Умер заранее

— Мы должны расстаться! — А кто ты?

Сохатый бросил наконец свою Сьюзен. Хорошо, что мы были на поле, и эти двое смогли вдоволь поорать, не вызывая у Макгонагалл лицевые судороги. Орала в основном Сьюзи, конечно. Оказалось, Джеймс на днях в очередной раз пропустил ее треп мимо ушей и, сам того не подозревая, согласился поужинать с ее родителями. Типа познакомиться. Стоит ли говорить, что ни в какие гости к будущим родственникам Сохатый не собирался, о чем незамедлительно сообщил Сьюзен. А заодно сказал, что свадьбы тоже не будет. И встречаться им больше не следует. Я подумал, что свадьба-то наверняка состоится, просто Сьюзи на нее не позовут. Зря я сказал это вслух, потому что она не оценила шутку. Так что мне тоже досталось. — Ну, вроде неплохо прошло, — резюмировал Лунатик, глядя вслед разъяренной как хвосторога Сьюзен и ее омерзительно-взволнованным подружкам. Всем известно, что девки при первой возможности готовы макнуть друг друга в лужу дерьма. А потом скорчить жалостливую физиономию и предложить помыться, чтобы не так воняло. — Пойдем покурим, — предложил Сохатый. Он никогда не дымил на поле. — А я ссать хочу. Мы зашли в замок, пересекли холл, я достал карту и проверил, нет ли поблизости от туалета Филча. Филча не было, зато взгляд зацепился за пару имен, которые я вместе увидеть не ожидал. — Вы гляньте-ка, парни. Я остановился, сунул им под нос план того места, где мы стояли, и кивнул на дверь пустующего класса слева от нас. Там иногда проводили ненужные уроки какие-нибудь ненужные учителя. Я больше чем уверен, что Макгонагалл со Слагхорном ржут над такими в учительской. Над Бинсом бы тоже ржали, но он предусмотрел это и заранее умер. Над покойниками ржать не принято. — Может, карта врет? — первым делом спросил Хвост. Вот я знал, что он не до конца в нас верит. — Карта никогда не врет, — отрезал Сохатый и нахмурился. — Может, они э-э… — …проверяют, поместится ли хуй Берти в ее рот целиком? — закончил я за него. — Поместится, — мрачно уверил Лунатик. — Даже мой помещается. Как-то раз мы с Сохатым и Лунатиком решили выяснить, кто из нас дальше выстрелит. Хвост вызвался замерять. Победил Лунатик, потому что у него хер длиннее. Я бы тоже победил, будь у меня фора в целых два с половиной дюйма. Я, пока парни яйца чесали, направил палочку на замок и приоткрыл дверь. Бертрам жарил Макдугал на парте с такой силой, будто полгода сидел на сухом пайке. Брюки мотались в районе колен вместе с трусами, рубашка валялась на полу, мантию он подложил под жопу Маргарет. Я видел ее голые пятки, ноги покачивались в такт движениям Бертрамовского зада. Обри похрюкивал, она визгливо стонала, и все это под звуки ритмичных шлепков и хлюпанья. Это вот так ебля смотрится со стороны, да? Теперь понятно, почему не принято трахаться на людях. Минет с участием Эванс был куда эстетичнее. Да нет, у меня по-любому лучше получается, чем у Берти. — Дайте мне тоже поглядеть, — едва слышно прошептал Хвост, но я уже притворил дверь. Лунатик и не пытался попасть на представление. — Ни себе ни людям, обмылок, — прорычал Сохатый, ахнув кулаком о стену. Он порывался ворваться в класс и объявить о своем присутствии, но я обхватил его за шею и зажал ему рот. Я понимал, о чем он думает. В эвансоцентрической системе мира, автором которой был Джеймс, ни один мужчина не имел права изменять Эванс. А если есть желание поиметь другую — значит, отдай Эванс тому, кто будет трахать только ее. То есть самому Джеймсу. — Не лезь, Сохатый, — я дождался, пока он прекратит дергаться, и отпустил его. — Сами разберутся. Пусть лучше Макдугал ебет, чем Эванс, разве нет? — Может, Лили рассказать? — подпизднул Хвост. Я не сразу понял, кто такая Лили, а потом сообразил, что он так зовет Эванс. Справедливости ради, ее почти все так зовут. Джеймс агрессивно зыркнул на Питера. Да он даже под страхом Круциатуса не станет трепаться об этом, особенно в присутствии Эванс. — Давай убьем его, — выпалил он, повернувшись ко мне. Я сомневался, что Сохатый слышал мои слова, пока сжимал собственный член в туалете. Он на ногах-то едва стоял, за стену цеплялся. Выходит, все же слышал. — Ты зассышь, — подначил я, почуяв, что Джеймс воняет смесью тревоги, стыда и крови. Кажется, он разодрал костяшки пальцев, оставив рваные кусочки кожи на стене. — Я помогу не зассать, — заявил Лунатик и паскудно ухмыльнулся. В середине лунного цикла волк внутри него всегда хотел жрать.