Спектакль: Акт Второй / Acta est fabŭla

Последний раз так оживленно в баре было довольно давно. Либо просто бармен настолько отвык, что сейчас компания из детектива, адвоката и судмедэксперта кажется ему слишком шумной. — Ещё по одной! — командует Барбатос, и Сяо усмехается. Ничего не говоря, детектив встаёт и идёт к барной стойке, чтобы сделать заказ. Венти убирает пустой стакан в сторону, подпирает подбородок ладонями и с легкой улыбкой смотрит на Альбедо, который сверлит взглядом кубики льда, оставшиеся на дне бокала после того, как он буквально залпом его осушил, будто бы безалкогольный напиток мог помочь ему успокоиться и справиться с нервами. — Альбедушка, — пьяно протягивает адвокат, наклоняя голову в бок, — как твои дела? — Думаю, если б мне можно было алкашить, то и дела были бы лучше. — Мм… О! А давай я тебе что-то сыграю? — Ты не слишком ли пьян? — Альбедо приподнимает одну бровь и откидывается на спинку стула. — Не, нормально, всего один бокал выпил, так что самое то! В кондиции играть! — Слушай, Венти, а как вы с Сяо сошлись? — блондин складывает руки на столе. — Извини, если вопрос глупый. — Ооо, это долгая история, но если говорить про будущее, а не про прошлое, то мы встретились на работе. Я его бесил-бесил, бесил-бесил и наконец оказался у него в кровати в косплей платье. Весело было. Хотя, лишаться невинности будучи в таком виде было как-то неловко… — О, какая преданность. Так Сяо у тебя первый и единственный? Вы давно вместе? — Три года почти… ну а знакомы еще со школьных лет. Там… долгая история. Кстати, однажды мы с тобой чуть не переспали. Если бы ты тогда не остановился, то моим первым был бы ты, хех. — Мм… — Альбедо оценивающе осматривает адвоката и неоднозначно улыбается. — Надеюсь, у меня была веская причина остановиться. — … — щеки вспыхивают от смущения. Венти опускает голову и закусывает губу. Взгляд Альбедо кажется настолько пронизывающим, что вызывает мурашки. — Ты… ты просто узнал, что я… эм… что я девственник. — И поэтому передумал? — Наверное… Хотя… думаю, роль ещё отыграло то, что я злился на Сяо, так что, по сути, это была просто попытка выпустить эмоции. — Какой интересный способ, — Альбедо скрещивает руки на груди. — А ты разговаривать не пробовал? Говорят, помогает. — Говорят, — подтверждает адвокат, — но лично никто из нас не проверял. Кажется, мы обычно решали все через алкоголь, сигареты со вкусом говна и подъебы. Сяо со стуком ставит стакан перед Венти и присаживается рядом, приобняв адвоката за талию: — Кажется, я пропустил что-то интересное? — Ой! — Барбатос закрывает рот ладонями, словно осознавая, что взболтнул лишнего. — Нет-нет, расскажи, — Сяо аккуратно убирает руки Венти от лица. — Мне ведь тоже интересно послушать. И почему я раньше об этом не знал? — Я не думал, что это важно, — пожимает плечами адвокат и припадает губами к трубочке. — Да мне просто интересно, ты никогда не упоминал, что почти переспал с Альбедо… либо ты говорил, но я забыл? — Хм… — Венти поднимает задумчивый взгляд вверх, выпускает трубочку из губ и поворачивает голову к Сяо. — Не помню. Но тогда ты меня чем-то обидел… Или я просто накрутил себя. Пришел к Альбедо, мы выпили… я пожаловался ему на жизнь… потом, кажется, начал к нему приставать. — Ты?! — глаза Сяо заметно округляются. — Я думал это Шиз тебя в постель затащил, а не ты его. — А, то есть для меня это было в порядке вещей? — усмехается Альбедо. — А вас двоих я в кровать не затягивал? — Пх, ещё чего, — Сяо скрещивает руки на груди. — Ты даже не представляешь, от чего отказываешься, — томно проговаривает Альбедо. Блондин упирается локтями в стол, наклоняется вперед, смотрит полузакрытыми глазами и неоднозначно улыбается. — Мне тут недавно рассказали о моей бурной сексуальной жизни. После этих рассказов я даже был бы не против переспать сам с собой. А вы вот так отказываетесь. Что-то на грустном. — Да, Мяочка, грустно-грустно, — поддерживает адвокат. — Не понял щас, — взгляд янтарных глаз пронизывает адвоката. — То есть ты хотел бы переспать с Шизом? — Думаю, если б я не хотел, то не пошел бы к нему тогда. — А, а сейчас тоже хочешь? — Ого, «семейные драмы» начались, — Альбедо придвигает к себе стакан с прохладительным напитком и внимательно смотрит на друзей. — Надеюсь, до мордобоя не дойдёт? — О! — адвокат вскакивает с места. — Я ведь сыграть хотел. Он отходит к пианино в углу зала, присаживается и проводит пальцами по клавишам. Алатус смотрит ему в спину и улыбается. Странные разговоры за этим столиком, адвокат, играющий на пианино, неоднозначный взгляд Альбедо… детектив уже успел соскучиться по подобному. Пока Венти выдает очередной шедевр мировой классики, что так странно ощущается в стенах бара, Сяо переводит взгляд на медика: — Ты поссорился с Кадзухой? — Да, немного, — равнодушно отвечает Альбедо. — Хотя… это было около месяца назад. Но… раз он не выходит на связь и до сих пор не попал ко мне на секционный стол, значит он жив, но обсудить случившееся не хочет или не может, но настаивать я не буду. Не сказал бы, что горю особым желанием его видеть… «Хотя всё ещё рисую листья на гитаре в надежде когда-то отдать её ему…» — Кстати, Бедо… — Алатус упирается локтями в стол и опускает голову на ладонь. — Я ведь умею читать мысли, ты знал? — Оу, любишь копаться в чужом белье без разрешения? — И это твоя реакция…? — Пару дней назад я узнал, что ебался с родным братом, а моя вторая личность управляла секретной лабораторией, в которой проводили опыты над людьми. Вопросы? — Справедливо… — И что ж такого ты «прочитал» в моей голове, что решил напомнить мне про свою телепатию? — он прикладывает пальцы к подбородку и сводит брови к переносице. — Неужели увидел, что я и правда не против трахнуть адвоката? — Чтоблять?! — А, то есть про чтение мыслей это была шутка? Оу, неудобно получилось. — Шиз. — Да, это я. Сяо усмехается. На душе какое-то странное чувство ностальгии, тепла и… дома? Может, его семья здесь? Эти двое были рядом практически всегда: работа, расследования, сизо, Селестия, орден, Фатуи… Чуть ли не любое воспоминание у него связано с Венти и Альбедо. — Вы во мне дыру посверлите, детектив, — холодно проговаривает судмедэксперт, прерывая мысли Сяо. — Иногда… рядом с тобой… — Начало похоже на признание в любви. Прости, но я отдал свое сердце коту. Он сейчас единственный из нас двоих, кто живет как царь и Бог, и у кого есть свой личный алтарь поклонения. — Пх… Шизодок… Знаешь, иногда рядом с тобой у меня появляется такое приятное ощущение… — Движ в штанах? — Тц! Ощущение семьи! — Выйти за тебя замуж? Но, учти, быть пассивом я не согласен, так что готовь жопу. — О чём это вы? — адвокат стоит сбоку стола, скрестив руки на груди. — Не понял щас. — Сяо предложил мне руку и сердце. Увы, я предпочитаю целые тела, так что пусть оставит при себе. — О, — Барбатос присаживается на место и опирается плечом о Сяо. — Кстати, интересно, а пересадка органов как-то влияет на личность человека? Типо… Знаешь… если там сердце пересадить или ещё что-то… — Хочешь поместить внутрь кого-то свой орган? — Альбедо приподнимает брови и, ехидно улыбаясь, смотрит на Сяо. — Детектив, похоже, жопу-таки придется готовить. — Хах, — Сяо обнимает Венти за талию и усмехается. — В каком смысле «хах», Мяо? — О, что-то интересное начинается, — Альбедо откидывается на спинку и скрещивает руки на груди. — Ну… просто из нас двоих, очевидно, актив я. — Что? С чего это вдруг? У меня тоже есть член! — Тшшш! Венти, не кричи только. И это тут не при чем вообще. — Согласен, — вклинивается Альбедо. — Можно же и отстрапонить в жопу, так что член — необязательный атрибут. — Тц, Шиз, завязывай, — Алатус переключает внимание на него, но Венти вновь одергивает его на себя. — Я вообще серьезно, Сяо. Разве я не могу быть сверху? Почему нет? Почему ты так грубо обозначил, кто актив? Я думал, что мы как бы вполне себе можем быть универсалами. — Вентик, давай дома это обсудим? Когда ты поспишь и отойдешь от алкоголя. — Э?! Я вообще-то не так много выпил! И, знаешь ли, это вообще-то обидно звучало! — Блин, Вен, прости, — Сяо прижимает парня к себе и утыкается ему носом в шею. — Я совсем не хотел тебя задеть или обидеть… прости, пожалуйста… — Пф, — Барбатос лишь надувает щеки и скрещивает руки на груди. — И всё же жопу готовить придется, — подмечает медик. — Удачи, детектив. — Очень смешно, — саркастично отвечает, не поднимая головы. Детектив аккуратно целует шею адвоката. Невесомо и едва ощутимо. Оставляет десятки маленьких, почти неуловимых касаний, продолжая бормотать слова извинений. Венти лишь победоносно улыбается, пока не на шутку взволнованный Алатус продолжает виновато мурчать ему на ухо. — Почему бармен косо смотрит на меня? — Альбедо в который раз пересекается взглядом с Дилюком. — Я ему денег должен? — Хех… думаю, ты просто ему напоминаешь кого-то, — тихо отвечает Венти. — Кого-то, кто был ему дорог. Флео. — Если подумать, «Орден» не занимается ничем незаконным, да? — Альбедо хмурится, вспоминая всю информацию, что уже успел достать по поводу «Ордена Бездны». — Тогда почему лаборатория была подпольной? — Формально — да, — соглашается адвокат, пока Алатус всё ещё вымаливает у него прощение. — По бумагам это просто фармацевтическая компания. Но, если копнуть глубже, они иногда преступали закон. В частности… Они проводили эксперименты над людьми. — Но эти люди сами были не против, нет? — Так-то да, но в нашей стране это незаконно. — Кстати, — Сяо наконец отрывается от хаотичного выцеловывания шеи Венти, — интересно, а потеря памяти не может способствовать возвращению Флео? — Зависит от того, как именно он «избавился» от себя, — Альбедо опускает взгляд в стол. — Насколько мне известно, избавиться от ДРИ не так уж и просто… а вернее — это невозможно. Так что, раз Флео нашел способ, то… бля, значит он был дохуя умный. Всё. Это единственный вывод, который я могу сделать. — Пх, очевидно же, — Сяо пожимает плечами. — Тупой в твоей голове не выжил бы. — Ну не скажи, ты же читаешь мои мысли и до сих пор выжил. — Сука. — Мяочка, не ругайся, — адвокат касается указательным пальцем кончика носа Сяо. — О, а помнишь, как Нигредо запретил Шизу материться? Ахах… — Жить без мата? За что так жестоко… — блондин закатывает глаза. — Звучит невозможно. Получается, мой брат с гнильцой? Я так и знал. — Эм, Бедо, кстати про него… Вы поссорились? — Не знаю, что и ответить… — он закусывает губу и вновь опускает взгляд, принимаясь рассматривать свой стакан. — Кадзуха Каэдэхара ко мне домогался. На почве этого я оборвал общение с братом… звучит глупо. Просто никак не могу избавиться от чувства обмана. Мне ужасно неприятно, что вы все лгали мне, молчали про Кадзуху… но… недавно ко мне домой приходил Скарамучча. Вкратце он рассказал мне всё… и что жить с Каэдэхарой было моим выбором, и про наши отношения, и вообще… Понимаю, что поступил глупо, когда разозлился на брата и на вас… но… если вы просто мои друзья, то он мой брат… и как-то лично мне странно, что он ничего не сказал. Так что на него я всё ещё обижен. Отчасти. Даже не так… я не то, что бы обижен. Я просто не понимаю. По этой причине пока не готов поговорить с ним. Как-то так. — Ого, — Сяо приоткрывает рот в удивлении. — Признаться честно, я не думал, что ты сейчас вот это все скажешь… думал, отмахнёшься как обычно. — Любите же вы усложнять, — медик вздыхает и закатывает глаза. — Я же сказал уже, что вопрос исчерпан. Так что, очевидно, с вами двумя я открыт и обиду на вас не держу. Мне просто нужно было время, чтобы осознать и принять то, что всё не со зла и бла-бла-бла. — Прямолинейно… — А почему нет? Ах, да, точно… сначала надо было набухаться, потом покурить сигареты со вкусом говна, потом поебаться и потом только говорить, да? Ну, раз уж мы начали с конца, поговорили, предлагаю идти ебаться. Негоже отклоняться от графика. — Слишком много шуток про секс. У тебя недотрах? — Алатус отодвигает стакан в сторону. — Ага, протянешь мне руку помощи? — Ну хоть не «раздвинешь мне ноги помощи». — Мне? Пусть тебе Венти раздвигает, — хмыкает Альбедо. — А то возомнил себя активом. Ты посмотри. Вен, что за непорядок? — блондин поворачивает голову на адвоката. — Займись его воспитанием. Порку там ему устрой или ещё что. Совсем разошелся. — Ой, Шиз, не начинай, — детектив отмахнулся, а Венти лишь хихикнул. — Ооо, — протягивает Альбедо, — ну всё, раз адвокат хихикает, значит дома кому-то будет не до смеха. — Тц. Такое оживленное общение, странные разговоры и эта особая аура… Изначально Алатус хотел рассказать о работе, спросить про Пьеро, обсудить расследование, узнать у Альбедо про Кадзуху, а сейчас, сидя в баре и обсуждая вообще что-то стороннее и даже не всерьез он понимает, что, возможно, «важные разговоры» подождут. Альбедо с привычно холодным и равнодушным выражением лица выдаёт пошлые шутки, Венти охотно отвечает, смеётся и поддерживает, а сам Сяо наблюдает за этой картиной, как за чем-то ценным и безумно дорогим. — Ой, а ещё мы в «Селестию» ходили, — продолжает свой рассказ Барбатос. — Ты тогда оделся как наркоман, ахах… я как вспомню, Боже, Сяо был похож на типичную учительницу музыки, которая по ночам работает мамочкой в борделе, ахах… а я проститутка из этого борделя! — Похоже на ролевые игры, — усмехается медик. — Кстати об этом, — адвокат задумчиво смотрит на Альбедо. — Мы так и не узнали, откуда у тебя женская одежда, парики и косметика. — Оу… не спросили что ли? — Ты сказал, что иногда одеваешься как грязная шлюха и идешь «шлёпать богатых извращенцев». — После всего, что я о себе узнал, не удивлюсь, если это правда, — со слабой усмешкой говорит судмедэксперт. — Вряд ли я костюмированные вечеринки в морге устраивал. Так что вариант с «грязной шлюхой» мне вполне подходит. — О, зная твой ОКР, я скорее поверю как раз в костюм-пати с трупами, — Венти наклоняет голову в бок и улыбается. — Хотя, может, у тебя там было два в одном. — Если верить рассказам Скара, то «два в одном» у меня не было. К слову, я не против попробовать. — Это к братику и его мужу, — вмешивается в эту «милую беседу» Сяо. — Нечего мне тут Вентика искушать. — Оу, зеленый демон ревности, страшно-страшно, — Альбедо приподнимает одну бровь и выдает весьма язвительную ухмылку. — Венти, ты же учился в Селестии, да? По крайней мере в твоем личном деле так написано. Ну так изгони из него бесов, чтобы сидеть не мог. А то сегодня он что-то особо много себе позволяет. — Благодарю за сигнал, доктор, — демонстративно отчитывается Барбатос. — Всё сделаем. — И что это ты делать собрался, мне интересно? — Сяо скрещивает руки на груди. — Всё. — Прошу прощения, — вмешивается в общение друзей Дилюк. — Не хотелось бы вас прерывать, но мы закрываемся. Этот вечер прошел буквально на одном дыхании. Так быстро, как, кажется, никогда прежде. Идя по пустой узкой улочке, Венти сжимает руку Сяо, переплетая пальцы, Альбедо плетется рядом, погрузившись в свои мысли. Взгляд случайно цепляется за рекламную вывеску художественного магазина, и в голове всплывает воспоминание, которое ощущается ему ненастоящим. Блондин останавливается и поворачивает голову — магазин закрыт, но витрина кажется ему до боли в груди знакомой. Почему-то смотреть на неё неприятно, но она так и приковывает внимание. — Шиз, чего завис? — Сяо отзывает Альбедо, но тот никак не реагирует. Эта дорога кажется ему изученной до каждого кирпичика. Он опускает голову, будто бы знает, что в полушаге от него — разбитая ступенька. Так и есть. Альбедо хмурится, пытаясь вспомнить, но получает лишь головную боль. — Бедо…? — Венти подходит к блондину и кладёт ему руку на плечо. — Что-то случилось? — Этот магазин… и эта дорога… я почти вспомнил что-то… но тут же забыл. «Прямо как когда увидел меня впервые после теракта…?» — рука адвоката на чужом плече непроизвольно дрогнула, и Альбедо это легко уловил. — Хм… может, я просто сюда часто захаживал…? — медик озвучивает свои мысли вслух. — Хотя… не сказал бы, что у меня дома так много рисунков. — Немного? — Сяо усмехается слегка истерично. — Да у тебя обои должны быть все рисунками перекрыты. Когда Кадзуха уехал, то ты только то и делал, что рисовал. — Кстати, — Альбедо прячет замёрзшие руки в карманы и продолжает медленно идти по тротуару, — я ведь рисовал всех вас, да? — Агась, — Венти, вновь сжимая руку Сяо, догоняет блондина. — Но… почему я не рисовал Кадзуху…? Раз я любил его, тогда почему нет ни одного рисунка… ну, кроме той картины. — Ого, — Сяо поднимает задумчивый взгляд. — Я этого не знаю… и даже не знал, что ты не рисовал его. Ну, заходя к тебе в морг, если ты был не занят работой, то ты рисовал. Думаю, таким образом сбегал от дурных мыслей… но я никогда не пытался увидеть, что именно ты рисуешь. Эм… когда-то давно на моё слово «показать» ты хотел достать из вскрытого трупа орган и показать его мне… после этого случая я не рискую просить тебя показать мне что-то, так что и рисунки твои не смотрел. — Не самое худшее, что я мог показать. — Если честно, — вклинивается адвокат, — то мне казалось, что ты не отпустил его. Мм… когда Кадзуха уехал, то ты особо не изменился… а вот когда он оборвал общение, то ты впал в довольно сильную апатию. Первую неделю ты вообще практически не разговаривал. Ты не задерживался на работе, приходил четко по времени и уходил так же… будто бы боялся пересекаться с кем-то не по работе… а потом начал рисовать. У тебя с собой всегда был скетчбук, и в любой момент ты просто открывал и рисовал. Думаю, да, таким образом ты сбегал от мыслей. — Мм… и долго это продлилось? — Мне кажется, что ты окончательно отпустил его только через два года. Либо просто заебался и устал себя мучить, поэтому переключил внимание… Ты снова ушел в работу с головой, а новый судмедэксперт тебе прям помог с этим. Вы так спелись, что мы с Сяо даже думали, что между вами что-то будет. А потом Кадзуха вернулся… — Оу… — Откровенно говоря, — вступает в общение Алатус, — я думал за те два года он повзрослеет, но… да. Роль няньки тебе никогда особо не нравилась, так что, когда Кадзуха вернулся таким же ребенком, как и уехал, я был расстроен за тебя… но это не моё дело вообще, ты взрослый человек и вроде бы вполне адекватно оценивал ситуацию, когда решился принять Каэдэхару. — … — Альбедо смотрит под ноги, опустив голову. — Эм… Венти, кажется, мы были в том торговом центре во время теракта потому что пошли за подарками, да? — Агась. Ты купил Кадзухе гитару. Ты всегда был немногословен в плане выражения чувств, так что старался проявлять свою любовь другим способом. В общем, ты больше человек действий, нежели человек слов. Такая гитара — довольно дорогое удовольствие. Ещё и все атрибуты, которые нужны для неё… короче, недешево. Но ты даже не задумывался о цене, а просто хотел сделать ему приятно. Так что… не знаю, кто как, а я уверен, что ты любил Кадзуху. Говоря о нём, ты всегда слабо улыбался, иногда обреченно вздыхал, но спешил домой. Перестал ночевать на работе, ведь твой «цветочек Пьер» будет грустить, если ты задержишься… Каждый день ты жаловался на «понос», который он тебе готовил, но я видел, что забота Кадзухи тебе была приятна. Ты просто не привык… — А я думаю, что Каэдэхара навязал ему свои чувства, Вен, — Сяо пожимает плечами и хмыкает. — Если подумать, Шиз ведь довольно травмированный… немного тепла и заботы, которые прежде ему были неизвестны, и он начинает привязываться. — Я протестую! — адвокат выдёргивает свою руку из руки Сяо, отходит на несколько шагов вперед, задирает палец вверх и с умным видом продолжает: — Вы опираетесь на догадки, это искажение фактов, детектив. Непрофессионально. Улыбаясь, Венти идёт спиной вперед, всматриваясь в слегка растерянный взгляд янтарных глаз. — Хм, думаешь, Кадзуха не воспользовался его положением? — Сяо хмурится. — Положением? — Альбедо приподнимает брови. — Я и залететь успел? Неудивительно. — Хах, я думаю, что Каэдэхара был подростком в то время, так что даже если и пытался вызвать жалость, то отчасти это было неосознанно. — Это не оправдывает его. — Хм. Детектив, Вы забываете, что мы имеем дело с несовершеннолетним. Несмотря на нестабильную психику Альбедо, он всё же был и остаётся старше, он способен к критическому мышлению и вполне отдавал отчет своим действиям. Так что проманипулировать им было бы ой как непросто. Я считаю, что манипуляции со стороны Кадзухи не было. Да, он давил на жалость, но это не со зла. — Адвокат, разве имеет ли значение, со зла или нет? «Убийство есть убийство». Со зла или нет, но факт остаётся фактом. — А вот и нет! «Убийство умышленное» и «убийство по неосторожности» — это разные статьи, разные условия, разное наказание. Кадзуха не видел хорошего примера семьи, находился в абьюзивных отношениях с Томо. Господин «судья», прошу Вас принять во внимание обстоятельства, которые способствовали неправильному формированию у Кадзухи понятия отношений и семьи, и учитывать это при вынесении приговора. — Да, статьи разные, — соглашается Сяо, — но вот трупу от этого не легче. Какая разница, по какой причине он манипулировал Альбедо? Факт остаётся фактом. Адвокат, мне кажется, ваши личные отношения с «подсудимым» мешают вам объективно оценивать ситуацию. — Слушайте, — в диалог вмешивается Альбедо, — а вы в постели тоже устраиваете «судебные дела»? Венти резко замолкает, а Сяо показательно цокает. Альбедо лишь пожимает плечами. Изначально этот диалог показался ему довольно интересным и познавательным, в голове даже почти всплыло какое-то воспоминание, но постепенное перерастание этого общения в спор заставляет блондина задуматься, а нужно ли было вообще поднимать эту тему. — Из-за манипуляций и навязывания любви не будет, — фыркает адвокат. — А Альбедо любил Кадзуху и спустя два года. Если это просто «иллюзия чувств», то почему спустя два года Шиз буквально расцвел, когда Казу вернулся? — Это не отменяет изначальной манипуляции и давления на жалость, Вен. Альбедо хмурится, довольно странно сейчас слушать, как двое друзей спорят о его прошлых отношениях. «Бля, надо было не спрашивать… сейчас ещё разругаются тут из-за меня…» — Пусть так! Пусть он подросток, у которого нет нормального представления семьи, который жил во лжи и абьюзе, начал с того, что давил на жалость. Но по итогу Альбедо полюбил его искренне. Такие чувства нельзя навязать… Они разбились бы сразу, как их общение оборвалось, Сяо. — Я не говорю, что Кадзуха плохой или ещё что… просто считаю его поступок неправильным. Манипуляция была, Альбедо повелся, эти чувства навязаны. — А я не согласен. Если манипуляция и была, то не со зла и неосознанно. И Альбедо не такой глупый, чтобы просто позволить какому-то подростку вертеть собой. «Интересно, если бы выражение «провалиться под землю» было бы буквальным, то до какого именно слоя Земной коры было бы это «провалиться»? Мб, провалиться до воды и заодно утопиться? Было бы неплохо… и почему я думаю об этом сейчас? Хотя… — Альбедо бегло осматривает спорящих друзей. — Очевидно». — Вен… принимай во внимания не только обстоятельства Кадзухи, но и обстоятельства Альбедо. Много ли Шиз видел заботы в своей жизни? Очевидно, растопить его сердце не так уж и сложно. — М? Скар бы с тобой поспорил. — Так-то я понятия не имею, о чем именно вы двое сейчас говорите, — подмечает медик, прерывая их спор. — Мы не в суде, а любая точка зрения имеет место быть. Если Каэдэхара правда сознательно манипулировал мной, значит… не так уж и плохо, что мы расстались. Если он делал это неосознанно, то я не вижу причин на него обижаться. А если этого и вовсе не было, то вам двоим не мешало бы помыть рты с мылом. — Хех, справедливо, — адвокат разворачивается и останавливается. — Кажется, мы пришли. Шиз, ты ведь переночуешь у нас? — Я кота не покормил. — Что?! Тогда почему не сказал сразу… мы бы к тебе пошли! — Не шуми, я такси возьму. — Шиз, — Алатус кладёт руку ему на плечо. — Оставайся на ночь у нас? Если тебе некомфортно спать в одной комнате с нами, то мы оставим тебя одного. Пикание домофона привлекает внимание парней. Нечасто после полуночи можно встретить соседей. Глаза Венти заметно округляются, когда из подъезда выходит… Ави. Парень одет в синюю куртку, волосы заправлены за уши, очки в тонкой оправе запотели, поэтому он снимает их и вздыхает, словно вспомнив, что хотел снять их еще до того, как вышел. Не обращая внимания на парней во дворе, Авис молча проходит мимо, смотря в землю. Не то, чтобы он что-то скрывал или специально игнорировал, скорее он находится на нервах, отчего буквально не видит ничего вокруг. — Ави! — отзывает его адвокат, и тот останавливается. Парень поворачивает голову, щурится, пытаясь понять, не показалось ли ему, затем подходит к друзьям: — Простите, совсем рассеянный стал… — Ави, ты не к нам приходил…? — Венти наклоняет голову в бок и вопросительно смотрит на брата. — А? Нет. К Аяке. Она пригласила, а я… мне как-то неудобно было снова отказать… а вы почему так поздно? — Гуляли, — адвокат пожимает плечами. — О, может, зайдёшь? — Прости, давай в другой раз? — взгляд синих глаз кажется потерянным и отстраненным. Выражение лица довольно подавленное, а тёмные круги под глазами напоминают о бессонной ночи. — Ави, что-то случилось…? — Венти кладёт руку ему на плечо. — Выглядишь очень… мм… разбитым. — Ох, нервничаю просто, — парень качает головой и наклоняет её в бок, прикладывая свою щеку к ладони Венти. — И очень устал… — Сяо, идите, я догоню, — кратко бросает адвокат, чтобы друзья не ждали. Кивнув, Алатус с Альбедо отходят к подъезду, а Венти и Ави уходят на детскую площадку во дворе. Барбатос присаживается на скамейку и усаживает близнеца рядом: — Можем просто пару минут посидеть в тишине… иногда это тоже помогает успокоиться. Авис опускает голову на плечо Венти и вздыхает: — По факту… мои переживания не имеют смысла, ведь изменить я ничего не могу. Но и просто забить и спокойно жить не получается. — Что-то случилось…? — Очень близкий мне человек завтра ложится на серьезную операцию… Не то, чтобы я сомневался в профессионализме людей, к кому под нож он ляжет… тут другое. — Ох, я понимаю… — Венти аккуратно обнимает Ави за пояс. — Мм… хочешь, я поеду с тобой…? Ты ведь всю операцию будешь сидеть в коридоре, да…? Давай я пойду с тобой… — Тебя не пустят, — вздыхает Ави. — Я справлюсь сам… просто устал. Последний месяц был ужасным… — Я могу подождать во дворе больницы… Всё же ты будешь не один… хоть немного легче будет… нет? — Не знаю… привык уже всегда сам все решать…