***
18 декабря, воскресенье. – ...Я же обещал свозить тебя на каток. – вспоминает Арсений их разговор, произошедший ещё второго сентября. Они вдвоём едут в машине по заснеженым улицам города, который люди уже украсили к приближающемуся долгожданному празднику – Новому году. Детвора лепит снеговиков и играет в снежки, а в школах ученики, несмотря на то, что учебные дни продлятся ещё целую неделю, расслабились, рассказывая друг другу о грандиозных планах на новогодние каникулы. — Вот мы туда и направляемся. – Я это.. катаюсь не очень. На коньках не ас, в общем. – немного стыдливо признаётся Антон. – Поэтому если хочешь нормально покататься, то лучше без меня. – Ну что такое говоришь, Антон? Одному мне скучно будет. Может, я лучше тебя научу, и будем вместе кататься? Давай так? Шаст пожимает плечами. – А почему в спорткомплекс едем, а не просто на городской каток? – Там народу многовато, лёд неровный, а раз ты на катке не ас, как говоришь, то будет не совсем удобно. Да и вечер, холодно уже, а в здании хотя бы погреться сможем. В спорткомплексе царит невероятная новогодняя атмосфера! Окна украшены бумажными снежинками, снеговиками и фигуристами в красивых позициях. Большая ёлка, обвешанная мешурой, шариками, стоит прямо на входе, радуя посетителей. Привлекает к себе внимание и белая стена, на которой разрешено и рисовать, и писать. Люди пишут свои имена, оставляют необычные рисунки, пожелания на 2023 год. Маленькая сказочная страна! Арсений с Антоном берут коньки на прокат и, расплатившись за два часа, выходят в отдельный зал к ледовой арене. Людей здесь и правда было меньше. В основном родители с маленькими детками, которые то и дело плюхались на попу из-за неуверенности, и компании подростков из трёх-четырёх человек. Из колонок звучали популярные песни уходящего года. Пристроившись на лавке возле бортика, Попов надевает коньки, ловко завязывает на них шнурки. Антон же, глядя на старшего, пробует тоже, но получается плохо. Он не знал, как это правильно делать, ведь на катке бывал за свои пятнадцать лет всего два раза; ещё в начальной школе, и за эти разы его никто, конечно, ничему не научил. То узел слабый, то слишком тугой, что потом не развяжешь, то вовсе узел не узел какой-то. – Помочь тебе? – спрашивает старший, видя, что со шнурками у мальчика не ладится. – Я сам могу. – Да давай помогу. – Арсений опускается перед младшим на одно колено и поразительно быстро, умело шнурует коньки. – Ты всё за меня делаешь, это неправильно. Я немаленький. – Конечно, немаленький, Антош. Ты давно не катался, коньки шнуровать сложновато, потому я просто помогаю своему сыну. А ты смотри и запоминай, в следующий раз зашнуруешь сам. Они выходят на лёд и не успевают проехать и пары метров, как Антон поскальзывается и едва ли не падает; Арс вовремя подхватывает юношу. – Тихо, не падай. – ставит его ровно и сам становится перед мальчишкой, беря того за руки. – Я же говорил, что плохо катаюсь. – уныло произносит мальчишка, опустив голову. – Ничего страшного, всё хорошо. Будем учиться. Я тебя держу, не бойся. – мужчина посвящает Шаста в теорию, объясняет, какие движения и как правильно делать, чтобы ехать. Антон несмело повторяет, крепко вцепившись в руки папы. – Вот так. Сначала одной ножкой отталкиваешь, затем второй. Молодчина! Напротяжении следующего получаса Шастун нарезает круги по полю. Сначала держась за Арса, а вскоре и без поддержки. Но мужчина всё равно не смел отъезжать дальше, чем на расстояние пятидесяти сантиметров, потому что стоило это сделать, как Антон начинал нервничать и становился как вкопанный. Шаст ненамеренно разгоняется сильнее и, не сумев затормозить и испугавшись, наезжает на Арсения, цепляясь за него руками, из-за чего старшему не удаётся сохранить равновесие, и они оба валятся на лёд. – Прости. – виновато произносит парень. – Всё нормально. – без единой нотки злости в голосе успокаивает Попов. – У тебя хорошо получается. Давай, поднимайся. – Арсений помогает сыну подняться и заботливо стряхивает снег с куртки. – Не устал? – Устал. – кивает Антон. – Пойдём, горячего шоколада выпьем. В буфете весь рабочий персонал оказался в приподнятом настроении, со всей доброжелательностью привествовали и обслуживали клиентов, несмотря на большое количество заказов. Купив по стаканчику шоколада и пирожному, Арсений с Антоном садятся за столик возле окна. Обстановка спокойная, приятная приглушённая мелодия разносится по помещению. «Вот это жизнь...» – проносится в мыслях у Шастуна. – Антош, поговорить с тобой хотел. – вдруг подаёт голос врач. – О чём? Арсений делает небольшую паузу перед тем, как продолжить, потом кивает самому себе и выдаёт: — Как смотришь на то, чтобы на Новый год съездить в Омск к моим родителям? Я с ними созванивался недавно. Разумеется, они знают, что у меня сын появился, Антошкой зовут. Пригласили нас на новогодние каникулы в гости. Мама с папой очень хотят с тобой увидеться. Съездим? – Давай. – пожимает плечами Антон, не очень понимая, зачем нужно его согласие. Если Арс хочется съездить к родителям, то они, конечно, без разговоров к ним поедут. – Отлично! Очень рад, что ты согласен. Я смотрел билеты на самолёт. Раз у тебя каникулы с двадцать шестого, то есть рейс на двадцать седьмое число на девять тридцать вечера. На нём тогда и полетим. Летал уже когда-нибудь? – Никогда. – Вот и полетаешь. У мамы с папой, кстати, дома пёс живёт – лабрадор. Детей очень любит. Он будет безумно счастлив, если ты с ним поиграешь...***
27 декабря, вторник. – Так, ну, чемоданы мы с тобой собрали. – говорит Арсений, сидя в гостиной на диване, приобнимая своего сына, который вчера окончил вторую четверть девятого класса всего с тремя четвёрками и всеми остальными пятёрками. Мужчина по такому поводу даже купил торт, ведь безгранично Антошкой гордился. Хоть тот и отмахивался, мол, часто так заканчивает, и нет в этом ничего сверхъестественное. Арсений это знал, поскольку лично видел оценки Антона за прошлые года. Но даже если не учитывать данный факт, Антон был единственным мальчиком среди параллели, который так хорошо окончил полугодие. У остальных в дневнике красовались тройки. – Ничего не забыл? – спрашивает Попов и получает утвердительный кивок. – Ладно. Там докупим, если что понадобится. Папа нас забрать не сможет, машина сломалась, поэтому из аэропорта поедем на такси. – Арсений, – зовёт Антон и озвучивает вопрос, который давно крутится в голове: – А как мне твоих родителей называть? По имени-отчеству или нет? – Не знаю, Антош, можем у них спросить. Но я почему-то уверен, что им будет приятно слышать, как ты зовёшь их «бабушка» и «дедушка». – А они строгие? – Папа – да, но лишь тогда, когда того требует ситуация. А так он очень добрый и любит пошутить. Мама – добрейшей души человек. Тоже, где нужно, поругает, но после обязательно пожалеет. А ты что, думаешь, зайдёшь в квартиру, и они сразу тебе замечания делать начнут? – подросток смущается от своих абсурдных предположений и отворачивает голову. Арсений мягко притягивает его ближе, перебирая золотистые кудряшки. – Не волнуйся так, солнце, всё хорошо. Просто едем на каникулы к бабушке с дедушкой. Они тебе не враги и очень тебя ждут. Шастун и сам понимает, что получится несуразно, если двое взрослых людей с порога накинуться на пятнадцатилетнего подростка, своего приёмного внука, распрашивая и придираясь к тем же некоротким волосам. Виной таким, основанным на пустом месте, мыслям, служило чрезмерное желание понравится, произвести хорошее впечатление. Чтобы они не думали, что Арсений усыновил невоспитанного и эгоистичного ребёнка. Но раз Антон совершенно другой, как бабушка с дедушкой могут о нём такое подумать? Одно противоречило другому, потому Шастун решил оставить свои ненужные размышления и довериться Арсению.***
В аэропорт они приехали в восьмом часу на такси, дабы их собственный автомобиль не простаивал здесь ближайшую неделю. Толпы народу с большими сумками быстрым шагом передвигались по зданию, внимательно слушая диктора, который в динамик объявлял отправление того или иного рейса и начало посадки. Огромная очередь тянулась от самого входа до поста контроля. Антон неосознанно жался ближе к Арсению, чувствуя себя некомфортно среди такого скопления людей. А мужчина, видя, что Антошка суетится и растерянно оглядывается по сторонам, приобнимает его, мягко поглаживая по плечику. Пройдя первый досмотр, они отправляются к стойке, где сотрудница запрашивает их документы и проверяет в базе купленные билеты. Сдав багаж и поблагодарив, поднимаются на второй этаж в зал ожидания. Антон таки сумел выпросить у папы плюшевого медведя, размером почти что с него самого, который продавался в одном из магазинчиков. Медведь был в шапке деда Мороза, и его забавная мордашка отдалённо напоминала черты лица Шаста. Арсений вслух подметил это совпадение, по-доброму посмеявшись, а мальчик, фыркнув, не всерьёз подумал, что, может быть, Буга (своего нового мишку Антон сходу назвал именем медведя-героя из запомнившегося ему мультфильма «Сезон охоты») стоило оставить на полке ветрины. – Добрый вечер! Приятного полёта! – стюардессы в самолёте с тёплой улыбкой приветствуют пассажиров и помогают им найти нужные места. – Спасибо! – с той же сияющей улыбкой отвечает Арсений и ведёт Антона вглубь воздушного транспорта. Когда все в салоне заняли свои места, из динамика заговорил мужской голос: – Доброй вечер, дамы и господа. Говорит капитан корабля, Игорь Постников. От имени всего экипажа и авиакомпании приветствую вас на борту нашего самолёта. Наш полёт выполняется по маршруту Санкт-Петербург-Омск. Время в пути составит три часа тридцать минут. Желаю приятного полёта! – Переживаешь? – спрашивает врач, краем глаза замечая, как подросток мнёт пальцы на руках и ёжится в кресле. – Да нет, не особо. – отмахивается он. Между рядами проходит стюард и раздаёт пассажирам бумажные пакеты. Арсений, поблагодарив, берёт один и передаёт Антону. – Держи. В самолётах, бывает, укачивает, и если почувствуешь себя слишком нехорошо, то в этот пакетик делаешь «бе». Младший кивает, но в душе надеется, что его желудок не настолько слабый, выдержит. Перспектива того, что окружающие увидят и услышат как его стошнит, не выглядила суперпривлекательной. На табло зажигается знак «пристегните ремни», и тут у Антон снова появляется загвоздка: он понимает, что не знает, как застегнуть эти «верёвки», ведь ремень совсем не такой, как в автомобилях. – Помочь? – предлагает Арс. – Нет. – упрямо бурчит парень. – Антош... – Ты покажи, а я сам застегну. — Хорошо, – кивает мужчина и медленно пристёгивает свой ремень безопасности. Антон следит за движениями старшего и делает всё в точности так же. О, чудо! Получилось! – Умница, солнце. – улыбается Арс и гладит сына по головке. В салоне потухает основной свет, остаётся лишь синяя подстветка. Самолёт начинает потихоньку набирать скорость, и, разогнавшись до двухсот двадцати километров в час, как и положено, отрывается от земли. Первое время присутствует незнакомое чувство невесомости, что заставляет Антона слегка улыбнуться от заинтересованности. Арсений внимательно наблюдает за эмоциями на лице ребёнка и тоже невольно улыбается. – Ну что, как? Нравится? – спрашивает он, когда самолёт долетает до определённой высоты и выравнивается. – Да, очень здорово! – Не тошнит тебя? – получив отрицательный ответ, предлагает: – Может, поспишь чуток? На улице ночь, в окошке ничего не увидишь. А лететь ещё три часа. Подросток пожимает плечами и укладывает к папе на плечо, закрывая глаза. – Тебе так удобно? – усмехается тот. А Антон несколько раз быстро кивает для убедительности. – Хорошо. Засыпай тогда.***
– У меня ухо заложило, – жалуется Антон. Они с Арсением стоят около ленты с багажом, дожидаясь, когда покажутся их чемоданы. – Бывает такое при взлёте и посадке. – поясняет мужчина. – Зажми нос и дуй, тогда пройдёт. – А где Буг? – испуганно вопрошает подросток, смотря на Арса, забирающего вещи. – Всё хорошо, он у меня в сумке. – успокаивает старший и пару раз похлопывает по толстой сумке, висящей у него на плече, которая была взята в самолёт в качестве ручной клади. – Кое-как его туда затолкал. Идём, такси уже ждёт. Сидя в машине, Антон смотрит на быстро сменяющиеся в окне огни ночного города, параллельно слушая Арсения, который даёт какие-то свои комментарии, когда они проезжают мимо какого-то значимого места; с улыбкой рассказывает связанную с ним историю из детства. – Арс... – тихо зовёт Шаст. Они выходят из лифта и следуют по коридору к квартире. – Что такое, Антош? – он останавливается, уловив в голосе мальчика лёгкую дрожь. Антон, переминающийся с ноги на ногу, бросает неловкий взгляд на папу и прижимается к нему поближе. – Ты чего? Так сильно волнуешься? – врач обнимает подростка, целует в лобик. – Всё хорошо, солнце. Вы сейчас втроём познакомитесь, я тебе помогу если что. Они же кого ждут? – Кого? – смущается младший. – Тебя, конечно. Вот и не переживай. Давай, мы почти пришли. Они доходят до нужной квартиры, и Арсений сразу же негромко стучится. Из-за двери слышатся голоса, шаги, а затем дверь отворяется, в коридоре зажигается свет, и показывается счастливое лицо пожилой женщины и мужчины за ней. – Арсюша! Господи, как же я по тебе соскучилась-то! – Попова крепко обнимает сына и оставляет тёплый поцелуй на щеке. – Привет, мам. – здоровается Арсений и целует маму в ответ. Стоило освободиться от маминых объятий, как на смену им являются ещё более крепкие папины. – Привет, пап. Из комнаты с радостным лаем выбегает крупных размеров лабрадор. Начинает прыгать на Арса, норовясь облизнуть. – Бакс! Здорово, дружище! Дай-ка лапу. Хороший мальчик! Антон, про которого все похоже благополучно позабыли, неожиданно чихает, чем теперь обращает на себя внимание всех присутвующих. Бакс срывается с места и хочет прыгнуть на Шаста, но строгое «сидеть», сказанное врачом, заставляет остановиться. Арсений видит, что Антошке очень хочется укрыться в каком-нибудь тихом уголке, потому что вся эта встреча вышла для него слишком бурная и, как оказалось, непредсказуемая. Он становится рядом и произносит простое «будь здоров». – Ой, а это наш внучок? – восторженно задаёт риторический вопрос Попова. – Мам, пап, пожалуйста, познакомьтесь, это Антон, мой сын и ваш внук. – говорит мужчина. – Антон, мои родители, Татьяна Борисовна и Сергей Александрович. – Здравствуйте. – кивает Шаст, улыбнувшись. – Здравствуй, Тошенька! – подлетает Татьяна и заключает внука в объятья. – Как же мы рады с тобой познакомиться, ты даже не представляешь! Ну что за глупости, Арсений? Зови нас просто бабушка и дедушка, хорошо, Антош? Нечего по отчеству обращаться, не в школе находимся. – Хорошо. – Ну-с, молодой человек. А я всё ждал, когда же внуки появятся, а тут раз и на тебе – здоровый какой парнишка! – дедушка треплет юношу по кудряшкам и похлопывает по спине. – Вы, наверное, проголодались, в самолёте-то нормально не поешь. Наложить вам? Или спать пойдёте? Устали небось после такой дороги дальней. – Антош, хочешь кушать? – спрашивает Арс. – Не знаю... Нет. – Мы тогда спать ляжем, мам. Антон в самолёте толком не поспал. – Конечно-конечно. Я постелила тебе в гостевой, а Антон пусть в твоей старой комнате обустроится. Мы же в ней почти не меняли ничего с тех пор, как ты уехал. А атмосфера как раз для мальчика. – Да, мам, конечно, спасибо тебе большое. Пойдём, Антон. – Арсений ведёт сына через всю квартиру в выделенную ему на неделю комнату. Квартира четырёхкомнатная. Антон в таких ещё не бывал. – Ну, вот, можешь посмотреть, в какой обстановке я жил будучи семнадцатилетним. – говорит Попов, осматриваясь. – Здесь остались некоторые мои старые вещи, скажи, если вдруг что-то будет мешать. – Хорошо. – говорит младший и зевает. – Ложись, отдыхай, глазки уже закрываются. Я буду прямо за стенкой, поэтому приходи если что. Родители всегда моё личное пространство, помню, уважали и в комнату врываться без стука не станут, так что не беспокойся. Чувствуй себя как дома. – Спасибо. – Доброй ночи. Люблю тебя. – на последок целует сына в макушку и, услышав ответное «я тебя тоже», удаляется к себе.***
Как выяснилось, бабушка с дедушкой ещё не успели поставить ёлку. Непорядок! А потому, днём уехав в магазин за продуктами к празднику, доверили это ответственное дело детям: Арсюше и Антошеньке. Ёлка в доме всегда стояла искусственная, так что в лес за ней на санях отправляться не пришлось, а всего лишь нужно было порыться в шкафу. Обсыпав бегающего кругами Бакса белым «снегом», который сыпался с веток, новогоднее дерево таки поставили. – Красивая. Очень. — говорит Антон, сидя рядом с Арсом на полу и завороженно смотря на ёлочную игрушку-снеговика, которая вся просто сияла, отражая солнечный свет. – Дедушка мой подарил, когда мне восемь лет было. То есть этой игрушке уже двадцать два года, получается. – А он ещё жив? – интересуется подросток. – Нет, Антош, он умер четыре года назад. – грустно улыбается врач. Антон правда не знает, что лучше сказать, поэтому просто пододвигается ближе к папе, обнимает его и утыкается лбом в плечо. – А у тебя? Дедушек, бабушек нет? Ни разу я что-то не интересовался. – Кроме родителей никого нет. Бабушка умерла, когда мне было семь, а через год после этого умер дедушка. – безэмоционально отвечает Шастун. Голос дрогнул под конец предложения, и Арсений стал поглаживать мальчика по спинке. – Они тебя очень сильно любили, да? Я уверен, они бы очень гордились, что у них есть такой замечательный внук. Спустя полминуты тишины Бакс вдруг громко гавкнул и завилял хвостом, видимо, не желая, чтобы семейный момент оставался таким печальным. – Бакс в догонялки поиграть хочет. Поиграешь с ним? – Да! – Антон встаёт на ноги и убегает в коридор. – Догоняй, Бакс! Антон бегает от пса по всей квартире, из комнаты в комнату, громко смеясь, а тот с лаем гоняется за своим новым другом-человеком. – Так нечестно, мне больше некуда! – обращается парень к Баксу, который в прямом смысле загнал его в угол комнаты и теперь с жалостным взглядом умолял, чтобы его погладили. – Догнал он тебя всё-таки? – улыбается Попов. – Бакс, ко мне. – А это... Ты говорил, что здесь твоя книга с рассказами осталась. – припоминает подросток. – И правда. Должна быть где-то тут. – Арсений отходит к рабочему столу, роется в трёх ящиках прежде, чем достать толстый дневник в кожаном переплёте. – Вот она! – Можно я почитаю? – Пожалуйста. Только не стыди меня слишком сильно потом. Договорились? – Договорились. – хихикает Шаст и, переняв из рук старшего вещицу, открывает первую страницу.***
– Антоша, аккуратней, упадёшь ведь. – говорит бабушка. – Я не упаду, правда. – отмахивается подросток, продолжая бегать вместе с Баксом. Он поднимает руки вверх, а пёс подпрыгивает так высоко, что достаёт носом до кончиков пальцев. Антон, в очередной раз сделав круг по залу, намеревается выбежать в коридор, но запинается о Бакса, которые решил пробежать между ног ребёнка. Секунда, и по всей квартире разносится грохот, а после и «О, Господи-Боже, Антон!» перепуганной бабушки. На шум прибегают дедушка с Арсением и сейчас же бросаются к Шасту. – Ну, тихо-тихо. Покажи. – говорит врач сыну, который всё никак не хотел поднимать голову, боясь, что выглядит слишком жалко. Было правда больно, но сам же виноват... Арс осматривает разбитый нос юноши и с сожалением качает головой. – Ой-ой, как же ты так-то? Папа, принеси из морозилки что-нибудь холодное, пожалуйста, и аптечку. – Попов-старший мигом удаляется на кухню. – Всё-всё, ничего страшного. Всё хорошо. – шепчет Арсений и помогает Антон улечься на диван. – Вот, подержи чуть-чуть. – Холодно! – недовольно, но не капризно, как обычно, говорит мальчик. Как-никак, перед бабушкой с дедушкой стыдно. Татьяна Борисовна тут же приносит полотенце и заворачивает в него кусок льда, чтобы тот не казался таким ледяным. – Ну вот, уже лучше, правда? Теперь перекисью обработаем и всё. – видя испуганные глаза сына, наполненные тревогой, тихо добавляет: – Больно не будет, я обещаю. Тут совсем немного. – мужчина и впрямь быстро заканчивает, всего лишь пару раз пройдясь смоченным ватным диском по ранке. Слегка дует, видя как Антон жмурится от слабого пощипывания. – Полежи, отдохни, нечего больше носиться.***
– Антоша-то у тебя какой шустрый. – замечает бабушка, когда они втроём сидят на кухне. – Да. – кивает Арсений. – Он резвый парнишка, на месте усидеть не может. Особенно в школе. Учится хорошо, по всем предметам только пятёрки и четвёрки, но дисциплина хромает. Мы с ним работаем над этим. Уже лучше, чем в том году, по крайней мере. – Когда тебе было пятнадцать, я все твои выкрутасы ремнём лечил. – припоминает Сергей Александрович. – Это да, было такое... Но там я уж совсем от рук отбился, поэтому ремень ты вынужденно взял. А Антошка... Не знаю, что он может такого сотворить, чтобы я в самом деле за ремень взялся. Лишний раз его бить я точно не буду. Ему от родителей хорошо доставалось, причём ни за что. Поэтому с него хватит. Помню, как Антон пришёл ко мне в тот вечер в октябре: с разбитым носом, в синяках... Я уж думал, что ребро сломано, но обошлось. Наступает тишина, и отец, видя, что Арсений полностью мысленно вернулся в тот октябрьский вечер, решает сменить тему: – Арсений, мы с мамой тут думали-думали и поняли, что не знаем, что Антону на Новый год подарить. Он наш внук, без внимания его никак не можем оставить. Посоветуешь что-нибудь? Пожалуйста. – Конечно. – кивает, выйдя из прострации. – Он читать безумно любит. Полшкафа с книгами у меня дома уже прочёл. Я скажу вам позже несколько названий книг, которые он бы хотел, выберите любую. Дальше беседу пошла в сторону «Правда? Какой молодец Антон. Не все дети в нынешее время книгами увлекаются. А он вон какой...»***
– Ну, как ты тут? – спрашивает Арс, войдя в комнату к сыну. Он присаживается рядом на кровать и ещё раз осматривает пострадавший, измученный нос. – Синяк небольшой появится. – Прости. – вдруг произносит Шаст. – За что? – вскидывает брови старший. – Не знаю. За то, что ударился. Неудобно получилось. – Не глупи, Антош, всё нормально, со всеми бывает. Давай-ка лучше засыпай, времени уже много. – Я завтра в магазин схожу, можно? – Можно, конечно. Зачем тебе? – Ээ, надо. – Хорошо. – просто пожимает плечами Арсений. – Деньги на карте есть? Хватит? – Есть, хватит. – В городе не заблудишься? – Не заблужусь. – Очень хорошо. – кивает Арсений. Доброй ночи тогда. – Доброй ночи.***
Утром Антона ожидал настоящий марафон на длинную дистанцию. Подарки на Новый год для дедушки с бабушкой они с папой купили ещё в Питере перед отъездом, но что подарить самому Арсу Антон не знал до последнего. Город большой, магазинов бесчисленное множество, и выбрать лучшее из всего предложенного ассортимента крайне непросто. В книжном магазине Шаст приобретает книгу «Писательское мастерство. Профессиональный уровень». Для Арсения подарок нужный, не поспоришь, но что-то Антону всё же не нравилось. Считал, что слишком скупо. Хотелось сделать Арсу приятно, подарить какой-то значимый, памятный подарок в честь их семейной жизни. Достав из кармана телефон и зайдя в галерею, Антон находит фото, сделанное почти две недели назад, в тот день, когда они побывали на катке. Антон, с улыбкой до ушей (он помнил, что Арсений произнёс какую-то глупость прямо перед тем, как нажать на кнопку камеры, и абсурдность этой фразы его и рассмешила), и Попов, крепко обнимающий сына на фоне ледовой арены. «Эта фотография точно должна быть увековечена.» – решил Антон Арсеньевич.***
– Простите, а можно ещё вон ту рамку, пожалуйста, – обращается Антон к девушке за стойкой, кивая на синюю рамку, пока на принтере распечатывается фото. – Конечно, вот. – улыбается работница и передаёт парню в руки рамку вместе с готовой фотографией. – Твой папа? – Да. – Вы с ним совсем не похожи. – Он меня усыновил, недавно. – Оу... – Он очень добрый человек. Хочу ему хороший подарок сделать. За то, что он меня так сильно любит. – Что ж, раз так, уверена, всё у вас и дальше будет хорошо. – кивает Александра (как указано у неё на бейджике). – Спасибо. – благодарит Антон, расплачивается и уже собирается уходить, но вспоминает одну вещь: – О, разрешите, я Вам тоже кое-что подарю. – он достаёт их рюкзака свой любимый молочный шоколад с орехом и протягивает девушке. – Угощайтесь! – Ух ты! Большое спасибо! – искренне говорит она, а глаза аж засияли. – С наступающим!***
31 декабря, суббота. Антон на цыпочках прокрадывается в зал вместе с подарочным пакетом в руках и ставит его под ёлку. Там замечает очертания уже поставленных Арсением подарков для бабушки с дедушкой и ещё какие-то две небольшие вещицы. Будучи нелюбителем брать чужое, подросток поднимается и выходит в коридор. Стоит повернуть в сторону своей комнаты, навстречу ему выходит сонный Арсений. Шастун аж коротко вскрикивает от неожиданности и опирается о стену. – Тихо ты, чего кричишь? – шикает мужчина. – А ты чего пугаешь? – возмущается младший. – Прости. – приобнимает он мальчика. – С наступающим тебя, Антоша. Почему так рано встал? Все подарки уже посмотрел, да? – Вообще-то нет. Я тебе подарок положил. – Правда? – удивляется Арс. – Пойдём тогда, посмотрим, что там под ёлочкой лежит. – А бабушку с дедушкой не будем ждать? – Их подарки мы не станем трогать, откроем только свои. Они не обидятся, не переживай. – включив в зале свет, отец с сыном садятся на пол перед новогодним деревцем. – Ну, солнце, как думаешь, где твой подарок? Антон немного тушуется перед тем, как пододвинуть к себе праздничный пакетик со сладостями. – И что, всё что ли? Больше ничего не нужно? – Да, мне хватит. – кивает Антон и пожимает плечами. Арсений без доли раздражения цокает на такую скромность мальчика. Сам берёт небольшую коробочку и передаёт в руки сыну. – Держи. От деда Мороза тебе. Антон несколько секунд смотрит на картинку, на которой изображены белые беспроводные наушники, а потом расплывается в радостной улыбке. – Спасибо! – тепло говорит он, обнимая папу за шею. – А мне за что? Это дед Мороз всё. Парень фыркает, закатив глаза. Не маленький уже, чтобы в сказки верить. – Теперь ты свой открой. Арсений тянется к нужному пакету и достаёт оттуда сперва книжку, а после и рамку с фотографией. С минуту рассматривает снимок с их счастливыми лицами и светит самой-самой яркой улыбкой, выражающей благополучие. Он притягивает к себе Антошку и целует в макушку. Догадался же такое подарить. – Ты ж мой хороший... Спасибо. Я очень-очень сильно тебя люблю, знаешь об этом, да? – Детишки, вы чего здесь расшумелись? – снисходительно вопрошает вошедший в комнату вместе с женой дедушка. – Ой, сколько всего дед Мороз принёс! Мы к вам, пожалуй, присоединимся. Дедушка остался очень доволен подаренными сыном и внуком наручными часами, бабушка – новым столовым сервизом. Всё это украсили открытки, которые Антон смастерил сам и даже написал небольшие стишки. Выяснилось, что за красивой прямоугольной обёрткой с аккуратно завязанным бантиком скрывалась книжка, предназначенная как раз для него. Антону всегда было интересно: если в мире бесконечное множество книг и каждый день издаются всё новые, как их все прочесть? Невозможно! И он правда сожалел, что ему никогда не удастся этого сделать. Но есть вероятность, что за всю свою жизнь он сумеет прочитать хотя бы половину из них.***
– Арсений, давай скорее, сейчас куранты пробьют! – Иду, пап, иду! – говорит он, появляясь со стареньким фотоаппаратом и штативом в зале, куда ранее вынесли и уже накрыли обеденный стол. – Я просто обязан запечатлеть этот семейный момент. Арсений ставит таймер и скорее подбегает к остальным членам семьи. На последних секундах Бакс на рядом стоящий стул, влезая в кадр, и громко гавкает, чем вызывает смех Антона. Фотоаппаратом щёлкает, а через полминуты появляется и сама фотография. По телевизору забили куранты. – Все взяли бокалы, быстро! – командует Татьяна Попова. – ...Пять! Шесть! Семь! – считают они в голос. – ...Десять! Одиннадцать! Двенадцать! С Новым годом!! Радостные крики и даже чоканье бокалов, казалось, слышатся из соседних квартир. За окном громыхает салют, и семья скорее бежит на улицу. – Бакс, побежали! Стоя во дворе и любуясь на разноцветные рисунки и надписи в небе, Поповы понимают, что появившийся в их жизни Антошка уже принёс капельку счастья в их семью, и будет продолжать и дальше «зажигать» улыбки на лицах своим светом.