Египетское приключение Минервы Макгонагалл

      Медленно соскользнув с метлы, она в упор прекрасно видела его взгляд.       Чертов Реддл!       Он стоял, опираясь на каменное ограждение набережной и ухмылялся.       — Ты жульничал! — воскликнула Минерва, окатывая его едким взглядом.       Он расплылся в улыбке. Душащей. Несправедливой. Победа была нечестной. Они собирались гнаться на метлах, но оказалось, что он умеет летать и без помощи оной.       Мерзавец!       — Мы не договаривались быть честными, Макгонагалл.       Она сравнялась с ним, сжимая в руке метлу и окатывая его ядовитым взглядом.       — И что дальше, Реддл?       — Зависит от того, чего ты ЖЕЛАЕШЬ больше всего в жизни, Мири.       Адреналин всё еще стучал по венам, и всё, что она хотела сейчас, это раствориться в нем или ударить кулаком по его напыщенному лицу.       Определится не успела.       Пароход дал гудок, и они тут же сорвались с места, рванув в его сторону.       Трап уже стали отодвигать от пристани, но они с Томом вскочили на него, казалось, в последнюю секунду.       Матрос, забирающий трап, тут же возмутился:       — Эй, где ваши билеты?       Но Реддл кинул на ходу ему мешочек с монетами. Сколько он уже отдал ради нее денег?       Наверно, много.       Но Минерва оттолкнула эту мысль, когда они проскочили на корабль и, свернув вправо, встали возле поручней, внимательно вглядываясь во тьму берега.       Их никто не преследовал. Пока что! Но наверняка они не знали. Кто были нападавшие — тоже. Оставалось лишь гадать.       Минерва устало зевнула. Стресс и ночь без сна дали о себе знать.       Он заметил.       — Стой тут, я пойду узнаю насчет каюты.       Женщина кивнула. Том, развернувшись на каблуках, ушел, а она вперила взгляд в предрассветный Луксор, что оставался за бортом.       Ищейка теперь не помеха, но то, что их враги узнают, куда они скрылись, было лишь вопросом времени. Если этот мужчина с тростью столько всего узнал о ней и Реддле, всю подноготную, говорило о многом. По крайней мере, о том, что его руки распростерты очень и очень далеко.       Минерва слегка поежилась от холода, что завладел ею еще по пути сюда, пока она как бешеная летела на метле, стараясь обогнать Реддла с его фантастической магией.       Кстати о нем…       Думать не хотелось, но мысли сами собой скользнули по его темному затылку.       Лорд Волдеморт, значит.       Красиво и подходит ему до безумия. Значит, еще в школьные годы он всё же действительно собрал своих последователей. Тех, что шли за ним.       Да любой бы пошел, за таким лидером — в этом она не сомневалась. В его силе убеждения, способностях и лидерству.       Но чего же он хочет? Чего так жаждет его сердце?       Он сказал ей — знаний. Но за этим тянется множество «но».       Пугало?       Наверняка. Но сейчас она была слишком замерзшей и вымотанной, чтобы расширить эту мысль. Хотелось посоветоваться. Но с кем?       С Дамблдором?       Нельзя. Том узнает и взбесится. А сейчас ей как никогда нужна была его помощь. Его хладнокровный разум и способность действовать согласно своей собственной теории.       Защита?       Боги, она жаждала защиты от слизеринца. Это было фактом, причем весьма неоспоримым. Было поздно делать шаг назад, отвергать, менять правила игры — сомневаться.       Том не стал бы вдруг другим. А она не перестала бы быть гриффиндоркой на подкорке мозга, хотя шляпа целых пять минут думала определить её на Когтевран, но всё же дала добро Гриффиндору.       Реддл вернулся достаточно быстро. Но выглядел он взбешенным.       — Есть только одна свободная каюта.       Минерва радостно выдохнула, еще не осознавая, что скрывают его слова.       — Пошли скорее, мечтаю упасть на кровать и вздремнуть хоть пару часов.       Он позвал её, махнув рукой. Спустя секунды, как её уставшему разуму показалось, они оказались в малюсенькой комнатке с одной кроватью.       Одной?!       — Эм… — замялась женщина.       Реддл молчал. Втиснувшись внутрь, они буравили взглядом кровать. Кто-то из них должен был, видимо, лечь на полу.       — Знаешь, — вдруг заговорила Минерва, не осознавая толком, что именно хочет предложить, — я думаю, мы поместимся тут вдвоем, если ты, конечно, не начнешь читать мне лекции о правильном поведении леди.       Том фыркнул.       — Обойдусь.       С этими словами он вышел за дверь, хлопнув ею с жуткой силой.       — Подумаешь…       Куда он исчез, она не думала.       Не маленький разберется со своими тараканами сам.       Минерва же нашла душ, который к её полнейшему удивлению, присутствовал на этом магловском чуде света.       Макгонагалл была полукровкой. Отец маггл, мать волшебница, и поэтому ей были известны оба мира.       Удивительно, но в разум опять залез Реддл. Он ведь тоже…       Тоже полукровка. Только вот, насколько она могла судить, он не знал, кто его родители. По школе ходило в виде слухов только то, что он на каникулах обитает в приюте. Впрочем, Реддл и не скрывал этого, чем заслужил обожание со стороны девушек. Многие из которых считали его таинственным и загадочным, а также несчастным.       Вот только знай они его почти так же хорошо, как она, хоть и отрывисто, сразу бы поняли, что этого волшебника уж точно не стоит жалеть — даже пытаться. Иначе можно получить темно-магическое проклятие между ребер.       За неимением вещей, ей пришлось снять брюки, а рубашку вновь трансфигурировать теперь уже в ночнушку. Спустя минут десять или пятнадцать Минерва улеглась на подушку и забралась под мягкое одеяло.       Отсутствие Тома заставляло её беспокоиться, но приятно пахнущая постель почти сразу утащила сознание в мир грез, так что Макгонагалл почти не слышала, как он вернулся обратно.

***

      Проспав, вероятно, целую вечность, Минерва распахнула глаза, когда за малюсеньким круглым окошком уже явно стоял полдень. Она с наслаждением потянулась руками вверх, растягивая каждую косточку. Было чертовски тепло и уютно. Мягкое, еле чувствуемое покачивание от воды. Солнечные лучи в комнате. И пахнет почему-то жасмином, а еще чем-то терпким, едва уловимым. Откуда-то справа.       Не успев осознать, что делает, Минерва зевнула, прикрыв рот рукой, и, потянувшись в сторону запаха, принюхалась, невольно очутившись в двух дюймах от колючей мужской щеки.       Глаза закрыты. Лицо расслабленное. Даже вечная презрительная морщинка не зажата между бровей.       Он лежал рядом на кровати, почти касаясь её бедром. Расположившись на спине и закинув одну руку, ту что была к ней ближе, под голову.       Захотелось что-то громко воскликнуть — выругаться, например. Или хлопнуть в ладоши. Чтоб он подскочил, резко проснувшись, и она увидела бы, как привычная уже маска медленно скользит на место. Серые глаза из растерянных покрываются коркой льда. И кожа, будто в нее вставили спицы, станет твердой и мраморной.       А сейчас он выглядел слишком уж расслабленным. Слишком ненастоящим.       Да, только потому, что непривычно, ты пялишься вот уже с минуту, а в голове шаром покати. Пустота.       Минерва встала, отбросив одеяло и, быстро схватив брюки, скрылась за дверью небольшого шкафа, мелькнув голыми коленями.       Он был рядом с ней несколько часов кряду. Совсем близко, на одной кровати. Несмотря на то, что именно Минерва была не против, того, чтобы разделить постель. Всё же ей думалось, он не стерпит её настолько близко. Ляжет на полу. Впрочем, Том не пользовался её подушкой и одеялом, сотворив себе свои. Но смущение всё равно тут же затопило с головой, и Макгонагалл, быстро натянула штаны и туфли, рванув в сторону двери из каюты с такой скоростью, будто за ней гнались дементоры.       Лицо пылало алым, когда в небольшой ванной комнате она плескала в него воду из умывальника, стараясь привести разум в покое.       Но какой к чёрту покой?       Её колотило. Трясло по-настоящему. Вцепившись руками в металлическую раковину, она смотрела на себя в зеркало, откуда на нее взирала, казалось, совсем незнакомая девушка.       Куда делась та Минерва? По горло в учебниках. Погрязшая в работе, учебе и скуке. Читающая перед сном и спавшая в одиночестве?       Где ты?       Где спокойствие? Где хладнокровие?       Чтобы сохранить себя, нужно было перестать даже думать о нем.       Захотелось стукнуть себя сильно по голове, чтобы мысли пришли в состояние покоя. А сердце перестало биться где-то под ребрами.       Влюбленности, флирт, романы и мужчины были не её темой. Не интересной темой. Пока другие девчонки уже вовсю общались с парнями, Минерве всегда было не до этого.       Был, конечно, скоротечный роман после выпуска из Хогвартса, когда за ней вдруг стал ухаживать маггл, живущий неподалеку от её родителей. Но и тогда она быстро сбежала от него, осознав, что такой неравный брак выльется для нее в катастрофу.       Дело было в том, что её отец, Роберт Макгонагалл, вплоть до рождения Минервы, не знал что его жена, Изабель, была волшебницей. Она скрывала это, прятала палочку, а когда решилась рассказать, оказалось уже очень и очень поздно. И хотя Роберт всё еще любил жену и дочь, доверие в семье было бесконечно утеряно. Статут о Секретности заставлял женщину, выбравшую жизнь среди магглов, скрывать то, что она ведьма. Что и маленькой Минерве с детства объясняли — нужно очень тщательно прятать свою магию. Это родило в ней чувство, что связав свою жизнь, точно так же, как и мать, с магглом, она навсегда перестанет пользоваться палочкой и никогда более не сможет узнать всё её таинство.       Поэтому Минерва сбежала, когда тот парень, Дугал Макгрегор, сын местного фермера, признался ей в любви и сделал предложение.       Недолгие отношения закончились побегом в Лондон, где она в скором времени устроилась в Отдел магического правопорядка и работала там вот уже несколько лет.       Сейчас же сердце вновь ожило. Ей хотелось выглядеть лучше. Говорить глупости и смотреть, смотреть, смотреть, замечая, как его расстегнутая на несколько пуговиц рубашка касается кожи возле шеи.       Ну всё!       Я сошла с ума!       На тридцатом году жизни вдруг влюбилась. И в кого? В Реддла?       Она хлестнула себя водой еще раз. Капли стали падать на грудь, скатываясь под рубашку.       Тебе что, было мало того школьного помутнения?       И по какой насмешке судьбы выбор всегда такой ужасающий? Почему она, как Августа Лонгботтом, не могла рассчитывать на какую-никакую партию с чистокровным волшебником и заниматься тем, чем всегда мечтала, — знаниями.       Даже не вытерев лицо, она выскочила наружу и стремглав помчалась на палубу, желая проветрить голову. Постараться привести мысли в спокойное русло, чему непременно помогла бы вода и палящее солнце.       Она вцепилась в металлические поручни как сумасшедшая, сжав на горячем металле пальцы.       Месяц назад Минерва и подумать не могла, куда её затянет то письмо, что она написала от безысходности Альбусу Дамблдору. Её профессору в Хогвартсе и наставнику. Ей тогда казалось, что она сама себя загнала в тупик, оказавшись в Министерстве. Работа не вызывала в ней должного отклика, и стало казаться, что она тратит свою жизнь понапрасну. Поэтому Минерва обратилась за помощью к профессору, и тот посоветовал ей взять отпуск и провести его в Египте у своего друга, который бы обточил её знания в трансфигурации.       И вот она посреди Нила, в компании слизеринца, медленно плывет против течения на пароходе в неизвестность, а её учитель мертв. И посоветоваться не с кем.       Уж точно не таких перемен она жаждала. След был потерян, а Минерва Макгонагалл была с головой в песках и полном раздрае. А ложь плетет вокруг интриги, заманивая в сети. Чувство было такое, словно она в ловушке и правил больше нет, и свобода лишь призрачна.       И судьба её в руках у того, кому бы она не доверила и часть души. Ощущение, будто она предает саму себя, находясь здесь и сейчас.       Дождалась перемен, что требовало сердце.       Как он подошел к ней, почувствовала спиной. Его присутствие тут же пустило по позвоночнику удар, как от молнии. Еще ничего не говоря, Том уже разрушал её хрупкое равновесие, что она потеряла. Руки затряслись, а в груди отчего-то зародились слезы.       Минерва закрыла глаза, подставляя лицо слабому ветерку, который развивал её темные волосы.       Уходи! Уйди, чёрт тебя раздери!       — Минерва? — в его голосе сквозило беспокойство.       Исчезни!       — Что-то случилось?       Она открыла глаза с застывшими в них капельками слез. Краем глаза заметила, как Реддл стал справа от нее, оперевшись локтями на перила.       — Мири?       Она обернулась, неожиданно резко даже для самой себя.       — Прекрати!       Их взгляды столкнулись. Её пышущий яростью и его недоуменный.       — Что прекратить?       Она фыркнула.       — Прекрати делать вид, что тебе не всё равно. Хватит играть со мной в свои игры! Всё! Достаточно! Хочу знать правду! Чего тебе от меня нужно, Реддл? И попробуй только соврать!       Минерва метала молнии и буравила его лицо взглядом. Том же казался абсолютно растерянным.       — Я же сказал тебе вчера. Мы даже заключили сделку. Что еще ты хочешь от меня услышать?       — Правду? — предположила она.       — Какую?       Она хмыкнула и выгнула бровь.       — Например, двенадцать лет назад, зачем ты меня поцеловал?       Взгляд в глаза. Секунда тишины, за которую она успела уже пожалеть, что спросила, и вдруг расцветающая улыбка на лице напротив.       — Ты поэтому злишься?       Ухмылка, которую хочется стереть.       — Что? Нет, Годрик! Я вовсе не…       — Хм. Помнится мне, ты сама была не против сделать то же самое, только пару дней назад.       Когда это? Что я пыталась…       Замелькали картинки перед глазами, особенно такие, о которых Минерва даже не успела подумать. Она пьяненькая падет ему в руки и…       Ах ты ж черт!       Ворчать, злиться и устраивать выяснение отношений тут же потеряло всякий смысл. Словно по щелчку пальцев, Макгонагалл покраснела, да так, что казалось, даже уши полыхнули огнем.       — Как долго нам плыть? — резко спросила она, даже не ожидая от себя такой мозговой прыти.       Натолкнувшись на еще одну усмешку, от которой хотелось выжечь себе глаза и удариться чем-то тяжелым.       — Несколько дней, — как ни в чем не бывало ответил Реддл, — к вечеру сегодняшнего дня окажемся в Джирдже. Сможем выйти и купить вещи первой необходимости. Да, и я хочу пополнить свои запасы.       — М-м-м. Хорошо. Здорово.       Он слегка повел подбородком в сторону, посмотрев на нее, как на ребенка.       — Еще вопросы? Или пойдем пообедаем?       В горло тут же попало что-то крупное, что запершило и закололо.       — Обед. Да… хм… отличная мысль.       В животе и правда было пусто со вчерашнего вечера и кушать очень хотелось.       Покачав головой, он развернулся и пошел по палубе в сторону. Минерва, чувствуя себя полноценной дурой, последовала за ним.