Спектакль: Акт Второй / Acta est fabŭla

Маленькая кухня в однокомнатной квартире, довольно старая мебель, белые занавески, небольшой аккуратный столик под окном — Хэйдзо включает чайник и присаживается за стол. Парень складывает руки и опускает голову. «Сян Лин ведёт себя слишком странно… она будто бы специально ведёт себя максимально подозрительно, чтобы мы занимались ею и переключили внимание с чего-то более важного… — детектив щурится и прикладывает руку к голове. — Думай, Сиканоин… Почему убитую девушку никто не ищет? Или, может, она не местная? В наших базах нет ничего об ее исчезновении, значит… Что, если она приехала из-за границы? Нет, глупо… Тигра сказал про систематичные избиения, значит, она тут относительно давно… и как минимум есть человек, который ее избивал. Но он не подал заявление о пропаже.» Парень настолько погрузился в свои мысли, что совсем не услышал свист чайника, который буквально готов разорваться, прыгая на газовой печи. — Хэй, — звучит приятный, но сонный женский голос, и детектив поворачивает голову. — Полчаса уже свистит. Одетая в мягкий махровый фиолетовый халат девушка поворачивает выключатель и переводит взгляд на парня: — Снова задумался о чём-то? — А? Я разбудил тебя? Прости, — виновато отвечает, смотря в светло-фиолетовые уставшие глаза. — Ничего, — пожимает плечами. — Чай, кофе? — Я сделаю, — он поднимается с места, кладёт ладони на хрупкие девичьи плечи, и отодвигает ее в сторону. — Будешь что-то, Куки? — Хм… — она откидывает назад светло-зелёные волосы, скрещивает руки на груди и поднимает задумчивый взгляд вверх. — Раз уж я уже не сплю, так и быть, составлю тебе компанию. Она ставит на стол тарелку с печеньем и присаживается, закинув ногу на ногу. Детектив быстро заваривает ее любимый чай и крепкий кофе для себя. Кухню наполняет аромат фруктов вперемешку со стойким запахом какао-бобов и шоколада. — Держи, — он ставит напротив девушки горячую чашку и садится рядом. — Тяжёлое дело? — спрашивает, смотря в уставшие и сонные глаза детектива. — Тебе бы выспаться. — Как думаешь, зачем человеку вводить следствие в заблуждение? Имею в виду, что я абсолютно уверен, что к самому убийству она непричастна, но при этом она ведёт себя настолько странно, всем видом даёт понять, что она что-то знает, но продолжает говорить, что ничего не знает. Так тупо и откровенно лжёт… — Не думал, что она просто тупая? — Пхах, если это так, то это очень усложнит задачу, — усмехается и делает глоток горячего кофе. — Я тут скрытый смысл ищу, подтекст… — А человек просто тупой, — максимально спокойно и ровно заканчивает за него девушка. — Бывает. — Даже у тупых людей есть родственники или ещё кто, кто подал бы их в розыск. — Ну не скажи, Хэй. Вот случись что-то с тобой, кто бы и через сколько написал заявление? — Хм… думаю, Сяо бы заметил мое отсутствие на работе… Тогда… раз ее не начали искать ни с работы, ни с учебы, значит она нигде не работает и не учится. — Либо ведёт такой образ жизни, когда «пропадать» для неё нормально. — Знаешь, Куки, на одежде убитой Синьоры обнаружено кое-что, что связано с нашим детским домом. А сейчас погибает девушка, которую никто не ищет… Какова вероятность, что она тоже из приюта? — Снова твои шизотеории, — девушка усмехается и встаёт из-за стола. Она убирает чашку в мойку, подходит к сидящему парню со спины, опускает руки ему на плечи и мягко целует в макушку. — Спокойной ночи, Хэй. — Спокойной ночи… «Шизотеории… — он вздыхает и переводит взгляд в окно. — Может, они и правда «шизо», но разве это не странно? Хотя… если она тоже из приюта, а «он» хотел привлечь внимание именно к приюту, то почему это убийство такое грязное и одновременно с тем тихое? Целая куча улик и отпечатков, абсурдный свидетель, до смешного странная ложь… это все выглядит как какой-то цирк. Господин Альбедо сказал, что трупу несколько дней… раз это было для привлечения внимания, разве труп не должны были найти сразу… ещё и она… мазохистка без имени. Что за бред…»

***

Тигнари обречённо вздыхает, смотря на глубокий порез на руке Сайно и несколько царапин поменьше. Лис качает головой и поднимает взгляд на парня — тот сидит на кровати в комнате, виновато смотря в пустоту. — У тебя что-то случилось? — фенек закатывает рукава и присаживается на пол у ног Сайно. — Слушай, к тебе Хэйдзо снова клинья подбивает? — довольно строго спрашивает блондин, на что лис отрицательно качает головой. — Нет… — он достаёт из-под кровати коробку с аптечкой, быстро выискивая там необходимые для обработки раны вещи. — Он наблюдал за тобой в окно, — подавляя раздражение проговаривает Сайно. — Да? Я не заметил, — пожимает плечами. Мягкие рукава домашней кофты закатаны по локоть, оголяют предплечья, открывая вид на тёмно-фиолетовые синяки на запястьях лиса. Фенек склоняется к свежему глубокому порезу, аккуратно протирает обеззараживающим средством и дует, стараясь облегчить чужую боль. Взгляд алых глаз направлен на бледную кожу Тигнари, так грубо опороченную ссадинами и синяками. — Расскажешь, где ты так порезался? — тихо спрашивает лис, бережно покрывая царапины парня мазью. — Я общался с Шуви… — Мм… — задумчиво протягивает, уже складывая аптечку назад. — Узнал что-то интересное? — Она соскучилась по тебе, Нари, — он берет лиса за руку и тянет на себя, заставляя того подняться на ноги, а затем усаживает его к себе на колени. — Не хочешь к ней сходить? — Кажется, она живёт не одна, разве нет? — неуверенно спрашивает, выискивая в памяти детали последней встречи. — Тогда я мог бы пригласить ее к нам домой… Мне просто показалось, что ты ее немного недолюбливаешь, вот и решил сперва спросить у тебя… — Я подумаю. — Хорошо, — на лице проскакивает едва заметная улыбка. — Мне завтра рано вставать. Кстати, ты пойдёшь со мной? — Прости… — потухший взгляд смотрит куда-то в пустоту, хвост совсем не шевелится, а уши медленно опускаются. — Я не смогу. — Нет, ничего страшного, — блондин улыбается и сминает мягкую ткань домашней кофты, поглаживая фенека по спине. — Я тогда напишу тебе… как все пройдёт. — Хорошо… Минута, и лис уже лежит на спине на мягких простынях, пока с него стягивают одежду. Совсем не успевает опомниться, всё снова происходит так быстро и внезапно, что нет времени собраться или понять хоть что-то. Сайно груб и несдержан. И без того покрытое багровыми засосами тело лиса ноет и извивается под возлюбленным, пока в голове зависло это пресловутое чувство вины и глупое «почему?». Мысли заняты совсем не тем, что происходит с его телом сейчас, абсолютно не тем, нормально ли это и должно ли быть так… неважно. Всё неважно. «Шуви… кажется, тебя звали как-то иначе… — потухший взгляд направлен в потолок, уши прижаты к голове, глаза полузакрыты, в них — туман и пустота. — Если подумать… сначала смерть Синьоры, потом этот безымянный труп, намёки Хэйдзо про приют, ещё и Чун Юнь в этот отдел пришёл… а теперь объявилась Шуви. Что за хрень…?» Мысли прерываются пощёчиной. «Ну да, точно… будто могло быть иначе…» Лис вопросительно смотрит на своего возлюбленного, получая в ответ взгляд полный негодования и непонимания: — Тебе настолько плохо со мной, что потолок привлекает больше? — Нет, — улыбается, ощущая жар, щека горит, а в голове лишь переживание о том, чтобы до завтра след сошёл. — Вовсе нет… — мягкая интонация и ровный тон, он обнимает Сайно за плечи и приподнимается, припадает губами к смуглой шее и оставляет нежный поцелуй, полный любви и боли. — Я люблю тебя, Нари, — тихо шепчет блондин, убирая крашеные пряди с лица фенека. — Больше всего на свете. Тебя одного…