Старый дом

Учебный год шёл своим чередом. Квиринус так и не вернулся в школу, так что директору Дамблдору пришлось искать учителя на освободившееся место. Увы, легенда о проклятой должности разошлась настолько широко, что ни один компетентный маг не согласился помочь альма-матер. Более того, узнав, что последний бедолага, решившийся на это, потерял память спустя каких-то два месяца, отказывались даже те, кто был согласен попробовать. И быть бы Альбусу обречённым, как в молодости, посвящать львиную долю своего времени чтению бесполезных лекций подросткам, если бы не случай. Так сложилось, что известный фанфарон Гилдерой Локхарт как раз закончил написание очередного своего «шедевра» и в данный момент находился в поисках музы. Оказалось совсем несложно убедить его обратить внимание на столь нашумевший образчик магии, как незабвенное проклятье должности профессора ЗОТИ изнутри. Кто же знал, что дети так вдохновятся его появлением? С первого же дня Гилдерой принялся испытывать терпение окружающих на прочность. Сперва пришла жалоба от Помоны. Этот уникум вместо урока заставил третьекурсниц расклеивать плакаты с его улыбающимся лицом по всей школе. Потом была Минерва. Как оказалось, кто-то выпустил стаю пикси и те разрисовали портрет Толстой дамы. Леди отказалась работать в таких условиях и целую неделю гостила у своей подруги, пока её рама была на реставрации. Профессор МакГонагалл утверждала, что это дело рук преподавателя ЗОТИ, но в такой откровенный саботаж Альбус, разумеется, не поверил. Спустя ещё месяц, с Локхартом начали происходить мелкие неприятности: то дверь захлопнется, то шнурки запутаются, то в карман заползёт сразу дюжина флоббер-червей. Как ни странно, неунывающий писатель принимал все эти неприятности с улыбкой и считал их не более чем случайностями. В первый раз он обратился с жалобой к директору, только тогда, когда исчезли все его магические бигуди. В этот день профессор отменил все свои уроки и взял выходной. Первую половину дня он потратил на то, чтобы привести свои волосы в порядок при помощи подручных средств, а вторую — на поход по магазинам. После того, как вся надеваемая им одежда стала покрываться куриными перьями, писатель заподозрил, что это вовсе не совпадение. Учителя только разводили руками, не сговариваясь решив позволить студентам оттачивать свои навыки дизайна на молодом и энергичном преподавателе, тактично не заметив, что под эту характеристику подходит не он один. Но и Локхарт не отставал: во время матча Гриффиндор-Райвенкло он умудрился запустить в небо своё сияющее изображение с плакатом «Вперёд Райвенкло!» в руках, тем самым нарушив преподавательскую этику и заодно ослепив ловца своей команды. Дезориентированная мисс Чанг врезалась на полном ходу в опору стадиона, получила несколько ушибов и сотрясение мозга. Загонщики синей команды так расстроились, что несколько раз совершенно случайно отбили бладжер в сторону трибун, где сидел профессор. К счастью, им хватило здравого смысла не переусердствовать, ведь могли пострадать ученики. Таким образом, реальный вред Локхарту нанесён не был. Увы, исполненные чувством солидарности загонщики команды соперников такой тактичностью не страдали. Джордж Уизли точным ударом запустил бойкий мяч в просвет между скамьями трибун прямо в том месте, где сидел блондин. В итоге Гилдерой, благодаря своей феноменальной везучести, отделался сломанной лодыжкой, Минерва сняла с каждого по пять баллов за неуклюжесть, а Филиус прибавил Гриффиндору десять баллов за филигранность. Ну а снитч поймал вратарь Райвенкло. После рождественских каникул веселье продолжилось с новой силой. Вопреки стараниям Аргуса, в замке стали появляться запрещённые товары. Ну, точнее, пока не запрещённые, но они быстро становились таковыми, как только мистер Филч узнавал об их существовании. Это было что-то новое, не из привычного ассортимента Зонко. Тот факт, что на фоне всеобщей истерии учителя повадились назначать значительно больше отработок, и вовсе не стоил обсуждения. По какой-то загадочной причине Гилдерой решил, что Северус — прекрасный объект для приложения его ораторского таланта. При любой возможности он принимался снабжать молчаливого зельевара своими бесценными советами, а тот срывал раздражение на учениках. Вскоре к нему на отработки начали попадать целые классы. Альбус однажды даже посетил одно из таких массовых мероприятий. Оказалось, предприимчивый зельевар воспользовался случаем и отправился со всей параллелью шестых курсов в запретный лес собирать травы. Директор нашёл их неподалёку от гнезда Хагридовых любимцев. Дети сидели бледные как мел на куче травы и сортировали стебельки, а профессор Снейп ходил вокруг них мрачной тенью и что-то вещал. Убедительности его словам придавала пара молодых акромантулов, пытающихся добраться до учеников, но каждый раз натыкающихся на какой-то щит. Непонятно, кто его держал, ведь профессор Снейп не обращал на агрессоров никакого внимания, но похоже методика запугиванья в его исполнении вышла на новый уровень. И, к слову, дала неожиданные результаты: Во-первых, каким-то непостижимым образом потеплели отношения между факультетами, во-вторых углублённое изучение свойств ингридиентов трансформировалось в изучение магических растений вообще, и теперь дети щеголяли по школе в самодельных знахарских браслетах. Как считавшийся прежде прерогативой сквибов раздел магии мог превратиться в ЭТО, профессор Дамблдор так и не понял, но факт оставался фактом: когда на глазах у всей школы шуточная «таранталегра» отразилась от первокурсника легким стационарным щитом, появившимся из ниоткуда, мода на рукоделие взвилась до небес. Даже идиот Локхарт вскоре красовался с несколькими фенечками на запястьях. Увы, его это не спасло, ведь повальное увлечение свойствами растений закономерно привело к повышению общего уровня знаний по травологии и зельеварению, а потому в бокале преподавателя защиты всё чаще стали появляться незадокументированные добавки, и это была вовсе не амортенция. В начале апреля некоторые ученики стали покидать уроки ЗОТИ с совершенно невероятными симптомами от банальной тошноты и крови из носа до посинения и немоты. Спустя неопределённое время симптомы бесследно исчезали. У перехваченных в момент приступа студентов при обследовании наблюдалось отсутствие каких-либо инфекций. Феномен был признан уловкой и вместо прогулов хитрецы получали отработки, к счастью детям хватило здравого смысла этим не злоупотреблять. К слову, Гилдерой не поверил, что кому-то может прийти в голову нарочно пропустить его уроки и всерьёз обеспокоился угрозой эпидемии, тем более, что вскоре эти же симптомы стали появляться у него самого. Локхарт посерел, осунулся, стал чаще мыть руки, использовать чистящие чары и носить защитную маску, и всё равно время от времени у него то начиналась тошнота, то по всему лицу появлялась жёлтая сыпь. Кто и как это делает долгое время оставалось загадкой. Профессора даже устроили тотализатор. Только спустя две недели, Септима заметила странное поведение некоторых насекомых и даже сняла одно из них с мантии профессора ЗОТИ прямо во время обеда. Впечатлённый Гилдерой заявил, что инфецированные насекомые — это совсем не то же самое, что вампиры или оборотни, и он на такое не подписывался. Это был скандал! Под подозрение первым делом попали слизеринцы. Кто же ещё мог наложить на бедное существо непростительное, если не они? Однако, при использовании отменяющих чар, вместо Империуса с диверсанта спало уменьшающее заклинание. Это оказался механический голем, при том, в основе его работы лежали не чары и трансфигурация, а маггловская механика и руны. Из чар на объекте был только ментальный поводок, да и тот слетел вместе с уменьшающим, так что отследить автора сего шедевра по магическому следу не удалось. Кроме того, функционал голема включал в себя пространственный карман объёмом не больше унции и узкий желоб, позволяющий выплеснуть его содержимое на манер укуса пчелы, и на этом всё. Было решено, что слизеринцы с таким связываться не стали бы и мастер скорее магглорождённый. Вероятнее всего с райвенкло. После консультации со срочно вызванным в школу Артуром Уизли, список подозреваемых снова расширился. Признанный специалист по зачарованию изобретений магглов (ох, ну то есть, конечно, разочарованию), заявил, что они до такого ещё не додумались и эта вещица не в его компетенции, а затем красочно и подробно принялся рассуждать на тему того, какие находки в магии ему попадались, и какие из них прекрасно дополнили бы функционал этого несомненно многообещающего проекта. Дети слушали его с раскрытым ртом. Все, от выпускников Гриффиндора, до первокурсников Слизерина, а близнецы и вовсе принялись конспектировать. Вскоре они оттеснили зевак, устроив прямо в Большом Зале жаркий спор. Остаться удалось только наглому мальчишке Малфоя и его свите, но для этих, разумеется, закон не писан. Этот случай получил большой резонанс в прессе. Одни говорили, что механизм, не имеющий к магглам никакого отношения, имеет право называться полноценным артефактом и не подпадает под закон «о зачаровании изобретений магглов», другие же утверждали, что любая вещь, созданная при помощи использования достижений немагической науки априори является немагической и дальнейшее её зачарование нужно считать незаконным. По причине неизвестности истинного создателя маготехнологического шедевра, ответчиком во всех этих дебатах пришлось выступать директору школы, где и скрывался неуловимый изобретатель. Вот уж когда Люциус Малфой развернулся на полную! За их спорами следила вся страна. Аристократ показал довольно сносное владение вопросом развития современных технологий и в красках расписал какую угрозу они несут обществу, и как быстро при этом многие магглы деградирует до уровня говорящих животных под их влиянием. Это оказалась благодатная почва для взаимных упрёков и претензий. К концу недели оппоненты перешли на личности… Но нас интересует не это. Пока директор школы с упоением собачился с временным лидером консерваторов, а параллельно пытался вычислить того гения, кто подложил ему эту технологичную свинью, Драко и компания сидели на берегу и ломали голову над тем, стоит ли дать понять лорду Малфою кто на самом деле виноват? С одной стороны, правда могла привести к приличной головомойке, но с другой, Люциус не враг своему ребёнку, так что есть вероятность, что он просто замнёт дело, когда узнает имя изобретателя, а в идеале и вовсе сможет извлечь выгоду. — Что скажешь, Мунин, стоит мне написать отцу? Как ни странно, ворон не стал сразу кивать, как боялся мальчик, а склонил голову и задумался. — Мне кажется, что дать ему знать нужно, но как-то иначе, — предположила Гермиона. — Ну и как же? Будь у него мой паучок, было бы проще, но для этого сначала нужно доказать его светлости, что техномагия — это не зло во плоти, а очень даже перспективное направление. — Замкнутый круг, — согласился Фрэд, покусывая травинку. — А я вот что думаю, — подал голос Джордж, — стоит нам связаться с твоим дорогим «papa», как у директора сразу появится много свободного времени. — И что ты предлагаешь? — Ловить момент! Тут такая тема… — …если нашего трёхголового приятеля в замке больше нет… — …то почему запретный коридор так и остаётся запретным? — Хотите полюбопытствовать? — заинтересовалась Гермиона. — Угу. — А если нас поймают? — Да кто?! — Экзамены же!.. — Все профессора заняты! — А директор всего себя посвятил общению… —…с папочкой нашего бесцветного друга. — Очень смешно! Я что, виноват, что моя мама — альбинос? — Ты глянь на него!.. — Начитался умных книжек… — …и теперь у него мама… — …не единственная блондинка… — …в черноволосом семействе… — …а альбинос! — Вы сейчас договоритесь! — разозлился блондин. — Там могут быть сигнальные чары, — вмешался Блейз. — Ну и что? — Все знают, что гриффиндор… — …это диагноз! — Но мы-то не гриффиндорцы, — посетовал Блейз, — нам такую выходку даром не простят. — Спорное утверждение… — …Малфоя шляпа явно отправила в Слизерин по-знакомству. — Кто бы говорил! По вам самим слизерин плачет. — Тушэ, — признались Уизли и дали друг другу «пять». — Как по мне, оно того не стоит, — поморщился Забини, — но если вы решитесь, я лучше побуду на связи. — А я пойду! Ни за что себе не прощу, если вы найдёте там что-то интересное, а я всё пропущу! — Слушай, друг, я конечно всё понимаю… — …ты у нас парень рисковый! — Но это знаешь ты… — …знаем мы. — А вот учителя как-бы немного не в курсе. — А цвет твоего галстука… — …как-бы намекает… — …что простое любопытство… — …не повод для нарушения школьных правил. — Это почему?! — Парни имеют в виду, что попадись вы профессорам, с тебя семь шкур снимут. Ты уверен, что оно того стоит? — Ну… Тогда мне просто нужно будет не попадаться, верно. Да и со мной будет Мунин! — И чем же тебе поможет ворон? — Вообще-то это не просто ворон. — Ну да. Мы в курсе, что он умнее многих людей, и что? — Не только. Он умеет прятаться в тенях. И меня если что спрячет. Спрячешь же? Ворон оценивающе осмотрел худую белобрысую фигурку. — Мантию хоть накинь! — Так на тебя никаких теней не хватит… — …в белой рубашке ты весь как один большой снежок… — …или снежный зайка… — …или снеговик. — Я вам сейчас устрою снеговика! — зарычал Малфой, нащупывая на запястье один из рунных амулетов и пропуская сквозь него поток своей магии. От его руки в сторону рыжих шутников стремительно понеслась ледяная дорожка, выбеляя молодую траву и превращая капельки брызг от Чёрного озера в искристые бусинки. Два огнегривых идиота бросились врассыпную — Эй, спокойно!.. — …Мы же шутим! — Ну прости нас, о Великий Снежный Дракон! — Пфф… — Малфой отпустил стихию и надменно усмехнулся, — знайте своё место, презренные! — Угу, — слишком покладисто согласились близнецы с такой уничижительной формулировкой. Увы, Драко не всегда мог уловить эту интонацию в их общении, а потому спустя мгновенье оказался повержен, растрёпан и защекотан. — Паяцы! — закатила глаза Гермиона. В конце концов было решено, что в экспедицию идут близнецы, как самые не подозрительные, Драко, как самый любопытный и Мунин в качестве палочки-выручалочки. Близнецы, если что, отболтаются, а если с ними поймают ещё и отличницу-первокурсницу, это будет выглядеть уже подозрительно. Потому Гермиона и Блейз с «Картой Марадёров» и парным артефактом связи остались бдить на берегу. Если вдруг старик внезапно объявится в замке, нужно будет предупредить Драко и на всякий случай Снейпа.

***

Драко юркой куницей прошмыгнул в преоткрытую близнецами тяжёлую дверь и распахнул глаза от удивления. Он оказался в большом каменном мешке без окон и других дверей. Пахло сыростью и прелой соломой. С тех пор, как цербер пропал, его лежанку так никто и не убрал. В полу, прямо под ногами, виднелись глубокие борозды от когтей. Драко передёрнуло. Одно дело, если видишь гигантского зверя резвящимся на просторе, счастливого и дружелюбного, и совсем другое ощущение возникает, когда находишь следы его прибывания вот в таком замкнутом пространстве. Пожалуй, побывай он здесь раньше, то ни за что бы не согласился сесть верхом в тот вечер. — И это всё? — разочаровано протянули Уизли. — Какая-то гигантская конура. — Ну уж нет! Я так просто не сдамся! — возмутился слизеринец, — Здесь должно быть ещё что-то. Возможно, проход. Надо искать! Близнецы только переглянулись и начали общупывать и обстукивать кирпичи. Дойдя до центра противоположной стены, они озадаченно встретились. Затем Фрэдподнял взгляд к сводчатому потолку, а Джордж опустил к полу. Драко же стоял в центре пустой комнаты и думал. Если нет потайного хода, значит должно быть что-то спрятано прямо здесь. — В абсолютно пустой тёмной комнате, где из посторонних предметов только солома, где бы я спрятался? — риторически спросил мальчик. Неловкое движение, звон, и первокурсник летит прямо в колючий стог. — Сюда, — прошипел он, потерая коленку, — я что-то нашёл! — Воу… — …Круто! — Ты нашёл кольцо… — …нашего зубастого приятеля. — Позубоскалили? Может тогда посмотрим? Кольцо оказалось прикреплено к крышке люка. К очень тяжёлой дубовый крышке люка на огромных железных петлях. Мальчишки в шесть рук её открыли и с любопытством заглянули вниз. Там было темно как в бездне. А может это она и была? — Ну что, кто хочет первый проверить, насколько глубока кроличья нора? — усмехнулся Малфой. — Ну… Мы не слишком похожи на белых кроликов, верно? — осторожно попробовал откосить Джордж. — На что это ты намекаешь? — сощурился Драко. — Да всё будет норм! Это ведь школа, там не может оказаться слишком опасно. И с этими словами Фрэд соскользнул в отверстие в полу. — Фрэд! — кинулся Джордж к брату. Драко еле успел его перехватить. — Вот же гриффиндурок! — прошипел блондин, — А если ты упадёшь ему на голову? Мы же не знаем что там! — Юху! Круто! — послышалось снизу, — Хочу ещё! Драко и Джордж переглянулись. — Отойди. Мы прыгаем, — прокричал Драко в темноту. — Не могу. Я застрял. Малфой закатил глаза. — Ладно. Тогда поберегись! И спрыгнул вниз. Полёт оказался какой-то странный. Зря он вспоминал ту безумную маггловскую книжку… Мальчику казалось, что он летит уже целую вечность. Вниз, вниз и вниз, а тоннель всё не кончается. Наконец он с тихим хрустом приземлился на что-то мягкое. Подняв голову, он увидел крохотный квадратик света не больше отцовского перстня, и прямо от этого отверстия на него падал второй из Уизли. Ну как «падал»? Скорее парил. Как здоровенный осенний лист. Да и полы мантии развевались соответственно. — Офигенно смотрится, правда? Как одуванчик. Это, похоже, Амортизирующие чары. — послышалось откуда-то слева и снизу. — Чары? — заинтересовался первокурсник, — И вы их знаете? — Да куда там? Это уровень ЖАБА. — Какие чары? — любопытное справа. — Амортизирующие. — Чары парения? — и зачем они вам? — Чтобы парить, естественно! — раздражённо. — Нам сил не хватит… — И навыков… — Это же не «левиоса»! — А если совместить с левиосой? — На человека они не действуют. — На одежду? — Будешь болтаться… — …как кукла на верёвочке. — На обувь? — Навернёшься… — И будешь болтаться вниз головой. — Добавить что-то на голову… — …чтоб голова всегда выше ног была. — И крылышки для манёвренности… — Как у снитча… — Разобрать какой-нибудь снитч? — Только нужно чтоб не слетели… — …Всё пристёгивать. — Обруч? — Шлем! — Не пойдёт. — обломал их блондин. — Это почему? — Не знаю как вы, а я такое не надену. — Зато летать сможешь. — Проще взять метлу. Все трое фантазёров разочаровано вздохнули. — Спросить у Флитвика? — Лучше у Бабблинг. Рунами надёжнее. — А если не шлем, а пояс? — А управлять как? Мальчишки призадумались. — Слушай, мелкий, а как управлялась та штуковина, что вы мастерили? — Наклоном. — А схемы у тебя остались? — Да откуда? Да и сам я такое не повторю. — А если ментально, как твои големы? — Это не для всех. — Так мы только для себя. — Можно попробовать… — Осталось только это всё рассчитать… — И собрать. — И не забыть, — буркнул Драко уже жалея, что не взял с собой перо. — Я записала, — послышалось прямо в ухо. Малфой, уже успевший забыть об активированном переговорнике, вздрогнул. — Мордред! Грейнджер! Нельзя же так пугать! — Я не специально. — Спасибо, Мио, ты настоящий друг! К слову, кто-нибудь знает, что это за тентакли, в которых я увяз уже по пояс? — Ну, вообще-то… — …это какое-то растение. — Прекрасно! И что с ним делать? Не сидеть же в нём, пока нас не найдут. — Там внизу пустое пространство, — просветил остальных Фред. — И как глубоко? — Мне по колено. Драко смерил взглядом торчащую рядом рыжую голову с плечами и решив, что просачиваться сквозь слой движущихся растений толщиной в метр ему совсем не улыбается, полез в карман. — Что ты делаешь? — Хочу ускорить процесс. — Как? — в три голоса. — Увидите, — деловито заявил Драко, высыпая на ладонь горсть железных кругляшей, — все боятся электричества! — Откуда у тебя столько? — Сделал. Выпросил у домовиков старые доспехи и расплавил. Тренировался вырезать руну молнии. — Не хочу тебя расстраивать, — влезла Гермиона, — но для людей удар тока тоже вреден. — Да я легонько. И вообще, у нас же обереги. — Так… — бросил мальчик кругляши веером вокруг себя, — Постарайтесь их не касаться. Готовы? — Нет! — Три. Два. Один. Пуск! А-а-а-а! Юный авантюрист подал магию в питающей элемент и сразу же получил разрядом тока по пальцам, и не он один. Досталось и близнецам и растениям и даже артефакту связи. Но если детей просто немного дёрнуло, то растение забурлило, стряхивая с себя такую неудобную добычу. — Малфой! Какой же ты… Малфой! — услышал он злой и напуганный голос Гермионы. — Да что не так-то? — Что не так? Что не так?! А если бы они не распустились, а наоборот сжались, ты об этом не подумал? — Кстати, — послышался отдалённый голос Блейза, — скорее всего это были Дьявольские силки. Они боятся света. Достаточно было люмоса. — Блейз! Вот сейчас это было вообще не вовремя! Драко насупился и молча принялся собирать в карман рассыпаные вокруг горохом амулеты. — Одного не хватает. — Похоже, остался там, — ткнул пальцем вверх Уизли. — Оставь. Сейчас мы его не достанем. — Дальше куда? — Как-будто у нас много вариантов. Впереди виднелся тусклый свет. Мальчишки прошли узким тёмным коридором в просторную комнату. Здесь под потолком слышался какой-то шум. — Что это? — Птицы? — Скорее насекомые… — …очень крупные насекомые. Под высоким сводом поблёскивали хрустальными крылышками какие-то летающие существа размером с некрупного попугая. В противоположной стене дразняще темнела запертая дверь, а рядом с ней — три метлы. — Нам предлагают полетать? — Нас что, ждали? — Или ждали не нас… — прищурился слизиринец. Драко подёргал ручку, попытался воспользоваться «алохаморой». Ничего. — Слышь, мелкий, ты же вроде хотел стать ловцом? — Ну… — Кажется, это твой звёздный час! — Вы что, хотите сказать, нам придётся ловить эти штуки? — Угу. Похоже, это ключи. — Ну и как тут отличить нужный? — Знали бы — тебя не просили. Драко смерил предельно-умильные мордашки близнецов скептическим взглядом. — Издеваетесь? — Не то чтобы… — Просто ты мельче… — …и легче… — …и манёвреннее. — Издеваетесь. — окончательно убедился Драко. — Ой, да ладно тебе… — …а вдруг получится?... — …Ты ведь даже не пробовал. Но Драко их уже не слушал. Он целенаправленно шёл прямо к запертой двери. — Алохомора! — на всякий случай проверил слизиринец. — Мы уже пробовали… — …без ключа её не открыть. — Это мы ещё посмотрим. — закусил он удила. — Компакто Люмос! — решительно проговорил мальчик, зажигая на кончике волшебной палочки крохотный ослепительно-белый огонёк. — Ого! — Круть! — Что это за штука? — Это не штука, а универсальное средство для нанесения узора на любую поверхность. Не отвлекайте. Блондин принялся сосредоточено с чем-то возиться. Послышалось дребезжание. Из-под палочки юного рунолога полетели искры. Вскоре и замок и дверные петли обзавелись алыми быстро-остывающими украшениями. — Ну и что это? — Руна нагрева. Я с её помощью металлолом плавлю. — Как-то пока не очень похоже. — Сейчас. Малфой сосредоточился и привычно пустил поток неструктурированноймагии прямо сквозь начертание. Запахло дымом. Металлические части раскалились до-красна, а дерево вокруг почернело. Наконец, прямо на глазах изумлённых зрителей, дверные петли со зловещим «дзынь» разломились по сгибу. Та же судьба ожидала и замок. Оставив язычёк засова в пазу, он с хрустом надломился. Тяжеленная дубовая дверь с оглушительным грохотом рухнула на пол. — О-че-шу-еть! — восхитились Уизли, в две палочки поливая возмущённо шипящий дверной проём водой. — Слушай, мелкий… — …а ты так любую дверку открыть можешь? — Сомневаюсь. Я, если честно, вообще удивлён, что она не осталась стоять. — Это потому, — раздался голос Блейза, — что дверь была заперта на обычный замок. Калапортус ты бы так не скинул. Он просто зафиксировал бы её в определённом положении даже без петель. — Ну… Тогда бы сработало контрзаклятье, верно? — Разумно. Что там у вас дальше? Мальчишки огляделись. Они оказались в просторной квадратной комнате с чёрно-белым клетчатым полом. К ним спиной возвышались манументальные каменные статуи с поблескивающим металлом оружием. — Вау! — Супер! — Это же огромные шахматы! — Магические. — Поиграем? — Вам жить надоело? — послужил голосом разума Драко. — А что такого-то? — легкомысленно пожал плечами слизиринец. — Где гарантия, что ни один из нас не попадёт на лезвие этим големам? — Ну и что ты предлагаешь? — В обход? Но фигуры стояли плотным строем от стены до стены, а даже если им удалось бы просочиться между, то они в любом случае оказались бы на расстоянии удара меча от пешек. — Да уж… — Их не обойти… — Разве что сверху… Все трое переглянулись и не сговариваясь ринулись в предыдущую комнату за мётлами. Уже спустя четверть часа они самодовольно открывали следующую дверь обычной Алохоморой. А спустя ещё две минуты, сидя на мётлах, с изумлением наблюдали, как огромные каменные големы сражаются с ещё более огромным горным тролем. Покружив под потолком, мальчишки влетели в распахнутую дверь и запечатали её калапортусом. В нос ударила невыносимая вонь. — Брр… — Жуть!.. — Хорошо что там были големы… — И мётлы… — Как думаете, так и было задумано? — Кто знает. — Как-то слишком кровожадно. — Зато действенно. Сзади донёсся болезненный рёв и грохот. — Пойдёмте-ка отсюда, пока он не нашёл способ вернуться. В следующей комнате была логическая загадка. Мальчишки устроили соревнование, кто быстрее разгадает ребус. Выиграли, естественно, близнецы с их сдвоенным разумом. Увы, пузырёк с зельем оказался миниатюрным. Его едва хватило бы на один единственный глоток. К счастью, и в этот раз их выручила запасливость слизеринца. Давешний амулет с четырёхконечной снежинкой прекрасно сработал и на магическом огне. Сделав ледяную дорожку, мальчик пропустил вперёд близнецов, а сам воспользовался зельем. Внутрь будто залили жидкого льда. Холод медленно растёкся от желудка до самых кончиков пальцев. Мальчика передёрнуло. Отпустив поток магии, он смело ступил на быстро таящую ледяную дорожку. Охваченый языками пламени, Малфой вскоре вышагнул с обратной стороны. Близнецы уже крутились вокруг какого-то высокого зеркала. — Парни, что там? — Что-то странное… — …но прикольное. — Это зеркало… — Там мы двое… — А вокруг куча народа… — И все смеются… — У них полно клёвых штук… — С логотипом «WWW». Драко подошёл ближе и тоже заглянул в зеркало. — ООО! — округлил он глаза, — Мерлиновы кальсоны… Это просто… — Что ты видишь? — в один голос. — Красивый город. Очень светлый и ухоженый. Вроде как маггловский. Или нет. Ого! С крыши поднимается какое-то блестящее яйцо. Круто! Это что-то среднее между нашим сильфокрылом и маггловской повозкой. — Обалдеть! Я бы тоже хотел это увидеть… — Ага… — Гляди! — постучал один из рыжиков другого по плечу. — О! Теперь я тоже это вижу. А ещё у всех прозрачные полоски на глазах… — А на ухе — твой паучок. — И летающие ботинки… — Но вы ведь только что видели совсем другое. — Просто ты очень вкусно рассказывал. — Что это за зеркало? — «Еиналеж еечярог еомас ешав он, оцил ешав ен юавызакоп я»… — …«Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание». — Фигня какая-то. Если бы оно показывало простые желания, вы бы не видели одно и то же. И уж тем более не смогли бы увидеть то, что видел я. — Может это портал в другое измерение? — И в другое время. — Не хочу вас отвлекать, — вмешалась Грейнджер, — но в ворота замка зашёл директор. И он очень торопится. Похоже, сигналки и правда были, но ему понадобилось время чтобы добраться до школы. А ещё в запретный коридор зашли Рон, Симус и Невилл. — А им-то что здесь понадобилось? — Рончик крут в шахматах… — А Нев в гербологии… — А Финниган у нас любитель всего огненного. — Похоже, мы сорвали им полосу препятствий… — Мордред с ними. Где мой приз? — Что? — синхронно. — Если это финал, здесь должно быть что-то спрятано. Что-то крутое. Ради чего Уизел и Пупсик решили рискнуть здоровьем. — Так или иначе, поспешите. А лучше возвращайтесь. Если вас там застукают, мы об этом пожалеем. — Ну уж нет! Я хочу то, что здесь спрятано!!! — заупрямился Малфой. Тут его кто-то тюкнул по голове. — Ау! Что?! — Кра! — возмутился подзабытый ворон. Мальчик осмотрелся. Вроде всё без изменений: тёмный каменный мешок. В центре — огромное зеркало. А в нём… А вот в нём картинка изменилась. Драко больше не видел техномагическое чудо. Он встретился глазами с самим собой. Только «он» в отражении вёл себя иначе. Улыбнулся, подмигнул, достав из кармана мантии какой-то красный камешек, покрутил его в руках, а затем спрятал обратно. Мальчик проверил карман. Камень оказался там. — Эй, парни, не знаю что это такое, но оно у меня! — позвал он Уизли. — Покажи!!! — отозвались братья. — Потом. Валим отсюда! Грейнджер говорит, ваш идиотский братец уже на подходе. И директор тоже. — Вот же драный гиппогриф! И куда дальше? Снова через огонь? — Там Пупс. Он нас сдаст. — Мио? — На карте других выходов нет. — Ты что-то говорил о том, что твой ворон умеет прятаться. Может он и нас прикроет. Как-то мне не очень хочется объяснять, зачем нам понадобилась эта штука. — И возвращать тоже. — Сначала надо разобраться что это. — Мунин? Ворон как-то совсем по-человечески вздохнул. Он спархнул с плеча мальчика на пол и раздражённо дотопал до зеркала. Всмотрелся в него одним глазом, другим, подпрыгнул и знакомо расплескался тьмой по поверхности. Похоже, ему было не принципиально, обычное это зеркало или артефакт. Малфой решил проверить свою догадку. Он кончиком пальца коснулся прохладной поверхности и та пошла рябью, как водная гладь. — Забодай меня мантикора!.. — …Куда он делся? — А как же тени?.. — Если я ничего не путаю, это будет покруче теней! И Малфой отважно шагнул в неизвестность. Вскоре пламя, перегораживающее путь к отступлению, исчезло, являя окружающим двоих бледных до синевы первокурсников и воинственно настроенного старика с развевающейся бородой. Их встретил пустой каменный зал с одним единственным зеркалом в центре и тишина.