Где-то посреди ночи

      Я сойду с ним с ума.       Подставляю руку под теплую воду, глупо улыбаясь и не обращая внимания на боль. Кира повторяет мои первые действия, и теперь мы теснимся у одной раковины, отчего сердце бьется быстрее. Пора бы перестать скрывать, что вся та дичь про любовь — правда. Главное — не вести себя, как те самые глупые девчонки, которые мечтают об отношениях с Кирой. Мне нельзя, ведь так?       Я для него лишь питомец и, правда сказать, это осознание было солью на рану, быстро убравшее улыбку с моего лица.       — Ну че ты? — говорит он мне, вкладывая свою ладонь в мою и заставляя сжать. — Пойдем спать.       Плетусь за ним, стягивая с себя футболку по пути и оставаясь в одном только тонком спортивном топе. Мне нечего от него скрывать.       Ложусь на кровать, прикрывая глаза. Жду, когда он ляжет рядом. Сейчас особенно хочется утонуть в его объятиях, и, блять, как же страшно это признавать.       — Знаешь, — начинает говорить он, опускаясь рядом. — иногда мне кажется, что мы умрем вместе.       От своего шумного дыхания пытаюсь не задохнуться. Волнение переполняет, я будто парю в воздухе, свернувшись калачиком на мягкой поверхности.       — А я не боюсь смерти, — продолжает. — и ты не бойся. Кира тебе поможет.       «Кира». Как же красиво это, оказывается, звучит. Прикрываю запястьями лицо, но вовремя замечаю свои порезы, начиная их разглядывать. Буква «К» — значит «Кира».       Почему он нарисовал сердце?       — Кира тебе не поможет… — мямлю я слова, что помню с сентября. Когда он душил меня в ванной, избивал, и… мне бы даже… — Кир…       Начинаю рыдать. Биться в истерике. Дергаюсь, дрожу и почти падаю с кровати, но Кирилл закидывает на меня свою тяжелую руку, и всё проходит. Больше не накрывает.       Он большим пальцем вытирает мои слезы с щек.       — Конечно, увезу тебя в лес ночью, — усмехается, но звучит это и правда устрашающе. Хотя, думаю, если бы он решил это сделать, я бы даже не пыталась вырваться. Ради него даже умру. Или… или ради себя.       Руку перемещает на талию, а после и вовсе на бедра, легонько сжимая их, а после притягивая меня к себе. Касаюсь его горячего тела своим, будто нуждалась в этом тепле всю жизнь. Знаю, что он может сделать со мной всё, что захочет. Я просто стала его собачкой — мне не хватает только чокера.       Обжигает своим дыханием, невесомо касаясь губами шеи. Пробежали мурашки.       Он столько ужасных вещей мне говорил, но я простила ему абсолютно всё, пока его ладонь спокойно блуждала по поверхности моего тела без всякого стыда и стеснения. Что бы значило это «равно» и сердце на моем запястье? Не могу не думать об этом. Внутри пожар, и кажется, что я не просто догорю, а выгорю полностью, не оставив от себя ни кусочка.       «Буду твоим песиком» это и правда про меня. Лишь бы не стать той, кто будет делать всё, чтобы получить хоть каплю внимания. Они все глупы и ничего не понимают, либо же ничего не понимаю я. Я не знаю, что такое любовь.       — Киря, хватит, — хочу убрать его руку, а вместо этого ласково сокращаю его имя и говорю с такой интонацией, будто и сама хочу продолжения.       — Почему? — глупый. Глупый вопрос, который поставил меня в неловкое положение. Я и сама не знаю, почему.       — Я спать х-хочу, — шепчу куда-то в сторону.       Кирилл разворачивает меня к себе лицом, прижимая к себе так крепко, будто сейчас растворюсь, и он больше никогда меня не увидит. Дышу ему в грудь, сжимая судорожно трясущимися пальцами ткань его футболки. Он пьян, но не настолько, чтобы забыться.       Алкоголь даже не перекрывает запах его парфюма. Я слышу его отчетливее, чем обычно.       Теплые кисти его рук контрастируют с моей ледяной спиной, которой он касался. Некрасивые картинки в моей голове перемешались, сливаясь воедино в одну большую.       Парня бросает то в жар, то в холод — это алкоголь, наверное.       — Спи, — хрипит он мне, а я чувствую, как отводит пустой стеклянный взгляд в сторону. — завтра продолжим.       В голове начался громкий отсчет чисел от одного до пяти, а потом я и правда уснула. Чувствовала ли я себя в безопасности? Не знаю. Мне было просто либо слишком хорошо, либо слишком хуево, чтобы не лежать с открытыми глазами всю ночь.

***

      Мне снилось что-то очень странное. Вроде, опять Кира. То, как мы лежали в кольце из странных разноцветных таблеток и говорили о жизни. А потом та душевая. Потом серые поезда, проезжающие мимо нас, и снова кольцо таблеток.       Я не хочу вспоминать этот бред.       Просто открываю глаза, понимая, что Кирилла рядом снова нет. Я и рада, что он забыл про меня сегодня, если честно.       Натягиваю футболку. Надо бы выйти куда-нибудь на улицу, но одну меня никто не выпустит. Или…       В номере и правда пусто. Ни Кирилла, никого вообще. Надеваю конверсы, раскрывая и без того незапертую входную дверь отеля. Может, тут есть крыша?       Захожу в лифт, нажимая на самый последний этаж, и, когда я вышла, действительно обнаружила ступени наверх. Поднявшись, увидела открытый бассейн и стеклянную ограду, что была, кажется, даже выше меня.       Подошла к краю. Прохладно, что очень странно, потому что крыша была под самым солнцем. Оценила бы, как двадцать с чем-то градусов. Телефон с собой, как и всегда, не взяла.       Ветер поднимает волосы в воздух, смывая вновь проступившие слезы. Я та еще плакса. Нет, мне просто обидно.       Мне настолько плохо, что я бы даже перелезла через эту ограду, будь она хоть чуть-чуть ниже.       Вчерашнее осознание отпечаталось на моем запястье так, что я его даже не сотру. Избавиться бы от него и жить, как раньше, но я не смогу уже никогда. Мне так тошно от мыслей о ебучей любви, которой не существовало во мне уже так долго.       Любовь не взаимна. Это самое главное. От этого хочется еще больше порезов нанести на свою кожу, заглушить этим боль. Кира не такой, как я. Мы разные.       Может, психопаты не умеют любить?       Это тоже не успокаивает.       Главное, я буду рядом с ним, пусть даже и простым питомцем, наверное. Ебаное чувство обиды заполнило изнутри настолько сильно, что захотелось заорать на всю крышу, чтобы услышали все жильцы отеля.       Но я всегда молчу. Всегда-всегда.       Глупые девчонки влюбляются в своего кумира, а потом пытаются быть с ним любой ценой. Даже на одну ночь.       Глупые девчонки думают, что у них что-то получится. Они могут даже попытаться отбить своего кумира у какой-то бедной девушки, являющейся его второй половиной. А у Кирилла есть девушка?       Он всегда молчал, когда я задавала этот вопрос. Не отвечал, увиливал. Значит, что-то тут нечисто.       «Никогда не думал, что найду любовь.»       Нашел. Наверное, кто-то действительно достойный этого, та, к кому он никогда и не прикоснется без разрешения, та, с кем будет вести себя лучше, будет добрее, не таким, как со мной.       Я — просто его собственность, игрушка, с которой можно делать все, что пожелаешь. Я просто удобная, да еще и ничего не могу с этим поделать. Могла бы выбрать Лёву, который так настойчиво клялся мне в любви. Выбрала Киру, потому что чувствовала подсознанием, что хотя бы так смогу быть рядом. Хотя бы рядом.       А сейчас я хочу, чтобы мы просто забыли друг друга и не вспоминали никогда.       Лучше даже умереть где-то в том поле посреди какой-нибудь сентябрьской ночи, чем всё это.       — О чем думаешь?       Слышу знакомый голос, от появления которого пропадает всё беспокойство. Пусть он и грубый, с тем самым холодом, мне правда всё равно.       — Отличная погода, не думаешь? — ухмыляется, подходя ближе ко мне и облокачиваясь об стекло.       — Да-а, — отвечаю ему, лишь бы не молчать.       — Что вчера было, не помнишь?       Этот вопрос добил меня окончательно. Опускаю голову, чтобы он не видео моего раскрасневшегося лица.       — Что это? — показывает на мое запястье.       С каждым вопросом всё хуже и хуже. Мои губы искривляются от немой дрожи, вырывается тихий хрип.       — Это ты нарисовала? — держит меня за руку той же, на которой я вчера вывела то злосчастное слово. Второй рукой вытираю слёзы, походя к нему вплотную и обвивая руками его тело. — Успокойся, я шучу.       Не знаю, радоваться мне или плакать, но второе я уже исполнила, а первое не могу.       — Ужасная шутка, — проговариваю, дыша ему в плечо.       Снова усмешка.       — Обычная. Пошли в номер.       — Зачем?       Я и с места не сдвинулась. Просто стояла, потупив взор в пол, потому что смотреть на Киру желания не имею.       — Я же говорил, — пожимает плечами, даже не поворачиваясь обратно ко мне.       Говорил… вчера? Это то, о чем я думаю?       — Нет, я не хочу, — стекленеют глаза, пока я пячусь назад от парня, медленно идущего, на этот раз, ко мне, а после ускорившего шаг и схватившего меня за футболку. — отвали, не хочу!       — Совсем недавно по-другому говорила. — я стягиваю футболку, оставляя ее в руках парня, а сама перебегаю на другую сторону крыши, туда, где бассейн. — Ну и куда ты? — грубый тон меня напугал еще больше, поэтому я уже почти прислонилась к стеклу, находящемуся сбоку от меня. — Упадешь ведь. — завязывает мою футболку у себя на поясе.       — Не упаду! — вскрикиваю. Поверхность под ногами и правда скользкая, а я ещё и в кедах.       Кира подходит ко мне ближе, а бежать уже некуда: сзади меня только вода. Плавать не умею, да и кедам пизда, если и правда упаду.       — Давай, не тупи, а то будет, как в клипе на «Типичную вечеринку с бассейном», — нервно киваю, пока мы оказываемся на расстоянии десяти сантиметров, а он касается моей талии.       Кирилл тоже подходит к краю бассейна, но меня держит крепко, будто боится, что убегу. Улыбается, пытаясь переместить руки на ягодицы, когда я отталкиваю его со всей силы и он летит в бассейн прямо в одежде, даже не пытаясь затянуть меня с собой.       Громкий всплеск, от неожиданности которого я взвизгиваю, отпрыгивая назад, а потом смотрю на самую глубину, где сейчас находился Кира, даже не думающий, видимо, выныривать.       — Блять, — топчусь на месте, выглядывая парня. Тут глубоко. Очень. А он всё ещё на самом дне. — Кира!       Разуваться нет времени. Прыгаю в воду без лишних раздумий, а когда мое тело больно соприкасается с поверхностью воды, понимаю, что натворила.       От страха начинаю задыхаться, но моя цель — спасти его. Раскрываю глаза, но от боли снова жмурюсь. Воздуха начало чертовски не хватать, поэтому вытягиваю руки, пытаясь нащупать парня хоть где-то, но не чувствую ничего, кроме давящей воды. Страх за его жизнь сильнее, чем за мою.       Чувствую, как он берет меня за плечи, а после и вовсе обхватывает всё туловище, пытаясь вытащить наверх. Прижимаюсь к нему ближе, барахтаясь ногами в пространстве. Сердце забилось гораздо быстрее.       Когда оказываемся на поверхности, жадно глотаю воздух, пытаясь отдышаться, тру глаза рукой.       — Тупица, нахуя за мной-то прыгнула? — слышу его голос, будто в тумане, пытаясь выплеснуть воду, попавшую в уши.       — Я-я… — откашливаюсь. — боялас-сь за тебя.       — Пиздец, глупая.       Глупые девчонки безрассудно влюбляются в кого-то, начинают бояться за них, в ответ получая лишь оскорбления и никакой взаимности. Глупые девчонки будут терпеть всё, лишь бы быть рядом.