Кинктобер по РиА

Галина Николаевна сидела в своём кабинете, пересматривала фотографии и вспоминала время, когда её только назначили профессором у первых курсов в меде. Вот первая фотография... Тот год принёс много плохого: стресс, недосып, непонимание, но улыбка всё равно украшала лицо начальницы ФЭС, потому что кое-что хорошее всё-таки было. Валя, Валечка. Умная, прилежная, тихая студентка первого курса. Всегда на парах, всегда готова. Иногда Антонова выглядела забавно: две косички и небольшой рост делали студентку похожей на школьницу. Замечтавшаяся Рогозина внезапно дёрнулась и вернулась из воспоминаний в реальность: Тихонов уронил что-то в коридоре. Мотнув головой, Галина вновь вернулась к событиям того года, взяв в руки другую фотографию. Январь. Сессия. Валя сидит перед ней и уверенно рассказывает свой билет, но Рогозина цепляется за одну оговорку студентки и начинает задавать дополнительные вопросы, на один из которых Антонова ответила верно, однако, посчитав это недостаточным, Галина Николаевна поставила ей 4. Какой чёрт её тогда дёрнул? Всё было верно, ответа достаточно на 5. Нет, она влепила ей эту проклятую 4. Антонова чуть ли не рыдала, услышав оценку, ведь, как оказалось, Валентина больше всего готовилась именно к этому экзамену. Студентка вышла. Экзамен продолжался: знающие отвечали быстро, получив свои 4-5, уходили, а не самые порядочные студенты долго лили воду и тянули время, получали 3 и покидали кабинет выдохнув. Когда последний студент закрыл за собой дверь аудитории, раздался стук. —Войдите, — сказала профессор. —Галина Николаевна, это несправедливо, — с порога начала Антонова, — я ответила верно, и доп вопросы я раскрыла достаточно. Почему вы поставили мне 4? —Валентина... —Если и были ошибки, в чём я сомневаюсь, потому что учила ваш предмет весь семестр, готовилась к сессии... Укажите на мои ошибки в таком случае, — перебив преподавателя, уверенно закончила Валя. Рогозина смутилась: она не ожидала такого напора от студентки. Минута раздумий— и вот приходит понимание своей ошибки: действительно, почему 4? Ответ был достоин 5. —Валентина, я... Я...— Галина Николаевна посмотрела на недовольную студентку.— Я была не права, вы ответили на 5. Давайте вашу зачётку, если у вас завтра нет экзаменов, то я узнаю, как корректно изменить вашу оценку. Антонова слегка улыбнулась: —Спасибо большое! Оставив зачётку на столе, блондинка почти выбежала из кабинета. —Кхм, кхм, Галина Николаевна, готовы экспертизы, — раздался голос Тихонова. Вновь он вернул свою начальницу в ФЭС. —Иван, отдай их Круглову. Ему скоро доставят подозреваемого на допрос. Кивнув, Тихонов спешно бросился искать Круглова. Третья фотография в слегка дрожащих руках— воспоминания бегут быстро, как фильм. Второй семестр. Антонова всегда готова, всегда права. Это только радовало Рогозина. Она успела проникнуться симпатией к этой милой девчонке с косичками; именно с такой прической на пары к ней ходила Валя. И вот, летняя сессия. Большинство студентов закрыло её хорошо, зачётка Антоновой сверкала только пятёрками. Рогозина с лёгкой грустью смотрела на студентов, вспоминая свои студенческие годы и понимая, что в следующем году им могут дать другого профессора. Попрощавшись со всеми и пожелав удачи, она проводила всех студентов взглядом и встала из-за стола. Вещи уже были собраны и ждали, когда их заберут. Десять минут—Галина Николаевна щурится от яркого июньского солнца. Всё цветёт, поют птицы, люди как будто стали добрей и улыбаются прохожим. Она тоже им улыбается. Так началось лето. —Галина Николаевна, тут...— опять Тихонов стоял в дверях кабинета и что-то пытался сказать. —Тихонов, если ты не можешь сформулировать мысль, то сперва подумай. Вообще иди к Круглову, я занята отчётами. Грозный тон Рогозиной дал Ивану двойное ускорение: он пулей побежал искать Круглова. Четвертая фотография... Жаркий июль. Город слегка выдохнул, ведь кто-то уехал на дачу, кто-то улетел на отдых. 14 июля— странный день, очень жаркий день. В Москве +35, а это нестерпимое пекло, когда рядом куча асфальта и машин. Рогозина смутно помнила начало дня и его середину, но вечер она не забудет никогда. Умирая от жары, в бреду от солнечного удара, или Галя никогда не признается, что это была её адекватная идея, она решила сходить в клуб. К девяти часам Рогозина уже выбирала наряд и причёску. К десяти она стояла на входе в клуб. Зайдя внутрь и услышав слишком громкую музыку, девушка решила сразу же выпить чего-нибудь в баре, чтобы было легче влиться в эту атмосферу. Заказав коктейль, Галя садиться в удобное кресло недалеко от бара. Музыка уже не так сильно давит, так что даже начинает нравиться. Танцующие перестают казаться слишком дикими, к ним хочется присоединиться. —Ваш напиток, леди, — говорит официант, подавая причудливый бокал. —Спасибо! — крикнула Галя. Неспешно потягивая прохладный, сладкий, со вкусом персика и малины, напиток, Рогозина не замечает, как к ней подсаживается девушка. —Привет, ты не против, если я сяду с тобой? Меня уже достали несколько парней и я хочу спастись от их компании. Посмотрев на девушку, Галя не узнала свою студентку: распущенные блондинистые волосы слегка завиты, коротковатое красное платье и макияж. За такой "маскировкой" и в не самом освещённом помещении было сложно увидеть ту кроткую девчонку с косичками, которая всегда готова к любому вопросу на паре. —Да, конечно, если вы.. ты не против, то может составить мне компанию на весь вечер? Я пришла одна и, если честно, очень редко хожу в подобные заведения, — Рогозина говорила это, не подозревая, к чему может всё привести. —Да? Такая красивая девушка и не ходит по клубам? Не поверю, — с усмешкой говорила Антонова, — А давай на танцпол? Пойдём. Валя потянула своего бывшего преподавателя несмотря на то, что та не успела допить коктейль. Напиток еле успели оставить на столе, а не уронить на пол. Музыка начинает пульсировать в висках, но это не приносит дискомфорт. Танцы, быстро сменяющиеся композиции и странное чувство эйфории. Рогозина ловит себя на мысли, что давно так не отдыхала. Особенно в этом сложном году. Из размышлений её вырвала смена мелодии. Включили что-то похожее на медлячок, и её новая подруга сразу же предложила танцевать вместе. Разница в росте сперва ощущалась странно и немного мешала танцевать под эту плавную, чарующую музыку, но они быстро привыкли, хотя один раз Галя случайно наступила на ногу подруге. Она наклонилась, чтобы извиниться. Тут Антонова резко поцеловала её. От такой внезапности Рогозина не знала, что делать: отвечать или нет? Требовательность партнёрши помогла найти ответ. В нежном и неожиданном поцелуе они пробыли почти до конца композиции. Разорвав поцелуй, Антонова с придыханием сказала: —Ой, у меня, наверное, тушь размазалась. Давай отойдём , — сказала Валя и за руку потянула свою новоиспеченную подругу. В туалете было непривычно ярко, поэтому обе сразу прищурились и почему-то рассмеялись. Может, дело было в алкоголе, или настроении, или поцелуе, но никого не волновала причина. Девушки подошли к зеркалам. Валя поправляла макияж. —Валя? — осознание свалилось на Рогозина внезапно, ведь при таком освещении узнать студентку не составило труда. Подкрашивая ресницы, Валя повернулась к "подруге": —Ну да, я же назвала своё имя. Антонова усмехнулась, но тут же оторопела. Теперь и она узнала Рогозину. Конечно, в зале она не поняла, что это её любимый преподаватель. Тем более, что вместо строго костюма, почти мужских туфель и идеально собранных волос на Галине Николаевне сейчас было приталенное синее платье, туфли на каблуке, а струящиеся по плечам волосы абсолютно меняли восприятие внешности. —Галина Николаевна, а что... Как вы тут оказались? —Пешком пришла отдохнуть. Тут диалог остановился. Девушки пытались переварить то, что происходило с ними: почти весь вечер они танцевали, пили, веселись вместе, не узнав друг друга, а главное — это поцелуй. Они же профессор и студент, хоть и бывшие. Валя сообразила быстро и начала говорить: — Ты.. вы знаете, если вы сейчас уйдете, то я пойму, но раз сегодня произошло то, что произошло. Я должна признаться. Я влюбилась в вас с первых занятий. Такая строгая, красивая, справедливая, умная, очаровательная. Я всегда была готова к вашему предмету, потому что надеялась, что вы заметите меня и... И не знаю, что... —Так, во-первых, раз мы весь вечер общались на ты, то давай так и продолжим, во-вторых, этот год был для меня слишком сложным, в-третьих, я прониклась к тебе симпатией. Да и вообще будь, что будет. Махнув рукой, Рогозина поцеловала Валю. Никто из них до сих пор не может объяснить, что это было. От такого удивлены были обе, но слегка торопливый поцелуй переходил в более страстный. Галя прикусывала нижнюю губу Вали, а та в ответ простонала. Резко отстранившись, Рогозина наклоняется к ушку подруги и шепчет: —Не здесь, поехали ко мне? Антонова кивает. Они быстро покидают клуб и ловят такси. Сказанный адрес. Шансон в машине. Знакомый только Гале подъезд. Они входят в квартиру, закрывается дверь. Валя прижата к этой двери. Вновь поцелуй. Глубокий, чувственный. Галя, сняв туфли, слегка приседает, обхватывает Валю чуть выше колен и поднимает, чтобы блондинка слегка возвышалась над ней. В одобрение своих действий девушка услышала тихий протяжный стон. Разорвав поцелуй, Галя направляется в спальню и начинает целовать шею студентки. Валя с закрытыми глазами лишь стонет от удовольствия. Теплые губы преподавателя двигаются сверху вниз по пульсирующей венке. Её кожу сперва нежно целуют, потом прикусывают и, отстраняясь, дуют на место укуса. Резкое падение. Валя еле осознаёт, что они добрались до кровати и её туда грубо бросили. Стон. Антонова начинает шарить по своему боку в надежде найти молнию от платья, чтобы расстегнуть его. Галя опережает её, сгребая обе небольшие руки одной своей, а другой расстёгивает платье. Потихоньку стягивая красное платье с плеч Вали, Рогозина целует ключицы, спускается к груди, проходится языком по бюстгальтеру, задевая сосок. Её руки гладят молодое тело через ткань, попутно снимая её, а язык уже блуждает по животу, рисуя замысловатые узоры. Платье снято. Валя стонет громко и сладко: по влажным дорожкам на её животе пробегают мурашки от дыхания партнёрши. Слегка приподнимаясь, она позволяет Гале снять белый бюстгальтер и черные трусики. Бельё разного цвета: кого это волнует? Рогозина отстраняется и затянутым пеленой возбуждения взглядом любуется студенткой, кладёт руки ей на бедра, спускается ещё ниже, кусает нежную кожу внутреннего бедра, дождавшись стона-вскрика, перемещается к возбуждённому лону, проводит вдоль губ к клитору языком, собирая влагу. Не обращая внимания на вкус девушки, начинает водить языком, периодически покусывая. Валя слишком возбуждена, чтобы что-то сказать, поэтому она пытается вцепиться в волосы Гале. Её руки перехватывают одной рукой, вторая рука Рогозиной с бедра на грудь, оттягивая и покручивая сосок. Стон, ещё один. Валя уже не может терпеть: —Пожалуйста... Не договорив фразу, она вновь стонет, но Галя понимает, что ей необходимо: отпустив руки девушки, она входит двумя пальцами в разгоряченную Валю. Раздаётся шипение. Галя понимает, что сделал что-то не так и девушке больно. Не двигая пальцами, она продолжает ласкать её языком, иногда поднимаясь к животу и целуя его. Когда Валя расслабляется и начинает ёрзать на её пальцах, Галя потихоньку наращивает темп. Теперь блондинке удаётся схватить подругу за волосы. Она сильнее прижимает голову Гали, заставляя ту сменить язык на зубы. Лёгкое покусывание клитора и волнообразные движения длинных пальцев доводят до оргазма. Валя отпускает её волосы, закрывает глаза и стонет: —Галя! Вскрик, стон и тишина. Галя не достаёт пальчики сразу, а замедляет темп и останавливается. Она чувствует пульсацию внутри девушки, поднимается и целует Валю в губы. Удовольствие и усталость чувствуются сквозь поцелуй. Когда Антонова открывает глаза, Галя уже ложиться рядом и обнимает девушку обеими руками. Обе устали и хотят спать. —Галь, а ты? Рогозина лишь отмахивается, улыбаясь: —Давай уже, я устала и ты тоже. Останешься на ночь? —Предлагаешь лечь спать? Ладно, только давай я помогу тебе платье снять. Расстегнув молнию и аккуратно стянув платье, Валя ложится рядом и утыкается в шею девушки. —Доброе утро, Галь! — входит в кабинет начальницы Валя, целует свою любимую в щёку и смотрит на фотографию: — Тот самый день, да? —Да, как я предложила всё это? Что мною двигало? Хотя я знаю, что. Твоя требовательность в нужный момент, — с улыбкой говорила Рогозина. —Кстати, а я тебе говорила, что ты тогда была у меня первой? Наверное, стоило предупредить ещё в клубе, но я боялась,— проговорила Антонова. —Что? Почему я узнаю об этом спустя 20 лет?— почти кричит Галина Николаевна. С хитрой усмешкой Валя лишь пытается увернуться от шуточного подзатыльника и убежать от всех угроз, что сегодня дома их ждёт серьезный разговор.