Крылья бури. Отверженные маги

      Теперь в доме у озера пахло едой, разогретой уткой и специями. И в гостиной уже не так страшно, снова несерьезно. Эта светловолосая женщина, Мия, оказалась одаренной и теперь делала то, что, видать, должны все эсперы в окружении трех морионов с черными звездами на погонах. Угощалась чаем.       Рядом за столом сидели Эшли и Вадим, а еще ружье, которое первый периодически поправлял. Встряхивал при этом головой, демонстрируя свои чуть вьющиеся волосы, и стрелял глазами в эсперку, которая уже вовсе этого не смущалась. Ая наконец-то поняла, о какой охоте шла речь.       Миша куда-то исчезла, а на ее месте, прямо там, на мягком диване, теперь скакала другая, новая девочка со скудными хвостиками и игрушечным зайцем под мышкой. Длинные плоские уши мотались туда-сюда.       Жан скрылся с едой. Грина тоже не видать.       А еще вместе с гостями в дом вбежала здоровенная собака и суетилась вокруг, виляя тонким серым хвостом, как у крысы, только волосатым. Сама псина выглядела небрежно, как-то облезло, будто постирали и забыли высушить, а морда вся лохматая, обросшая бородой. Хотела прилипнуть к Ае в стороне, ткнулась носом в ногу, но Ая злобно зыркнула, и зверюга теперь перебегала от стола к девочке. Та с радостным визгом встречала и проводила по ускользающему хвосту, когда животное снова слышало звон ножа.       — Управление к нам не то чтобы не сунется, им это просто не нужно, — Эшли нарезал грудинку.       Как Ая уже успела понять, мужчина был чем-то вроде старосты деревни и по совместительству охранником. Он подал Мие тарелку, а потом с улыбкой поспешил подлить чай:       — Так что гости — только приятные.       — Да дурные головушки тоже обходят за километр, так что вам даже лучше, — пробасил Вадим. — Безопаснее, чем в городе и точно — чем в Ците.       — Для малышки особенно, — закивал Эшли.       Вадим оперся подбородком о кулак и мечтательно протянул:       — Для такой милой леди тоже.       — Ох уж этот город… — Эшли с блаженным выражением отклонился со стулом, а потом резко выпрямился. — Выха, фу!       Псина убрала со стола морду. Хотела было слизнуть остатки с тарелки зазевавшегося Вадима.       — Да думаешь, мне жалко?       Здоровяк спустил на пол посуду, и Выха стала шлепать языком. Валяла кусочек мяса, аккуратно слизывая сладкий жир, и лишь потом приступила к главному.       — У меня там была работа, — вздохнула Мия.       — Не переживайте, найдем вам занятие, — Эшли в который раз поправил ружье. Тяжелое на вид, будто даже настоящее. — У нас есть чем заняться, а всем нужным обеспечиваем себя сами. Не пропадете.       Мия опустила глаза:       — Спасибо… не думала, что все так будет. Скрывала до последнего, а тут так… Они сказали, я безответственна, ведь… — глянула на девочку и стала говорить тише. — Магия может всякое, а я одна, с ребенком. Настаивали ее отдать.       — Почему же не отдали? — вклинился резкий голос Левина.       Морион показался и завис в дверях. Поглядывал на Мию сверху вниз, лицо не выражало ничего.       — А я уперлась, — сказала женщина, вспыхнув. Чуть ли не топнула ногой.       — Вам было бы проще. Сбежать.       Глаза мужчины оставались колко холодны. Мия замерла, будто притаилась, лишь стол и Вадим отделяли ее от внезапно показавшейся из чащи угрозы.       — Подделать удостоверение, достать чип. Есть люди, если у вас есть деньги. А если нет… — Левин медленно прошелся взглядом по ее фигуре. — Можно добыть. Даже с клеймом эсперки.       — Я бы не бросила Альвию!       — Все родители так говорят. До определенного момента.       Мия подобралась и медленно выдохнула. Подняла глаза уже с совсем другим выражением:       — Вы так говорите, потому что у вас нет детей.       «И сердца» — мысленно добавила Ая. Именно это читалось во взгляде женщины.       Левин усмехнулся, опустив глаза:       — Может быть…       Мия нервно поправляла прическу и блузку, сквозь легкую ткань которой отчетливо проступали очертания груди. Спрятала под столом стройные ноги.       — Вы правильно скрывали. Так бы и из квартиры могли вытурить, — продолжил Эшли легко, будто никакой паузы не было.       — И это говорит представитель закона… — иронично бросил Левин куда-то в сторону, будто сам с собой.       — И все-таки спасибо, — Мия сказала это громко, снова повернувшись к нему. — Этот мальчик, тоже из полиции, назвал ваше имя. Не думала, что поможет, но…       — Мальчик… Мальчики в наше время стали удивительно внимательные.       Взгляд Левина прошелся по Ае на другом конце комнаты, но она не поняла, к чему это было.       Когда закончили ужин, Эшли с Вадимом пошли провожать Мию. Вызвались помочь устроиться, притащить недостающую мебель. Ая почему-то застыла у выхода и смотрела за тем, как они удаляются. Выха радостно вилась вокруг путников, поднималась по склону и снова спускалась, не разделяя неспешный шаг людей. Они смеялись, расслабленные после ужина и не только: Вадим-таки нашел кого угостить настойкой.       — Думаешь, это здорово?       Левин незаметно появился у лестницы внутри и теперь оглядывал Аю небрежно. В дверях стало прохладнее. Подбирался вечер, стоило снова натянуть рубашку.       Босс прошелся и тоже выглянул наружу:       — С каждым эспером это место все больше волнует законников.       Вадим вдалеке поднял огромную корягу и стал дразняще размахивать, будоража псину. Та заливалась лаем. Это привлекало внимание, но Ая была уверена, что взгляд Левина прикован к Мие.       — Не слушай тот мед, что льет Эшли. Да, их устраивает, что «прокаженные» сами за собой следят, но… Продолжи.       — Эсперы собираются вместе.       — И?       — В группу… — Ая смотрела, как Выха остервенело вцепилась в корягу и тянет на себя. — Нет, стаю.       — Именно.       — Это опасно.       Левин отвернулся, скрестив руки:       — Еще это лишний рот. Рты.       — Вы их содержите?       Его губы игриво дернулись.       — Я похож на такого богатого человека?       Да.       Ая не стала отвечать, провела пальцем по еще теплому после дня косяку. Солнце уже скрылось за деревьями, и в голубом оттенке неба затесался припылено-пурпурный.       — А Озорнов часто тут бывает? — вырвалось вдруг.       — Кое-кого привел, — Левин рассматривал свои ногти. — Есть и другие способы помощи.       — Какие?       — Может, спросишь у него?       Ивана не было. Ушел сразу, как только Эшли пригласил Мию на чай, смылся, ведь у него — дела. Лишь сказал: «Привет, Ая», когда она подошла, потому что молчать было бы глупо, ведь она неотрывно пялилась. И все, даже никакого «пока». Ая вжала ноготь в древесину.       — Он не работает с вами.       Помолчав, добавила:       — Вы ему не нравитесь.       Как и ты.       Левин поднял глаза, и Ая была готова поклясться, что он думал так же.       — Он работал со мной.       Это заставило встрепенуться.       — Давно.       Как давно, когда? Участвовал в чем-то? Неужели у Ивана был плащ мориона? Но Ая никогда не видела чего-то подобного, всегда одевался просто, как обычный парень. Это сейчас он выглядел с иголочки, а когда познакомились, частенько бывал такой растрепанный, помятый. Но всегда приятный и мягкий, как белые простыни после стирки.       — Еще юный, прекрасный… — медленно протянул Левин, глядя на Аю. — Или тебе нравятся постарше?       В лицо босса вдруг очень захотелось врезать. Он улыбнулся, не отрывая взгляд, и Ая еще больше взбесилась. Зашла в дом, нервно выдыхая:       — Но теперь он не с вами. Где Миша?       Левин показал наверх.       Ая взялась за гладкие перила, но помедлила. Иван мог бы быть здесь, смотреть, объяснять. Помогать разобраться в «системе». Разве так сложно прийти?       — Почему он не с вами, вы, конечно, не скажете.       — Говорят, я очень неприятная личность…       В словах Левина сквозила улыбка. Опять играл. Ая стала подниматься.       — Так, может, подумать, кого стоит слушать, Ая?       Следующая ступенька оказалась коварно высокой, будто желала подставить подножку.       ***       Возвращались в Обитель поздно.       Успело стемнеть, когда мужчины вернулись от Мии, но Левина, казалось, это нисколько не волновало. Возможно, ожидал, что Ая все же сможет сделать что-то со своей задачей, но она лишь сидела у комнаты Миши. Та спала, а Грин дежурил внутри. Находиться с ним не хотелось, поэтому Ая просто ковыряла пол в коридоре. И думала не о том, о ком стоило.       Ехали в машине в этот раз в тишине, но Ая снова на переднем сиденье. Мимо неслись ветки деревьев, и вот, наконец, фургон вынырнул на нормальную дорогу.       Взгляду открылись очертания города в темноте. Из-за потрепанных панелек показался белый диск. Слишком яркий и большой, притягивающий и одновременно пугающий, как отблеск призрака в детской, когда фонарь пробирается сквозь шторы.       В свете луны и так бледный бетон будто покрылся инеем. Город казался мертвым: опустошенный, угловатый, словно какой-то древний зверь раскинул свои останки.       Холодок пробежал по кистям, а в голову ударил жар, и, не понимая, что делает, Ая опустила окно, подставляя лицо ветру. Приближающиеся фонари трассы заливали светом глаза, но даже они не могли затмить этот диск.       — Выйдешь скоро, — сказал Левин.       Это было спокойно, он не злился, что Ая позволила себе лишнего, скорее, констатировал факт. Она вопросительно посмотрела, но босс вновь обратился к дороге. Ни намека на смысл.       Сзади скрипнуло сиденье.       Слегка повернувшись, Ая заметила: Жан не спал, как обычно бывало, сразу отрубался в дороге. На лицо падал лунный свет, и глаза, полные огня, встретились с ее. Пробежала тень улыбки, звякнула цепь.       Ая вернулась в нормальное положение. Тем временем фургон уже должен был выехать на трассу, но Левин повернул налево, к городу. Проехали какие-то дома в его задворках, полутемные здания, магазины с погасшими вывесками.       Босс мягко припарковался на пустынной стоянке. Отстегнулся и вышел. Сзади тоже возня и движение двери. Ая следила за тем, как Левин огибает машину, вопросительно смотрит, сначала на нее в салоне, затем на дверцу… И поспешила выйти сама, пока он не подошел. Еще не хватало!       Спрыгнула. Воздух приятный, вечерний. Асфальт остыл, хоть здесь и гуляло солнце пару часов назад. Теперь над грубым покрытием раскинулось звездное небо, и полная луна следила бочком, выглядывая из-за бетонных зубьев. Справа шумела трасса.       Все смотрели на Аю, а она — на босса.       — Пришло время исполнять желания, — как-то просто сказал он и двинулся. Все последовали за ним.       Жан крутанул свою цепь.       — Дай сюда, — Левин протянул руку на ходу, и игрушка легла в его ладонь. — Я говорил про правила.       Звук из сомкнутых губ Жана напоминал нечто среднее между согласием и недовольством. Парень глянул на Аю сзади, поморщившись. Сжал руку, будто хотел что-то смять.       У Аи участился пульс, чуть не запнулась о разделяющий бордюр. Ожидала, что Жана, как обычно, повеселит ее оплошность, но улыбки не было. Взгляд душил, тяжелый, как толща воды на дне океана.       Левин велел Ае встать, а старший прошел дальше, но потом тоже застыл. Повернулся. Расстояние метров в десять.       — Ты же не думала, что я вам еще разметку сделаю?       Нет, конечно, нет. Ая ждала чего угодно, но только не стандартной дуэли академии.       Выпрямилась, встала поустойчивее. Прохладный воздух заползал в ноздри вместе с запахом полимеров. Ток бегал по коже, будто вокруг вилось реальное напряжение, можно схватить и обжечься.       Просто дуэль.       И Ая полна сил. Как давно не участвовала в них?       Это невозможно забыть. То, как связь с магом прорезает мозг, скребясь по черепушке.       Магия.       Конечно, Жан начал первый. Никакого сигнала, предупреждения.       Волна пронеслась по стоянке, отдаваясь буквально в груди. Но это лишь фантом, легкое касание: энергия нейтрализовала атаку. Ая ждала, приготовила защиту, помня удар по Каю. Бешеный пес ничего нового не придумал, сила оказалась мощной, но сносной, если правильно разбить.       Выдержав первые удары, Ая приготовилась к изнуряющей драке, когда парень вдруг застыл. Наклонил голову к небу и смотрел так, ожидая. Чего?       Он двинулся влево, но не к ней, шел по касательной. Ая стала двигаться в обратном направлении. Они будто кружили у невидимого круга.       — Ну же, подойди, мышка.       Очевидно, Левин просил Жана сохранять расстояние — это и были те правила? Он создал для нее почти дуэльные условия.       Но Ая не спешила атаковать. Когда-то обсуждали с морионом возможное столкновение со старшим, и речь шла о сопротивлении. Ая могла бы стоять очень долго, это ее козырь, сдерживать атаки. Могла бы ударить сама, но сомневалась: лицо Жана не выдавало ничего, резерв неизвестен.       Собственная же магия пришла в возбуждение, оживилась, готовая ринуться в бой. С отражением пришло какое-то облегчение, Ая снова почувствовала себя собой. Живой, полной, сосредоточенной. На цели. В груди будто вновь проснулся огонь, что-то зацвело, даже подрывало улыбнуться. Но Ая была сама концентрация.       Слабый импульс прилетел сбоку. Такой слабый, что можно не разбивать, а можно и не заметить. Ая бы пропустила специально, но уже выдала чутье движением глаз. Оплошность. Жан заметил?       Прощупывал.       — Нападай! — уверенно крикнула она. — Если можешь больше…       Старший поднял уголок рта, глянул на Левина. Ая тоже. Босс сжал губы, будто этим что-то хотел сказать Жану.       — Пусть покажет свои зубки, — весело бросил тот, а затем обратился к Ае: — Давай, взорви меня.       Ая стиснула челюсть. Думал напугать ее?       — Жан, — повелел Левин.       — Я ждал весь день, пока она херней страдала. Могу еще подождать, — парень повернулся и побрел в другую сторону, не прерывая зрительный контакт. Ае пришлось подстроиться. — Если мышка вообще умеет шевелиться.       Вдруг он дернулся, сделал шаг вперед, и Ая на мгновение застыла. Это был блеф. Жан засмеялся.       — Атакуй, — Левин обращался не к старшему. Ледяные глаза смотрели на Аю.       Прозвучало бы плохо, дай босс разрешение: она уже в дуэли, это не требовалось. Но хуже понимать, что нет выбора: это приказ. Будто Ая сама не знала, как вести бой!       Ресурс не бесконечный.       Атака полетела в Жана тонкой волной, которую он легко отразил.       — Каде-етка…       Следом еще скоп искр. Готов или нет? Часть прошла, Жан не пытался особо закрыться.       — Это ты чихнула, что ли?       Ая медленно выдыхала. Боялась взять много.       — Сильнее, — приказал Левин.       Черт. Ая глянула на босса: я так не веду бой!       — Ты хочешь чему-то научиться?       Хорошо…       — Заставь его защищаться.       Послала импульс в противника.       — Сильнее, Ая.       В этот момент сознание включило тревогу — Ая на автомате поставила щит. Прилетел заряд от Жана:       — Мне стало скучно.       Он посылал еще и еще. Пришлось снова тратиться на защиту.       — Атакуй его! — крикнул Левин.       Это сбило. Ая закинула подготовленную энергию в противника и тут же отлетела на шаг. Пропустила удар, импульс врезался в плечо. Заряд неистово терзал, заставляя сжиматься мышцы. Ая стукнула себя несколько раз, лишь бы это прекратить.       — Я не сказал открываться! Атакуй и защищайся — это сложно? Твои атаки слабые!       Жан сжимал кончик языка зубами и улыбался, пока босс отчитывал ее.       У Аи дрожала рука то ли от магии, то ли от злости. Она слушала! Но не могла делать больше, тратить бездумно ресурс!       Левин почему-то пошел в сторону противника, хотя стоял недалеко от Аи, глянул на пантеру, незаметно заменившую Вадима. Она побрела с другой стороны за хозяином.       — Жан, — снова повелел босс.       Теперь старший слушал.       Полетела мощная атака, гораздо мощнее. Ая хватанула энергии, но это слишком: нужно тратить меньше. Неженка, слабачка, испугалась, собрала на автомате! Будто движения Левина что-то значили!       Импульс развеялся.       — Атакуй! — кричал ей Левин. — Нормально атакуй!       Нет. Нет! Но Ая послала. Взяла как можно больше, пихая в заряд злость и боль от принятого удара. Чертова морда Жана тоже должна страдать!       Ая атаковала. Так, как редко себе позволяла. Практически никогда, ведь защититься могло только несколько человек из топа: Оля, Блад, может, Надж на старте… Атаковала бы так каждый раз, если бы не ругали.       Жан ступил назад, покачнулся, будто задело. Но лицо не дрогнуло. И Ая видела как заряд попал в щит, почему-то слабый. Показалось? Или сила заряда была не такой большой? Нет, просто Ая слабела. Она должна была оставить себе шанс!       Пес нахмурил брови и снова заставил ее двигаться. Словно стрелку часов. Двигал к ужину, если бы Левин был началом и концом дня. Полетел заряд. Еще один.       — Атакуй!       Ая не хотела, но повиновалась. Взять магию — выставить защиту. Взять магию — ударить по Жану. У нее даже получилось, идеально. Но все повторилось.       — Бей сильнее!       Защита. Удар. Защита. Удар.       — Сильнее!       Защита. Удар. Удар. Удар!       Ая брала. Но что-то уже подступало к горлу, стало трудно дышать. Нужно меньше тратить, скоро ничего не останется, а Ая должна быть готова. Посылала заряды сильнее, чужому же импульсу позволяла ранить, впиваться в тело сквозь слабую заслонку.       Закрыла себя рукой, плевать.       Вдруг что-то другое прошлось вибрацией по коже. Новое. Будто рык. Вадим?       Ая увидела: Жан бросился.       Еще был ресурс, но бросился. Только вот у Аи тоже остался, и так близко Жан бы не заблокировал. Она была готова, знала, что пес не удержится, выйдет из себя.       И оставляла ресурс не зря.       Зачерпнула до скрипа и отправила два заряда прямо в ноги. Видела, как магия течет, извивается в воздухе. Овевает мощные икры, вспыхивает, распространяясь, исчезает в теле. Мышцы будто дернулись, но Жан продолжал двигаться. Гулкий звук ступней, стройные ноги. Ошиблась? Ударила слабо? Никакого промедления, только лицо Жана злее. И оно уже было близко.       Ая успела лишь дернуться, когда парень подлетел в прыжке и схватил за шею, потянув за собой. Спина впечаталась во что-то, и Ая закричала. Действительно закричала, только это было похоже на хрип. Сзади скрипела металлическая сетка.       Жан стукнулся лбом об ее:       — Ну, давай!!! Покажи свою хуйню!       Ая вжималась спиной в преграду. Двигала, упиралась ногами, чтобы проломить ее и исчезнуть. Удушающий запах чужого липкого тела. Безумные глаза перед лицом.       — А если так?       Рука чудовища прошлась по животу и хватанула футболку. Мокрые пальцы тронули кожу. Ая успела лишь глотнуть воздух, мышцы натянулись струной, не двинуться. Влажная ладонь скользнула по ребрам, когда на плечо налетела черная туча. И его унесло.       Пантера повалила парня, тот выкрутился, пошатнулся, но стоял на ногах. Демоническая форма прыгнула снова, обхватывая лапами. Жана припечатало рукой об асфальт, и они закрутились. Старший отбрыкивался и пытался встать. Когда все же вскочил, пошатываясь, в ушах снова вибрировал фантомный рык.       — Слабачка! — крикнул Жан, утирая лицо. Несмотря на помятый вид, ухмылялся и пялился на Аю.       Пантера скалилась, заставляя его пятиться все дальше.       У Аи снова закрутило живот. Нет, это было в груди, и оно рвалось наружу. Она натянула ворот рубашки, закрывая лицо, наклонилась к земле.       — Ха-ха, что случится, если я тебя потрогаю, мышка! Боишься залететь от этого?       — Жан! — Вадим был уже собой. Хватанул шатающегося парня за плечи, то ли заставляя уйти, то ли удерживая на месте.       Ая вылупилась на это и держала обе руки у рта. Быстро-быстро дышала. Сдерживала подступающую тошноту, внутренности хотели вот-вот выскочить. И не было куда убежать. Кругом только поле из асфальта. Пустота. Только не сейчас, не при них, не так!       Не зная, куда себя деть, Ая отвернулась. Схватила пальцами сетку, прижалась лбом, вспоминая, как только что это делал Жан.       Мокрые пальцы.       Дыхание все нарастало, в груди что-то дергалось, извивалось червяком. От осознания слабости подступали слезы, от этой беспомощности. Ая закусила губу, но это не проходило. Сильнее, еще сильнее! Прорезался вкус крови. Нужно было успокоить дыхание, но не получалось.       Мокрые пальцы. Чужие!       Холодок пробежал по груди, словно она была голой. Ая сжалась.       Тень скользнула по асфальту. Ая вздрогнула, но это лишь Левин. Подошел и молча смотрел, как она жалка. От этого сильнее захотелось плакать. Почему тут, почему так?! Снова. Теперь точно ее выкинет, больше не посмотрит в ее сторону.       — Пойдем.       Ая двинулась за главным, все еще держа руку у рта. Краем глаза увидела Жана, опавшего как-то на плечи Вадима, но все еще с ехидным оскалом, и стало так горько, что опустила ладонь. Отвернулась, боялась поднять глаза, боялась увидеть это злое презрение еще раз. Он ее трогал. Трогал! А она ничего не сделала.       Мокрые…       — Она не поедет обратно, — мрачно констатировал Левин.       Какая же глупая, глупая, глупая! Побитая дворовая шавка, дрогнувшая перед доберманом. Абсолютный ноль, шестерка, никто, просто никто. Не достойная ничего. Максимум валяться в ногах, подставив жалко брюхо. Какой плащ????       Ая не заметила, как они ушли со стоянки, как миновали улочку. Вокруг било эхо шагов, полутемный холл, стены поблескивали золотым, а в зеркальных панелях мелькала бледная уставшая девушка. Красная лестница, пахло ковром, прохладно. Поднялись. Краски вокруг сливались в одно сплошное пятно, полумрак, лампы над головой. Левин вел Аю куда-то, не трогал, просто шел впереди, уверенный, что она будет слушаться. И она будет.       Он открыл дверь, и Ая вошла. Изящная тумбочка на тонких ножках, листья пальмы… пальмы? Искусственные. Темно-зеленые стены, широкая кровать, столик… Это что, спальня?       — Возьми, — Левин протягивал стакан.       Ая взяла. Не хотела пить, но взяла. Морион не кричал, не ругался. Похоже, она была где-то в его месте.       Приставила стакан к губам, наклонила. Вода коснулась кожи, и Ая убрала. Забыла, как пить. Утерла влажные губы. Больно.       Они были одни. И тихо. Очень тихо. Будто все звуки остались снаружи.       В комнате никаких признаков жизни. Чисто. Бархатное покрывало поблескивало в тон стенам. На них самих будто натянули ткань, переливались глубокими изумрудными оттенками. Пушистый ворс под кроссовками послушно сминался.       Хороший номер. Его номер.       Ая вновь поднесла стакан и теперь глотнула. Вода прохладная, будто из холодильника. Так и было: на столике уже запотевала открытая бутылка.       Ая зачем-то приложила стакан ко лбу.       — Лучше?       Кивнула.       — Ты потратила много ресурса.       Ая удивленно подняла глаза, хоть и противилась смотреть на мориона после такого. Но он звучал спокойно, не холодно, просто спокойно.       — Своего ресурса.       Она снова кивнула, не зная, зачем.       — Не хотела попробовать что-то другое?       — Я пробовала… не с ним.       — Тогда, в центре?       — Да, но не только. Еще с Каем…       — Вот как. Ты много пробовала.       Ая села на кровать и снова глотнула воды.       — Почему не с Жаном?       — Я испугалась. Забылась. Простите…       — Почему ты извиняешься?       — Вы разочарованы…       — Я тобой не был очарован.       Ая вдруг стиснула стакан и со злостью глянула на мориона, но сразу же опустила глаза. Какая-то обида взвинтилась внутри. Очень странная. Что за глупости!       — Боишься моего мнения?       — Нет.       — А чего?       — Ничего…       — Жана?       — Н-нет, — голос предательски дрогнул.       Ая вздохнула, опустила голову. Покрывало под ладонью было действительно как бархатное, мягкое и тоже прохладное.       — Я не боюсь его… не как мага.       — Что тогда?       Ая сглотнула.       — Как мужчину? — подсказал Левин.       Ая резко втянула воздух, зажмурилась. Как это ужасно звучало! Чего она боится, что за бред! Мужчину, она боится мужчину! В Жане! В этой груде мышц… он даже пах отвратительно. И опасно, очень опасно.       Перед глазами картина, как он сжимает бедра Гадюки, как поглощает ее шею.       И он касался тебя.       Вновь затошнило. Ая вся сжалась, наклонилась. Рука дрожала.       — Нет… не боюсь… — пробормотала она.       Ложь. Ложь. Ложь.       Шелест по ковру. Это Левин пододвинул стул с нарядной обивкой. Сел перед Аей и чуть наклонился.       — Почему отрицаешь?       Что он собирался делать? К чему этот участливый тон?..       Ае вновь захотелось заплакать. Теперь уже не знала, отчего. Хотелось плеснуть в Левина воды, чтобы ушел. Бросить стакан, чтобы разбился. Треснул, затрещал. Почему в этой комнате все было таким мягким!       Стакан действительно выскользнул из пальцев, Левин подхватил.       Ая опустила голову еще ниже и отклонилась подальше. Но колени все равно в опасной близости от мориона, хотелось отодвинуться, но не было сил.       — Итак, ты боишься мужчин?       Ая дернула головой.       — Всех?       — Я же сказала «нет».       — Ты не сказала.       Левин молчал, наверное, смотрел на нее.       — Всех? — голос звучал тверже.       Ая начала было кивать, но потом спохватилась и покачала головой.       — И меня?       В груди все забилось сильнее, дыхание участилось. Показалось, что сейчас снова начнется. Но Ая не поднимала голову, сидела с закрытыми глазами.       — Можно мне… воды?       — Бери.       Она приняла обратно стакан и глотнула. Потом снова.       — Пожалуйста, давайте не будем об этом говорить…       Фраза показалась смутно знакомой.       — А о чем ты хочешь поговорить?       — Вообще не хочу… говорить.       — Хочешь уйти?       Ая вдруг испугалась. Эта тишина, эта мягкая ткань… Тут так хорошо пахло. Не хотелось наружу. Не туда.       Там где-то Жан.       Ая помотала головой.       — Тогда уйти мне?       Она открыла глаза. Посмотрела на босса. Потом снова закрыла, выдохнула:       — Нет.       Без него все будет не так. Он казался камертоном, вокруг которого все строилось.       Шорох. Какое-то движение у ступней. Ая вздрогнула, испугавшись: шнурки ее кроссовок медленно распутывались. Левин наклонился и делал это одной рукой. Другой придерживал ботинок, чтобы освободить ногу.       — Что… — Ая всхлипнула. — Что вы делаете.       Нет-нет-нет-нет.       — Неудобно будет лежать в обуви.       Нет!       — Я… сама м-могу…       Морион поднял на нее свои светлые глаза. Абсолютно невозмутимые. Прохладные, как кусочки льда, от которых исходит едва заметный пар.       — Я делаю что-то не так?       У Аи все внутри задрожало, казалось, вот-вот выступят слезы. Или уже выступили.       Она облизнула губы.       — Нет…       Показалось, что ног сейчас лишится. Из них ушла вся кровь, отлила подальше. Ая не дышала, ее ступня освободилась. Сначала одна, потом пальцы потянули шнурки на втором кроссовке, и Ая вытащила ее поскорее сама.       — Так страшно?       — Да, — призналась Ая, судорожно вдыхая.       Она дергалась, хотя морион ее больше не трогал. Да и трогал ли вообще?       — Теперь тебе будет удобнее лечь…       Не понимая, что делает, Ая медленно подняла и притянула к себе ноги. Наверное, он этого хотел. Продолжала сидеть, загибая ступни.       — Ну?       Нет…       Ая все еще прижимала колени и дрожала. Смотрела в сторону, боялась видеть Левина.       — Ну же.       Нет, пожалуйста, нет.       Ая вся дрожала и всхлипывала, не понимая, отчего.       — Ложись.       Пожалуйста. Только не он.       Несмотря на сопротивление тела, Ая подвинулась и легла. Как полагается, на одну из зеленых подушек. Мягкую, голова тут же утонула, щек коснулась нежная ткань. Но Ая дрожала. Зачем-то лежала на спине.       — Тебе так удобно?       — Нет.       Левин присел рядом:       — Спрошу еще раз: хочешь уйти?       — Нет…       — А мне уйти?       Ая вытянула ноги. Так лежать действительно было неудобно.       — Тогда чего хочешь: отдохнуть, поспать, поговорить? Что-то еще?       — Пожалуйста, давайте поговорим…       Он наклонился к ней.       — О чем?       Ая отвернулась.       — О чем угодно…       — Правда? Ты же сказала, не хочешь обсуждать больную тему.       Она быстро дышала, а Левин скользил по покрывалу, склоняясь ниже.       — Так о чем?       Ая ничего не хотела. Смотрела в окно, за которым бледнела ночь в свете ламп номера. Просто фон, никаких звезд. Чувствовала тепло, приближающееся к груди. Другого человека. Выскользнуть, как уж — можно было бы это сделать, но почему-то лежала неподвижно, боясь одновременно и нет. Что-то будто лопнуло внутри.       Вопрос пришел сам собой:       — Как вы выдерживаете это?       — М-м? — голос вибрировал рядом, но для Аи все потеряло краски.       — Жить в этом мире… невыносимо. Может, Миша права? Зачем это все... Зачем это вам? Могли бы просто уехать, как сказали Мие. У вас больше возможностей, наверняка… Но возитесь с ними, принимаете. Полиции это не нравится, управлению…       Вспомнилось недовольное лицо чтицы, как она нападала на мориона. Как Иван ушел, отвернулся, какое презрение отразилось на лице. Горькое осознание приходило с запозданием.       Должно быть, это сложно. Очень.       — Даже эсперы вас не поддерживают. А вы так спокойны. Ведь вам не все равно? Это очевидно. Пытаетесь помочь...       Ая вспомнила, как хотела быть полезной. Как надрывалась, спала пару часов в сутки, как старалась на занятиях, держала все в себе, когда однокурсники легко и непринужденно выливали свое дерьмо. Как мечтала когда-нибудь стать наравне с Иваном. Но им всем это было не нужно. Она была не нужна.       Или просто слаба? Недостаточно хороша… или недостаточно послушна. Но ведь их задача защищать, и Ая хотела тоже. Хотела всем сердцем, готова была его отдать.       Врушка.       Хотела, она хотела… но ей мешали. Защитить от таких, как он или как она. А им все равно? Зачем тогда все это? Почему она терпит руки на своей шее снова и снова. Позволяет опускать себя в грязь. Так проще? Жизнь проще, если закрыться, спрятаться, так, что ни единый сигнал не пройдет. Быть безразличной, рыбой в океане. Глубоко на дне. Приплюснутой толщей воды.       — Как вы все это выносите... — выдавила она. — Будто пустяк. Игра. Как...       Ая повернулась и застыла, встретившись с глазами мориона. Пугающими точками зрачков. Он смотрел на нее как тигр, обнаруживший сломанную ракушку. Выцарапанную, но живую. Дышащую и мягкую.       — Ты знаешь, что мы лишь песчинки в этом мире? — сказал он как-то тихо, взгляд блуждал в ее глазах, будто желая выцепить что-то. — Эти законы, правила — все ничто… В глобальном масштабе нас все равно что не существует.       — Что тогда движет вами? Зачем бороться?       Краешек губ поднялся, глаза зажглись:       — Раз меня нет, я могу делать, что хочу…       Прохладные пальцы коснулись виска, Ая резко вздохнула.       — Сам себе выбираю роль, сам создаю правила…       Кисть мягко спускалась по краю лица.       — В этом мире нет ничего, кроме того, во что ты веришь…       Задержалась у шеи.       — Веришь в страхи, будут страхи.       Скользнула ниже.       — Веришь в силу, будет сила…       Морион склонился еще ближе:       — Хочу, чтобы ты поверила во что-то свое.       Тело дрожало, когда чужой нос касался уха. Ая судорожно дышала ртом, видя лишь темный плащ над собой. А на нем переливалась звезда. Черная, гладкая. Мощная.       Ая вдохнула носом. Сладко. Было сладко, но неуловимо. Что-то нежное скользило и терялось в воздухе. Дразнило, будто играло, фантомом переползая на нее. Глаза больше были не нужны, только мешали. Захотелось приблизиться, закрыть веки.       Вдохнуть глубже…       Вокруг разверзлась вселенная. Темная, холодная, пустая. Но прекрасная. В глубине мрака мерцали отблески звезд. И одна из них говорила. В ее сиянии Ая видела пустоту своей измученной оболочки, едва заметные очертания хрупкого тела, словно со стороны.       — Хочу, чтобы ты зажглась, — шептала звезда. — Только тебе выбирать, каким цветом сиять. Или медленно исчезать, растворяясь во тьме или во мне…       Аю накрыло весом безысходности, но тяжесть почему-то не душила — успокаивала. В пустоте ничего не было. Ая могла перестать защищаться и делать вид, что чем-то является. Могла позволить себе скукожиться и стать маленькой точкой. Исчезнуть, спрятаться.       Снаружи обволакивало тепло, а внутри где-то скреб голод. Тихий, приятный, вдохновляющий.       Окрыляющий.