одни большие, другие маленькие, все звероподобные, покрывающие горизонт, насколько хватало глаз. Салем приближалась. И далеко не через два месяца, которые она нам обещала, она дала нам только один. Почему-то я не удивился. — Боги нам в помощь, — прошептал один из солдат. Они не помогут. Единственный Бог — это та, что находится снаружи.