Месяцами ранее
— Я слушаю тебя, Тэхён. Господин Ли сидит на стуле, облокотившись на спинку, и смотрит на Патрона дочери с нескрываемым любопытством: он не ожидал увидеть его возле двери своего дома вечером после спокойного ужина с женой. Она же тактично оставила их наедине, лишь по взгляду лисьих глаз Кима поняв, что разговор предстоит серьёзный. Тэхёна они узнали сразу, потому что родителям предоставляется информация о Патронах детей и высылается небольшое досье с прикреплённой фотографией, именно поэтому они без лишних слов впустили его в дом. — Мне важно знать вашу историю, — говорит юноша спокойным голосом, расположившись на стуле напротив и, очевидно, чувствуя себя вполне уверенно. Господину Ли такая стойкость и сдержанность в парне нравится, потому что это даёт понимание того, что тот пришёл не ради забавы. И в Тэхёне нет ничего от типичных старшеклассников в представлении отца Ари. Кажется, перед ним сидит уже сформировавшаяся и достаточно уверенная в себе личность. — Вы же не просто так отправили Ари к нам в школу? — Верно, — соглашается мужчина, не без сожаления вспоминая причину отправки. На несколько секунд воцаряется тишина, которая нарушается лишь порывом ветра из окон, открытых для проветривания комнаты. Мужчина всё ещё пытается уловить в этих карих глазах напротив хоть тень улыбки или легкомысленности, но тот серьёзен и спокоен как удав. — Так как на мне лежит ответственность за неё, я должен знать, почему вы прячете её у нас в школе, — озвучивает свои требования Тэхён, который в чёрной футболке и такого же оттенка джинсах выглядит старше своих лет. Возможно, его серьёзный взгляд, опущенные уголки губ играли с разумом людей, делая из него вполне взрослого человека. Не сказать, что господин Ли обескуражен неожиданным требованием, но явно удивлён, что именно школьник просит его о таком. И теперь не только внешне он напоминает взрослого, но и ментально, кажется, достаточно развит не по годам. — Откуда ты… — Голос срывается ввиду того, что в горле пересохло от волнения и воспоминания о том, как бережно оберегал от этой информации дочь. Слова так и остаются невысказанными до конца. — Несложно догадаться, — вполне вежливо добавляет Тэхён, увидев, как замялся мужчина. — Ари ничего не знает, если вы думаете, что я ей говорил. Господин Ли заметно выдыхает, хоть и в чёрных глазах всё ещё чувствуется сомнение вперемешку с переживаниями. — Почему ты решил выяснить это сейчас? — спустя несколько секунд молчания решает уточнить отец Ари. — А не сразу? — Потому что в начале думал, что вы одни из тех богатеньких родителей, у которых нет времени на собственного ребёнка, — прямо высказывается Тэхён, желая быть более откровенным с отцом своего Дэпэнда. — Чуть позже — на походе — заметил странную слежку, — произносит он, но, увидев беспокойство отца, спешит добавить: — Можете не переживать: я выяснил, что слежка была не за ней. Но именно это послужило началом моих раздумываний о том, что Ари не просто так находится в этой школе. Тэхён говорит открыто, пока господин Ли пребывает в состоянии переживания и беспокойства. Конечно, ответственность Кима очевидна на лицо, но вот смущает его один факт. Раз лучший ученик и наследник школы заметил слежку, значит, даже он сомневался в её безопасности. И всё это было очередным поводом для беспокойства. И вполне справедливо, что Тэхён просит дополнительную информацию. Возможно, для того, чтобы понимать ситуацию лучше и чтобы выработать дальнейший план действий, но опять же это означает, что парень не доверяет школе. Или же господин Ли всё выдумал из-за излишних переживаний, которые заставили усомниться в любой мелочи, которая, может быть, и не имела значения. И ему ничего не стоит признаться, потому что смысла скрывать дальше совсем нет. Он и так изрядно устал, храня своё прошлое за семью печатями. — Это были лихие девяностые, — с тяжёлом вздохом начинает отец Ари, поддаваясь воспоминаниям и стараясь вычленить из всей своей биографии нужную информацию, убирая лишние моменты жизни. — Тогда не было никаких правил. Мир был в хаосе, и все воспитывались улицей. Мы с другом основали банду головорезов, которые внушали страх окружающим. Нас нанимали организации, если долги не погашались вовремя, и мы были теми людьми, которые применяли довольно существенные методы для достижения целей — не смертельные, но всё же они были достаточно жестокие. Глава банды был моим другом и в какой-то момент, когда узнал, что мама Ари беременна, поддержал моё желание уйти. Прекрасный человек, несмотря на род деятельности: он не стал оспаривать мои решения, заметив, что я изменился и мои цели стали другими. Отец Ари замолкает, чувствуя, как холодок пробегает по коже от мыслей о тех поступках, которые он совершал, но при этом что-то тёплое подкрадывается к его груди, когда в голове возникает образ друга. — Прошло уже больше пятнадцати лет. Я успел запамятовать о том времени. Но последний год мне начали названивать, присылать странные угрозы. Требовали деньги, которых у меня и в помине после ухода не было: я не взял ничего, что предлагал друг, потому что знал, что оставляю его, хотя обещал никогда этого не делать. Я сначала не обратил на это внимания, даже когда увидел название банды. Но чем дальше, тем обстановка становилась хуже. Мне начали присылать фотографии с нашим домом, с тем, с кем общаемся и куда ходим вместе с женой. Слишком личное и интимное. Я планировал обратиться в полицию, но понял, что так наружу выльется и моё прошлое. Тогда мы решили переехать, что, собственно, сразу же и сделали. — Отец Ари на секунду замолкает, а затем с ещё большим отчаянным добавляет: — Но это не прекратилось. Следом посыпался град фотографий дочери. И непростых — с угрозами. Я даже готов был взять в долг, но друзья вовремя посоветовали мне школу Патронов. Это же частный сектор, и я надеялся на вашу ответственность… И, кажется, не ошибся… Господин Ли чувствует себя немного легче от того, что наконец высказал хоть ещё кому-то о об этой щепетильной для их семьи темы. И ему остаётся надеяться на благоразумие парня, потому что эта искренность могла сыграть против него. — Они знают о местонахождении вашей дочери? — Сосредоточенно слушающий всё это время Тэхён чуть выпрямляется, явно ощущая беспокойство, которое не собирается скрывать. — Кажется, нет, потому что угрозы прекратились, — отвечает господин Ли. — Отчасти оттого, что мы с женой перебрались в деревушку, а Ари у вас… Если только в вашу школу не пускают посторонних. Тэхён на это заявление ничего не отвечает, лишь продолжает смотреть на него, будто затерявшись в думах. А затем неожиданно, выйдя из транса, спрашивает: — Как называлась банда? Отцу Ари не остаётся ничего другого, как быть искренним до конца хотя бы с Патроном дочери, раз с ней у него не получалось. Глупый страх быть осуждённым, отвергнутым ей мешает ему по сей день. — «Красные мечи». — Я попробую выяснить что-нибудь, — спокойно произносит Ким. У Тэхёна теперь есть преимущество, и он собирается непременно разобраться с этим. Вот только он совсем не догадывается, что судьба именно в этот период подкинет ему тяжёлое испытание — смерть Чимина.❖❖❖
Наши дни
Утро встречает Ари яркими солнечными лучами, что так безжалостно заставляют жмуриться, и дикой головной болью, следующей сразу за тем действием. Она хмурится ещё сильнее, но затем чувствует, как свет гаснет. Будто солнышко решило сжалиться над бедной юной душой, спрятавшись за горизонтом. И Ари, чуть осмелев, медленно открывает сначала один глаз, затем второй, тем самым давая возможность им привыкнуть к освещению. И первое, что замечает девушка, когда полностью поднимает веки, — длинная ладонь, которая висит перед глазами; очевидно, именно она затеняет, скрывая от прямых солнечных лучей. Ари рефлекторно следует за кистью и только замечает, что собственные руки окольцовывают чью-то талию. Она, возможно, резко бы вскочила, если бы не дикая усталость и ноющая боль в висках. А потому осторожно поднимает голову, пытаясь не паниковать раньше времени, но при этом начинает ощущать, как пульс учащается. Когда же натыкается на лицо Ким Тэхёна, который смотрит на неё с каким-то на удивление невероятно мягким взглядом, сердце и вовсе выкатывается к пяткам. — Доброе утро. — Низкий голос будоражит кровь, а такая близость только сейчас кажется слишком интимной, поэтому Ари суетится, убирая руки с чужой талии. Игнорировать боль в висках получается не сразу, но всё же довольное лицо Тэхёна отвлекает её от неприятных ощущений, заменяя неловкостью, и ей кажется это самой настоящей издевательской игрой её воображения. — Доброе, — тихо произносит она, всё ещё пытаясь переварить происходящее. Ари чувствует, что тело стало железным и противится любым движениям при её попытках отстраниться. — Как я… — Ты уснула вчера, вцепившись в меня мёртвой хваткой, — улыбается он, перебивая её и явно пытаясь как можно скорее внести ясность в сложившуюся ситуацию. Только вот своими словами добавляет куда больше неловкости, но и не только этим, а тем, что мягко и, кажется, совсем неосознанно гладит её по спине. — Примерно как сейчас. Поэтому мне пришлось остаться. Ари чувствует, как пылают щёки. И непонятно от чего конкретно: от нежных прикосновений, посылающих табун мурашек, или его слов. Очевидно, всё вместе вызывает такое волнение и необъяснимый трепет, который она всеми силами пытается игнорировать. — Прости, — растерянно произносит Ари и пытается отстраниться, но теперь та рука, что до этого безбожно гладила её по пояснице, перемещается на талию и ловким движением притягивает к хозяину под бок, вызывая пожар на месте от соприкосновения тел. — Но остался я не из-за того, что ты прицепилась, а потому что мне этого хотелось, — поясняет Тэхён, и в низком, слишком интимном голосе слышатся нотки чарующего флирта. Кажется, Ари всё ещё спит. Иначе как понять такое откровение и такую мягкость в голосе? Ким Тэхён — самая меняющаяся натура, которую она встречала. И сейчас Ари не удивится, если через секунду он ухмыльнётся, дав понять, что издевается. Однако этого не происходит. Одноклассник внимательно и мягко смотрит на неё, внося хаос в голову бедной девушки. — Прекрати флиртовать с утра пораньше. — От смущения Ари говорит совсем не то, что хочет. Тэхён смотрит всё так же ласково, глаза его словно улыбаются. Очевидно, он сдерживается, чтобы не смутить её ещё больше смешком от такой очаровательной картины перед собой. — Давай ещё полежим, — игнорирует её слова он, закрывая глаза, и, ближе притянув к себе, обнимает руками. — Если ты забыла, то сегодня суббота, так что мы можем себе позволить. — Не можем, — собрав остатки разбежавшегося разума, молвит Ари, отстраняясь. Такая близость слишком опасна для её и до того покалеченного сердца. Она уже устала от этих метаний из одного состояния в другое и от того, как порой Тэхён бывает безжалостен к этому самому уязвимому сердцу. И на этой печальной мысли ей всё же удается встать и даже справиться с лёгким головокружением от резкого движения. Ари оглядывает помещение, чтобы немного прояснить ситуацию, и понимает, что они в её комнате. Моментально все события, как град, сыпятся и заставляют зажмурить глаза от ужаса. Картина того, как она пила на вечеринке, как ей было очень хорошо. И как совсем неожиданно и грубо увёл её Ким Тэхён. И последнее, что приходит в голову, — это её слёзы и его теплые объятия. Ари боится посмотреть на кровать, но себя всё же оглядывает на предмет увечий и глупостей по пьяни. Всё на своих местах, в частности — платье, в котором она была вчера, отчего выдыхает от облегчения. Вот только всплывшие в памяти ночные горячие объятия заставляют пылать щёки, и ей хочется сбежать из комнаты. Однако Ари не может, потому что некуда. — Ты в порядке? — слышится совсем близко голос Тэхёна. Ари, затерявшись в мыслях, не замечает ни того, как застыла посреди комнаты, ни того, что Тэхён стоял напротив и смотрел слишком пристально, заставляя бедные щёки пылать. Глаза фокусируются на парне, который, очевидно, не собирается отводить от неё взгляда. — Да, — вяло отвечает Ари, но на самом деле ни черта с ней не в порядке! — Тогда у меня к тебе предложение, — обыденно и совсем непринуждённо говорит Тэхён, что Ари диву даётся. Будто не они провели ночь в обнимку друг с другом, будто не он только что нежно гладил по спине, при том что при этом они являются друг для друга никем, кроме как Патроном и Дэпэндом. От этого сразу кровь приливает к лицу, но, сдерживая порыв смущения, она поднимает на него глаза и тихо спрашивает: — Какое? — Пойдём на свидание? — спокойно озвучивает Тэхён, внимательно следя за её реакцией. — А? — раскрывает рот она, не имея возможности от удивления произнести что-то другое. — Что значит «а»? — мягко спрашивает Тэхён, делая невозмутимым выражение лица, а в душе не переставая умиляться такой растерянной девушке. — На с-свидание? — заикается Ари, сама от себя не ожидая такого, и встречает ласковый изучающий взгляд. — Чего ты так удивляешься, будто я тебя замуж зову? — совсем обыденно и непринужденно интересуется Ким, который продолжает смотреть на неё бесстыжими карими омутами. Кажется, это второй сердечный приступ. Приставучая головная боль, которая не остро, но вполне чётко напоминала о том, что делала девушка вчера, мешала нормально думать. И Ари вполне справедливо слышала через слово. — Замуж? — переспрашивает она. Тэхён широко улыбается от милой картины перед собой и, сократив расстояние между ними, притягивает её к себе за талию. Затем засматривается на её всё ещё удивлённые, но совершенно очаровательные глаза, и внутри него растапливается абсолютно всё. И в следующее минуту Тэхён пододвигается ещё ближе и снимает весь её ступор мягким поцелуем, наивно предполагая, что это поможет. — Замуж ещё рано, — низким голосом произносит он, затем многозначительно улыбается, не отстраняясь от её губ, шепча в них. — Но если будешь на меня так смотреть, могу и позвать. Наверное, мозг Ари совсем расплавился, раз ей хотелось беспричинно улыбаться такой милой картине перед собой, думая в это мгновение о том, как продлить этот сладкий сон. Рука, что покоится на талии, следом поднимается к лопаткам, вызывая табун мурашек, а вместе с тем и осознание реальности. Тэхён смотрит на неё, чуть склонив голову и обаятельно улыбаясь. — Так, — подаёт голос Ари, собрав всё мужество, и, отогнав прочь наваждение, вырывает себя из хватки Кима. — Всё, иди уже. — Так что, пойдёшь? — никак не угомонится он. — Замуж?! — искренне удивляется всё ещё не до конца проснувшаяся Ари, огромными глазами заглядывая в карие напротив. Тэхён лишь улыбается, понимая, что такая она намного очаровательнее, чем любая другая. — Для начала на свидание, — спокойно проговаривает он. — Нет, — отрицательно качает головой Ари, сопротивляясь. И очевидно, не потому, что правда не хочет, а потому что обижена, что её поймали врасплох. Тэхён лишь улыбается, в очередной раз подмечая про себя её обаяние, которого раньше старательно избегал. И что он за дурак, раз лишал себя возможности наслаждаться такими моментами! — Будь готова завтра к восьми вечера, — тихо шепчет Ким. После он уходит, оставив Ари наедине с ноющей головной болью, растерянностью и полным хаосом в мыслях. Ей пришлось несколько раз ущипнуть себя, чтобы в очередной раз убедиться, что это был не сладкий сон, а реальность. И только что Ким Тэхён позвал на свидание. Кажется, её долго не отпустит ступор…❖❖❖
Тэхён бы весь день парил в облаках после того, как ему стало чуточку легче на душе от налаживающихся отношений с Ари, если бы не Чонгук, который ворвался в его комнату и, громко хлопнув дверью, встал перед ним, сверкая яростью в огромных глазах. — Какого чёрта творит твой дядя?! — резко выпаливает Чон, что Тэхёну остаётся лишь удивляться. Двое парней стоят посередине комнаты и пожирают друг друга взглядами. Один поражён его появлением, другой раздражён, но не столько из-за Тэхена, сколько из-за сложившейся ситуации. — Мне без разницы, что ты со мной не общаешься! Я никуда не уйду, пока ты не выслушаешь меня. Не сдвинусь с места! Тэхёну остаётся сменить удивление на милость и впервые за долгое время дать волю чувствам. Ведь Чонгук его друг детства и им всё ещё остаётся, несмотря на его отрешение. С этими выпирающими зубками, надутыми при недовольстве губами и огромными оленьими глазками. Тэхён слишком устал. Устал делать вид, что он гордый и один справится со всеми проблемами мира, что ему не нужны друзья. В то время как порой ему очень сильно их не хватало. — Чонгук, — осторожно проговаривает Тэхён и смотрит на него не моргая, отчего тот немного тушуется: он привык видеть, как Ким постоянно избегал не только его взгляда, но в целом его самого. — Я не собирался тебя выгонять. Проходи. Становится резко неловко, потому что Чонгук чувствует, как ярость, с которой он шёл к другу, постепенно в нём погасает от такого заявления. Он-то ожидал, что Тэхён начнёт свою заезженную пластинку и проигнорирует его. Того хуже — прогонит из комнаты, и ему в таком случае придётся правду вырывать из него когтями. Он был морально готов к борьбе, а когда получил такой ответ — оказался совсем растерян и сбит с толку. Тем не менее Чонгук проходит вглубь комнаты, всё ещё немного поражённый, а когда в памяти всплывает причина, по которой он сюда пришёл, останавливается. — Ты знал про правила школы? — всё же не выдерживает Чон, прежде чем сесть на небольшой диван у окна, в то время как Тэхён располагается на стуле напротив и внимательно на него смотрит. — Точнее, что следует за их невыполнение? Ты знал, что твой дядя закрывает на это глаза? — Знаю. — Голос Тэхёна заметно опечаливается, а взгляд тускнеет. — Более того, он не закрывает на это глаза, он сам это придумал. — Что?! — сразу же следует искреннее возмущение Чонгука, поражённо смотрящего на того. — И ты говоришь об этом только сейчас? — Успокойся, — мягко просит Тэхён, чувствуя, как Чон вполне ожидаемо начинает злиться. — Я узнал об этом не так давно. Если честно, не знаю, какое точное наказание следует, но надеюсь, ты меня просветишь, — поясняет он, смотря в оленьи глаза друга. — Я начал подозревать в причастности всего этого дядю лишь недавно. До этого я был ослеплён… Он усыплял мою бдительность тем, что назначил моделью школы, забрав все заботы о моих прогулах на себя, пока в один момент с меня не спали розовые очки. Кажется, Тэхён даже не почувствовал удивлённый взгляд, устремлённый на него, пока задумался, потому что Чонгук смотрел на него как на седьмое чудо света. Ведь не может быть такого, чтобы Ким так откровенничал с ним! Спустя столько лет… Или это издевательская игра воображения, которая слишком безжалостна к нему? Чонгуку приходится пару раз незаметно ущипнуть себя, чтобы понять, что всё-таки происходящее самая настоящая реальность. — Ари, — продолжает Тэхён. — Я встречался с её отцом, чтобы узнать о причинах перевода, потому что дядя категорически не хотел мне показывать приватные данные о ней. Да что там — он вообще не хотел делиться ничем, что касается информации о школе, отреагировав на мою просьбу слишком агрессивно. А очевидным всё стало после того, как я узнал, что Ари здесь потому, что её родителям угрожали, отчего они её прячут тут. На этом моменте глаза Чонгука округляются ещё больше. Он совершено точно обескуражен и, кажется, забывает на мгновение, зачем сюда пришёл, пока Тэхён вырывает из себя ещё больше искренности, на которую был способен. — Спросишь: почему очевидным? — задаёт вопрос Ким, на что Чон завороженно кивает, боясь даже прервать монолог друга. — Потому что дядя распорядился найти модель девушку, и когда ему предложили Чхве Ари — он не задумываясь согласился. Снова спросишь: что в этом такого? — Чонгук вновь безмолвно кивает. — Всё дело в том, что модель, которую одобрял директор, спустя время автоматически становилась лицом школы. Человек, которого нужно прятать или защищать, транслируется во всех видео и на всех платформах! Я понял слишком поздно, да и вообще не знал, как убрать теперь её с этой должности, не сказав правду. Пришлось выставить себя не в лучшем свете, чтобы этого добиться, — обречённо проговаривает Тэхён и на мгновение замолкает, виновато опустив голову. — Тогда-то я понял, что дяде и вовсе дела нет до учеников. Он просто набирает их, сгребает деньги родителей и продолжает зарабатывать, о чём говорят его скрытые счета в банке, которые я обнаружил, когда наведывался к нему. В отличие от дедушки, который вложил в эту школу все силы… Тэхён замолкает, чувствуя давление в груди из-за нарастающих чувств. Он был так разочарован, когда впервые увидел, что вместо того, чтобы продолжать деятельность дедушки и умножать его труды, дядя не заботился ни о чём. Он многие годы, воспользовавшись горем в семье, надевал на Тэхёна розовые очки, ведь когда-то именно он и говорил, что если отречёшься ото всех — не будет никакой боли. Будешь жить ради себя и знать только себя. Уже тогда Ким должен был догадаться об эгоистичности своего родственника, но не мог, потому что был слишком подавлен. — И это не единственный его промах, — неожиданно после некоторой тишины продолжает Тэхён, привлекая внимание задумавшегося Чонгука. — Дядя совсем не обучает Патронов: этим по большей части занимаешься альтруистично ты, даже не подозревая об этом, и несколько наших тренеров, которые были ещё наняты дедушкой. Чонгук обдумывает слова, смотрит в глаза Тэхёна и видит кипящие в нём боль и разочарование, что на душе становится тяжело. — Про наказание тоже знал? — тон Чона смягчается. — Догадывался, — звучит виноватый голос. — Иначе почему все Дэпэнды беспрекословно носят браслеты? И я сейчас не о тех богатеньких школьниках, а о тех бунтарях, о школьниках, которые сюда попали именно с нужной целью, а не по обычной приходи родителей. — Соа, — лишь произносит Чонгук, наконец вспоминая истинную причину появления в этой комнате. Ему всё ещё тяжело, когда он представляет то место. До дрожи в клеточках не хочется вспоминать, но каждый раз напоминанием служит это чёртовое здание, которое его абсолютно бесит, находясь так близко у школы. Соа не хотела выходить после случившегося из комнаты вообще. Однако охотно принимала заботу Чонгука и позволяла себе близкий контакт с ним, совсем не боясь засыпать в обнимку. Это грело сердце Чона, но всё его нутро разрывалось от боли, причинённой ей. Ведь такого не должно быть! Чонгук смотрит на Тэхёна, который, кажется, по взгляду всё понимает, и позволяет и себе чуть больше откровенности. Он рассказывает о Соа, не скрывая никаких подробностей про заброшенное здание, вгоняя в ужас друга, но при этом оставляя за семью печатями прошлое одноклассницы. — Как она? — обеспокоено интересуется Тэхён, смотря на то, как заблестели глаза Чонгука при рассказе. Он всегда был таким: мягкосердечным и слишком чувствительным — и ни капельки не изменился, спрятавшись за горой мышц. Тэхёну было не по себе. И совесть, которая наконец окончательно очнулась ото сна, не давала ему покоя, и он слишком близко к сердцу воспринял эту новость о Соа. Тэхёну было жаль. Жаль, что он долгие годы был поглощён собственным горем и не обращал внимания на очевидные вещи, которым дедушка никогда бы не позволил случиться. — Она сейчас у меня, — сдержанно улыбается Чонгук. — Всё хорошо. Нависает молчание в небольшой комнате общежития, нарушаемое лишь порывом ветра за окном и тяжёлым дыханием парней. Двое друзей поглощают собственные мысли, каждый задумывается о наболевшим, пока стрелки на часах крутятся в своём ритме. Чонгук размышляет над словами Тэхёна и, совершенно сбитый с толку, смотрит на друга, который поведал ему истину. А Ким тем временем думает о том, как мог допустить такое и как дядя мог придумать такое жестокое наказание. Он подозревал, что тот был педантичен и иногда совсем бессердечен, не мог проявлять заботу и любовь, но чтобы настолько… — Что мы будем делать? — подаёт голос Чонгук, на что Тэхён почти сразу же поднимает глаза, прогоняя из головы мысли. — Для начала пойдём к человеку, который прожил здесь почти всю свою жизнь… — К какому? — задаёт логичный вопрос Чонгук, на что получается мягкую улыбку.❖❖❖
— Школа была создана намного раньше. Только официально зарегистрирована в 1922 году, — говорит старушка Элис, усевшаяся во главе небольшого круглого стола. Ари сидит рядом с давней знакомой, уже ставшей ей очень близкой, а напротив расположился Тэхён, который изредка бросал на неё вполне двусмысленные взгляды. Возможно, она напридумывала, лишний раз вгоняя себя в краску. Потому что постоянно, когда он смотрел в её сторону, она вспоминала утренний инцидент, отчего кровь приливала к лицу, что приходилось суматошно отворачиваться. — Почему так? — вырывает из мыслей голос Чонгука, который занимал место у окна, облокотившись на подоконник. — Почему они так долго тянули с открытием? Ари смотрит на него с любопытством, пока тот на секунду отвлекается на Соа, которая сидит рядом с Тэхёном. Этот взгляд было невозможно не заметить: полный теплоты и обожания, в котором читалось куда больше, чем мог бы сказать вслух Чонгук. Соа же сидела ровно и выглядела немного исхудавшей, но при этом с ясными глазами и румяными щеками. Она внимательно слушала, ловя его взгляды и, кажется, розовее от этого ещё больше. Четверо друзей собрались сегодня наконец не потому, что этого требовал проект школы, на который когда-то отчаянно Чимин приводил Чонгука. Но и потому, что каждый понимал, что с этой школой что-то не так. Чонгук, когда они прибыли в место, назначенное Тэхёном для срочного сбора, ввёл Ари в известность насчёт случившегося с Соа лишь поверхностно. Ари была удивлена и успела немного поболтать и поинтересоваться самочувствием девушки до появления Кима. Та сдержанно улыбалась и явно не была готова делиться подробностями, а потому Ари отступила. — Они не тянули, — поясняет старушка Элис, смотря на задавшего вопрос парня. — Бюджета не хватало, да и откуда у простых местных такие деньги? — «Простые местные»? — подаёт голос Ари. — Я читала, что это спонсоры поддержали школу. Друзья устремляют внимательный взгляд на морщинистое, но довольно миловидное лицо Элис, которая была только рада их появлению здесь. И с охотой делилась информацией, которую набирала на протяжении целой жизни. Она ведь пришла в неё совсем юной: сначала как помощница по мелким делам, затем как воспитатель, а чуть позже как глава библиотеки. Это сейчас она занимала маленькое подсобное место в силу возраста, потому что прежней памяти и сил у неё уже не было, а увольнять её старые хозяева не осмеливались, потому что эта школа была её домом, когда-то заменившим настоящий. — Это было, когда она стала уже официальной. Но история начинается задолго до этого, — объясняет Элис, поочередно глядя на любопытные юношеские взгляды, которые были полны сил, и улыбается, а затем продолжает спокойным тембром: — Этот район славился в своё время очень плохой репутацией. Отчуждённый, странный и совсем не защищённый. Это сейчас здешняя местность является чуть ли не достопримечательностью и считается зоной отдыха, потому что все следы тяжёлого прошлого были удачно заметены. — Голос немного прерывается и хрипит, и старушка Элис поспешно делает пару глотков воды из стакана, в который предусмотрительно налил жидкость Тэхён. — Времена голода заставляли людей совершать необдуманные, порой самые грешные поступки. Тогда была беззаконница, оружие могли купить все, кому не лень, было много насилия и изнасилования… На последнем слове Чонгук сжимает кулаки, до сих пор чётко помня слёзы Соа, которые сейчас больше не льются, но все же боль в глазах до сих пор отражается отчётливо. Он глядит на неё, в то время как она сдержанно улыбается ему, словно говорит: «Со мной всё хорошо». Этот тёплый взгляд заставляет Чонгука успокоиться, улыбнуться в ответ и разжать кулаки, снова концентрируясь на голосе старушки. — И местные жители собрались вместе и вели разговор о том, как защитить своих детей. Чтобы они не пошли по неправильному пути, чтобы не стали такими же или же не подверглись насилию. И бурные обсуждения привели к тому, что они решили объединиться. В их команде было достаточно образованных мужчин, да и владелец детского сада выделил им несколько кабинетов. А в небольшой местной школе удалось договориться с директором, который тоже решил присоединиться и помочь, стараясь для лучшего будущего своих детей. Сначала всё было просто: назначались старшие мальчики в защиту девочкам. Тогда не было ни телефонов, ни компьютеров — ничего, чтобы держать связь, а потому защитники старались быть просто рядом. Провожали до дома или, куда бы те ни пошли, следили за всем, находясь рядом. Всё сначала казалось странным и хаотичным, но спустя полгода такого изменения дети стали смелее и родители были чуточку спокойнее, а потому директор разрешил обучать парней в возрасте от четырнадцати лет боевому искусству, а маленьким повышали выносливость обычными тренировками. Даже было время, когда старшим ребятам выдавали ножи в силу отсутствия других средств защиты. Это был очень опасный и необдуманный на тот момент поступок, который привёл ко многим несчастным случаям. Старушка Элис задумывается, слегка дрожащими руками найдя стакан. И прежде чем выпить, горько вздыхает, видимо, вспомнив что-то печальное из прошлого. Но, очевидно, делиться этим она не собирается, вместо этого продолжая рассказ: — На пути к этой идее они встретили много преград: не было достаточного количество учителей, не было никакого бюджета вообще. Они продвинулись лишь благодаря талантливым родителям, которые входили в совет по созданию школы Патронов. Они-то и собственными руками строили здание, занимались оборудованием, окраской, женщины же шили всем одежду и занимались дизайном. И спустя год было что-то наподобие такого: Патронов обучали элементарной защите и бдительности, они провожали и помогали младшим. Дальше всё постепенно улучшалось, дети охотно принимали ответственность, потому что всегда были мотивирующие лекции о защите слабых и о помощи нуждающимся. Учителей практически не хватало, а потому придумали эту концепцию, которая сейчас именуется как дополнительные занятия с Патронами. И вот спустя пять лет всё пошло в массы, молва прошла по всему округу, родители охотно отдавали в школу детей и повышали бюджет, тем самым помогая финансово. И конечно же, всё стало набирать обороты. Начали достраивать к зданию ещё одно, потому что детей становилось больше, плюс ко всему стали приглашать новых учителей и было так же много тех преподавателей, которые сами желали присоединиться к школе. И так прошло ещё несколько лет для того, чтобы создать большое здание, к которому потянулись ученики из других областей. Всё распространилось настолько, что начали приходить спонсоры и люди, которые были готовы сотрудничать. Всем была интересна концепция. Тогда-то совет из родителей и придумал это название школы. Они вдохновились мифологией Египта, где Патрон был защитником малоимущих и назвали именно так. И так как «Патрон» был заимствованным словом, пришлось найти фразу на латинском, которое бы означало, что человек под чьей-то опекой. Так и назвали вторых учеников — Дэпэндами. И всё это превратилось в нынешнюю школу, только упрощённую в десять раз. С годами она совершенствовалась, каждый раз что-то строилось, изменялось и добавлялось. На памяти у меня есть несколько новшеств, которые я застала, — улыбается Элис, заражая учеников своим настроением. — Когда только появились пейджеры, ими были обеспечены все ученики, чтобы могли поддерживать связь друг с другом. После появилась красная кнопка для особо опасных случаев, это как нож, только с менее печальными исходами, их перестали выдавать сразу же, как только школа стала сертифицирована. — Старушка замолкает на мгновение, поймав на себе вопросительный взгляд Чонгука, который сразу вспоминает тот случай, когда Соа ему помогла. — Эта кнопка вызывала подмогу: включала сигнализацию во всей школе и автоматически на этот сигнал выезжали сотрудники полиции. Но этот атрибут почти сразу же убрали из использования, потому что у детей восприятие чрезвычайных случаев разное. Позже появилась и куча других аксессуаров, которые я уже и не вспомню, потому что все они были экспериментальными. Когда появились браслеты, часов Патронов ещё не было. А те вышли за пару лет до выхода на рынок самых популярных часов… Как там они называются, я не помню уже. Старушка говорила не торопясь, поясняя много деталей, делая перерывы лишь для того, чтобы выпить воды, а четверо друзей слушали разинув рты. История создания школы в книжках описывалась по-другому: там не было таких подробностей, она была скудна на события и производила впечатление, что владелец был богатеньким парнем, который решил построить учреждение забавы ради. — Кто всем этим занимался? — задаёт вопрос Соа, отвлекая всех от собственных мыслей. — Кто входил в совет? — Ким Насын, — звучит хриплый голос старушки. Тэхён смотрит на старушку слишком долго и пристально, по-видимому, вспоминая свою родословную. — Это прадедушка дедушки Тэхёна, — на немой вопрос Ари тихо отвечает Соа, удивляя знаниями не только её, но и всех собравшихся. — Да, здесь работает поколение Кимов, — подтверждает уже ставшее очевидным женщина. — Потом унаследовал школу его сын и так по цепочке. После уже дедушка Тэхёна, у которого родились двое мальчиков. И вот дядя Кима на правах старшего на время стал руководить школой. — А как же отец Тэхёна? — вырывается вопрос у Чонгука, что все разом смотрят на него. Прежде чем Элис отвечает, негромкая мелодия телефона отвлекает их всех. Тэхён тянется за ним в карман и, посмотрев на экран и извинившись перед женщиной, спешно выходит их помещения. Старушка Элис провожает его многозначительным взглядом, после чего качает головой, словно прогоняет навязчивые мысли в сторону, и возвращается к разговору. — Отец Тэхёна — Ким Дэхён — тоже участвует во всём этом, но на правах старшего школу наследует его брат, то есть Ким Минхёк. Дэхён часто следит за порядком в школе и обеспокоен ей намного больше. Но вот Минхёк немного… — Старушка замолкает, потому что не может подобрать нужные слова, да и не знает, можно ли ей открыто высказываться так о нынешнем владельце школы. Она чуть наклоняется и произносит немного тише обычного, поглядывая на дверь, из который минуту назад вышел Тэхён. — Я не могу поверить, что дедушка Тэхёна оставил правление Минхёку… Я помню: бабушка Тэтэ говорила, что хочет видеть руководителем школы в будущем самого Тэхёна. Ей очень хотелось увидеть это, но, к сожалению, она ушла из этого мира намного раньше. Ребята не знают, что на это можно ответить: они уже сами усомнились в хозяине школы. И теперь все говорили против него, даже человек, который проработал здесь большую часть своей жизни. — Но знаете, — неожиданно нарушает тишину старушка. — Что-то мне подсказывает, что в завещании есть что-то, что дядя Тэхёна скрывает. И боюсь, может исправить, пока господин Ким-старший не в состоянии сам руководить школой. — С чего вы это решили? — любопытствует Чонгук, полностью погружённый в слова Элис. — Я была на собрании совета, и Минхёк слишком резко отреагировал на упоминание о будущем наследнике школы. И к тому же у него нет детей, так что старший внук семьи — это Ким Тэхён… Ари обескуражена и сбита с толку. А старушка замолкает и больше ни слова не говорит, погрузившись в мысли, в то время как Чонгук и Соа тоже задумались. Всем было тягостно, потому что никто не знал, как это всё доказать и как со всем этим разобраться вообще. Спустя некоторое время, не дождавшись Тэхёна, Чонгук и Соа уходят, а Ари, которая с беспокойством оглядывает пожилую женщину, немного задерживается. Старушка Элис так и остаётся погружённой в мысли и поникшей. Ари догадывается, что такая задумчивость, скорее всего, в силу возраста, потому что мемуары памяти окутывает её разум, и она ностальгирует по прошлому. Сделав отчаянный вдох, Ари выходит из помещения, и всё кажется теперь ещё более запутанным и странным. Однако для них стали ясны концепция и изначальные мотивы школы. И очевидным стало и то, что никаких систем наказания не было до нынешних времён, что радовало, но всё же удручало. Развивать долго эти мысли Ари не удалось, потому что их пришлось выбросить из головы, когда она наткнулась в коридоре на своего Патрона, который, оказывается, ждал её у двери. — Я не смогу тебя проводить, прости, — виновато произносит Ким, удивляя Ари. — На улице тебя ждут Чонгук с Соа, так что они тебя проводят. — Ты остался, чтобы сказать это? — непонятно зачем спрашивает Ари, всё ещё сражённая наповал таким Тэхёном. — Да, — улыбается он уголками губ. — И ещё за тем, чтобы напомнить. — Тэхён после этих слов наклоняется к Ари и совсем низким голосом шепчет в ухо: — Завтра вечером я зайду за тобой, так что будь готова. И подмигнув, Ким испаряется, в то время как у Ари, наверное, всё переворачивается от взгляда с хитрым прищуром. Этот парень определёно умеет и удивлять, и вгонять в краску. Однако все знают, что порой у судьбы совсем другие планы, нежели у нас. Голова Ари немного побаливает даже после приёма обезболивающего, но она пытается не обращать внимания не только на неё, но и на небольшой холодок, пробежавший по телу, интерпретируя это как волнение перед неизбежным.❖❖❖
Утро для Тэхёна первый раз за несколько лет становится приятным, даже не смущают серые тучи, которые грозятся выплеснуть весь осадок, накопившийся за лето. Он открывает окно и впускает в лёгкие больше свежего воздуха, наконец ощущая лёгкость. Внутри образовывается что-то очень тёплое и приятное, мягко растекается по венам, обволакивая сладкими ощущениями, от которых хочется парить в невесомости. Тэхён закрывает глаза, чувствуя, как прохладный ветер окутывает его лицо, и широко улыбается. За несколько лет скрывания эмоции и избегания близких людей в нём слишком многое накопилось. И сейчас, когда его жизнь снова окрашивалась яркими красками, подобно солнышку, все чувства непроизвольно разом вырывались на свободу. Он успел привыкнуть к мысли быть один, привык делать всё самостоятельно, а теперь вновь ощутил прелести, когда ты в любой момент можешь поделиться с чём-то с другом, можешь обнять любимого человека или просто поцеловать… В голове у Кима был идеальный план: закончить школу, стать моделью, так как дядя нашёл каких-то спонсоров, о которых без устали повторял и все эти годы подвигал его на этот шаг. А он не сопротивлялся, потому что это было легко — всего лишь необходимо играть на публику. Смотреть в камеру и просто изображать. То, чему он легко научился за несколько последних лет жизни. И к тому же это сулило ему беззаботное и довольно небедное будущее, что не могло не подкупать. Однако сегодня, получив сообщение от Данби о вечерней съёмке, Ким довольно быстро напечатал сообщение, что не сможет. И в ближайшее время хочет отдохнуть от этого. Вот так просто. За одно утро произошла куча изменений в его рутине. У Ким Тэхёна отныне не было никаких планов, кроме как вечернего свидания с Ари. Ари. Она всплывает в памяти приятной картиной, и непроизвольно ему хочется вновь улыбаться. Наверное, это первый человек, который так ярко действовал на него. А всё начиналось так странно и совсем спонтанно… Патроном Тэхён стал лишь потому, что понимал: только это даст ему хорошие рекомендации в будущем, если всё же решит пойти учиться в другое месте, а не в модельное агентство. Да и отец настоял, так что пришлось подчиняться в силу отсутствия весомых аргументов этого не делать. И ему совершенно точно повезло в том, что в школу на тот момент поступил новый ученик. И копаясь в базе данных Дэпэндов, он понял, что именно такой кандидат его и устраивал. По успеваемости и вообще рекомендациям прежних учителей Ари была вполне умна, что означало то, что утруждаться ему не придётся. И он вновь выстроил чёткий план в голове: оповестит её о том, кто он, мирно попросит не лезть к нему и всё этим и урегулируется. Конечно, его настораживал факт того, что в её анкете, в графе основной функции Патрона, чёрным по белому было написано: «Защита». Но тогда он был настолько беспечен, что решил, что это несерьёзно, бездумно придя к выводу о том, что её родители, скорее всего, повелись на хорошие отзывы о школе. Тогда Тэхён не особо понимал всю серьёзность ситуации, да и относился скептически ко всему. Несмотря на то, что он когда-то оправдывал школу перед Ари. Ким делал это чисто из принципа. Просто хотелось поспорить с ней. Но его планы были обречены на провал с самого начала. С первых её вопросов, с достойных ответов, колких фраз и сильного характера. Она оказалось куда бойкой, чем он предполагал, думая о том, что она очередная девушка, которая поведётся на его внешность. Но не ожидал, что она не будет уступать ему, даже в какой-то степени превосходить. Красивая, утончённая и действительно очень умная. Она была сконцентрирована по большей части на учёбе и этим, наверное, привлекала ещё больше. Мудра не по годам и не умела устраивать истерики, даже когда Тэхён порой перегибал палки. Если в начале было немного скучно, то постепенно яркие краски входили в его жизнь: с её дерзостью, с её улыбкой, с её шуток и женской очаровательной красотой. Всё это было как весенний ветерок после холодной зимы, который постепенно окутывал теплом всё вокруг. С течением времени всё в его жизни оказалось значимым, и он метался от дружелюбного Тэтэ к соблазнительному Ви, а от него к непробиваемому на эмоции, безжалостному Ким Тэхёну. Потому что её обаяние встречалось и начало сопротивляться с его привычными установками быть в одиночестве. Неожиданно пищащий, немного раздражающий слуховые рецептуры звук, исходящий со стола, вырывает Тэхёна из мыслей, и он отвлекается на него, потому что узнаёт характерное оповещение часов. Он хоть и не носил их при всех, но всегда держал при себе, особенно когда Ари не было рядом, чтобы изредка следить за её состоянием. И завидев, как экран стал жёлтым, а на него начали выводиться данные Ари, его сердце замирает.Сатурация: 94% Артериальное давление: 100/60 мм.рт.ст. Пульс: 98 уд/мин
Основные жизненные показатели отличались от нормы в незначительном количестве, но это уже становилось поводом для беспокойства, а потому весь экран часов загорался жёлтым, оповещая хозяина обратить внимание. Тэхён знал многое об этом устройстве и прекрасно был осведомлён о возможных причинах, вызванных такими изменениями. Это могло быть связано с болезнью, с надвигающейся опасностью, кошмарами, которые сразу исключаются в виду того, что Тэхён знал, что Ари уже не спит, потому что видел, как та выходила из комнаты с пакетом мусора. Часы Тэхёна начинали напрягать, как надоедливый жужжащий под ухом комар, даже когда экран устройства снова обрёл сначала зелёный, а затем — обычный серый оттенок с нормальными жизненными показателями. Но через некоторое время это вновь повторилось. И так несколько раз: жёлтый, зелёный, следом снова серый. Тэхёну такой расклад событий не нравился, и, прежде чем идти к Ари в комнату в панике, он решил воспользоваться приложением, определяющим её геолокацию. В быстром темпе открыв его, он ожидал, что она как минимум будет в комнате и как максимум где-то в общежитие, но как же был удивлён, когда увидел движущийся маячок за пределами предположений. Нервные импульсы ежесекундно напрягаются, передавая сигналы в каждую клеточку организма юноши. Тяжёлый выдох вырывается из лёгких, потому что абсолютно точно было странным в такое ранее утро её передвижение вне корпуса общежития, учитывая тот факт, что Ким уже запечатлел в памяти момент, когда она вернулась в комнату. И это стало вторым тревожным звоночком, более ощутимым, чем даже жёлтый экран, и совершенно точно больше не раздражал, как комар, а разрывал все внутренности, как атомная бомба. Не имея более терпения, Ким выходит из комнаты, взяв часы и верхнюю одежду, в которой была связка ключей от машины. Это приятное стечение обстоятельств, потому что родители ему подарили автомобиль на совершеннолетие, а так как он был на год старше сверстников, машиной обзавёлся первым. Правда, редко пользовался, потому что школа находилась в пешей доступности (десять-пятнадцать минут неторопливым шагом и он на месте), ключи привычно лежали в кармане одежды на всякий случай. Или на случай, когда ему нужно выезжать за пределы дома или же в родительский дом. Тэхён надевает часы в спешке и ощущает, как собственный пульс ускоряется, когда экран никак не хочется становиться зелёным, оставаясь на этот раз жёлтым предательски долго. И Ким идёт, ведомый навигатором, бегом выходит из общежития, ощущая тяжесть собственных ног, которые кажутся ему чертовски медленными. Маячок Ари показывает, что она находится возле школы, и это ему уж точно не нравится. Может, он и накрутил себя, выясняя бесчисленное количество раз про банду «Красные мечи», но всё же не мог никак успокоиться. Зачем в такое время и уж тем более в выходной день ей туда идти? Что послужило причиной? Возможно, он бы меньше переживал, если бы не этот чёртовый экран, который не прекращал пищать, вызывая в груди нарастающую с каждым вдохом панику. До школы он добирается на машине, потому что так заметно быстрее, вот только, когда подъезжает к ней, экран превращается в яркое красное пламя, вместе с тем поглощая и его полыхающее от тревоги сердце.Сатурация: 90% Артериальное давление: 90/60 мм.рт.ст. Пульс: 120 уд/мин.
Локация на этот раз направляет Тэхёна на выход школы, и ему приходится нажимать на газ с силой, ускоряясь и чувствуя, как адреналин распространяется по всему организму. Заставляя при этом сердце биться в сумасшедшим ритме. Ему хочется увеличить скорость по максимуму, потому что тревожное чувство слишком сильно окутало его тело, но всё же оставшейся долей разума он этого не делает, потому что крутые повороты школы не позволяют сделать этого. Однако как бы он ни торопился, как бы сильно ни нажимал по газам, не успевает он подъехать к нужному месту, как замечает до боли знакомый силуэт девушки, которую двое крепких мужчин насильно погружают в чёрную в машину. Внутри взрывается тысяча ядерных бомб, когда Тэхён пытается переварить происходящую наяву картину. Это выглядит как самая настоящая издевательская галлюцинация, и он буквально рычит, когда с громким звуком тормозит возле машины, которая, наоборот, с характерным шумом срывается с места. Пульс стучит в висках, ярость распространяется и затуманивает разум, когда Тэхён снова с силой нажимает на газ, дабы догнать и не потерять из виду уехавшую машину. Киму кажется, что такое невозможно в реальности, потому что всё это выглядит как дешёвый триллер. Нет, он не позволит этому случиться. Только не сейчас. Сделает всё возможное и невозможное, но не позволит. Разобьётся в этой чёртовой машине, но не остановится и не сбавит газ, пока не достигнет этой ублюдской машины, чтобы собственноручно убить каждого участвующего в этом похищении преступника. Взгляд Тэхёна цепляется за экран часов, который теперь горел на удивление обычным серым. И все параметры были в пределах нормальных значений, кроме пульса, который колебался от девяноста до ста ударов в минуту. Вот только Тэхён из-за внезапно возникшей перед ним картины совсем не заметил, как сатурация временно стала совсем критичной, достигая таких параметров, как восемьдесят процентов, и только после восстановилась, когда машина начала движение. Тэхён не знает, сколько уже едет, но ему кажется, что это тянется целую вечность, потому что всё становится невыносимо мучительным. Терпеть злость, ярость и разрывающееся от тревоги за Ари сердце становится болезненным. Как умалишённый, вцепившись в руль руками, он не видит перед собой ничего, кроме той самой машины. Дьявол на одном плече шепчет ему разбить этот транспорт к чертям, а ярость, что полыхает внутри, приказывает послушать его. Однако спустя некоторое время машина останавливается у какого-то заброшенного места, а Тэхён не совсем соображает, чтобы догадаться, что агрессивным и непреклонно долгим вождением абсолютно точно повторяющим движение впереди ехавшей машины выдал себя ещё в начале пути. Да и вряд ли бы это его остановило. Автомобиль останавливается и стоит на месте без единого движения, словно заброшенный транспорт. Никто, очевидно, не собирается выходить, но Тэхён слишком обеспокоен, чтобы ждать, а потому здравый разум, говорящий ему оставаться в машине, покидает его почти сразу. Да в целом он покинул его ещё в тот момент, когда Ари погрузили в машину и увезли в этом направлении. Единственное, что он всё же додумывается сделать, прежде чем выйти из автомобиля, — написать сообщение в телефоне. Тишина раздражает, шаги кажутся слишком тяжёлыми, а кислорода в лёгких катастрофически не хватает из-за прерывистого дыхания, пока Тэхён идёт прямиком к машине, то и дело поглядывая на экран часов, который выдаёт лишь тахикардию. И это его выводит из себя. Обеспокоенное сердце слишком сильно тревожится, а слуховые рецепторы окутаны багровой яростью, что слышат сзади шелест листвы слишком поздно, потому что в следующую секунду, когда Тэхён намеревается развернуться, что-то тяжелое больно ударяет по голове, почти сразу же выбивая почву из-под ног и автоматически лишая его всяких жизненных сил…