Ледяное вино

*Сон Нарциссы* Я лежу в большой и мягкой кровати, укрытая шелковыми покрывалами, а рядом стоит Люциус, и смотрит мне в глаза влюблённым взглядом, взглядом эти льдистых глаз, которые я так люблю. Пока что я не понимала что происходит, и почему я лежу в кровати, но потом, в комнату входят колдомедики, держа на руках какой-то свёрток серебряной ткани. Я понимаю, что это ребёнок. Мои глаза вновь встречаются с глазами моего возлюбленного, и он кивает, когда мне протягивают ребенка, словно мысленно говорит: «Не бойся, это наш ребёнок, возьми его, подари ему свою любовь». И я делаю это, а лекари как-то быстро пропадают. При ближайшем рассмотрении я узнаю, что это девочка, милая кроха с нежной кожей и пухлыми щёчками, которая сейчас мирно спит на моих руках. Было странно, что Люциус молчал, и я молчала, хотя хотела рассмеяться счастливым смехом, от осознания того, что у нас с Люциусом появилось дитя. Но я быстро осознала почему всё вокруг трепещет в молчании. Это тихий страх, и мой, и Люциуса. Только вот откуда он взялся? Этот страх словно нарастал в груди, и грозился разорвать её на части, потому что вдруг, в комнате появился Том Реддл. Он ворвался как северный ветер, как смерть, которая не может принести ничего хорошего. Люциус вдруг упал перед ним на колени, но вошедший лишь равнодушно проскользнул мимо, как змея. - Нарцисса, - услышала я в голове его шипение, хотя губы Тома Реддла были всё также сомкнуты, - Нарцисса, - вновь прошелестел он на змеиный манер. Я вжалась в спинку кровати, а моя малютка вдруг открыла глаза и резко заплакала. Этот звук звонкого, пронзительного детского плача, знакомого каждой матери, но мне дарованный впервые, разрезал тишину вокруг. Истошный плачь моей девочки не прекращался, и я, как любая женщина, была в агонии, хотела всем чем возможно помочь беспомощному существу, но сама задыхалась от беспомощности. Вскоре, я с ужасом осознала, что Том Реддл приближается именно к ребёнку, наклоняется над моим дитя и шепчет, шепчет, шепчет что-то… Ребёнок начинает плакать сильнее, и глаза его, вместе с глазами Тома наливаются кровью. Люциус стонет от боли, и падает на пол, я кричу, но не слышу ничего, словно мой голос вдруг пропал. Как пропала и комната, и ребенок и Том Реддл… Я очнулась в тёмном лесу, среди высоченных секвой и травы, покрытой предрассветной росой. Было зябко, ветряные порывы гуляли меж крон деревьев, создавая свою зловещую музыку, света почти не было. Внезапно, из глубины леса ко мне выходит моя сестра, Белла, в черном наряде, и ведёт за руку платинововолосую девочку, с глазами Люциуса. И в этот миг я заливаюсь слезами. Я бегу к ним, не замечая ни острых веток под ногами, ни ветра, перекрывающего дыхание. Я бегу к своему ребёнку, готовая и задохнуться, но коснуться моей девочки. Но дитя это вырывается из моих объятий, бежит на середину поляны, ловко хватает с чуть влажной земли ветку, и в ее руках, ветка эта становится кинжалом. Я ахаю и пытаюсь схватиться, как за спасательный круг, за руку моей старшей сестры, но Белла тоже начинает скакать вокруг как ненормальная, безудержно смеясь. Моя дочь покрепче сжимает кинжал и швыряет его прямо в меня! Моё сердце замирает, дыхание спирает, я успеваю лишь широко раскрыть от ужаса рот, как вдруг…! Все исчезает вновь, и я слышу лишь сумасшедший смех Беллы, и зловещий смех Тома Реддла… *конец сна* Я просыпаюсь от о сна, страх и волнение все ещё сковывают мои руки и ноги, но вскоре паралич отступает, и я могу сесть в кровати, чтобы успокоится. Белла, Лидия и Мандалина обычно спят в своих постелях. На часах было ровно пять утра, заря уже наверное занималась на горизонте, а прекрасные лучи ее, ещё не достаточно тёплые, сейчас уже пробираются неторопливо в окна других факультетов… Я решаю выйти из нашей спальни. Куда угодно, но лишь бы забыть этот сон, окончательно избавиться от его злобных языков, лижущих до сил пор моё тело. Так, я спустилась в гостиную Слизерина, совершенно босая, намерено, надеясь, что смертельный холод каменных ступеней и стен нашего подземелья немного успокоят меня. В гостиной я оказалась не одна в такой час. На ковре рядом с камином сидел Северус, и писал что-то. Когда я подошла ближе, я смогла увидеть лишь одно слово, а точнее имя: «Лили», после чего Снейп скомкал его и кинул в огонь. - Стоять за спиной у человека, который ничего об этом не подозревает, не прилично, тебе-ли не знать, Нацисса, - сказал вдруг черноволосый. - Прости, мне следовало тебя окликнуть. - Я услышал твои шаги ещё на лестнице, - ответил Сев, указывая мне сесть с ним на ковёр, - Не надевать обуви было очень безрассудно. Я попыталась улыбнуться, но ничего не вышло, вместо этого я начала дрожать, но не от холода, сквозь ступни проникающего в меня, а от накативших поздно эмоций, после пережитого сна. Я буквально сползла на ковёр рядом с Северусом, а он окаменел, как часто бывает с парнями, видящими женские слёзы, и просто водил глазами по моему лицу и телу, стараясь распознать причину такого моего поведения. - Нарцисса?, - позвал он меня, - Что с тобой? Ты здорова? - Д-да, - выдавила я все ещё в приступе дрожи. Он резко поднялся и я уж было подумала, что он ушел, решив не возиться с девчонкой, но он вернулся, вернулся с какой-то пиалой в руках. - Агураменти! - быстро проговорил он, и вода, с помощью невербальной магии, в миг наполнила пиалу, которую он протянул мне. Я сделала пару глотков, после чего мне стало легче. Тело успокоилось, паника отступила, уступая место разлившемуся, как мёд, по телу спокойствию. Я поблагодарила Северуса, и отставив пиалу объяснилась: - Это все сон, который приснился мне пару часов назад. - Что за сон? - заинтересованно спросил Снейп, вновь усаживаясь на ковёр рядом со мной. И я поведала ему все то, что увидела во сне, и когда дрожь, казалось, снова наступает, он клал свою руку на мою, и наше взаимное тепло успокаивало меня. - Ты думаешь, это вещий сон? - спросила я его, когда закончила рассказ. - Не знаю…- вздохнул Северус, - Том Реддл таит в себе много тайн и секретов, он безусловно опасен, и за спиной Дамблдора проворачивает какие-то мутные схемы. - В смысле? - в моих глазах загуляло беспокойство. Естественно я думала о Люциусе, своем парне, который будто был одурманен Томом Реддлом, своей Черной меткой, о возникновении которой он ничего не хотел говорить. Мне становилось страшно за него. - Как ты знаешь, после того, как я отказался от Черной Метки меня исключили из рядов Пожирателей Смерти, - я кивнула, - И тогда, я пошёл напрямую к Дамблдору, после нескольких дней раздумий. - Зачем? - Я рассказал ему о том, что Том Реддл делает за его спиной, о Метках, которые он поставил нескольким ученикам, о том, какие уроки он нам припадает… Я заметила, что Северусу было сложно, он чувствовал себя предателем, а может и являлся таковыми, ведь он предал Пожирателей…Не знаю, но мне хотелось узнать, что решил Дамблдор. - Директор сказал, что сегодня Том Реддл покинет Хогвартс, - я выдохнула с облегчением. - А что же делать с Метками? - Вот это и есть самый сложный вопрос. Дамблдор сказал, что убрать Метки может только тот, кто из создал. - Мерлин… - Он уйдёт, и всем будет спокойней, - Северус будто оправдывал свой поступок. - Они свалят все на тебя, - сказала я, посмотрев в его чёрные как ночь глаза. - Я знаю, но я готов. И тогда, в то ранее утро, я впервые увидела в глазах моего друга ту твердость, решительность и отсутсвие страха, которые будут гореть в его глазах до конца…