/-/
— Должен ли я беспокоиться о том, как легко меня выкрасть? — спросил я Блейк. — Это было не так просто, как я себе это представляла, — ответила она, подняв тёмно-синий капюшон, отбрасывающий тень на её лицо. Хотя одежда Убийцы была такой же, как и раньше, она впервые шла рядом со мной без перевязи с ножами и оружием, пристегнутым к поясу. Без всего этого она выглядела обнажённой. — Я попросила Нору отвлечь стражу, Рена следить за тем, чтобы никто не подошел близко, а Вайс отрабатывать заклинания в коридоре, чтобы случайно отвлечь мисс Гудвич от встречи с тобой. — У меня потом будут проблемы, не так ли? Блейк пожала плечами. — Возможно. Разве прогулка того не стоит? — Нет. Мне она необходима. — Не только свежий воздух, но и возможность размять ноги, не подвергаясь преследованиям со стороны Глинды или Хейзела. — Я не мог думать там. — Мышление никогда не было твоей сильной стороной. — Уже дразнишь меня? Я ещё не выздоровел! — Я безжалостная убийца. Чего ты от меня ждёшь? Так смеясь вместе, мы покинули территорию дворца и пробрались в город. Хотя Блейк и предусмотрела для меня серый плащ с капюшоном, мои слова и Класс всё равно парили над головой. Это могло бы свести на нет всю попытку, но когда все живут также, привыкаешь видеть имена повсюду. Большинство людей всё ещё полагаются на то, что увидят знакомое лицо, чтобы опознать кого-то, и пока люди не присматриваются, со мной будет всё в порядке. Когда мы шли по городу, быстро бросалось в глаза, насколько он опустел. Не помогало и то, что большинство людей помогали восстанавливать стены и здания, которые приняли на себя основную тяжесть разрушений — за исключением, конечно, Деревни Гильдии Бикона, которая была почти разрушена, но я не считал её таковой, поскольку мы могли жить в другом месте. Жителям Вейла нужно было вернуть свои дома. И я слишком хорошо понимал, что многие из них опустеют. — Мне кажется, что мы не совсем победили... — Только потому, что мы победили, — ответила Блейк. — Если бы Салем одержала над нами победу, всё было бы раз в десять хуже. — Всё равно это не идеально. Она пожала плечами. — Война никогда не бывает идеальной. Коллегия Целителей снова разбила госпитали, заняв те же места, что и во время осады, к счастью они не сильно пострадали. По мере приближения к стенам улицы становились всё более оживленными, напоминая мне о том, каким был Вейл во времена своего расцвета. Было открыто несколько лавок, в основном с едой. Судя по всему, они не брали плату и просто раздавали её всем желающим. Я наблюдал, как двое маленьких детей взяли печёный картофель и пошли есть его вместе. Их одежда была грязной, но от пыли, а не от жизни на улице. Впрочем, сирот будет много. Тех, кто не мог сражаться, мы отправили через порталы в Атлас, но их родители могли остаться, чтобы сдерживать натиск. Это была не моя проблема, и всё же я мог её решить. Если приму предложение Глинды. У самих стен деревянные платформы, построенные для размещения Героев, были снесены и переоборудованы. Некоторые из них ещё пилили, а древесина шла на ремонт других зданий. Подобным образом использовалась и разрушенная каменная кладка, хотя я заметил, что более крупные куски подвозили к самой стене и складывали в грубую конструкцию. Молодой человек, Плотник, опустился на колени и упёрся руками по обе стороны от куска камня среднего размера. Он хмыкнул, согнул ноги и присел на корточки, наваливаясь со всей силы. Слишком много сил приложил. Валун взлетел в воздух, перелетел через голову и рухнул в грязь позади него. К счастью, никто не пострадал. Плотник застыл, глядя на валун, а затем на свои руки, дрожащие как лист. Я придвинулся к нему, Блейк оказалась рядом со мной. Я увидел панику в его глазах и сразу понял в чëм дело. — Всё в порядке, — сказал я, положив руку ему на плечо. — Тебе просто нужно привыкнуть к этому. — Я... я... но я... — Он заикался и качал головой. — Всё это как-то неправильно... — Ты ведь сражался в битве, не так ли? — спросил я. Мужчина, скорее мальчик, лет шестнадцати в лучшем случае, поднял на меня глаза. Он увидел под капюшоном мои глаза и застыл на месте, выпучив глаза. — Вы... — Просто ещё один человек, гуляющий по городу, — многозначительно произнес я. Он понял намёк и быстро кивнул. Но даже тогда он все ещё выглядел... изумлëнным? Это лучшее, что я мог придумать. Он смотрел на меня, как на фигуру из легенды. Я ведь убил и Синдер, и Салем. Должно быть, я кажусь ему невероятным. Забавно, что я такого не чувствую. — Тебя оставили сражаться, не так ли? — спросил я снова. — Ты сражался с Салем? — Я... я сражался. — Он нервно качнул головой. — От меня не было никакого толку, сэр. Я... мне удалось убить пару Гримм. Или троих? Я уже и не знаю. Всё было как в тумане. Я пытался кинуть своё оружие. Я... кажется, я задел её крыло. Но это ничего не изменило. Она просто отмахнулась от меня и убила моего лучшего друга. Он был рядом со мной и пережил всех Гриммов только для того, чтобы умереть вот так. — Мальчик попытался рассмеяться, но смех вышел хриплым и ломким. — Я рад, что вы убили её. Я рад, что она мертва! — Я тоже. Я тоже. И я уверен, что твой друг рад, что ты жив. — Я сжал его плечо. — Сколько уровней ты набрал? — Я... я двадцать восьмого уровня. — Он неуверенно назвал цифру. Я не удивился. Среднестатистический член Касты Труда никогда не достигнет такого высокого уровня. — А раньше я был двенадцатым, сэр. Я... я почти не понимаю, что происходит. Сегодня утром я разбил мамину любимую вазу. Не то чтобы её это волновало, сэр, она слишком счастлива, что я ещё жив. Она не знает, каково это. Я работаю уже шесть часов подряд и не чувствую усталости. Это нормально...? — Всё будет хорошо, — сказал я ему. — Когда ты привыкнешь к этому. Когда-то и я был таким же. Первые несколько уровней, которые я получил, были самыми трудными для привыкания, особенно когда я понял, какая возникла разница. — Я снова похлопал его по плечу. — Постарайся пока не торопиться. Привыкай. И не думай, что с тобой что-то не так, просто тебе приходится заново учиться тому, что можно, а что нельзя. У тебя всё получится. — Расскажи об этом и своей матери, — посоветовала Блейк. — Я уверена, что она поймёт больше, чем ты думаешь. — Да. — Мальчик улыбнулся, всё ещё нервничая, но уже не дрожа. — Я... я думаю, мне нужно пойти передохнуть. Спасибо. Не только за это, — поспешил добавить он, — за то, что убили её. За то, что спасли нас. Я... я бы не выжил, если бы не вы. — Есть много людей, которых тоже не было бы в живых, если бы не ты, — заметил я. Его глаза расширились. — Ты повысил уровень, когда Салем была побеждена. Это значит, что ты так же причастен к её убийству, как и я. — Я с улыбкой посмотрел на его ошарашенное лицо и оттолкнул его. — Гордись собой. Ты заслужил это. — С-сэр! Спасибо! — Он бросился бежать, радостно улыбаясь. — Это был хороший поступок. — отметила Блейк. — Я знаю, каково это — быть на его месте. Быть членом Касты Труда, а потом вдруг стать сильным. Чувствовать ту же растерянность и сомнения. В каком-то смысле этот мальчик был храбрее меня — противостоять Салем на двенадцатом уровне. Для этого требовалось мужество, в котором я не был уверен. — Таких, как он, гораздо больше, — сказала она. — Не все, к счастью, так плохи, но есть много представителей Касты Труда с уровнями, сравнимыми с Солдатами, и даже некоторые с Героями. Насколько я слышала, некоторые из них даже взяли в руки оружие и стали сопровождать Солдат в патрулях по зачистке Гриммов. Думаю, Ансель имеет к этому отношение: он показал людям, что даже будучи Кастой Труда, вы можете быть эффективной боевой силой. Конечно, они переняли это от тебя. — Ансель... мои родители всё ещё здесь? — Хм... — Блейк согласно кивнула. — Думаешь, они уйдут, не проведав тебя? Пойдём, они в лагере внутри стен. Я отведу тебя к ним. Это была хорошая идея. Несколько человек смотрели в нашу сторону, привлечённые ударом камня. Хотя моё лицо все ещё было скрыто, при таком внимании к нам, я не удивился, когда некоторые стали узнавать моё имя. Вокруг стали перешептываться, новость распространялась. Блейк взяла меня за руку и оттащила в сторону, прежде чем я успел ухватиться за неё. — Идём, — прошептала она. — Быстрее. Я кивнул и позволил ей увести меня./-/
Николас заключил меня в объятия, угрожая сломать мне позвоночник. Он не сказал ни слова, я тоже, он просто прижал меня к себе и глубоко и трепетно вздохнул. Мне удалось обхватить его спину руками и побороть собственные слезы. — Мама, — прошептал я. — Девочки... — В безопасности. Твоя мать увела их — кроме Саф, Корал и Сейбл. Эти трое сражались, но они живы и здоровы. Не волнуйся. — Он отпустил меня и отошёл. Я обратил внимание на свежие порезы и зарубцевавшиеся раны на его лице. То, как он опирается на одну ногу. Небольшой шрам на губе. — Я послал за ними нескольких деревенских парней. Они уже возвращаются, и я получил сообщение, что они все целы и невредимы. — Ха. — Я вздохнул с облегчением. — Что вы все будете делать? — Скорее всего, останемся здесь на некоторое время. Убедимся, что с тобой всё в порядке, и дадим твоей маме возможность побаловать тебя. — Николас невесело улыбнулся. — Я не уверен, что Ансель будет в безопасности, когда вокруг столько негатива, а в городе для нас достаточно места. Не уверен, что я хотел бы жить здесь в старости, но мы могли бы остаться до конца зимы, помочь с восстановлением и весной отправиться в Ансель, чтобы посеять урожай. — Он похлопал меня по руке. — Хватит о нас. Как ты? Я усмехнулся. — Жив и здоров. Его рука сжалась на моём локте. — Я спросил, как ты, сынок. А не как ты хочешь, чтобы тебя видели. — Устал, — признался я, сбрасывая с себя браваду. — Потрясён. Боюсь. До сих пор не могу поверить в то, что всё это реально, и жду, что она вернётся и снова будет издеваться надо мной. Скажет, что всё это ложь и я заперт в коме, умираю, а она издевается надо мной. Николас выдержал мой взгляд и кивнул. Он не сказал мне, что всё будет хорошо, или что я глуп. Он просто кивнул, сжал мою руку и дал мне понять, что он будет рядом. Я кивнул в ответ, черпая силы в его присутствии. А ведь они хотели, чтобы я стал Королём. Я дрожал как осенний лист! — И ты, Блейк. — Николас с улыбкой посмотрел мимо меня. — Спасибо, что привела сюда моего сына. Я не хотел игнорировать тебя... — Всё в порядке, мистер Арк. Не обращайте на меня внимания. Николас быстро кивнул ей в знак благодарности и снова повернулся ко мне. — Говорят, что это ты убил Салем. Это правда? — Её убила Руби. Я... возможно, я помог. — Подробностей мало, — сказал он. Я вздохнул. — Это долгая история. — Тогда прибереги её до приезда матери, — сказал Николас, шлепнув меня по руке. — Ты не в настроении рассказывать её прямо сейчас, а я могу подождать. Меня волнует только то, что ты жив. А как это получилось — подождём. — Спасибо. Я расскажу тебе всё позже. Я просто... слишком устал сейчас. — Хм. Выглядишь так, будто не выспался. Я не буду ворчать, но твоя мама будет. Позаботься о том, чтобы к её приезду ты уже не был похож на ходячий труп. — Он снова обнял меня, затем развернул и повел обратно к Блейк. — Присмотри за ним, Блейк. Ты, наверное, уже догадалась, в какие неприятности он попадает. — У меня есть кое-какие идеи, — язвительно сказала она. — Он выживет. Уверяю вас. — Если у вас есть время, мы можем принести вам обоим что-нибудь поесть. Я уже собирался отказаться, когда в животе заурчало, и под внезапно суровым взглядом Блейк и моего отца я понял, что лучше не спорить. Нас привели в ближайшую таверну, которую Ансель превратил в... ну, в таверну. Внутри стояло множество круглых столов, за которыми сидели жители деревни, которых я узнавал в лицо. Многие поднимали руки в знак приветствия, и в кои-то веки это было дружеское приветствие, а не что-то, исполненное благоговения или поклонения. — Жон! — Лад. Ха. Должен был догадаться, что ты тут. — Ты выглядишь как кусок дерьма, парень! Садись и поешь, пока твоя мама не содрала с нас шкуры. Смешки продолжались до тех пор, пока я, смеясь, не назвал кого-то мешком с дерьмом. Это разрядило обстановку: раздался громкий смех, люди вернулись к еде, напиткам и разговорам. Я не был здесь ни Героем, ни потенциальным правителем. Я был Жоном Арком, шестым ребёнком и первым сыном местного кузнеца. И ничего больше. Тучный мужчина поднялся с тарелкой в каждой руке и поставил её перед нами. Поскольку город был открыт, а ограничение по ещё больше не действовало, похоже, были разосланы охотничьи отряды. Мы ели говядину, нарезанную полосками, с овощами на пару и густой подливкой. Мясо было розовым внутри, нежным и мягким. Мы с Блейк ели в полном молчании, я был слишком голоден и измотан, чтобы завязать разговор. Может быть, Глинда была права, когда не хотела, чтобы я гулял по Вейлу в одиночку. Мои ноги меня просто убивают. — Есть много людей, которые намерены остаться в Вейле, несмотря ни на что, — сказала она, закончив есть. Я не успел, и она продолжила, пока я жевал. — Если послушать мисс Гудвич, можно подумать, что всё Королевство вот-вот сдастся Мистралю. — Это ложь? — пробормотал я. — Не ложь. Скорее, преувеличение. Мистраль собирается прийти и предложить принять нас в своё Королевство. Они приукрасят это и будут управлять нами, но мы все знаем, что это не так. Есть люди, которые планируют... не бороться с ними, а сопротивляться. Мистраль не может напасть, не выглядя при этом абсолютным чудовищем. Они придут, сделают предложение, примут тех, кто согласится, и уйдут. Проблема в том, что Глинда и Хейзел не уверены, что тех, кто согласится остаться, достаточно чтобы поддерживать город. — Следовательно, им нужен я, чтобы объединить всех. — Им нужен кто-то, — возразила она. — Это не обязательно должен быть ты. Ты просто лучший выбор. — Я — самый простой выбор. Потому что люди сейчас меня боготворят. А не потому, что у меня что-то получится или что я подхожу для этой работы. — Если уж на то пошло, ты был бы справедлив. В этом есть смысл. Я доел последнюю порцию говядины и положил вилку, тщательно подбирая слова. — Ты говоришь так, как будто хочешь, чтобы я согласился на это предложение. Блейк отвела взгляд. — Я не хочу. — Тогда почему ты убеждаешь меня в нём? — Потому что, даже если я не хочу этого, я не думаю, что они ошибаются, когда говорят, что из тебя получится хороший правитель. Не самый лучший, — признала она. — Но хороший. Ты вдохновишь Касту Труда, может быть, даже произведешь революцию и изменишь Кастовую систему в целом. А почему бы и нет? Ты доказал, что она не работает. Пусть людей оценивают по заслугам. Так поступают в Академиях Героев с их Первым Квестом. Пусть Каста Труда пройдёт его, и если у них получится, пусть они станут Героями. Пусть это будет заслуженное звание, а не наследственное. Это было то, чего я всегда хотел, не так ли? — Ты также сделаешь всё возможное для всех, кто пострадал на войне. Слишком много, на мой взгляд, — сказала она, сердито вздыхая. — Скорее всего, ты будешь винить себя за то, что не разобрался с Салем раньше, и надорвёшься, пытаясь помочь людям, но всё хорошо в меру. Это больше, чем то, что могли бы сделать некоторые люди, обладая такой властью. Они бы злоупотребляли ею. А ты — нет. — Это не сделает меня хорошим монархом. Это просто означает, что я не сволочь. — Сейчас это всё, что нужно народу, не так ли? Мы только что вышли из войны добра и зла, настолько стереотипной, что барды уже с ума сходят. — Блейк усмехнулась своей шутке. — Кто может принять корону лучше, чем рыцарь в сияющих доспехах, победивший дракона? — Руби не носит доспехов. Блейк закатила глаза. — Ты понял, что я имела в виду. Я понял, и мне пришлось снова вздохнуть. — Ты действительно хочешь, чтобы я стал Королём? — Нет, — повторила она. — Нет, не хочу. Я хочу, чтобы ты отказался. — Блейк отвела взгляд, закрыв глаза. — Но если отбросить мои желания, я думаю, что ты можешь стать Королём, за которым я буду с гордостью следовать. И одним из немногих, кому я готова доверить своё будущее. Это меня потрясло. — Не Руби? — Я бы доверилась и Руби, — призналась она, немного испортив настроение, — но давай будем честны, она не будет так хороша в этом деле, как ты. Руби больше боец. Ты тоже, но ты вдохновляешь и в других отношениях. Первый человек, имеющий два Класса, первый, кто нарушил Кастовую Систему. Это имеет значение. Руби, возможно, и убила Салем, но она не смогла бы сделать это без твоего оружия... — Блейк внезапно приостановилась и подняла глаза. — Похоже, наша прогулка подошла к концу. Мне не нужно было оглядываться, чтобы услышать, как мисс Гудвич говорит: — Вот он. Или услышать приближающиеся шаги дворцовой стражи. Они окружили наш стол, но скорее для того, чтобы защитить меня, чем из желания арестовать. Жители Анселя с любопытством наблюдали за происходящим, не пытаясь скрыть, что они смотрят и слушают. Сплетни. Уф. — Жон, — сказала Глинда, подходя ко мне с суровым выражением лица. — Не хочу прерывать вашу трапезу, но если вы были голодны, то должны были сказать об этом кому-нибудь во дворце. Мы могли бы приготовить для вас еду. — Мне нужен был свежий воздух, чтобы подумать. — Вам бы предоставили эскорт. — Вот именно, — огрызнулся я. — Трудно думать, когда тебя сопровождает вооруженная охрана. — Мистер Арк... — Глинда со вздохом сдалась. — Я понимаю, что вам тяжело — не иначе, как с уходом Озпина на меня вдруг свалились все мыслимые обязанности... Я выругался и отвернулся, стыд захлестнул меня. Не только на меня оказывалось давление, а Глинде приходилось сейчас руководить и Биконом, и Вейлом. Я глубоко вздохнул и отпустил её, опустив плечи в знак поражения. Под столом нога Блейк коснулась моей в знак молчаливой солидарности. — Я закончил трапезу, — сказал я. — Дайте мне пять минут, чтобы поговорить с отцом, и мы можем идти. Колдунья кивнула. — Спасибо./-/
Мне привели мою непокорную кобылку Фейт, чтобы я на ней вернулся во дворец. Я удивился, что она ещё жива, но Гриммы, видимо, не обратили на неё внимания. Она взглянула на меня, фыркнула и закатила глаза, как бы говоря, что она одновременно удивлена и разочарована тем, что я выжил. Я рассмеялся и потрепал её по носу, пригнув голову в сторону, когда она попыталась ударить меня головой. — Я тоже рад тебя видеть. — Гвардеец подошёл ко мне сзади и опустился на колени, сцепив руки. Я уставился на него, не зная, обижаться мне или нет. Он выглядел таким нетерпеливым — Королевский гвардеец, черт возьми, — что я не мог поступить иначе, как вежливо. — Я могу забраться на свою лошадь сам, но спасибо за предложение. Блейк могла бы посмеяться надо мной, но, когда я оглянулся, она была чопорна и безупречна, глядя вдаль. Перекинув руку через спину Фейт, я ухватился за седло и приподнялся, раздражённый тем, что стражник проигнорировал мои указания и помог подтянуть ноги в стременах. — Спасибо, — пробормотал я, закатывая глаза. Глинда протянула мне синий плащ, отороченный белым мехом. Он был несомненно дорогим. И, пожалуй, даже величественным. — А нам обязательно...? — Внешний вид очень важен. Даже если вы откажетесь, Герою, убившему Салем, нельзя ходить в рваном плаще. Поверьте, мисс Роуз предстоит то же самое, и я уже приготовила для нее багровое одеяние. Спорим, ей оно понравится... Вздохнув, я стряхнул с себя плащ и позволил стражнику забрать его, затем принял помощь Глинды в накидывании на плечи гораздо более дорогого плаща. Плащ держался на золотой цепи, перекинутой через грудь, концы которой были достаточно длинными, чтобы закрыть бока Фейт и прикрыть мои ноги и ступни. Короны не было. Я был благодарен за это. Однако то, как Королевские гвардейцы в богато украшенных доспехах сомкнули вокруг меня ряды, дало понять, что я важная персона. Более того, они были пешими — всадниками остались только я, Блейк и Глинда. Блейк была скрыта маской и капюшоном, что притягивало ко мне все взгляды. Мне вдруг вспомнился Сарен, королевский Убийца Короля Галана. С Блейк рядом я, должно быть, ещё больше походил на старого Короля Вейла. Люди, несомненно, так и думали, глядя, как наша процессия пробирается по улицам, мимо строительных работ и ларьков. Все останавливались, чтобы поглазеть, некоторые даже ликовали и махали руками. Джунипер вырастила слишком вежливого мальчика, чтобы не помахать им в ответ. В ответ на мою дружелюбную улыбку они зааплодировали ещё громче. Я чувствовал, как от Глинды исходит самодовольство, а от Блейк — молчаливое "я же тебе говорила". Им хотелось верить в кого-то, и они хотели верить в меня. Я не мог этого отрицать, хотя и ненавидел. Разве люди виноваты в том, что им нужно было во что-то верить? Король Галан погиб, сражаясь с Салем — действительно сражаясь с ней, — и, похоже, его сын сделал то же самое. При всех их недостатках — а я всё ещё винил его за Лизу — они не были плохими людьми. Обычные жители Вейла тоже не были плохими людьми, они просто боялись. Им было больно. А Мистраль обещал бы им лёгкий выход из беды. Я не виню их за то, что они думали, что принять правление Мистраля будет легче. Так и будет. Бороться за то, чтобы остаться теми, кем мы были, было бы трудно. А когда трудно, должен быть кто-то, кто несёт это бремя. Почему бы это не сделать тому, кто боролся с Салем? Кто ещё? Какой-нибудь Благородный, сбежавший и оставивший Касту Труда, чтобы сражаться вместо него? Или кто-то из тех, кто остался, но кого никто толком не знал и кому не было причин доверять? Они не собирались соглашаться на более тяжёлую жизнь здесь под обещания какого-то неизвестного мужчины или женщины, принявшего корону. Это должен был быть тот, кому они могли доверять. Тот, кто, по их мнению, мог бы сделать невозможное и возродить Вейл. Как бы я ни рассуждал, это должен был быть я или Руби. Они уже верили в меня. В нас. Хейзел будет рядом, чтобы помочь, и Глинда тоже, не говоря уже о всех остальных членах Гильдии. Кто бы из нас не стал главным, мы не останемся одни. Чего же я боялся? Ответ пришёл сразу. Я боялся провалиться. Не быть достаточно хорошим. Это было не похоже на бой, где, будь я Кузнецом или нет, у меня всё равно были Сила, Ловкость и все остальные необходимые Характеристики. Если и был один показатель, который отражал, что значит быть лидером, то это была Харизма. Моя ничтожная Характеристика. И у Руби тоже, так что я даже не мог свалить на неё эту работу, сказав, что она лучше подходит для этого. По крайней мере, мой показатель Харизмы рос. У неё он был зафиксирован на пяти. — Люди уже говорят, что видели вас, — сказала Глинда. — Что вы переоделись и пришли проверить, как идет ремонт. Говорят, что видели, как вы помогали мальчику и говорили ему добрые слова. — Так вот как вы нас нашли? — спросил я. — Да. — Её глаза остановились на мне. — А вы знаете, что они о вас говорят? — Наверняка что-то нелепое. — Они говорят, что даже раненый, вы спустились вниз, чтобы убедиться, что люди в безопасности. Что вы пришли, чтобы попытаться помочь, как обычный человек, скрывая, кто вы есть, чтобы никто не подумал о том, что вы им помогаете. — Вот чëрт... Я понял, к чему всё идёт. Даже не обращая внимания на то, что я — Король, трудно было не считать, что подобная история говорит обо мне хорошо. А если бы я был им? Что ж, я только что стал самым близким и дружелюбным к простолюдинам монархом за всю новейшую историю. — Вы ведёте себя так, будто это ложь, — сказала она, — Но разве вы не спустились в город, чтобы убедиться, что всё в порядке? — Я... ну... да, но я не планировал участвовать... Колдунья усмехнулась. — Скажите мне, что вы не стали бы этого делать, если бы были здоровее. — Я бы не стал. Ложь не прозвучала убедительно, даже для меня. Глинда засмеялась, и стражники выпрямились ещё сильнее, некоторые из них улыбались под шлемами. Я хотел сказать, что любой на моём месте поступил бы так же, и это даже не скромность. Я бы поставил свои органы на то, что каждый из Гильдии спустился вниз и помог в той или иной мере. Разница была лишь в том, что их принимали как обычных Героев, а я... я был чем-то большим. — Я знаю, что вы всё ещё против всего этого, Жон, но позвольте мне сказать вам, что, то, что вы сделали здесь сегодня, и есть то, что нужно народу Вейла. Не Король, который сидит во дворце и ничего не делает, который назначает налоги и устраивает приемы и светские мероприятия, а Король действия, который стоит, сражается и проливает кровь вместе со своим народом. Я не выдвинула бы вас на эту должность, если бы не считала, что вы сможете справиться с этой ролью. Я уставился на поводья в своих руках. — Мисс Роуз проснулась. Я поднял голову. — Руби? — Хейзел уже объяснил ей нашу позицию и предложение, сделанное вам обоим. Конечно, мы также разрешили вашей Гильдии поговорить с ней. Она выздоравливает и по-прежнему прикована к постели, но может принимать посетителей. Я сглотнул, боясь того, что она могла уже решить. Если Руби скажет "нет", то все эти обязанности лягут на мои плечи. — Что она решила? — Пока ничего. — Глинда внимательно посмотрела мне в глаза. — Она попросила поговорить с вами.