L'amour pour tous les âges

В эту ночь Байрону не спалось. Полную Луну застилали чёрные дождевые тучи. Крупные капли дождя начинали медленно барабанить по крыше и подоконникам. Байрон лежал на спине и, не в силах уснуть, смотрел в потолок. Ему нравилось жить в этом загородном доме: тут тихо, тут свежий воздух, тут невероятно красиво и спокойно — и это лишь немногие причины, по которым Байрон предпочитал жить в дали от шумного города. Рядом с лекарем лежала Белль, его жена. Она спала на левом боку в так называемой позе эмбриона, повернувшись у мужу и поджав ноги к груди. Белль не любила это место. Будучи полной противоположностью Байрона, она обожала Суперсити, этот огромный мегаполис. Но, если супруг хотел провести несколько дней в этом маленьком домике на опушке леса, женщина никогда не отказывалась. Байрон повернулся на правый бок, лицом к Белль и закрыл глаза, пытаясь, наконец, отправиться в царство Морфея. Но, пролежав так минут пятнадцать, он понял, что уснуть сегодня уже не сможет. Его мозг перегружен и возбуждён новой информацией, которую лекарь получил за весь день, и поэтому, пока его мысли, наконец не улягутся, заснуть он не сможет. Байрон осторожно скинул с себя одеяло и, дабы не разбудить Белль, поднялся с кровати. Наступив босыми ногами на скрипучий пол, мужчина замер, осторожно оглядываясь на жену — та спала как убитая. И правильно. Она ведь сегодня ходила в один из штабов Банды золотой руки, находящийся в Суперсити, пешком, поэтому так вымоталась. Сделав ещё пару шагов от кровати, Байрон с облегчением вздохнул и, покинув спальню, направился в гостиную. Включив свет, Байрон опустился на диван и взглянул в окно — из него открывался потрясающий вид на опушку леса. Тишина, спокойствие, умиротворение — идеально. Вытянув ноги и откинув спину на спинку дивана, мужчина прикрыл глаза и с облегчением вздохнул, как вдруг услышал протяжный вой. Он тут же вскочил с дивана и подошёл к окну — на опушке никого не было видно. Хотя вой слышно было очень громко. Он выключил свет в гостиной, чтобы лучше видеть обстановку на улице. Но даже так он никого не увидел. «Наверное, показалось», — подумал Байрон, отходя от окна, как вдруг остолбенел, услышав точно такой же вой, только он был более громким. Мужчина сразу вспомнил своё детство. Он с родителями жил также на опушке леса. Мальчику не разрешалось гулять в лесу одному и выходить на улицу вечером. Отец рассказал сыну о различных диких зверях, которые обитают в лесу, и о том, почему нельзя с ними встречаться. Особенно юному Байрону запомнился рассказ о волках. Отец рассказывал, что эти звери воют на Луну в полнолуние, что иногда они выходят на опушку и подходят к их дому. И вот, сегодня всё повторяется. Полнолуние. Вой волков. Ноги Байрона стали ватными. Он с самого детства боялся этих лесных хищников и, кажется, этот страх не прошёл до сих пор. И вот этот ужасный вой раздался, казалось, во дворе их дома. Выглядывать в окно не хотелось, и поэтому Байрон поспешил обратно в спальню. Вернувшись к Белль, Байрон забрался в кровать. Тут же послышался ещё один вой. Прямо как в детстве, Байрон накрылся одеялом чуть ли не с головой и прижался к Белль. Та, почувствовав на себе дыхание и прикосновения, проснулась. — Ты чего? — Слабым от сна голосом спросила женщина. И тут же раздался ещё один вой. Байрон закусил губу и супруга спросила: — Что, волков боишься? Просто помню, как ты мне про отца и его сказки рассказал. — Уже не боюсь, — с ноткой обиды произнёс Байрон, — просто… Неприятно это слышать. Сразу вспоминается этот детский страх. — Хех… — Усмехнулась женщина и легла на спину, Байрон же лег к ней на плечо, обняв супругу за талию. — Щас они повоют и уйдут. Ты спи лучше. А то завтра вместе на базу пойдём. — Пешком? — Удивлённо спросил мужчина, сильнее прижимаясь к бандитке. — Да, пешком. А то на такси денег не хватит. Она несколько раз провела здоровой рукой по седым волосам Байрона, а после обняла его за шею. И через несколько минут оба погрузились в глубокий сон. А вой за окном прекратился.