Спектакль: Акт Второй / Acta est fabŭla

Сяо так и не смог уснуть. Он пролежал всю ночь, сверля взглядом потолок и непроизвольно прижимаясь к Венти. Хочется чувствовать, что ты не один, но в принятии решения ему действительно никто не может помочь, так что чувство одиночества все же присутствует. С первыми же лучами солнца Алатус встаёт с кровати и идёт заваривать кофе. В планах сегодня стоит поездка в полицейский участок. Нужно расспросить детектива, который расследовал дело шестилетней давности, ведь тот, возможно, что-то знает. Кроме того, в идеале, нужно проверить журнал посещаемости и связаться с теми, кто мог бы дать хоть какие-то показания по поводу Синьоры. Конечно, архивы за девять лет никто проверять не будет, да и не нужны они. Сяо интересует лишь информация за прошлую осень — за тот период, когда Розалина была убита. Хоть она и находилась под следствием и должна была сидеть в СИЗО, но он отлично понимает, что женщина не была взаперти. Если её беременность можно списать на какое-то свидание с кем-то, то наличие карфентанила — нет. Камера была просмотрена вдоль и поперек, а следы обнаружены только на ее одежде и волосах. Отсюда вывод — наркотик распылили непосредственно на неё, то есть — за пределами камеры. «Доступ к ней имели только ее адвокат, наш следователь и, возможно, журналисты… никто из них не попадает под подозрения, потому что все были проверены… никаких следов… — Алатус заваривает два кофе, возвращается в комнату и ставит чашки на столик. — Если б это случилось одновременно с терактом, я бы подумал, что это сделала Е Лань, ведь она тогда была в городе… Хотя, это не отменяет того факта, что госпожа директор могла приехать и раньше…» Вздохнув, Сяо присаживается на край кровати, где спит Венти, и аккуратно поглаживает его по щеке тыльной стороной ладони: — Просыпайся, милый… доброе утро. Детектив наклоняется к адвокату, который жмурится и упорно борется с нежеланием открывать глаза. Сяо убирает спутанные пряди его волос с шеи и аккуратно целует возлюбленного за ухом. Барбатос вздрагивает и морщит нос. — Просыпайся, Вентик… — тихо шепчет Алатус. — Ты просил меня не давать тебе просыпать, чтобы не сбивать режим, помнишь? Открывай глазки. — Ммм… — адвокат тянет на себя одеяло и накрывается с головой. — Забудь, я был молодой и глупый. — Солнышко, вставай, голова потом болеть будет, ночью уснуть не сможешь, на работу будет тяжело вернуться. Давай, вставай, милый. — Ммм… — Венти обреченно стонет и поворачивается на спину. — Доброе утро… — он выглядывает из-под одеяла. — Доброе. Я приготовил кофе. Встаёшь? — Неполностью, — усмехается парень. — Ещё пять минуточек и встану. — Хорошо. Я сегодня иду в полицию. Могу попросить тебя пролистать архивы по журналу посещений за прошлую осень и выписать данные всех, кто тебя заинтересует? — Конечно! Мне с тобой идти нельзя, да? — Можем пойти вместе, тогда архивы оставлю Хэйдзо, но я бы хотел взять его с собой. Я понимаю, что всё, что касается приюта, для него очень важно, поэтому… — Ты уже принял решение, Сяо…? Ну, по поводу Сиканоина? — Я не вижу другого выхода, кроме как заставить его лечиться. Дальше все будет зависеть от него и от наших психиатров, готовых взять его к себе под крыло. Если он не захочет лечиться добровольно, без занесения в личное дело и под видом «депрессии», значит мне придется подать на него рапорт, отправить на психиатрическую экспертизу и всё, там уже он не сможет ничего скрыть. — Хочешь доверить его Нигредо? — Для начала надо поговорить с Хэйдзо. Если он будет упираться, то совсем нет смысла разговаривать и пробовать договориться с Нигредо или Ави. Вообще я больше склоняюсь в сторону твоего брата. Он ведь закончил военно-медицинскую академию, он умеет работать с особо сложными случаями, поэтому, думаю, ему это будет проще, чем Нигредо… ну и не стоит забывать, кто у Нигредо муж. Я не могу откидывать тот вариант, что, несмотря ни на что, Хэйдзо попробует через Нигредо выйти на Скара. Не хотелось бы… — А зачем ему Скар…? — Венти наконец усаживается на кровати, опираясь спиной о подушку. — Он как-то говорил мне, что уверен, что «N» жив. Я не знаю, ищет он его или нет, но, если да, я бы не хотел подпускать его к Нигредо… до сих пор жалею, что когда-то попросил Нигредо взять его как клиента. — Авис работает в государственной больнице. Если положить туда Хэйдзо, то его диагноз может всплыть, нет? — Думаю, об этом надо именно с Ави разговаривать. — Эм… а если «Орден»…? — И ты туда же? — Сяо вздыхает. — Альбедо тоже предложил «Орден». — Так, может, стоит попробовать…? Тигнари же тоже на «Орден» работает, он не допустит, чтобы Хэйдзо обидели. — «Орден» использует людей, как подопытных кроликов. Думаешь, они просто так возьмутся за Хэйдзо? «Орден» точно сохранит в тайне, никакой утечки информации не будет, а значит личное дело Сиканоина точно не пострадает, но что насчет всего остального? Напомню, что мы с тобой тоже были подопытными там. Да и что они попросят взамен…? — Это было при Рэйндоттир. Сейчас её там нет. — Она числится пропавшей без вести… А если она жива и до сих пор заправляет «Орденом»? Смерть — отличный способ скрыться, нет? — Не думаю… Флео бы не оставил её в живых. То, что её тело так и не обнаружили, скорее говорит о том, что Флео позаботился о психике Альбедо, нежели о том, что госпожа Рэйн жива. — Впрочем, там и без неё хватает ненормальных. — Это не отменяет того, что «Орден» может помочь Хэйдзо. — Слушай… Алиса, которую упоминал Альбедо, пересказывая историю Хэйдзо, это, случайно, не «наша» Алиса? — Вполне возможно. — Интересно, она ещё сидит? — Алатус хмурится и поднимает задумчивый взгляд вверх. — И она точно должна быть знакома с Розалиной… — Хочешь её допросить? Вряд ли она что-то скажет… — Нам — да, но ведь можно посадить к ним подставного и выпытать инфу. Это все не под протокол, так что и доказательства мне не нужны. Простых слов будет достаточно, чтобы понимать, в каком направлении искать дальше. — Подставного? Если Алиса сидит, то в колонии для женщин. Нам нужно найти женщину, посадить её, пусть она сблизится с Алисой, а потом выбить инфу. Не знаю, как тебе, но мне кажется это займёт неоправданно много времени. — Если только не посадить к ней кого-то, кого она и так знает, — предполагает детектив. — Кого-нибудь из «Ордена», может быть. — То есть отдать им Хэйдзо — нет, а впутать в странную схему — да. Я правильно понимаю? — Пх, — Алатус качает головой. — Справедливо. В любой колонии всегда есть тот, кто на короткой ноге с полицией. Вот этот человек нам и нужен, чтобы вытащить из Алисы инфу. — Узнаем мы, что Синьора и Алиса связаны, и что потом? К чему нам эта инфа? Я бы предложил продолжать поиски мужика, от которого она была беременна. — Весь список посещений был проверен «от» и «до», среди указанных людей нет того человека, чей ДНК бы подходил под отцовство с ДНК погибшего в утробе ребенка, — монотонно проговаривает детектив. — Знаешь, что лично я нахожу странным…? — Мм? — Как только убийство Синьоры случилось, то Райдэн сказала мне в него не лезть. Типо, официально оно у меня, но, условно, я могу пинать хуи, а потом она перевела дело на Дайна, при этом мне сказала любыми способами раздобыть всю возможную инфу на Синьору. Почему она вдруг поменяла свое решение? К чему спешка? Да и зачем ей «вся возможная инфа»…? — Во время теракта захватчики требовали Райдэн, Пьеро, Аято и Дилюка. Может, захватчики как-то связаны с Синьорой, поэтому Райдэн и спохватилась? — Думаю, в теракте замешана Е Лань, — Алатус скрещивает руки на груди. — Когда Шиз пришел в себя, то она приходила к нему. Будто бы проверила, что он потерял память и ушла. Может, Альбедо видел лица террористов? Она пришла убрать свидетеля, но, заметив, что тот ничего не помнит, решила оставить его в живых. — Нигредо помог нам вспомнить то, что было забыто из-за условного отключения некоторых клеток, хранящих эти воспоминания. Может, сработает и с Альбедо? — Это вряд ли. У Альбедо была травма головы, из-за которой память и отшибло. Это не «перекрыть доступ к клеткам», не факт, что нужные для воспоминаний клетки вообще ещё есть в его голове. Если провести аналогию с компьютером, то нам просто заблокировали папки с воспоминаниями, в то время как у Альбедо эти папки повреждены или удалены. Насколько я читал про амнезию, люди никогда не могут вспомнить, что именно с ними произошло, сам момент травмы и несколько секунд до, так что, раз она оставила его в живых, то она уверена, что нужного он не вспомнит. Возможно, за секунды до травмы он увидел кого-то или что-то, что не должен был. — Слушай, чисто теоретически, если мы найдем убийцу той девочки, значит, Хэйдзо потеряет свою жизненную цель, да? Может, стоит покончить с этим, чтобы Сиканоин отпустил Куки…? — адвокат наконец сползает с кровати, лениво надевает комнатные тапки и поворачивает голову в сторону выхода из комнаты. — Пойду умоюсь. Ты ещё не уходишь? — Пора бы уже… Я могу попросить Альбедо помочь тебе с архивами? — Думаю, я справлюсь сам. — Вен, не нужно пытаться отдалиться от него… это не поможет, — Сяо слабо усмехается. — На днях он чуть ли не плакал мне в плечо. А вчера сказал, что ему одиноко. Думаешь, пытаясь отдалиться, ты делаешь лучше? — Ты не понимаешь, что я чувствую, Сяо… — Венти прикусывает губу и замирает, роняя взгляд в пол. — Он ведь остался нашим Альбедо… Четыре месяца прошло… думаю, пора уже смириться, — детектив подходит к возлюбленному и обнимает за плечи. — Нужно отпустить прошлое и жить дальше. Нет смысла цепляться за то, чего больше нет… — Нет… — Венти опускает голову ему на плечо. — Это я отпустил его… если б только я удержал его… если б мне хватило сил не пустить его… — Винишь себя в его амнезии? — Он чуть не умер… а сейчас… представь, как ему больно жить в этом мире… и это моя вина… — Глупый… никто не считает, что это твоя вина… и Альбедо продолжает любить тебя, любить всех нас, поэтому… перестань зацикливаться, Венти. Нужно жить дальше… не периодами, как у вас это происходит, а постоянно. — Он спас мне жизнь… а я не смог даже удержать его рядом… — Что-то ты совсем расклеился, — Сяо кладёт ладони ему на щеки и поднимает лицо адвоката вверх. — Не надо так, Вен. Самобичевание ничем не поможет. Я попрошу Альбедо помочь с архивами, а ты, пожалуйста, попробуй принять наконец ситуацию. — Я даже не могу сказать ему «спасибо», ведь он попросил не вспоминать о «том» себе… я совсем не понимаю, как должен вести себя рядом с ним… — Надень свою футболку с мопсами, усади мистера Пина на кровать, разлей вино по бокалам и расскажи ему, как тебе снилось, что на мир напал огромный кальмар в тапках-собачках. Будь собой, Венти… расслабься наконец, — Сяо проводит ладонью по тонкой шее адвоката и задерживает указательный палец на сухой багровой коже возле язвы. — И перестань думать об «этом», ладно? Ты прекрасен.

***

Как и договаривались, Сяо взял с собой Сиканоина, а Альбедо попросил помочь Венти с архивами и закончить с личными делами. Блондин, конечно, согласился. Без единой эмоции, лишь отпустив пару шуток о том, что Сяо оставляет его наедине с таким «милым адвокатом». Хэйдзо ведёт себя довольно тихо, словно боится, что и неудивительно. Он совсем не разговаривает, лишь ходит за Сяо «хвостиком», послушно выполняя каждую просьбу наставника. Его голова сейчас забита желанием найти убийцу Куки и страхом о том, что же будет теперь, когда он признал свой диагноз. — Послушай, — Алатус останавливает автомобиль около участка. — До конца этой поездки я не отпущу тебя никуда, не доложу на тебя, не запру где-нибудь и не отправлю домой, так что у тебя будет достаточно времени, чтобы принять решение. — … — Хэйдзо не поднимает голову. Он так и сидит на пассажирском сидении, смотря на свои дрожащие колени скрытые чёрными брюками. Пальцы нервно перебирают края рукавов бордовой рубашки. — Я хочу предложить тебе несколько вариантов, но выбор будет за тобой, хорошо? — Ч-что…? — взгляд пустых зеленых глаз медленно скользит на Сяо. — То есть… то есть ты не сдашь меня…? — Зависит от тебя. Я назову тебе несколько вариантов… а ты, пожалуйста, хорошо обдумай каждый и, когда будешь готов, дай мне ответ. Увы, ждать вечно я не могу, так что чем быстрее ты решишься, тем лучше будет для тебя, понял? — Да… — Первое — я договорюсь со знакомым психиатром, тебя положат в больницу с каким-нибудь диагнозом, который никак не перечеркнет тебе жизнь. Например, с депрессией. Заболевание серьезное, но, благо, в личное дело оно не заносится. Разве что в особо тяжелых случаях. Пока ты будешь лежать на стационаре и лечиться от условной депрессии, на самом деле специалист займется твоей шизофренией. Получается, мы попробуем сделать так, чтобы ты получил должное лечение, но в личное дело это занесено не было. Первый вариант понятен? — Да, наставник… — детектив вновь опускает голову. Лечение поведет за собой исчезновение Куки, а он не готов отпустить сестру. — Следующее — мы отдаём тебя в руки «Ордена». Какую бы антипатию я к ним не испытывал, но иногда мне кажется, что для этих ребят ничего невозможного нет, так что, я уверен, они смогут тебе помочь. В этом случае взять на работе отпуск или больничный не получится, поэтому тебе придется уйти в университете в академ, полностью приостановить практику и потом начинать её заново. Никакого занесения в личное дело, конечно же, не будет. — … — Хэйдзо стискивает зубы, этот вариант кажется ему довольно интересным, ведь «Орден» может помочь раскопать что-то на «N». — И последнее: ты отказываешься от лечения, в таком случае я подаю на тебя рапорт. Тебя посылают на психиатрическое обследование, которое, как ты сам понимаешь, все выяснит. По результатам обследования ты будешь отправлен на принудительное лечение. Диагноз занесен в личное дело, ты попадаешь на учет, в зависимости от тяжести заболевания получаешь инвалидность и выплаты от государства либо нет, но в любом случае — теряешь возможность занимать определенные должности, в том числе — работать в правоохранительных органах. — Я должен выбрать что-то из этого…? — Я не хочу ломать тебе жизнь, но и ты не должен ломать чужие жизни, поэтому лечиться тебе придется. Вопрос только в том, принудительно или добровольно. Лучше выбери что-то из первых двух вариантов. Попробуешь сбежать, я объявлю тебя в розыск и доложу, что ты несёшь угрозу окружающим людям, в таком случае, когда тебя поймают, то без разбирательств определят в государственную психиатрическую клинику, где заниматься тобой будет не человек, которого я знаю, которого я попрошу, который мог бы точно помочь, а какой-нибудь врач, который за свою зарплату хуй клал на пациентов. — Я… я понял… сколько у меня есть времени…? — Чем раньше — тем лучше, ведь по нашему возвращению я уже должен буду договориться о твоем лечении с «Орденом» или знакомым психиатром. — Хорошо… — Супер, — Сяо облегченно выдыхает. Он все ещё чувствует ответственность за Хэйдзо, но сейчас хотя бы часть этой ответственности наконец легла на плечи самого Сиканоина. — Работу никто не отменял, — он кивает головой в сторону главного входа. — Идем, сегодня нам нужно поговорить со следователем, который вёл дело о происшествии шесть лет назад, кроме того хочу расспросить их по поводу Синьоры и Фатуи в целом. Они везде успели наследить, хочу узнать, быть может, есть что-то, что не было приобщено к делу. — Да, наставник… Алатус поправляет рукава темно-зеленой расстегнутой рубашки, надетой поверх черной футболки, немного приглаживает торчащие волосы и выходит из авто. Детектив направляется к главному входу, попутно хлопая себя по карманам на черных штанах, выискивая удостоверение. Хэйдзо молча следует за ним. Представившись на проходной, они быстро находят нужный кабинет и, постучав несколько раз, проходят. С самого порога атмосфера отбрасывает Сяо на несколько лет назад: он видит высокого молодого парня за одним из столов. Его рыжие волосы и синие глаза невольно напоминают о бывшем коллеге. За соседним столом сидит довольно угрюмый парень невысокого роста. Его гладкие тёмные волосы и отстраненный вид напоминают Сяо Скарамуччу. Рыжий парень с чего-то смеётся, а брюнет лишь недовольно фыркает. «Прям как у нас в отделе когда-то…» — Алатус опускает взгляд и тихо вздыхает. — В перерывах между спорами и спорами могли бы хоть изредка по сторонам смотреть, — довольно низкий мужской голос прерывает своих коллег. Сяо поворачивает голову — у шкафа с папками стоит мужчина одетый в строгий костюм. Его волнистые тёмные волосы собраны в хвост, но некоторые пряди все равно спадают у висков, обрамляя довольно угловатое лицо. Он медленно поправляет очки и обращается к Сяо: — Вы, должно быть, лейтенант Алатус? — Да, верно, — Сяо протягивает ему руку для рукопожатия. — Прошу прощения, что вот так отрываю Вас от работы. — Ничего-ничего, моё имя — Анфортас, — мужчина здоровается и кивает Сиканоину в знак приветствия, затем жестом приглашает гостей присесть около своего стола. — Что привело Вас ко мне? — он складывает руки на столешнице и откидывается на мягкую спинку офисного стула. — Шесть лет назад в частном приюте госпожи Е Лань, который спонсируется и находится под патронатом благотворительной организации «Фатуи» произошел несчастный случай с утечкой газа… — Сяо решает начать издалека, чтобы не спрашивать о Синьоре сразу. — Помните такое? — Конечно. Ужасная трагедия и невосполнимая утрата, — он качает головой и вздыхает. — Я уже получил общую информацию по этому делу, но хотелось бы пообщаться со следователем, который вёл его. — К сожалению, это невозможно. — Он больше не работает в полиции? — Он погиб. Думаю, не выдержал того давления, что оказала на него общественность. Жаль, хороший был детектив. — Несчастный случай? — предполагает Алатус, хоть и знает ответ на свой вопрос. — Суицид. А девушка, что работала с ним в паре, сразу же уволилась и, насколько мне известно, вообще ушла из правоохранительных органов. — Ясно… то есть ничего по делу вы сказать не можете? — Увы-увы, — он пожимает плечами. — Пусть к библиотекарю сходят, — хмыкает тот угрюмый парень, сидящий за столом напротив. — Я думаю, это ни к чему, — холодно отвечает ему мужчина. — Кстати, вам двоим не пора ли ехать свидетеля опрашивать? — Что? Вдвоем? С этим рыжим придурком? Да ни за что. — Поехали-поехали, хехе. Рыжий парень утягивает своего коллегу из-за стола и, хихикая, выводит из кабинета. — Иногда эти дети бывают слишком шумные, простите уж, — вздыхает Анфортас. — А что за «библиотекарь»? — Хэйдзо вопросительно наклоняет голову в бок. — А, так мы называем одного нашего работника архива. Он просто настолько увлечен своей работой, что не только идеально знает, какая бумажка где лежит, но и многие дела перечитывал столько раз, что выучил наизусть. Хотя, конечно, по уставу нельзя так делать, но что уж взять с него. — А давно он у вас работает? — Около десяти лет. Хотите спросить у него про тот несчастный случай? — Если можно. Мужчина медленно опускает взгляд на часы, затем несколько секунд молчит, словно что-то вспоминает, хотя его мысли до Сяо не доносятся. — Если разделитесь, то успеете застать его, — подводит итог. — У вас ведь ко мне ещё вопросы есть? Тогда пусть ваш напарник сходит в архив, пока мы с вами закончим тут. «Отпускать Хэйдзо одного не хочется, но и удерживать его будет странно. Ладно, до того, как я узнал о его диагнозе, мы ведь всегда работали нормально, так что, думаю, он справится и сейчас…» — Алатус поворачивает голову на Сиканоина: — Хэй, ты не мог бы сходить в архив? — Конечно, наставник! — Как покинете кабинет, сверните направо. Затем вдоль по коридору, третья дверь слева, там по ступенькам вниз и дальше увидите комнату с табличкой «архив», — проговаривает мужчина. Хэйдзо, кивнув, уходит. Для Сяо так даже лучше, ведь Райдэн дала приказ как можно меньше людей впутывать в расследование. — Господин следователь, — Сяо складывает руки на столе и упирается локтями в столешницу. — Вы ведь слышали об убийстве Синьоры? — Да, мы с семьей как раз смотрели этот эфир. Моя дочь после увиденного схлопотала травму. Человек, который сделал это, должно быть, эгоист, ведь совсем не подумал, что прямой эфир могут увидеть дети, чьи родители смотрят новости. — Скажите, — по привычке, говоря о чем-то, что Сяо считает секретным, он переходит на шепот, — Вы ведь знаете, от чего погибли те дети на самом деле, да? — Догадываюсь. — Вещество, убившее тех сирот, и вещество, найденное на одежде Синьоры, абсолютно идентичны. Я не опускаю возможности того, что, конечно, на одежду Розалины это попало и из другого источника, но тогда это было бы слишком большим совпадением. — Да, звучит крайне подозрительно, но чем конкретно я могу вам помочь в этом деле? — Меня интересует любая неофициальная информация, правдивая или нет, которая могла бы быть полезной. — Правдивая или нет? Ещё и неофициальная? — он усмехается и одаривает детектива высокомерным взглядом. — Вы слишком юны, так что, позвольте дать Вам один совет: в таких вопросах не стоит идти напролом. — То есть, Вы ничего не скажете? — Я ничего не знаю, но будь на моем месте кто-нибудь другой, у Вас могли бы возникнуть неприятности. Не все в этом мире стоят на, так называемой, светлой стороне. Да и не каждый понимает, на какой стороне стоит. «Ещё один, — Сяо вздыхает и закатывает глаза, вспоминая странный разговор с Аято, который состоялся два года назад на могиле Чжун Ли. — То Аято, теперь этот… и почему люди не могут разговаривать нормально?» — Благодарю за помощь, — Алатус встаёт из-за стола. — Пожалуй, на этом всё. Раз уж Вы не намерены ничего говорить, то не стоило разделять меня с моим подопечным. Прошу прощения, я пойду в архив. — Ваш напарник ещё более ребенок, чем Вы, — мужчина ведёт плечами и ехидно улыбается. — Пора учиться работать самостоятельно, это закаляет. — Он ещё студент, — напоминает Сяо. — Но даже так он отлично справляется. — Удачи Вам в Вашем нелегком деле, лейтенант Алатус. — Всего доброго. Оказавшись за дверью, Сяо прикладывает ладонь к горящей щеке. Под конец разговора этот мужчина, который изначально показался ему приятным человеком, стал отвратительным и даже мерзким. Пусть он ничего такого и не сделал, но вызвал довольно странные ощущения. «Ладно, пойду за Хэйдзо, посмотрю архивы, потом будем думать дальше…»