/-/
Гриммы врезались в строй пикинеров. Вернее, в строй Мельников, Плотников, Строителей, Фермеров и Лавочников, которые, вооружившись копьями, держали строй, острием в сторону врага. Они прогнулись под первым ударом, но затем те, кто стоял позади, подались вперёд и упёрлись. Гриммы продолжали наседать на них, наносили удары и исчезали, позволяя другим натыкаться на острия и умирать. Однако крупные умирали медленно, и один из них рванулся вперёд, нанося себе все новые и новые раны и проталкивая свое тело по древку к человеку, державшему другой конец, облаченному в лëгкую тканевую броню. Он не выдержал удара когтей, разорвавших его грудь. Зажатый в фаланге, не имея возможности отступить ни в сторону, ни назад, он был вынужден стоять и смотреть на приближающуюся смерть, а затем принять её, не сдаваясь. Он с бульканьем упал, и на его место, подталкиваемый теми, кто стоял позади, встал новый человек. Это был молодой парень лет шестнадцати, и он умер так же быстро, успев нанести Гриму один сильный удар, который только привлёк его внимание и прекратил его жизнь. Третий боец справился лучше: оттолкнул тварь, чтобы та растворилась, а затем успел опустить копье и поразить следующего нападавшего. И следующего, и следующего, и ещё, и ещё, и так до тех пор, пока он не стал вонзать копье с такой силой, что мог пробить и более мелких Гримм. Это было похоже на то, как на мельнице перемалывают зëрна в муку. Там, где Гриммы врезались в строй, обе стороны гибли толпами, и ни у кого не было возможности отступить. Я понял, что те, кто был на передовой, получали уровни. Один человек, за которым я наблюдал, убил уже шесть Гриммов — а ведь до сегодняшнего дня он, возможно, даже не видел ни одного. Как и я, он становился всё сильнее и сильнее, нанося удары и отбрасывая Гриммов назад со всё большей лёгкостью. До тех пор, пока к нему не подскочил Беовульф. Гримм, не совсем Старейшина, но довольно похожий, оказался быстрее и обошел наконечник его копья. Он разорвал ему горло, а затем в него вонзились сразу шесть наконечников копий. Храбрец, за которым я наблюдал, умер на земле, рядом с другими многочисленными телами, лежавшими на улице лицом вверх. Я заметил бледно-голубое отражение своих глаз в стекле окна. Они снова светились, помогая мне сосредоточиться на задаче и не обращать внимания на сомнения, страх или ярость. Я отвернулся от окна, оставив безнадежный бой снаружи и людей, гибнущих сотнями. Руби стояла на другом конце комнаты, расхаживая вправо и влево, не сводя глаз с окна, через которое выбралась Блейк, и ожидая сигнала к действию. Древко косы Руби постукивало по полу при каждом её шаге, мало помогая мне, но, скорее всего, сводя её с ума. Она также грызла ногти, позволяя маленьким кусочкам ногтей падать на пол. — С Блейк всё будет в порядке, — сказал я решительно. — Наберись терпения. — Как ты можешь быть таким спокойным? — спросила она, надвигаясь на меня. Она увидела мои глаза и вздохнула. — Вот как. Ты же знаешь, Блейк терпеть не может, когда ты так делаешь. Говорит, что это твоё умение делает тебя менее человечным. — Я не могу включить или выключить его по своему желанию. — Я не подозревал, что Блейк так думает, но не мог сказать, что возражаю. Не то чтобы я мог возражать в данный момент, поскольку моя Стойкость взяла верх, но даже если бы это было не так, думаю, я был бы не против. Я, конечно, не возражал. Стойкость удержала меня от безумия в плену у Рейвен, и помогла мне пройти через многие другие битвы в прошлом. Это жертва, на которую я готов пойти, если это поможет мне выжить. Без неё я не думаю, что смогу стоять и ждать здесь, пока снаружи умирают люди. — Наверное, это удобно, — пробормотала она, — иметь возможность отключить свой страх. — Стойкость не отключает его, но и не делает меня бесчувственным. — Я всё ещё чувствовал страх, но он не влиял на меня. Я представил себе, что её действие похоже на то, что чувствовал Рен — короткие вспышки эмоций улетучивались, как масло на воде. — Ты должна быть терпеливой, Руби. Не надо торопиться добраться до Салем. — Вроде как надо. Если она достигнет стен Бикона, все умрут. — Мы за стенами, — отметил я. — Если только она каким-то образом не пройдёт мимо, не заметив нас, ей буквально невозможно добраться до стен без того, чтобы мы не нашли её первыми. — Салем пройдёт мимо нас, если только она пойдёт каким-то извилистым маршрутом, что маловероятно. Ей нечего было бояться, и она с самого начала шла по прямой линии. — Мы могли бы затаиться в засаде, а не пытаться найти её. Возможно, это план Блейк, и она пытается найти для нас подходящее место. — Да, но я надеюсь, что оно находится немного дальше. Если мы будем ждать здесь, все эти люди умрут. Я тоже на это надеялся, и, учитывая, что Блейк всё ещё вела разведку, я был уверен, что она подразумевала в виду. Меня не покидала мысль, что отец Руби может быть всё ещё где-то там. Или он может быть мёртв. Точно сказать было нельзя, но он был ранен ещё до падения стен, так что не погиб бы во время первого штурма. Был шанс, что он там, внизу. Хорошие шансы, на самом деле. В этом случае первыми погибли бы представители Касты Труда. Или Благородные. А Каста Благородных вообще сражается? Я надеялся, что да, иначе после окончания битвы возникнут вопросы. Если предположить, что будет это после. Но что если Дворяне не сражались, а поручили это остальным? Они ни за что не переживут этого. Тогда точно поднимется мятеж. Свист из окна едва донёсся до моих ушей. За ним последовал удар метательным ножом по верхней части окна, который вонзился в дерево. Руби мгновенно оказалась рядом и попыталась вырвать его. Я последовал за ней, осторожно отвел её руку в сторону и выдернул нож. — Иди, — сказал я, зная, что она не может ждать. — Я пойду следом. Руби вышла и спустилась вниз. Я подождал, пока она освободит место, прежде чем прыгнуть. Падение было недолгим, и я подогнул колени, когда приземлился. Блейк была рядом и быстро ввела нас в следующее здание, которое лишилось стены, вероятно, из-за того, что какой-то большой Гримм упал в него и повредил опоры. Таким образом, мы официально оказались за линией защитников. В тылу врага. — Дом чист, — прошептала Блейк. — Я пойду дальше и проверю следующий. Жон, ты... — Она остановилась, увидев мой взгляд. — Опять? Думаю, это имеет смысл. Это из-за Квеста? Руби? Сможешь ли ты идти вперёд, если тебе уже приходится блокировать свои эмоции? — Дело не в Руби, — сказал я. — Стойкость блокирует мои эмоции от битвы. — О, точно. Полагаю, это имеет смысл... — Они используют моё оружие, — сказал я. Мой голос был непринужденным, несмотря на тему, не лишенным эмоций, но ровным и спокойным. Скорее вынужденное спокойствие, чем отсутствие эмоций вообще. — Обычные люди. У них нет ни единого шанса, и они умирают тысячами. — Жон... — Интересно, сколько из них слушали мою речь и почувствовали вдохновение? — Жон, остановись. Пожалуйста... — Как ты думаешь, они проклинают моё имя за то, что я заставил их думать, что они могут противостоять Гриммам? И вот я здесь, игнорирую их беды и иду дальше, пока они умирают. — Я вздохнул. — Я не удивлюсь, если они возненавидят меня до глубины души. — Я внезапно остановился. Блейк выглядела так, как будто ей плохо, а на лице Руби было выражение ужаса, находящееся где-то между горем и паникой. Большая часть этого выражения лица была направлена на меня. — Извините, — сказал я. — Не хотел портить настроение. Не беспокойтесь, я не зацикливаюсь на этом. — Только потому, что не можешь. — Блейк покачала головой и повела нас наверх, тихонько шипя ругательства. Я не смог разобрать слов, но знал, что они относятся ко мне. — И так всегда? — спросила меня Руби. — Ты всегда так себя ведëшь? — Нет. Наверное, это крайний случай. — откровенно ответил я. Скрывать что-то здесь не имело смысла, и я не считал свою Блокировку Стойкости, как её называл Рен, такой уж большой проблемой. — Большую часть времени я вообще не думаю. Я просто отключаюсь и сосредотачиваюсь на задаче. Это не так ужасно, как кажется, особенно если это скучная работа, вроде изготовления наконечников для копий. — Как в Атласе, когда ты вытаскивал людей из-под завалов. Ты просто продолжал и продолжал, даже когда Янг и Пирра не могли поднять ещё один камень. — Вот так. Она не заставляет меня не уставать, скорее... — Стойкость не дает тебе уставать психологически? — Да. Хороший способ сказать. — Те времена прошли как в тумане, которые я не могу вспомнить, но я не думал, что это умение заставило время двигаться быстрее или отключило мой разум. Если бы это было так, я бы не смог выполнить поставленную задачу. — Скорее, я настолько сосредоточен на задаче, что не обращаю внимания на всё остальное. До сих пор я не имел никаких отрицательных побочных эффектов. — За исключением того, что ты ведëшь себя так, — заметила Блейк. — Может быть. — Я пожал плечами. — Когда я был у Рейвен, Стойкость помогла мне сохранить рассудок и жизнь. Я просто продолжал сражаться и убивать, не тяготясь этим. В конце концов, я начал ломаться, но без неё я бы сломался в первый же день или два. Руби коснулась моей руки. — Мы можем не говорить об этом...? — Конечно. — Они сами спросили. — Я не безэмоциональный, — почувствовал я необходимость подтвердить этот факт. — Просто чтобы вы знали. Я всё ещё злюсь на Руби за то, что она решила это сделать, и раздражëн Озпином за то, что он предложил такой план, так что да. Определенно я не лишён эмоций. — Просто гиперсосредоточен, — сказала Блейк. — Я понимаю. И, по-видимому, настолько сосредоточен, что высказываешь своё мнение, не заботясь о том, как оно влияет на людей, например, буквально говоришь Руби, как ты злишься. Если бы сейчас была любая другая ситуация, я бы воспользовалась твоим состоянием и посмотрела, что ты на самом деле думаешь о некоторых вещах. Эта мысль вызвала на моём лице лёгкую улыбку. Блейк всегда видела юмористическую сторону вещей, и её язвительный сарказм нравился мне больше, чем глупые каламбуры и розыгрыши Янг. — Спрашивай. Я для тебя открытая книга. — Может быть, в другой раз. — Она махнула нам рукой, чтобы мы не двигались, и подошла к окну, прислонившись к стене рядом с ним, чтобы смотреть на улицу под углом, не выдавая себя. Несомненно, она следила за Салем. Я придержал Руби, которая с любопытством пыталась заглянуть туда же. — Гриммы держатся исключительно на дорогах, — сказала она. — Пока они не поймут, что мы в зданиях, они не будут беспокоиться. — Гриммы обычно выбирают самый лёгкий путь, — сказала Руби. — Большинство животных тоже. Да и люди также. Так образовывались тропинки в лесах, поскольку люди, естественно, шли по тем тропам, где ветки и кусты были отодвинуты в сторону. Звериные тропы были не хуже человеческих, и следопыты и охотники обычно использовали их, чтобы заманить добычу в ловушку. Так мне рассказывали другие жители Анселя. До приезда в Бикон я никогда не охотился, а Герои жульничали. Экстремально высокие Характеристики и Умения делали преследование оленя пешком тривиальной задачей. Для Гриммов всё было не так уж и плохо. Единственное, о чем они думали, — это убить тех, кто перед ними, а эти люди не находились в зданиях. Если между ними и добычей прямая линия, зачем им замедлять продвижение, пробираясь через здания, комнаты и коридоры? Возможно, один или два Гримма случайно или в силу обстоятельств окажутся в зданиях, потому что толпа Гриммов на дорогах была слишком велика, но таких Гриммов всегда было мало, и с ними быстро бы расправился подготовленный Убийца. — Нам нужно пройти немного дальше. Салем будет настороже, когда приблизится к линии фронта. Она должна знать, что в этот момент мы начнём атаку. — Значит, мы устроим засаду? — спросил я. — Думаю, да. Она в движении, так что мы можем выбрать хорошее место и ждать её. Где-нибудь, где есть пространство для атаки Руби. Вот почему здесь это бесполезно — слишком много Гриммов. Она проскочит над их головами, чтобы добраться до Салем. Руби нервно рассмеялась. — Тогда ищем новое место для атаки? — Хм. Мы найдём открытое пространство впереди. Гриммы просто рвутся вперёд, так что как только мы окажемся за ними, всё станет ясно. Ждите здесь. Я проверю следующее здание. — С этими словами Блейк прошмыгнула вперёд и заглянула за дверь, чтобы убедиться, что там всё чисто, а затем выскользнула наружу. Отсутствие немедленного воя и криков говорило о том, что с ней всё в порядке. Она вернулась через шесть минут и поторопила нас, прижимая мою голову к земле и заставляя перебегать спринтерским шагом между двумя зданиями. Гриммы проносились мимо нас слева и справа, но, к счастью, не замечали нас, сосредоточившись на защитниках впереди, от которых исходило столько негатива, что наш собственный на их фоне был меньше. — Не останавливайтесь, — сказала она, бегом пробираясь к дому. — Ждите здесь. Мы ждали. Руби дрожала от возбуждения. Вернулась Блейк. — Сейчас. Вперёд. Темп продолжался в течение тридцати или более зданий и более двух часов. Звуки боя не стихали, но становились всё более приглушенными. Он превратился в один длинный гул стали и грохота, а не отдельные звуки. Мы пронеслись мимо большинства из Гриммов, и пока что остались незамеченными. Это свидетельствовало как о мастерстве Блейк, так и о том, что Гриммы совершенно не обращают внимания на то, что не находится прямо перед ними. На этот раз Блейк не стала мешать Руби и мне смотреть в окно вместе с ней. Гриммы бежали или летели мимо, но в гораздо меньшем количестве, стаями по три-четыре особи. На мощëных улицах виднелись тела людей или фавнов-защитников. На некоторых были одеяния Вакуо — свидетельство того, что их представители сражались вместе с нами. Я подумал, как там Сан. — Здесь самое подходящее место, — заявила Блейк. — Как ты думаешь, Руби, всё нормально? — Да. Кажется, нормально. Я могу отсюда атаковать... — Салем пойдёт сюда — мы находимся прямо на главной улице, и она была бы идиоткой, если бы пошла по какой-нибудь узкой. Гораздо больше шансов попасть в засаду. — А что, если так и случится? — Мы обойдем её сзади и нападём с той стороны, — сказала Блейк. Руби, похоже, была довольна решением и кивнула. Она достала свою новую косу и начала размахивать ею, настраиваясь на судьбоносную атаку. Мне пришлось отвести взгляд, хотя мои глаза продолжали слабо светиться. Блейк дотронулась до моей руки. — Я собираюсь перейти улицу и очистить здания там. Когда Руби атакует, успешно или нет, она должна продолжить путь. В идеале я хочу провести её через дорогу, чтобы она начала атаку с той стороны и закончила на этой. — Ты хочешь, чтобы я остался здесь, — сказал я. — Кто-то должен следить за обстановкой в доме, а ты самый медленный из нас. Ты не сможешь быстро бежать, когда придёт время. Не говоря уже о том, чтобы вообще перебраться через улицу. Я могу прокрасться, а Руби преодолеет это расстояние за несколько секунд. А ты? Тебя увидят. Я знал, что она права. Если Руби совершит нападение и закончит здесь, Блейк сможет незаметно перебраться, в то время как меня бы легко выследили. Однако, как только Руби окажется здесь, я смогу прикрыть наше отступление. А если атака по какой-то причине не удастся и ей понадобится ещё одна коса, то только я смогу её сделать. Это означало, что я должен сидеть здесь один и оставить их двоих в одиночестве отбиваться от Гримм. — С тобой всё будет в порядке? — Ты знаешь меня, Жон. Я не рискую ради забавы. — Конечно. — Я рассмеялся. — Верно. Я думаю, если ты говоришь, что это единственный способ, значит это единственный способ. — Хорошо. Никаких жалоб, Руби? — обратилась Блейк к Жнецу. — Хм. Нет, думаю, нет. Будет ли Жон в безопасности в одиночку? — В большей, чем ты, мисс желающая напасть на Салем. — Я не желаю... — Да? Ну, ты плохо это показываешь. — Блейк сделала паузу, чтобы поцеловать меня. — Будь осторожен, — сказала она мне, после чего взяла Руби за плащ и потащила её прочь. Руби помахала мне вслед, улыбаясь так, словно она просто собиралась прогуляться по Деревне Гильдий, а не сражаться с самым могущественным существом на Ремнанте. Наблюдая за тем, как они уходят, затаив дыхание, когда они переходили улицу, и успокоившись, когда ни один Гримм не отреагировал, я пристроился на последнем этаже, поближе к окну, из которого можно было видеть улицу и наблюдать за разворачивающимися событиями. Оставалось только ждать. Ждать и надеяться./-/
Со временем моя Стойкость угасла. Ей не над чем было работать, когда я сидел один в заброшенном доме, откинувшись на спинку удобного кожаного дивана, откинув голову на спинку и уставившись в потолок. Вместе с её уходом возвращались и мои страхи. К счастью, было уже поздно что-либо предпринимать, поэтому я мог не обращать на них внимания и сидеть спокойно. Я до сих пор помню свой первый приезд в Вейл. Я остановился на ночлег в гостинице и посмотрел на себя в зеркало — молодой и непричесаный парень, полный сомнений и мечтаний. Рядом стояло зеркало в полный рост, и я повернулся, чтобы взглянуть в него. В отражении, которое смотрело на меня сейчас, не было ни молодости, ни мечтательности. Это был мрачный мужчина с заросшей щетиной на челюсти и измученным выражением лица. На нём были серебистые доспехи с выбоинами, и кресло прогибалалось под его весом. Его глаза были острыми и настороженными, но не испуганными, а готовыми. Сосредоточенными. Я, более молодой, смотрел бы на такого человека с благоговением и мечтал когда-нибудь стать таким же, как он. Что ж, мечта осуществлена. Амбиции достигнуты. Я отвернулся с улыбкой и тихим смехом, скорее забавляясь над собой прежним, чем радуясь тому, как далеко я продвинулся. Я приберегу это на тот случай, если мы выберемся отсюда живыми. Отложу это до того момента, когда врежу Озпину и достану Короля Мистраля. Я уже убил одного, и, честно говоря, был не прочь добавить к этому списку ещё одного после того, как они нас бросили. Почему именно мы это делаем? Мы ещё даже не закончили Бикон. Почему мы здесь, а не кто-то постарше? Я знал, почему. Мы были такого же, а в некоторых случаях и более высокого уровня, чем большинство взрослых Героев. Благодаря тому, что все наши Квесты шли не по плану, мы были сильно переразвиты, а в моем случае и в случае Руби — намного выше, чем могли бы быть люди вдвое или втрое старше нас. Руби была на уровне, которого мало кто из взрослых достигает за всю жизнь. Даже я был намного выше среднего, а Блейк была наравне с большинством профессиональных Героев. Может, мы и не закончили школу, но мало кто остался, кто был лучше нас. Кстати, о давлении. Моя грудь вздымалась и опускалась, и из неё вырвался тяжкий вздох. Ожидание всегда было самым трудным. Приближалась большая группа Гримм — я слышал их — и то, что они не бросались бездумно вперёд, говорило о том, что их сдерживают. Их контролируют. Салем на подходе. Блейк идеально спланировала нашу засаду. Я встал и подошёл к окну, встал сбоку, как Блейк, и выглянул наружу, не показываясь. Вдалеке, по дороге от Бикона, приближалась процессия Гриммов. Большие и сильные. Салем не оставила себя без защиты. Умно. Я не мог разглядеть ни Руби, ни Блейк в здании напротив, но знал, что они тоже наблюдают за происходящим. Как только Салем пройдёт между нашими зданиями, Руби нанесёт удар. Прямая линия от здания к зданию с Салем в центре. Это должно сработать. Теперь она человек. Она умрёт, если её сильно ранить. А если нет... Если Руби не справится... Нет. Я не мог так думать. Должен быть шанс. Я приготовил Кроцеа Морс, достал его и поразился тому, что каким-то странным образом я владею тем же самым мечом, что и с самого начала. Из разных материалов, разного качества, но до мельчайших деталей скопированный моим Мастерством. Настолько, что в Пассивке Мастера меча он был зарегистрирован как один и тот же. Пока что я оставался Кузнецом, не видя смысла напрягаться из-за головной боли, вызванной переходом. На моём мече, прямо над крестовиной, тускло светилась Руна "Печать". Я добавил её в качестве страховки на крайний случай. Блейк тоже взяла оружие с этой Руной— на случай, если нам не удастся сбежать и придётся сражаться за свою жизнь. Никто из нас не сказал об этом Руби. Гриммы приблизились, и в поле моего зрения появились первые ряды, так не похожие на обычное состояние этих тварей. Они двигались в унисон, как на параде: одна нога вперёд, затем другая. Они рычали и огрызались, не желая, чтобы их сдерживали, как они притворялись. Салем управляла ими напрямую, и она появилась на чёрном троне. Гигантского жука Гримм уже не было, он был слишком велик, чтобы влезть в пролом в стене, но она либо прикрепила трон к Урсе, либо создала Урсу с троном, растущим из его спины. Любой из этих вариантов казался фантастическим, но, учитывая её эпатажное поведение, был более чем возможен. Увидев её, я немного выпрямился. Бледнокожая, в струящейся чёрной мантии, она сидела, положив руки на чёрные подлокотники, лицо её контрастировало с окружавшим её черным цветом. Красные глаза смотрели вперёд, на Бикон. Выражение её лица я пока не мог разобрать, но она приближалась, передовые отряды Гриммов проходили мимо моего окна внизу. Я расслабил плечи и сделал несколько успокаивающих вдохов. Мой взгляд снова метнулся к зданию Руби, где в одном из верхних окон виднелся намёк на красную ткань. Я облизал внезапно пересохшие губы и снова сосредоточился на Салем. Она была в задумчивости. В этом не было никаких сомнений, и моё сердце заколотилось в груди. У нас был элемент неожиданности, и она ничего не заподозрила. Мои пальцы то сжимали, то разжимали рукоять Кроцеа Морс, обхватывая и разжимая её. Я боялся пошевелиться, боясь, что малейший лязг доспехов привлечет её взгляд. Но этого не произошло. Салем подходила всё ближе и ближе, не отвлекаясь на дорогу, и даже не подумала о том, чтобы попросить своих Гримм обследовать здания. Самонадеянность? Или просто неопытность? Как часто она действительно подвергалась опасности? Как она могла знать стратегии людей, если так редко с ними общалась? У нас был элемент внезапности. У нас был единственный шанс, а потом она научится, приспособится, и устроить засаду снова будет гораздо сложнее. На расстоянии менее ста метров я наконец-то разглядел детали её лица и увидел, что она склонила голову набок и опирается подбородком на одну руку, похоже, скучая. Злость бурлила у меня под кожей, и вместо того, чтобы загнать её обратно, я сосредоточился на ней. Сейчас ты не впечатлена, но подожди и увидишь. Мы ещё не умерли. Ближе. Ещё ближе. Салем не замечала ничего, и её процессия проносилась мимо нас, она шла позади. Когда она оказалась менее чем в двадцати метрах от центральной точки между нашими зданиями, я оглядел её на предмет оружия. На её чёрной мантии не было никаких доспехов, а оружие отсутствовало, что намекало на её магическую направленность. По какой-то прихоти я включил Руническое зрение, чтобы проверить, нет ли чего-нибудь ещё. — Что?! Салем светилась. Вернее, светилась её одежда. Мантия состояла из нескольких частей, на каждой из которых была изображена Руна. Между грудей она носила кулон, на котором светилась Руна. На каждом запястье было по золотому браслету с Руной. На поясе тоже была Руна. Две крошечные красные серьги содержали по одной Руне. И это были одни и те же Руны, все до единой. Одна и та же Руна. Печать. Весь её наряд покрывали Руны Печати. Те же самые я поместил на оружие Руби с явным намерением победить Салем — запечатать её. Вот только... если Руна предназначалась именно для этого, то зачем ей самой носить её? Почему в храме, посвященном ей, на дверях висит эта Руна? Как она могла носить и трогать кулон, который я носил, если он мог запереть её? Почему она отдала его тому, кто мог стать её врагом? Высокомерие...? Нет... Намерение. Салем не боялась отдать мне Руну, потому что она не представляла для неё никакой опасности. Точно так же, как она не боялась, что Рейвен будет ею владеть, точно так же, как храм в Вакуо никогда не держал её в заточении. Руна "Печать" не означала заточения. Это была не тюремная руна для потусторонних богов. Она не была секретным оружием, которое можно было бы использовать против неё. Это означало, что Руби. О боги, Руби... Паника охватила меня, и я вскочил на ноги, держась одной рукой за окно, готовый отбросить всё в сторону и закричать предупреждение. Отмена. Бежим. Вернёмся в Бикон и попробуем ещё раз. План не сработал. Руна оказалась пустышкой. Не успела моя рука коснуться окна, как я застыл, глядя вниз в абсолютном ужасе. В пару ярко-красных глаз. Салем, по стечению обстоятельств или судьбы, подняла голову и увидела меня в окне. Её глаза расширились, в них отразилось неподдельное удивление, и она, медленно оттолкнувшись руками, поднялась со своего трона. Широкая, жестокая улыбка расплылась по её лицу, когда она полностью повернулась к моему окну. На другой стороне улицы Руби спрыгнула со своего и приземлилась на землю, оттолкнувшись от неё, как падающая звезда, коса светилась серебром, а моя Руна на ней пылала, как второе солнце. Руна, которая действует не так, как мы предполагали. Как надеялся Озпин. Салем отвернулась, с удивлением отмечая, что Руби прыгнула на головы Гриммов, и серебристо-красное пятно нацелилось ей в незащищенную спину. Мир померк, когда чёрная энергия устремилась вниз и скопилась в правой руке Салем — шар сочащейся тьмы, капающий убийственной силой. Его было достаточно, чтобы разрушить стены Вейла, не говоря уже о девушке, обладающей всего лишь пятью единицами Телосложения. Гриммы не успели среагировать. — Всё кончено! — закричала Руби, глаза её пылали. — Это тебе за Саммер! Салем оказалась не такой уж и медлительной. Медленнее, чем Руби, но Руби должна была преодолеть расстояние. Салем завершила свой поворот за миллисекунды до того, как Руби нанесла удар, подняв руку между ними с победной ухмылкой. — Прощай. Из её руки вырвался луч чистого черного цвета. Его свет поглотил Руби.