***
Раскрыла глаза я уже тогда, когда в доме было совсем тихо, значит, все уже ушли — это и к лучшему. Ненавижу пьяных людей. Кирилла в кровати я не обнаружила, а когда посмотрела на время, ужаснулась, потому что было уже пять вечера. Долго я, конечно, спала… Я медленно погружаюсь в раздумья. Всю ночь мне снился Кира. В этом сне мы ехали по лесополосе в какой-то большой машине с кожаными сидениями на заднем. Он смотрел на меня ужасающе грустным взглядом. Я бы сказала, что это были те же самые «щенячьи глазки», но они выглядели совсем иначе. Его большие глаза выражали что-то похожее на немую скорбь. Мне казалось, он везет меня на верную смерть, потому что когда мы вышли из машины, он угрожающе посмотрел на меня, а после толкнул на холодный снег и, честно, я почувствовала весь этот холод так, будто это был не сон вовсе. — Доброе утро, малышка, — дверь открывается, и в комнату заходит Кирилл, разрушив тишину, что царила в помещении, и пустоту, что окутала мое сознание без него. — проснулась? В ответ я пробурчала что-то похожее на «ага» и уткнулась лицом в мягкую подушку, обняв ее двумя руками. Глаза я даже не открывала, потому что боялась встретиться взглядом с Кирой, но он всё равно подошел ко мне, потрепав меня по голове, из-за чего мои волосы рассыпались, закрывая мне обзор на внешний мир окончательно. — О чём ты думаешь? — молчу, потому что своими мыслями с ним делиться буду вряд ли. — только серьезно. — Не важно, — переворачиваюсь, наконец, на спину. — ой. Яркий свет будто заставил уже полностью зеленые волосы Кирилла сиять. Он присаживается на край кровати, опуская голову. — Когда ты успел покраситься? Он кладет мне ладонь на лоб, улыбаясь. Иногда мне кажется, что он ненастоящий. Будто я выдумала его себе, как тульпу. — Только что вернулся вот, — и мягкий голос звучит так… так… прозрачно. Будто сейчас у него вырастут крылья, и он превратится в мифическое существо и улетит от меня. Но всё это лишь мой бред. — Знаешь, — шепчу я. — тебе очень идет зелёный. Он ещё больше расплывается в улыбке. — Я знал, что тебе понравится. Я приподнимаюсь на локтях, протягиваю к нему руку и запускаю пальцы в его волосы. Умиление. Он будто щенок, которого почесали за ушком. Но щенок тут я. — Собирайся, — размеренно говорит Кира, поднимаясь с кровати. — мы сейчас поедем кое-куда… — Куда? — а если сейчас повторится мой сон? — К маме моей. — отвечает спокойно, значит ничего плохого там не будет. — тебе вещи собирать не надо, они и так все в чемодане, поэтому возьмешь его. Я удивленно смотрю в его глаза, но всё равно отвечаю: — Хорошо… — встаю с кровати, осматриваясь вокруг и шатаясь так, будто сейчас свалюсь, а после поглядываю на Кирилла. — А можно я прямо в этом поеду? — Не желательно, — щурится. — у тебя штаны тонкие совсем, замерзнешь же. Джинсы надень. Мы на поезде поедем, кстати. Я медленно киваю, подходя к своему чемодану, доставая оттуда черные бэгги-джинсы и решив, что в футболке я останусь в этой. — Отвернись, — говорю я ему, пока он подходит к своей электрогитаре, перекидывает ремешок через шею и берет медиатор в руки. — Кира. — Да что я там не видел, — ударив по струнам, отвечает он, усмехнувшись, но все равно отвернулся. Я снова краснею, натягивая джинсы и отводя взгляд от его спины и ярко-зеленых волос. Кирилл начал играть одну из своих песен. — Папа скажет, почему я плачу, как… Честно скажу, поет он красиво. И играет тоже. За всё это время я ни разу не брала в руки даже обычной гитары, что уж говорить об электро, но у Киры попросить я бы не осмелилась, поэтому просто посмотрю со стороны. Или… — Кира. — Что? — подходит ко мне вплотную, откладывая перед этим гитару в сторону. — А… можно мне тоже? — глаза в глаза. Он вновь натягивает полуулыбку. — Времени нет. — отрезал. — Иди зубы чисти, — вновь целует в лоб, а затем отворачивается и произносит почти могильным тоном, — у мамы тоже электрогитара есть. Там и поиграешь. Но сначала научись на обычной. — Я умею, — чешу затылок. — А-а, — поворачивает голову. — ну хорошо. Я взяла щетку из футляра, лежащего ранее в чемодане, и пасту, а потом зашла в ванную. Посмотрев в зеркало, ужаснулась. Я выгляжу просто ужасно. Растрепанные волосы, мешки под глазами… зато кожа больше не бледная. В зеркало больше смотреть не буду. Расчесалась я расческой Кирилла с надеждой, что он не обидится, а после, почистив зубы, вышла обратно в комнату, достала накладные наушники из самого дальнего кармана моего чемодана и погрузилась в раздумья, надев их, но музыку так и не включив. — Эй, — Кира тут же вернулся в комнату. — вставай, такси уже под домом. Я медленно поднимаюсь, хочу уже пойти за ним, но спотыкаюсь о свой же чемодан и падаю, сильно ударившись — спасибо, что ничего не сломала: было бы хреновенько. — Ой, блять, — Кирилл поднимает меня, а после ставит на ноги, дав щелбан мне в плечо. — тупица. Я еле сдержалась, чтобы не улыбнуться, а потом мы пошли к выходу, надели куртки, наконец, вышли и сели в такси. Ехали недолго, молчали, я смотрела в окно, Молли тоже, а Кирилл что-то делал в телефоне. Всё, как в том странном сне, та же лесополоса, отличалось лишь количество людей. Молли тут быть не должно. В один момент Кира накрывает своей ладонью мою, а после сжимает её аккуратно и переводит на меня взгляд. Я тоже решаю на него посмотреть: почему бы и нет? Но улыбки на его лице уже не было. Он смотрел на меня своими грустными большими глазами, хлопая ресницами, а губы плотно сжались, будто прямо сейчас он попросит остановить машину тут и оставит меня одну в лесу, и я буду блуждать тут до самого вечера, а ночью уже умру от страха. И весь этот план я, конечно, придумала, просто посмотрев в его глубокие глаза. Он медленно кивнул, а затем уставился обратно в телефон, убрав руку. Я сделала то же самое. Зайдя в Телеграм, вижу лишь сообщения от Кати, которую я игнорирую уже день, и те же от Коли, который всё спрашивал, когда же я проснусь. Написав Кате короткое «я у Кирилла», я зашла в чат с Колей. Куча пропущенных видеозвонков и ссылок на Фейстайм, а так же многочисленные сообщения с вопросом о том, где я.17:55
я в такси еду, прости,
что игнорила.
Парень сразу зашел в сеть, чему я на момент испугалась, а потом прочитала его ответ.17:56
блять, ты издеваешься? куда ты едешь?без понятия, кажется,
в глушь какую-то
к маме киры
пиздец На этом сообщении я вышла из Телеграма, нажав на кнопку выключения телефона, и отложила его в карман куртки. — Кто пишет? — как бы невзначай спрашивает Кирилл, даже не отводя глаз от экрана. — Забудь, это не важно, — смотрю в окно на заснеженные ели и другие деревья, уже сбросившие свою листву. — Отвечай, — мрачно шепнул он, покосившись на карман моей куртки, в котором и лежал сейчас мой телефон. — Коля это, — Кира в ответ лишь фыркнул, а я окончательно успокоилась.***
В поезде тоже холодно. Мы пробираемся по коридорчику в наше купе, таща за собой наши чемоданы. В купе тоже прохладно, но уже можно спокойно находиться без курток, но уж точно не в моей тонкой футболке, поэтому куртку я, всё же, снимать не стала. Тут четыре места: два внизу и два наверху, и, конечно, столик посередине. Я выбрала себе нижнюю полку, Кирилл тоже, а Молли залезла наверх, на ту, что оказалась сверху меня. Кирилл расстелил мне и себе белье, а потом улегся на свою кровать, уткнувшись головой в одеяло. — Нам долго вообще ехать? — спрашивает Киру Молли, повторив его действия, но уже на своем этаже. — Ага, долго, — саркастично пробубнил он, чуть приподнявшись. — четыре часа. — Бля-ять, даже поспать не успею… — простонала девушка, отвернувшись к стенке(это было понятно по характерному скрипу). — Кира, — обращаюсь я к нему, на что он вопросительно глянул на меня. — разбудишь? — Разбужу. Ложись.