Во владениях Арлабуса всегда пахнет свежим кофе: хозяин дома любит либо горький лунго без десертов, либо американо с различными пудингами и пирожными. Всегда играет приятная мелодия, доносящаяся из самой дальней комнаты в виде полукруга на втором этаже. Эта комната - любимая у Лабуса, поскольку там стоит чёрный полированный рояль. Стены этой комнаты сделаны из мрамора, а пол, сделанный так же из мрамора, сменяется к центру, где и стоит музыкальный инструмент, на чёрную луну первой четверти и ярко-жёлтое солнце. Самое большое - и единственное - окно в комнате было напротив рояля, похожее на веер. Оно так и называется - веерное окно. На стенах висят различные картины, например рядом с окном "Портрет Джованны Бачелли", написанный Томасом Гейнсбором. Или рядом с большими дверями в стиле готики "Завтрак лодочников" от Ренуара Огюста. В некоторых местах стоят любимые скульптуры Лабуса, одна из них - Ника Самофракийская, напугавшая своим видом Хайди, когда он только-только познакомился с Арлабусом.
А ведь это было всего недавно. Помнится, когда акулёнок впервые побывал в гостях у Лабуса, в голове был только один вопрос: "Сколько он зарабатывает?" Особенно поразила библиотека, что находится на первом этаже около входа, - она большая, наполненная как научной литературой, так и художественной. Больше удивляло то, что более половины книг было прочитано. Забавно, что такое большое поместье лишь на одного человека, и он знает, чем себя занять в любую минуту скуки. Была и ещё одна комната, поразившая акулу прямо в сердце. Это была спальня владельца столь огромного поместья. Она в таком же виде, что и та комната с роялем. Огромная кровать (на которой поместится, как минимум, 3 человека), диван, кресла, стулья, тумбочки, стеклянный газетный стол - всё в стиле барокко, комната пахла цитрусами и другими вкусностями, особенно нежным кокосом. Всё выглядело ухожено, убрано, изящно. Одна дверь в этой комнате вела на балкон, полный различных цветов. В основном это были васильки, амаранты, камелия и сирень - самые прекрасные (как говорил он сам) у любителя искусства, дополнив, что каждый цветок что-то означает. А ведь Хайди тогда проглотил эту информацию о значениях и забыл о ней. На самом деле и не сосчитать даже все цветы, находящиеся в помещении, а ведь наверняка хоть одно растение предпочитает, например, температуру меньше 25 градусов комнатной температуры! Кстати о кровати, она была мягкая. Тогда Хайди лежал на этой самой кровати под Арлабусом, прижимавшим того к себе и шепча, что сильно любит эту вечно радостную акулу.
Перед этим они мило болтали об истории различных империй, ставших уже не особо влиятельными странами. Точнее, это хозяин покоев с чувством свободы и радости, с трепетом рассказывал о долгой истории, а вот Хайди сидел и смотрел с улыбкой на юношу, ничем не отвлекая от рассказа. Мельком он узнал, что его партнёра тянет на Север, на горы, на вечную мерзлоту. Он хочет чего-то нового в своей жизни, ведь уже ничего, увы, его не радует. А горы завораживают своим пейзажем, своим величеством, и вот уже готовится план на первый объект. Один раз он даже проболтался, что никогда не чувствовал любви и хотел бы ощутить это, как рассказывают в романах, прекрасное мгновение. Но когда акулёнок спросил у Лабуса о любимом типаже женщин, тот грациозно улыбнулся и ответил: "Сам не пойму", а затем отпил из чёрной чашки кофе. Собеседнику пришлось ухмыльнуться с мыслью "Уклоняется". Но на самом же деле акула была не настолько глупой - она прекрасно понимала, что её партнёр хочет поглощать знания, а не еду своей новой дамы. Иными словами, Лабус предпочитал ласкам и нежностям важную и более глубокую информацию, чем обыденную, поэтому и не знал ничего о женском сердце.
Тот вечер, как и все последующие вечера, Хайди провёл рядом со своим партнёром, лежа с ним на кровати и попивая вино Шардоне. Это были его самые любимые воспоминания, в которых Арли (так его нежно называл Хайди) играл своими пальцами композиции Баха и Чайковского. А после них парни шли на кухню, вместе готовя всякие вкусности. Тот диалог акулёнок прокручивает до сих пор перед сном, а потом с улыбкой засыпает.
- Позволь мне помочь тебе. Ты, я так понимаю, не справляешься, - с нежностью в словах произнёс Лабус, глядя, как его любовник мучительно пытался разрезать помидор.
- Было бы славно, но мне надо научиться аккуратности. Я не хочу, чтобы ты ел что-то некрасиво разрезанное от меня, - парировала акула, сомневаясь в правильности своих слов.
- А мы разве на какой-то телепередаче по типу "Адской кухни"? - собеседник усмехается и с невинной улыбкой деланно продолжает. - Эта акула приготовлена на вид вкусно! Вот бы попробовать её на вкус...
А дальше всё, как в тумане.
***
Но после одного инцидента таких прекрасных и тёплых вечеров среди молчаливых стен больше не было. И дело было совсем не в том, что Арлабусу не понравилась какая-нибудь выходка Хайди. Просто Лабус выглядел слишком... опечаленным? Это было совсем непохоже на него. Окна отныне нараспашку, и холодный воздух впитывался в скрывающие тайну стены, отчего становилось мрачновато, а рояль уже как долгое время стоит без дела. Заволновавшийся влюблённый пытался узнать причину столь быстрой перемены, но кроме фразы "Тебе лучше побыть пока без меня, а как мне станет лучше я позвоню" он ничего не добился. И пришлось принять это, хотя мозг его твердил, что он сдаёт позиции и надо быть упёртым, чтобы выяснить эту проблему между ними. Но это заглушали всего пара отчаянных и опасающихся мыслей.
Проходил один месяц, второй, третий, четвёртый. Звонка так и не было. Хайди даже изменил рингтон для номера Арлабуса, чтобы его ни с кем не перепутать. И каждое утро он просыпался в надежде, что хотя бы сегодня судьба повернётся к нему лицом, и зазвонит тот самый "особенный" рингтон, но заместо этого на телефоне просто появляется сообщение от Жирафа с предложением выпить. А эти сновидения, в которых они с Арли вместе и у них всё хорошо, просто выбешивают, ведь вряд ли что-то такое будет снова, но надежда, как правило, умирает последней. Однако в последнее время стали сниться всякие цветы и всякое насилие, вероятно, из-за вечных тревог и слегка поломанной психики.
***
Диам недавно дал дельный совет: просто прийти к нему домой и рассказать всё, о чём ты думаешь. Так случается, что чем больше проходит времени, тем сильнее забываешь о тех радостных вещах, которые вы вместе делали, о привычках друг друга и, конечно же, вы забываете друг о друге. Хайди не собирался мириться с этим законом, а потому последовал по совету клюквенника. Арли дал копию ключа от своего поместья, потому что посчитал акулёнка настоящим верным другом, так что тот без вопросов сможет проникнуть в дом. А вот с диалогом - если он вообще случится - обстоят проблемы. Так или иначе, надо уже искать слова для приветствия и для обоснования своего присутствия, так как юноша уже стоит перед входными дверьми, после которых обратного пути уже не будет.
Ключ в замочной скважине поворачивается под силой дрожащей руки, и дверь медленно и беззвучно отворяется. Дыхание учащается, а холод, веющий из здания, пробирает тело до мурашек. Но, о боги, это послышалась прекрасная мелодия Чайковского или акулёнку показалось? Он стал идти по звуку и не прогадал: Арли сидел в своём обычном чёрном свитере и обычных чёрных штанах и играл, иногда фальшивя ноты, словно нарочно. Сердце бешено забилось и парню пришлось перекреститься прежде, чем зайти в комнату.
- П-привет... - заикнувшись, с небольшой радостью поздоровался Хайди.
И всё будто замерло, музыка испарилась. Лабус с опаской посмотрел на только что прибывшего юношу, но ничего говорить не стал, ожидая последующих предложений.
- Просто пришёл увидеть твоё милое личико, а ты - моё, чтобы ты не забыл обо мне, - объяснилась акула и подошла ещё ближе к роялю.
- Мило с твоей стороны... - взгляд играющего забегал туда-сюда в поисках укрытия. - Ты поставил меня в неловкое положение.
- Взаимно, - Хайди сделал ещё пару шагов вперёд. - Знаешь, а ты неплохо играешь. Впрочем, как и всегда. Но такие глупые ошибки...
- Я три месяца не садился за музыкальный инструмент, опыт вянет, - оправдывался парень.
- А я почти пять месяцев жду, когда же ты позвонишь мне и позовёшь к себе.
-...Но ты же мог в любую минуту прийти, как сделал сейчас, - логично рассудил Арлабус, из-за чего акуле пришлось немного подумать над ответом.
- Это было вынужденно. Ты выглядел опечаленным, я спросил у тебя, что случилось, но не получил должного ответа, поэтому я спрошу снова и уже решительнее. Что всё-таки произошло?
- Я не хочу, чтобы ты нагружал себе голову этими мыслями, - тяжело выдохнул Лабус и спрятал уставшее лицо за ладонями.
- А я не хочу, чтобы ты продолжал страдать в одиночку. Ты бы знал, через что мне пришлось пройти, пока я надеялся с тобой встретиться где-то на улице, - пройдя ещё несколько шагов, теперь Хайди стоял рядом с Арли и своей рукой смог дотронуться до белых, как снег, длинных волос и погладить того медленно по голове. Немного погодя, он добавил полушёпотом. - Арли, ты стал холодным и закрытым, как те горы, которыми ты восхищаешься. Я не собираюсь тебя терять...
