Вы 23:49
»…Предрасположенность к нарушениям сна у пожилых людей обусловлена возрастными изменениями регуляции циркадных ритмов. Эти изменения могут приводить к наиболее частому нарушению сна у пожилых — инсомнии…»
Такие страхи пишут. Тебе бы тоже спать, в твоем возрасте нельзя уже баловаться бессонницей.
♥️ Бедо ♥️ 23:49 Я б побаловался чем-то другим, но не один в комнате 🚬Вы 23:50
Выйди.
Только не в окно.
♥️ Бедо ♥️ 23:50 Мб тебе ещё видос записать?Вы 23:50
Да!
♥️ Бедо ♥️ 23:50 🔞Вы 23:51
Уже 18.
♥️ Бедо ♥️ 23:51 Не знаю — не знаю, я не проверял 😮💨Вы 23:51
Проверь, разрешаю.
♥️ Бедо ♥️ 23:51 Я запомнил ✍️Вы 23:52
На самом деле, я и сам сидел и думал, что хочу тебе написать… повод только не нашел
♥️ Бедо ♥️ 23:52 Да, я тоже… а потом подумал, что я же шиз, могу тебе рандомную хуйню написать, так и разговор начнётсяВы 23:52
Спасибо, что написал 👉👈
Как твои дела? Как самочувствие?
♥️ Бедо ♥️ 23:53 Да в порядке. Работу работаю (правда, не свою). Самочувствие… жив пока. А ты как? Как наша кошечка? Сердце Кадзухи невольно пропускает удар, когда медик пишет, что кошка не «его», а «их». Конечно, возможно, он просто имеет в виду, что они вместе за ней ходили, но даже это краткое и, скорее всего, случайное, «наша» дарует юноше огромную надежду и желание не опускать руки.Вы 23:54
Она осуждает нас за то, что мы до сих пор не дали ей имя
♥️ Бедо ♥️ 23:54 Можно назвать её собакой, тогда у нас будет кошка по имени Собака. Когда буду с ней гулять по улице, то посторонние сразу будут понимать, что рядом с ними — шизоидВы 23:54
Тебе для этого кошка не нужна, у тебя шизоаура
♥️ Бедо ♥️ 23:55 🚬Вы 23:55
Чего ты? Она тебе идёт. Я бы даже сказал, что не представляю тебя с другой… да и вообще, другим. Ты слишком своеобразный
♥️ Бедо ♥️ 23:55 Хорошо завуалировал слово «ебанутый»Вы 23:55
Я старался 🥰
♥️ Бедо ♥️ 23:56 Я подумал над нашим разговором. Тем, что был до отъезда, помнишь? Если ты ещё не передумал помогать мне с ремонтом, то я бы заказал мебель и доставку. Сможешь принять?Вы 23:56
Да я только рад буду!
Хочешь как-то по особенному обставить дом?
♥️ Бедо ♥️ 23:56 Не знаю почему, но там я совсем не чувствую «дома», так что мне всё равно… я там только сплю, поэтому пофиг. Главное, чтобы можно было как-то передвигаться по дому, ну и чтобы котикам было комфортно.Вы 23:56
Заказывай, конечно, я пока у тебя живу, чтобы Собаке было не скучно, так что могу принять мебель и, если ты разрешишь, то я бы разобрал твои вещи. Ну, одежду там, посуду…
♥️ Бедо ♥️ 23:57 Фетишист?Вы 23:57
Да.
♥️ Бедо ♥️ 23:57Вы 23:57
Стадии принятия:
♥️ Бедо ♥️ 23:57 Я не против, но если будешь дрочить на мою одежду, то постирай потомВы 23:58
Лучше попроси 😏
♥️ Бедо ♥️ 23:58 🤨Вы 23:58
Понял 🚶
♥️ Бедо ♥️ 23:58 Хороший мальчик 🥰 С тихим и немного хриплым кашлем в комнату проходит Авис. Внимание Кадзухи сразу переключается на друга. Увидев его в дверном проеме, юноша быстро отписывает Альбедо, что должен идти, убирает телефон и встаёт с дивана. — Казу, это ты…? — сонно бубнит Авис, хлопая ладонью по стене в поиске выключателя. — Я… прости, я разбудил тебя…? — юноша подходит к другу, подсвечивая телефоном, и включает свет. Авис сразу жмурится, ведь яркие лучи неприятно ударяют по уставшим глазам, и мотает головой в знак отрицания: — Нет, кошмар приснился просто. — Можно я переночую у тебя? — Конечно, и можешь не спрашивать, — со слабой улыбкой отвечает тот. — В этом месте тебе всегда рады и тебя всегда примут, поэтому… эм… думаю, ты можешь считать это своим вторым домом. Где бы ни был твой первый дом, у тебя всегда есть второй. — Спасибо… — юноша тихо и облегченно выдыхает. — Что ж, раз уж нам обоим не спится, тогда, может, выпьем чаю? — Пойдём. Авис вяло плетется на кухню, включает чайник и садится за стол. Парень кажется слишком уставшим и измотанным, что вызывает у Кадзухи сочувствие. — Может, попробуешь поспать? — Можно… Брюнет выключает чайник и возвращается в комнату. Кадзуха просто следует за ним, стараясь не давить и не нарушать эту странную атмосферу, что витает вокруг друга. Авис усаживается на кровать, затем опускает голову на подушку и вздыхает. — Ты в последнее время сам не свой… — Кадзуха присаживается на колени на пол около чужой постели. — Что-то случилось…? — Я просто устал. Прости, что отменил вчерашний сеанс… — Все нормально. Знаешь, если тебя что-то беспокоит, то ты можешь мне рассказать… Я не буду настаивать, но, возможно, если выскажешься, то тебе станет легче. — Вспомнил просто про человека, которого с таким трудом отпустил, — Ави вздыхает и поворачивается на бок. Кадзуха аккуратно убирает тёмные пряди, упавшие другу на лицо, за ухо и сочувственно смотрит в синие глаза: — Это из-за той фотографии…? Мне показалось, что ты кого-то на ней узнал, а потом ты так резко замкнулся. — Помнишь, я рассказывал тебе про девушку, которую любил так сильно, как никого и никогда? — Да… но почему ты вдруг о ней вспомнил? — На той фотографии… девушка, которая стоит рядом с Альбедо… это она. — Сиилия? — юноша вспоминает имя, написанное на обратной стороне фотографии. — Её зовут Амос. По крайней мере я знаю её, как Амос. И я уверен, что это она… я бы ни с кем никогда не спутал её, — монотонно отвечает парень, смотря куда-то в пустоту. — Не знаю, почему меня сейчас так переклинило, я ведь ничего такого к ней больше не чувствую, но… наверное, я просто не ожидал, что когда-то увижу её вновь. Пусть и на фото. — Скучаешь по ней? — Нет, не сказал бы… но чувствую себя как-то… Как-то… Да и тогда, когда мы были вместе, я постоянно ощущал что-то… странное… не могу объяснить это, но сейчас, увидев её фото, у меня в голове нет ничего, кроме желания сбежать. — Сбежать? От чего? — Кадзуха вопросительно наклоняет голову в бок. — Я не знаю… просто это странное чувство, что я должен бежать… не знаю, куда, от кого, от чего… но я точно уверен, что мне нельзя оставаться на месте. Не могу объяснить… — Ави, тебе не нужно никуда бежать, — Кадзуха накрывает ладонью руку друга, лежащую на подушке. — Ты перенервничал и устал на работе. Да и эта девушка была тебе дорога и она, как я понял, связана со многими воспоминаниями, так что… неудивительно, что сейчас тебе не очень хорошо. — Да, верно… — Удивительно, что лис не пришел к тебе спать, — юноша вертит головой по сторонам. — Знаю, что вы не ладите, но обычно он приходил к тебе, когда ты не видел, хех. — Кстати об этом… Пару дней назад объявился хозяин лиса, так что теперь малышка Шуви живёт не у нас. Все же, это был не лис, а лиса, да и имя, как оказалось, у неё есть. В любом случае, для меня оно останется собакой. — В твоем стиле, — усмехается Кадзуха. — Ну, я рад, что животное наконец вернулось к хозяину. И тебе будет легче, а то, кажется, ты его побаивался. — Самую малость, — сквозь смущение отвечает Ави. — Животные, конечно, милые, но коты и собаки — это мой предел. — А хомячки? — Брр… — парень вздрагивает и тянет на себя одеяло, будто пытается побольше закрыться. — Мне хватает тебя, Казу. — Намекаешь, что я животное? — юноша приподнимает брови. — Звучит как оскорбление. — Пх, сам сказал, сам оскорбился, ты стал более самостоятельным, Казу, горжусь тобой. — Ави, иногда ты бываешь тем ещё засранцем. — Разве только иногда? Хех… И, да, Казу, спасибо, что пришел сегодня ко мне. Мы особо ни о чем не поговорили, но мне стало легче… Может, я просто отвык быть один…***
Нигредо выходит из ванной, вытирая влажные волосы полотенцем. Он медленно направляется на кухню, откуда исходит приятный запах домашней выпечки. Скарамучча не так часто готовит сладости, но психолог считает, что у него талант. Как только блондин переступает порог кухни, Скар сразу разворачивается к нему и жестом приглашает присесть за стол. Нигредо сперва подходит к нему, аккуратно целует того в плечо, которое виднеется из-под растянутого ворота черной футболки большего размера, а затем уже присаживается за стол. — Добрый вечер поближе, — усмехается психолог, имея в виду, что он только-только пришел с работы и ещё не успел нормально поздороваться. — Добрый, — Скарамучча ставит на стол тарелку с рисом и морепродуктами. — А тортик? — Нигредо поднимает на возлюбленного щенячьи глаза. — Сначала рис. — …. — Не надо на меня так смотреть, — Скарамучча скрещивает руки на груди. — Ты себя в зеркало видел? Сначала рис. — …. — Даже не надейся, что этот взгляд и бровки домиком тебе помогут. — …. Скарамучча хмыкает и отворачивает голову в бок. Конечно, игнорировать подобное выражение лица и жалостливую интонацию со стороны Нигредо ему сложно, но в последнее время тот совсем перестал нормально питаться, так что брюнет решил, раз уж он все время дома, пристально следить за чужим режимом и рационом. — Могу тебя с ложки покормить, — хмыкает Скар. Парень склоняется к уху возлюбленного и тихо шепчет: — Напихаю тебе полный рот. — Да поем я, поем, — со вздохом, психолог подвигает тарелку к себе. — Умница, — Скарамучча целует его в макушку и присаживается рядом. «Чем дальше, тем больше он становится похожим на Альбедо… — брюнет подпирает ладонью подбородок. — Как минимум, по отношению к самому себе…» Размышления прерываются сообщением на телефон. Скарамучча опускает взгляд и, от неожиданности, его глаза заметно округляются. Увидеть сообщение от Сяо он никак не думал. Несмотря на то, что, как оказалось, они являются кровными родственниками, а именно — братьями по отцу, никаких семейных или тёплых отношений между ними так и не появилось. Скарамучча не раз задумывался над тем, что хотел бы, чтобы их с Сяо отношения были похожи на отношения настоящих братьев, но знает, что Алатус не питает особой любви к нему, так что и сам инициативу не проявляет. Оказалось, Сяо прислал несколько фото из дела по какому-то убийству с просьбой определить модель оружия. Факт того, насколько же Алатус не понимает, как устроены некоторые винтовки, заставляет Скарамуччу проронить смешок. — Что-то забавное прислали? — Нигредо отвлекается от еды и поднимает взгляд на парня. — Сяо расследует дело приюта. Там была девочка, убитая пулей навылет со снайперской винтовки. — Хм? Он ведь не думает, что это сделал ты? — Это случилось около шести лет назад. — И что же детективу от тебя понадобилось? — Нигредо подсаживается ближе и опускает взгляд в экран чужого телефона. — Думает, что по вот этой фотке и данным по делу я мог бы назвать ему модель винтовки и, скорее всего, потом он хочет проверить общую базу по легальной продаже оружия, ведь кто попало винтовку не купит. — И ты можешь это сделать? — Хах, конечно, нет. Я могу предположить, но это не имеет смысла. В современном мире существуют винтовки экстра-класса со сменными стволами. — А это значит, что…? — Такие винтовки могут применять широкий спектр различных патронов, за счёт смены ствола. — Тогда, получается, эта затея не имеет смысла? — блондин медленно поднимает взгляд. Видя, как загорелись синие глаза от разговоров про оружие, в груди начинает неприятно давить. И всё же, Скарамучча отказался не просто от своей цели, а буквально от важной части своей жизни, ведь с тех пор он ни разу не брал винтовку в руки. — Да, верно. Да и глупо полагать, что винтовка, с которой стреляли — это легально приобретённые оружие. Такое налево и направо не раздают. Был бы пистолет какой-нибудь, я бы кое-как поверил, но снайперская винтовка? Точно нет. Либо нелегальное, либо это профессиональный снайпер, работающий на правительство и имеющий, условно, служебное оружие. — Видимо, оружие — не лучшая зацепка для поиска… — Да. Кроме того, снайпера обычно не работают в одиночку. Обычно это группа из двоих или троих человек. — Но ты работал один, — напоминает Нигредо. — Да, так что либо стреляющий снайпер настолько же уверен в своих силах, как я, и настолько же он безумен. Либо он работает не один. Хотя, может, он просто профессионал своего дела и стрелял с небольшой дистанции. — Ты не думал над тем, чтобы связать свою жизнь с оружием, Скар…? Пусть не здесь, но за границей… Ты мог бы пойти в спецслужбы или ещё куда? — Лучше не будем об этом, ладно? Не сегодня точно, — брюнет слабо усмехается. — В общем, найти снайпера через пулю у них не получится. Как минимум существование винтовок, позволяющих использовать разные патроны в зависимости от смены ствола это крест на всей затее. — Знаешь… — Нигредо кладёт свою ладонь на колено возлюбленного. — В последнее время меня не покидает мысль о том, что Подражатель продолжает дело «N». Возможно, у него свои мотивы… возможно, у него и нет мотивов, а есть просто желание подражать «N», ведь, как бы там ни было, но после той статьи, где Син Цю расписал о грехах каждой жертвы, многие стали смотреть на «N», не как на убийцу, а как на воплощение справедливости… — А на деле… я просто убийца, который эгоистично цепляется за жизнь, поэтому ему не хватит духу покончить с собой… — Нести бремя убийства — это тяжелее, чем покончить с собой. — Так… что тебя беспокоит? — А, да… в последнее время… — ладонь на коленке слабо дрогнула, и брюнет накрывает его руку своей. — В последнее время… я задумываюсь над тем, что… эм… вот смотри… Альбедо потерял память, Венти заразили непонятно чем, Сяо снова штормит, а Кадзуха… неважно… Всё будто идёт через одно место. Думаю, я переживаю за тебя. — За меня…? — Обстановка как-то накаляется что ли… недавно читал интервью, которое Пьеро давал Син Цю… и услышал фразу «…ведь я не единственный из Фатуи». Сначала я подумал, что у них все совсем плохо, раз он открыто заявляет, что имеет отношение к Фатуи, а затем осознал… говоря это… он ведь явно намекал на тебя, Скар. — Думаешь, Подражатель придёт по мою душу? — Я этого очень боюсь, но чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что это было бы логично… с его стороны — логично. Помнишь, во время теракта захватчики требовали казни Райдэн, Пьеро, Аято и Дилюка… а потом все резко утихло, и сколько прошло времени уже? Аято до сих пор числится пропавшим, в колонии проверки, а Венти стал адвокатом Пьеро, Райдэн избавляется от Сяо, отправив его куда подальше… у меня такое ощущение, словно что-то происходит… что-то нехорошее. — На самом деле я уже думал об этом… Когда убьют Пьеро, то, наверное, следующим буду я, как последний выживший Фатуи. — Скар, давай вернёмся домой…? — Подожди, ты ведь сам говорил, что не можешь оставить тут Альбедо одного до полного восстановления? — Да… но мне что-то очень тревожно… — он опускает голову возлюбленному на плечо. — Я за тебя переживаю. За брата, конечно, тоже, но он, кажется, уже в порядке… более-менее… — Ты просто накручиваешь себя, — Скарамучча заправляет упавшие на лицо Нигредо светлые пряди ему за ухо. — Перенервничал? — Альбедо спросил у меня, смогу ли я, если понадобится, взять одного пациента себе… Из области психиатрии… и я понял, что мне страшно. Одно дело — психология, совсем другое — психиатрия. Я так давно не работал с больными людьми, не считая своего брата, что начинаю сомневаться. Работать в психиатрии очень тяжело, хоть я и не пропускаю через себя, но все равно… — Это ведь был просто вопрос «чисто теоретически», нет? Не стоит так сильно зацикливаться. — Верно… — Нигредо ёрзает головой по чужом плечу. — Наверное, пора уже спать ложиться. Пойдёшь со мной? — А тортик? — Точно! Сначала тортик.