***
Благо дело ночью она написала эссе по Трансфигурации и сдала его, но учитывая чем была занята её голова, пришлось несколько раз стирать слова «Пожиратель», «Малфой» и прочее. Макгонагалл бы не оценила такого отношения к её предмету. Тем более близились каникулы, а это означало более строгое отношение Минервы к ученикам. Сейчас Гермиона на негнущихся ногах шагала в библиотеку. Она бы никогда не подумала, что будет испытывать такие эмоции в пути в любимое место в Хогвартсе. Конечно у Пенси были вопросы, почему вдруг Гермиона попросила её отвести к Малфою, что за нападение и так далее и так далее. Ни на один из этих вопросов гриффиндорка не могла найти ответ. Странно, что такая язва, как Паркинсон единожды проявившая милосердие хотела о чем то поговорить с грязнокровкой. При мысли о том, что Пенси может предъявить за вчерашнее Гермиона вздрогнула. Двери отворились перед Грейнджер и она судорожно вздохнув зашла в излюбленное место. Поздоровалась с мадам Пинс. Пенси была не одна, рядом с ней сидел явно чем то недовольный Драко. Пф, как обычно. Гермиона осторожно села рядом с Паркинсон и положила сумку на стол. — Привет, — выдавила из себя гриффиндорка и повернулась на слизеринку всем корпусом. Глазами она искала в лице девушки хоть единый намек на то, что она сейчас разорется на библиотеку. — Привет, Грейнджер, — глухо поздоровалась Пенси и отвернулась от Малфоя обращаясь к Гермионе. Драко же сидел сложив руки на груди и отвернув голову в сторону. Платиновые пряди падали ему на лоб и прикрывали брови. Он выглядел…злым? — Перейдем к вопросам, которые я хочу тебе задать, Грейнджер, — заявила Паркинсон, обращая внимание на себя. На эту реплику Драко никак не отреагировал, лишь едва заметно вздернул бровь. — Ты уверена, что это был Пожиратель? И что конкретно он сказал, во всех подробностях. Это было сказано слишком громко и Гермиона с ужасом стала оглядываться по сторонам и обмякла в облегчении заметив лишь книжные стеллажи вокруг. — Тише, — шикнула она и выразительно посмотрела на слизеринку, та в ответ закатила глаза и закинула ногу на ногу, слегка покачивая одной, демонстрируя лакированную черную туфлю. — Я вообще ни в чем не уверена, он не так много говорил, — глухо пробормотала Гермиона и снова начала оглядываться, подпрыгнув, как пружина. — Я не думаю, что лучшая идея разговаривать об этом здесь. — И что ты предлагаешь? — высокомерно изрекла слизеринка в упор глядя на Гермиону. Грейнджер глубоко вздохнула. — Поклянитесь, что никому не скажете. Паркинсон закатила глаза и слегка наклонила голову, послав многозначительный взгляд. Гермиона поджала пересохшие губы. — Восьмой этаж. Уже оба слизеринца вскинули брови. — Молчите, прошу, — недовольно прошептала Гермиона, встала из-за стола, подхватила сумку и направилась к выходу. Драко и Пенси скептически отнеслись к этой идее, но делать было нечего и они последовали за гриффиндоркой. Когда они три раза прошли мимо стены, следуя за прямой, как игла спиной Грейнджер они уже подумали, что гриффиндорка сошла с ума и переглянулись, но тогда в стене возникла дверь. — Выручай…комната? — выдавил из себя Малфой и все же впервые за вечер взглянул на Грейнджер. Она в ответ натянуто улыбнулась и дернула ручку. Они снова последовали за Гермионой и вошли в светлую комнату, оба сдержанно оглядывались. Изучили полыхающий камин, как единый источник света, огромное окно, белый огромный рояль стоящий ближе к противоположной стене от камина, центрально относительно пола, кресло у окна, сбоку от рояля, большой коричневый диван напротив кресла, примыкающий к белой стене и круглый столик у него. — Мило, — произнесла Паркинсон и с изяществом аристократки осторожно присела на диван, все еще осматривая комнату. — Ты играешь? — как бы между прочим спросила она гриффиндорку и кивнула в сторону рояля. — Немного, — замялась Грейнджер и подвинула с помощью палочки кресло к столу в которое позже села. Малфой же приземлился рядом с Пенси. Повисла звенящая тишина, прерываемая лишь стуком накрашенных ногтей слизеринки о друг друга. Драко закатил глаза и откинулся на спинку дивана всем видом показывая, что ему здесь вообще неинтересно. Гермиона глядя на него ощетинилась, ей была…неприятна смена его настроения. Претило его безразличие, но она тут же одернула себя. Так и должно быть. Перевела глаза на Паркинсон, которая выжидающе смотрела на гриффиндорку. Гермионе было неловко. Все таки она не привыкла к обществу сразу двух заносчивых слизеринцев. — Ответь на главный вопрос, Грейнджер, — подала голос Пенси и сложила руки на груди. — Что у тебя с волосами? — она оценивающе скользнула по заколотым волосам гриффиндорки и в ужасе скривилась. Гермиона вытаращила на неё глаза и вскинула брови. Похоже Джинни и Паркинсон были копиями друг друга. — Предлагаю вернуться ко вчерашнему, — она глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь при воспоминаниях. — Нет, я не уверена, что это Пожиратель, но это вполне вероятно ибо думаю, что только люди с подобным опытом и убеждениями смогли проникнуть в Хогвартс, — Гермиона смотрела на сосредоточенное лицо Паркинсон и на безэмоциональное Малфоя. — Он сказал, что не думает, что его накажут, если он…больше поработает над моим сознанием чем нужно. На счет его прыжка в окно… — Грейнджер покусала щеку изнутри и потерла подбородок. — Я думаю это был Пожиратель на побегушках. — Что? Пенси всем своим видом излучала хладнокровие и уверенность, даже движения её глаз. Каждый раз, когда она отводила взгляд на кого-то из них Пенси не вертела головой, а плавно двигала глазами. — Я думаю, что этот Пожиратель не имеет весомого назначения в рядах последователей. Я думаю, что он - анимаг. Паркинсон хмыкнула и лениво откинула голову на подушку, лежащей на диване. — Вполне логично. Увы этих знаний недостаточно, чтобы делать какие-то выводы. Внезапно голос подал Малфой, и Гермиона, и так взвинченная подскочила на месте, поворачивая голову на него. Он упер ладони в колени и с раздражением смотрел на Грейнджер исподлобья, ресницы роняли тень на бледную кожу щек, губы изогнулись в презрительной ухмылке. Делая его таким… Таким… Как раньше. Драко обращался к Паркинсон, но пронзительно смотрел на Грейнджер, что сидела, стараясь не терять самообладание. Напряженная и растерянная она с интересом глядела своими большими глазами на Малфоя. — По моему один вывод уж точно можно сделать, — прорычал он и теперь обратился к гриффиндорке. — Сиди тихо и смирно в своей норке, Грейнджер, они придут за тобой еще раз. Сердце застучало от страха и от нарастающего раздражения. Оно полнило легкие, мешая сделать вдох, щекотало горло. — Я сама разберусь, без твоих советов, Капитан Очевидность, — прошипела гриффиндорка и дернула туго затянутый на шее галстук, отворачиваясь. Малфой хохотнул и провел языком изнутри щеки, оттягивая её кривя тонкие губы. — Тогда не прибегай ко мне, когда тебя выебут в следующий раз. Ты мне и так противна, так еще и в чужой… Он был прерван ударом локтя в бок и его серые глаза столкнулись с зелеными в которых плескался неприкрытый укор. Пенси нахмурила тонкие черные брови и одними губами прошептала: «Хватит.» А Гермиону начало трясти. От его отношения к произошедшему, от выражения лица, тона, жестов. Словно он оказал ей огромную услугу и она должна кинуться ему в ноги и целовать носки начищенных туфель, веснушчатые щеки Грейнджер раскраснелись, а глаза пылали в одном единственном желании - испепелить чертового Малфоя прямо здесь. Снова повисла тишина и Пенси глубоко вздохнула, плавно переводя взгляд то на Гермиону, то на Драко. — Я сообщу если узнаю что-нибудь, — бросила Пенси и потрепав полную злости Гермиону по голове вышла из комнаты. Грейнджер не сводила гневного взгляда с лица Малфоя, а он в свою очередь надменного и раздраженного. Можно было буквально сделать вдох чтобы почувствовать напряжение сквозившее между этими двумя и загустевший воздух. — Что ты, чёрт возьми, вытворяешь, Малфой? — взревела Грейнджер не вытерпев и вскочила на ноги. — А ты? — всё еще сидя на диване. Сейчас Гермиона отчаянно хотела чтобы диван исчез под ним и Малфой шлепнулся на свою костлявую аристократичную задницу. — Не нравится, когда говорят правду в лицо или в лицо любишь кое что другое? — он растягивал каждое слово и смаковал. Вальяжно поднялся с дивана, наклонил голову в бок и подошел вплотную в Гермионе, которой было некуда бежать потому что она буквально зашла в тупик меж Малфоем, креслом сбоку и роялем. Гермиона скривила лицо в гримасе и вздёрнула острый подбородок к верху, она тяжело дышала и Драко перевел бесстрастный взгляд на её тяжело вздымающуюся грудь. — Я тебя ненавижу, — зашипела она дрожа всем телом от гнева. — Хватит говорить эти…мерзости. Её передернуло и Малфой поднял подернутые дымкой глаза на её перекошенное лицо. — По моему я ясно дал понять, что не надо шататься по ночам с Ноттом! — заорал он ей это в лицо, наклоняясь, обдавая жаром. Разряд. Их лица были непозволительно близко друг к другу. Пересечение взглядов. Кипящий, пузырящийся шоколад и дождливое небо. Выдох. Едва заметное касание носов друг о друга. — Я со всем разберусь сам, — глухо и таким низким голосом, что Грейнджер едва не дернулась от того, как зашлось сердце. — Занимайся…своими делами. Ходи на уроки, разговаривай со своими придурками и никуда не лезь. Я ясно выразился? Тело будто окатили ушатом ледяной воды, а глаз не отвести, казалось можно разглядеть каждую жилку ледяного айсберга. Потрескивающее электричество. — Нет, — выдох в его губы. Драко прижался к её телу, вцепился в её лицо пальцами, притянул к себе и ворвался в её тугой горячий рот, сминая зубами её губы. Что? Карие глаза гриффиндорки распахнулись и она судорожно выдохнула ему в рот, когда он плавно скользнул ей под школьную юбку одной рукой и с силой сжал бедра, второй он все так же яростно притягивал лицо Грейнджер к своему. Она подалась вперед, плотнее прижимаясь к нему, низ живота обожгло неистовым желанием. Гермиона провалилась в него взглядом, пытаясь запомнить каждую черту его лица, ощущения, запах. Каждое его прикосновение оставляло ожоги. Малфой был огнём. Гермиона изогнулась дугой до хруста позвоночника и тогда он слегка толкнул её вперед, заставляя откинуть голову назад и удариться затылком о лакированную поверхность рояля, под треск сломанной заколки для волос. Тонкий позвонок больно впивался в деревянную поверхность. Гермиона нет. Ты же обещала. Он втягивал нежную кожу на шее в рот, слегка прикусывая, чувствовал запах груши. Чувствовал, как сходил с ума. Потому что она, как в его снах, сейчас перед ним. С красными щеками, влажными губами и бунтующей распустившейся гривой волос. Пожалуйста. Сжимает тонкие ребра, она горячо выдыхает, когда он гладит её талию. Податливая. Резким движением белая рубашка разошлась по швам и он припал к её груди ртом, отчаянно сжимал руками. Зарычал ей в ключицы. Еще немного. Прошу. Она протяжно стонет, когда он снова сжал её бедра и опускает голову чтобы посмотреть на него своими полуприкрытыми почти-черными глазами. Взгляд как патока, затягивающий, из под густых ресниц. Сходит с ума. Гермиона облизывает губы и глубоко вдыхает чтобы обхватить его шею руками. Чтобы снова поцеловать его. Ощутить запах сандала и зарыться в мягкие платиновые волосы. Ощутить ближе настолько насколько это возможно. Не было ничего вокруг, никого. Не было ничего важнее чем он сейчас. Внизу живота сладко ныло и Грейнджер потерлась о него всем телом, отрываясь от его губ только для того чтобы снова и снова горячо выдыхать ему в рот. Сильные руки подхватили её за бедра. Гермионе было плевать куда он её несет, хоть на аудиенцию к Воландеморту лишь бы его руки были на ней, а его зубы прикусывали губы, а язык изредко проводил по её ряду верхних зубов. Малфой рухнул вместе с ней на диван. Он сидел на диване. Она разведя бедра на нём. Гермиона отодвинулась чтобы взглянуть на него, но он криво ухмыляясь и пожирая её взглядом притянул за красно-золотой галстук к себе и снова впился в её рот. Она нетерпеливо ёрзала на нём, пока его руки блуждали по её телу и внезапно издала протяжный стон в унисон с ним, потому что потерлась о выпирающую часть брюк. Гермиона совершенно бесстыдно откинула голову назад и совершила такое же движение, чувствуя, как пространство между ними в том самом месте становится влажнее и горячее. Это был взрыв. Весь спектр эмоций, бурлящий в груди. Будто они были одним целым. Так нужно, правда. Клянусь, нужно. Внезапно Малфой издал глухой стон, похожий на страдальческий и скрыл лицо в её шее, тяжело дыша. Скривил лицо, но она не видела и одним движением, подхватив её за талию опрокинул на диван. Она ахнула широко раскрыв рот. С блестящими глазами. Такая красивая. Он вскочил с дивана, тяжело дыша, небрежным жестом вытер губы и с ужасом уставился на Гермиону, что вскочила вслед за ним, в юбке, бюстгальтере и красно-золотом галстуке раскрасневшаяся, с налившимися кровью губами и полными удивления глазами. — В следующий раз, подумай своей тупой башкой, Грейнджер, прежде чем лезть ко мне! — заорал юноша отходя на шаг назад и кривя губы. Малфой сплюнул на пол. Притворство. Только вот он был в отличие от пунцовой Гермионы бледный, как смерть. Она на секунду растерялась. Сердце что-то укололо и Грейнджер скривила лицо, раскрыв рот в неверии. Карие огромные глаза были переполнены яростью и уязвленным самолюбием. Она гневно повела подбородком в сторону и едва ухмыльнувшись посмотрела на топорщащуюся ткань брюк. — Это не я полезла к тебе, придурок, — последнее слово она едва не выплюнула ему в лицо, потому что стремительно настигала его. — Ты что, на каждого встречного кидаешься? — язвительно протянул слизеринец и сощурил глаза. — Я всегда подозревал, что ты та еще шлюха. Гермиону будто оглушили, стукнули по голове. Она переполненная праведным гневом занесла руку над его лицом и залепила пощечину так, что у неё у самой загорелась рука. Сердце стучало, эмоции мешались, она не знала, чего хочет сейчас больше. Запинать его ногами, разрыдаться или снова вцепиться в его волосы руками и яростно вгрызаться в тонкие губы, желая напиться. Наполниться им полностью. Утолить жажду. Глаза пекло, а зубы крепко сжимались. Гермиона тяжело дышала, глядя на него исподлобья. Все её тело трясло, а ноздри раздувались. Малфой же развернул лицо и глядел на неё равнодушным взглядом. На алебастровой скуле алел след от её руки. — Всё что я тебе скажу: ты идиотка. Не подходи ко мне и не вмешивайся ни во что, — спокойно, противоположно тому что сейчас грозилось разорвать грудь гриффиндорки. — Ты сам знаешь, что это невозможно! — вскрикнула она. — С какой это стати мне не вмешиваться?! Это касается меня больше чем тебя! — Потому что я так сказал. Не лезь, грязнокровка. Гермиона от удивления отшатнулась, лицо вытянулось, а рот приоткрылся. Невыносимо сильная обида, как тогда, на втором курсе внезапно поразила её и парализовала. Холодок прошелся по всему телу. — Может это всё ты устроил? Тебе напомнить, что ты Пожиратель Смерти?! Что? Все идет по плану?— взревела гриффиндорка. Её крик отскакивал от стен. — Ты такой же, как и твой отец, — теперь шепнула она и скривив губы покачала головой. — Знаешь что? — она впилась карими полными разочарования глазами в равнодушные ледяные. — Я жалею, что тогда зашла в туалет Миртл. Если бы не ты… Последнюю фразу Гермиона сказала почти одними губами, но он услышал каждое слово. Каждое. Гребаное. Слово. В серых равнодушных глазах на секунду засквозила непомерная боль и тоска, но всего на секунду, потому что потом его взгляд подернулся ледком. Юноша отшатнулся, моргнул и вышел прочь из Выручай-комнаты оставляя согнувшуюся Грейнджер, задыхающуюся в рыданиях. Теперь его боль с ним делила она. Никогда ничего подобного Гермиона не испытывала. Будто кто-то умер. Гермиона вернулась в гостиную Гриффиндора полностью опустошенная, а время уже подходило к отбою. Она понуро направилась в сторону спальни, но тут её окликнула Джинни. — Гермиона, подойди пожалуйста. Гермиона повернула голову. Там стояла Джиневра с огненными кудрями, улыбавшаяся во весь рот и подталкивающая Поттера в сторону Грейнджер. Гермиона же, подошла к однокурсникам и удивленно хлопала глазами переводя внимание то на Джинни, то на Гарри. Последний стоял и заламывал суставы пальцев и опустил взгляд зеленых глаз на ступни. Он выглядел, как ребенок, который разбил мамину вазу и сейчас стоял и готовился в этом признаться. Его черные волосы забавно топорщились, а очки сползли на кончик носа. Грейнджер сложила руки на груди и смотрела в упор на гриффиндорца, который даже не смотрел ей в глаза. — Гермиона, я… прости, — начал он неуверенно и гриффиндорка вмиг почувствовала, как её грудь заливает нежность, а в нос бьет запах пряностей, книг и конфет, запах Гарри, запах их вечеров проведенных вместе. Запах приключений. Гермиона лишь вскинула брови и заметила, как уголки её губ предательски растягиваются в улыбке. Она не могла в отличие от него долго обижаться, потому что эти круглые очки и неуверенные жесты были до боли родными. — Я не должен был так себя вести…И говорить…Я… — его голос был таким низким. Внезапно Гермиону от этого осознания дернуло в сторону. Они взрослые. — Я думаю, что вечер в эту субботу, в Трех Метлах искупит мою вину, — Поттер все же поднял виноватый взгляд на подругу, поджимая губы и повернув голову слегка в бок. Гермиона цокнула и прильнула к худощавому телу друга, сомкнула руки на его спине и сжала, что есть мочи. Она уткнула нос в его плечо и не планировала отстраняться. — Я скучал, Гермиона, — где-то над ухом. Я тоже, Гарри. Его объятия были теплыми и будто закрывали от внешнего мира, родные. Гермиона всхлипнула в его плечо и улыбнулась. Они не должны узнать. Сейчас все было, как на первом курсе, мысли уплыли куда-то далеко, только гостиная Гриффиндора, Гарри и теплый свет. Он был ей братом и сейчас она жалела, что не извинилась сама, хотя отчаянно хотелось сидеть вечерами под бубнеж однокурсников и просто делать уроки, есть Берти-Боттс, ходить в Три Метлы, давать подзатыльники мальчикам, когда они хотят списать. Как было раньше. Но так не будет, они взрослые, это последний их год в Хогвартсе. И сейчас в её мыслях один Малфой. Даже нападение Пожирателя было не таким волнующим, как его игра в горячо-холодно. Не знаешь, что он выкинет завтра. Почему нужно держаться подальше и не влезать? Какого черта? Гермиона пережила войну, жила кучу времени в лесу и вообще… Он оберегал тебя во время войны. Если бы не она Воландеморт не был бы мертв. Она умная и сильная. Почему он так себя с ней ведет, какого чёрта? Она не девочка на побегушках. Потом. Все потом. Гарри и Гермиона стояли в объятиях друг друга, раскачиваясь. Девушка отпрянула первая и воодушевленно вздохнув взглянула на лицо юноши. — И поход в книжный магазин! — изрекла она и улыбнулась. Поттер улыбнулся в ответ. — Все, что угодно. Вдруг Грейнджер посмотрела на Рона, что стоял позади Гарри и улыбался наконец воссоединившимся друзьям. — А ты извиниться не хочешь, Рональд? — строго спросила Грейнджер под смех Джинни. — Мы с тобой даже не ссорились, а ты перестал внезапно со мной разговаривать! — воскликнула она и артистично всплеснула руками. — Вообще-то, Гермиона, это я компостировал мозги Гарри с извинениями! — оправдывался рыжий, за что получил подзатыльник от сестры. — Слушай, — начал Поттер. — я тут подумал, ну как…Джинни мне все объяснила. Сердце Гермионы загрохотало в груди и она широко раскрыв глаза перевела взгляд на Джинни, которая все еще улыбалась. — Я думаю, что если у тебя с Малфоем… — он крякнул и облизал губы, скорчившись в гримасе. — что-то есть, — Поттер пронзительно посмотрел на Грейнджер. — то в этом нет ничего страшного, это действительно не моё дело, но я просто желаю тебе хорошего. Грейнджер не веря своим ушам хохотнула и скривила лицо в выражении «Гарри, боже мой». — Гарри, ради бога, может мы изредка и пересекаемся, но не более, — она покачала головой и выставила руки в защитном жесте. — Он…Обычный парень. …а это проклятье заставляет меня думать, что он особенный. Особенный. Ни капли не обычный. С вальяжной походкой, острыми чертами лица и самыми красивыми на свете глазами. Гермиона, что? — Поверь, Гарри. Я и Малфой, пф, я даже представить это не могу, — она захохотала. Какая же ты лгунья. Потому что пару часов назад ты извивалась, как змея и сидела на нём сверху. Щеки Грейнджер в миг вспыхнули и она стыдливо отвела взгляд от друга, который снова заговорил. — Да-а, я думаю, что…В любом случае это твой выбор, да, думаю так. Гермиона выдохнула. — Еще кстати Энтони Голдстейн, помнишь его? Он с Когтеврана. Кажется ты ему понравилась и он хотел бы провести время с тобой в Хогсмиде, что-то типо свидания. Ну естественно перед тем, как мы зайдем в Три Метлы. Грейнджер передернуло от слова «свидание» и она замотала головой, понимая, что сейчас ей только этого не хватало. Одного достаточно. — Я пожалуй откажусь, — Гермиона под смех друга скривила лицо, но потом тут же заулыбалась и плюхнулась на диван. — Чтож, доставай шахматы, Рон, сегодня я выиграю все партии. Кажется такой вечер был нужен Гермионе уже очень давно, потому что она спустя очень долгое время провела его весело. Она, как и обещала выиграла все партии и думала лишь о том, как же она счастлива в этот момент, даже изредка отпускающая язвительные комментарии Лаванда не испортила ей настроение, потому что Гермиона легко парировала в диалоге с ней, не отрывая глаз от шахматной доски, а Джинни даже разок кинула в неё подушку, но потом конечно поругалась с Роном, защищавшим свою возлюбленную. Однако в груди все еще слегка саднило. Малфою всё еще было больно, и Гермиона знала это, и не знала, как вытолкать из себя это ощущение, и как быть. Потому что голос совести, который корил Гермиону за отвратительные слова невозможно было заткнуть.***
Хогсмид был воистину прекрасен перед рождеством, различные украшения, ёлка, гирлянды красиво мерцающие вечером, угощения. Только вот Гермиона никак не могла расслабиться, несмотря на то, что она снова была в компании старых друзей, которые были счастливы и светились не хуже рождественских гирлянд на витринах магазинов. Джинни сегодня была довольна собой, улыбалась, растягивая красные накрашенные губы и крепко держась за руку Гарри хохотала. Тот был поглощен подругой и его зеленые глаза с обожанием смотрели на неё, а очки поблескивали. Таким влюбленным взглядом на Гермиону не смотрел никто и она завистливо глядела на парочку, присоединяясь к бурчащему Рону. — Достали! — взвыл он и натянул капюшон от мантии до самого подбородка. Гермиона же поудобнее перехватила несколько фолиантов книг в руках и с дрожью в коленях вспомнила вопросительный взгляд Гарри. Книги были о связующих заклятиях. Нужно поскорее избавиться. Хотя это уже было не её желанием, а действием руководствующимся правильностью. — Пусть веселятся, — выдохнула она и вперила туманный взгляд куда-то вперед. — Почему мы не можем просто пойти в «Три Метлы»? На улице дубак, я скоро окоченею, Миона, но нет, надо рассматривать Хогсмид, который выглядит одинаково каждый год. От обращения Рона Грейнджер передернуло и она скривила губы, покосившись на друга. Грейнджер. Растерянный взгляд гриффиндорки обратился к женщине. В тёмной мантии, с черными кудрями и безумной улыбкой. Черные, как ночь глаза смотрели прямо в распахнутые карие. Сердце участило ритм и Гермиона почувствовала, как дрожит, новые книги рухнули в небольшой сугроб снега, а руки лихорадочно начали искать палочку. Гриффиндорка остановилась и не отводя взгляда смотрела на причину своих кошмаров. Она почувствовала, как капля пота стекла со лба, несмотря на промозглый холод декабря. — Рон, — дрожащее, как пламя свечи, что сейчас потухнет. Друг, что не заметил её отсутствия в нескольких шагах от Грейнджер обернулся и озадаченно свел брови к переносице уловив настроение Гермионы. Напрягся, сжал палочку в руке, посмотрел туда, куда глядит гриффиндорка и смягчился. Он медленно подошел к ней и начал что-то говорить, но она ничего не слышала. Не могла двинуться, уши заложило, а глаза отказывались смотреть куда-либо еще. Ею завладел первобытный ужас. Вдруг перед ней начала мельтешить рука и Грейнджер осознала, что может двигаться. Повернула голову на Рона, моргнула и снова устремила взор на источник своей дрожи. Но никого не обнаружила. Потерла глаза. — Миона, что с тобой? — заботливо, но в то же время настороженно. — Там никого нет, — огромная рука опустилась на плечо Грейнджер. Не было ли это предупреждением? Или быть может она сходит с ума? Потому что она только что видела в пятидесяти метрах от себя Беллатрису Лестрейндж.