Молчание - золото

В понедельник Джонни, как и собирался, отправился на конюшню к Slow Dancer. В этот раз он чувствовал себя намного увереннее, потому что знал, что шансы встречи с Джайро минимальны, но всё же, по какой-то необъяснимой причине, ему ужасно хотелось вновь услышать необычный итальянский акцент… Он раз за разом повторял себе, что это обычное любопытство, и ничего особенно в этом нет, но, стоило ему оказаться на территории конюшни, его сердце заколотилось с бешеной силой. Из подсобного помещения, зевая, вышел Поколоко, местный конюх. Судя по его помятому виду, можно было с уверенностью сказать, что он только что хорошенько вздремнул — в аккурат в середине рабочего дня. — Привет Джонни! — сказал он потягиваясь. — Как жизнь? Джонни быстро оглянулся, но ни странной ковбойской шляпы, ни длинных светлых волос поблизости не заметил. — Нормально, — Джонни показал большой палец. — А сам как? — Неплохо, неплохо, — ответил конюх. — Что-то ты зачастил к нам, случилось чего? — Нет, просто соскучился по своей старушке. Поколоко понимающе кивнул, ещё раз зевнул и направился обратно в пристройку — наверняка планировал проспать и вторую половину дня тоже. Джонни покачал головой, в который раз подивившись его беззаботности, а затем поспешил к Slow Dancer. Лошадь уже ждала его, забавно вытянув шею и навострив уши. — Услышала мой голос издалека? — спросил Джонни, подходя к её деннику. — Не думала, что я так быстро вернусь, да? Лошадь послушно шагнула вперёд навстречу протянутым рукам хозяина. — Знаю, я тоже скучал, — Джонни чмокнул бархатный нос, одновременно поглаживая по бокам длинную шею. — Обещаю, что буду навещать тебя дважды в неделю. Ну, ладно, иногда только один, но я очень постараюсь приезжать как можно чаще! Лошадь фыркнула ему в ухо, как бы говоря, что уже не раз слышала его обещания, но Джонни был искренен в своих намерениях и не собирался её обманывать. — Не обижайся, я же много работаю. Знаешь, сколько стоит твой постой? Ладно, пойдём на прогулку. В этот раз только ты и я, да? Slow Dancer заржала в ответ. Джонни нравилось думать, что она понимает его речь, хотя он знал, что это невозможно. Конечно, лошадь можно обучить голосовым командам, но ждать от неё участия в обычном, пусть даже довольно небольшом диалоге, бессмысленно. Slow Dancer спокойно позволила себя оседлать и даже заплести хвост в «колосок» — может, и правда обрадовалась столь скорой встрече с хозяином. Для прогулки Джонни выбрал один из самых спокойных маршрутов, который Slow Dancer знала наизусть и могла пройти даже без его участия. Он собирался наслаждаться окружающей природой, но вместо этого то и дело оглядывался, в надежде заметить где-нибудь вдалеке лошадь породы австралийская пастушья с длинноволосым всадником в седле. — Помнишь парня, с которым мы гуляли в воскресенье? — спросил Джонни у Slow Dancer. — Его зовут Джайро. Как он тебе? Лошадь навострила уши, прислушиваясь к словам хозяина, но, не распознав в них ничего важного или интересного, спокойно продолжила идти вперёд. — М-да, конечно, ты уже на его стороне, он ведь подкупил тебя морковкой, — пробормотал Джонни себе под нос. С момента встречи с Джайро он всё больше удивлялся своим мыслям и поступкам: сначала он твёрдо решил избегать соулмейта всеми возможными способами, потом легко согласился на совместную конную прогулку, а теперь проклятый итальянец и вовсе не выходил у него из головы... Почему всё должно быть так сложно? Если бы Джайро был хорошенькой итальянкой, пусть даже странной и сквернословящей, проблем было бы куда меньше… И что же ему делать? Скромный жизненный опыт Джонни подсказывал ему, что ничего путного из их общения не выйдет. Во-первых, Джайро вряд ли обрадуется тому, что его соулмейт — парень. Во-вторых, у Джонни и раньше никогда не складывались отношения с людьми: с родителями он не общался уже несколько лет, девушки в его жизни появлялись и исчезали так быстро, что он перестал запоминать их имена, а друзья… Откуда им взяться, если он почти всё время проводил на работе? Добавить к этому врождённое упрямство и несговорчивость — и вот вам самый противный человек на свете. И самый жалкий. Нет, Джонни точно не нужен соулмейт для того, чтобы понять, что в будущем его не ждёт ничего хорошего. Это просто очередная насмешка судьбы. Пусть лучше всё останется как есть. Джонни попытался отвлечься на любимые пейзажи и пение птиц, но всё, что раньше казалось ему спокойным и умиротворяющем, теперь было каким-то унылым и абсолютно неинтересным. Примерно через час желудок напомнил ему, что в последние сутки не получал ничего, кроме нескольких литров кофе, так что Джонни решил закончить поездку немного раньше и повернул назад. Как и все лошади, домой Slow Dancer скакала куда бодрее, потому что знала, что там её ожидает свежее сено и порция дополнительных вкусняшек за хорошее поведение. Подъезжая к конюшне, Джонни напрягся и вытянулся в седле, оглядывая территорию — не мелькнёт ли где-то «дырявая» шляпа Джайро? Увы, ни шляпы, ни других признаков присутствия его соулмейта не было, так что он слез с лошади и принялся за привычный ритуал: расседлать, помыть и почистить лошадь, расчистить копыта, угостить лакомством — в этот раз он привёз специальный леденец со вкусом арбуза — и, наконец, насыпать корм с добавкой из зерновых хлопьев с витаминами. Обычно на это уходило около сорока минут, но сегодня Джонни копался почти полтора часа, даже снаряжение почистил, хотя и платил за эту услугу дополнительно. Slow Dancer явно была не против столь долгого присутствия хозяина и спокойно жевала свой обед, пока Джонни топтался в её деннике. — О, Джонни! Ещё здесь? — спросил его проходящий мимо Поколоко. — Да я тут… В общем, уже ухожу. — А-а, ну счастливо! — Угу. Причин оставаться на конюшне и дальше у Джонни не было, поэтому он пошёл переодеваться. Перед уходом Джонни заглянул в денник Валькирии. Лошадь посмотрела на него с некоторой настороженностью, но не враждебно, поэтому он спокойно протянул ей яблоко. — Это благодарность за морковку от твоего хозяина, — сказал Джонни и отправился на выход. Автобус пришёл почти сразу. Джонни рухнул на свободное сиденье и мрачно уставился в окно, раздумывая, что бы такого низкокалорийного съесть на ужин, как вдруг произошло то, что чуть не заставило его сердце остановиться: на другой стороне дороги припарковалось такси, из которого вылез Джайро. Джонни с такой скоростью дёрнулся к окну, что больно ударился носом о стекло. Это определённо был он! Длинные светлые волосы, странная дырявая шляпа и светло-коричневые кожаные штаны... Автобус тронулся с места, Джонни вскочил на ноги, но тут же сел обратно. Да что с ним такое происходит, в самом-то деле? Не может же он броситься к водителю с криками «остановите, мне надо выйти»! Или может? И что дальше, вернуться на конюшню и следить за Джайро, прячась за кустами, как в каком-то дурацком шпионском фильме? Или просто подойти к нему и… что? Поздороваться? Сказать «привет»? Продолжить разыгрывать из себя немого? Нет, всё это слишком глупо… Да и зачем?.. Интересно, почему Джайро приехал на конюшню в понедельник, ещё и на такси? Может, что-то случилось с его лошадью? Хотя нет, Джонни же видел Валькирию буквально несколько минут назад, она выглядела вполне здоровой… А может, он приехал, чтобы завезти оплату за постой, или, например, сертификат о прививках? Впрочем, какая разница, Джонни это вообще не касается. И всё же... Джонни вздохнул. Раньше он не считал себя любопытным человеком, но теперь ему хотелось узнать о Джайро вообще всё: начиная с того, какую музыку он любит, и заканчивая размером ботинок. Просто потому что, ну… Не каждый же день встречаешь настоящего соулмейта! Джонни внезапно осознал, что у него не было ни одной знакомой пары соулмейтов, которые могли бы рассказать об обстоятельствах своего знакомства и фразах, написанных на их коже. Он даже не знал, были ли его родители соулмейтами... Маловероятно, иначе бы они, наверное, не развелись? А Николас? Была ли у его брата надпись на теле? Этого Джонни тоже не знал. Конечно, он мог бы спросить у отца, но вряд ли тот обрадуется звонку от ненавистного ему сына, особенно после трёх лет молчания. Джонни так и не смог заставить себя перестать думать о Джайро. Весь вечер он гадал, где сейчас его соулмейт и чем он занимается. Готовит ли он себе сам или покупает еду на вынос? Смотрит вечерние новости, ток-шоу или какие-нибудь сериалы? Или он предпочитает читать книги? Если так, то какие? Наверное, что-нибудь о приключениях, Джайро был похож на человека, которому нравится всякий экшен. А может он сидит вечерами на диване и играет на своей гитаре? И есть ли у него в квартире диван?.. Джонни опять не выспался и во вторник выступил просто отвратительно, проиграв в четырёх скачках из пяти. В последнем заезде ему удалось занять третье место, но и это было не слишком-то хорошим результатом. Естественно, коневладельцы были крайне недовольны, но прямых претензий ему никто не высказал, потому что в среднем с начала года у Джонни были довольно высокие результаты. Джонни мог бы соврать, что лошади были не в духе, одна плохо ела, вторая подвернула ногу, третья испугалась, дорожки были размытыми, и ещё с десяток причин своего провала, но он промолчал, прекрасно понимая, что был недостаточно сосредоточен на победе. Знал ведь, что соулмейство до добра не доведёт и вот: оно уже мешает работе! Впрочем, его соулмейт точно был тут ни при чём, в какой-то момент Джонни даже подумал, что старался бы в разы усерднее, если бы Джайро сидел на трибуне и болел за него… В надежде хоть немного отвлечься, Джонни поехал вечером на очередную спонсорскую вечеринку. Громкая музыка, красивые девушки и халявный алкоголь, который разливали направо и налево, не спрашивая возраст жокеев, должны были помочь ему забыть о Джайро, а заодно и о провальных заездах, но увы, магия коллективного веселья не сработала даже после третьего бокала. Бездушно громыхающие басы, красные потные рожи коллег, ужравшихся мятным джулепом и сигаретный дым вызывали у Джонни только одно желание — бежать из клуба без оглядки, что, собственно, он и сделал, покинув вечеринку на три часа раньше обычного. Ему было тошно от самого себя. Что он делает со своей жизнью? Какой вообще во всём этом смысл? Пахать по утрам и бухать вечерами в надежде забыть о своих грехах, и так до конца своих дней? Ну почему Господь не забрал его вместо Ника? Брат наверняка бы уже добился огромных успехов, закончил какой-нибудь Гарвард, женился и был достойным членом общества… Достойным и счастливым. Утопая в жалости к себе, Джонни вернулся домой и завалился спать, что было, пожалуй, единственным хорошим решением за долгое время. Среда началась не лучше вторника. В перерыве между скачками Джонни поймал Тим Маунтайн, который, как и обычно, просочился в служебное здание при помощи своего значка. — Хей, Джонни! — Тим приветливо помахал рукой. — Что-то я смотрю неделя у тебя не задалась? Ты что, приболел что ли? — Да не, я просто… — Джонни пожал плечами, пытаясь придумать правдоподобное объяснение своим последним провалам. — У меня сейчас, вроде как, чёрная полоса. — Ясно, — Тим сочувственно покивал. — Так что, думаешь, на этой неделе на тебя лучше не ставить? — Ага, выше третьих позиций ничего не могу обещать, и то это в лучшем случае. Не обижайся. — Да не, я ничего такого не имел в виду! Ты давай, не раскисай надолго! — Ага, — буркнул Джонни и направился в комнату ожидания. Даже не смотря на поддержку Тима, он опять выступил плохо. Не хуже всех, но звёзд с неба определённо не хватал. Джонни ужасно злился на себя за то, что никак не мог сконцентрироваться на работе. Какого чёрта? Он был уверен, что появление соулмейта никак не повлияет на его жизнь, но вот же: они увиделись всего два раза, и Джонни уже не может выкинуть Джайро из головы! Это начинало походить на какую-то больную одержимость... А что, если проблема в том, что Джонни ничего не сказал в ответ на свою фразу, и теперь это отравляет его мозг, и скоро он реально сойдёт с ума? В интернете, конечно, такой информации не было, но вдруг? Неужели во всём мире он один такой идиот, решивший промолчать? Вот ведь… Джонни поспешил в уборную и несколько раз хорошенько окатил лицо холодной водой. — Так, — строго сказал о своему отражению. — Отныне ты думаешь только про скачки и ни о чём больше! Отражение выглядело довольно виноватым, но, слава всем богам, оно хотя бы промолчало — значит, Джонни ещё не совсем свихнулся. Увы, пообещать было куда проще, чем сделать. Вернувшись домой с ипподрома, Джонни перерыл всю квартиру в поисках бумажки с адресом, которую ему дал Джайро. Оказалось, он жил на Йорк-стрит, примерно в трёх километрах от квартиры Джонни, находившейся на восточной Ормсби-авеню — совсем рядом, пешком дойти можно! Джонни все ногти себе изгрыз, размышляя, стоит ли ему сходить просто посмотреть на место, в котором остановился его соулмейт? Интересно же! Они и так могут столкнуться в любом местном супермаркете, так что не было смысла отсиживаться дома и передвигаться исключительно по закоулкам. Джонни убедил себя в том, что идёт на обычную вечернюю прогулку, нацепил чёрную шапку, тёмно-синюю толстовку с капюшоном, солнцезащитные очки и отправился на Йорк-стрит. Отыскав нужный дом, Джонни некоторое время потоптался у подъезда, но, решив, что выглядит слишком глупо, передислоцировался в кафе «Ширли Мэй», из которого открывался прекрасный вид на улицу, и уставился в окно. За два часа непрерывного наблюдения он выпил полтора литра кофе и трижды чуть не словил сердечный приступ, когда на горизонте появлялись длинноволосые мужчины, отдалённо напоминавшие Джайро. Джонни даже не понимал, чего именно он хочет: просто посмотреть, как Джайро идёт с работы домой и… Всё? Это же бред какой-то! Видимо, у него действительно поехала крыша, раз он начал вести себя как сталкер… Но Джонни всё равно сидел и ждал до тех пор, пока его мочевой пузырь не потребовал посещения туалета. Разобравшись с физиологическими потребностями, Джонни вышел из кафе, ещё минут двадцать постоял на улице, и только после этого поплёлся обратно домой, изо всех сил борясь с чувством разочарования, которое раздирало его изнутри. В четверг у Джонни был законный выходной, и он чуть ли на стены не лез, пытаясь удержаться от поездки на конюшню, где точно должен был появиться Джайро. Интересно, он будет ждать встречи с Джонни? Нет, конечно, с чего бы? Джайро ведь не знает, что Джонни его соулмейт… Зато Джонни точно ждёт Slow Dancer, которой он обещал появляться почаще! Впрочем, она же лошадь, она ждёт только вкусняшек и почёсываний, по сути она нужна Джонни куда сильнее, чем он нужен ей… Может, съездить всего на пол часика, хотя бы одним глазком посмотреть?.. Нет! Хватит искать лазейки! Если уж он решил избегать Джайро — надо продолжать следовать этому плану, иначе это плохо закончится! Собрав всю силу воли в кулак, Джонни заставил себя сесть на ближайший автобус до Нью-Йорка, чтобы уж точно не возникло соблазна сорваться и поехать на конюшню. На выходных он должен был участвовать на скачках в Белмонт Парке, так что ему всё равно пришлось бы туда поехать, днём раньше —днём позже, какая разница? Четырнадцать часов дороги показались Джонни сущим адом. Он наивно полагал, что выспится, но не смог даже сомкнуть глаз, потому что проклятый итальянец ни в какую не желал покидать его мысли. Итальянец или неаполитанец? Понимать бы вообще разницу… А спросить-то и не у кого, кроме, конечно же, самого Джайро… Надпись на груди горела и чесалась, и Джонни даже начало казаться, что, чем дальше он уезжает от соулмейта, тем хуже ему становится, но он тут же поспешил отогнать от себя эту мысль — так, чего доброго, и до паранойи не далеко. Заселившись в отель в двадцати минутах ходьбы от Белмонт Парк, Джонни принял душ, после чего сразу же отправился на ипподром, чтобы познакомиться с лошадьми, с которыми ему предстояло работать. Он изо всех сил старался настроиться на продуктивный лад, но увы — дело не заладилось. Лошади вели себя из рук вон плохо, они словно почувствовали ту неуверенность, в которой Джонни пребывал в последние дни, и расценили её как слабость, поэтому ни в какую не соглашались признавать авторитет нового жокея. Для Джонни это было чертовски непривычно и даже в какой-то степени обидно — раньше ему всегда удавалось наладить контакт даже с самым нервным или упрямым животным. Тренировки усугубляло присутствие на дорожках одного из коллег Джонни — Диего Брандо, который был довольно сильным соперником и по совместительству ужасным мудаком. Он совсем недавно переехал в США из Великобритании и очень хорошо показал себя на скачках «Тройной короны», заняв первое место на Прикнесс-стейкс. Джонни терпеть не мог Диего, но вовсе не потому, что тот был талантливым жокеем. Когда Джонни было семь лет, его семья переехала в пригород Лондона и Диего устроился работать грумом на конюшню отца. Он был там в день гибели Николаса. И это именно он сказал, что лошадь испугалась белой мыши. С тех пор само присутствие Диего Брандо у Джонни всегда ассоциировалось с чем-то неприятным и вызывало необъяснимое чувство опасности. Его ощущения усугублялись тем, что отец постоянно сравнивал Джонни с Диего, — естественно, всегда в пользу последнего. Величественно прохаживаясь по ипподрому Белмонт Парк, Диего с интересом следил за тщетными попытками Джонни наладить работу, то и дело выдавая едкие комментарии. Джонни даже огрызнуться не мог как следует, потому что знал — в этот раз все подколы были заслуженными. Выспаться перед скачками у него опять не получилось. Несмотря на то, что он чертовски устал после долгой дороги и неудачной тренировки, сон всё равно не шёл. Проклятая надпись продолжала гореть, а мысли то и дело возвращались в конюшню под Луисвиллем, к высокому зеленоглазому красавцу со странной квадратной бородой. Нет, ну какого чёрта? Это теперь так всегда будет, или рано или поздно пройдёт, как лихорадка или какая другая болезнь? Вот, например, насморк: сначала ты не можешь дышать, пытаешься заливать в себя всевозможные лекарства, высмаркиваешь по сотне платочков за час, потом постепенно тебе становится легче, платков тратится всё меньше, лекарства капаешь через раз, а в какой-то момент понимаешь, что уже вообще забыл о том, что когда-то болел. Хорошо бы и с соулмейством было так же… Интересно, а если зататуировать надпись? Набить на её месте звёздное небо или бегущую лошадь? Тогда она перестанет считаться? Или проступит поверх татуировки в каком-нибудь другом, ещё более заметном виде? Назойливые вопросы так и множились в голове Джонни, и в итоге вместо здорового сна он получил тяжесть в голове и отвратительное настроение в придачу. Он уже не надеялся на какие-либо хорошие результаты и честно предупредил своих нанимателей, чтобы на эти выходные они на него не рассчитывали. От такого заявления владельцы приуныли и даже нашли Джонни замену на пару стартов, что было довольно неприятно, но вполне справедливо и даже ожидаемо. Конечно, он сильно переживал из-за такого хода событий, но ничего не мог с собой поделать. Скачки в Белмонт Парк прошли отвратительно. Пожалуй, это были худшие выходные в карьере Джонни. Апогеем кошмара стала дисквалификация в предпоследнем заезде воскресенья по самой глупой из возможных причин: он не смог заставить вверенного ему четырёхлетку зайти в ворота бокса. Жеребец уже с утра был во взвинченном состоянии, а вкупе с несобранностью жокея и вовсе взбесился, наотрез отказавшись подчиняться командам. Джонни чуть не заплакал, когда пять минут, данные на попытку затащить лошадь на место, истекли, и его сняли со старта. Ещё хуже было то, что в соседнем с ним боксе находился Диего, который радостно скалил зубы — естественно, через две минуты он первым пришёл к финишу. От стыда Джонни хотелось провалиться сквозь землю. А самым ужасным было то, что сильнее всего его беспокоило не недовольство тренера и улюлюканье зрителей, а гипотетическая реакция Джайро на то, как сильно Джонни облажался... Очередные идиотские мысли! И всё же, Джонни почувствовал облегчение, когда сел в автобус до в Луисвилла. Он больше не мог отрицать тот факт, что его манило к Джайро, словно тот был гигантским магнитом. Не зря же говорят, что соулмейты всегда притягиваются друг к другу… Ну и ладно! Раз так, Джонни больше не будет избегать Джайро — всё равно из этого не вышло ничего хорошего! Если при любом раскладе итог будет плохим, то пусть лучше это произойдёт как можно скорее, чтобы потом Джонни спокойно вернулся к работе и больше не отвлекался на всякую ерунду. Правда, начинать говорить он тоже не собирался... Он вообще не понимал, как ему жить дальше, но — раз уж вселенная сама завалила всю эту соулмейтскую кашу, то пусть она и расхлёбывает! *** В понедельник Джонни опять столкнулся с уже почти традиционной для себя дилеммой: сказать было проще, чем сделать. На конюшню он приехал позже обычного: во-первых, потому что отсыпался с дороги, а во-вторых, потому что в прошлый раз Джайро появился, когда он уже уезжал. Сердце опять колотилось как бешеное, то и дело грозясь выпрыгнуть из груди. Джонни снова угостил Валькирию яблоком, долго возился, готовя Slow Dancer к прогулке, а затем почти полтора часа нарезал круги по открытому манежу, не решаясь уезжать далеко от конюшни — вдруг он пропустит появление соулмейта? Увы, все его старания прошли даром — Джайро так и не приехал. Наверное, был занят, или заболел, или у него просто не осталось сил, чтобы тащиться за город после тяжёлого дня, ведь для большинства людей понедельник был началом рабочей недели, а не выходным, как у жокеев… Джонни даже хотел спросить у Поколоко, как часто Джайро появляется на конюшне, но не осмелился, побоясь привлекать к себе излишнее внимание. К тому же, часть его всё ещё голосовала за то, чтобы продолжать игнорировать существование соулмейта. Джонни вздохнул: если раньше ему казалось, что жизнь сложная, то теперь всё было ещё хуже, потому что он не мог договориться даже с самим собой. В конечном итоге, ему пришлось вернуться домой, так и не дождавшись встречи с Джайро. На работе по-прежнему не ладилось: некоторый коневладельцы сильно напряглись, боясь потерять ещё больше прибыли из-за неудач Джонни, поэтому его заменили почти в половине скачек на две недели вперёд. Это было обидно, но Джонни прекрасно понимал, что скачки — весьма серьёзный бизнес и никто не будет с ним нянчиться, если он перестанет приносить хороший доход. Как ни странно, с уменьшением нагрузки Джонни почувствовал себя немного спокойнее, к тому же его грела мысль о том, что совсем скоро наступит четверг: он наконец-то встретится Джайро. Правда, он не до конца понимал, зачем ему это надо, но всё же — было бы здорово ещё раз посмотреть в искрящиеся зелёные глаза и услышать странный задорный смех. В среду Джонни опять не мог заснуть. Он проигрывал в голове сценарии возможного поведения Джайро и своей реакции на него. Когда на часах было пять утра, он решил, что уже нет смысла продолжать мучиться и хотел было встать и пойти в душ, но вырубился и, естественно, проспал. Вскочив около полудня, он впопыхах натянул на себя первую попавшуюся одежду и вылетел из квартиры, даже не причесавшись. От дома до автобусного вокзала Джонни бежал без остановки и, когда он наконец-то запрыгнул в автобус, в его правом боку кололо так сильно, что ему даже показалось, будто у него лопнул аппендикс или что-то вроде того. Всю дорогу он вертелся в кресле как юла, не в силах совладать со своим волнением. Что если Джайро уже уехал домой? Что если он решил, что Джонни его избегает? То есть, Джонни и правда его избегал, но предполагалось, что Джайро об этом знать не должен. А что если он обиделся? Хотя нет, не должен бы — они же ни о чём не договаривались… Хоть бы Джайро ещё был на конюшне! Ну или хотя бы на остановке! Джонни хотел увидеть его: хоть мельком, издалека, на одну секундочку, просто чтобы удостовериться, что с ним всё в порядке — тогда можно будет спокойно дожить до следующего четверга. Или не очень спокойно, но, по крайней мере, в этот раз ожидание будет более-менее приятным. Когда автобус наконец-то остановился у конюшни, Джонни выскочил из него первым и рванул так быстро, как только мог. Только бы успеть! Только бы… Джонни влетел в конюшню, перепрыгнув неудачно оставленную кем-то тележку с сеном, и на полном ходу влетел в Джайро, который как раз направлялся к выходу. Столкновение было таким сильным, что оба они не удержались на ногах и рухнули на пол. Джонни прерывисто вдохнул и замер — зелёные глаза, которые он так сильно хотел увидеть, сейчас находились так близко, что это было почти неприлично. — О, привет Джонни! — казалось, Джайро ничуть не расстроился из-за своего внезапного падения. — Мстишь мне за тот случай с Валькирией? И без того раскрасневшиеся от бега щёки Джонни вспыхнули ещё сильнее, и он яростно замотал головой. — Да я шучу, нью-хо! — и Джайро весело расхохотался, сверкая своими золотыми грилзами. Джонни не смог удержаться и улыбнулся ему в ответ, хотя часть его хотела провалиться сквозь землю — мало того, что он, наверняка, выглядит как идиот, так ещё и чуть не пришиб собственного соулмейта. Тем временем, Джайро уже поднялся с пола, поправил съехавшую на бок шляпу и протянул Джонни руку. — Помочь? — спросил он, продолжая улыбаться. Джонни на секунду заколебался, а потом всё же схватился за чужую ладонь и встал на ноги. — Ты чего так бежал? — спросил Джайро. — Случилось чего? Джонни махнул рукой, а потом указал на запястье Джайро, на котором были часы. — Что? — Джайро глянул на время. — Ты что, проспал, что ли? Понимаю! Но это всё равно не повод спешить. Сейчас тебе повезло, но так можно и ногу сломать, а то и ещё чего похуже! Не смотри со скепсисом, я серьёзно говорю, я же врач! Он сказал это с таким важным видом, что Джонни прикусил губу, чтобы опять не рассмеяться. Забавный он всё же парень. И совсем не злой. — Я собирался пойти почистить свою амуницию, а ты? Пойдёшь седлать свою красавицу? Джонни кивнул головой в сторону денников, потом сложил ладони вместе и приложил их к левому уху, как бы показывая, что его лошадь в это время обычно спит. — А, понятно, сон после сытного обеда, — догадался Джайро. — Да, время и правда неудачное. Хочешь, пойдём чиститься вместе? Как раз часа полтора-два уйдёт, а там уже и лошадь отдохнёт. Джонни должен был отказаться. Просто помотать головой и уйти. Он ведь уже увидел Джайро — с ним всё в порядке, он не злится, хорошо выглядит и доброжелательно настроен. Если не сбежать сейчас, желание видеть его будет возникать всё чаще и чаще и точно ни к чему хорошему не приведёт… Но Джонни уже не мог сопротивляться, его как будто подхватило течением и потащило вниз по реке, к опасному водовороту, но у него не было ни сил, ни желания бороться. С того самого дня, как Николас умер, он знал, что его жизнь не закончится хэппи-эндом, так пусть лучше его прямо сейчас утянет с головой на самое дно. Зачем ждать конца со страхом, если можно нырнуть в него с разбега? И Джонни согласно кивнул. В компании Джайро два часа пролетели как пара минут, к удивлению Джонни он ни на секунду не успел заскучать. Джайро обладал уникальным даром: он мог любую, даже самую унылую историю, превратить в увлекательный экшен со странными шутками и неожиданной развязкой. Казалось, что в его жизни постоянно происходило что-то из ряда вон выходящее и даже обычный поход в магазин не обходился без каких-либо казусов. Конечно, скорее всего Джайро значительно приукрашивал события, но это всё равно было так интересно, что Джонни готов был слушать его истории хоть целую вечность. — Ну правда, всё так и было! Я готов поклясться на алтаре собора Святого Януария! — вещал Джайро, размахивая щёткой. — Я хочу пробить муку и яйца, а продавец полчаса убеждает меня, что лучше взять готовую пиццу! Он серьёзно не мог поверить, что я могу приготовить её сам! И в сто раз вкуснее, чем та плоская полуфабрикатная фигня, которой они торгуют! Кажется, он так мне и не поверил…Ну ничего, когда я приготовлю настоящую «Маргариту», то обязательно занесу ему кусочек на пробу, тогда-то он сразу поймёт, что я имел в виду! Джонни улыбнулся и покачал головой. Зачем тратить столько времени на споры с продавцом? Ну и глупость! Но совершенно безвредная и даже в чём-то забавная. — Так, кажется, я закончил, — сказал Джайро оглядев своё снаряжение. — Ты тоже? Быстро мы управились, да? Джонни пожал плечами. Один он бы справился минут за сорок, с Джайро было намного дольше, но зато и куда веселее. — Merda! — воскликнул Джайро, взглянув на часы. — Мне пора ехать, в шесть заступаю на дежурство. Не люблю я ночные смены, но что поделать… Джонни покивал и поспешно вскочил, собирая свою амуницию. Сам он с детства привык к ранним подъёмам и считал, что работать по ночам было бы куда сложнее. Они разложили начищенные вещи по своим местам и двинулись к выходу с территории конюшни. — Ты тоже домой? — спросил Джайро. — Тогда давай я опять провожу тебя на автобус? Джонни отрицательно покачал головой, взял Джайро за рукав и потянул на автобусную остановку в сторону Луисвилла. — О, сегодня ты меня провожаешь? — усмехнулся Джайро. — Ну хорошо! Джонни радостно закивал. Его план заключался в том, чтобы посадить Джайро на автобус, а потом уехать на следующем — так будет куда удобнее, чем делать крюк, как в прошлый раз. — Жаль не успели сегодня покататься, — сказал Джайро. — Ну ничего, может, в следующий раз наверстаем? Джонни пожал плечами, хотя уже знал, что обязательно приедет сюда через неделю. Ну а какой смысл сопротивляться? Он чуть с ума не сошёл, пытаясь избегать Джайро, пусть уж лучше так. — Отлично, — Джайро вновь улыбнулся своей ослепляющей улыбкой. — Я тут, кстати, шутку новую придумал. Хочешь послушать? Джонни кивнул. — Знаешь, кто такой лось? Джонни задумался. Что такого смешного можно сказать про лося? Огромное животное, не слишком умное, но довольно опасное… Джонни отрицательно покачал головой и вопросительно посмотрел на Джайро. — Лось — это конь, которому изменила жена! — радостно выпалил Джайро и громко расхохотался. Шутка была банальной до невозможности, но Джонни всё равно улыбнулся, потому что смех Джайро звучал чертовски заразительно. Он вообще был весь заразительный: его горячий темперамент, энтузиазм и самоуверенность почему-то непроизвольно поднимали Джонни настроение. — Дошло, да? — выдавил Джайро, вытирая выступившие от смеха слёзы. — Конь, которому наставили рога! Нью-хо! Джонни покивал головой и показал ему большой палец. Даже если бы он не прикидывался немым, то ни за что бы не признался Джайро в том, что придуманная им фраза была скорее тупой, чем забавной. Джайро всё ещё посмеивался, когда подошёл автобус. Джонни чуть ли не силой затолкал соулмейта в салон и помахал ему рукой. Какой же этот Джайро всё-таки странный человек! Странный, но определённо не плохой. Впрочем, скажи он, что работает наёмным убийцей, Джонни бы и тут придумал как его оправдать... Вот чёрт, он так увлёкся общением с Джайро, что чуть не забыл повидаться со Slow Dancer! Джонни хотелось поскорее вернуться домой, принять душ и хорошенько выспаться перед работой, но он всё же вернулся на конюшню, чтобы хоть немного поработать со своей лошадью в манеже. Несмотря на усталость, он впервые за долгое время чувствовал себя счастливым.