BDream

      Вечером Дрим возвращается домой будто окрылённый… Обида на безответные чувства прошла, будто её и не бывало, а в компании друзей удалось забыть все сложности, что ожидали его в подвале…       Он даже озвучивает мысль, что вполне может подождать нового учебного года и занятости друзей, а уже потом заниматься подвалом и культом, однако грубый голос резко одёргивает его:       – Не разрулишь всё, сдохнешь в восемнадцать!       Это действует как ушат холодной воды, ведь умирать Дрим не хочет… Поэтому на следующий день парень предупреждает друзей, что вновь на некоторое время исчезнет и с новыми силами прямо с утра спускается вниз, внимательно вчитываясь в строки проклятого тома…       Его невидимые друзья продолжают заботиться о нём, в то время как парень неловко благодарит за всё, что они для него всегда делали и обещает их не подвести. Он не знает, помогают ли они ему по какой-то причине или просто решают спасти невинную душу, но он всё равно благодарен…       Кости, оказывается, принадлежат его родителям… И он не рад этому открытию, ведь в книге явно был прописан приказ о его убийстве, мило оформленный как добровольная жертва. Ага… Младенца нескольких месяцев от роду… И эти фанатики не пожалели своего ребёнка…       – Вы меня спасли, верно? – тихо спрашивает у голосов Дрим, и слышит мягкий добрый смех разговорчивого в ответ…       В один момент он доходит до гробов… В книге говорится, что там заперты облики двух демонов, что не могут воздействовать на культистов из-за грани, но всё ещё опасны даже без тел, и потому должны быть закрыты…       – Открой! – твёрдо приказывает грубый, когда Дрим нерешительно останавливается перед крышками-дверьми…       Рука послушно тянется вперёд и открывает один из них… В гробу покоится огромное старое зеркало, отражающее растерянное приятное мягкое лицо парня и растрёпанные кудряшки, щекочущие щёки… Однако также за своей спиной в отражении блондин видит призрака в голубом свитере. У него достаточно крупные грубоватые черты лица, бакенбарды и небольшая бородка, а также мягкие короткие тёмно-каштановые кудри. Призрак ухмыляется и указывает в сторону второго гроба, однако любопытство Дрима немного его тормозит и парень азартно пытается понять, способен ли он увидеть призрака без зеркала… Однако похоже, что это всё-таки невозможно…       Поэтому с тяжёлым вздохом Дрим открывает второй гроб и также находит там зеркало, однако в нём отражается другой призрак в золотисто-жёлтом свитере и тёмно-красной шапке на достаточно длинной пушистой каштановой чёлке. Она всего на пару тонов светлее, чем у первого, однако черты лица у них абсолютно разные, ведь спящий призрак куда более утончён и худощав, а первый кажется более крупным и массивным…       На бока опускаются тяжёлые ладони, крепко сжимающие плоть, и взгляд Дрима вновь обращается к первому зеркалу, где голубой призрак нагло ухмыляется ему в лицо, развязно поглаживая мягкие бёдра парня… Он что-то явно говорит, однако Дрим этого не слышит, лишь растерянно всматриваясь в движения губ и пытаясь понять, что именно тот хочет до него донести… Однако он не умеет этого делать и лишь стыдливо опускает голову, получая болезненный шлепок по заду и ехидный взгляд призрака сквозь зеркало…       На плечах ощущаются мягкие ласковые ладони и взгляд переходит на второе зеркало, замечая яркий добрый взгляд и улыбку жёлтого призрака.       – Узнай наши имена, – подсказывает он, оказываясь тем самым разговорчивым и милым… Значит бесстыдный наглец, что мнёт его зад – это грубый… Впрочем, это было очевидно практически с первого взгляда…       Дрим возмущённо пытается вывернуться из рук голубого, однако тот сильнее сжимает бёдра. Ноги блондина подкашиваются от боли, и парень падает на колени, обиженно скуля от грубости…       Призраки кажется отвлекаются друг на дуга, затевая спор. По крайней мере в каждом из зеркал виден свой возмущённый призрак, что-то выговаривающий другому…       Дрим отползает чуть вперёд, исследуя рамы зеркал и находит на них странные сочетания символов языка чарования…       – Вил-бур Сут… А тут… Джей Шлатт? Это имена или очередные занудные термины? – недовольно фырчит блондин…       Пара минут прочтения остальных надписей, повторяющих что-то вроде «Не подходи!», «Убъёт!», «Опасно!», и парень ощущает, как невидимые ладони тянут его за талию вверх, поднимая на ноги…       Однако на этот раз, когда он рефлекторно оборачивается к своим невидимым друзьям, он внезапно видит перед собой два сгустка дыма. Две человеческие фигуры, будто состоящие из подвижных теней…       – Хороший мальчик, Дрим, – довольно урчит грубый и чуть более низкая фигура, что едва ли на сантиметр отстаёт от него в росте – а он, на минуточку, больше метра девяносто! – обнимает парня за талию, опуская одну дымчатую руку вниз, к пока ещё невозбуждённому члену, потирая естество блондина, что не может сдержать довольного стона. Его тело подавалось на их ласки само собой, и сознание не имело ничего против…       Даже потенциальная не человечность его партнёров не пугала. Будь они людьми, призраками, фантомами или демонами, они заботились о нём долгие годы, и они подарили ему лучшие часы в его жизни, до беспамятства втрахивая в постель на протяжении нескольких часов… Они были и грубы, и ласковы, и оба заботились о нём. Каждый по-своему…       – Верно, наш хороший милый мальчик, – довольно тянет каланча, что возвышается над ним на добрые сантиментов пять! Откуда они такие берутся? Он вообще был едва ли ни единственным таким великаном во всей деревне, уступая только отцу Сапнапа, мистеру Хало, что был почти три метра ростом, постоянно наклоняясь из-за невозможности не задевать головой дверные проёмы и потолки… А больше никого выше метра восьмидесяти среди них не было, кончаясь на Карле и его матери, что довольно улыбались, смотря почти на всех сверху вниз, но не зло, а именно шутливо…       – Стоп. Почему вы видны, и почему я могу вас нормально слышать? – хмурится Дрим, отталкивая наглые дымчатые руки, что продолжают отвлекать его от дела, возбуждая чувствительно подростковое тело…       – Ты назвал наши имена в то время, как мы знали твоё… Из-за первого ты нас можешь видеть и вне зеркал, а из-за второго можешь слышать, но теперь из-за имён же полноценно, а не слабым редким эхом, для которого приходится прикладывать немало сил… – как всегда мягко поясняет ласковый, однако его пальцы также бесстыдно скользят по мягким изгибам тела парня, стягивая с того очередной лёгкий халат, ведь пачкать что-либо ещё Дрим не хотел, а в подвале было на удивление жарко… Ходить голышом было всё же немного стыдновато, да и если бы вновь заявились его друзья, было бы весьма неловко выходить к ним вообще без ничего…       Халат соскальзывает с плеч, и голубой ненадолго отпускает его, позволяя одежде полностью покинуть желанную плоть…       – А… Кто из вас кто хоть? – растерянно стонет Дрим, ощущая грубые ладони на члене и в послушно расходящейся под дымчатыми пальцами дырочке…       – А сам не додумаешься? – как всегда грубо фыркает голубой и с силой разводит внутри него пальцы, вызывая первую болезненную волну.       – П-полегче, пожалуйста. Я ещё от первого раза не отошёл, – морщится Дрим, но его насмешливо игнорируют, а он вовсе и не против… Ему нравится эта властность и жёсткость, не позволяющая сделать ничего, кроме того, чего от него хотят его уже не невидимые друзья… Или уже стоит сказать любовники?       Грубая разработка внизу продолжается, а мягкие пальцы осторожно ласкают его грудь, потирая и чуть выкручивая внезапно чувствительные соски… Стоны уже не держатся, да и не очень хочется, однако мозг капризно напоминает о насмешке голубого и начинает думать, быстро приходя к нужному выводу:       – Ты – Джей, а наверху – Вилбур, – шепчет Дрим между стонами, утопая в болезненном удовольствии и чужих касаниях… Его собственные руки, неловко пытаются ухватиться за дымчатые фигуры…       – Верно, малыш, – довольно тянет ласковый, и блондин ощущает поцелуй на своих губах, однако когда глаза приоткрываются, перед лицом маячит лишь раздражающая дымка…       – Я… Могу… Вас… Как-то… Воплотить или что-то вроде того? – меж поцелуями пытается выговорить Дрим, оканчивая быстрой дробью прямо в смешливо изгибающиеся по ощущениям губы Вилбура.       – Можешь… Но тебе придётся очень сильно постараться… Ты должен будешь отдать нам очень много своей силы… Быть может даже умрёшь… Хотя мы убедимся, что ты всё же через какое-то время возродишься… – согласно кивает ласковый, прерывая каждую фразу мягкими сладкими поцелуями, от которых Дрим просто теряет голову…       Ощущения в заду ненадолго ослабевают, а затем вновь бросают по позвоночнику огненную волну, и блондин изгибается в руках двух призраков, что легко удерживают его на весу… Стоны заглушаются очередными поцелуями, а движения наглого грубияна набирают силу, безжалостно тараня нежное нутро…       – Я отдам… Отдам… – выстанывает Дрим в редкие перерывы, когда ему едва удаётся ухватить глоток воздуха… Зрение мутнеет от недостатка кислорода, однако он не может прекратить это безумие, отдаваясь в чужие руки…       Внезапно движения замедляются и совсем останавливаются, а в уже растянутую дырочку толкаются тонкие музыкальные пальцы ласкового…       – Айщ-щ… – шипит Дрим, вновь выгибаясь и кривясь от боли… На глазах выступают невольные слёзы… Однако в сердце замирает предвкушение… Неужели он и правда сможет принять их обоих?       – Давай быстрее, Вил, он тебе не хрупкая принцесска! – подгоняет друга Шлатт.       – Так разве поэтому стоит быть грубее? Любой заслуживает ласки и заботы… – ласково тянет Сут, однако его движения становятся всё сильнее и ощутимее, пока место пальцев не занимает ещё один член, настойчиво проталкивающийся в узкую тесную дырочку…       – Слишком! – болезненно пищит Дрим, когда тело прошивает боль, оставляя после себя крупную дрожь… Руки цепляются за шею фигуры Вилбура, что стоит сзади него, пытаясь подавить проявления своей слабости, однако Сут лишь мягко смеётся, ласково поглаживая вспотевшие от напряжения бока…       – Всё хорошо, Дрим… Ты просто умница… Такой послушный, такой красивый… Только наш… – точно самый сокровенный секрет на ушко блондину шепчет Вилбур, начиная медленные глубокие толчки…       Шлатт недолго бездействует, и уже совсем скоро Дрим вновь стонет от боли грубых неровных толчков… А Вилбур также не терпит, подключаясь к общему безумию…       Блондин стонет во весь голос, пока по его телу гуляют бесстыдные мягкие руки Вилбура, а в бёдра до синяков впиваются грубые пальцы Шлатта… Хаотичные движения двух друзей, вскоре приобретают свою систему, и Дрим быстро срывается в оргазм… Давление внутри тонкого податливого тела получеловека возрастает и призраки довольно переглядываются, наполняя нежное нутро туманным семенем…       – Назови наши имена! – требует голубой, сильнее сжимая мягкие бёдра.       – Джей Шлатт и Вилбур Сут! – послушно выкрикивает Дрим и устало повисает на дымчатых руках…       – Хороший мальчик… – довольно тянет Вилбур…       – Наш хороший мальчик… – удовлетворённо урчит Шлатт…       ***       Дрим теряет счёт времени…       Каждый раз он просыпается, послушно ест с рук Вилбура, а затем вновь и вновь податливо изгибается под своими дымчатыми друзьями… Это бесконечный цикл, с каждым витком которого блондин ощущает себя всё слабее и слабее. Даже сдвинуться с места он более не может. Остатков едва хватает на тихие слабые стоны, когда его берут на большом и отчего-то тёплом алтаре…              Четверо друзей обеспокоенно переговариваются по поводу своего пятого друга…       – Ребят, вам не кажется всё это странным? Дрим ведь никогда так внезапно не пропадал. Иногда мог засиживаться за книгами, но никогда не исчезал на несколько дней, – хмурясь ворчит Квакити.       – И это уже второй раз, – задумчиво добавляет Карл, вглядываясь в тёмный одинокий дом их друга.       – Я не думаю, что он стал бы скрывать от нас что-то просто так. Но мы же все прекрасно знаем, насколько этот идиот может быть жертвенен… – тяжело вздыхает Джордж, раздражённо разминая шею.       – Тогда тем более мы должны найти его и помочь! – наконец не выдерживает Сапнап, устремляясь к дому, но в очередной раз оказывается остановлен старшим, что ловко хватает его за шиворот, вновь оттягивая под тень деревьев. – Ну, что не так-то?!       – Мы не должны врываться в чужой дом в отсутствие хозяина. Даже если это дом нашего друга, – в который раз повторяет Джордж. Он и так корил себя за то, что позволил им это сделать в первый раз. Ему в радость было разрешение ситуации с влюблённостью Дрима, однако вины от проникновения меньше не стало.       – Нет, Джордж. Мне кажется, что Сап прав. Мы и правда должны узнать, что с ним происходит. Первый раз он пропал на шесть дней, никого из нас не предупредив. Второй раз обещал исчезнуть да неделю максимум, а уже прошла декада. Мы не можем больше ждать. К тому же, мне кажется, что и в первый раз он не появился, если бы мы не пришли… Нет, я точно это знаю, – решительно выговаривает Карл, замедляясь во время описания своего предчувствия, но затем встряхивает головой и серьёзно вглядывается в карие глаза старшего из них.       – Я согласен. Уверен, с Дримом что-то произошло, и мы просто обязаны узнать, что именно! – горячо поддерживает Квакити, и уже все трое ждут окончательного решения Джорджа, что проклинает свою слабость перед ними… Он должен быть гласом разума и не поддаваться на их сумасбродные идеи, однако каждый раз им удаётся уговорить его, приводя кучи доводов, которым он не может сопротивляться… А ещё и упёртые и самую малость жалобные взгляды младших, которым у него вообще не остаётся никаких сил противостоять…       – Идём. Только тихо. И под прикрытием своих стихий. Вы и сами знаете, что этот дом необычный, – сдаётся старший, как всегда напоминая о скрытности. В прошлый раз они не стали этого делать, ведь не собирались исследовать дом, только проверить, на месте ли Дрим. А в этот раз их целью были тайны, что скрывало высокое мрачное здание, отрезанное от деревни не только жителями, но и самим лесом… Узнай в деревне, что Дрим живёт здесь, и его бы сразу и без сомнений прикончили, ведь этот дом считался едва ли не вратами ада…       Парни прокрадываются к мрачной махине, с изумлением замечая сами собой летающие предметы на кухне. Кто-то невидимый готовит ароматную сладкую манную кашу… Живот Квакити слабо урчит и парень делает вид, что вовсе здесь не при делах, хотя остальные просто закрывают на это глаза, ведь запах и правда просто восхитительный. Готовка заканчивается, посуда моется, а затем тарелка с кашей и ложка сами собой куда-то летят… Слышится тихий стук где-то в коридоре. Металлический скрип, будто полозья санок, наехавшие на камень. Ещё один стук и вновь тот же скрип, а потом наступает тишина…       Парни переглядываются и в глазах каждого горит один вопрос: «Что это вообще такое было?!»       Они становятся ещё осторожнее, ведь очевидно не могут видеть потенциального противника. Пробираются сквозь приоткрытое окно гостиной, как раз рядом с которым стоят бочки с дождевой водой, что Дрим обычно использует для полива небольшой теплицы чуть в стороне, на самом светлом месте мрачной поляны.       Дома тихо, а в воздухе внезапно летает пыль, хотя ранее никогда такого не было. Дрим был почти одержим чистотой, и пару раз друзья находили его маниакально оттирающим какое-нибудь едва заметное пятнышко на старом столе, что выглядел лучше любого нового из-за его дотошности. К тому же он не редко предлагал их родителям помощь в уборке, когда его приглашали в гости… В первый раз матери Джорджа это показалось оскорблением, однако Дрим был искренен и действительно сумел отмыть полы, стены и даже потолки в их доме так, что женщина только восхищённо разводила руками, сетуя на то какой хозяйственный мальчик дружит с её соней сыном…       Первым делом парни решают подняться наверх и методично исследовать весь дом. Да, хотелось бы сразу узнать, что это был за шум, и правда ли там был какой-то тайный проход. Однако их возможный противник явно был там и соваться без каких-либо знаний, что они могли потенциально найти наверху, было бы глупо. Поэтому младшие подчиняются настойчивым знакам и хмурому взгляду Джорджа, что безмолвно уговаривает их не глупить и действовать поэтапно.       На чердаке они находят чаровальню, понимая откуда Дрим доставал для них столь классно зачарованную броню и орудия. Сотни книг теснились на полках, а чуть в стороне стояла магическая наковальня и так называемый стол раззачарования, в то время как вдоль одной из стен располагались ящики с десятками простых деревянных, каменных и золотых предметов, частично на что-то зачарованных… И ещё целый сундук чистых книг и такой же зачарованных… Они не могли отрицать то, что Дрим приложил просто титанические усилия, ведь каждое даже случайное зачарование требовало огромных затрат магической силы, которую обычно получали от убийства существ или добычи или выплавки руд. Из-за способа получения её называли опытом. И всё это требовало просто колоссальных затрат…       Однако ничего важного здесь больше нет и парни спускаются на второй этаж, осматривая четыре жилые комнаты, три из которых были явно заброшены, хоть и относительно чисты, а в четвёртой располагался забитый однообразной одеждой шкаф, явно принадлежащий Дриму с его почти неизменным стилем. Ровные ряды тяжёлых ботинок. Одинаково зелёные толстовки с несколькими более короткими версиями, а также парой утеплённых. Чёрные штаны с парой вариантов с начёсом и парой же шорт. Четыре тонких старомодных ночных сорочки бледно-розового цвета с кучей оборочек вдоль горла, на плечах, запястьях и подоле. Несколько тонких светло-серых халатов… С десяток абсолютно одинаковых боди, что при касании ненадолго прилипают к коже и столько же масок. Вероятно, чёрная лёгкая ткань действует также, как и маски, и не может быть снята за пределами этого дома. Но разве в детстве Дрим носил что-то подобное? Джордж и Сапнап хмуро переглядываются… Что же ещё скрывает их друг?       Ванная пуста…       Ни в одной из комнат нет ни единого зеркала, и парни сразу же вспоминают слова Дрима о том, что он никогда не видел своего отражения…       Никаких записей кроме ровных стопок тетрадей с прописями, задачами и учебными заметками, что явно сигнализируют о том, что Дрим учился сам, в одиночестве. Не как они в шумном весёлом классе со всегда готовыми помочь учителями. А действительно один. И при этом он был одним из умнейших людей, что они знали. И мог поддержать разговор в самых разных областях…       Забытая на комоде приключенческая книжка о знаменитом кругосветном путешествии…       Ничего особенного. Даже личных вещей почти нет. Один только сундук в изножье, полностью набитый бронёй, оружием и инструментами ничуть не уступающими тем, что он создал для них…       Время спуститься на первый этаж и парни стараются вести себя максимально осторожно, однако все комнаты также пусты, а книги на полках в гостиной – просто сборник художественной и учебной литературы с редкими добавлениями какой-то заумной философской мути. Они не могут найти ничего подозрительного и никаких тайных проходов, а потому Квакити подключает свою силу, сканируя стены. Он бродит по дому, придерживаемый от падений Сапнапом в то время как Карл задумчиво всматривается в книжные полки около лестницы. Там вообще нет ничего кроме каких-то бытовых книжек обо всём на свете от готовки и садоводства, до руководств по правильной уборке и стирке. И они прямо так и назывались, между прочим!       Рука самого высокого на данный момент из них, тянется к красивому изгибу узора шкафа почти у самого потолка… Он не достаёт и приходится подпрыгнуть, чтобы его хотя бы задеть… И внезапно легко сдвинуть вверх, вызывая знакомый звонкий щелчок… Все оборачиваются к Карлу, в то время как он сам быстро отскакивает от полки, что выдвигается, открывая проход в небольшую тесную комнатушку-склад с мрачным зевом узкой лестницы, уходящей в подвал.       Молчаливые переглядки и парни кивают друг другу, медленно осторожно спускаясь по ступеням к манящему слабому свету далеко внизу… У каждого проскальзывает вопрос, насколько же на самом деле глубок подвал этого дома… Где-то на половине пути всех накрывает беспричинный ужас, ледяными тисками сдавливая сердце. Они едва могут вдохнуть, но Сапнап упёрто делает шаг вперёд, протискиваясь мимо Джорджа… Он не может оставить своего друга в опасности, а сердце упорно шепчет, что Дрим просто обязан быть там. И какой-то страх ни за что не помешает достигнуть своей цели и защитить дорогих ему людей… Ещё несколько шагов и ужас отпускает парня, что ободряюще улыбается застывшим на ступеньках выше друзьям…       «Всё хорошо, просто двигайтесь», – жестами показывает Сапнап, стараясь вселить в них уверенность и упрямство. Он Верен своим целям, и остальные следуют его примеру…       Джордж покрывает сердце ледяной коркой, ещё более холодной, чем могильный ужас, что давит на сознание, и Спокойно следует дальше…       Карл дрожит, но растягивает губы в широкой улыбке, что с каждым мгновением становится всё более искренней, распространяя вокруг шатена Радость, что тот испытывает от мысли, что может помочь своему другу…       Квакити зло ухмыляется, практически сливаясь с окружением. Он становится частью этого ужаса, Коварно проскальзывая в тени опасности…       Каждый из них продолжает двигаться ради своей цели. И действительно, ужас в один момент просто отступает… Внезапно Карл поднимает глаза и замечает чуть сдвинутую в сторону подставку для факела, молчаливо привлекая внимание друзей к нему… На тёмном металле ощущается что-то иное. Квакити пытается понять, однако лишь разводит руками… Джордж решает проверить своей силой и напряжённо хмурится, понимая…       «Это кровь», – коротко жестами говорит он, и видит такие же хмурые взгляды других…       Они спускаются вниз и в один момент лестница просто обрывается, как и стена, отделяющая её от основного пространства подвала, что кажется меньше, чем должно быть…       Парни не решаются выйти, выглядывая прямо с лестницы…       Карл в ужасе вздрагивает, показывая жестами и испуганными глазами молчать при любых обстоятельствах… Он видит смутные очертания тёмных размытых фигур, располагающихся будто на стыке реальности… Такую же он видел на кухне, однако он искренне верил, что его друзья видят то же, что и он…       Квакити осторожно медленно исследует окружение, едва не теряя концентрацию, когда понимает, что находится в ровных рядах коробок вдоль стен…       «Кости, человек», – двумя беззвучными сигналами рассказывает он. Указывая на стены, в которых остальные лишь сейчас различают деревянные подобия сундуков… По всем пробегается испуганная дрожь… Однако они всё ещё молчат, внимая безмолвному предупреждению Карла, что по их скромному мнению видел мир «немного» иначе, чем все…       Квакити продолжает, в то время как Джордж замечает тонкую фигуру на алтаре. Она прикрыта серым невзрачным халатом, что в свете живого огня делает человека похожим на странную скульптуру… К тому же его кожа также кажется сероватой и лишь частые более тёмные пятнышки чуть выделяются на общей серости… Старший не желает верить своему предположению, однако вода явно говорит, что на алтаре лежит живой, но очень слабый человек, в районе живота которого будто располагается зона полного вакуума… Будто прямо внутри организма внезапно оказался крупный камень или что-то иное не имеющее в себе влаги…       – Там слова языка чарования, – едва слышно шепчет Квакити, так что даже его друзья с трудом различают. – Я не знаю только четырёх. На одном зеркале в гробу я не понимаю надписи «Джей Шлатт», а на втором «Вилбур Сут»… – парень открывает глаза, прекращая пытаться прощупать окружение с помощью земли и дёргается, видя чёткие дымчатые фигуры.       «Кто ещё видит тени?!» – экспрессивно жестикулирует коротышка, с испугом глядя на новые действующие «лица»…       «Вы их не видите?» – растерянно уточняет Карл, лишь сейчас понимая, что вновь сработала его странная способность видеть что-то неподвластное человеческому глазу…       Джордж отрицательно мотает головой, а Сапнап одними лишь губами протягивает словосочетания, что кажутся ему именами… А затем внезапно также начинает видеть тени, тут же привлекая внимание Джорджа и показывая, что ему тоже нужно их произнести…       Теперь все четверо видят тени, однако Карл ради интереса решает едва слышно протянуть их вслух, а затем растерянно замирает, СЛЫША, как фигуры двигаются по земляному полу, изредка перекидываясь фразами…       «Я слышу», – сигналит Карл и замирает, стараясь не упустить ничего… А фигуры как раз решают что-то обсудить…       – Ну, и что там, – скучающе тянет тень, сидящая на алтаре рядом с человеком и растерянно перебирающая золотые локоны, лишь теперь видимые четырём друзьям.       – На одного точно хватит, но вот на двоих, – недовольно качает головой второй, протягивая руку к чему-то располагающемуся с другой стороны алтаря.       – Он ведь Нефрит. Причём зелёный. Его должно хватить, – ворчливо отрывисто отрезает первый, получая в свою сторону раздражённый жест второго:       – Знаю. И тем не менее этого всё ещё недостаточно. Нас слишком долго использовали в качестве проводников. Стихии не слабо повредили энергетические структуры и сил на их восстановление понадобится слишком много…       – Тогда давай воплотим двойное? Помнишь, наш старый эксперимент? Этого будет достаточно чтобы разбить наши оковы… – искушающе тянет первый, и второй тут же восторженно подхватывает:       – И нам не придётся выпивать Дрима полностью! Джей, ты просто гений! Парадоксально, но наша общая структура куда проще, чем обе раздельно… Поэтому нам просто нужно оставить возможность разделения и уже потом, медленно можно будет воплощать два отдельных тела!       – На нашего мальчика тогда будет не так уж и много давления, да и не придётся торопиться до его восемнадцатилетия. По идее нашего двойного воплощения будет достаточно, чтобы избавиться от его проклятия и успокоить буйную кровушку Края…       – Это точно… Додумались же ведь идиоты, менять саму структуру мироздания…       – Ну… По сути, Дрим – химера, просто разумная и куда более совершенная. Удивительно, что от обоих кровей он умудрился унаследовать лишь лучшее…       – Да… Пускай они и были безумными фанатиками, но безусловно гениями… Даже у меня никогда не получалось создать нечто настолько идеальное… – немного обиженно тянет второй, подходя к алтарю и спуская с бледных плеч их друга халат… – Такой милый…       – Такой красивый, – в тон ему урчит первый…       – И только наш… – довольно добавляет второй, мягко смеясь…       – Мы ведь не будем забирать у тех мальчишек родство со стихиями? Хотя я всё же предпочёл бы просто от них избавиться… – внезапно перескакивает на другую тему первый, легко подтягивая безвольное тело их спящего друга на себя и усаживая того на свои колени… Халат соскальзывает, и парни ненадолго смущённо отводят взгляды, стараясь не пересекаться друг с другом, ведь Дрим оказывается полностью обнажён…       – Джей! – тут же возмущённо вскидывается второй. – Мы ведь уже говорили об этом. Мы не можем просто запереть нашего мальчика в этом доме. Ему не зря досталась характеристика Свободы, он просто зачахнет здесь! Оставь в покое его друзей, пускай себе живут и радуются своей силе. Зачем забирать то, что всё равно никакой пользы нам не принесёт? К тому же мы оба знаем, что культ не вернётся просто потому, что они стали его новыми членами. Они об этом даже не знают! Дрим даже не понимал почему ему нужно было посвятить больше людей. Это одна из подсознательных установок, которые ставят детям культа с рождения! Хорошо ещё, что эти твари сами подохли, позволив нам воспитать его без всей этой фанатичной ереси…       – Да… Даже ничего почти делать не пришлось… Предатели сами избавились от фанатиков… Даже хорошо, что они его не забрали… Кстати, кажется Дрим рассказывал не только о своих друзьях, но и об их родителях и как-то подозрительно знакомо отзываются их фамилии, не находишь?       – Хало, Фаунд и Джейкобс… Да… Последние вроде ещё пару десятилетий назад свалили, когда первые эксперименты над людьми пошли. А вот Хало и Фаунды долго держались… Впрочем, после первых отступников такой контроль пошёл, что неудивительно, что они тянули до последнего… Кажется тогда их только пятеро и осталось. Потому и новых кругов на обелисках не добавляли. Двое Хало, один из которых призванный демон, Фаунд и двое Тейкенов с их маниакальным желание заполучить полукровку… Дрима посвятили, но Нефрит был слишком опасен для всех них… Вот ведь глупцы… Понадеялись, что младенец сам здесь сдохнет и избавит их от хлопот… Только демон и пытался хоть как-то их уговорить его забрать…       – Тем не менее они всё же решились. Я впечатлён, что они даже от своих сил не побоялись отказаться… А ведь Скеппи был одним из сильнейших, алмаз получить в качестве камня-проводника не так-то уж и просто… К тому же того демона, Бэда, тоже он призвал… Да и Эрет тоже был неплох, его мастерству управления водой и тем более кровью даже я могу позавидовать…       – Иронично, что новыми пускай и неосознанными членами культа, стали потомки предателей и отступников… Хотя, наверное, правильнее будет сказать тех, кто ещё не растерял свои мозги в погоне за «великой» целью, – саркастично заканчивает второй, ласково поглаживая Дрима по коленям и бёдрам…       – Кстати, а тебе не показалось, что тот мальчишка, который Невадас, уж больно на род Невано похож? Тоже мелкий и хитрый, только теперь ещё и с горячей южной кровью. Не удивлюсь, если он тоже несёт в себе проклятую этими фанатиками кровь, – усмехается первый…       Надо сказать, что Джордж, Сапнап и Квакити слышали лишь исключительно те фразы, что касались их или их родных, в то время как Карл слышал всё. И вопросов к своим родным у всех появилось предостаточно…       Внезапно парни замечают короткую вспышку исходящую от огромного тома, небрежно отброшенного чуть в стороне от алтаря. Первый занят Дримом, что всё ещё беззаботно спит у него на руках, а потому к книге спешит второй, быстро пролистывая на самую последнюю страницу.       – Ну вот нужно тебе было это говорить вслух! – рассерженно пыхтит дымчатая фигура, оборачиваясь на своего собеседника. – Вот, пожалуйста, – он вновь возвращается к страницам. – «Квакити Невадас. Новая старая кровь. Отступники Детей Края. Проклятие неуклюжести», – раздражённо зачитывает строчки второй, в то время как первый начинает громко издевательски смеяться. – Шлатт, друг мой… Моя… Моя прекрасная принцесса… – издевательски тянет второй, а затем несдержанно повышает голос: – Ты хоть знаешь сколько проблем может доставить подобное проклятие потенциальному политику?! Там же всё на этикет завязано! Стоит просто оступиться на дорожке и всё, конец твоей репутации!       Смех становится лишь громче, а Дрим слабо морщится от звука, приоткрывая усталые нечеловеческие глаза…       Квакити в ужасе чувствует, как пальцы ни с того ни с сего начинают соскальзывать со стены, и он всё дальше заваливается вперёд… Он пытается удержаться, однако ничего не получается, и он спотыкается, выталкивая Карла, что присел на последние ступеньки, на свет…       Все замирают, когда шатен коротко тихо вскрикивает, едва не влетев носом в землю.       – О-о-о… – любопытно тянет второй, когда парень садится на пол, поднимая на них испуганный взгляд. – А вот и причина, по которой нам вдруг захотелось поговорить о круге нашего милого малыша… Как же капризен этот мир, просто не может без драмы…       – Ты сам – Драма, Вилбур, – ехидно фыркает первый, впиваясь в новое действующее лицо острым холодным взглядом алых иск, застывающих в сплошном тёмном мареве дымчатой фигуры… – Стоит ли нам включить его в нашу затею? Чароит не слабый камушек, хранящий множество загадок, да и к тому же достаточно тёплый… Его как раз хватит ещё на восьмушку кристалла… Всё Дриму легче…       – П-простите… – неловко тянет Карл, смущённо опуская взгляд, когда тот, кто обнимал Дрима, уложил того спиной на алтарь и начал нагло поглаживать мягкие пышные бёдра их друга… Что тут же отозвался тихими довольными вздохами… Он явно сейчас что-либо понимает… По крайней мере Джейкобс уверен, что блондин не стал бы так себя вести, если бы осознавал, что по крайней мере один из его друзей здесь…       – О! Так ты нас слышишь? – насмешливо тянет Джей.       – Секунду, – тут же отзывается Вилбур, если предположения парня верны, вновь перелистывая страницы огромного тома. – Ну, конечно. Проклятие забывчивости и слабое ясновидение. Это тот самый Джейкобс.       – Что такое, Карл? Уже успел испугаться? А мы умеем кусаться да ещё как… – нагло тянет Шлатт, наклоняясь и впиваясь во внутреннюю часть бедра Дрима, вырывая из блондина слабый болезненный стон… Хотя и он звучал столь пошло, что щёки всех парней окрасились алым, а Джордж даже на мгновение задумался, что иметь парня с таким голоском всё же было бы весьма неплохо… Никто из Диких и представить себе не мог, что их негласный лидер, разумно прячущийся за своим таким же негласным замом, может быть ТАКИМ…       – Оставь Дрима в покое! У нас ещё достаточно времени, ты так его до смерти затрахаешь! – злится Вилбур, оборачиваясь к своему другу.       – Подождите, что?! – не сдерживает потрясённого возгласа Карл, однако тут же пугливо зажимает себе рот. – П-простите…       – Ну, Вил? Ты всё ещё против? – усмехается Джей. – У мальчишки голосок тоже весьма хорош… Да и выглядит он достаточно мило…       – О Звёзды, сколько уже можно?! Если захочет помочь Дриму, сам часть силы сольёт в кристалл. Это его нам нужно постоянно наполнять, чтобы из-за оттока энергии кровь Края не выжгла человеческую. Этот-то нам зачем? К тому же ты сам мне все уши прожужжал про то, какой Дрим охрененный в постели. И да, я полностью с этим согласен. И добавлять ещё кого-либо не собираюсь!       – Ладно-ладно, не бухти… – Шлатт недовольно отодвигается от Дрима, прикрывая стройное тело тонким халатом… Всего пара мгновений и нефритовые глаза вновь закрываются, а блондин засыпает…       – Совсем умаялся бедненький, – с умилением тянет Вилбур, быстро подходя к алтарю и присаживаясь у головы получеловека. Он ласково перебирает золотые пряди, тихо смеясь, когда Дрим слабо подаётся вслед за его касаниями…       – С Дримом… Всё будет хорошо? Вы ведь не причините ему вреда? – с надеждой негромко спрашивает Карл.       – Не бойся, мальчик, если бы не крайняя необходимость, мы с самого начала и близко бы его не подпустили к этому месту. Но, увы, в восемнадцать лет каждый подобный ему рискует погибнуть от конфликта кровей. И теперь больше нет ни одного культиста, что мог бы попытаться это подавить. Поэтому нам нужно восстановить свои тела и силы, чтобы помочь ему выжить. По сути, мы сможем его даже из мира мёртвых вытащить, хотя это и не будет самым приятным опытом… Я там был, и мне категорически не понравилось… – передёргивает плечами Вилбур как всегда бережно заботясь о Дриме. Он вовсе не против рассказать часть или даже всю правду тем, кому их ветерок верит. Больше людей – больше силы, выше шансы на их воскрешение и излечение Дрима.       – То есть… Вы можете даже такое?       – Мы тебе, блять, кто? Фокусники? – как всегда грубо и резко отзывается Шлатт, заставляя Джейкобса испуганно втянуть голову в плечи.       – Мы – маги, – мягко прерывает друга Вилбур. – Одни из сильнейших в своё время.       – Ага… И если бы не наша собственная глупость, мы бы не были заперты хер знает сколько лет в этом мешке из костей…       – Да… Есть такое… – печально-насмешливо тянет Сут.       – Вы сказали, что мы можем помочь Дриму? – с надеждой уточняет Карл. Привлекать к себе внимание теней не хочется, но ради своего друга он продолжит им улыбаться и Радоваться, что всё прошло куда лучше, чем он ожидал…       – С этой стороны в алтарь вставлен кристалл. Сейчас он уже более наполовину полон, однако нужен целый, иначе на нас обоих просто не хватит, а в одиночку ни один из нас не сможет ему помочь, слишком сложная эта хрень, – ворчит Шлатт, с неудовольствием признавая свою уязвимость. – Если так хочешь помочь, сливай туда свою силу. Сколько сможешь. Чем больше, тем меньше Дриму придётся провести в таком состоянии, и тем быстрее мы сможем заняться его кровью. Сам видишь, что кожа уже начала сереть, а пятен стало больше. А мы не хотим, чтобы в один «прекрасный» момент он полностью обратился в Странника Края…       – А… Если я приведу ребят? Вы ведь всех нас уже знаете, верно? Если мы все будем вливать энергию, этого будет достаточно? – робко спрашивает Карл, надеясь что ответ будет положительным и им не придётся наблюдать за своим другом в подобном состоянии слишком долго…       – В зависимости от человека, – качает головой Вилбур, благосклонно пускаясь в пояснения. – От камня, что вы получили, зависит плотность вашей силы и степень того, насколько она может насытить кристалл. Нефрит – самый подходящий для этого камень, и по идее Дрим имеет возможность полностью заполнить кристалл в одиночку. Однако это истощит его, да и кровь Края слишком агрессивна, так что нам приходится тормозить изменения его организма единственным способом, что для нас сейчас доступен. Мы наполняем его Тьмой, что сильно замедляет все физические процессы организма и выработку энергии, увы, тоже… А из вашего круга, кстати, выходит неплохой энергетический конструкт. Дрим – незыблемая основа. Джордж – пространство для стихий, и оставшиеся трое – три уровня погружения. Самый плотный – твой Чароит, он стоит ближе всех из вас к Нефриту. Срединные – Ларимар и Янтарь – две противоположности и в то же время две стороны одной медали. Не слишком плотны, но обширны и оттого неплохо способны подпитать кристалл. И самый лёгкий Сердолик. Его немного и он не плотен, однако в каждом круге должно быть равновесие, и именно он это обеспечивает. Конкретно для кристалла он не подойдёт, но может стать неплохим проводником для вас, ведь переносить свою силу в неживую материю сложно, и наиболее к этому приспособлена Земля и её камни, коим как раз и является Сердолик. Так что, если хочешь, можешь рассказать всё своим друзьям. Мы будем только рады помощи. Дрим дорог нам. Все эти годы мы заботились о нём. Растили его здесь – в безопасности и тишине. И мы очень не хотим его потерять… Не из-за этого клятого культа!       – Хорошо… Спасибо, я поговорю с ними и всё объясню… – тихо отвечает Карл, получая два пристальных взгляда алых искр. Он с улыбкой выдерживает это маленькое испытание и уходит, как только они позволяют, безмолвно уводя друзей наверх. Им нужно поговорить…       ***       – И ты предлагаешь просто им довериться?! – возмущённо подскакивает Сапнап. – Они ведь явно что-то замышляют!       – И всё же в чём-то Карл прав… Во-первых, мы не можем бросить Дрима. А мы уже видели к чему приводит этот процесс… Во-вторых, я не думаю, что они стали бы растить его как свинью на убой… Мне непонятна логика таких существ – кем бы они ни были… – но тратить столько сил просто, чтобы не вызывать подозрений у будущей жертвы, как минимум не необходимо, – заключает Джордж, хмуро вглядываясь в пылающие глаза самого младшего из них…       – Согласен, это подозрительно. Но всё действительно выглядит так, будто Дрим медленно обращается в эндермена. И если они могут это предотвратить, то я за, – серьёзно кивает Квакити. В его глазах, наверное, впервые нет ни единого весёлого огонька, только холодная расчётливость и задумчивость, явно просчитывающего все варианты человека… Урождённого политика…       – Мне это всё ещё не нравится… – хмуро ворчит Сапнап, отворачиваясь, но явно принимая ситуацию. Он всегда был вспыльчив и скор на суждения, однако также был достаточно отходчив и умел признавать свои ошибки или уступать необходимости…       – Пойдём? Нам ведь не за чем тянуть? Отдадим сколько сможем, а там посмотрим. Хуже всё равно не станет, я в этом уверен, – мягко улыбается Карл, стараясь вселить во всех свою уверенность. – Быть может узнаем, нужно ли Дриму что-нибудь… Он ведь там уже столько дней. Особенно если всё началось почти сразу… Они его кормят, но вы же знаете брезгливость Дрима. Уверен, он будет расстроен, когда очнётся и обнаружит себя грязным и… Эм-м… Ну, вы поняли… – смущённо заканчивает шатен, отводя взгляд.       – Обконченным, – милостиво подсказывает Квакити, получая возмущённый трёхголосый возглас друзей. – Что? Что естественно, то небезобразно. К тому же, если вы не заметили, Дрим вообще излишней стыдливостью не страдает. Уверен, если бы не невозможность снимать его боди, то он с удовольствием бродил летом по лесу едва ли не голышом. Вы сами рассказывали, что в детстве его нельзя было заставить надеть плавки на речке. Вы думаете, что-то изменилось? Нет. Просто пятен, как я подозреваю, стало больше, и поэтому эти недо-призраки стали прятать его куда сильнее.       – Ладно, хватит. Закрыли тему, – тяжело вздыхает Джордж. – Пойдём уже. И так заболтались, остальное лучше попытаться напрямую узнать… Но родителям ни слова! Если они и правда как-то были связаны с этим культом, то я почти уверен, что нашей с ним связи они не будут довольны. А лично я отказываться от своих способностей лишь из-за их происхождения не собираюсь. К тому же, насколько я понял, эта сила действительно наша, просто изначально связаться со стихией и получить свой камень так просто нельзя…       ***       Август стремительно приближается, грозясь роковой датой… Кристалл наконец заряжен полностью, однако Дикие просто не знают, что сказать, ведь процесс выжал их досуха. За последний месяц они сильно исхудали и даже девятнадцатый день рождения Карла прошёл как-то буднично и тихо, беспокоя родителей неразлучной четвёрки, что конечно же заметили подавленность своих чад, как всегда сутками пропадающих в лесу…       – Сапнап, прошу, скажи, что с тобой, – умоляет сына Бэд, присаживаясь на колени перед кроватью, с которой парню категорически не хочется вставать, хотя и надо…       – Всё хорошо, пап… Правда… Просто замотались как-то… Дрим приболел, а монстров меньше не становится, вот и забегались… – парень стыдливо отводит взгляд, говоря заранее заготовленную ложь. Он не хотел врать своему любимому родителю, но иначе нужно было рассказать всю правду, а он и сам понимал, что Скеппи и Бэд не будут счастливы услышать, что их сын стал в некотором роде культистом… Конечно же Дикие поклонялись лишь своим стихиям, однако средства связи всё ещё оставались теми же, что и у Детей Края, и даже в книге они отражались как адепты…       – Саппи, ты ведь знаешь, что мы очень тебя любим, верно? Могу я попросить тебя больше не ходить в лес? Мы каждый день боимся, что ты больше не вернёшься к нам… Прошу, прекрати жертвовать собой… С монстрами пускай сражаются солдаты или големы, это их работа. Вы всё ещё дети и должны жить полной жизнью, а не рисковать собой каждый день…       – Всё хорошо, правда. Мы в безопасности. Мы умеем сражаться куда лучше любого солдата деревни и… Да… – едва не срывается на привычные восторги по поводу своей огненной силы Сапнап, вовремя прикрывая свой болтливый рот… – Дрим зачаровал для нас броню и оружие, так что никто не сможет нас ранить… – устало тоскливо улыбается Сапнап, предвкушая сегодняшнее действо. Если всё пройдёт хорошо, то блондин наконец сможет отдохнуть и восстановиться, а недо-призраки займутся его лечением, а затем, возможно, и проклятьями Диких… Было бы здорово больше не ощущать постоянного жара в теле, что порой едва не сводит его с ума и не редко становится причиной болезней… Он чувствует жар внутри и пытается избавиться от него, снимая, например, зимой куртку, однако это лишь в его голове и тело мёрзнет и заболевает, в очередной раз приковывая его к кровати…       – Зачаровал? Где он нашёл чаровальню? Или ему удалось создать стол зачарования? – тут же недоумённо бормочет Бэд, растерянно вглядываясь в тёмные круги под глазами сына.       – А разве это так уж сложно? Я понимаю, что это требует колоссальных затрат опыта, но в остальном нужны лишь книжные полки с хотя бы парочкой зачарованных книг в каждой и стол с правильно вырезанными рунами и по-особому зачарованной книгой. Что здесь такого?       – Саппи, достать такую книгу невероятно сложно. Её нужно напитывать магией и стихиями очень долго и по крайне сложной системе. Просто найти её практически невозможно, ведь каждая на вес золота! В прямом смысле слова!       – Оу… Видимо Дриму действительно повезло… Ты знаешь? Он удивительный… Самый сильный, быстрый и умный из нас… Сколько ни пытайся, нам всё равно до него далеко… Но он никогда не задирает нос и наоборот охотно учит нас всему, чему мы не попросим… А ещё он очень красивый… Жалко только его настоящих глаз мы никогда уже не увидим…       – О звёзды, с ними что-то произошло?       – Эм-м… Да… можно и так сказать… Наследственная проблема… Ладно, мне пора вставать. Ребята наверное уже заждались… Хорошего дня, пап, я позавтракаю у Дрима! – торопливо подскакивает с постели брюнет, в мгновение ока натягивая привычную одежду и выпрыгивая прямо через окно на соседнее дерево, а затем и вниз, убегая в сторону леса… И в сторону заброшенного дома за разрушенным могильником…       – Ой, не нравится мне всё это… – ворчит демон, коротко позволяя тёмно-карим человеческим глазам полностью окраситься в белый… Он делает это впервые за долгие годы и испуганно замирает осматривая комнату сына в совершенно ином спектре… – О нет… О нет-нет-нет-нет! – демон спешит в соседнюю комнату, будя своего благоверного и по совместительству призывателя. – Скеппи. Скеппи, беда!       – Бэд? Почему ты глаза изменил? Что если тебя кто-нибудь из церковников учует?! – быстро подрывается с кровати Скеппи Хало, хватая щёки демона и вглядываясь во влажный паникующий нечеловеческий взгляд. – Что произошло?       – Я… Я хотел поговорить с Сапнапом. Как мы и договаривались… Он рассказал, что у его друга есть возможность зачаровывать предметы, а потом почти сразу убежал… И прямо в сторону того дома… Вот я и не сдержался, а там… У него вся комната огнём пропитана! А на кровати точка сохранения… Скеппи, я боюсь, что он мог каким-то образом попасть в культ! Я так боюсь! А что если все они там?! Что если этот их друг, Дрим, на самом деле из Детей Края? – демон плачет, не в силах сдержать беспокойство и панический страх, что накатывают на него от воспоминаний о былом и мыслей о возможной причастности ко всему этому ужасу их сына…       Он был так счастлив, когда Скеппи предложил встречаться… Он даже девушкой обратился, чтобы его возлюбленному было удобнее… Даже родил для них сына… Сапнап был их маленьким солнышком, что стал сбегать из дома из-за их постоянных споров… Они были невероятно разными, но просто не хотели покидать друг друга. И не только из-за связи демон-призыватель. К тому же, им нравились их ссоры и примирения, а вот маленькому мальчику было невдомёк, что его родители просто так странно играют… А когда они это поняли, было уже поздно: Сапнап увлёкся идеей Диких, отказываясь проводить дома больше времени, чем необходимо…       И если Джорджу они доверяли, прекрасно зная его отца Эрета Фаунда. То Дрим был фигурой весьма неоднозначной… Мальчики всегда восхищались им. Однако всё, что видели взрослые, – это неизменно-улыбающаяся маска и с прорезями-точками, где изредка мелькали зелёные отблески… Простой светловолосый мальчишка, что почему-то никогда не показывает лица. И даже не ест в гостях… Он был странным и в то же время совершенно обычным, как и все дети бегая и веселясь дни напролёт…       Беспокоило, что он так и не пошёл в школу вместе с их детьми, однако те твердили, что он учится в другом месте, постоянно зачитываясь разными скучными книжками вроде травников, бестиариев, энциклопедий и словарей… И Дрим был действительно умён, всегда умея поддержать беседу…       – Тише, Бэд. Всё хорошо. Даже если он каким-то образом попал туда, мы сможем его вытащить. Обещаю. Давай зайдём к Эрету и расскажем ему. Лишняя голова явно не помешает…       ***       Трое взрослых с неудовольствием пробирались по слишком уж протоптанной тропинке, которую они клялись забыть более семнадцати лет назад… Эрет тогда так радовался, что смог оттянуть посвящение своего сына, и в итоге Джордж так и не был вписан в список членства Детей Края…       Когда-то давно… Ещё в детстве. Эрет и Скеппи верили, что это было на благо. Что культ – действительно семья… Однако шли годы, экспериментов удачных и не очень становилось всё больше, как и изломанных судеб обречённых на смерть в день своего совершеннолетия детей… А светлых чистых стремлений всё меньше…       Они не могли нарадоваться, когда культисты ушли на ежегодный сбор в главных храм и были все поголовно уничтожены без возможности возрождения… Остались только фанатики Тейкены, что как раз ждали очередное обречённое дитя… Они не могли оборвать жизнь беременной женщины и потому ждали подходящего момента…       Когда посвящение подарило ребёнку ярок-зелёный Нефрит, его участь была предрешена, но… Жертвоприношение позволило бы Тейкенам получить больше силы, а значит бунтовщики не могли больше ждать, подставляя фанатиков под удар подвальной ловушки, что способна была убить даже таких, как они… Ребёнок в любом случае был обречён, потому они просто оставили дитя в подвале, хотя Бэд и пытался их уговорить позволить дать ему шанс на жизнь… Ни Скеппи, ни Эрет не были горды за свой поступок. Они стыдились своей слабости, что привела к смерти невинного ребёнка, едва успевшего увидеть свет… Однако так всё же было правильнее, ведь серые точки на щеках младенца стали бы для него смертью куда более жестокой, чем голод и холод зимнего подвала… Слишком уж они были похожи на Поветрие Теней, ужасающей мрачной легендой нависшее над людьми, что боялись его больше Чумы…       Они тихо подбираются к дому, с обречённость замечая слабый свет в окне на первом этаже. Воспоминания сами собой всплывают, подсказывая, что это кухня… Они не торопятся, решая подслушать о чём болтают их дети…              – Сап, всё хорошо? Ты выглядишь подавленным, – обеспокоенно интересуется Джордж, обнимая младшего за плечи.       – Просто… Сегодня папа попытался узнать, что с нами такое… И мне пришлось соврать, как мы и планировали… И… И… Мне теперь так стыдно… – хнычет Сапнап, легко подаваясь в приятно-прохладные ласковые объятия старшего… Огонь внутри вновь разбушевался, вызывая сильнейшую головную боль и ломоту в костях, однако рядом Джорджем он может немного отдохнуть, поглощая капельку его холода и спокойствия…       – Прости, Саппи… – ласково отзывается Джордж, хотя его лицо всё ещё выглядит совершенно равнодушно. – Скоро всё закончится. Тебе больше не придётся идти против своей характеристики…       – Верность – дерьмо, – констатирует Квакити, вновь вызывая дружный возмущённых возглас своих друзей. – Что? В данном случае – полнейшее. Но я же не говорю в принципе? Верность очень ценна и куда приятнее моего Коварства… – недовольно заканчивает черноглазый…       – Не грусти, Кью, – тут же начинает успокаивать его Карл. – Твоя характеристика тоже очень важна. Это очень сложная и комплексная эмоция… Не то, что моя Радость. Она прямая как палка. Да и всегда улыбаться иногда становится не слишком приятно…       – Хей, всё хорошо. Ты лучший, Карл. Никто из нас так бы не смог, – подбадривает шоколадного шатена Квакити.       – Верно. Джордж вот вообще у нас отмороженный со своим Покоем! – хихикает Сапнап, поддерживая старую шутку…       – Ха, ха… – саркастично тянет вышеназванный, однако на губах всё же показывается слабая улыбка. – Зато Дрим, что ветер, – ищи свищи его во чисто поле. Хрен найдёшь/дозовёшься!       – Да… – с грустью тянет Карл и все парни замолкают…       Через какое-то время на кухне появляется привычная уже для парней дымчатая фигура, собирающая несколько стаканов воды.       – Доброе утро, Вил, – улыбается недо-призраку Карл, получая в ответ кивок. Вслед за ним также приветствуют одного из хозяев дома и остальные. – Сегодня?       – Да. Кристалл почти под завязку полон. Вольёте понемногу и будет как раз достаточно. Я пока начну готовить ритуал для воскрешения. Вам просто нужно будет встать в привычный круг и помолиться своим стихиям. Но не ешьте на всякий случай слишком много. Я не знаю насколько отвратительно это будет выглядеть. А из круга выходить не стоит, ведь по вам вполне может ещё что-нибудь неприятное прилететь.       – Хорошо, спасибо за предупреждение, – с воодушевлением кивает Карл, оборачиваясь к своим друзьям. – Итак, заканчиваем сегодня. Не ешьте много, процесс может быть неприятным, а выход из круга чреват неприятностями. Нам нужно будет последний раз понемногу слить, а потом помолиться своим стихиям в стандартном круге… Хотя, вероятно, без Дрима…       – Тогда давайте постараемся не запороть всё в самый ответственный момент? – насмешливо тянет Квакити.       – Просто будьте спокойны. Мы знаем примерно, что произойдёт, и ждали этого, – серьёзно кивает Джордж.       – Верно! Помните, что это наш шанс на спасение Дрима! Мы не должны позволить нашему другу погибнуть или обратиться в полу разумного монстра!       – Дикие парни всем утрут носы! – жизнерадостно подытоживает Карл, и остальные его поддерживают улыбками. Даже Джордж…              – Во что, смерть убереги, ввязали наши дети?! – в ужасе шепчет Эрет после подслушивания этого странного разговора. К тому же стоит упомянуть, что они не видели и не слышали дымчатую фигуру, наблюдая лишь за парящим в воздухе подносом с несколькими стаканами с водой.       Бэд осторожно постарался активировать свои демонические глаза, однако этого уровня хватало лишь на то, что он смог заметить слабые отсветы призрачной фигуры. Слов того, кого Карл назвал Вилом, он не слышал, впрочем, как, похоже, и остальные…       – Мне это не нравится, – хмурится Скеппи судорожно соображая, что они могут сделать.       – Я могу попытаться им помешать? – робко предлагает Бэд.       – Ни за что! Всплеск такого количества демонической силы сразу привлечёт ненужное внимание, а нам только подвести собственных детей под плаху не хватало! – зло шепчет Скеппи, при этом ласково обнимая своего супруга.       – Мы можем попытаться взять чисто силой и понадеяться, что они не используют свои стихии… – скрепя сердце предлагает Эрет, и они соглашаются, ведь иного выхода нет… Взрослые тихо пробираются через задний вход и ловят подростков, когда те уже толпятся в коридоре перед потайной дверью в чулан с лестницей в подвал…       – Папа, отец? Что… Откуда вы здесь? – растерянно бормочет Сапнап, даже не сопротивляясь крепкой хватке Скеппи.       Бэд держит Квакити и Карла, а Эрет выворачивает руки своему сыну…       – Что всё это значит? – твёрдо и холодно интересуется Джордж, привычно уходя в Покой. Он будто вода, выскальзывает из рук отца, всего за пару секунд ступора родителя оказываясь на другой стороне коридора.       – Джордж… Прошу, пойдём домой. Это место… Тебе не нужно здесь быть, – с жалкой кривой улыбкой пытается уговорить своё чадо Эрет. Псевдо-слепые глаза будто смотрят в душу парня, однако он совершенно не реагирует.       – Отец. Мы знаем, что мы делаем. Тебе не стоит беспокоиться. Мы не члены культа, хотя и оказались записаны в книге. Мы поклоняемся лишь своим стихиям и никому и ничему более. У нас нет чётких целей, и мы просто хотим жить долго и желательно счастливо. А ещё все пятеро, – монотонно будто по бумажке зачитывает старший из Диких.       – Верно! – тут же горячо поддерживает его самый младший, слишком уж легко выворачиваясь из рук Скеппи и тут же с довольным урчанием прилипая к Джорджу. – Чёрт подери, этот жар меня когда-нибудь доконает, – жалобно тянет Сапнап, пока старший ласково поглаживает его по волосам, успокаивая проклятье младшего Хало.       – Мы не собираемся продолжать эксперименты или следовать за ещё какой-нибудь фанатичной чушью. А конкретно сейчас для нас вообще важен только Дрим. Пожалуйста, не мешайте нам его спасти, – с неловкой улыбкой тянет Карл, слабо дёргаясь в крепкой хватке их деревенского великана.       Квакити же молча выскальзывает, скрываясь в тени и сканируя местность на очередных незваных гостей:       – Всё чисто. Больше никого. Нужно поторопиться, мы и так достаточно задержались.       Мгновение и Карла вытаскивают из чужой хватки, пока тело демона просто парализует. Джордж умеет не меньше, чем его отец когда-то…       – Мы знаем, что вы когда-то состояли в Детях Края. Также как и предки Карла и Квакити. И поэтому мы все прокляты, – спокойно выговаривает Джордж, пока Карл торопливо открывает проход и уводит за собой младших. – Сапнап постоянно ощущает фантомный жар, что иногда усиливается, принося ему не мало боли. Я практически не могу бодрствовать, засыпая в любом месте и положении, а также не редко ходя во сне. Квакити получил проклятие неуклюжести, а Карл забывчивости. Дрим же либо умрёт либо обратится в странника Края и у нас осталось слишком мало времени в запасе. До его дня рождения лишь чуть больше недели, а кровь уже начала брать своё. Мы не можем позволить этому произойти. Если хотите, вы можете понаблюдать за нами, но не вмешивайтесь, или я буду вынужден применить крайние меры… Прошу простить, мистер Хало, однако вы слишком сильны, чтобы мы могли проделать это без применения моих сил, – склоняется перед великаном парень, искренне прося прощения. – Данный ритуал – наш единственный шанс получить спасение для Дрима и, вполне вероятно, для нас самих. Поэтому, пожалуйста, не пытайтесь нам мешать, – не разгибая спины просит Джордж, и взрослые просто не знают что ответить. Каждый из них ненавидит культ и всё, что с ним связано, однако проклятия для потомков отступников – это не шутки. Такие и в могилу легко свести могут…       – Хорошо. Мы не будем мешать, но будем наблюдать. Просто не подвергайте себя лишней опасности. Мы волнуемся за вас. Я боюсь за тебя, Гоги… – мягко заканчивает Эрет, ласково касаясь плеч сына и поднимая того из поклона. Мягкие отцовские руки осторожно снимают непрозрачные снаружи очки. Почти в точности такие же, как и у самого псевдо-слепца. Спокойные тёплые карие глаза младшего Фаунда встречаются с белыми обеспокоенными омутами старшего.       – Обещаю, всё будет в порядке, – кивает Джордж и ведёт старшее поколение за собой…       Узкая лестница. Чувство ужаса, возникающее в один момент… Эрет хватается за сердце, однако ещё мгновение и все внутренности будто сковывает льдом.       – Прошу прощения, совсем про это забыл. Мне тяжело держать Покой на других, поэтому, прошу, поторопитесь, – всё также безэмоционально произносит Джордж, пропуская мужчин вперёд. Сам он вжимается в стенку, сосредотачиваясь лишь на защите других, а потому его собственная ледяная корочка трескается и под конец, он срывается почти сбегая с последних ступенек и слабо дрожа.       – Джордж! – тут же подскакивает к нему Сапнап. – Всё хорошо? – он щедро делится лишним теплом с другом, временно переправляя его к Верности, а затем обратно в Покой.       – Спасибо, Сап. Родители согласились не мешать нам, так что всё будет хорошо.       Парни следуют к своим местам, а взрослые хмуро замирают у лестницы. Взгляд скользит по давно знакомой и ненавистной картине сотен коробок с костями вдоль стен. Даже Бэд ёжится и присаживается на колени на пол, обнимая своего призывателя. Все трое вглядываются в своих детей и невольно морщатся, вспоминая как и сами когда-то стояли здесь, без колебаний готовые отдать всё ради культа… Хотя новый ритуал был всё же не похож на жертвоприношение, которые обычно проводились здесь…       Хрупкая фигурка в одном только тонком халате спит, сидя у алтаря. Серая кожа и множество сиреневато-чёрных пятнышек не оставляют сомнений. Во-первых, это тот ребёнок, которого они оставили здесь. Малыш Тейкен, химера двух кровей. Во-вторых, он же, похоже, и есть тот самый Дрим, что так дорог их детям. Если бы Скеппи и Эрет знали, к чему придёт история, скорее всего послушали бы Бэда…       Квакити присаживается с другой стороны алтаря, прислоняясь к нему спиной и протягивая руки поочерёдно подходящим парням. Бэд вновь осторожно активирует своё зрение, со страхом и давно похороненным жадным любопытством всматриваясь в тени. Одна из них скользит по кругу, проверяя всё ли на месте. Вторая наблюдает за парнями и видимо что-то говорит, ведь Карл периодически мягко смеётся и шутит в пустоту…       Бэд видит как львиная часть сил каждого из Диких перетекает через Квакити в алтарь или, вероятно, в какой-то накопитель, которого они не видят. Сам он никогда не вставал с той стороны и не знал, что именно там располагается.       – Скеппи, а что с той стороны алтаря? Какой-то накопитель? – едва слышно уточняет он у своего призывателя, что хмурится и пытается вспомнить.       – Кажется там действительно есть какой-то кристалл-накопитель, но нам строго запрещено было позволять ему наполняться. Даже если там что-то появлялось, мы должны были это забрать, – задумчиво тянет Эрет. Он не уверен в своих ощущениях, однако какие-то отголоски силы после отречения у него остались. В частности едва слышное ощущение правильности или неправильности, исходящее, как ему говорили родители, от самого мира. Фаунды строго настрого запретили Эрету кому-либо рассказывать об этом, поэтому мужчина лишь вздыхает и доверяется слабому одобрению, что звучит где-то на грани реальности. – Всё будет хорошо, – тихо слабо улыбается он, глядя в спокойные уверенные глаза своего сына и отвечая на твёрдый медленный кивок своим.       Он никогда не сомневался в своём сыне. Он воспитывал его фактически один, ведь мать Джорджа часто болела, и вся забота ложилась на его плечи. Работа, дом, сын, больная супруга… Они не особенно любили друг друга, однако уважали. И оба хотели семью, а потому всегда старались прийти к консенсусу и заботиться друг о друге… Мария была очень милой и доброй женщиной, что без вопросов приняла бы даже измену, ведь никогда не считала его только своим. Однако Эрет был честен и не слишком заинтересован в ком-либо помимо своей маленькой уютной семьи. Поэтому они жили мирно, одаряя друг друга спокойными мягкими улыбками. Не любовь, а безграничное уважение друг к другу и молчаливая добровольная верность… И Джордж перенял от них всё это. Когда супруги Хало стали беспокоиться об одиночестве своего сына среди детей деревни, Эрет попросил своё чадо подружиться и присмотреть за Сапнапом. И даже несмотря на постоянное желание спать Джордж согласился, с трудом подавляя сонливость и хвостиком следуя за активным игривым будто пламя мальчишкой…       Он доверял Джорджу также, как и себе. И слабые отголоски одобрения от мира были его наградой…       Тени кивают парням и встают у зеркал, где каждый может разглядеть мягкие свитера и пушистые каштановые волосы почти одинакового оттенка. Дикие садятся на пол и берут друг друга за руки, подхватывая также и безвольные серые ладони Дрима…       Книга лежит где-то в стороне и им не хочется про неё вспоминать…       Алтарь мягко пульсирует теплом…       Под каждым замком из рук стоят стаканы с водой…       Мгновение полной тишины…       – Воду животворящую молит Покой. Джордж – Ларимар, – спокойно отчеканивает старший. Очки он так и не надел, однако сидел спиной к старшим, и потому они не могли видеть, как его глаза обращаются в драгоценные камни… Ладони слабо светятся, ведь всю свою силу он направляет туда… Капельки чистой энергии формируются на кончиках пальцев, ожидая пока следующий в круге проведёт их дальше.       – К Пламени яростному взывает Верность. Сапнап – Янтарь! – широко и чуть болезненно улыбается младший, невольно вселяя в своих родителей гордость. Он сидит полубоком, а потому стремительно светлеющие тёмно-карие глаза также остаются без внимания…       Капельки с одной стороны впитываются в пальцы нового звена цепи, проходя по пылающему в огне проклятия телу прохладным мягким бризом, а затем новые уже искорки пляшут на связи рук Сапнапа и Дрима, что слабо хмурится во сне от лёгкого покалывания силы друга…       – К Земле плодоносной стремится Коварство. Квакити – Сердолик, – достаточно спокойно и серьёзно для своего обычного бесшабашного и бесстыдного образа кивает самый низкий из Диких. Он также сидит полубоком к старшим и потому скрывает от них тёплые приглушённые оранжево-красные драгоценности вместо чёрных точно ночь глаз…       Капельки Джорджа с другой стороны впитываются в ладонь Невадаса, свободно протекают по широким привычным к передаче каналам энергии и оседают комочками грязи на другой руке…       – Природе-матери улыбается Радость. Карл – Чароит, – парень одаривает всех не менее широкой и Радостной улыбкой, чем младший. В ней сквозит надежда и уверенность…       И лишь теперь старшее поколение с изумлением наблюдает, как светло-серые мягкие глаза парня обращаются в два драгоценных камня… И никто никак на это не реагирует, что значит, что это для них нормально… Однако бывшие культисты не знали, что стихии могут проявляться так. Их посвящали здесь, среди костей и призраков прошлого, а уже потом они имели право ненадолго выносить свои камни в круг наверху. Поэтому на их телах появлялись небольшие характерные узоры, всегда тесно сплетаемые с меткой культа, круглым драконьим глазом. Однако они не видели на телах своих детей никаких лишних меток и теперь понимали почему. Дикие просто дышали стихиями, были их частью в некотором роде. У них не было стопоров или буферов, вроде метки культа, которая должна была одобрять каждое действие своих подчинённых и могла даже полностью заблокировать связь. Они может и считались книгой как часть культа, однако совершенно точно ею не были…       Комочки земли растворяются, касаясь кожи Джейкобса, и энергия следует дальше, яркими крохотными липкими цветочками оплетая ладони Дрима и Карла…       Пятый открывает глаза, что уже полностью являются драгоценными камнями и старается впитать в себя энергии с обоих сторон.       – Ветрам в-в-вольным покло-няется С-с-свобода. Дрим – Неф-ф-рит, – едва слышно прерывисто шепчет блондин, золотые волосы которого были единственным, кроме глаз, ярким пятном, оставшимся в его облике.       Искорки и цветочки торопливо вливаются в серую кожу, пуская по ней приятную слабую волну тепла, согревающую тело, уставшее от постоянного оттока энергии и холода тьмы внутри него…       – Да будет Жизнь и дальше с нами,       А Смерть уйдёт, отринув век.       Молиться будем беспрестанно       Во славу жизней и побед, – медленно немного разрозненно проговаривают-пропевают Дикие, стараясь позволить своему другу успеть за ними…       Дальняя сторона алтаря вспыхивает белым светом, что потоками начинает течь к зеркалам в гробах…       Напряжение в воздухе нарастает, а парни кривятся, ощущая ледяную тьму, протекающую по их венам. Она даже проступает тёмными разводами на запястьях и шеях… Это больно, но они знают, что вместе с этой тьмой очищают тело Дрима, медленно готовя его к грядущему событию…       Наконец по зеркалам проходится рябь, и поверхность искажается, выпуская их себя фигуры, что медленно приобретают иные цвета и структуры… Два человека ступают на земляной пол, впервые за несколько столетий вдыхая немного затхлый воздух подвала…       Внезапно один из них ухмыляется и заливается торжествующих полусумасшедшим смехом, заставляющим людей испуганно застыть. Однако почти сразу следом слышится звонкий шлепок руки о лицо:       – Джей, ну почему ты такой? – устало тянет человек в приглушённо жёлтом свитере.       – Потому что могу! – довольно усмехается мужчина в голубом таком же свитере, прекращая свой странный пугающий смех…       Тем не менее они всё ещё выглядят как самые обычные люди…       – Спасибо за помощь, мальчики, – мягко улыбается Диким тот, что одет в жёлтый и скрывает большую часть пушистых волос под приглушённо-красной шапкой. – Вы хорошо постарались.       – Да-да… – раздражённо тянет голубой, подходя и легко подхватывая тонкое тело Дрима, с которого моментально соскальзывает его единственная одежда в виде тонкого халата, оголяя бледную нездорово-серую кожу… – А теперь, давайте, валите отсюда и не мешайте нам, – мужчина бесстыдно вертит чужое податливое тело в своих руках, укладывая блондина на алтарь и располагаясь между его ног с весьма однозначными намерениями.       – Джей, мать твою, Шлатт! Что б тебя Смерть забрала! – тут же возмущённо подскакивает жёлтый, прикрывая своим телом разврат и настойчиво торопливо сигнализируя людям уходить.       – Нет, спасибо. Мать твоя – женщина хоть куда, но уж больно твой папаша в гневе страшен… А ещё и этот твой братец… Ну, вас в Пустоту! – насмешливо тянет Шлатт, впиваясь в мягкие бёдра своей любимой жертвы…       Они действительно изначально планировали забрать у Дрима всё, тем самым убивая Тейкена… Однако за долгие годы подготовки к данному действу они привязались к достаточно добродушному светлому парню… В один момент они оба поняли, что вовсе не хотят его смерти, надеясь, что он сможет выжить без их воплощения, ведь желание вернуться как-то поутихло. Им нравилось их невидимое состояние без каких-либо обязательств и проблем слабых человеческих тел. Мстить всё равно больше было некому. Не детям же, что даже не знают о принадлежности своих предков к одному из самых жестоких, бесчеловечных и мощных культов за всю историю… Они и так страдают от проклятий, наложенных на них книгой… Эта вещица была достаточно сложным артефактом, в который были заложены тонны различных функций, включая поощрение и наказание членов культа…       Лишь в момент их первой связи, когда призраки таким странным способом решили заглушить душевную боль своего маленького сокровища, они осознали, что времени осталось слишком мало, и Дрим точно не сможет выжить без их вмешательства. Они переиграли сами себя, сначала стремясь к возрождению, затем затихая в ожидании и надежде и лишь теперь осознавая все последствия… Они сами какое-то время назад провоцировали кровь Дрима, желая получить больше силы для возрождения. Потом прекратили, надеясь, что их действия не будут иметь критических последствий. А теперь вынуждены были экстренно придумывать выход…       Карл и Джордж понятливо подхватывают своих более младших друзей и уводят их прочь из подвала, попутно захватывая и родителей… Они не успевают достичь кладовки, как им вслед слышится сладкий протяжный чуточку болезненный стон Дрима, заставляющий всех на мгновение застыть и залиться румянцем, а затем поспешить прочь, закрывая за собой проход.       – И что это было? – ошеломлённо уточняет Эрет, когда все рассаживаются в гостиной, постепенно успокаиваясь и приходя в себя.       – Наши ново воскрешённые недо-призраки решили отыметь свою милую блондиночку, – ухмыляется Квакити, получая возмущённые окрики друзей и улыбаясь от этого ещё шире и ехиднее. – Что такое? Неужто завидно? Мне, честно говоря, да. Карл, ты зануда. Мне уже надоело целоваться с тобой, неизменно оказываясь без самого сладкого!       – Квакити, тебе ещё шестнадцать! Какой секс, озабоченный ты мелкий дьявол?! – тут же возмущённо, но скорее всё же смущённо подскакивает шатен, заливаясь краской и отворачиваясь от понимающего взгляда Джорджа, к которому даже сейчас липнет Сапнап, с коим у него ещё большая разница, чем у этих двоих…       Впрочем, у них разные проблемы, ведь младшему Хало совершенно наплевать на отношения. Он упорно отказывается замечать, что симпатизирует Джорджу куда больше, чем остальным, уговаривая себя, что это лишь из-за его силы, что помогает успокоить пламя проклятия… А вот Фаунд вовсе не против более близкого общения, ведь ему уже откровенно надоело одиноко дрочить на воспоминания об упругой заднице и ровной спине друга… И именно это было ещё одной причиной, по которой он сразу отказал Дриму. Он не хотел давать тому ложную надежду, точно зная, что не сможет полюбить никого кроме их невыносимо-активного огонька… Он хотел, как и отец, быть верен своему избраннику и ни в коем случае не мог даже ради собственной выгоды играть с чувствами Дрима…       – Я тебе завидую, – спокойно констатирует Джордж, после пары минут ошеломлённого молчания старших, вгоняя тех в очередной виток ступора…       – Джордж! – тут же вспыхивает едва успевший подуспокоиться Карл. – Я не виноват, что тебе только Сап нужен, а он тупой, как пробка, когда это касается романтики!       – Именно поэтому я тебе завидую, – всё также спокойно отзывается младший Фаунд и слабо улыбается на растерянный чуть задумчивый взгляд Сапнапа.       – Я тебе нравлюсь? – чуть заторможенно уточняет брюнет, вглядываясь в спокойные, но какие-то будто более тёплые глаза старшего. – Но разве Дрим не был влюблён в тебя? Вы же почти никогда друг от друга не отлипали? Я думал, что у вас всё взаимно…       – Нет. Он признался мне в чувствах, но я ему отказал. Это логически обосновано, ведь Покой и Свобода крайне плохо совместимы, и он и сам это понимает. Если бы с нами не было тебя, мы бы уже сотни раз рассорились в пух и прах, и точно бы не смогли быть друзьями. Я не уверен, насколько он симпатизирует тем двоим, однако я не думаю, что он сам поддался бы им, если бы был категорически против. А насильно они не смогли бы его коснуться, ведь воздух вполне способен воздействовать даже на такие слабо-материальные сущности, коими они были ранее, – спокойно поясняет Джордж.       – Вот это у вас Санта-Барбара… – ошеломлённо тянет Скеппи, пытаясь разобраться в хитросплетении чужих отношений и внезапных фактах о своём сыне, что вовсе не выглядит недовольным чужой влюблённостью в себя, а очень даже за, кидая смущённые взгляды на сына их друга…       – Джордж, – строго тянет Эрет, встречаясь с тут же посерьёзневшим взглядом своего чада. – Не торопи события.       – Не стану, – тут же кивает парень, что ничуть не пытается заполучить больше, чем уже имеет. Пока ему достаточно и липучести Сапа из-за его проклятия. А потом он точно что-нибудь придумает, чтобы увлечь своего пламенного возлюбленного.       – Ничего не понимаю, – капризно тянет Сапнап, прерывая переглядки Фаундов и получая кучу снисходительных взглядов, что злят вспыльчивого парня, тут же начинающего недовольно фырчать на всех вокруг…