Уборкой школу не испортишь

Звук свистка резанул по ушам, вызвав недовольные стоны учеников. — Урок окончен, собираем мячи! — рыкнул Шадис. Его взор из-под насупленных бровей вспугнул Сашу, и она, ойкнув, спряталась за спиной Конни. Тот, недолго думая, попытался спрятаться за ней. — Кирштайн! Жан, окрылённый наблюдением за девчонками на скакалках, заметался и впечатался носом в столб для волейбольной сетки. Отовсюду сочувственно ухнули. — Ты дежурный по уборке, — оповестил Шадис, сверху вниз глядя на ошарашенного окриком и ударом ученика. — Понял, учитель Шадис, — ощупывая языком, не выпал ли у него зуб, ответил с пола Жан. Невезуха. Прошла уже почти половина учебного года, а у него так и не появилась девушка. Популярность он не обрёл (Эрен почему-то всё ещё популярнее его). Самым крутым игроком в команде не стал (когда рядом бегает сто кило мышц и под двести сантиметров роста, тебе уже выделяться особо нечем...). Даже на факультативе (тш-ш, зачем так громко орать?!) успехи у него средние, тупая перспектива, будь она трижды перекошена... И везёт всем, кроме него! Вот пример: их с Эреном поставили дежурными по уборке спортзала. Всё бы ничего, они пару раз друг друга поколотили, один раз выбросили мяч в окно, три раза поскользнулись на вымытом полу... Прибежали Микаса и Армин, физкультура сегодня последним уроком, так что их сплочённая компания вместе собиралась домой. Армин что-то рассказывал про видеоигры, Микаса держала два портфеля, свой и Эрена, а на плечах у неё — большая кофта. Нехитрым аналитическим способом Жан заключил, что кофта тоже принадлежит Эрену. Романтическая мечта отдать девушке свою куртку, когда она замёрзнет, повернулась к Жану Кирштайну нелицеприятной стороной. — Армин, пойдём к нам, — Жан услышал голос Эрена, когда они уже выходили из спортзала. — Мама мисо-суп приготовила, с креветками. У неё Микаса вчера попросила. — Эрен! — Микаса несильно пихнула его вбок. — О-о, — Армин довольно прищурился. — Микаса, на твоём месте я бы каждый день просил у тёти суп готовить. — Я же не могу наглеть, у тётушки и так много дел, — проворчала Микаса. — Да чего ты, как неродная, — Эрен обнял их с Армином за плечи. — Маме в радость, она тебя больше меня любит. — Ещё бы, хулиган ты бешеный, — засмеялся Армин. Друзья удалялись в залитый солнцем школьный двор, и только за их спинами разверзлась холодная бездна, где Жан Кирштайн похоронил свои последние надежды на сближение с Микасой Аккерман, живущей под одной крышей с Эреном Йегером, его главным соперником. До сих пор не верите, что Жану крупно не везёт? Приведём доказательства. Исходные данные: Жан Кирштайн, в единственном экземпляре; тубус с рисунками, одна штука; Конни Спрингер, в единственном экземпляре физически, в эквиваленте по раздолбайству равен половине класса; Саша Браус, в единственном экземпляре физически, в эквиваленте по истреблению булочек равна трём школьным столовым. Условие: после уроков в коридоре первого этажа. Задача: добраться до кабинета МХК, не вызвав подозрений одноклассников. — Слышь, Жан, — Конни повис на нём, обняв за шею. — Ты сегодня свободен? — В центре открылась новая кафешка, мы хотим сходить! — с другого боку подлезла Саша. — О, а чего у тебя там? — Ничего! — Жан прижал к себе тубус и отскочил от них на пару шагов. — Ты заболел, чего пищишь? — прищурившись, спросила Саша. — Какой-то ты бледный, — согласно кивнул Конни. — Да в порядке я! — возмутился Жан и взмахнул чёлкой, распространяя повсюду запах лака для укладки. — Идите, куда шли! — Мы за тобой шли, — ответил Конни, хлопая глазами. — Ты точно в порядке? — А тубус-то тебе зачем? — добавила Саша. — Там контурные карты... — Жан медленно отступал назад. — Нам что-то по географии задали? — лица его друзей резко побелели. Зацепившись за спасительную идею, Жан кивнул и сделал ещё шаг к лестнице за спиной. — Ага, там столько всего, всю ночь делал, — протянул он, нащупывая носком первую ступеньку. — О нет... — у Саши разом пропал аппетит, она опустила булочку. — Ну, я пойду, — Жан нервно улыбнулся. — Дела ещё у меня, а у вас домашка, да... — Покажи. — Что? — Жан замер. Конни медленно указал на тубус. — Покажи, как ты сделал! — Мы списывать точь-в-точь не будем! — Саша тут же воспрянула духом. — Чего, нет, — Жан недоумённо уставился на них и ойкнул, заметив опасный блеск в глазах одноклассников. — Отойдите! Никогда ещё Жан так быстро не вбегал на третий этаж. Лестничные пролёты пронеслись серым пятном, ноги прежде, чем мозг успел сообразить, свернули к художественному кабинету, руки с шумом отодвинули двери и так же резко захлопнули, стоило Жану оказаться внутри. Пригнувшись, чтобы его не заметили через окошко, он задержал дыхание, слушая, что происходит снаружи. Крики друзей доносились до него глухо из-за частого биения пульса в ушах. По вискам стекал холодный пот. — Я слышала, он на крыше! — крикнула Саша далеко, у лестницы. — В класс забежал, отвечаю! — отозвался Конни совсем рядом к кабинету. У Жана подкосились ноги. — О! Там дверь хлопнула! — возглас Саши затих. От двери в класс отдалились шаги, а затем и вовсе пропали. Жан закрыл глаза, выпуская воздух из носа. — Ты в порядке? — На плечо легла ладонь. — Блять! — завизжал Жан, вскинув руки. Тубус с бамбуковым стуком упал на пол. — Гхм! — обернувшись, Жан увидел удивлённого Марко. Прочистив горло, низким голосом Жан ответил: — В полном. Торопился. — Факультатив через десять минут, — Марко улыбнулся, осмотрев Жана с ног до головы, и поднял его тубус. — Ты без маскировки. — А, ну... — голос снова пришёл в естественное состояние подростка. — Надоело, знаешь... — Ещё бы, — Марко засмеялся. — Тебе так больше идёт. Жан вопросительно взглянул на него. Марко указал ему на голову, смущённо потерев щёку. Жан посмотрел наверх, ничего не понял, но перед глазами мелькнуло что-то... русое... Рукой он потрогал волосы. Укладка растрепалась. — У вас тут кто-то умер?! — в кабинет влетела Петра как раз в тот момент, когда Жан рыдал напротив зеркала. — Мы открываем новые образы для Жана, — солнечно и немного неловко улыбнулся Марко, протягивая Жану платок. И после этого, спрашивается, не верить, что тебе крупно не везёт?! Улыбка вновь и вновь появлялась на его лице, стоило взгляду упасть на растрёпанные волосы. Раздавался тяжёлый вздох, и Марко быстро отворачивался, кусая губы и сдерживая желание засмеяться. — Не пялься. — Я на вазу смотрю! — Хочешь сказать, у меня на голове ваза? Жан страдал, что на нём нет толстовки с капюшоном. Несомненно, его внешний вид безнадёжно испорчен. Непослушные волосы торчат во все стороны, из-за огромного количества лака ещё и кривыми сосульками. Жан предпринял попытку пригладить их обратно, но столкнулся с жестокой реальностью, когда волосы распушились окончательно и бесповоротно. — У тебя на голове произведение искусства, — отозвался Марко, пряча улыбку. Он не хотел обидеть Жана, только тому, кажется, уже всё равно. — Знаешь, сейчас модно выглядеть немного растрёпано, мятая одежда, волосы... — Ты меня добить хочешь? — Увидимся с вами в четверг! Из класса они выходили последними. Жан выглянул из-за плеча Петры, осматривая пустой коридор. С лестницы донеслись чьи-то разговоры, спустились со второго этажа и исчезли. Жан подозрительно прищурился, прижимая тубус к груди. — Там никого, можешь идти, — шепнула Петра и кивнула Марко. Тот улыбнулся, кивнув в ответ. — Пойдём, Жан! В раздевалке Жан проворно переобулся, забросив сменку в шкафчик, схватил зонтик и пулей рванул к выходу. Марко, похихикав, завязал шнурки и, бросив сумку на плечо, побежал за ним. — Чего ты так боишься? — Ничего, — буркнул Жан. До станции они шли вместе, там Марко шёл на поезд, а Жан сворачивал за угол и шёл пешком. — Если твои друзья считают рисование чем-то смешным, может, они не очень хорошие друзья? — предположил Марко ещё раз. Дождик стучал по крышам, барабанил по зонту. По пути к станции, между полем и домиками, поднимающимися по склону, на старой дороге стоял маленький каменный алтарь. Марко иногда пережидал под его изогнутой крышей сильный дождь, если забывал взять зонтик. Из-за косых капель линии смазались, мир стал словно акварельным, зеленовато-голубым и мягким. И только красный зонтик Жана мигал огонёчком впереди. — Мгм, — невнятно отозвался Жан. — В классе у меня нет друзей, мы просто приятели. — Да? — Марко догнал его и пошёл рядом, заглянул в лицо. — Почему? — Ну и вопросы у тебя, — фыркнул Жан, усмехнувшись. Они дошли до поворота. — Пока. — Пока, — ответил Марко, помахав рукой. Красное пятно растворялось в размытой голубоватой глади акварельной бумаги. С крыши видны окрестности, уже тронутые ладонью осени; краснеющие клёны, тёмные крыши с потрескавшейся черепицей, мнимо спокойная лента холодной воды — не так далеко пролегала речка, отделяя окраину и холмы от центра города. Со рта срывался пар, но Марко всё ещё не замерзал. Жан сбоку рисовал, шурша карандашом, как всегда тихий и сосредоточенный. Сегодня на факультативе у них свободная форма самовыражения — проще говоря, идите куда хотите, рисуйте как и что хотите. — Ты взял краски? Марко повернулся к Жану. Тот смотрел неожиданно прямо и как-то хмуро. Жан вообще оказался довольно закрытым человеком. Разумеется, Марко это понял ещё тогда, когда увидел странного парня в углу кабинета, рисующего в маске и тёмных очках. Иногда они пересекались в коридоре или на физкультуре, там Жан был шумным и активным. Может быть, он открывается только с друзьями? — Что? — переспросил Марко. — Краски, — повторил Жан и отвёл глаза. Под вечерним светом они сияли янтарём. — Не хочу карандашами, всё кривое. Лучше сразу цветом. — Везучий ты, — Марко улыбнулся. — Хорошо цвета смешиваешь, понимаешь. У тебя талант. — Ещё бы, — хмыкнул Жан, чуть приосанившись. Кончики его ушей покраснели, рукой он пригладил волосы. Сегодня не укладывал их. — А я наоборот боюсь испортить всё, если красить стану, — Марко поднял скетчбук и посмотрел на набросок издалека, наклонив голову. Жан заглянул в разворот. Лёгкие, тонкие линии домиков и проводов, штриховка на тенях, да кто этот Марко вообще такой?! — Акварелью надо, — подумав, сказал Жан и открыл баночку с гуашью. — Чтобы не перекрывать, а подчеркнуть. — Он замолк и, пожевав губы, добавил с плохо скрываемым восхищением: — Вот это стиль у тебя. — А что? — улыбнулся Марко. — Крутой, — Жан ещё больше нахмурился. Марко засмеялся. — Давай-давай, нарисует сейчас копию какого-нибудь импрессиониста, а мне будет рассказывать! — Да я серьёзно! — Жан взмахнул альбомом. — У меня не получается вообще, как у тебя! — А зачем тебе, как у меня? — Марко улыбнулся. — Ты ведь и сам можешь очень много. Вместе с кончиками ушей заалели ещё и щёки. — Жан! — Марко увидел знакомую фигуру в толпе и махнул рукой. Жан его не услышал, сидя спиной. С того столика раздался громкий смех. Марко, схватив поднос, манёвренно избегая столкновений с голодными учениками, подлетел к ним. — Жан, привет! — П-привет, — Жан увидел его и нахмурился, наверное, из-за солнца, что светило сквозь высокие окна. — Я хотел узнать, получилось ли у тебя доделать... — начал Марко, и Жан его перебил. — Да-а, да, я позже дам тебе списать, — он небрежно махнул рукой и повернулся к девочке рядом. — Так вот, видела, как я на прошлом матче забросил мяч? — Это твой друг? — девочка со скучающим видом глянула на Марко и снова уставилась в телефон в наманикюренной лапке. — Меня зовут Марко, рад знакомству, — улыбнулся Марко. — Мы с Жаном... — Просто знакомые, — Жан обернулся к нему, строя невообразимые гримасы, по которым Марко должен был, видимо, понять что-то. Через пять долгих секунд и семнадцать отчаянных выражений на лице Жана до Марко дошло: ему же нравится эта девочка! Наверное, он стесняется, когда рядом кто-то ошивается. — Да. Я из параллели, — кивнул Марко понимающе, улыбнулся, поймав взгляд Жана. Тот едва заметно вздрогнул. — Не буду мешать, потом поболтаем, — дружелюбно пропел он и отошёл, ища в заполненной столовке свободное место. В коридоре странное поведение Жана повторилось. — Жан, я... — Марко позвал его, но он не отреагировал. — Ха-ха, Конни, ну ты даёшь! Списать у Нанабы? — Жан хлопнул по спине рядом стоящего паренька. Тот надул щёки, затылком опершись на скрещенные за головой руки. — Списать-то списал, только это не помогло, — пробурчал он и кивнул в сторону девчонки рядом. Та ела булочку, не держа её руками, и разглядывала два листка, где красного было больше чем чёрного и даже белого. На одном листке красовалась гордая пятёрка, а на другом — семёрка. Марко на секунду даже забыл, что у них стобалльная система. — Эй, я хотел узнать насчёт факультатива... — Марко выглянул сбоку. Жан споткнулся, и, если бы не ребята рядом, угодил бы укладкой в отполированный шваброй пол. — Извини, урок сейчас начнётся! — Жан подхватил паренька и девчонку под локти и рванул по коридору. Марко с недоумением смотрел им вслед. Звонок прозвучал через полминуты. Марко видел дверь, в которую завернул горе-гонщик. Проходя мимо, он услышал вопрос от того бритоголового паренька: — Ты на факультатив какой-то ходишь? — Пф, ты чего, только волейбол, — Жан преувеличенно весело засмеялся. — Тот пацан меня с кем-то перепутал. Зайдя в художественный кабинет, Жан не увидел рядом со своим местом мольберта Марко. Уселся на табуретку, покрутил головой, взглянул за спину. У шкафов с книжками по искусству стояли неиспользуемые мольберты, а на полу прислонялись к стенке холсты. Класс понемногу заполнился теми немногими учениками, что ходили на факультатив. Зашла Петра, с улыбкой объявила сегодняшнюю тему. Мой лучший друг. — Да, Жан? Что-то непонятно? — спросила Петра, несколько ребят повернули головы назад. Жан посмотрел на пустой табурет и опустил руку. — Я хотел... нет, всё понятно, извините. Жан так ничего и не нарисовал. Наброски скованно и неловко выходили из-под карандаша. Рисовать красками не хотелось. Жан отпросился пораньше и пошёл домой. Клёны уже краснели на холмах, и воздух от них тоже немного менялся, будто розовел. За пару недель ветер сорвал все жёлтые листья, дождь смыл яркую зелень, оставив тёмно-изумрудные тени, и потому клёны алели пожаром. Под зонтиком Жана свет тоже рассеивался красным. Жан остановился у дорожного алтаря. Статуэтки покрылись мхом и почернели от влаги. Кто-то оставил на каменной лавочке зонтик. Жёлтого цвета, как у Марко, но явно не его, он свои вещи не забывает никогда, в отличие от Кирштайна. В начале недели принёс ему в столовку пенал, оставленный им в пятницу, отдал на виду у всех. Жан тогда отделался парой шуток и побегом в кабинет, чтобы никто не узнал, где они с Марко познакомились. Мимо прошли ребята из параллели. Две девочки шли в обнимку, под одним зонтиком, рядом шли трое, кучкуясь под зонтик ещё меньше. — Эй, — позвал Жан. — Тут кто-то зонтик оставил, возьмёте? Девочки засмеялись, защебетали. — Нам всё равно в одну сторону вместе! Жан смотрел им вслед, вспоминая, что во всех подростковых фильмах популярные парни и девушки не ходят вот так в обнимку.