/-/
Тренировки с Эллейн были хорошим способом расслабиться после долгого дня, проведённого в кузнице. От постоянного использования Умении и общей концентрации у меня болела голова, но тренировки с Эллейн помогали немного расслабиться. Не то чтобы она не выкладывалась полностью, или я не сдерживался. Но это было то, чего она хотела, а учитывая Салем за стенами, я был не в настроении облегчать ей жизнь. — Уф... — простонала Эллейн. — Ты хорошо справилась. — Аргхх... — Твоя работа ног стала лучше, а твои Умения универсальны, хотя и немного сконцентрированы на атаке. — Наверное, это была моя вина. Умения диктовались Путём, а я руководил её тренировками. Я делал упор на то, чтобы она была агрессивным бойцом, потому что я сам такой. И, если честно, Эллейн не пользовалась щитом. Она лежала на земле, задыхаясь от усталости, покрытая потом, её мокрые волосы растрепались по траве. Её доспехи — металлические планки и соединенные между собой пластины, обтянутые кожей, — поднимались и опускались при каждом вдохе. Она закрыла лицо рукой, прикрывая глаза. — Ты не умерла, — сказал я. — Ты можешь встать. — Нет... Не надо... Я знал этот тон от своих сестёр. Оставалось только... — Неси меня! — Эллейн протянула руки. Ага. Вот оно. Вздохнув, я опустился на колени, подхватил её меч и переместился к ней. Мне пришлось надавить на её бедро, чтобы она смогла встать под углом к ножнам, и всё это время она не выпускала руку, позволяя мне безропотно двигать её. — Моя ученица такая ленивая. Горе мне. — Я поднял её за руки и закатил глаза, когда она прижалась к моей груди. — Я не понесу тебя как невесту, Эллейн. Ты можешь либо держаться за мою шею, либо нестись через моё плечо, как мешок с зерном. — Знаешь, я действительно устала, — прохрипела она. — Ты не так уж и легко со мной обошёлся. — Устала настолько, что умоляла о снисхождении, устала настолько, что не можешь идти пешком. — Несмотря на это, я встал на колени, предлагая ей свою спину. — Ладно, тогда садись. Но не принимай это как должное. — Хех. — Эллейн обхватила меня за шею и прислонилась ко мне. — Спасибо~ Я встал, как только она села, подхватил её и обхватил руками её бедра, её ноги оказались по обе стороны передо мной. Её скрещенные руки на мгновение сомкнулись на моей шее, прежде чем она обрела позу и переплела их с моей грудью, прислонившись к моей спине. Я носил так своих сестёр Лаванду и Эмбер, когда они были младше, и один или два раза, когда они повредили ногу. С моим показателем Силы Эллейн почти ничего не весила. Её подбородок лег на моё плечо, и она радостно хмыкнула. — Ты вся потная и вонючая. — Эй! — Её рука ударила меня по груди. — Не говори так! — Просто проверяю, жива ли ты там, — сказал я, проходя через тренировочную площадку в Деревню Гильдии. Несколько человек посмотрели в нашу сторону, но, похоже, никому не было дела до происходящего. — Куда мне направляться? Пожалуйста, скажи мне, что ты всё ещё не живешь в общежитии, куда надо взбираться по лестнице. Я не понесу тебя вверх по ней. — Ты можешь отнести меня в свой Домик. — Конечно. Если ты не против посидеть внизу, пребывая в неловкости, пока мы с Блейк пойдем спать. — Фу! Нет! Я теперь живу в Гильдии Наёмников. Отнеси меня туда. Сменив направление, я стал нести её в сторону Гильдии Наёмников или, как я называл её в голове, замка Коко. Я не удивился, что Эллейн оказалась там: не зря это была самая большая Гильдия в Биконе. И, наверное, лучше всех заботилась о своих членах. Коко яростно защищала своих товарищей. — У тебя там есть друзья? — Хм-м. Мы пытались создать свою Гильдию, как вы, но не смогли себе этого позволить. — Ты знаешь, ты могла бы попросить у меня денег. — Нет. Это жульничество. Надо делать всё по-настоящему. — Эллейн зевнула, прижавшись к моей спине. — Нужна была настоящая Гильдия. И нас было всего четверо. Мы собираемся получать деньги, работая наёмниками, а на втором или третьем курсе создать собственную Гильдию. Если для неё будет возможность обучения на втором или третьем курсе . — Звучит как хорошая идея. Наша ситуация была немного необычной, и совсем не такой, которую вы хотели бы повторить. Не торопитесь и наслаждайтесь. Иногда я жалею, что мы не остались в главном здании школы подольше. — Обычно это случалось всякий раз, когда мне приходилось подниматься по этой проклятой лестнице на склон горы. Ворота замка Коко были открыты, как обычно; я никогда не видел их закрытыми. Два члена Гильдии встретили нас, когда мы вошли, и закатили глаза на мою ношу. Они помахали мне рукой, и мне пришлось подтолкнуть Эллейн плечом, чтобы она не заснула. — Хей. Мне нужно знать, куда я тебя несу. — Так, так, так, разве это не тот маленький мальчик, которого я помогала прокачивать в лесу. — Коко вышла из боковой арки, вооруженная и готовая к чему-то. — Они так быстро растут. Я до сих пор помню, как ты был слабаком, едва сдерживающим Гриммов. — Она рассмеялась. — Эй, Рейнарт. В другое время ты сможешь его трахнуть. Слезай. Эллейн спрыгнула, лицо её ярко покраснело. — Я не собиралась спать с ним! Мой мастер нёс меня домой. — Скорее, нëс тебя в постель. — Коко подмигнула. — Извращённая девчонка. Мне это нравится. В любом случае, мне нужно одолжить его на минутку. Иди и дай нам немного пространства. Мамуле и папочке надо поговорить. — Хорошо. — Эллейн надулась и повернулся ко мне, поклонившись. — Спасибо за урок, мастер, и за оружие, которое вы мне сделали — но вы должны были доставить его сами! — Я попросил Руби сделать это. Разве этого не достаточно? — Нет! Это должен был быть подарок, так что... ах, забудь. — Эллейн повернулась и зашагала прочь, броня сердито зазвенела. Я смотрел ей вслед. — Я сделал что-то не так? — Возможно, — сказала Коко, взяла меня за руку и потащила в противоположном направлении, через разводной мост на главную дорогу. — Я бы не волновалась. Девичье сердце трудно понять в лучшие времена, и это говорит самая прекрасная дева из всех. Я не уверен, что назвал бы тебя девой. Ты — воплощение наёмника. Не желая говорить об этом вслух, я спросил: — О чëм ты хотела со мной поговорить? — Внутри меня всё перевернулось. — Пожалуйста, скажи мне, что это не просьба изготовить оружие и доспехи для вашей Гильдии. Я и так уже достаточно напряжён, а Озпин и Айронвуд и так добавили мне работы по горло. — Остынь. Дело не в этом. Мне нужно, чтобы ты передал мне кое-какие сведения о своей Гильдии. И попросить об одолжении некоторых из них — в частности, твою подружку. — Коко огляделась, нет ли кого-нибудь поблизости, чтобы подслушать. — Официально об этом ещё не объявлено, но меня назначат командиром учеников Бикона, когда начнутся боевые действия. — Тебя!? — Что-то не так с тем, что я буду командиром? — Нет, я просто имею в виду... — Я пытался найти нужные слова. — Просто я думал, что такая ответственность возлагается на кого-то постарше и поопытнее. Кто-то, кто сам не был студентом. Коко несколько секунд смотрела на меня, скрестив руки, затем отвела взгляд и вздохнула. — Я понимаю тебя, Жон, правда, понимаю. Я говорила то же самое Озпину, когда он позвал меня на встречу. Дело в том, что все, кто может сражаться достаточно хорошо, чтобы сражаться, находятся на переднем крае обороны. Тот, кто может командовать достаточно хорошо, чтобы командовать, делает то же самое. Мы не последняя линия обороны — мы защищаем Касту Труда, но они не могут позволить себе ослабить любую другую область, чтобы командовать нами. — Между нами говоря, — продолжила она, — мне кажется, что они думают о том, что если они все погибнут, то нам в любом случае крышка. Мы — Герои, но что мы можем сделать против этой орды? Так или иначе, меня назначили главной, хотя я всё равно буду подчиняться кому-нибудь получше, если он появится. Озпин считает, что из всех студентов я подхожу лучше всего, потому что я уже возглавляю самую большую Гильдию. Этого было бы недостаточно, но я кивнул в знак того, что понял, о чëм она говорит. Кто-то должен быть главным, и, возможно, это будет она. — Хорошо, но какое отношение это имеет к нашей Гильдии или к Блейк? — Твоя подружка, вероятно, самый сильный Герой среди студентов. Да кого я обманываю, она определённо сильнейшая. На самом деле, вся ваша Гильдия очень сильна для вашего года. Я знаю, что ты будешь занят, когда начнется атака, но я хочу, чтобы твоя Гильдия была под рукой для выполнения особых заданий. — Ты имеешь в виду опасные задания... Коко широко раскинула руки. — Что ты хочешь, чтобы я сказала? Неужели ты думаешь, что мне эта ситуация нравится больше, чем тебе? Мне приходится принимать важные решения, и если есть работа, которую нужно выполнить, я не могу доверить её кому-то более слабому. Поверь мне, я не собираюсь разбрасываться жизнями, если это возможно. — Она отвернулась, нахмурившись. — Я уже паникую по этому поводу. Я не готова принимать решения о том, кому жить, а кому умереть. А что говорит Озпин? Что "никто никогда не готов к такой ответственности". Аргх. Я Лучник, а не какой-то там могущественный Паладин. Возможно, это было ещё одним фактором, почему Озпин назначил её командиром: Коко, благодаря её навыкам или просто манере сражаться, была вне непосредственной опасности и могла видеть общую картину. Паладин или Рыцарь находились бы в гуще сражения и не могли бы посылать сообщения или приказы. — Другое дело, что я хочу, чтобы твоя подруга Руби была моим гонцом. Озпин рассказал мне о её... э-э... уникальной ситуации. И о том, как важно держать её подальше от боя. Я хотела бы прояснить это для всех вас. — Ах. — И вдруг стало гораздо понятнее, почему мы вели этот разговор в тайне. — Спасибо, мы это ценим. И я уверен, что Руби тоже. Она беспокоится, что будет бесполезна в битве. — Я займу её, не волнуйся. Вся эта история будет занимать меня, так что кто-то ещё может пострадать вместе со мной. Слушай, я сделаю всё возможное, чтобы твои друзья были в безопасности. Обещаю. Но это всё, что я могу обещать. Я не могу обещать тебе, что они вернутся целыми и невредимыми, потому что я не уверена, что многие из нас вернутся. Могу лишь сказать, что у твоей Гильдии гораздо больше шансов, чем у моей. У меня есть люди двадцатого-тридцатого уровня. Я не могу послать их на те же задания, что и таких, как ты, которые от пятидесятого до семидесятого уровня. То есть, в три раза выше уровня некоторых из моих. — Я понял. — Я и не подозревал, насколько мы выше среднего уровня. Большинство людей заканчивали школу примерно на пятидесятом уровне. Мы закончили только половину обучения в Биконе. На кого Коко могла положиться, кроме нас? Хотелось, чтобы это не звучало так опасно. — Я скажу им. Ты же не собираешься их разделить? — Сначала я думала об этом. Хотела, чтобы каждый из них руководил, может быть, сотней студентов. Но решила не делать этого. Если они сильные, это не значит, что они знают, как руководить. Лучше я буду держать вас вместе, как некую ударную группу. Опять же для выполнения самого опасного задания. Мне пришлось сдержать желчь. — Хорошо. Я дам им знать./-/
Третья неделя прошла как в тумане. Ещё пять уровней. Я стал семидесятым. Янг пошутила, что ради Блейк мне следовало бы остановиться на шестьдесят девятом, за что получила от Блейк подзатыльник. Напряжение в городе нарастало, и начались вспышки насилия со стороны тех, кто утверждал, что Салем — наше спасение. Три человека были убиты — двое среди "культистов" и один Солдат, который был сбит с ног и получил ножевое ранение, пытаясь остановить насилие. Пятеро зачинщиков были казнены. У Короля не хватило на них терпения. Это, казалось, наложило отпечаток на город, как будто тот факт, что Король пошёл на смертную казнь, стал последней каплей, которая показала всем, что творящееся вокруг действительно происходит. Как будто армия, расположившаяся на улице, уже не говорила об этом. А может быть, именно из-за армии и возникли проблемы. Может быть, за месяц свободы люди успели забыть о происходящем, но теперь, когда оставалась всего одна неделя, люди с нарастающим страхом считали оставшиеся дни. Последнюю неделю я занимался изготовлением наконечников для стрел. Изменения были незначительными, и ощущение новизны быстро притупилось, когда я отчеканил и нанёс Руну на свою пятитысячную стрелу. После обеда, когда стрелы были готовы, я работал над Железным деревом. Вечера я проводил с Гильдией: разговаривал, тренировался или просто сидел в их присутствии, слушая их беседы. В Биконе было тихо. По-прежнему. Мистраль не появлялся. К этому моменту я уже не знал, сохраняет ли кто-нибудь надежду. И каким-то образом, в своей бесконечной мудрости, Блейк решила, что это идеальное время для того, чтобы мы начали разговор с очень нервной Руби и обратились к Голиафу в комнате. Я бы сказал, что лучше было бы сделать это на неделю раньше, но, впрочем, я и не настаивал на этом, так что, возможно, мы оба избегали данного вопроса. Теперь мы втроем сидели в моей спальне: Руби — на кровати, я — на стуле, а Блейк — у двери, заняв место, чтобы намеренно перекрыть Руби путь к отступлению. Окно было заперто. Руби не заметила этого, когда вошла, но она точно заметила, как Блейк облокотилась на дверь. её серебристые глаза встретились с глазами разума, увидели, как мне не по себе, и тут же стали искать выход. — Руби, нам нужно поговорить, — сказала Блейк. — Поговорить? Почему? Почему именно сейчас? Я не думаю, что нам нужно. Надо тренироваться. Я нужна Коко. Янг попросила меня... — Я знаю, что ты влюблена в Жона. Резкий вдох Руби прозвучал как шипение между зубами. Её глаза, и без того запаниковавшие, закатились назад. — И я знаю, что ты его поцеловала. Руби захныкала. — Перестань так звучать! — сказала Блейк. — И перестань психовать. Я не собираюсь бить тебя. — Н-Н-Н-Н-Но- — Руби, всё в порядке. Я... я не знаю, как правильно это сказать — я Убийца, черт побери, я никогда не думала, что мне придётся учавствовать в таком разговоре, — но я просто скажу это. Это нормально, что у тебя есть чувства к Жону. Я не против того, что ты поцеловала его в тот раз. Может, мы успокоимся и просто поговорим? Я застыл на своём месте в углу комнаты. Не знаю, чего я ожидал от Блейк, когда она сказала, что мы должны поговорить с Руби, но в моем воображении весь этот разговор был гораздо дипломатичнее. И деликатнее. Но, опять же, мы были Классами с откровенно слабой Харизмой. Хотя я не мог использовать этот факт в качестве оправдания. — Ты... ты не сердишься...? — Нет. Я знала, что у тебя есть к нему чувства. — Но есть разница между тем, чтобы испытывать чувства и действовать в соответствии с ними, — прошептала Руби. — Я не должна была этого делать, когда вы были вместе. Мне очень жаль. Мне так жаль! — Всё в порядке. Ты была на взводе, и я не могу винить тебя за то, что ты хотела донести свои чувства. — Я больше не буду так себя вести, — пообещала Руби. — Я знаю, что вы вместе, и мне это нравится. Я всегда поддерживала тебя. Я просто — я должна была дать ему знать. — Она посмотрела на меня затравленными глазами. — Это было неправильно, я знаю, но я должна была сделать это, пока... пока ничего не случилось. Но я не собираюсь продолжать действовать. Он с тобой. Он счастлив. — Я доверяю тебе. — ответила Блейк. — Вот почему я никогда не волновалась; я знала, что ты не сделаешь ничего подобного. Но... Она вздохнула. — Я всё ещё думаю, что мы должны поговорить об этом. Если я отойду от двери, ты не попытаешься убежать? Иначе, мне придётся выслеживать тебя и тащить обратно. — Я могу тебя обогнать. — Тебе нужно спать. Руби надулась. Блейк отступила от двери и, осторожно переступив порог комнаты, села на кровать рядом с девушкой. Она протянула руку и положила её на плечи Руби. Руби на мгновение напряглась, но расслабилась, когда Блейк ничего не сделала. — Вот так. Это было не так уж и сложно. — Я не пугливый кролик, Блейк! — Иногда ты можешь быть такой. — Блейк усмехнулась. — И я, наверное, была бы на твоём месте. Я действительно не лучший для такого разговора человек. Если бы наши ситуации поменялись местами, думаю, я бы сделала то же самое — а потом пряталась бы от тебя, пока не произошло нападение. — Подожди, значит, тебе можно прятаться, а мне нет? — В ответ на кивок Блейк Руби заскулила:— Как это может быть справедливо!? — Это не так. Я лицемерка. Но это не помешает мне попытаться всё исправить. Потому что я считаю, что это нужно исправить. Я... я не лучший человек для откровенных бесед. Помнишь, как Жон сначала пытался затащить меня в Гильдию, а я всё отказывалась? — Хм. — Руби кивнула. — Он всегда расстраивался по этому поводу, но продолжал пытаться. Я шаркнул ногами, размышляя, должен ли я вообще вступать в разговор, и если да, то где. Ни одна из девушек не смотрела в мою сторону. — Не то чтобы у меня раньше не было друзей, — сказала Блейк. — У меня был Адам и другие на Островах Миража. Дело даже не в том, что я была Убийцей, хотя из-за данного факта большинство людей меня ненавидели. Эти вещи сделали вас с Жоном исключением, вы приняли меня, несмотря на мой Класс. Но этого было недостаточно, чтобы я захотела присоединиться к вам. Я... боялась. — Боялась, что мы тебя подведём? — спросила Руби. — Нет. Боялась потерять ещё больше людей. Сблизиться с ними, а потом потерять. Не обязательно из-за смерти. Я знала, что Бикон в основном безопасен. Просто я боялась завязывать и терять дружбу, или того, что Бикон закончится, мы разделимся и разойдёмся так же, как все остальные. Это было глупо, я понимаю, но я смертельно боялась заводить связи, которые могут оборваться. — Мне кажется, я понимаю... — Я уверена, что понимаешь. Это то же самое, что и твоё нежелание рассказать Жону о своих чувствах. Не так ли? Руби напряглась. — Как...? Янг рассказала тебе? — Нет. Это ты сказала. Руби выглядела смущённой. Блейк виновато улыбнулась. — Я Убийца, Руби. Двигаться тихо — это в моей природе, и однажды, когда я бродила по Домику, я услышала твой разговор и промолчала, чтобы не мешать людям. Я не собиралась подслушивать, но я не могла не подслушивать, а когда я уже подслушивала, было слишком поздно объявлять о себе. — Т-ты подслушивала нас!? — Руби выглядела в ужасе. — Блейк! Мне захотелось сказать то же самое, особенно после того, как Блейк наплела мне такую историю о том, что увлечение Руби было "настолько очевидным" и что я был "идиотом, что не заметил этого", когда она, очевидно, узнала об этом, подглядывая за Руби. — Ты всегда боялась, что тебя выгонят из Бикона или ты потерпишь неудачу, и поэтому чем ближе ты была к Гильдии, тем больше тебе казалось, что ты можешь потерять. Я думаю, что позже этот страх вылился в то, что твой Класс сдерживал тебя и делал слишком слабой, и кто-то из нас умер бы таким образом. Страх был, такой же, как и у меня. — М-может быть. — Руби посмотрела на неё. — Но ты всё равно подслушивала меня! — Разве это имеет значение, если я скажу, что мне жаль? — Ты...? Блейк молчала. — Тогда нет, не очень! Уф. — Руби закрыла ладонями лицо. — Я не могу поверить, что это происходит. Я всё рассказала Янг. Сколько ты слышала? Ты слышала, как я говорила о том, что хотела бы сделать? Блейк кашлянула. — Ты слышала, как я говорила о Жоне...? Блейк отвернулась. — О Боже, — прошептала Руби. — Нет, нет, нет... — Это была неплохая идея, — произнесла Блейк, не обращая внимания на изумлëнное выражение лица Руби. — И Янг была права, ты должна была сделать шаг, когда мы с Жоном поссорились. — Это было неправильно! — Несмотря ни на что, ты дала мне ещё один шанс, и я благодарна тебе за него. А сейчас я не знаю, что сказать. Какая-то часть меня хочет предложить поделиться. — Что!? — Я вскрикнул. — Эээ!? — Руби отпрянула в сторону. — Но, — возразила Блейк, заставив нас обоих замолчать, — я не думаю, что это будет хорошей идеей. Я не уверена, что у меня получится что-то подобное, и я думаю, что между нами будет слишком много неловкости. — При этом она смотрела на Руби, игнорируя меня. — Да. — Руби согласилась. — Определённо. Я имею в виду, ты красивая... — И ты красивая, — ответила Блейк, — Но никто из нас не разделяет подобных чувств. — Верно. Так что... — Руби переступила с ноги на ногу. — Что теперь будет? — Честно говоря, я не уверена. Я пыталась придумать, чего я хочу от этого разговора, но в основном это было желание не потерять тебя. Как те страхи, о которых мы говорили раньше. Я не хочу, чтобы что-то встало между дружбой, которую я завела, даже с Жоном. Я хочу, чтобы мы остались друзьями, Руби. — Я тоже хочу. — Хорошо. — Блейк на мгновение замешкалась, затем неловко прильнула к ней. Руби обняла её в ответ. — И если со мной что-нибудь случится, ничто не сделает меня счастливее, чем то, что ты присмотришь за Жоном за меня. — Блейк! — зашипел я. — Не говори так! — Ладно. Ладно. — Блейк пропустила мои слова мимо ушей, но окинула Руби строгим взглядом и кивнула, давая понять даже мне, что она хочет сказать. Я прикусил язык. Если бы ситуация была обратной... что ж, я бы тоже не хотел, чтобы Блейк оставалась одна. — Мы все вернёмся живыми, — сказала Руби. — Я знаю это. — Это... — Идеалистично. Это то, что хотела сказать Блейк и о чем я думал. Это был болезненный идеализм. — Это то, над чем нужно работать, — сказала она вместо этого. — И я рада, что мы смогли поговорить об этом. Хочешь ли ты... Хочешь ли ты снова поцеловать Жона? Я чуть не подавился. — Нет. Всё нормально. — Руби покачала головой с раскрасневшимися щеками. — Не, не... Он мне нравится, но всё не так. Я просто... мне нужно было выплеснуть свои чувства, а сделать это было легче, чем сказать. Я просто счастлива, что у меня была возможность их показать. Не жалею. Извини, что получилось неловко. — Ничего подобного. — Блейк приобняла её одной рукой. — Я понимаю, почему ты это сделала. Нужен ли я вообще для этого разговора? Всё, что я делал, это сидел в углу и изредка перекидывался парой слов. Я всё больше и больше чувствовал себя лишним колесом. А может быть, в этом и был смысл. Неужели Блейк просто захотела, чтобы я сам стал свидетелем данного разговора? Должен ли я присоединиться к объятиям? Не будет ли это слишком странно? В конце концов, я откинулся на спинку кресла и предоставил всё происходящее, доверившись двум более умным людям, чем я, которые сами разберутся в этом вопросе. Похоже, у них всё было в порядке./-/
Последняя неделя надвинулась на Вейл, как саван, а вместе с ней и дождевые тучи, которые пропитали город, превратив землю на улице в грязь и разбрызгав её по мощеным улицам, заставив людей искать укрытия. Тем, кто стоял на стенах, оставалось только стоять среди них и смотреть на Гриммов вдалеке — туман и дымка поднимались вверх, заслоняя горизонт. Всё это время я таскал доспехи и оружие на передовую, продолжал работать над Железным деревом и старался проводить время с остальными. Мы с Реном тренировались вместе. Мы с Пиррой говорили о Мистрале и её разочаровании по поводу отсутствия помощи. Нора учила меня владеть молотом, а Янг тренировалась в своих новых перчатках, катая меня по тренировочному полю, пока не освоилась. Вайс строила планы, мы обсуждали теорию Рун и их применение в бою. Ещё были Сан и Адам, которые иногда спарринговали со мной и общались с остальными. Сан пригласил нас пообедать с группой Вакуо, которые отказались от жилья, предоставив его беженцам, и снова устроили свою маленькую деревню на открытой рыночной площади в центре Вейла. Мы ели сильно приправленную пищу и пили вино, которое было настолько крепким, что казалось, будто пьëшь жидкий огонь. Янг ввязалась в пьяное состязание по армрестлингу с самым большим и грузным мужчиной из племени Сана. Она, естественно, победила. А он, дурак, бросил вызов Бойцу. Я ковал, ковал и ковал. Я получил два уровня, достигнув семьдесят второго. Никакого Умения. Только всё больше и больше Характеристик. Я стиснул зубы и пошёл дальше, наскрëб третий уровень и был разочарован тем, что опять ничего не получилось — ни в Классе Кузнеца, ни в Классе Мастера меча. Руби, Блейк и я проводили время вместе. Никакой романтики, никаких неловких разговоров, просто болтали. О доме, о Биконе, о семье Руби и даже о жизни Блейк на Островах Миражей до того, как их захватила Рейвен. Руби пыталась извиниться за то, что к этому причастна её мать, но Блейк не позволила этого сделать. Мы говорили о будущем, в котором мы все выживем, о наших мечтах и обо всём остальном. Мы говорили о страхах, о мечтах и о том, как мы не будем ни о чëм жалеть, если придёт время. Как мы не будем бояться. Дождь не прекращался, и Вейл окутал холодный туман. Он пробирался по улицам и даже в Бикон, закручиваясь вокруг моей кузницы и стелясь по Деревне Гильдии. Я сидел в кузнице уже час или больше, и в руках у меня лежал слиток, а бочка для готовых стрел рядом со мной была совершенно пуста. Никто не пришёл ничего забирать, а я так и не смог выковать ни одного предмета. Я не мог заставить себя. Я не мог заставить себя сделать хоть что-нибудь. На стенах Бикона, соединенных со стенами Вейла, Солдаты стояли в абсолютной тишине, вглядываясь в туман. Изредка тишину нарушал стук древка копья или скрип кожи, но никто не решался заговорить. Сердце колотилось в ушах. Вдалеке тишину разорвал одинокий рёв. Зазвонили колокола Вейла. Могучие ворота зловеще застонали и захлопнулись. Наш месяц закончился. И, несмотря на все красивые слова, я был в ужасе.