Молчание - золото

Неделя прошла по давно набившему оскомину сценарию, который Джонни знал наизусть: звон будильника — конюшня — тренировка — ипподром — скачки — вечеринка — дорога домой — звон будильника. Коневладельцы, спонсоры, расписания, взносы, тренера, договоры, притворные улыбки, фотографии, пресс-конференции, опять коневладельцы и так по бесконечному тошнотворному в своём однообразии кругу. Три года назад он мечтал о Нью-Йорке с его бурной ночной жизнью и непрекращающимся весельем, ему казалось, что алкоголь и вечеринки помогут забыться и почувствовать себя хоть немного лучше, но, увы — его ожидания не оправдались. Каждый раз после того, как звенел будильник, Джонни открывал глаза и ненавидел себя и всё вокруг ещё сильнее, чем раньше. Теперь он знал, насколько фальшивым и гнилым был мир конного спорта изнутри: допинг, чрезмерные тренировки лошадей, провокации от соперников, бесконечная грызня жокеев за внимание спонсоров, тренеров — за хороших лошадей, а коневладельцев — за прибыль. Джонни больше не хотел быть частью всего этого дерьма. Ему оставалось потерпеть ещё немного: выиграть «Тройную корону», зарекомендовать себя как одного из лучших профессионалов современности, а потом приобрести небольшое ранчо в пригороде Луисвилла, работать тренером и держаться как можно дальше от назойливой шумихи и уже опостылевшей цивилизации. В веренице рабочих дней Джонни старательно гнал все мысли о своём соулмейте прочь, но, чем сильнее ему хотелось забыть о случившемся, тем больше он об этом думал. Правильно ли он поступил, решив промолчать? Конечно правильно, но… Это назойливое «но» постоянно стучало у него в голове, мешая привычному, хоть и надоевшему укладу жизни. Джонни больше не хотел встречаться с соулмейтом, но, по какой-то необъяснимой причине, всё равно жалел, что даже толком не сумел разглядеть его лицо. Он запомнил только странно выбритую бороду и длинные светлые волосы, ярко блестевшие на солнце. Обычное любопытство, ничего более, не каждый же день удаётся встретиться с собственным соулмейтом — так убеждал себя Джонни. Соулмейт… Джонни ведь даже имени его не знал! А вот на конюшне наверняка знают, можно было спросить кого-нибудь из персонала, конюха Поколоко или даже самого владельца, мистера Стила, но не будет ли это слишком подозрительно? С чего бы Джонни внезапно интересоваться незнакомым мужиком? А даже если он и спросит — что с того? Зачем ему знать имя человека, с которым он не собирается разговаривать? С другой стороны, что если соулмейт — не обязательно любовник? Что если он может просто стать хорошим другом? Единственным другом Джонни за всю его жизнь был его старший брат Николас, после были лишь коллеги, которые только и ждали шанса подставить его при первой же возможности, и девушки, которых интересовали смазливое лицо Джонни и его деньги. Не то чтобы его это сильно беспокоило, он был ещё слишком молод, чтобы думать о каких-то серьёзных отношениях, но перспектива остаться одному до конца жизни почему-то вдруг показалась ему невероятно пугающей и трагичной. В конечном итоге, Джонни решил действовать по обстоятельствам. Специально искать встречи с соулмейтом он не будет, но если случайно увидит его на конюшне, то обойдёт стороной, если столкнётся нос к носу — промолчит, делов-то! Пусть лучше его соулмейт подумает, что Джонни какой-то странный или вообще отсталый. На крайний случай, можно будет найти другую конюшню для постоя Slow Dancer и больше никогда не появляться в «Steel Ball Run». И всё же, чем ближе Джонни подъезжал к конюшне, тем сильнее начинало колотиться его сердце. Лошадь встретила его радостным ржанием — явно ожидала от хозяина вкусняшек. На душе у Джонни мигом потеплело. Он зашёл в денник, чмокнул её в бархатный нос и нежно обнял за шею. Знакомый, почти родной запах её шерсти действовал на него лучше любого успокоительного. — Ciao, — раздалось позади, и Джонни тут же узнал голос, который впервые услышал неделю назад. Он медленно обернулся. У денника стоял его соулмейт: высокий — дюймов на восемь выше Джонни — мужчина с выбритой «квадратиками» бородой, в широкополой коричневой шляпе со странными прорезями и костюме для верховой езды, чересчур утрированно стилизованном под ковбойский. — Ты ведь Джонни, да? — незнакомец улыбнулся, и Джонни чуть не открыл рот от удивления — его зубы оказались металлическими и блестели так ярко, словно были сделаны из чистого золота. Имя Джонни в его произношении тоже звучало странно: «н» казалось приглушенным, как будто говорилось немного «в нос», а «и» на конце было долгим и протяжным. Где-то на задворках сознания Джонни мелькнула мысль, что это даже немного мило. Не получив от Джонни никакой реакции, незнакомец чуть склонил голову и приподнял брови. — Я что-то напутал? Во рту у Джонни пересохло и он в отчаянии прижался к своей лошади, как будто та была спасительным кругом. — Эй-эй, я пришёл с миром! — незнакомец, видимо, решил, что Джонни его боится и немного приподнял руки, как бы показывая свои добрые намерения. — Я просто хотел узнать, всё ли хорошо? Ну, после того раза во дворе… Ты так быстро сбежал, я даже не успел извинится. Джонни заморгал. Он хочет извинится? Серьёзно? Может, его соулмейт не такой уж конченный, как ему казалось? — Валькирия, моя лошадь, кажется, испугалась мыши... Обычно она довольно спокойная, но переезд её утомил, ещё не привыкла к новому месту, вот и взбрыкнула. В общем, извини. Если вдруг у тебя какая-то травма или что-то такое, только скажи, я могу всё возместить! Идёт? — незнакомец сдвинул свою шляпу на затылок и выжидающе посмотрел на Джонни. Даже в тусклом свете электрических ламп Джонни заметил, что у его соулмейта очень красивый цвет глаз — светло-зелёный, но в то же время довольно насыщенный, словно молодая трава. — Что-то не так? — спросил незнакомец, вытирая ладони о штаны — видимо, он тоже почему-то нервничал. До Джонни внезапно дошло, что он всё это время тупо стоял как столб и, раз ему принесли извинения, то, наверное, стоило выдать хоть какую-то обратную реакцию, чисто ради приличия. Он нервно сглотнул и отрицательно покачал головой, искренне надеясь, что этого будет достаточно. — Значит, всё в порядке? — уточнил незнакомец, явно недоумевая. Джонни покивал головой и показал ему большой палец. Slow Dancer, которая всё ещё ожидала от хозяина каких-то действий — чтобы почесали спину или, на худой конец, начали седлать — недовольно встряхнула головой и лизнула Джонни в щёку. Джонни чуть было не охнул от неожиданности, но вовремя поджал губы и нежно потрепал её по шее в ответ. — Твоя лошадь? — спросил незнакомец. — Красавица! Он протянул руку к Slow Dancer. Джонни дёрнулся вперёд — он прекрасно знал, что его лошадь не любит чужаков и запросто может откусить пару пальцев. Однако, вместо того, чтобы прижать уши и окрыситься, Slow Dancer спокойно протянула к его соулмейту морду и понюхала его руку. — Я пару раз угощал её морковкой, — жизнерадостно сообщил незнакомец и подмигнул Джонни. — Надеюсь, ты не против? Джонни чуть нахмурился, ощутив укол ревности, но тут же почувствовал себя виноватым: из-за перегруженного графика он не мог слишком часто видится со Slow Dancer, хотя раньше проводил с ней почти каждый вечер. Она наверняка скучала по их своеобразному общению… Джонни опустил глаза и вновь покачал головой, давая понять, что он не против. — Здорово! — незнакомец вновь улыбнулся своей ослепляющей улыбкой и протянул руку Джонни. — Я Джайро Цеппели. Сердце Джонни пропустило удар. Джайро. Его соулмейта зовут Джайро. Интересно, у него есть значение или просто родители Джайро хотели придумать что-то нестандартное? Если так, то они определённо преуспели, такое имя идеально подходило к его странной внешности и не менее странному акценту. Джонни пожал протянутую руку, прежде чем успел понять, что он делает. — А ты…Ну… — не отпуская его руку, Джайро указал другой рукой себе на рот. — Не говоришь? То есть, ты простудился или… Извини, если это прозвучало бестактно для первой встречи, я просто пытаюсь понять, как нам будет лучше общаться? Джонни чуть не взвыл в голос. Общаться?! Именно этого он всеми силами и пытается избежать! Джонни вырвал свою ладонь из крепкой хватки Джайро и, помотав головой, пожал плечами. — Прости-прости! Конечно, это не моё дело! — Джайро, видимо, воспринял его жест по-своему. — Ну, зато ты наверняка отличный слушатель, ньо-хо! Джонни вновь удивлённо моргнул. Ньо-хо? Это что, смех? Почему его соулмейт весь такой странный? — Ты планируешь прогулку верхом? — продолжил Джайро. — Я тоже! Едем вместе? Джонни яростно замотал головой, но Джайро уже скрылся за стеной денника, бряцая своими ковбойскими сапогами. Первой мыслью Джонни было всё бросить и сбежать куда-нибудь на Аляску, но разве он мог бросить свою Slow Dancer? Как будто прочитав его мысли, лошадь заржала и боднула Джонни головой, требуя внимания. — Что мне делать? — шёпотом спросил он, проводя рукой по мягкой гриве. В ответ лошадь лишь фыркнула и прикрыла от удовольствия глаза. — Конечно, у тебя-то нет проблем, — сварливо пробормотал Джонни, отправляясь в раздевалку. Второй мыслью было написать Джайро какую-нибудь неприятную записку, вроде «мне не нужны друзья, отвали», но, немного подумав, Джонни отмёл и этот вариант — что если слова, которые он напишет на бумаге, уже есть на теле Джайро и тот сразу обо всём догадается? Лучше не рисковать. Быть может, просто показать ему средний палец, и всё закончится? Но Джайро же извинился, поступить так будет очень невежливо… К тому же Джонни всё-таки было до ужаса интересно, что же за человек такой этот его соулмейт? В итоге, Джонни всё же решил, что поедет на прогулку по обычному маршруту и всё время будет молчать. Если ему повезёт, сможет что-нибудь разузнать про Джайро, чтобы понять, что он за человек, если нет — значит, не судьба. Скорее всего, рано или поздно Джайро надоест немой собеседник и он попросту отвалит. Джайро, верхом на Валькирии, уже ждал Джонни на выходе из конюшни. — Куда поедем? — жизнерадостно спросил он. — Ах, точно… Прости ещё раз, мне не часто доводилось общаться с немыми людьми. Тогда давай так, ты просто езжай, куда хочешь, а я последую за тобой. Джонни еле удержался от того, чтобы закатить глаза, он быстро влез в седло и сразу перешёл на рысь, чтобы его не втянули в разговор, однако Джайро это совершенно не помешало. Он оказался невероятно болтливым парнем, пожалуй, самым болтливым из всех, кого когда-либо знал Джонни. Всю дорогу Джайро комментировал буквально всё, что попадалось ему на глаза, даже самые обычные вещи вроде кустов и формы облаков на небе. Из обрывков долетевших до Джонни фраз он узнал, что Джайро было двадцать пять лет, он увлекался верховой ездой и музыкой, недавно окончил медицинский университет в Милане, но сам был родом из Неаполя, чем сильно гордился. Его зелёные глаза казались невероятно яркими при свете солнца, светлые волосы красиво развевались на ветру, а странный смех очень быстро стал звучать приятно и гармонично. В какой-то момент Джонни поймал себя на ощущении, будто что-то подобное с ним уже происходило... Наверное, в детстве, когда он так же беззаботно катался рядом с Николасом, болтая о всякой ерунде… Стоило Джонни вспомнить про брата, как его сердце болезненно сжалось, а к горлу подступил ком. Ну вот, ему только расплакаться сейчас не хватало! — Эй, Джонни! Хочешь расскажу тебе шутку? — окликнул его Джайро и тут же продолжил. — Что общего у лошади со стеной? В них забивают гвозди! Брови Джонни поползли в верх. Сравнение лошади с неодушевлённым предметом не казалось ему смешным, даже несмотря на меткое замечание о том, что подковы действительно прибивают к копытам гвоздями. — Ну, как? Классно, правда? — Джайро смотрел на него с восторженным ожиданием, с которым обычно дети смотрят в окно в рождественский вечер, надеясь увидеть Санту. Это было так глупо и так мило одновременно, что Джонни не смог сдержать улыбки. Да, его соулмейт полный идиот, но хотя бы безобидный. Джонни кивнул и показал Джайро большой палец. — Серьёзно? — Джайро просиял. — Я сам придумал! У меня таких шуток целый вагон, пора начинать записывать! Джонни вновь обратил внимание на его золотые зубы. — Нравятся? — тут же спросил Джайро, проследив за взглядом Джонни. — Это грилзы, специальные накладки, они легко снимаются если что. Пару лет назад они были очень популярны в Европе, может, однажды, и до вас дойдёт! Джонни покачал головой. Как и любой американец, он был на сто процентов уверен, что именно его страна диктует моду. — Вот увидишь! — крикнул Джайро, словно прочитав его мысли. Джонни закатил глаза и пришпорил лошадь, чтобы — упаси Господь! — случайно что-нибудь не ляпнуть. Когда они вернулись на конюшню, Джонни выдохнул с облегчением, всё прошло куда лучше, чем он себе представлял. Джайро показался ему неплохим человеком: общительный, весёлый, образованный и, чего уж греха таить, довольно привлекательный… Возникал вопрос — если Джайро такой хороший, то какого чёрта ему в соулмейты достался Джонни? Может, это какая-то ошибка? Может, что бы Джонни ни сказал, у Джайро не появится надпись? Или, ещё хуже, что если Джайро узнает, что Джонни его соулмейт, но быстро поймёт, какой он жалкий и отвратительный, и сбежит в ужасе… Нет уж, лучше закончить всё это как можно скорее. Джонни, не торопясь, почистил Slow Dancer, аккуратно причесал её гриву и хвост, расчистил копыта и насыпал в кормушку вкусных хлопьев в качестве награды за идеальное поведение. Потрепав лошадь по холке на прощание, он осторожно выглянул из денника, надеясь покинуть конюшню незамеченным, но Джайро уже поджидал его у самого выхода. — Эй, Джонни! — радостно воскликнул он.— Мне в Луисвилл, а тебе куда? Поедем вместе? Его соулмейт тоже жил в Луисвилле, хуже не придумаешь! Джонни отчаянно замотал головой и показал руками в другую сторону. — Оу, значит, нам не по пути? — улыбка Джайро угасла. — Может, тогда, дашь мне свой номер? Джонни замер. Конечно же, у него был телефон, но, во-первых, он старательно прикидывался немым, а во-вторых, он в принципе не собирался давать свой номер первому встречному, пусть даже собственному соулмейту. — Нет телефона? — лицо Джайро стало ещё более печальным. — Ах, точно, тебе, должно быть, очень сложно отвечать на звонки… Может тогда дашь адрес? Или что-то другое, чтобы с тобой можно было связаться? У тебя есть интернет? Джонни пожал плечами и отвёл взгляд. Он хотел, чтобы Джайро ушёл и больше никогда не появлялся в его жизни, но видеть его грустные зелёные глаза было почему-то ужасно неприятно... Почти больно. Раздался звук рвущейся бумаги, и Джонни увидел, что Джайро протягивает ему какой-то листок. — Это мой телефон, мэйл и адрес. На всякий случай. Джонни взял записку и вздрогнул — уверенный размашистый почерк, именно таким на его груди было написано «Сдохнуть решил, придурок?!» Чуть помешкав, Джонни всё же сунул листок в карман, пообещав себе выкинуть его при первой же возможности. — Так что, Джонни, увидимся в следующий четверг? — продолжил Джайро, пока они шли к остановке. Джонни опять пожал плечами. У него не было чёткого графика, иногда он работал по семь дней в неделю, а с апреля по июнь так вообще почти без выходных, потому что в этот период проводились все самые престижные и высокооплачиваемые скачки в стране. К Slow Dancer он планировал вырваться в понедельник, но сообщать об этом Джайро, естественно, не собирался. — Ясно… — протянул Джайро. — Давай провожу тебя на автобус, вдвоём ждать всяко веселее. Джонни опять отрицательно покачал головой, затем показал большой палец и пихнул Джайро рукой, пытаясь показать, что тот должен уйти. — Да мне не сложно, я никуда не тороплюсь, — Джайро вновь улыбнулся во все тридцать два золотых зуба. — У меня плавающее расписание, но по четвергам я точно всегда буду здесь, если захочешь — сможешь найти меня в любой момент! Джонни не собирался искать Джайро даже под страхом смерти, но информация была полезной — ему просто надо не появляться на конюшне по четвергам и проблема будет решена. Джайро продолжил свою беспечную болтовню, то и дело перескакивая с одной темы на другу. Джонни даже показалось, что он опять волнуется, но с чего бы? Может, у всех итальянцев такая манера общения? Или у неаполитанцев, как там правильно… Наверное, Джайро просто было очень одиноко в другой стране без своих друзей и привычного окружения, вот он и цепляется за любую возможно поговорить хоть с кем-нибудь… — Смотри, автобус! — воскликнул Джайро. — Это твой? Автобус, само собой, был не подходящий, потому что Джонни надо было ехать в другую сторону, но какие ещё у него были варианты? Не мог же он торчать на остановке вместе с Джайро до самой ночи! — Счастливо, Джонни! — сказал Джайро. — Надеюсь, ещё увидимся! Джонни выдавил из себя улыбку, залез в злополучный автобус и проехал три остановки — чтоб наверняка. До дома он добрался только через два часа, проклиная себя за слабохарактерность. Ну что ему стоило просто послать Джайро нахрен? Или хорошенько заехать ему в челюсть? После такого никто бы не стал искать общения! И всё же, он не мог заставить себя даже попытаться намеренно навредить новому знакомому... Оставшийся вечер Джонни пребывал в смешанных чувствах. С одной стороны, он был весьма раздосадован тем, что его план провалился и избежать знакомства с соулмейтом не удалось, но с другой почему-то ощущал облегчение. Последние три года он где-то глубоко в душе беспокоился из-за возможно встречи, боялся, что она станет роковой в его судьбе и приведёт к какому-то ужасному несчастью. Он думал, что его соулмейт окажется убийцей или грабителем или, ещё хуже, членом мафии. Но Джайро, судя по всему, был обычным человеком. Странным — да, но точно не плохим. Его внешность и чувство юмора, конечно, вызывали вопросы, но в них не было ничего криминального. И вообще, Джайро европеец, а они, вроде, все такие. К тому же, ни странно выбритая борода, ни золотые гриллзы не смогли испортить его природной красоты. Если бы они встретились не на конюшне, а где-нибудь в Нью-Йорке на одной из безумных ночных вечеринок, то Джонни бы подумал, что его соулмейт работает в модельном бизнесе. При мыслях о внешности Джайро, губы Джонни начали было расползаться в улыбке, но он тут же спохватился. — Хватит называть его «мой соулмейт», аж блевать тянет! — строго сказал он себе. Но Джонни знал, что это не так, ему вовсе не было тошно от мысли, что Джайро его родственная душа. Напротив, от этого становилось… тепло? Джонни потряс головой, отгоняя непрошенные чувства. Его ожидала очередная тяжёлая рабочая неделя, и он прекрасно понимал, что не стоит тратить время на глупые фантазии, которые всё равно никогда не станут реальностью. Лучше сосредоточиться на том, что у него уже было: на тренировках и скачках. Что может быть важнее? И вообще, даже при самом смелом раскладе, каковы шансы, что Джайро заинтересуется коротышкой-жокеем, который даже школу не окончил? Меньше нулевых. С другой стороны, люди в Европе, вроде как, более раскованные и готовые к экспериментам... Стоп. Почему он об этом думает? Он же уже всё решил, никаких соулмейтов! Так почему эти дурацкие мысли так и лезут в голову? Наверное, всеобщий мандраж по поводу родственных душ повлиял на его мозг, вот он и ведёт себя как дурак. Смешно. И опасно — ведь стоит только ненадолго расслабиться и подумать, что судьба дала ему шанс на счастливую жизнь, как всё может рухнуть в один момент, совсем как тогда, с Николасом… Нет, второго раза Джонни точно не переживёт. Твёрдо решив действовать в соответствии с изначальным планом, Джонни отправился спать. Он сам не знал, но с тех пор, как он встретил Джайро, у него появилась новая неосознанная привычка — прижимать во сне правую ладонь к груди, примерно на уровне седьмого межреберья слева.