Когда они приехали, охрана сразу же пропустила их внутрь. На первый взгляд нельзя было сказать, что в пентхаусе происходит что-то необъяснимое. Всё было, как обычно; всё, кроме тишины. Место за пианино пустовало, звуковая система была отключена. Без них и без голоса Люцифера, эхом разносящегося по воздуху, пентхаус казался покинутым.
Пустым.
Словно смерть оставила на нём свой отпечаток.
— Мейз? Люцифер? — позвала Хлоя. Ей показалось, что она увидела силуэт мужчины на кровати, но как раз в тот момент, когда она бросилась в ту сторону, Мейз вылетела из спальни с ножом, вращая его в руке.
Они заговорили одновременно, и их голоса слились в один.
— Он в порядке?!
—
Где, черт возьми, ты была?
Мейз со сверкающими глазами стояла на месте, всё ещё вращая клинок пальцами в ожидании ответа. Было очевидно, что она не собиралась первой сообщать какую-либо информацию.
«По крайней мере, я знаю, куда делся нож», — подумала Хлоя.
Подражая Мейз, она невозмутимо проронила:
— Пробки, — её ответ как обычно не вызвал желаемой реакции демона, вместо этого Мейз просто благодарно ей улыбнулась.
— Он там, — кивок в сторону спальни.
Хлоя почувствовала, что ее сердце словно пропустило удар, стоило ей войти в комнату. Люцифер лежал лицом вниз — ноги были у изголовья кровати, а тело отвернуто от входа. Он все еще был в крови, но, к ее облегчению, Мейз была права: похоже, раны стали затягиваться.
Тем не менее, она надеялась, что он будет выглядеть… лучше? Если он исцелился настолько, чтобы остановить кровотечение так быстро…
Но его кожа, насколько она могла ее разглядеть, была даже бледнее, чем в переулке, и Хлое казалось, что напарнику всё ещё трудно дышать. Она осторожно села рядом с ним, пропуская сквозь пальцы его волосы. Он не проснулся.
Она была так сосредоточена на Люцифере, что потеряла нить разговора между Мейз и Линдой.
— …застряли, — донёсся голос Мейз.
Мартин, видимо, сразу поняла значение произнесенной фразы.
— Ох.
— Застряли? О чём вы? — спросила Хлоя. Мейз посмотрела на Линду и подняла брови.
Доктор кивнула.
— Она знает.
— Его крылья. Каждый раз, когда он приходит в себя и пытается выпустить их, происходит подобное, — она наклонила голову к кровати, где Люцифер все еще оставался без сознания. — Вероятно, они сломаны.
Мейз прошла дальше в комнату и прислонилась к стене, скрестив руки на груди.
— Есть способы вытащить их, но…
Она взмахнула лезвием в руке.
Линда заметно побледнела.
— Ты же не хочешь сказать…?
— Это последнее, на что мы можем рассчитывать. Не исключаю вероятность того, что это убьет его.
Хлое поплохело. Они действительно говорили о том, чтобы
отрезать ему крылья? Как это вообще должно помочь? И как они вообще там поместились?
— Что произойдет, если ты этого не сделаешь? — спросила она, боясь ответа.
Мейз оттолкнулась от стены.
— Тогда они заживут внутри него. А ты этого не хочешь. Поверь мне.
— Поэтому ты… — Линда замялась, — именно поэтому ты позвала нас? Чтобы иметь возможность…
Она многозначительно посмотрела на нож.
— Мм? — Мейз проследила за взглядом Линды до своего оружия. — Ооо. Нет. В этом вы мне не помощники… но всё пойдёт своим чередом, скажем так.
— Тогда почему?
— Она здесь, чтобы он не убил меня.
В этот момент Хлоя поняла, что они говорили о
ней.
— Что…? — недоверчиво пробормотала она. Мужчина, лежавший рядом с ней, даже не выглядел способным двигаться, не говоря уже о том, чтобы кого-нибудь убить.
— Мейз, ты ведешь себя глупо.
— Глупо? — переспросила она, медленно подходя к кровати. — Ты сидишь рядом с Дьяволом, Хлоя. Как ты думаешь, он будет
рад найти здесь демона, который предал его, учитывая то, что я собираюсь сделать с ним?
Хлоя тяжело сглотнула.
— Что ты собираешься с ним сделать? — спросила она.
— Подлатать его. — Она пробежалась взглядом по телу Люцифера. — Или хотя бы попытаться.
Она резко повернулась, схватила с прикроватной тумбочки связку ключей и протянула её Линде.
— Вот. Задний коридор, третья комната слева. В одном из ящиков должны быть довольно сильные препараты. Возможно, в шкафах. Принесите все, что найдешь.
Линда выглядела озадаченной.
— Зачем ему держать здесь таблетки? — спросила она. — Не похоже на то, что он, — она на мгновение посмотрела на Хлою, — часто попадает в передряги.
Хлоя пыталась не поддаться чувству вины. У Линды явно сложилось впечатление, что всякий раз, когда Люцифер получает ранения, это каким-то образом происходит из-за неё. В его характере было не упоминать, что в половине случаев он сам бросался вперёд, ставя на последнее место собственную безопасность.
Эта мысль вызвала эффект дежавю. Она осмотрела мужчину, лежащего рядом с ней; кровь, покрывающую его тело. Вот что произошло? Именно так он
вытащил ее из этой засады?
Голос Мейз вывел её из ступора.
— Ну, знаешь, всегда есть запасной вариант, на случай если дело зайдет слишком далеко, — она пожала плечами. Глаза Линды расширились, когда она осознала сказанные слова.
— О… я не знала, что он увлекается… Во всяком случае, не настолько. Он никогда не упоминал об этом.
— Он и не увлекается. — Мейз подошла к кровати, села на край и расстегнула молнию на ботинках. — Или, во всяком случае, больше не увлекается. Это слишком напоминает ему ад.
— Тогда почему…? — Хлоя должна была спросить. Она всегда считала, что
такие вещи и есть багаж
Люцифера. Многие из его сексуальных партнеров, с которыми она разговаривала, прямо говорили ей об этом.
— Потому что это то, чего вы, люди, хотите, не так ли? Ну, некоторые из вас. Люцифер спрашивает, чего вы хотите, а затем дает это вам. Это то, чем он занимается.
Хлоя смотрела, как Линда обеспокоенно рассматривает Люцифера. Она почти физически ощущала, как терапевт делает в своей голове пометки для следующего сеанса.
— Линда! — Мейз щелкнула пальцами, указывая на заднюю часть пентхауса. —Наркотики.
Линда моргнула, возвращаясь в реальность.
— Разве тебе не нужно подождать? — спросила она, когда Мейз забралась на кровать, перекинув одну ногу через Люцифера и оседлав его бедра.
— Сейчас ему пара таблеток ничего не даст, — сказала она, глядя вниз на тело под ней почти с тем, что можно было бы назвать тоской. Если бы это, конечно, не была Мейз. — Ничего не поможет.
Линда бросила еще один взгляд на Люцифера, прежде чем, молча кивнув, развернулась на каблуках и быстро вышла из комнаты.
Хлоя в оцепенении сидела на полу, пытаясь переварить то, что только что услышала. Но всё же, одна мысль не давала ей покоя. Многозначительно кивнув головой в сторону сброшенных ботинок Мейз, она посмотрела на нее, приподняв одну бровь.
— Серьезно?
— Что? — фыркнула Мейз, удобнее устраиваясь на кровати. Коленями она обхватила бёдра Люцифера, склоняясь над его спиной. — Он постоянно ворчит, что каблуки портят шелк.
Во всяком случае, от этого ее брови взметнулись еще выше.
— Ты сейчас говоришь мне, что Люцифер недолюбливает, если девушки забираются к нему
в кровать в обуви на каблуках?
Мейз глянула на нее сверху вниз.
— Может быть, ты знаешь его не так хорошо, как думаешь, Декер.
«Ты права», — подумала она, изучая бессознательного Дьявола перед ней. Она так многого о нем не знала, и, очевидно, правда о том, кем он был, была только началом.
— Готова приступить к твоей части?
— Моей части…? — Хлоя взглянула на Мейз, и ее рот в ужасе открылся от того, что она увидела. Ее руки были подняты в воздух, а ладони сжаты в кулак.
— Что ты делаешь…
Она не успела сделать хоть что-то, что бы остановило ее. Мейз опустила руки на спину Люцифера с той силой, какой только могла, а треск, последовавший за этим движением, вызывал лишь тошноту.
Эффект был мгновенным. Его глаза распахнулись, и то, что она видела раньше, превратилось в пыль. Его тело охватил жар, вызывающий взрыв такой силы, которая уничтожила саму его сущность. Пламя, опаляющее его изнутри, пробиралось к каждой разрушенной клеточке, к излому на коже, чтобы затем освободиться из тюрьмы, которой было его тело.
В комнате вспыхнул свет, когда тени, обычно царившие поблизости ночью, отступили, сожженные силой его ярости. Огни его владений пылали вместе со своим создателем, избегая окружавшей их удушающей тьмы и возвращая свой трон.
Казалось, его кожа сгорает в пламени, окружившим его. Люцифер открыл рот, и — другого слова здесь быть и не могло — издал удушающий
рёв. Этот звук осел в воздухе и, пробираясь под кожу, впитывался в её мышцы, будто разрывая их на куски, но в то же время оставляя нетронутыми. Такой звук проникал в её кости, оставался на подкорке мозга и пробуждал что-то глубоко внутри, чему она редко позволяла вырваться на свободу.
Первобытная, неоспоримая сила, разрывающая ее чувства до тех пор, пока ничего не осталось.
Страх.
Чистый, неподдельный страх, завладел ей. Хлоя окаменела и не смогла отвести взгляд, когда искаженное пятно, которым была его рука, потянулось за спину, схватило демона, сидевшего на нем, и отшвырнуло ее прочь, словно она ничего не весила.
И для него, возможно, так оно и было.
Едва ли Хлоя могла заметить, как он пошевелился. Вот Мейз сидит на Люцифере верхом, бьёт его по спине что есть мо́чи, а уже в следующую секунду она исчезает, отброшенная к стене, которую вряд ли теперь можно так называть — вместе с демоном исчез кусок перекрытий. За исчезновением Мейз последовал громкий треск, подозрительно походивший на треск рояля. А после наступила тишина.
Но тем не менее, эти секунды дорогого стоили Дьяволу. Когда Хлоя снова услышала его рёв, она вдруг поняла, что этот крик до жути похож на отчаяние дикого животного, искалеченного и одичавшего. Его губы исказились от той агонии, которая мучала его, а тело будто стало ломаться изнутри — под его кожей стали заметны неестественные выступы, которые исчезали, стоило ему почувствовать наступающую боль.
Это стало последней каплей.
То, что она видела, то, что она слышала — все слилось воедино, превратившись в кошмар, мучивший её наяву и не предназначенный для человеческих глаз. Хлоя была в таком отчаянии, что могла разве что сделать несколько шагов в угол комнаты, желая найти убежище, но холодное стекло, в которое она уперлась спиной, лишь отдалило её от желаемой цели. Негде было спрятаться от существа, поджидающего ее в темноте.
И только одна мысль крутилась у неё в голове, заставляя посмотреть правде в глаза.
Он не лгал. Люцифер никогда не лгал.
Он и есть монстр.
Всё вдруг изменилось. Когда они были на лестнице, она могла узнать его даже сквозь сшитый под заказ костюм и яркую ухмылку. Но здесь? Сейчас? Она даже не подозревала, кто может скрываться под обличием этого существа, тихо рычащего в нарастающей тьме.
Она не могла увидеть в нём человека.
Так было всегда? Она ведь и раньше видела его злым; видела, что он был близок к срыву, когда жестокость овладевала им, его темной стороной, о которой он всегда предупреждал ее, но которую старался контролировать. Это всегда скрывалось под слоями кожи, ткани и лжи?
Сколько раз он был близок к тому, чтобы потерять контроль? Как часто, когда она не видела, появлялось это существо, пожирая человека, которого она знала, и погребая его под этой бесконечной ненавистью и гневом? И почему из
всех людей именно она могла это остановить?
Потому что это было в ее силах. Теперь она это знала. Ее рука на его груди, мольба в ее голосе — этого хватало, чтобы гнев в его глазах снова и снова стихал. Мейз была права. По какой-то необъяснимой причине она — и только она — обладала способностью унять его гнев.
Возможно, она могла бы сделать это и сейчас.
Она внимательно наблюдала за ним. Дьявол лежал на шелковых простынях неподвижно, но дрожь, пробегающая по его телу, заставляла его вздрагивать. Черная ткань, в которой утопал Люцифер, только подчеркивала грубые, неровные следы ожогов, покрывавших его тело, ожогов, которые ещё ни разу не заживали должным образом. Этот образ захотелось выбросить из головы, чтобы не дать ему поселиться во снах.
Линда говорила, что его крылья — дихотомия, но для нее эта идея не шла ни в какое сравнение с попыткой объединить это существо с Люцифером. Внезапно все, на что он пошел, чтобы достичь совершенства за пределами своей естественной физической формы, обрело смысл. Он так хорошо прятал эту часть себя, что чем дольше он смотрел на нее в зеркало, тем легче, видимо, было притворяться, что ее там нет.
В тот день, казавшийся теперь прошлой жизнью, он сказал, что больше не видит себя прежним.
Ее все еще трясло. Ее разум успокоился, тело — нет. Потребовалось ещё какое-то время, прежде чем она смогла заставить себя пошевелиться, потому что каждый ее инстинкт кричал ей не приближаться к опасности. Люцифер, со своей стороны, остался прежним, его голова была наклонена в том же направлении, в котором он бросил Мейз. У Хлои сложилось отчетливое впечатление, что он ждал, когда она вернёт себе самообладание. Она не знала, готовился ли он нападать или защищаться.
Наконец, ее мышцы расслабились и она снова почувствовала, что может двигаться. Она осторожно разжала руки вокруг коленей, готовясь подняться с пола. Однако в ту секунду, когда ее ладони коснулись пола, он повернул голову, мгновенно сосредоточив своё внимание на ней. Когда их взгляды встретились, она потеряла способность дышать. Он с любопытством наклонил голову, словно охотник, наблюдающий за своей добычей.
Страх снова начал ползти вверх по ее позвоночнику, и она осознала, что не пытается пойти навстречу, а наоборот, хочет от него убежать, съежиться под пристальным взглядом. Его хриплое дыхание снова превратилось в рычание, и, когда она всхлипнула, он улыбнулся, — появилась извращенная версия ее напарника, который никогда бы не посмотрел на нее так, даже если бы знал миллион лет.
Этого было достаточно, чтобы напомнить ей, что важно не с чем она имеет дело, а с
кем.
— Люцифер, — взмолилась она. — Не надо. Пожалуйста. Не делай этого.
Что-то изменилось в его лице. Он моргнул. И ещё раз. В глубине его пылающего взгляда мелькнуло замешательство. Она пыталась бороться с паникой, все еще охватывающей ее, желая подойти к нему, желая вернуть его назад к самому себе. Его лицо снова изменилось, и на несколько секунд на нее уставился прежний Люцифер. Он открыл рот, чтобы заговорить…
Как раз в тот момент, когда Мейз вернулась в комнату, вооруженная чем-то, что походило на ножку от пианино. Она посмотрела на них, обращая внимание на то, как Хлоя съежилась в углу, пока Люцифер лежал на кровати, изо всех сил пытаясь сохранить свою человеческую форму.
— Хорошая работа, Декер, — похвалила она, закатив глаза в ее сторону. — Ты очень помогла.
Люцифер зарычал в ответ на эту насмешку, и Мейз повернулась к нему лицом, проронив что-то на языке, которого Хлоя не знала и не понимала. Гортанный и резкий звук резал уши, но это было ничем по сравнению с тем, что она почувствовала, когда Люцифер ответил тем же.
Хлоя ни разу не слышала такой абсолютной силы в чьём-то голосе. Словно искры засверкали над ними, когда его слова прогремели по комнате. Она еще сильнее сжалась, и, когда то, что он говорил, отозвалось эхом в ее голове, учащенно задышала. Она закрыла глаза и поймала себя на том, что молится, желая чего угодно, лишь бы все это просто
прекратилось.
И тогда это произошло.
Внезапно наступившая тишина была оглушительной. Хлоя не могла перестать дрожать, ее тело бесконтрольно раскачивалось взад и вперед. Кто-то говорил, но она не могла разобрать слов, ничего не могла расслышать из-за биения собственного сердца.
Смех Мейз прорезал туман, сложно нож.
— Я больше не служу тебе, помнишь? — отрезала она.
Люцифер, однако, не ответил, и, когда Хлоя осмелилась бросить взгляд на кровать, она обнаружила, что его шокированный взгляд направлен на неё, а его лицо медленно, но неизменно меняет форму.
— Детектив… прости… я…
Звук пощечины прорезал комнату. В одно мгновение превращение прекратилось, и перед Мейз с оскаленными зубами предстала изуродованная, разрушенная версия его самого.
— Очень страшно, — сказала она, не обращая на него никакого внимания. — А теперь, как насчет того, чтобы забыть о ней на пару минут и помочь
мне для разнообразия?
Она бросила взгляд в сторону Хлои, и на этот раз в ней определенно была печаль.
— Она уже сломана. И она не станет
более целостной от того, что ты надел свое милое личико. Но если уж на то пошло, то это просто позор, — последнюю фразу Мейз обронила, повернувшись к Люциферу. — Мне казалось, она орешек по-крепче.
Хлоя наблюдала за происходящим, но казалось, что ее на самом деле здесь не было, как будто это был сон или шоу по телевизору. Она знала, что это реакция психики, которая пытается сохранить её рассудок, но от этого ситуация не казалась более реальной.
Она оцепенела. И не хотела что-либо менять.
Звон множества бутылочек и шорох пакетиков с таблетками, оставленных на прикроватной тумбочке, возвестил о возвращении Линды.
— Ч-что случилось? — спросила она, с беспокойством глядя на Хлою.
— Люцифер случился, — небрежно ответила Мейз. — Это все, что ты нашла?
Линда кивнула.
— Там есть, э-э, — прокашлялась она. — Там есть интересные вещи.
— Не волнуйтесь, Док, — успокоила Мейз, перебираясь на кровать и снова садясь на Люцифера. Он протестующе замычал и попытался сбросить ее, впрочем, не прикладывая особых усилий. Мейз с легкостью сдвинулась в сторону, и он застонал. Боль была слишком сильной, чтобы продолжать.
— Цепи не для него, — она сделала паузу, размышляя. — Однако они могут понадобиться нам позже, если он не будет
лежать на месте.
— Нет, — возразил он, — не нужно.
— Тогда
помоги мне.
Линда подошла к Хлое, которая все еще пряталась в углу. Хлоя слышала, как она говорит, чувствовала ее руку на своем плече, но всё это не имело никакого смысла. Хлоя не могла сконцентрироваться ни на чём. Не могла сбросить это со своих плеч… чем бы это ни было.
Не получив ответа, психотерапевт снова сосредоточилась на Мейз.
—
Я могу чем-нибудь помочь? — поинтересовалась она, поднимаясь с пола.
— Ага, — сказал Мейз. — Можешь помолиться.
— Ч-что? — удивленно спросила Линда. — Зачем?
Мейз закатила глаза.
— Ну, я вряд ли смогу это сделать, не так ли? — Она указала в сторону Хлои. — И эта дама вряд ли опустится на колени перед Люцифером в ближайшее время.
Она медленно провела пальцем по позвоночнику Люцифера, как будто что-то искала. Он поморщился от ее прикосновения.
— Кроме того, он тебя услышит.
Линда выглядела так, словно ей тоже нужно пару минут, чтобы прийти в себя.
—
Боже. Бог меня услышит.
— А почему нет? — спросила Мейз, улыбаясь, когда ей удалось попасть в какую-то точку, от чего Люцифера дернулся. — Он слушает всех своих драгоценных людей.
— Ну, я, гм…— Линда споткнулась, не находя слов. — Я имею в виду, что я вообще могу
сказать?
Мейз продержалась еще несколько секунд, прежде чем не выдержала и, откинув голову назад, рассмеялась.
—
Аменадиэль, Линда, помолись Аменадиэлю. Он нам понадобится. Боже… Богу насрать.
Доктор бросила неодобрительный взгляд на Мейз, прежде чем снова выйти из комнаты, бормоча что-то о том, что сейчас не время.
Мейз проигнорировала ее, наклонившись вперед и проведя кончиками пальцев по затылку Люцифера, гораздо мягче, чем Хлоя могла себе представить.
— Не думаю, что он пёкся о ком-то хоть раз.
Сострадание сквозило в ее голосе, и это заставило Хлою моргнуть, заставило немного больше погрузиться в реальность. Это никак не вязалось с тем, что она знала, и этого было достаточно, чтобы развеять туман в ее сознании. Она ахнула, и этот звук привлек внимание Люцифера.
— Хлоя? — позвал он. Огонь в его глазах мерцал, угасая до знакомого теплого коричневого цвета, прежде чем снова вспыхнуть. О, и было еще хуже, намного хуже видеть, как с губ
этого лица срывается её имя. Всё это казалось таким неправильным, потому что это не мог быть
он.
Но на деле это ведь был Люцифер.
Только потому она смогла сосредоточиться на голосе, который так хорошо знала и который узнала бы где угодно, независимо от лица говорящего. Медленно она поднялась, потянулась и с опаской подошла к стулу рядом с кроватью. Близко, но не слишком. Стоило ей присесть, как она услышала его выдох, как будто он задержал дыхание на то время, пока она шла.
— Так что же нам делать? — спросила она Мейз, снова возвращая себе способность говорить.
— Я расправлю ему крылья, а ты помешаешь ему снова швырнуть меня в чертову стену. Все просто.
Люцифер ничего не сказал, все еще внимательно наблюдая за Хлоей, как будто ожидая, что она убежит в любой момент. Она не могла не признать, что хотела именно этого.
— Как…? — спросила она.
Мейз снова прошлась пальцами по позвоночнику Люцифера, который в ответ на это движение вздрогнул и дернулся. В ответ она просто усилила хватку коленями на его бедрах. На этот раз демон явно не собиралась никуда уходить.
— Ангелы… — Люцифер напрягся при этом слове, — на самом деле они не так уж сильно отличаются от людей. Ну, кроме очевидного. Ударь их в нужное место, и пуф, перья повсюду.
— Как ты вообще… — начал Люцифер, но резко остановился, когда на его лице появилось выражение отвращения. — Верно. Мой брат. Пожалуйста,
не продолжай.
Мейз усмехнулась.
— Должно быть, в первый раз я попала не совсем в нужное место, верно? — Она продолжала проводить кончиками пальцев вверх и вниз по его спине, и он снова напрягся и низко зарычал. — Так что, если ты просто скажешь мне…
— Насколько я понимаю, эти чертовы штуки могут оставаться там, Мейз.
— О, тогда ладно. Потому что остаться практически калекой — это выход, да? Не иметь возможности летать.
Драться. Что случится, когда в конце концов тебе надерут зад и отправят обратно в ад, а?
Она впилась пальцами в его плечи, и он побледнел, стиснув зубы.
Сердце Хлои пропустило удар. Такое могло произойти? Его отправят обратно в ад?
Люцифер не спорил, и это говорило о многом.
— Люцифер, — позвала Хлоя тихо, но настойчиво. — Позволь ей помочь. Если не ради тебя… то ради меня?
Что-то в его лице смягчилось, карие глаза смотрели на нее, и она знала, каким будет его ответ, еще до того, как он заговорил.
— Как пожелаешь, Детектив.
Он вздохнул, протяжно и медленно.
— Мейзикин, пожалуйста?
На этот раз Мейз держалась уверенно. Один за другим она проверяла его позвонки, пока, наконец, он не вздрогнул и не произнес:
— Здесь.
Внезапно она перестала казаться такой уверенной. Повернувшись к Хлое, она выжидательно посмотрела на нее и спросила:
— Ты готова?
У Хлои сложилось отчетливое впечатление, что это был вопрос для всех троих.
— Что мне делать?
— Поговори с ним. Подержи… эээ, — лицо Мейз скривилось, делая ее похожей на Трикси, когда та ловила ее целующейся с Дэном, — подержи его за руку или что-то в этом роде, если понадобится.
Образ Люцифера, охваченного яростью и болью, все еще стоял у Хлои перед глазами. Мейз явно была не единственной, кто боялся вновь это увидеть.
— Декер, послушай меня. Я никогда не встречала
никого, кто мог бы контролировать его так, как ты. Все, что тебе нужно сделать, это успокоить его, пока я не разберусь здесь. Понятно?
Хлоя посмотрела на Люцифера, который ворчал что-то вроде
«Она не контролирует меня…» себе под нос.
Мейз фыркнула.
— Продолжай говорить себе это.
— Хорошо, — прошептала Хлоя, пытаясь успокоиться. — Хорошо.
Успокоившись, она соскользнула со стула на пол, пока не оказалась на уровне глаз Люцифера. Он осторожно наблюдал за ней, как будто все еще ждал, что она убежит. Его руки свободно свисали с края матраса, и она потянулась к ним.
Стоило ей коснуться его кожи, как он тут же отстранился и до побелевших костяшек сжал пальцами каркас кровати, качая головой.
— Я не хочу причинить тебе боль.
Она положила свои руки поверх его.
— Ты и не причинишь. Никогда.
Он моргнул, и когда их взгляды вновь встретились, Хлоя всего на несколько секунд увидела там бесконечное, бушующее пламя.
— Ты этого не знаешь, — его голос звучал мрачно и серьезно.
Она крепче сжала его руки.
— Знаю.
Именно в этот момент их прервал довольно разъяренный демон.
— Вы, голубки, уже закончили?
Хлоя не поняла, кто вздрогнул сильнее, она или Люцифер, но тем не менее, она попятилась, давая ему чуть больше свободы для действий.
— Все будет хорошо, — успокоила она, прежде чем посмотреть на Мейз и слабо кивнуть ей.
При первом ударе он не издал ни звука, кроме сдавленного вздоха, который он подавил так быстро, как только мог. Его лицо исказилось от боли, но его глаза не отрывались от нее ни на секунду. Она была словно якорем, единственной вещью, удерживающей зверя внутри него на привязи.
— Еще раз, — прорычал он.
После второго удара он вскрикнул и склонил голову, настолько сильно сжав кулаки, что каркас кровати под его ладонями треснул, затем изогнулся и накренился внутрь. К нему нельзя было не потянуться, но, когда она это сделала, его кожа снова начала меняться, шрамы поползли вверх по его рукам, становясь все шире и длиннее с каждым движением его тела. И даже несмотря на это, она продолжала приближаться, в то время как его голова резко поднялась ей навстречу.
—
Нет.
Она никогда раньше не видела, чтобы огонь в его глазах загорался так ярко. Он брал своё начало глубоко на дне его зрачков, зарождался всего одной, бесконечно малой искрой, которая горела так, что была белой, едва заметной, прежде чем заполнить остальную часть его радужки. Словно лесной пожар, неудержимая ярость которого пожирала все, к чему прикасалась. В конце концов, остались только излучающие тепло нечеловеческие глаза, пронизывающие ее собственные.
— ЕЩЕ РАЗ.
Это была не просьба, а
команда. Мейз напряглась над ним, и на мгновение Хлоя смогла увидеть, как она, должно быть, выглядела в аду — решительная, смертоносная и безжалостная. Демон кивнула и снова вздернула кулак.
На этот раз что-то треснуло. Звук был глухим, почти неуловимым за тем гамом, что оставался за Люцифером, но этого было достаточно. Достаточно, чтобы лишить его воздуха в легких, чтобы все его тело содрогнулось, чтобы рывком он поднялся с кровати, когда
что-то проявилось изломами вдоль позвоночника.
Хлоя могла сосредоточиться только на его лице, вновь лишенном человечности. Он менялся, но в этот раз это не было внезапным порывом. С него словно сдирали кожу, вокруг глаз появились шелушения, которые в конечном итоге таяли каскадом. У него был дикий, расфокусированный взгляд, и в следующий раз, когда Мейз нанесла удар…
Он
закричал.
Справа Хлоя увидела вспышку. Люцифер продолжал кричать, и от этого крика стеклянные окна вокруг них начали трескаться. Мейз продолжала наносить ему точные удары. Один за одним. Наконец, Хлое пришлось заткнуть уши, потому что его крики словно причиняли ей самой боль.
В одно мгновение все закончилось. Последний удар заставил что-то вырваться из его тела. Белое, искореженное и разорванное нечто, которое поднялось высоко в воздух, прежде чем рухнуть обратно вниз.
Следом упал и Люцифер. Его голова склонилась и можно было буквально видеть, как сознание ускользает от него.
Хлоя не могла дышать, не могла двигаться, не могла оторвать от него глаз.
Так было до тех пор, пока единственное окровавленное перо, мягко светящееся в темноте, не попало в поле ее зрения.
Она поднялась с пола.
Белый. Столько белого. Это было все, что она могла принять.
Все остальное исчезло. Глухой удар его крыльев об пол. Опадавшие перья и сопровождавший их шелест, который был подобен каплям дождя, ударяющим по мрамору.
Мейз слезла с кровати, наклонилась рядом с ней и подняла что-то снизу. Хлоя почти ничего не заметила.
—
Сколько?
Голос доносился как будто издалека, так и оставаясь на втором плане. Её захватывал вид белоснежных крыльев, мягкое сияние которых контрастировало с полумраком комнаты.
Но чем дольше она смотрела, тем отчетливее замечала, что что-то было не так. С каждым взмахом ресниц всё становилось очевидным. Сломанные, нет,
раздробленные перья. Каждое из них было запачкано кровью, которая теперь покрывала их плотной коркой.
Казалось, на них нет и следа живого места.
— Декер, — снова настойчиво позвал ее голос.
И даже несмотря на это, она не ответила.
—
Хлоя, — чья-то рука схватила ее за плечо, разворачивая к себе. Мир вдруг снова обрёл чёткие очертания. Мейз стояла напротив, а ее глаза… она
плакала?
— Сколько пуль он получил из-за тебя? — снова спросила она.
— Я не… я не понимаю, — прошептала Хлоя.
В ответ Мейз раскрыла сложенные ладони и вытянула их перед собой…
…и выпустила больше дюжины пуль на пол.
О, нет.
О боже, нет.
На этот раз, развернувшись к Люциферу, она наконец смогла все рассмотреть.
Перья, потрепанные и изломанные, были разбросаны по мраморному полу и чёрным простыням.
Правое крыло было сломано, а кость торчала настолько очевидно, что было тошно видеть божественное на кровати.
Пули, выпущенные из руки Мейз, оказались далеко не единственными, и теперь Хлоя заметила, как металл то тут, то там бликовал в полумраке.
Самым ужасным зрелищем было множество отверстий на коже. Обычно такие остаются у трупов, и никак не вяжутся в сознании с живыми.
Если бы он был человеком, он был бы мертв.
Насколько она знала, он
должен быть мертв.
— Люцифер, — выдохнула она. — Что ты сделал?
Он шевельнулся под ней всего на мгновение.
— Защитил тебя… — пробормотал он на грани слышимости. — Это всё… что имеет значение.
И тут ее осенило. Она по инерции закрыла глаза и вдруг вновь оказалась там: с сильной болью в груди и выстрелами вокруг. Тьма поглощала ее, утягивала вниз, и все, что она слышала, это его крик… и крик… и
крик.
Он укрыл ее.
Вот какой была цена, которую он заплатил.
Она упала перед ним на колени, обхватив лицо напротив руками.
— Люцифер…
Он открыл глаза, чтобы посмотреть на нее, пламя внутри едва полыхало.
— Не плачь, — прошептал он. — Ты не должна плакать, только не из-за меня.
— Ты спас меня, — она покачала головой. — Я не могу поверить… с чего бы…
спасибо.
— Это ты меня спасла, — прошептал он в ответ. — Хоть ты сама этого не понимаешь.
— Я здесь, — прокричала Линда, завернув за угол в спальню, — я сделала все, что могла, что…
Она резко остановилась.
— О, мой… — задохнулась она.
— Мейзикин? — позвал Люцифер. Демон появилась в поле зрения. — А, вот и ты. Не могла бы ты… — Он нелепо поерзал на кровати, прежде чем, по-видимому, пришел к выводу, что найти менее болезненную позу будет невозможно. Он устало вздохнул. — Эти твари сами себя не отрежут, знаешь ли. Чик-чик.
Перед ней лежал Дьявол, небрежно рассказывал об ампутации частей своего тела, но был ужасно доволен тем, что пошутил по этому поводу.
Вот такой теперь стала её жизнь.
— Нет!
Все три женщины заговорили в унисон. Они уставились друг на друга, и Мейз первой нарушила молчание.
— Я уже говорила тебе раньше. Я больше никогда этого не сделаю.
Никогда.
— Люцифер, ты не можешь. Ты обещал мне, что больше не будешь так с собой поступать, — заметила Линда.
— Я не говорил, что кто-то другой не может сделать это за меня, — проворчал он себе под нос.
Он уже поступал так раньше? Много раз? Почему?
— С их помощью ты спас меня, — тихо проронила Хлоя. — Ты не можешь просто избавиться от них.
Ей показалось, что она увидела вспышку гнева в его глазах, но, когда они вновь встретились взглядами, от неё не осталось и следа. В конце концов он слегка наклонил голову.
— Если ты настаиваешь, Детектив.
— Тогда что мы будем делать? — спросила Линда. — Как нам всё исправить?
— Это ты у нас доктор, — ответила Мейз.
— Сколько раз повторять, я не такого рода…
Линда с мольбой посмотрела на Хлою, молча прося ее о помощи. К счастью, она поняла всё без слов.
— Нужно извлечь пули, — решительно сказала Хлоя. — Промыть раны, перевязать, чем сможем. У вас есть аптечка? — последнее она адресовала Мейз.
— Что-то было. Внизу, в баре. Мы пользуемся ею во время драк. Редко, но случается.
— Хорошо. Лучше, чем ничего. Иди и принеси, — приказ разозлил Мейз, но, тем не менее, она подчинилась. — Линда, ты не могла бы сходить за водой?
Линда кивнула и исчезла на кухне.
— Так авторитарно, Детектив. Мне нравится.
Она закатила глаза. Рядом с ним это происходило практически автоматически.
— Это не смешно, Люцифер. Насколько сильно тебе больно?
Он попытался пожать плечами, но, судя по выражению его лица, тут же пожалел об этом.
— Было лучше, когда я
не был застрелен, — ответил он беспечно.
Уклонение. То, к чему она более чем привыкла.
— Я… — замялся он. — Есть вещи, которые нельзя изменить. Это за гранью.
Только увидев, как он смотрит на руки, она поняла. Он говорил о своем лице.
Как только она собиралась заверить его, что все в порядке, Линда вернулась с водой.
— Надеюсь, ты не возражаешь, Хлоя, — сказала она, — но я позвонила Элле ранее, чтобы сказать ей, что ты и Люцифер в безопасности. Она скажет Дэну.
Дерьмо. За все это время она не подумала ни об одном из них. Еще и с выключенным телефоном…
— Они там.?
Линда покачала головой.
— Она сказала, что, когда они приехали, там уже было полно копов. Их обоих отправили домой. Тебя ищут.
Вероятно, Хлоя выглядела взволнованной, потому что в следующее мгновение она почувствовала руку Линды на своем плече.
— Мейз заперла здание. В ближайшее время сюда никто не войдет.
— Легче не станет… — вздохнула она.
Он коснулся ее руки, и на этот раз Хлое удалось побороть желание отстраниться от прикосновения.
— Есть способы заставить многие вещи исчезнуть, Детектив, — сказал он, и на секунду она увидела старого Люцифера, того, кто думал, что он выше мелочных человеческих законов. — Не волнуйся. Я прослежу, чтобы тебя не наказали. Никого из вас.
Он произнес это с такой уверенностью, что она просто не могла не поверить. В конце концов, Люцифер никогда не лгал.
Она услышала скрип лифта, и вскоре к ним присоединилась Мейз с аптечкой в руке.
— Подойдет?
Хлоя взяла ее у нее и внимательно изучила содержимое.
— Пойдет. — Она достала марлю, иголку и нитку — все, что могло пригодиться.
Линда протянула руку.
— Разумеется, я помню азы.
Мейз подняла взгляд от того места, где она осматривала повреждения левого крыла Люцифера, обводя края одного из пулевых отверстий своим лезвием.
— Никаких швов. После нужно не так много времени, чтобы всё зажило.
Без предупреждения она вонзила нож в рану, отчего Люцифер закричал. Хлоя и подумать не могла, что он может побледнеть до такой степени, и все же он побледнел, выпустив поток неузнаваемых проклятий. Через несколько минут Мейз удалось вытащить пулю, и она со звоном упала на пол.
— А у меня хорошо получается, — сказала она, ухмыляясь.
Люцифер зарычал.
— Не откажешься от небольшого предупреждения в следующий раз, Мейзикин?
— Не откажусь и от большого, — прилетело в ответ. Мейз встала с кровати и помахала пакетиком с таблетками, который тут же бросила Хлое, а та, не задумываясь, поймала их. — На столе найдёшь еще, когда они тебе понадобятся.
Хлоя с сомнением посмотрела на демона.
— Еще? Погоди-ка, ты думаешь, что он примет
все? — в руках у неё умещалось не меньше пятидесяти штук.
—Может, и не захочет, но он
должен будет принять все это
. — Остриём ножа она указала на множество бутылочек и пакетиков с лекарствами, которые принесла Линда. — Ты же видела, как это больно, Декер. Может, ты и здесь, но даже ты не ослабишь его боль. Крылья… чувствительны, насколько мне рассказывали. Представь, что ты ходишь по крошке из стекла, — она сделала паузу, задумавшись, и усмехнулась. — Или по лего Трикси. Кстати, я возьму его с собой в Ад, если когда-нибудь туда вернусь.
— Почему я? Если ты знаешь, сколько ему нужно…
— Потому что он доверяет тебе. Неважно, что ему дать, он примет все, что ты ему дашь.
Люцифер был непривычно молчалив. В обычной ситуации она ожидала бы, что он начнет спорить с ней по этому поводу, но сейчас он просто указал в ту сторону, где, как она знала, находился его сейф.
— Там ты найдешь бутылку хорошего алкоголя, Детектив.
Она встала, когда он назвал код. Но мысль, промелькнувшая у неё в голове, заставила её замереть.
— Люцифер, это номер моего жетона.
— Разве? — его голос звучал так невинно.
Покачав головой, она улыбнулась. Он никого не обманывал.
Нужно было начинать. Прежде чем она смогла его остановить, Люцифер схватил горсть таблеток, закинул их себе в рот и проглотил целиком.
— Просто на всякий случай, — легко произнёс он. — Ты справишься, Детектив, — почти напоследок добавил он так тихо, что только она могла услышать.
Несколько минут спустя она увидела огненные отблески, появившиеся на дне его зрачков, и мечтательную улыбку на треснувших губах.
— О, это прекрасно… — пробормотал он, закрывая глаза.
— Нам нужно действовать быстро, — предупредила Линда. Мейз в это время уже приступила к следующему этапу.
В тишине они продолжили разбираться с пулями, и только после того, как третья была извлечена, Хлоя вновь заговорила:
— Как ты думаешь, надолго…
Стон Люцифера прервал её фразу, когда Мейз чуть сильнее повернула клинок. Приподняв одно из его век, она была потрясена, обнаружив, что он уже начал приходить в себя. Когда следующая пуля была на ладони демона, Дьявол заскулил, что заставило Хлою раскрыть пакетик, который был в ее руке, чтобы вскоре он снова избавился от боли.
Схема была простой: Мейз мастерски орудовала клинком, который уж точно не предназначался для хирургии, в то время как Линда промывала перья и, как могла, останавливала кровотечение. Стоило заметить, что боль становится слишком сильной, как Хлоя тут же отмеряла таблетки.
Она не замечала, как быстро они исчезали.
— Хлоя, — предупредила Линда. — Это все, что у нас есть. Тебе нужно быть экономнее.
Но единственное, о чем она могла думать, это то, насколько сильно держался за неё Люцифер. Он рассчитывал, что она поможет ему пройти через это. Он рассчитывал на то, что она…
— Она права. — согласилась Мейз, вся обливаясь потом от того, как сложно было доставать пули, застрявшие в более развитых мышцах на верхней части его крыльев. — Он и худшее переживал. Как ты думаешь, почему он так выглядит?
Хлоя даже не хотела об этом думать. Все, что ее заботило, это то, что в данный момент она могла помочь ему больше не испытывать боли хотя бы ненадолго. Тем не менее, она начала подсчитывать болеутоляющие, оставляя Люцифера на грани реальности.
Он не сводил с нее глаз.
Казалось, прошла сотня лет, прежде чем последняя пуля упала на пол.
С громким
стуком Мейз воткнула нож в стол рядом с кроватью.
— А теперь, мы ждем.
Ни на секунду не оборачиваясь, она подошла к бару. Линда последовала за ней. Хлоя думала, что Люцифер все еще не в себе после последней дозы, которую она дала ему, поэтому встала, чтобы присоединиться к ним, но, как только она это сделала, чужая рука сжала её запястье.
— Не уходи, — пробормотал он.
— Люцифер… тебе нужно отдохнуть, ладно?
Он сонно покачал головой.
— Не уходи, — повторил он. Только тогда она поняла, что он имел в виду.
Она осторожно высвободила свое запястье из его хватки, переместив его руку обратно на кровать так, чтобы ему было удобнее спать.
— Я никуда не уйду, — мягко заверила она его. — Я буду здесь, когда ты проснешься, обещаю.
После этого его лицо расслабилось, и он закрыл глаза, почти сразу провалившись в сон.
Когда она подошла к бару, выпивка уже ожидала ее. Мейз верно мыслила. После того, что они только что сделали, им всем надо было выпить. На самом деле, после всего, через что она прошла сегодня, Хлоя была удивлена, что мысль о баре до сих пор не пришла в ее голову.
— Неужели мы больше ничего не можем сделать? — спросила Линда, придвигая стул и взбалтывая стакан с водкой в руке.
— Нет, пока он не прибудет сюда, — Мейз наполнила несколько рюмок и выпила их одну за другой. Она посмотрела сквозь пентхаус туда, где все еще спал Люцифер.
— Знаешь, они заковали его в цепи, когда позволили ему пасть.
Она произнесла это так небрежно, словно не имела в виду одно из величайших событий в библейской истории.
— Они позволили ему пасть, и они позволили ему
сгорать дотла.
— Вот почему он не любит цепи? — спросила Линда. Мейз кивнула, прежде чем достать бутылку из-под стойки.
— Когда я нашла его, он был сломлен. И я не имею в виду
эмоционально, — выплюнула она, словно что-то неприятное осело у нее на языке. — Кости, кожа — не осталось ничего, что ад не разорвал на части. Если бы это была моя работа, то она была бы одной из лучших.
Ни Хлоя, ни Линда не спросили, что она имела в виду под
своей работой. Они понимали, о чём идёт речь.
— Его крылья зажили первыми. Так всегда бывает у ангелов. Но… было слишком много сражений, слишком много кровопролитий. Они зажили, но зажили
неправильно. И вот, когда все закончилось, — она на мгновение заколебалась, делая глоток прямо из бутылки, — он попросил меня сломать их еще раз.
Что-то блеснуло в ее глазах. Линда потянулась к ней, но Мейз просто покачала головой и отошла дальше через стойку.
— Ты знаешь, сколько костей в крыле ангела? А я знаю. Я знаю, как сломать их все. Я знаю звук, который следует за каждым переломом. И я знаю, что требуется, чтобы они срослись. И я знаю, как это
больно.
Хлоя отхлебнула из своего бокала. Слыша, как Мейз говорит о Люцифере… раньше она никогда не задумывалась о том, насколько сильно демон заботилась о нём, несмотря на все их перебранки. Конечно, она знала, что они друзья, что они дружили на протяжении долгого времени… дольше, чем она могла себе представить, как она теперь знала. Но то, как Мейз говорила о нем… Казалось, что они были
семьей.
Осознание этого ещё сильнее усложняло понимание того, как она могла предать его.
И все же… члены семьи иногда причиняют друг другу боль. Она понимала и это.
Мейз швырнула пустую бутылку на стол, вытирая рот.
— Потребовались месяцы, — продолжила она, — чтобы сделать его таким, каким он должен быть. Я не могла управиться за раз. Постоянные восстания, очередные битвы.
Слабости нет места в аду.
Тогда она улыбнулась во все зубы.
— И он никогда не был слабым. Или милосердным. Или
доверчивым. Таким, как сейчас.
После того, как Хлоя поймала на себе взгляд Мейз, она отчётливо поняла, что демон обвиняет её в этом.
— Я была его правой рукой, и все же, он не доверял мне, не настолько. Но я защищала его, когда он нуждался в этом, служила ему, когда он этого хотел. И когда пришло время, он сказал мне, какую кость сломать, что я и сделала. С остальным он разобрался сам.
Звук ударов о двери на балконе привлек всеобщее внимание, но, когда Хлоя повернулась посмотреть, там ничего не было. Вероятно, это была птица. Мейз, однако, выглядела разочарованной, как будто ожидала совсем другого.
— Вот почему я не могу ему помочь. Я не знаю, как его исцелить. Я знаю только, как его сломать.
Никто в комнате не произнес больше ни слова.
Из спальни донесся низкий стон.
— Я пойду, — сказала Хлоя, соскользнув со стула и поставив свой напиток обратно на стойку.
Когда она добралась до спальни, он снова был без сознания.
Только тогда она поняла, насколько устала. На мгновение она подумывала лечь на кровать рядом с Люцифером, но вскоре эта идея была отброшена. Не было никакого способа сделать это, не потревожив его крылья.
Тот факт, что у нее в принципе возникло это желание… говорил о многом.
Хлоя достала из шкафа одеяло, накинула его на себя и свернулась калачиком в кресле рядом с ним. На диване было бы удобнее, но… она не хотела, чтобы он проснулся один.
Она закрыла глаза, прислушиваясь к успокаивающему звуку его дыхания.
Через несколько секунд она уснула.
***
Голос Аменадиэля вывел ее из дремоты.
— О, Люци, — прошептал он. — Что же ты наделал?
Он подошел к кровати, протянув руку, но остановился, не дотронувшись до окровавленных перьев. Люцифер пошевелился, и Хлоя привлекала его внимание.
— Это того стоило, — пробормотал он вполголоса.
Аменадиэль проследил за взглядом брата, где, свернувшись калачиком, в кресле сидела Хлоя.
— Хлоя, — он казался потрясенным. — Хлоя, тебе нельзя
здесь находиться.
— Она останется.
Голос Люцифера стал громче, и теперь звучал не таким сонным. Он взглянул на Хлою, а затем произнёс:
— Она останется, пока хочет этого.
— Брат… — в голосе Аменадиэля звучало предупреждение.
— Я никуда не пойду.
Хлоя улыбнулась Люциферу, и он улыбнулся ей в ответ. И, хотя видеть улыбку на этом лице все еще было неловко, это была
его улыбка. Со временем она узнавала его все больше и больше.
— Хорошо, — неохотно согласился Аменадиэль, хотя Хлоя совершенно не понимала почему.
Почему её присутствие становится проблемой?
На вопросы не было времени, Аменадиэль тревожно изучал перелом крыла Люцифера.
— Нож там, если хочешь их отрезать, брат. Облегчи себе жизнь, — голос Люцифера заглушался подушкой, в которую он в данный момент уткнулся головой, но Хлоя все еще слышала нотки боли.
К ее удивлению, Аменадиэль прервался, рассматривая лезвие, все еще торчащее из прикроватной тумбочки, словно он всерьёз обдумывал предложение. Когда он оглянулся, вероятно на ее лице отразилось что-то, потому что он пожал плечами.
— Они отрастали раньше.
Люцифер поднял голову.
— Больше нет. Не в этот раз.
Хлоя вспомнила об ужасных шрамах, которые когда-то покрывали его спину. Конечно, они были ничем по сравнению с тем, что она видела сейчас, но боль, которую он, должно быть, пережил…
— Ты можешь спасти их? — спросила она у Аменадиэля.
Он слегка приподнял наиболее поврежденное крыло и наклонился, чтобы рассмотреть поближе. Люцифер издал звук, подозрительно похожий на всхлип.
— Я думаю, что да. У нас есть брат, который обычно отвечает за такие вещи… но я имел дело с достаточным количеством ранений в бою, чтобы знать основы.
— Твой брат не поможет?
Аменадиэль только грустно посмотрел на нее.
Внезапно наступившую тишину нарушил раздраженный стон.
— Ну, если ты не собираешься оказать мне любезность и отрезать эти чертовы штуки, мы хотя бы можем продолжить?
Аменадиэль глубоко вздохнул. Хлоя старалась не смеяться; она точно знала, каково это — иногда иметь дело с Люцифером, и его брат, видимо, справлялся с этим… ну, дольше, чем ей хотелось думать прямо сейчас.
— Хлоя, ты не захочешь находиться в комнате, пока я буду это делать, — предупредил Аменадиэль, принимая более удобное положение как для себя, так и для Люцифера, чтобы получить доступ к крылу.
— Но…
— На этот раз он прав, Детектив, — выдавил из себя Люцифер, его голос сорвался, когда он боролся с болью от движений. — Я не… я не хочу, чтобы ты была здесь сейчас.
Поднявшись со стула, она подошла ближе, присела и взяла Люцифера за руку.
— Хорошо. Я буду в другой комнате, если понадоблюсь, хорошо?
Когда она собиралась уходить, он снова окликнул ее.
— Не садись возле бара.
Она улыбнулась.
— Надоело, что я пью алкоголь с верхней полки?
Он устало посмотрел на нее, не смеясь.
— Только… не садись туда. Или на балкон, — отпустив ее руку, он снова уткнулся лицом в подушку, не желая вдаваться в подробности.
Озадаченная, она повернулась, чтобы уйти.
— Хлоя? — крикнул Аменадиэль ей вдогонку. — Спроси Мейз, есть ли у нее что-нибудь, что он может закусить.
Хлоя помрачнела. Она думала, что худшее уже позади. Видимо, она ошиблась.
Бросив последний взгляд на Люцифера, она вышла из комнаты.
***
Она словно застряла в приемной больницы. Мейз на некоторое время скрылась из виду, а затем появилась, неся что-то похожее на веревки и то, что Хлоя не могла точно идентифицировать. Она могла слышать бормотание их троицы, но не то, что именно они говорили.
Внезапно мысль вспыхнула в ее голове. Она повернулась к Линде, сидевшей на другом диване.
— Что имела в виду Мейз, когда говорила, что наркотики окажут на него больший эффект, если я буду здесь
?
Линда на мгновение растерялась, и Хлоя приготовилась к обычным оправданиям о терапии и конфиденциальности. Ничего этого не произошло. Шаги по мраморному полу заставили Линду повернуть голову в сторону спальни, как раз в тот момент, когда Мейз перепрыгнула через спинку дивана и рухнула рядом с ней.
— Я
имела в
виду … — начала она объяснять.
— Мейз… — предупреждающе произнесла Линда.
— Послушай, если она еще не поняла этого, то скоро поймет. А если этого не произойдет, что ж,
он же не скажет ей уйти, верно?
Линда взглянула на Хлою и опустила глаза в пол.
— Я полагаю, что нет, не скажет.
— Кто-нибудь, пожалуйста, просто скажите мне, что происходит? Почему все все время хотят, чтобы я ушла? — взмолилась Хлоя.
— Потому что ты причина того, что он в таком состоянии, — прямо заявила Мейз.
Что?
— Люцифер — ангел. Бессмертный. Неуязвимый. За исключением случаев… когда он с тобой.
Она была не в состоянии сделать вдох. Или что-то произнести.
Воспоминания обрушились на нее всей своей мощью.
Похоже, ты делаешь меня уязвимым. Дьявол сгорает в огне. Я беспокоился не о себе, Детектив.
…Что со мной происходит?
— Почему? — сумела выдавить она, заикаясь. — Зачем ему оставаться со мной, если это правда?
— Потому что он дурак, — ответила Мейз, и в то же время Линда тихо произнесла:
— Я думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос, Хлоя.
Мысли путались у нее в голове, а сердце так громко стучало в груди, что казалось, оно может вырваться в любой момент.
А затем все это исчезло, когда крик разорвал тишину пентхауса.
Крик, который не прекращался. Он лишь становился еще громче, до такой степени, что даже Мейз, казалось, почувствовала отвращение, услышав его, и неловко заерзала на диване. Его наконец прервало низкое рычание Аменадиэля, за которым последовал хруст скрежета костей.
От комнаты практически ничего не осталось.
Стекло разлетелось вдребезги. Стена за барной стойкой превратилась в водопад, потому что виски лилось на пол из каждой разбившейся бутылки, но всё это было не так оглушительно, как сотрясающий пентхаус нечеловеческий вой.
Хлоя бросилась на диван, прикрывая голову руками. Линда напротив нее сделала то же самое. Комната продолжала трястись, предметы, любовно хранившиеся на полках в библиотеке, падали вместе с книгами на пол.
Казалось, это длилось вечность несмотря на то, что прошло, вероятно, не больше нескольких секунд.
Когда все прекратилось, тишина была ужасающей, гораздо более страшной, чем что-либо, с чем Хлоя сталкивалась за весь этот день.
Прежде чем она даже осознала это, она уже была на полпути к спальне. Мейз оказалась там в одно мгновение, хватая ее за руку.
— Возможно, ты не захочешь туда заходить, пока еще нет.
Хлоя уставилась на нее.
— Отпусти. Меня.
Мейз подчинилась, отступив в сторону с размашистым жестом, ясно говорящим: «
твои же похороны».
Хлоя повернулась и сразу же направилась прямо к Аменадиэлю.
Он схватил ее за плечи, удерживая.
— Все закончилось, — сказал он. Отступив назад, он ласково посмотрел на нее. — Он спрашивает о тебе. Но, Хлоя…
— Я не могу остаться, — прошептала она. — Я знаю. Но мне нужно его увидеть.
Кивнув всего один раз, он сочувственно ей улыбнулся.
— Я оставлю вас наедине.
Люцифер теперь лежал иначе, не в том положении, в котором был, когда она уходила. Теперь он был на краю кровати, его правое крыло было раскинуто на матраце, поддерживаемое подушками и одеялами, а другое свисало с края, покрывая большую часть пола.
Она подумала, что он, возможно, спит, но когда под ее ногами захрустели остатки того, что было витражным окном, он пробормотал ее имя.
— Привет, — тихо пробормотала она, приседая перед ним, чтобы их лица были на одном уровне.
— Ты все еще здесь, — прошептал он, удивленный и неверящий.
Она опустилась на колени прямо на пол и взяла его за руку. Он попытался уклониться от ощущения ее теплой, гладкой кожи на своей собственной, но она крепко держала его, не желая позволять ему убежать от нее.
Не снова.
— Конечно, я здесь.
Она улыбнулась, и ей впервые показалось, что она увидела крохотный огонек надежды в его глазах.
Он, не отрываясь, смотрел на нее, пока его пальцы осторожно обхватывали ее собственные, ища на ее лице хотя бы намек на дискомфорт от его прикосновения.
— Ты останешься? — спросил он, и теперь в его голосе надежда была самой очевидной интонацией.
Она закрыла глаза, не желая видеть выражение его лица, когда произносила следующие слова.
— Я не могу.
Его рука напряглась, но прежде, чем он успел убрать ее, она подняла другую руку, чтобы остановить его, положила ее поверх его и мягко сжала. Он мог бы легко вырваться, она это знала, но он уступил.
— Ты знаешь, почему я не могу, — сказала она, открывая глаза и наблюдая, как понимание настигает его.
— Они рассказали тебе.
Она кивнула, и он отвернулся.
— Они не должны были.
— Люцифер… — вздохнула она. — Конечно, они должны были рассказать мне. Ты хочешь, чтобы я осталась здесь, пока ты лежишь в агонии, тратя на заживление вдвое больше времени, просто ради того, чтобы я не уходила?
Выражение его опустошенного лица говорило, что да, он хотел бы, чтобы она поступила именно так.
Она провела рукой по его макушке, ее память подкинула ей ощущение мягких, шелковистых волос там, где их не было. Он поддался ее прикосновению, и она вновь улыбнулась, обхватывая его лицо другой рукой и поглаживая большим пальцем его скулу.
— Не думаю, что когда-нибудь пойму, почему ты остался, — сказала она, — зная, что ты можешь пострадать рядом со мной. Но Люцифер, ты не можешь ждать, что я буду делать то же самое. Я не хочу уходить, я не хочу оставлять тебя, но я также не могу сидеть и смотреть, как ты страдаешь. Не тогда, когда я могу чем-то
помочь тебе.
Она потупила взгляд, в груди возникла тяжесть, а по щеке скатилась слеза.
— Это все моя вина. Ничего бы этого не случилось, если бы не я.
Теперь уже его рука зависла над их переплетенными пальцами, и он уместил обе ее руки в своих.
— Нет, Детектив. Я имел в виду то, что сказал. Ты не можешь винить себя. Это был мой выбор остаться.
Мой выбор защитить тебя.
Убрав одну руку, он вытер ее слезы.
— А что касается твоего вопроса, то ответ на самом деле прост.
Она моргнула и обнаружила, что на нее смотрят теплые, насыщенные карие глаза.
Это был он.
—
Хлоя, — сказал он так мягко и благоговейно, как всегда, когда произносил ее имя. — Нет другого места, где я бы предпочел быть. Сам отец не смог бы заставить меня уйти от тебя.
Она перестала дышать.
Этот мужчина. Этот замечательный, сложный, непостижимый мужчина.
Как она могла когда-либо сомневаться в своих чувствах к нему? В нем. Тьма, свет, добро и зло — всё это было его составляющими. Ее напарника. Ее
друга.
Она действительно многого не знала, многого даже не надеялась понять.
Пока еще нет.
Но одно она понимала — она понимал его. То, каким он был в глубине души.
Дьявол или ангел — это не имело значения.
Для нее он был просто… Люцифером.
А все остальное? Ну, это было совсем другое дело.
То, как она смотрела на мир раньше, сломалось без возможности восстановления.
Простая мысль о рае и аде, богах и ангелах вызывала волну паники, которая поднялась и застряла в ее горле, ожидая момента, когда Хлоя сломается и все эти чувства смогут вырваться наружу.
Теперь она могла понять, почему Люцифер предупреждал ее о неспособности человечества справиться с доказательствами божественности — сама мысль об этом одновременно внушала благоговейный трепет и ужасала.
Но на ее стороне был Дьявол, и теперь, когда она знала, были и другие, кто тоже мог ей помочь. Например, Линда. Или Мейз… что ж, возможно, их было не так уж и много.
Но она сможет с этим справиться — вот что было главным. И ей нужно было знать, что он тоже это понимает.
— Мне нужно время, Люцифер. Нам обоим нужно.
Взгляд, который он бросил ей в ответ, был настороженным. Он был в своем стиле, она уже знала, что он ожидал худшего.
— Тебе нужно время, чтобы вылечиться, — объяснила она, не в силах отвести взгляд от его все еще окровавленных крыльев. — Время вдали от меня.
Он открыл было рот, чтобы возразить, но она покачала головой.
— И мне… мне нужно время, чтобы смириться со всем этим. Что все это значит для меня, для нас…
И снова эта крошечная искорка надежды, когда она произнесла слово «
нас».
— Но, Люцифер… — она убрала свои руки от его и обхватила его лицо ладоням, — я вернусь. Я никуда не уйду, обещаю. Мне просто нужно время, вот и
все.
Он улыбнулся, и внезапно все, что она увидела на его лице, обращённом к ней, была любовь.
Да, это было не то лицо, к которому она привыкла. Но это все еще был Люцифер, и только это имело значение.
— Время лечит раны, Детектив? — протянул он задумчиво, но с надеждой.
Она наклонилась вперед, целуя его в лоб, кожа под ним уже не казалась такой странной. Когда она отстранилась, это было едва заметно.
И когда она заговорила, это был ее выбор — позволить своим губам коснуться его губ.
Она выбрала его.
Она всегда будет выбирать его.
— В точку.
