Моменты галактической жизни

Тело охватывает странное оцепенение, когда Арканн кладет руки на ограждение балкона. Так, словно он на мгновение становится самим Валкорионом. Внизу белый песок брызгами разлетается под маленькими ступнями с каждым выпадом и прыжком. Шесты трещат глухими ударами. По непостижимой джедайской традиции, с которой Арканн не согласен, его дети сражаются друг с другом. В качестве обучения, конечно, но сама сцена не может не цеплять старую рану глубоко внутри. Син старше на два года и выше Уррана на полторы головы. Он не стесняется пользоваться преимуществом в силе и неизменно теснит брата к границе площадки. Тот с большим трудом возвращается в центр, часто до побелевших костяшек сжимает шест, преодолевая боль от пропущенных ударов. Отец редко приходил на тренировки, вспоминает Арканн. Каким бы ни был успех, он всегда воспринимал его с одинаковым безразличием, ломая и извращая души худшим, что было в них обоих. Тексан мог себе сопротивляться. Он — нет. В волосах Арканна полно серебра, но то чувство несправедливости вспыхивает ярко, как и тридцать лет назад. Он гасит его без затруднений — учения джедаев прочно сплелись с канонами Закуула, и эмоции уже не перетекают в острый, нестерпимый гнев. И частью души Арканн даже благодарен сейчас Валкориону за то, что тот урок получил он, а не его дети. — Хватит, — он командует тихо, но оба послушно застывают. Урран — лежа в песке, Син — с занесенным над ним шестом. Хватит. Если бы отец сказал тогда это слово. Если бы остановил, пока он не… «Нет, — он с виноватой улыбкой отвечает нежному голосу в голове. — Я давно простил себя, как ты и хотела, родная, ибо вина отравляет сердце». Лишь немного жаль, что Тексан не увидит этих хулиганов. Арканн шагает вниз легко, и потоки Силы смягчают его прыжок так, что в воздух не понимается и песчинки. Братья смотрят с искренним восторгом — им ещё долго предстоит тренироваться. — Ты двигаешься чище, чем в прошлый раз, — первым он объясняет Сину, — Но твой брат тебе не враг. Если чувствуешь, что ему требуется передышка — предложи сам, а не вынуждай силой. А ты, — Арканн протягивает руку, помогая Уррану встать, — молодец, что не сдаешься, уступая. Годы сравняют силу, но крепость духа так просто но обрести. — Да он мне личинку икнаида под одеяло подложил! — возмущается Син. — Ему еще мало досталось! — А ты мой пад спрятал! — кричит в ответ Урран. — На твой смех надо было смотреть? — Икнаид — это серьезно, — нейтральным тоном подмечает Арканн, не вставая ни на чью сторону. — Мой брат как-то подбросил мне такого вместе с термобатареей, и яйцо от тепла вылупилось прямо под подушкой. — Фу, — в один голос тянут оба. — А ты что? Арканн качает головой, не в силах подавить улыбку. — Ничего. Вывалял его парадное одеяние в навозе прямо перед торжественным приёмом. — Не хитро, — с осторожным осуждением высказывает Урран. — Да уж, — соглашается Арканн.