Сказали забыть, но в мыслях лишь осень.
«Давай, развернись, шагай по другому пути (отпусти).
Под глазами мешки, и я снова брожу среди сосен,
Плевать мне на холод. Прошу, останься (не уходи).
Без ненависти размазаны по лицу слёзы.
Говорят, мальчишки не плачут так просто,
Однако, вот они, капли, прошу, пусть всё это - лишь грёзы,
Чтобы снова бродить с тобой, видеть птичьи гнёзда.
Сил нет, и учёба мне не даётся,
Как глупо, что всё закончилось так…
Так, до безумства и глупости просто...
Ведь ты не такой, не такой как я – слабак.
Мне холодно одному в нашей комнате.
Одиноко и на уроках, без Чарли и с Миксом мы сидим над учебниками,
Я рисую теперь только чёрными красками. На холсте.
Решил стать художником, краски стали моими спутниками (они не ты, их легче заменить).
Первом, что я нарисовал, был ты.
Сколько же я старался над портретом,
Сколько белых и жёлтых тонов, сколько было в тебе (новом тебе) пустоты.
Ни для кого твой лик не был секретом...
«Ведь любить не зазорно, любить мне не страшно, и слёзы мои ты смахни и скажи, что всё будет ясно, всё будет высоко, и ты будешь, ты будешь всегда»…
Тодд отходит к окну и долго смотрит на первые снежные хлопья, ударяющиеся о его окно. Ровно семь лет назад Нила Перри не стало, а он всё ещё не может забыть. В классную комнату стучатся новые ученики и Тодд, грустно улыбнувшись говорит, что можно входить.