Спектакль: Акт Второй / Acta est fabŭla

— В таком случае нужно будет уколоть ему обезболивающее. А ещё лучше — ввести в наркоз, иначе он умрет от болевого шока. — Хм… верно. Ладно, надеюсь, Скар будет хорошим мальчиком и до этого не дойдёт. Мне не очень хочется вредить брату Альбедо… Всё же, он не виноват, что влюбился не в того. — Что значит «влюбился не в того»? Люди не выбирают, в кого влюбляться? — Ммм… затрудняюсь ответить. Нигредо едва ли различает фразы и голоса. Голова болит, и все звуки сливаются в один поток, который с каждой секундой становится все более и более похожим на белый шум с помехами. Единственное, что психолог сейчас хорошо понимает — его руки заведены за спину и связаны, на глазах — повязка, а сам он лежит на чем-то мягком и плоском. Скорее всего, на матрасе или плотных подушках. — Кажется, он очнулся. Блондин вздрагивает, понимая, что речь идёт о нём. По телу проносится крупная дрожь. Сердцебиение ускоряется, дыхание становится прерывистым. Он пытается пошевелиться, но тяжелая голова совсем не хочет подниматься. Осознание происходящего до сих пор так и не пришло. Все кажется каким-то сном, хоть он и отчетливо помнит, как резко вжал педаль тормоза, когда увидел на дороге человека, из-за чего и ударился головой о руль. «Должно быть, поэтому болит… — никак не получается вспомнить, что было дальше. — Скар… Они упоминали Скара…?» Он хмурится, пытаясь прокрутить голоса своих похитителей, но воспоминания путаются. Из «белого шума» никак не удается выцепить ту фразу. Внутри все же живёт надежда, что ему показалось, и эти люди не упоминали Скарамуччу. Неловкая попытка оторвать голову от подушки вызвала очередную волну боли. В этот раз боль была резкой и сильной, отчего Нигредо роняет жалобный стон. — Да, точно очнулся. — Вырубить его снова? — Нет, не сейчас. Чуть позже. Психолог слышит шаги, которые становятся все ближе. Эхо стука каблуков о деревянный пол звучит словно в его голове. Страх вынуждает дрожать, а в голубых глазах, надежно скрытых повязкой, собираются слёзы. Смелости заговорить совсем нет, поэтому он просто лежит, корчась от боли и простанывая от каждой попытки пошевелиться. Парень чувствует, что рядом с ним кто-то присаживается, уперевшись ладонью или коленом в матрас (?). Чужая ладонь опускается на влажный от крови и пота лоб психолога. Кожа похитителя довольно мягкая и нежная. Человек скользит рукой ниже и проводит большим пальцем по щеке Нигредо: — Такой красивый. Жаль будет портить такое милое лицо. — Ч-ч-что… вам… — психолог пытается спросить, чего же от него хотят, но голоса нет. Вместо внятного вопроса получаются только прерывистые звуки и хрипы. — Ц-ц-ц… — человек аккуратно вытирает стекающие по щекам слёзы. — Не бойся, если твой милый муженёк будет хорошо себя вести, то ты не умрешь. — Только… только… не трогайте его… не убивайте его… лучше… меня… но… не его… — жалостно простанывает психолог, пытаясь игнорировать дрожь в теле, боль в горле и голове, до безумия сильный страх. — Разве любовь не прекрасна? — человек вздыхает с легким разочарованием в голосе. — Я не хочу убивать невиновных, но иногда обстоятельства складываются так, что иного выхода нет, — его руки опускаются ниже и пальцы принимаются медленно расстёгивать пуговицы на рубашке психолога. — Вы меня убьете…? — сглотнув, переспрашивает Нигредо. — Зависит от твоей покорности и поведения твоего мужа, — спокойно отвечает человек. — Пока что в мои планы не входит твое убийство, но, если Скарик будет непослушным, то ты увидишься с ним лишь по частям. — Зачем… зачем вы это делаете…? — по телу вновь проходится волна мурашек. — Зачем я тебя раздеваю? — холодные пальцы останавливаются на последней пуговице на рубашке. — Нет… зачем вам… Скар…? — Тебе этого знать не нужно, — оставив рубашку расстегнутой, чужие руки опускаются на ремень на брюках, отчего Нигредо рефлекторно сжимает ноги вместе. — Можно мне… воды…? — Я сейчас развяжу тебе руки и дам другую одежду. Снимать повязку с глаз нельзя. Я думаю, ты не идиот и понимаешь, что как только ты увидишь наши лица, то сам подпишешь себе смертный приговор. Переоденешься, попьешь и поешь, сходишь в туалет, если надо, потом выпьешь таблетки, которые я тебе дам и ляжешь обратно на кровать. Предупреждаю, что хоть я и не хочу тебя убивать, но и рисковать не стану. Одно неверное движение, и я тебя покалечу. Это понятно? — Да… — Вот и умница, — человек переворачивает Нигредо на живот и берется за верёвки. — И давай без глупостей. Твои действия могут навредить не только тебе, но и Скару. Представь, что с ним будет, если из-за твоего непослушания мы отправим ему уже не прядь твоих волос, а, например, руку. «Прядь волос?! Они отправили ему прядь моих волос?! Черт… он, наверное, с ума сходит…» — Я… понимаю… — тихо отвечает психолог, чувствуя, как узлы на запястьях ослабевают. — Умница, — похититель отбрасывает верёвку в сторону и помогает Нигредо принять вертикальное положение. Блондин спускает ноги на пол и, судя по ощущениям, он все же сидит на кровати, а пол в помещении покрыт паркетом. — Держи вот это, — ему в руки всучивают что-то мягкое. Судя по всему, это либо одежда, либо плед. — Вставай. Нигредо поднимается на подкашивающиеся ноги. Они дрожат от страха, который он пытается в себе подавить. Голову прошибает резкая боль, и парень падает, но чьи-то руки подхватывают его за пояс. Устоять на ногах получилось лишь благодаря этому человеку. Его куда-то ведут, и с каждым шагом идти становится всё тяжелее и тяжелее. Его отпускают и толкают в спину, вслед за этим он слышит, как дверь за спиной закрывается. — У вас десять минут, — проговаривает тот человек, что все это время общался с Нигредо. Для себя психолог так и не понял, кому принадлежит этот голос: парню или девушке. Видимо, человек использует какое-то устройство, которое искажает звук. У Нигредо из рук забирают все вещи, затем с него стягивают рубашку. — У нас десять минут, — обращается к психологу второй человек, который ранее общался с первым. — Успеешь не только по нужде сходить, но и помыться. Я не могу разрешить тебе снять повязку, иначе ты рискуешь живым отсюда не выйти, но могу помочь раздеться, поставить тебя под душ и включить тебе воду. Я отвернусь, так что можешь не смущаться. Когда закончишь, то окликни меня. Сразу предупреждаю, что время от времени я буду на тебя поглядывать, чтобы убедиться, что ты не снял повязку и не пытаешься увидеть моё лицо. Ты весь пропотел, твоя одежда испачкана в грязь и кровь, как и ты сам, так что рекомендую воспользоваться моим предложением. Я не знаю, когда в следующий раз тебе удастся помыться. — Х-хорошо… спасибо. — Раздевайся. — Угу… «Лишь бы со Скаром все было хорошо… только бы они его не тронули… только бы он был в порядке…» — ни о чем другом Нигредо думать не может. Он молча раздевается, чувствуя слабое касание к своему локтю. Видимо, человек стоящий рядом, держит руки наготове ловить его, если ноги снова сложатся. Когда вся одежда оказалась на полу, его заводят куда-то дальше. Для «ориентира» человек прислоняет ладонь Нигредо к стене. — На расстоянии вытянутой руки от стены. Стой примерно здесь, так слив находится у тебя между ног. К слову, сюда же можешь и по нужде сходить. Вот, возьми сразу шампунь. Когда он тебе станет не нужен, то просто брось его на пол в сторону, — человек вкладывает во вторую руку психолога пластиковый тюбик. — Всё, у тебя есть пять минут. — С-спасибо. Нигредо ощущает приятный тёплый поток воды. За это недолгое время, что он в сознании, он уже успел почувствовать себя грязным. Одежда и правда неприятно липла к телу, волосы казались сухими и пыльными. «Судя по всему, я здесь надолго… — он вздыхает и прикусывает губу. — Альбедо… Скар… только не надо себя ни в чем винить… Пожалуйста, будьте в порядке…» Погруженный в переживания о других, Нигредо быстро принимает душ и даже успевает дважды помыть голову, чтобы хорошо смыть с волос что-то липкое, что, скорее всего, является кровью. — Пять минут прошло, — информирует человек. — Ты закончил? — Д-да, спасибо… Вода выключена, а на плечи Нигредо набрасывают мягкое плюшевое полотенце. Психолог, помня о времени, принимается быстро вытираться, после чего ему в руки дают нижнее белье, затем мягкие штаны, после — футболку, и напоследок — кофту с длинным рукавом и капюшоном. — Закончил со всем или ещё в туалет нужно? — переспрашивает человек. — Закончил… только у меня повязка мокрая… — Я поменяю, когда ты уснёшь. Пока что походишь так. — Х-хорошо… Его берут под руку и выводят из комнаты. Спустя несколько метров его усаживают за стол и придвигают к нему тарелку. В руку дают вилку, около второй руки — стакан. — Ты будешь пить довольно сильные таблетки, так что рекомендую поесть, чтобы не так критично било по организму. Аппетита, конечно, нет. И не могло быть иначе, ведь все мысли заняты переживаниями о брате и муже. Нигредо уже успел забыть, что находится в плену и должен бояться за свою жизнь. Куда больше его беспокоит самочувствие и состояние близких ему людей. К тому же, похитители относятся к нему нормально, не избивают, не домогаются, даже позволили принять душ, воспользоваться уборной и сейчас пытаются накормить. В своей голове психолог уже более-менее представляет, что это за люди, и они не похожи на маньяков и убийц, которым просто нравится причинять другим боль. Это немного успокаивает. Кроме того, он не знает, но незадолго до того, как пришел в себя, ему укололи сильный седативный препарат, что тоже играет роль. Психолог чувствует себя не очень хорошо: голова кружится и болит, сильно клонит в сон, а страх все ещё вынуждает тело дрожать, но даже так он продолжает думать лишь о том, чтобы с родными всё было в порядке. — П-прошу прощения… — перебарывая испуг, психолог проворачивает голову предположительно в том направлении, где стоят его похитители. — Можно… спросить? — Да, — звучит равнодушный ответ. — Вы… Вы хотите убить… убить… — язык не поворачивается закончить предложение. — Нет, я не хочу убивать Скара, но парочку уроков я ему преподам. И что-то мне подсказывает, что с первого раза он не поймёт, так что, скорее всего, если ты и выйдешь отсюда, то не в полном «комплекте». — … — Нигредо опускает голову. — Вас интересует только Скар…? — Хм… да. И мы бы даже позволили тебе передать сообщение твоему брату, но, увы, рисковать я не хочу. Избивать или насиловать тебя у нас желания тоже нет, но вот заставить Скара верить в то, что тебя здесь постоянно бьют, унижают и все в этом роде, это — да. — Зачем…? — Чтобы он мучился, разве не очевидно? Представь, как он будет чувствовать себя, зная, что ты здесь подвергаешься постоянным избиениям, изнасилованиям, существуешь без сна и еды, раненый, без медобработки и помощи. Делать это всё с тобой у меня желания нет, но если захочешь, то могу спустить на тебя свору собак. — … — Нигредо сжимает колени вместе и прикусывает губу. Его положение — явно не то, когда он мог бы спорить или ставить условия. Очевидно, что либо они просто заставят Скарамуччу верить, что его здесь избивают, либо действительно изобьют и предоставят фото или видео. В обоих вариантах возлюбленный будет страдать от чувства вины, переживаний и неопределённости, но первый вариант хотя бы не предполагает избиений и настоящего насилия над Нигредо. — Думаешь, что не хочешь, чтобы Скар чувствовал себя плохо, да? — на светлую макушку опускается чужая ладонь. Похититель поглаживает замершего от страха психолога по голове и разочарованно цокает языком. — Ц-ц-ц… не волнуйся, если он сильный, то вполне себе справится. — Если… сильный? — Тшш… не стоит так бояться, — человек скользит ладонью ниже, прижимает голову Нигредо к себе, и тот отчетливо улавливает ненавязчивый запах порошка и женских духов. Насколько психолог может оценить ситуацию, человек стоит совсем близко, буквально впритык. Гладит его по волосам и обнимает, уткнув его головой в живот. И, как ему кажется, похититель — женщина. — Ты очень красивый, тебе это уже говорили? Мне бы не хотелось портить такое милое личико. — …Скар… — он тихо пытается вернуться к теме, которая беспокоит больше всего. — Ты весь дрожишь. Не бойся, мы не причиним тебе боли… даже если придется отправлять тебя по кусочкам или убить, я гарантирую тебе, что ты ничего не почувствуешь. Больно не будет. Страшно тоже не будет. Ты даже не поймёшь ничего. Так что просто оставайся таким тихим и покорным, ладно? — Я знаю, что не могу ни о чем просить, но все же… — Нигредо поднимает голову, чтобы «смотреть» похитителю в глаза, хоть из-за повязки ничего не видит. — Я не обещаю, что твоя просьба будет исполнена, — её (?) холодные пальцы проходятся по его щеке, аккуратно убирают упавшие на лицо светлые пряди и заправляют ему за ухо. — Но, как минимум, я тебя выслушаю. — Если вдруг дойдёт до того, чтобы… чтобы меня… чтобы убить… могу я… тогда… Хотя бы на минутку позвонить…своему брату…? И… и могу я… узнать, за что… за что меня убили…? — бубнит, запинаясь и спотыкаясь на каждом слове. Страх не позволяет нормально дышать, отчего речь становится несвязной и прерывистой. — Да, хорошо, — она (?) вновь проводит ладонью по его макушке. — Если Скар окажется настолько глупым, что все же придется тебя убить, то я позволю тебе попрощаться с Альбедо. И, помимо того, чтобы рассказать о причинах, я также дам тебе возможность посмотреть своим убийцам в глаза и выслушаю всё, что ты захочешь сказать. — С-спасибо… — Продолжай вести себя тихо и спокойно, не пытайся узнать наши личности или сбежать, это увеличит твои шансы на жизнь. У меня нет причин тебя убивать, но меня до сих пор не поймали лишь из-за того, что я не оставляю следов и свидетелей. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду. — П-понимаю… — Эх-эх… не стоит так трястись. Как минимум сегодня никто не умрет. Да и вообще, о жизни можешь начинать переживать лишь тогда, когда лишишься какой-то части тела, ведь это будет говорить о том, что «по-хорошему» не получилось, и пряди волос ему показалось мало, — похититель наконец отстраняется от Нигредо и, судя по направлению звука, обращается к своему напарнику: — Мне пора идти. Уложи его спать, свяжи, смени повязку и оставайся с ним до следующей команды. — Принято. — И не забудь отдохнуть. Завтра тяжелый день. — Принято. Сам не зная почему, но как только девушка (?) сказала, что уходит, Нигредо почувствовал облегчение. Для себя он решил, что второй человек — парень, хотя логического объяснения этому нет. Этот человек ходил с ним в душ, и, возможно, именно из-за этого психолог решил обозначить его, как парня или мужчину. — Выпей, — ему в руки дают стакан воды и на ладонь кладут несколько таблеток. — Предупреждаю сразу, что будет лучше, если ты их действительно выпьешь. Любое непослушание повлечет за собой последствия. — Д-да, я понимаю… Психолог выпивает таблетки, наощупь ставит стакан на стол и поднимает голову предположительно на похитителя. — Пойдём. Его берут под руку, уводят на кровать и усаживают на матрас. Он чувствует ужасную сонливость, голова то и дело склоняется на бок. Вокруг запястий затягиваются веревки: недостаточно туго, чтобы травмировать, но достаточно, чтобы не выпутаться. Нигредо уже совсем не ощущает своего тела. Лишь отдаленно он понимает, что его уложили на бок. Препарат действует слишком быстро и эффективно, что невольно наводит на мысли об «Ордене Бездны», но сейчас он просто не в состоянии анализировать. Даже за эту мимолетную идею ухватиться не получается, и он просто засыпает.