the (ink)writober au collection of dead poets

      Записка на кровати Тодда гласила: «Встретимся в Массачусетсе. Встретимся, и я тебя поцелую».       Записка была написана на клочке бумаги, как будто выдранной из тетради. Это не первая записка, которую получает Тодд и, если быть честным, эти записки теперь для него часть рутины.       Это как проспать и, быстро собираясь, тормошить Нила за плечо, завывая о том, что если они опоздают, учитель влепит им замечание.       Но не суть, вернёмся к запискам. Их у Тодда больше семи, по сравнению с ними, эта записка была слишком уж короткой.       Обычно, его «поклонник» (а именно так прозвал он своего преследователя) писал ему чуть ли не баллады, но писал так расплывчато, что Тодд не мог понять, кем этот таинственный человек является. Он говорил о том, что учится и Тодд, скорее всего, его встречал, что у него много увлечений и что его отец просто дьявол во плоти.       Его слог был приятен Тодду, у этого человека был определённый стиль, и это ещё больше располагало к себе.       Было даже не страшно. Не страшно, что это просто шутка или розыгрыш, потому что никто в здравом уме не будет заниматься такой дурью, когда на его плечах ещё куча домашних заданий и дополнительных уроков.       Насчёт подробностей об отце. Это было слишком уж распространено в их академии, и было бы глупо спрашивать каждого о том, какие у них отношения с отцом: все бы ответили одинаково.       «Дьявол хренов!». А дальше бы последовало весьма поэтичное объяснение подобному мнению и, как не удивительно, это было бы оправданным заявлением.       Загадочный поклонник был приятным человеком, так хотя бы казалось Тодду. У него был аккуратный, но мелкий почерк, Тодд списывал это на то, что загадочный собеседник мог писать послания в час, а то и в два ночи, под светом включённой лампы.       Странно было одно. Почему именно Тодд? Почему и за что его выбрали предметом обожания?       Нил говорил ему, что это слишком очевидно, и начинал перечислять все достоинства и, как казалось самому Тодду, недостатки, за которые можно полюбить именно его.       Нил. Тодд был несколько смущён, потому что всегда, когда он читал новое и новое послание, Нил перевешивался через его плечо и, чуть ли не крича, читал новое письмо.       Но он не был тем человеком, который бы это разболтал. Разве что, он бы рассказал об этом Чарли, а тот — Оверстриту, тот, в свою очередь, — Миксу и Питтсу, а те рассказали бы новости Кэмерону. Так получилось, что Общество мёртвых знало о том, что у Тодда появился поклонник. Было весьма смешно наблюдать за тем, как они с любопытством заглядывали за плечо Тодда, когда тот перечитывал послания, и строили догадки.       «Этот парень из нашего общества, зуб вам даю!», — восклицал Нуванда, когда Тодд всё же разрешал ему взять письмо и перечитать его уже более подробно.       «Да не может быть такого, слишком слащаво!», — восклицал Микс, поправляя очки, Питти на этот его жест похлопывал парня по спине. Нил прикрывает рот рукой и смеётся своим заливным, чуть приглушённым смехом.       «Да что ты знаешь о любви, Микс? Умеешь только задачки решать, да вечно курить табак!», — смеётся Нил, хлопая Микса по плечу и, перехватывая записку, всматриваясь в мелкий корявый почерк.       «Какой же почерк, кошмар, как же ты читаешь эту мелкотню?!», — шипит Нил, прищуриваясь и цокая языком, из его рук быстро ускользает помятый листок и Кэмерон, прикусив язык вчитывается в «мелкотню».       Это уже стало нормой, стало чем-то, чего парни с нетерпением ждали.       Вот и сейчас, Нил смотрит на восемь слов и на лице его сияет улыбка.       — Какой же ты везунчик! — Вороша волосы Тодда, Нил ловко выхватывает записку из пальцев Тодда. Тот лишь закатывает глаза.       — Лучше б ты писал мне эти записки, честное слово, знал бы ты, как невыносимо не знать, кто тебе пишет такое. — Нил дёргается, но в тот же момент подбегает к Тодду и начинает его щекотать. Как же Тодд смеялся… А когда Нил всё-таки его отпустил, в дверях стояли Чарли, Микс и Оверстрит. Парни смеялись в кулаки, содрогаясь от беззвучного хохота.       — Если вы не поторопитесь, мы опоздаем на автобус! — хлопая в ладоши, говорит Нуванда, глубоко дыша, чтоб хоть немного успокоиться.       Парни, все красные и откашливающие слюну, попавшую в дыхательные пути, подхватывают свои сумки.       Когда Тодд садится в автобус и начинает рыться в сумке в поисках завтрака, который он благополучно пропустил, из недр его сумки выскакивает непонятная бумажка. Когда он её открывает, Нил, с которым они сидят, с любопытством разглядывает содержимое записки.       На ней всего два слова.       «Я справа».       Когда Тодд поворачивает голову в бок, перед его глазами мелькает зелёный джемпер Нила.       Сейчас Тодд понимает две вещи: на них смотрит весь автобус и губы у Нила покусанные, со вкусом недавно выкуренной сигареты.