Спектакль: Акт Второй / Acta est fabŭla

Нигредо слышит, как похитители о чем-то спорят, но разобрать их слова не получается. Ему кажется, словно парень уговаривает девушку (?) оставить его и уходить, на что та довольно холодно отказывает. Психолог может судить лишь из интонации, ведь совсем не может собрать звуки в связную речь. Голос девушки (?) звучит раздраженно, в то время как её напарник говорит ровно и безэмоционально. Стук тяжелой обуви о деревянный пол, затем — хлопок двери. Нависшая тишина дает понять, что он остался один. Психолог так и сидит на кровати, спустив ноги на пол. Он дрожит, сам не понимая, от страха или от холода. В последние дни подобное уже стало для него нормой, так что он перестал различать, когда и от чего наступает дрожь. Он так сильно успел привыкнуть к этому состоянию, что забыл, что бывает как-то иначе. В голове туман. Удерживать равновесие не получается, поэтому он просто безвольно падает на бок — на эти подушки, на которых провел сам не знает сколько времени. «Скар… Альбедо… я хочу домой… Пожалуйста…» — психолог чувствует, как дрожат его сухие губы. Кажется, дрожь — единственное «движение», на которое он сейчас способен. Чувствительный из-за завязанных глаз слух улавливает чужие шаги. Парень нервно сглатывает. Он рефлекторно вздрагивает, как только слышит звук открывающийся двери. Веревки неприятно врезаются в запястья. Он ощущает, что ладони липкие, но совсем не чувствует боли, поэтому не понимает, пот это или он уже разодрал кожу до крови. Неизвестность пугает куда больше, чем ожидание смерти. «Хочу… домой…» — по щекам стекают слёзы. Слёзы страха, душевной боли и бессилия. Он ничего не может сделать, и это ужасно изматывает, а то, что он совсем не чувствует тела, ещё и пугает. — Держись позади, — Нигредо слышит голос брата, и его сердце разбивается на части. «Альбедо?!» — он бы тут же вскочил с подушек, если б только мог, но, увы, сейчас не получается даже оторвать голову от подушки. Хочется кричать, чтобы тот был осторожней, предупредить о возможной опасности, но единственный звук, который вырывается из груди — болезненный стон. В горле пересохло, и даже этот несильный хрип неприятно царапает. — Нигредо!!! Альбедо без раздумий бросается к брату, как только переступает порог этого деревенского домика. Близнец лежит на старой кровати, заваленной подушками. Его руки заведены за спину и связаны, глаза скрыты черной повязкой, а сам он совсем не шевелится, лишь дрожит и роняет тихие стоны на прерывистых выдохах. — Господи, это и правда ты… Забыв обо всём на свете, Альбедо оставляет Венти в проходе, а сам уже падает на колени около кровати с братом. Адвокат стоит в дверном проёме и наблюдает за окружением. Он должен быть уверен, что никого и правда рядом нет, ведь то, что их так легко пустили подойти к дому, кажется подозрительным. — Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста… — как зачарованный повторяет Альбедо, дрожащими руками развязывая верёвки. Запястья Нигредо стерты до крови, и медик готов был бы исцеловать каждый их миллиметр, лишь бы раны скорее затянулись. Пульс замедлен, сердцебиение тоже, а отсутствие реакций на внешние раздражители напоминают Альбедо состояние комы. Судя по всему, Нигредо укололи что-то сильное, что заставило его быть похожим на живого мертвеца. — Мой хороший… — руки Альбедо дрожат, в глазах стоят слёзы, но он пытается держаться и не поддаваться эмоциям. — Ты меня слышишь? Мы пришли за тобой… Нигредо, слышишь? Всё закончилось… — сквозь привычный холод в голосе всё же проскакивает отчаяние. Тонкие бледные пальцы, перемотанные пластырем, поднимаются на затылок близнеца. Они бережно впутываются в светлые торчащие волосы, чтобы снять повязку. Узел слабеет, и черная ткань соскальзывает вниз. Глаза близнеца закрыты, нижние веки кажутся опухшими, а ресницы мокрые от слез. «Господи… это ведь правда ты, да…?» — не веря своим глазам, Альбедо осторожно прикасается губами к стекающей по щеке слезе. Он невесомо целует близнеца в висок и слабо трётся щекой о его волосы. Ему нужно чувствовать, что Нигредо здесь, что это не сон, что он никакой не мираж и не призрак. — Нигредо… — Альбедо гладит близнеца по щеке. — Слышишь меня…? Ну же, Нигредо… очнись… очнись, пожалуйста… — голос постоянно прерывается, руки дрожат, но продолжают гладить бледные щеки, надеясь привести близнеца в сознание. «Альбедо…? Какой приятный сон… — тьма перед глазами говорит психологу о том, что он по-прежнему спит. Кажется, с того дня, как он находится здесь, он только и видит во снах, что Альбедо и Скарамуччу, дом и того котенка, что так и не полюбил Нигредо. Та кухня, где всегда пахнет выпечкой, те мягкие комнатные тапочки, запах сесилий и зелёного чая. Большие синие глаза, полные грусти и любви. — Хочу… Домой…» — Ну же… очнись… открой глаза… Нигредо… — голос Альбедо слабо ломается. Медик дрожит, ведь откровенно не понимает, что происходит с его братом. Он должен сохранять спокойствие, но когда Нигредо вот так близко и точно так же далеко, получается это с трудом. — Пожалуйста… Пожалуйста… Губы уже искусаны до крови. Грудь тяжело вздымается и быстро опускается. Поверхностное частое дыхание сменяется прерывистыми выдохами. Тихий сдержанный всхлип со стороны Альбедо резко возвращает Нигредо на землю. «Плачет…? Он плачет? — психолог сводит брови к переносице и жмурится. — Это… это точно сон…?» Сухие губы приоткрываются, и он через силу выдавливает из себя неудачную попытку назвать брата по имени: — Аль… А… — Да-да, это я, — быстро отвечает Альбедо. — Моя умница… Мой хороший… продолжай разговаривать со мной… не молчи… пожалуйста, не молчи… Медик поднимает брата за плечи и выравнивает, помогая принять сидячее положение: — Всё закончилось… закончилось, слышишь? Я здесь… Нигредо… я здесь… ты в безопасности… солнышко…. Не молчи… не отключайся… поговори со мной… хоть один звук… Ледяные и дрожащие руки аккуратно обнимают психолога за плечи. Альбедо прижимает близнеца к себе, стиснув зубы, чтобы не проронить больше ни одного всхлипа. Голова Нигредо безвольно опускается Альбедо на плечо. Психолог жмурится и тихо стонет. Он не чувствует физической боли, но ощущает невыносимую тяжесть. Он с трудом может поднять руку, чтобы попытаться обнять близнеца в ответ. Хочет чувствовать его, хочет понимать, что в этот раз всё не сон, что Альбедо и правда тут. — Бе-до…? — прерывисто переспрашивает, не поднимая головы. — Да, да, это я… я здесь… я пришел за тобой… — бегло отвечает тот. С каждой секундой дышать становится только тяжелее. Да, они нашли Нигредо. Да, они заберут его с собой, но одно лишь то, что брат сильно напуган и физически измотан разбивает сердце Альбедо на мелкие осколки. — С… Скар… Скар… — вяло бубнит тот, не в силах построить связное предложение. — Тише, не переживай, он в порядке… мы сейчас поедем к нему. Сможешь стоять на ногах? — Альбедо разрывает объятия и, придерживая Нигредо за плечи, отстраняет его от себя. — Я возьму тебя на руки… сможешь держаться…? Нигредо, пожалуйста, отвечай мне… что угодно… просто говори со мной… не отключайся… — Я… да… мо-гу… — шепчет, сжимая в пальцах рубашку на плечах близнеца. — Аль… А… Бедо… Бедо, это ты…? Правда ты…? — голос понемногу возвращается, но построение связного текста все ещё дается с трудом. — Конечно, я… Всё будет в порядке… мы с Венти пришли за тобой… мы заберем тебя домой, слышишь…? — Хочу… Домой… хочу… Хоть Альбедо и знает, что лучше не поднимать человека, не убедившись, что он физически в порядке, но оставаться в этом доме слишком страшно. Похитители так просто ушли, оставив Нигредо, что Альбедо с трудом верится, что они не вернутся. — Да, солнышко… идём домой… — Альбедо кладёт ладони ему на щеки. — И больше тебя никто не тронет… Собрав все остатки сил, что у него только есть, психолог наконец поднимает голову и открывает глаза, надеясь увидеть перед собой Альбедо. Но вместо брата лишь тьма. Он вздрагивает и пятится назад, не понимая, что происходит, кто перед ним, и почему он ничего не видит. «Что происходит?!» — паника охватывает за секунды. Сердце останавливается, а дыхание становится таким тихим, словно и вовсе отсутствует. — Где…? — Нигредо неуверенно тянет руку. — Где ты… где ты… Альбедо… я ничего не вижу… где… Мир Альбедо рухнул в ту же секунду, как психолог открыл глаза. Из головы вмиг исчезло все, остались лишь пустота, тревога и слова извинений. Нигредо больше никогда не увидит его лица. Никогда не посмотрит в глаза. Никогда не увидит улыбку. Дальше — лишь тьма. — Нет… — шепот отчаяния и боли звучит голосом Альбедо. — П-п-прости меня… Прости… прости… прости меня… Судмедэксперт падает на колени перед Нигредо, сидящим на кровати. Стиснув зубы, Альбедо прижимается к его ногам и, продолжая повторять мольбы простить его, плачет. Он цепляется пальцами в ткань на черных штанах, обнимает Нигредо за ноги, жмется к нему, продолжая бесконтрольно рыдать, пропитывая мягкую ткань солеными слезами. Психолог вяло протягивает руку, наощупь пытается найти голову брата перед собой, и, заметив этот жест, Альбедо аккуратно берет его руку в свою и кладёт к себе на макушку. — Я… я здесь… — сквозь слёзы выдавливает из себя Альбедо. — Я… рядом с тобой… и всегда буду рядом… Нигредо… я всегда буду с тобой… «Это точно он…» — чувствуя привычную и дорогую сердцу мягкость чужих волос, психолог облегченно выдыхает. Этот голос, этот запах, эти хаотичные пряди на макушке. Нигредо знает это всё, знает досконально. Знает и любит. — Бедо… — он слабо улыбается и гладит брата по голове. — Почему… почему я не вижу тебя…? — спрашивает полушёпотом, ведь сухой голос продолжает пропадать и ломаться. — Даже… даже так… я рядом… и всегда буду рядом… Пожалуйста… прости меня… Нигредо… прости меня… Так и сидя на полу, прижимаясь грудью к коленям близнеца, Альбедо опускает голову и утыкается носом в ноги брата выше колен. Он зарывается лицом в ткань черных штанов и громко всхлипывает. Просто не может больше держаться. Эмоции берут верх. — Прости… если б только я нашел тебя быстрее… если б не отпустил… аха… прости меня… прости… — повторяет, прерываясь всхлипами. — Бе-до…? — Нигредо растерян и совсем не понимает, почему Альбедо плачет, почему извиняется и почему не снял повязку с глаз. «Точно, повязка…» — психолог тянется рукой к своему лицу. Пальцы касаются виска, затем скользят на затылок — так медленно и плавно. Как только в голову приходит осознание, что никакой повязки нет, его словно опускают головой в ледяную воду. Тело сразу же покрывается мурашками, а плачущий уже навзрыд Альбедо выступает подтверждением возникшей теории. «Я… потерял зрение…? — эта мысль заставляет сердце пропустить удар. Вслед за ней сразу же приходит отрицание. — Нет-нет, это, должно быть, временно из-за той повязки… зрение должно вернуться… тогда… почему Альбедо так плачет…? Нет-нет, ничего не могло произойти… мне ведь не больно… Ничего не было…» А вслед за этими мыслями приходит воспоминание, где похитители обсуждают наркоз и возможное «удаление» части тела или органа. — Нет! — из-за резкого осознания Нигредо вскрикивает. Лицо перекашивает от ужаса, а губы искривляются в истеричной ухмылке. — Аха… нет… это не может быть правдой… не может… ахаха… — Прости меня…. — Альбедо жмется к нему, потому что просто не знает, что делать. Медик чувствует отчаяние и бессилие, и это убивает. Разрывает его душу на части, оставляя вместо неё лишь обрывки и дыру в области сердца. — Прости меня… ааа… Нигредо… прости меня… Нигредо… прости… Нигредо… брат… прости… — Ахах… ахаха… — психолог заливается смехом, резко вырывая Альбедо из подступающей истерики. — Нигредо…? — Я ничего не вижу… ахахах… совсем ничего! Ахах… я не вижу тебя, Альбедо! — истерично проговаривает, пока слезы градом стекают по опухшим щекам. «Точно… я не должен плакать… ему сейчас куда тяжелее… — Альбедо резко поднимает голову. — Соберись, не время поддаваться эмоциям…» — Нигредо, — медик встаёт на ноги и рукавом вытирает слёзы, размазывая по щекам остатки черных стрелок и туши. — Поехали домой. Твой муж тебя уже заждался… — максимально успокаивающе и мягко говорит Альбедо. — Я теперь инвалид, ахах… я ничего не вижу… совсем ничего!!! — выкрикивает, а вслед за этим смеётся взахлеб. — Нет… — Альбедо кладёт ладони ему на плечи и слабо трясет, чтобы привести того в себя. — Ты всегда видел и будешь видеть гораздо больше, чем кто-либо из нас! — Ахах… не говори ерунды… не будь ребенком, Альбедо… — сквозь смех проговаривает Нигредо. — Буду, — медик резко прижимает психолога к себе. — Чтобы ты продолжал улыбаться, чтобы продолжал заботится и опекать… я буду! — Опекать? Я? Ахаха… — Да, ты! Глупый-глупый брат! — И кто из нас ещё глупый, аха… — психолог протягивает руки вперёд, и Альбедо сразу же берет их в свои. «Ты, наверное, даже до конца не понимаешь, что с тобой случилось…» — руки Альбедо дрогнули, на что Нигредо сразу же хотел переспросить, все ли в порядке, но близнец его перебил. — Не нужно ничего говорить, — Альбедо берет близнеца под руку. — Опирайся о меня, машина стоит совсем рядом. Обо всём поговорим потом, а сейчас нужно отсюда уехать, ладно? Пожалуйста, Нигредо… — Я не хочу… — руки безвольно падают. — Ничего не хочу… — Скар тебя ждёт… — Альбедо держит брата за пояс. — Он плачет без тебя… он не может без тебя… — Аха… Бедо… Альбедо… — ладони Нигредо хаотично проходятся по телу близнеца, останавливаются на плечах и психолог прижимается к нему, будто в поиске защиты. — Не отпускай меня… — Ни на секунду не отпущу.