Маятник

      Казалось, никогда ничего не шло по плану. Не переговоры с итальянцами. Не фальшивая дружба с Поршем. Даже не соглашение с Таваном. Все всегда шло насмарку.       Вегас поднес сигарету к губам и наблюдал, как дым плывет над ним. На протяжении всей своей жизни он был всего лишь собакой как для своего отца, так и для основной семьи, рычал и кусал всех, на кого они ему указывали. И теперь, после всей его тяжелой работы по освобождению от их хватки, он все еще был просто собакой. Веселой.       Он предполагал, что привык к хаосу, привык к тому, что его планы всегда распутывались и разваливались на части. Может быть, его отец был прав. Он был недостаточно умен, чтобы думать о хороших идеях, как Кинн. Он был недостаточно умным. Он был недостаточно решительным. Его просто было недостаточно. Не то что его двоюродный брат. По сравнению с Кинном, который всегда излучал ауру утонченности и авторитета, он был всего лишь собакой. Он был хорош только для того, чтобы подчиняться приказам и выполнять грязную работу, которую никто другой не хотел делать. Он был хорош только как тень Кинна.       Как утомительно. Когда то, что осталось от сигареты, превратилось в пепел, Вегас повернулся спиной к террасе и начал свой путь вниз, в подземное убежище своей семьи. Очевидно, Кен поймал одного из людей Кинна, который прятался в его кабинете. Почему он не мог сделать перерыв? Почему Кинн так настаивал на том, чтобы держать его на поводке? Вегас разочарованно выдохнул, спускаясь по лестнице под землю.       — Кхун, вы здесь, — поприветствовал его Ноп, один из телохранителей побочной семьи, — шпион внутри.       — Да, я понимаю, — сказал Вегас без своего обычного энтузиазма перед сеансом пыток, — ты свободен.       — Сэр, вы уверены? Мои люди и я должны, по крайней мере, быть здесь, чтобы охранять вас на случай, если что-то случится.       — Я что, непонятно сказал?       — Ни в коем случае, сэр, — Ноп быстро поклонился, прежде чем жестом приказать остальным телохранителям выйти. Вегас не удивился, когда зашел внутрь и обнаружил Пита, любимого телохранителя Кинна, и Танкхуна привязанного к столбу.       — Итак, ты тот, кто разрушил все мои планы?. — Кхун Вегас, слава Богу, Вы здесь! — сказал Пит, игнорируя его комментарий, — Ваши телохранители подумали, что я шныряю вокруг, и схватили меня!       — А разве все было не так? — спросил Вегас, слегка позабавленный плохой актерской игрой.       — Конечно, нет! Я искал туалет.       — В моем поместье?       — Вот это отмазки, молодец, — думает Вегас       — Ну, я просто случайно оказался поблизости.       — Переоделся курьером?       — Это не имеет никакого отношения к этому делу!       — Почему ты копался в моем компьютере?       — Я искал жучки.       Вегас вздохнул, услышав нелепые оправдания. Были ли люди Кинна обучены так сбивать с толку или они действительно были глупы?       — Кхун Вегас, Вы должны мне поверить! — воскликнул Пит наполовину убедительно.       — Заткнись! Хватит с меня этих идиотских шуток! — расстроенно взъерошив волосы, Вегас обратился к своему арсеналу пыточных инструментов. Он что, принимает меня за дурака? Медленно его взгляд остановился на электрошокере. Идеально. —       П-подождите, Кхун Вегас! Ч-что Вы собираетесь делать?! — спросил его телохранитель.       — А ты как думаешь, что я собираюсь делать?       — Надеюсь, Вы немного напугаете меня, а потом положите это на место?       Вегас усмехнулся. Поначалу притворная забывчивость была немного милой, но теперь это быстро начинало раздражать.       — Эй, подождите! — крикнул Пит, маневрируя телом так далеко от электрической искры, как ему позволяли цепи, — а разве Вы не собираетесь сначала спросить у меня про информацию?       — Я хотел, но теперь я думаю, что сначала сделаю тебе немного больно.       — Подожди, давай сначала все обсудим… — предложение Пита было прервано его криками.       Гортанный звук был музыкой для ушей Вегаса. Красная рана, оставленная вольтами, также прекрасно смотрелась на светлой коже телохранителя.       — Что же ты не такой разговорчивый?       Пит тяжело дышал, приходя в себя от шока. На мгновение его наивный взгляд упал и открылись полные ненависти глаза, но прежде чем Вегас смог насладиться искаженным выражением лица, он снова улыбнулся.       — Что Вы имеете ввиду, Кхун Вегас? Я могу начать болтать снова.       Наглость.       — Значит, тебе еще не хватило, да?       — Ох, с меня определенно хватит. Это хрень была болезненной.       — По какой-то причине я думал, что люди Кинна будут сильнее и выносливей.       Не теряя ни секунды, телохранитель ответил:       — Я думаю, что истинная сила приходит от признания наших пределов. Вы так не думаете, Кхун Вегас?       — Ты чертовски раздражаешь, ты знаешь это?       — Мне уже говорили.       Ублюдок. Вегас не мог вспомнить, когда в последний раз он позволял заключенному так разговаривать с ним. На самом деле, он не мог вспомнить, когда в последний раз позволял кому-либо разговаривать с ним подобным образом. Было ли это дерзкое поведение направлено на то, чтобы досадить ему или успокоить, ему было все равно. Все, о чем он заботился, — это навести порядок в этом беспорядке до того, как его отец вернется домой.       — Скажи мне, что ты успел сообщил Кинну.       — О, что это за смена тона? Я думал, Вы еще немного помучаете меня, Кхун, — этот ублюдок намеренно провоцировал его. Не то чтобы он попал в такую глупую ловушку.       — Я слишком устал сегодня, чтобы веселиться с тобой. Скажи мне, какую информацию ты слил Кинну, и я присужу тебе быструю и безболезненную смерть.       — Что ж, это действительно звучит как хорошее предложение, — Пит задумчиво посмотрел в сторону и обратно, — извините, Кхун Вегас, я думаю, что предпочел бы еще немного повеселиться.       Эти дерзкие глаза. Вегас чувствовал, как его самообладание ускользает. Отлично. Если бы этот вредитель хотел большего, он бы дал ему это. Поначалу они всегда дерзки. Но они никогда не длятся долго. Пит был таким же, как и все остальные. Независимо от того, как главная семья обучала его, он был всего лишь человеком. И люди сломались.       Вскоре по камере разнеслись пронзительные для барабанных перепонок крики. Кровь размазалась по стенам и скопилась на полу. Вегас с удовольствием облил свой любимый нож красным. Крики были симфонией, слезы лились не переставая. Почему Пит должен был лезть ему под кожу? Зачем он испытывал его терпение? Вегас никогда не знал милосердия, но сегодня он тоже не проявит жалости.       Это была вина Пита за то, что он разозлил его. Этот человек не должен был этого делать. Если он умрет от потери крови, то это его вина. Он не должен винить никого, кроме себя и Кинна. «Верен до конца». Что за шутка. Лояльность в этом бизнесе проявлялась только в одном направлении. Собаки должны были повиноваться и жертвовать своей жизнью ради своих хозяев, но у хозяев не было таких обязательств. Вегас издал маниакальный смешок, отбросив нож и приблизившись к распростертому телу.       — Почему ты такой тихий? Ты уже мертв? — спросил он мужчину, чье лицо было едва видно под багровым.       После нескольких секунд тишины тихий голос сорвался с разбитых губ Пита.       — Простите, Кхун Вегас… Но я думаю, что я все еще жив.       — С тебя хватит?       — Н-нет.       — Что это было? — Вегас с удивлением наблюдал, как мужчине удалось поднять голову и посмотреть друг другу в глаза, несмотря на слезы.       — Нет, Кхун. Играть с Вами чертовски весело.       Маниакальный смех заполнил комнату, но на этот раз он принадлежал не Вегасу. Казалось, что он был неправ. Люди Кинна не были глупыми или методичными; они были безумны.       Вид телохранителя в таком свете вызвал в Вегасе незнакомое чувство. Однако, прежде чем он смог разобраться в своих эмоциях, дверь в камеру была выбита. Вегас обернулся в легком шоке и сразу же попытался поклониться, встретившись взглядом с отцом. К несчастью для него, взгляд был последним, чего хотел этот человек.       — Ты полный и бесповоротный придурок! — заорал его отец, прежде чем дать ему пощечину.       Вегас чуть не упал навалившись на стол, сбросив на пол несколько скальпелей и веревок.       — Папа, я... — еще одна пощечина заставила его замолчать и заставила его упасть на землю.       — Я, блядь, еще не закончил говорить!       — Мне жаль, — прошептал Вегас, низко опустив голову. Все прежние чувства покинули его вены, оставив после себя только страх и стыд. Каким бы большим и сильным он себя ни считал, в присутствии отца он снова становился дрожащим 9-летним мальчиком, ожидающим наказания.       — Я сказал тебе присматривать за этим гребаным телохранителем Кинна, и что ты делаешь? Ты пытаешься, блядь, убить его!       — У меня был план…       — План? Я сказал тебе заткнуться и повиноваться мне, а не придумывать план! Главная семья внесла тебя в черный список!       Вегас ничего не сказал, оставаясь на земле. Почему он не смог победить хотя бы один раз? Почему небеса благоволили к его проклятому кузену, который всегда получал то, что хотел? Почему его отец не мог говорить с ним мягко? Почему? Почему? Почему?       — Ты переезжаешь в безопасное место, — торжественно сказал его отец.       — Ч-что? — Вегас настороженно поднял голову. Нет, не конспиративная квартира. Только не это гребаное место. Он предпочел бы умереть.       — Ты, блядь, слышал, что я сказал. Собирай свои вещи. Ты уезжаешь через час.       — Папа, пожалуйста!       Его отец пристально посмотрел на него — тонкое предупреждение — прежде чем бросить ему пистолет.       — Убери этот беспорядок, — сказал мужчина, очевидно, имея в виду Пита.       Вегас уставился на пистолет в своей руке, когда его отец вышел из комнаты. Блядь. Блядь. Блядь! Он бросил оружие так далеко, как только мог, наблюдая, как оно приземлилось и заскользило по окровавленному полу. К черту это. К черту все. Он не собирался уходить. Он бы не стал. Он предпочел бы умереть. Может быть, ему стоит взять пистолет и покончить со всем прямо здесь. Послать четкий сигнал его отцу и основной семье, что он больше не собирается быть их собакой. Не то чтобы кто-то из них и глазом не моргнул.       — Кхун Вегас, — раздался едва слышный хрипловатый голос.       Повернувшись в сторону, Вегас уставился на раненого телохранителя. На мгновение он был готов оспорить любую жалость, направленную в его сторону, но затем заметил безумный блеск в глазах мужчины. Это была не жалость. Это было далеко не так.       — Вы в порядке? — спросил его Пит.       — Ты ведешь себя так, как будто тебе не похуй.       — Так и есть.       — Тебе это нравится! Ты думаешь, я этого заслуживаю!       — Что заставляет тебя так говорить?       — Не издевайся надо мной! Я вижу это в твоих глазах!       — Да? Ты знаешь, о чем я думаю?       — Ты думаешь о том, что я заслуживаю этого дерьма!       Пит покачал головой.       — Неправильно.       — Тогда что? — сердито крикнул Вегас.       — Я думаю, ты выглядишь так великолепно в этом, Кхун.       Вегас нахмурил брови. Этот человек был психом. Что было не так с людьми из основной семьи?       — Возьми меня с собой на конспиративную квартиру.       — Что прости?       — Ты выглядишь так, как будто не хочешь идти. Я могу составить тебе компанию.       — Нет. Папа скажет мне позаботиться о тебе.       — Ну, я не прошу, чтобы обо мне заботились. Постель и немного еды — это прекрасно.       Несмотря на клокочущую внутри него ярость, Вегас издал смешок.       — Возьми меня с собой.       — Ты, должно быть, действительно не хочешь умирать, да?       — Нет, смерть меня не волнует, — сказал Пит, — мне просто кое-что любопытно, и я не хочу умирать до тех пор пока не узнаю об этом.       — Любопытно о чем? — Вегас осмелился спросить.       На это телохранитель улыбнулся.       — О том, какой Вы на вкус, Кхун.       О, теперь Вегас понимал, что он чувствовал. Это странное подозрение не было ни ненавистью, ни отвращением: это было увлечение.