В диапазоне

Банкир пролистывает оказавшееся у него досье: настоящее имя, сфера интересов, дата рождения, место рождения. Его цепкий взгляд останавливается на последнем пункте. Фонтейн, значит? — Фонтейн? Теперь я хотя бы знаю историю этой модной катастрофы на твоей шее, — Панталоне морщится, всецело осуждая надетое на Дотторе безобразие, делает глоток мондштадтского вина и расслаблено откидывается на спинку мягкого кресла. Взгляд его прикован к Дотторе. К острым скулам, заострённому подбородку и маске, напоминающей чумную, с которой доктор не расстаётся даже во время их встреч. Панталоне капризно поджимает губы. — Говорят, что родинки на лице в Фонтейне обычное дело, — в его вкрадчивом голосе сквозит любопытство. — Это правда? Если бы на Дотторе не было маски, Панталоне бы разглядел на его лице удивление и, может быть, такой же неподдельный интерес. Но Дотторе ничем, кроме улыбки, не выдаёт себя, лишь издаёт тихий смешок. — Господин банкир, будьте любезны, проверьте сами. — И он поднимается со своего места, идёт вальяжно, лениво, растягивает движения почти как Панталоне и опускается на подлокотник кресла. На бедре — затянутый кожаный ремешок, само бедро — в досягаемости руки банкира, который себе в удовольствии поддеть и оттянуть пряжку не отказывает. Дотторе скалится, когда раздаётся негромкий шлепок. Он ловит Панталоне на живца. Бледный солнечный свет падает на маску Дотторе, отблеск метала отражается в тёмных глазах напротив — Панталоне принимает его вызов. Но играть они будут по его правилам. Они целуются, не снимая с Дотторе маску. Доктор незаметно соскальзывает с подлокотника на чужие колени, не встречая возражений. Губы Панталоне словно мёд — терпко-сладкие, податливые. Они пьют вино, целуются и разговаривают. Панталоне смотрит влюбленно, Дотторе — заинтересованно. Когда полосы света гаснут, а за окном начинает смеркаться, их беседа становится расслабленнее, спокойнее. Панталоне, разомлевший от вина и поцелуев, поддевает и стягивает маску, наконец обнажая лицо, на котором красуется одна единственная родинка: слева, чуть выше скулы. Незаметная, аккуратная и так идеально подходящая Дотторе, что Панталоне замирает и смотрит, взволнованно: ему нравится. Он прижимается к ней губами, и сердце Дотторе пропускает удар — сходить что ли провериться? На его бледных щеках впервые за вечер расцветает румянец.