Forged Destiny

— Салем! — Салем, забери меня! — Слава тебе, Салем! Фанатики перевешивались через стены в чёрных одеждах, похожих на те, что носила Богиня, завывая о своей преданности и призывая открыть ворота и впустить Салем в город. Герои на стенах с разочарованием наблюдали за происходящим, но уже не пытались их сдерживать, ведь они стали буйствовать и переносить свои проповеди на улицы, разжигая беспорядки и увеличивая свою численность. Когда беженцы оказались в стенах, я надеялся, что трудности в городе прекратятся. Как же я ошибался. Внезапно настал черед жителей Вейла быть мудаками. Они кричали, сыпали оскорблениями и проклятиями в адрес беженцев, обосновавшихся в многочисленных небольших лагерях, разбросанных по городу, — белых палатках по двадцать-тридцать семей вокруг центральных костров и неподалёку от складов с едой. Среди жителей Вейла было так мало сочувствия к людям, которым приказали прийти в Вейл. Они не были бездомными, их просто заставили покинуть свои дома. Всех, кого можно было разместить, разместили: большинство общественных зданий, таверн и трактиров были заполнены до отказа, а некоторые дома открыли двери, чтобы поделиться имеющимися комнатами. Склады и силосные башни также были превращены во временное жилье, и город делал всё, что мог. Однако щедрых было мало, и я был уверен, что существовало множество домов, где было более чем достаточно места, чтобы разместить беженца или двух, но люди жившие там отказались. Мне стало интересно, почему стражники просто силой не заставили это сделать. Наверное, из-за угрозы волнений. Они не могут позволить себе столкнуться с Салем перед стенами и разгневанными жителями позади. Нельзя сказать, что беженцы вдруг стали безупречны. Как только их пустили в стены, начался всплеск воровства и преступлений. Я готов поспорить на свой меч, что воровали не ценности, а еду — если только эти ценности не использовались для покупки еды, — но это не мешало тому, что дома и магазины взламывали. Другие занимались попрошайничеством, что было меньшей проблемой, но всё же существенной, учитывая, что им давали достаточно еды, чтобы прожить; столько же, сколько и любому другому жителю Вейла. А ещё больше было тех, кто присоединился к культам. Ведь когда казалось, что Королевство наказывает тебя и отрывает от дома, а ты видел, что армия Гримм не нападает на людей и не убивает их, то единственное, что можно было сделать, это поклоняться им, верно? Верно!? Я так не думал, но, видимо, я был еретиком. — Они должны открыть ворота и выпустить их, — сказала Янг. — Если они так сильно хотят встретиться со своей Богиней, пусть идут. Я послал пристальный взгляд на Бойца. Она шла рядом со мной и несла две полные бочки копий, я делал то же самое. Даже если бы наша Сила позволяла нам нести больше, ширина бочек не позволяла, и мы могли вместить только по одной в каждую руку. Если раньше Гильдия находилась за стенами, то теперь Бикон не позволил им покинуть город. Даже после её слов о том, что у нас будет месяц, первый день после её появления прошёл в молчании, в ожидании нападения. Прошло три дня, прежде чем кто-то решился поверить ей на слово и покинуть ворота, и я не мог их винить. Салем ещё не атаковала, но Король приказал полностью закрыть город. Разрешалось покидать город только Героям и Солдатам, причём под Героями он не имел в виду обучающихся Героев вроде нас. Выходили только взрослые: одни — для создания обороны против Салем, другие — для продолжения начатого Янг и остальными строительства укреплений. — Если мы их выпустим, они будут уничтожены, — сказал я. — Да. И проблема решена. Я знал, что она не имела этого в виду. Или, даже если она это имела в виду, она не хотела, чтобы это произошло. Однако мне стало любопытно, думал ли об этом Озпин или Король. Культисты всем досаждали, и существовала вполне реальная возможность, что они попытаются устроить диверсию. С другой стороны, если Салем уничтожит их, это раз и навсегда покажет людям, что ей нельзя доверять. Ценой сотен жизней. Когда я успел стать таким бессердечным? Мы подошли к каменной казарме, пристроенной к стене, причём задняя часть казармы была частью самой стены. Там нас ждал человек в доспехах, который при нашем приближении поднял руку в усталом, но дружелюбном приветствии. — Ещё оружие? Это хорошая новость. Скоро тут опять всё заполнится. Положите бочки внутрь, прямо и налево. Я попрошу кого-нибудь перенести их позже. Мы с Янг сделали, как нас просили, радостно кряхтя и разминая мышцы, когда бочки были опущены. Копья с грохотом зашумели и остановились, прислонëнные к стене. Внутри казармы Солдаты, похоже, отдыхали, хотя я видел открытую дверь, ведущую на тренировочный двор, где большая группа людей тренировалась с копьями, которые я им предоставил. У них не очень хорошо получалось, и Солдаты пытались научить их держать простую фалангу. — Это ополченцы? — поинтересовалась Янг. — Да. Хотите посмотреть? Янг перевела взгляд на меня и пожала плечами. Время у нас было, поэтому я кивнул в ответ, и мы вышли вслед за Солдатом на солнечный свет. Тренировочная площадка представляла собой огороженное пространство, окружавшее открытую площадку с утрамбованной землей. Сзади было установлено несколько манекенов, но в основном площадка была пуста, чтобы люди могли тренироваться. Сейчас восемьдесят или девяносто членов Касты Труда выстроились в линию по три человека в глубину, Солдаты двигались между ними, подправляя плечи, руки и копья. Впереди, непоколебимо стоя перед таким количеством копий, говорил человек намного старше. — Фаланга — это строй, который мы сейчас мало используем. Слишком хрупкий против Магов, которые могут одним заклинанием уничтожить строй . Впрочем, для вас это не проблема. Гримм безмозглые и будут бросаться прямо на копья, а узкие улицы Вейла позволяют сформировать фалангу глубиной в пять шеренг, при численности всего пятьдесят человек. Скажу прямо: фаланга сильна лишь настолько, насколько силён её самый слабый член. Если хоть один из вас дрогнет, строй распадётся, а Гриммы прорвутся. — Здесь, — сказал он, встав перед наконечниками копий и раскинув руки, — вы все в безопасности. Но здесь... — Он обошёл наконечники и подошёл к первой шеренге: — Каждый из вас мертв. Вот почему важно образовать плотную стену и следить за тем, чтобы те, кто стоит сзади, держали копья над головой и опускали их на плечи впереди стоящих. Как только мы добьёмся того, что вы сможете сформировать фалангу в течение пятнадцати секунд, мы начнём учить вас маршировать строем и заменяться, сохраняя порядок. Ополченцы, почти полностью состоящие из Касты Труда, кивнули. Некоторые из них были мрачны, другие нервничали, но все держали копья и носили простые кожаные доспехи, защищавшие грудь, плечи и руки. Ноги были в основном не защищены, но я не мог не думать, что если Гриммы подойдут так близко, то для них всё равно всё будет кончено. — Сейчас это в основном добровольцы, — пояснил наш сопровождающий. — В других казармах то же самое — всего около двух тысяч. Этого недостаточно, но мы надеемся, что это только начало. — Озпин считает, что всем придётся сражаться. — Да, но не все будут проходить обучение. — Что...? — Не по своей воле. У нас просто не хватает численности, и мы все ещё укомплектовываем стены. Лучшее, что мы можем сделать, — это обеспечить обучение как можно большему числу людей, но есть и такие, кто отказывается верить, что стены падут. Или они убеждены, что не имеет значения, будут они учиться или нет. Их не переубедить, пока не придёт время, и тогда мы дадим им в руки копьё и будем надеяться на лучшее. Больше мы мало что можем сделать. Даже если бы мы вытащили их и заставили тренироваться, мы не можем заставить их попробовать, и это только повлияет на обучение, которое мы можем дать тем, кто готов. Присутствующие старались изо всех сил, это было видно. Они были покрыты потом и с трудом справлялись с весом копий — трудно было удерживать их в одном положении так долго. Я не мог сказать, насколько успешно они справятся с самыми страшными Гриммами — они наверняка падут перед Урсой или другим Старейшинами Гримм, — но против более распространенных разновидностей, размером с человека или меньше, они, вероятно, смогут выстоять. — Вообще-то, не могли бы вы сказать им несколько слов? Я отшатнулся. — Я...? — Конечно. Вы их вдохновляете. Член Касты Труда, который сражается вместе с Героями. Сейчас им очень нужно поверить, что это возможно. Вы согласны? Янг пихнула меня локтем в бок и многозначительно кивнула. Под двойным натиском я смог только кивнуть. Солдат ухмыльнулся и пошел рассказывать старшине, а я остался стоять и ждать, до сих пор одетый в кузнечную одежду. — Это хорошее дело, — одобрила Янг. — Они, наверное, боятся. — Я тоже боюсь. Публичные выступления — не мой конек. — Ссыкун. — Янг добродушно стукнула меня по руке. — С тобой всё будет в порядке. Помни, они не ожидают увидеть здесь Короля Галана. Просто обычного парня, как они. Наверное, для них будет более реально, если ты не будешь каким-то удивительным оратором. — Наверное. Но что я скажу? — Не знаю. Я всегда была Героем. Спроси себя, каким советом ты мог бы воспользоваться, когда начинал. По крайней мере, это было хоть что-то. Когда старшина закончил слушать,то махнул мне рукой, я шагнул вперёд и почувствовал на себе пристальные взгляды. Я ожидал, что Солдат, обучающий ополченцев будет раздосадован прерванным разговором, но тот выглядел довольным. — Слушайте сюда, ополченцы. Сегодня у нас для вас сюрприз. Уверен, мне не нужно представлять Жона Арка, Героя Бикона и Героя Вейла, который сразил Синдер Фолл и положил конец вторжению Мистраля в Вейл. Человек, который не далее как три дня назад вместе с его величеством Королём Галаном и Озпином, директором Бикона, отправился на переговоры к самой Салем. Прозвучало довольно много титулов. Я не был уверен, что заслужил и половину из них. — Тот, кто, несмотря на все эти достижения, разделяет Касту со всеми вами — и Класс с некоторыми. Сегодня я видел среди вас пару Кузнецов. Он собирается сказать вам несколько мудрых слов, так что я бы на вашем месте внимательно слушал. Это тот, кто сделал то, что вы пытаетесь сделать. Арк, — кивнул мужчина. — Слово за вами. — Спасибо. — Я понял, что не знаю его имени, и решил оставить всё как есть. Совет. Советы. Я вспомнил все эти фантастические речи Глинды, Вайс и даже Озпина. Потом я отбросил их и вспомнил, как я, юный, испуганный, входил в Бикон. — Каждый из вас в бою находится в невыгодном положении по сравнению с обычным Солдатом или Героем. Кто-то из вас физически слаб, кто-то медлителен. Ваши Характеристики перекошены в зависимости от того, чем вы занимаетесь, а это не сражения. Это значит, что даже если вы одного Уровня с Героем, у него будет преимущество в бою по сравнению с вами — и это ещё до учета его Умений и Пассивки. — И это нормально, — быстро сказал я, заметив, что некоторые из них выглядят не слишком вдохновлëнными и, более того, нервничают гораздо сильнее, чем при первой встрече со мной. — Я не буду врать и говорить, что это не преимущество для них, но преимущество — это всё, что есть. Это делает бои легче для них и труднее для нас, но "труднее" — не значит невозможно. У вас у всех есть Сила. Вы все имеете Сноровку. Вы можете бить, и эти удары пройдут. Кто-то из вас будет бить сильнее, кто-то чаще, но главное помнить, что пока вы бьёте противника, вы его убиваете. Пытаясь придать происходящему более вдохновляющий вид, я достал Кроцеа Морс и воткнул его в землю. Свежескованный и сверкающий в лучах полуденного солнца, он выглядел гораздо опаснее, чем я. — Я доказательство того, что мы, Каста Труда, можем сражаться. Я доказательство того, что нет ничего невозможного. Я доказательство того, что единственное, что удерживает нас от того, чтобы стать такими же сильными, как Герои, — это ожидание того, что мы не можем быть такими. Путь сюда был нелёгким, и большую его часть я провёл в страхе, так что не расстраивайтесь, если вам страшно. Бывали моменты, когда мне хотелось свернуться в клубок и плакать. В другие моменты я чувствовал себя настолько не в своей тарелке, что хотел сдаться и вернуться домой. И всё же сегодня я здесь и стою перед вами. Совет, в котором я нуждался и который помог бы мне больше всего, был на удивление прост. Никакого мошенничества, никаких уловок и никаких тренировок. — Это возможно. — Я посмотрел на них и почувствовал, как по моему лицу расползается гордая улыбка. Не только от того, чего я достиг, но и от того, что они сейчас здесь делают. В каком-то смысле они идут по тому же Пути, что и я. — Я знаю, что это трудно, но вы все должны помнить, что то, что вы делаете сегодня, возможно. Вы можете стать и станете такими же сильными, как Герои, если будете продолжать в том же духе. Не сомневайтесь в этом ни на секунду. Уверенность. Уверенность. Единственное, что очень помогло бы мне тогда, — это доказательство того, что мои наивные мечты были не просто мечтами, что если я буду продолжать, если буду стараться изо всех сил, то стану Героем, несмотря на то, что я Кузнец. Впрочем, это не значит, что у меня не было нескольких советов и хитростей. — Единственное, что нужно помнить, — это использовать те Умения, которые у вас есть. Я — Кузнец, поэтому я сделал для себя хорошее оружие и доспехи. Если вы Портной, делайте доспехи. Или сети. Если вы Плотник, попробуйте сделать ловушки и баррикады. Если вы Травник, попробуйте сделать лекарство или даже яд против Гриммов. Солдаты и Герои могут взрывать и разрубать врагов одним ударом, но создавать вещи они умеют довольно редко. Попробуйте подумать, как вы можете использовать свои Умения в своих целях. — Я поклонился и отступил назад. — Это всё, что я могу Вам предложить. Толпа передо мной захлопала и зааплодировала. Я не был уверен, насколько эти аплодисменты были из вежливости, а не из-за вдохновения, но если мне удалось развеять сомнения хотя бы нескольких человек, я считал, что это того стоит. Да и вообще, мне было трудно понять, почему они смотрят на меня снизу вверх. Я знал, что являюсь доказательством концепции, но, конечно, не представлял собой героическую фигуру и не чувствовал себя не таким, как Янг, Руби или Вайс. Когда я возвращался к ней, Янг поприветствовала меня большим пальцем, отчего мне стало немного легче. По крайней мере, я достаточно хорошо поработал, чтобы заслужить это. — Вы все умрете! — крикнул голос. Мужчина облокотился на забор, лицо его было искажено ненавистью, изо рта летела слюна: — Никто не сможет остановить её пришествие! К новолунию она придёт. Наше единственное спасение — бросить оружие и отдаться ей на милость. — Вы убиваете нас, сражаясь, — закричала истеричная женщина. — Мы можем сдаться и спастись. Почему вы сражаетесь? Почему вы не заботитесь о наших жизнях и душах!? Старшина прорычал помощнику: — Уберите их. Два Солдата бросились уводить людей. Они кричали, плевались, бились, но безрезультатно. Женщину оттащили, обхватив её за живот, а стражник упорно смотрел вперед, пока она пиналась и била его. — Мы не будем молчать! — завывала она. — Наступил конец времён, и вы нас всех приведëте к гибели! Покайтесь! Покайтесь и просите у неё снисхождения! Оглянувшись назад, я увидел, что слушатели нервничают так же, как и перед моим выступлением. — Напомни мне ещё раз, почему мы не можем выкинуть этих ублюдков за стены? — спросила Янг. — Я всё время забываю причину. — Да. Я тоже...

/-/

Когда я вернулся, Блейк и Вайс были у моей кузницы. Моё первоначальное беспокойство по поводу причин не совсем улеглось, когда Блейк достала длинный нож и протянула его мне. Когда она повертела его так, что лезвие оказалось у неё в руках, а рукоятка обращена ко мне, я немного успокоился, но это всё равно ничего не объяснило. — Спасибо? — Это не подарок. — Губы Блейк изогнулись в улыбке. — Идиот. — Значит, это нож. — Я осмотрел его. — Хороший нож. Чего-то не хватает, не так ли? — Если бы вы двое хоть на секунду перестали флиртовать, — проворчала Вайс. — Ты предлагал мне меч из Железного дерева, помнишь? И я сказала тебе, что буду тестировать оружие Блейк, чтобы узнать, какая длина считается мечом для моей Пассивки. — О. — Я не забыл; скорее, то, что я держал в руках нож, не очень-то объясняло этот факт. — Значит, эта длина достаточно хороша? Твоя магия работает через него? — Да. Это довольно длинный нож. — Я использую его для отрубания конечностей, — сказала Блейк. У Гриммов, она имела в виду. Лезвие ножа составляло добрых тридцать шесть сантиметров, что равнялось половине длины стандартного меча. Это было намного больше, чем у ножей, которыми обычно пользовались Убийцы, и которые в большинстве случаев были от десяти до двадцати сантиметров. Я понял, почему его можно считать мечом. Этот клинок был тяжёлым и странно утяжеленным к концу, что идеально подходило для размашистых рубящих ударов, вырывающих куски плоти. Если честно, по балансу он напоминал топор. — Я могу сделать что-то подобное. Ты хочешь похожий стиль или мне попробовать сделать рапиру? — Рапиру, если можно, — ответила Вайс, вежливо склонив голову. — Я не уверена, что хочу носить на бедре такую тяжелую вещь. Он будет нужен только для того, чтобы произносить заклинания. — Атам? — предложила Блейк. — Наверное, да, но, насколько я знаю, это кинжалы. — Вайс пожала плечами. — Полагаю, мне нужна версия атама длиной как меч. — Я могу его сделать. — Я положил оружие, полученное от Блейк, на стол. Оно было нужно мне только для того, чтобы иметь представление о длине — всё остальное я буду делать с нуля.— Но мне нужна услуга от вас двоих. И как бы я её ни сформулировал, это будет звучать странно. Блейк и Вайс посмотрели друг на друга, а затем на меня. Глаза Вайс сузились. — Моя одежда должна остаться на мне. — Ч-что!? Как ты думаешь, о чëм я хочу попросить? — Понятия не имею. Я просто устанавливаю границы. Блейк прикрыла рот и рассмеялась. — Я не... — простонал я, даже не уверенный, дразнит меня Вайс или нет. — Это не имеет никакого отношения к раздеванию. На самом деле... Слушайте, я просто расскажу как есть и надеюсь, что вы не подумаете, что я сошёл с ума. Вайс выразительно приподняла бровь. — Мне нужно, чтобы вы посмотрели, как я выковываю оружие, и убедились, что разумный кусок металла не попытается меня сожрать, приставать ко мне или вообще задушить. Вайс пристально уставилась на меня. Блейк также уставилась. — Что? — спросила Вайс. Я вздохнул. — Я же говорил, что это будет звучать странно... — Съесть тебя? — спросила Блейк. — Задушить тебя...? — Её глаза блуждали по кузнице, и я подумал, не спрашивает ли она себя, какими странными вещами я занимался, когда её не было рядом. По крайней мере, она не выглядела взволнованной. А то бы мне пришёл бы конец. — Я думаю, нам нужно немного больше информации, — заявила Вайс. Да, это было справедливо. Я отвёл их в кузницу и показал им скамейку с Железным деревом обвивавшим её. За последние три дня оно не выросло, но снова склонилось к тому месту, где я ковал, и его ветви были направлены в ту сторону, словно готовые схватить меня. Правда, на время работы я отодвинул материал подальше от себя. Метров на двадцать. Теперь мне предстояло работать с ним, и я не мог отделаться от ощущения, что что-то пойдёт не так. — Может быть, это не такая уж хорошая идея, — подумала Вайс. — Я имею в виду, что технически мне подходит Миртенастер... — Нет, я хочу работать с Железным деревом. — Это было "хочу" в том же смысле, в каком кто-то "хотел" заняться физическими упражнениями и сбросить вес. Я хотел получить результат, но боялся предстоящей работы. — Айронвуд, то есть Архимаг, кажется, считает, что этот материал может быть полезен для обороны города, если я смогу его использовать. Я согласен, особенно если он так силён, как говорят люди. Мне просто нужен кто-то, кто будет присматривать за мной и вмешается, если дела пойдут плохо. — А плохо — потенциально насколько опасно? — Может быть опасно, может — нет . Я не знаю. Железное дерево на самом деле не пыталось меня убить, оно просто обвилось вокруг меня. Насколько я знал, ему было одиноко и хотелось обнять меня. Проблема заключалась в том, что оно всё ещё могло случайно ранить меня или просто зафиксировать на месте. — Что нам делать? — спросила Блейк. — Наблюдать с близкого расстояния и останавливать меня, если что-то покажется опасным. С ним всё будет в порядке, так как он у меня в руках, но если я замешкаюсь или слишком сосредоточусь, то могу что-нибудь упустить. Думаю, Вайс может швырнуть лёд в кузницу, если станет плохо. В худшем случае мне понадобится ваша помощь, чтобы снять с меня металлические ветки. Даже если материал прочный, если он тонкий, и легко гнётся. — Я могу перечислить, сколько всего мне не нравится, — пробормотала Вайс, — Но ладно. Ведь для меня ты делаешь не простое оружие, я соглашусь. И я полагаю, что лучше всего для этой работы подойдут мои заклинания. — Спасибо. Я предложил им сесть на табуретки и взял кусок Железного дерева, который оставался наиболее инертным. Это был кусок коры размером полметра на полметра, вполне достаточный для рапиры. Блейк и Вайс пододвинули свои табуреты так, чтобы находиться слева и справа от меня, готовые вмешаться, если потребуется. Блейк смотрела с любопытством, и я понял, что она никогда раньше не наблюдала за тем, как я ковал. Я надеялся, что это будет не слишком скучно, и это сразу же заставило меня почувствовать себя неловко. — Сейчас я начну процесс нагрева. — Тебе не обязательно рассказывать, что ты делаешь, — сказала Вайс. — Точно. Извините. Я дотронулся рукой до углей и поджег их. Тепло от них было не совсем необходимо для процесса, так как я мог обеспечить его и руками, но бывали моменты, когда мне хотелось поддерживать равномерную температуру и приходилось откладывать заготовку, чтобы взять другой инструмент. Без углей я бы позволил заготовке остыть раньше времени, а это плохо сказывалось на её прочности. Ничего не поделаешь, подумал я, глаза вспыхнули голубым огнем, когда я взял Железное дерево в обе руки и использовал Разжечь Горн. Металл запульсировал. Это был лучший способ описать это. Как будто поверхность на краткий миг превратилась в жидкость, но при этом она оставалась твёрдой под моими руками. Поверхность рябила и извивалась, как будто была живой, как будто была возбуждена. Я подождал ещё немного, ожидая, что из него вот-вот вырвутся ветви. Но их не было. Железное дерево на этот раз вело себя хорошо. Вместо взрыва эмоций и ощущений от этого я получил только одно — удовлетворение. Или, может быть, облегчение. Спокойствие, рожденное довольством и нежеланием ничего больше. Пористая природа металла пропустила моё тепло через себя, и Железное дерево раскалилось и стало оранжево-красным в моих руках, но ни разу не попыталось потянуться ко мне. — Это всё? — спросила Вайс. — После всех этих предупреждений я ожидала чего-то большего... Я тоже. Почему оно так себя ведёт? Оно ничего не делает. Может, это бракованная деталь? Я так не думаю. Я чувствовал гудение внутри него, и тепло от моих рук проходило через него так легко — как вода, текущая по самому совершенному каналу, не расплескиваясь по берегам. Мне казалось, что для достижения желаемых результатов я могу использовать меньше тепла, потому что оно ни в коем случае не расходуется впустую. Это было так эффективно, так легко. Жажда. Чувствовалось, что Железное дерево помогает мне. — О-о-о. — сказала Блейк. Мои плечи напряглись. Я посмотрел вниз, но Железное дерево в моих руках по-прежнему вело себя хорошо. Стул рядом со мной заскрипел, и Вайс вдруг выругалась, вскочив на ноги. — Что такое? — спросил я, не желая отвлекаться от своей работы. — Кто-то ревнует, — отозвалась Блейк с лёгким оттенком недоверия. Не удержавшись, я повернулся посмотреть. Другой кусок Железного дерева, лежавший на скамейке, снова пытался дотянуться до меня. Я видел, как наяву растут ветви. Не быстро, конечно, но ползут по полу, как металлические змеи. — Безумие, — прошептала Вайс. — Я никогда не видела ничего подобного. — Она уклонилась от веточки и расслабилась, когда та не сделала ни одного движения в её сторону, а продолжила движение к своей цели. — Блейк, помоги мне подвинуть стол. Я не думаю, что в таком состоянии безопасно прикасаться к Железному дереву. — Уже. Блейк и Вайс сдвинулись с места, чтобы ухватиться за ножки стола с другой стороны и потянуть. Тяжелая деревянная поверхность заскрежетала по гравийно-песчаному полу, увлекая за собой Железное дерево. Я испытал странное чувство печали, когда его уносили, а когда оно оказалось за пределами кузницы, ветка совсем перестала расти. Она больше не двигалась и снова превратилась в безжизненный кусок металла. — Я поняла, что ты имеешь в виду, говоря о приставаниях, — сказала Блейк, вернувшись. — Это было немного жутковато. — Жутковато? Это было волшебно! — заявила Вайс. — Жутко волшебно. — Ладно, я допускаю такую формулировку, но это все равно было невероятно. Оно двигалось само по себе, направляясь к цели. Единственный, кто может заставить его сделать что-либо, — это Маг; и видеть, как Жон управляет им, — это... Я не скажу, что это невозможно, потому что оно двигается. Но это неслыханно. Это невероятно. Только Маги могут взаимодействовать с ним, так я слышала. — Может быть, Жон — Маг? — Я не Маг, — сказал я. — Я Кузнец. И Мастер меча. — И поправь меня, если я ошибаюсь, но разве ты не владеешь Умением, позволяющим по желанию вызывать сильное тепло в твоих руках? — Блейк кивнула в мою сторону, не отрываясь от мирного куска Железного дерева. — А у тебя есть ещё одно Умение, которое позволяет тебе — без использования инструментов — магически выгравировать на металле символы и фигуры. Не говоря уже о твоих Рунах, которые должны быть магического происхождения. Мой рот открылся, готовый возразить. Но аргументы замерли на языке. Было ли то, что я делал, магией? Я хотел сказать, что нет, и некоторые части этого определенно не были магией. Удары молотком по куску металла не были магией, но ведь и взять горящий факел и бросить его в кого-то — тоже. А вот вызывание и метание огня — это уже магия, и я мог поджигать вещи, просто прикасаясь к ним. — У меня есть магия...? — Может быть... — Вайс странно посмотрела на меня. — Честно говоря, я не знаю, почему я никогда не думала об этом. Высокомерие? Классовая предвзятость? Твое Умение Разжечь Горн, по сути, заклинание магии огня, только действующее через прикосновение. Твое Умение Гравировка — это нечто другое. Магия металла? Металлургия? — Ферромантия? — поддразнила Блейк. — Возможно, так оно и есть. Хотя, если исходить из этого определения, могут существовать сотни Классов Касты Труда с "магическими" Умениями. Представьте себе, если бы Вельвет могла управлять своими нитями, например, и заставлять их опутывать людей. Разве это не магия? Если бы повар мог заставить воду закипеть с помощью своего разума, разве это не магия? Всё, что устраняет неотъемлемую часть физики, теоретически является магией. — Вайс выглядела потрясённой своим откровением. — Я не могу поверить, что никто никогда не задумывался об этом. — Может быть, и задумывались, — сказал я, сам удивлённый, но не слишком впечатлённый. — Может быть, это просто было неважно. Ведь не может же Академия Атласа быть заполнена Кузнецами, Поварами и Фермерами? Даже если их Умения граничат с магией. — И никто из членов Касты Героев не хочет признавать, что Каста Труда может быть близка к ним, — добавила Блейк. — Возможно, информация была подавлена, чтобы не давать повода для идей. Кипяти воду своим Умением или нет, это всё равно не сделает тебя настолько полезным в бою. Много ли можно ошпарить Гримм до того , как они превратят тебя в красный туман. — Возможно, — согласилась Вайс. — А это что-нибудь меняет? — спросил я. — Да! Это значит, что ты вполне можешь использовать Железное дерево в каком-то смысле. То есть, сейчас это кажется очевидным, но ты можешь стать таким же искусным в этом деле, как и сам Архимаг. — Но мой класс Мастера меча — это класс ближнего боя. — Правда? — переспросила Блейк. — Насколько я знаю, твои Умения работают не так, как у Адама, даже если у вас одинаковые названия. У него они действуют на людей и Гриммов. Твои — на оружие и броню. — Она щелкнула пальцами. — Ферромантия. Ты Маг, Жон. Очень специфический и специализированный Маг, который может обезвредить целую армию одним взмахом меча. Это... Правда? Может ли Класс быть разделен сразу на два направления? Путь был очевидным ответом и объяснял, как одни воины могут быть чистыми танками, а другие — наносить урон. То же самое касалось и Магов, которые могли специализироваться на самых разных вещах. Теоретически, ваш Путь определял, кем вы станете, и вы выбирали свой Путь, совершая те или иные действия в жизни. Путь Адама как Мастера меча привёл его к тому, что он стал универсальным воином, сражающимся с Гриммами и людьми. Мой Путь привёл меня к тому, что я стал, если Блейк не ошибается, Магом какого-то рода? Магом, специализирующимся на мечах и доспехах? Это объяснило бы, почему мои Умения были такими бестолковыми. Проблема была не в них, а в том, что я неправильно их использовал. Вместо того чтобы рубить людей, я должен был их обезоруживать. Я был Мастером меча не в смысле владения мечом. Я был мастером меча в том смысле, что был "мастером" мечей. Тот, кто мог создавать и ломать их по своему желанию; кто мог создавать, улучшать и манипулировать ими с помощью заклинаний, плохо замаскированных под атаки ближнего боя. В каком-то смысле это было так очевидно. Я получил свой класс Мастера меча в бою с Синдер, когда выковал меч, пронзивший мою грудь, получив при этом несколько уровней. Мой Путь не мог диктовать мне, что это связано с боем. Это было ремесло, чистое и простое. Я был Кузнецом до того, как стал Мастером меча, и даже будучи Мастером меча, я выбрал Путь Кузнеца. Каждое моё Умение должно было быть связано с этим Путём. Если бы у меня не было умений Кузнеца, помогающих мне в ближнем бою, у меня не было бы их и в качестве Мастера меча. — Это не поможет, — понял я. Даже когда моё сердце взлетело, оно тут же упало. — Если бы мы сражались против Мистраля, я был бы самым полезным человеком на свете, но мы — против Гримм. Они не пользуются ни оружием, ни доспехами. Я — Архимаг Бесполезности. Блейк и Вайс не могли этого отрицать. Не каждый может быть уникально приспособлен к предстоящей задаче, я знал, но осознание того, что окончательное понимание того, что такое мой второй Класс, будет таким пустым, стало для меня ударом. Наконец-то я понял, что значит для меня быть Мастером меча. И это не помогло. — Научись пользоваться Железным деревом, и оно не будет бесполезным, — посоветовала Вайс. — И смотри — это хорошее начало. Я проследил за её указательным пальцем и ахнул. Блейк тоже, положив руку мне на плечо и наклонившись, чтобы рассмотреть поближе. Железное дерево в моих руках имело форму рапиры, длина и форма были почти идеальными, несмотря на то, что я не обращал на это внимания и даже не прикладывал к этому усилий. Неужели оно выросло само такой формы? Как? Оно не выглядело естественным. Вместо ветвей, которые я видел на других кусках, на этом мече не было ни ветвей, ни листьев. Острие было немного длиннее, чем нужно, но я мог бы надеть на него рукоять. У него даже выросла гарда, и это была единственная ветвистая вещь, филигранная гарда, подходящая для фехтовальщика. — Как? — спросил я вслух. — Я его не лепил. Я даже не обращал внимания. — Магия. — Это никак не помогает, Блейк! — Магия, основанная на намерении, — пояснила Вайс, — Ты мог вложить свое намерение и форму в Железное дерево. Это, вероятно, не сработало бы с любым другим металлом, но поскольку Железное дерево в некоторой степени живое и чувствительное к магии, оно могло это почувствовать. Конечно, это всего лишь теория, но у нас есть доказательства того, что Железное дерево может двигаться само по себе, когда речь идёт о тебе. — Она ткнула большим пальцем в сторону стола снаружи. — Так почему же так удивительно, что оно может складываться и коваться само, если ты его об этом попросишь? Я не был уверен. Потому что это было ново? Потому что это лишало меня силы? Потому что я цеплялся за идею, что я не Маг? Я всё ещё не был им, вернее, я не изменился. Мы просто изменили понятие магического Класса. Или магических Умений. — Можно мне взять его? — спросила Вайс. Я не был уверен. Железное дерево быстро остывало, остывало так же быстро, как и нагревалось под моим Умением. Немного согрев его, я потянулся внутрь и почувствовал тот же ливень мыслей и эмоций, который я ощутил, когда прикоснулся к Железному дереву внутри Пенни. Я был готов к шквалу. Но всё, что я получил, — это одно понятие. Цель. У Железного дерева была цель. И этого было достаточно. Больше оно ничего не желало. — Всё в порядке, — сказал я, передавая оружие. — Я думаю, что в нём есть Руна Разума. Я думаю, что Руна находится внутри него, напечатанная на порах, прорезающих всю вещь. Это трудно объяснить. — Я могу понять. — Вайс взмахнула им. Лезвие красиво свистело в воздухе, как будто те же поры пропускали ветер и играли приятную мелодию. — Оно лёгкое, — сказала она. — Невероятно лёгкое. Мне кажется, что оружие сломается, если я проткну им Гримма, но что-то подсказывает мне, что это не так. Это удивительное оружие. — Её хватка ослабла вокруг грубого наконечника. — Или будет с рукоятью. — Я прикреплю её. Попробуй произнести через него заклинание. Вайс кивнула и вышла из кузницы. Мы с Блейк последовали за ней и ждали на приличном расстоянии. Занеся рапиру перед собой, всё ещё немного неловко из-за плохой хватки, Вайс что-то прошептала и выставила её вперед. С кончика клинка хлынул настоящий ледяной ветер, который закружился над травой и заморозил её, охладив воздух до такой степени, что даже я задрожал. Лёд продолжал литься из её меча, пока Вайс с выражением абсолютного изумления не отвела его в сторону, разрушив заклинание. Лёд в воздухе потускнел и со звоном упал на траву, покрыв её слоем вечной мерзлоты. — Это прекрасно, — вздохнула она, прижимая его к груди. — Я никогда не чувствовала, чтобы магия текла так свободно. Я никогда не чувствовала себя такой могущественной. Железо, сталь, всё остальное чувствуется не так, здесь же оно словно пронизывается магией. Не зря же Маги используют шесты и жезлы из "живого" материала. Это намного проще. Эти слова неприятно напомнили мне мои собственные мысли о том, как я использовал Разжечь Горн на Железном дереве. Это было проще. Настолько. — Интересно было бы посмотреть, получится ли что-то подобное с ножом, — сказала Блейк. — Да! — Вайс обернулась к нам с широко раскрытыми глазами. — Мы должны это проверить! Теневые способности Блейк, волны энергии Руби, огненные удары Янг и даже техники Пирры. Все они могут быть усилены. — И всё это может разрушиться, если Архимаг умрёт, — напомнил я ей. Волнение Вайс поутихло. — Да, это риск, не так ли? Но мы должны хотя бы проверить такую возможность. Мы можем держать запасное оружие при себе. Только у Руби достаточно тяжёлое оружие, чтобы справиться с двумя, и она достаточно быстра, чтобы сбежать из боя, если первое сломается. — Если только люди не против носить два, — сказал я. Это было бы условием того, что я сделаю им оружие из Железного дерева. Мне была невыносима мысль о том, что оно сломается и их убьют, если умрёт другой человек. — Хорошо. Я сделаю. Блейк коснулась моей руки. — Ты чувствуешь себя сильнее? Ты говорил мне, что можешь получить Опыта тем больше, чем экзотичнее материал, из которого ты ковал. Сколько ты набрал? Сколько? Я и не думал проверять. Я был слишком потрясён тем, что оружие буквально само выковывается в моих руках, и слишком увлечён тем, что Вайс так расхваливает его. Я отвлёкся настолько, что совершенно не заметил прибавки Опыта. Закрыв глаза, я заглянул в себя. Глаза распахнулись, и я закричал. — Я получил два уровня!