Overdrive

Боль. Ужасная жгучая боль. Его тело было разорвано на части, рассыпалось, как пепел, но он все еще мог его чувствовать. Он был брошен в пекло, погружен в густую, вязкую субстанцию, похожую на лаву. Он чувствовал, как каждый последний след его прежней личности разрушается, сгорает, тает, растворяется, пока от него совсем ничего не осталось. Он хотел закричать, ему было просто необходимо закричать, но у него не было ни рта, ни горла, ни легких. Ему нужно было дышать, двигаться, делать что угодно, чтобы освободиться. Неужели это и есть Ад? Неужели ему солгали? Была ли мультяшная сумасбродная анархия "Плохого конца" одной большой шуткой? Неужели он позволил бросить себя в это озеро пожирающего душу огня из-за шутки каких-то ублюдочных ангелов?! Затем он почувствовал. Что-то сливалось в жидкости, похожее на конечность. Он не мог сказать, была ли это рука или нога, но она двигалась, когда он хотел этого, медленно пробираясь сквозь жижу. Он плыл сквозь горящую субстанцию. Его тело медленно восстанавливалось после болезненного растворения. Жжение постепенно уменьшалось по мере того, как все больше и больше его частей собиралось воедино. Его новое тело, казалось, сделанное из непонятной эссенции, ощущалось весьма... странно. Оно было другим, со странными структурами, проступающими сквозь сиропообразную массу. Его суставы стали более толстыми и крепкими, а кожа - толстой, как звериная шкура. Но ему было все равно, теперь он двигался сквозь субстанцию, брыкаясь и гребя. Жжение исчезло, сменившись другим, ужасным ощущением: его легким не хватало воздуха, а сердце, которое теперь стало большим, как дыня, грохотало и колотилось в его бочкообразной груди, ударяясь о ребра, которые казались толстыми и твердыми, как стальные прутья. Ему нужно было дышать, выдыхать и кричать, и еще раз кричать, пока ужас не покинет его. Он должен был... всплыть! Вверх. Да, здесь был "верх". Поверхность. Он не видел ничего, кроме ослепительной золотистой белизны этой среды, но каким-то образом знал, что там есть поверхность. Он бил ногами, как дельфин, вытянув руки перед собой, в то время как его туловище и ноги двигались в унисон, продвигая его, словно горячий нож сквозь масло. Он был близко. Так близко! Он выскочил наружу, чувствуя, как прохладный поцелуй воздуха или чего-то похожего ласкает его лицо и грудь. Инстинктивно он сделал громкий, прерывистый вдох, но только для того, чтобы поперхнуться и его вырвало. Его легкие все еще были полны ужасной светящейся жижи. Воздух вступил с ней в реакцию, наполнив его иссушенные ноздри мерзким металлическим зловонием, заставив его давиться и кашлять еще сильнее. Он попытался встать, чтобы держать голову над поверхностью, но почувствовал, как испаряющаяся жидкость, прилипшая к его телу, поднимается вверх и направляется к голове. Действительно, он чувствовал, как его вытаскивают из густой массы, как будто сила тяжести вытаскивает его из густой грязи. Ему хотелось закричать, когда его вытащило из теплой жижи и швырнуло в свободное падение. Ветер налетел на него, и он закувыркался в воздухе, размахивая руками. Вспомнив свой краткий опыт прыжков с парашютом, он вытянул руки и ноги в форме буквы x, контролируя и направляя свое падение. Как только он перестал кувыркаться, он перекатился на живот, лицом к спуску. Порывистый ветер унес остатки пара, позволив ему наконец открыть глаза. Город. Невозможный город. Невообразимо огромный, его линия горизонта простиралась до самого горизонта, окрашивая его своим зловещим красным сиянием. Огромные сооружения и небоскребы усеивали землю, урывками вырастая из сводящей с ума плотной городской застройки. С ужасом он отметил, что даже мельчайшие части этого быстро приближающегося фрактала оказались небоскребами, мало чем отличающимися от тех, среди которых он ходил на Земле. Сам масштаб некоторых здешних сооружений ошеломил его сбитый с толку, охваченный паникой разум. Например, как вообще удалось получить разрешение на строительство пирамиды размером с гору Ренье? Мимо промчалась верхушка небоскреба. А, точно. Он падал. — [Hermit Purple]! — вскрикнул он, хотя его легкие все еще были забиты этой мерзкой на вкус светящейся жижей, и фраза, что вырвалась изо рта, больше походила на "клллррмт пррпл". Светящиеся пурпурные лозы вырвались из его кисти и предплечья, вплетаясь в бетонную обшивку небоскреба в стиле барокко. Он приготовился к шоку от резкой перегрузки, и безмолвно удивился тому, что его новое тело ее даже не заметило. Он метнулся к зданию на огромной скорости, в последнюю секунду переориентировавшись с помощью очередного выброса лиан, сбивших его с курса и закруживших вокруг здания. Он распустил столько лоз, сколько смог, и стал осторожно спускаться между двумя зданиями, контролируя свой спуск. - "Сэм Рэйми будет кусать локти от того, что упустил такой талант!" - ухмыляясь, подумал он про себя, прежде чем его по голени ударил стальной трос, покрытый сушившимися простынями, выбив его из равновесия и отправив в полет. - "Дерьмооо!" Завернутый в дурно пахнущее постельное белье, он кувыркался в воздухе, больно отскакивая от металлических пожарных лестниц, балконов и карнизов, и в конце концов рухнул на землю среди груды мусорных мешков и стальных мусорных баков. Он застонал и выкатился из грязи на четвереньках, выкашливая из легких последние остатки жидкости. Он наблюдал, как светящаяся золотисто-белая субстанция скапливается на грязном тротуаре и сразу же испаряется в раскаленные облака пара. Он медленно поднялся на ноги, глядя на свои кисти. Это были не его руки. Они были большими, громоздкими и мускулистыми, их покрывал тонкий, щетинистый светло-коричневый мех. Его пальцы были толстыми, сильными и увенчаны странными черными колпачками из ороговевшей кожи, каждый из которых был расщеплен таким образом, что они напоминали… - "Копыта? Да кто я, черт возьми, такой?!" - запоздало подумал он, прежде чем задаться вопросом вслух. — Кто… кто я? Он поднял руку и коснулся своего лица. Оно казалось неправильным. Слишком длинное, бугристое, с новыми и чуждыми контурами. Он провел пальцами по своим волосам. Текстура казалась знакомой, и на первый взгляд их длина и цвет показались правильными. Но что значит "правильными"? Как он сюда попал? Он попытался вспомнить, но все казалось… размытым. Отдаленным. Все, что было перед глазами, было похоже на то, как будто он смотрел сквозь туман. Комната. К нему подбежала женщина с протянутой рукой. Она плакала, впадая в истерику от горя и ужаса. - "ДЖОДЖО!" Джоджо? Джоджо… Джоджо! Джозеф! Джозеф Джостар! Он ахнул, когда на него нахлынули воспоминания о судебном процессе. Суд. Ангелы. Майки. Львиное сердце. Вся его жизнь раскручивалась, как моток кабеля высокого напряжения. Джозеф ахнул и отшатнулся, схватившись за голову, чувствуя тошноту. - "Джозеф. Меня зовут… Джозеф Джостар. Я был... в Раю. Теперь я в Аду. Нет, меня отправили в Ад. Мне нужно здесь кое-что сделать. Мне нужно кое-что найти. Но что это было? Мне просто нужно успокоиться. Прочистить мозги. Моя голова ощущается странно. По-другому. У меня большой нос? Нет, это теперь морда? Рыло? И что это за штуки у меня на голове? Они тяжелые," - его пальцы прошлись по толстым, текстурированным структурам, растущим из его черепа, чувствуя, как они изгибаются вниз, заходят внутрь, а затем вверх. - "Рога? У меня есть рога? О, только не говорите мне..." — Хм! — произнес знакомый голос у него за спиной. — Я всегда говорил, что ты тот еще козел. Джозеф резко обернулся и издал пронзительный крик. Перед ним стояло какое-то человекоподобное птичье отродье с пятнисто-серыми и грязно-желтыми перьями. На его морде был жестокий, острый клюв, похожий на клюв пустельги или ястреба, хотя, возможно, также и на клюв голубя, у которого исключительно плохое настроение. Кажущийся гибким клюв был изогнут в холодной, пренебрежительной усмешке, над ним виднелись два больших голубых глаза, которые сверкали знакомой упрекающей энергией. Кроме того, эта птичка была блондинистой. — Цезарь?! — воскликнул Джозеф, склонив голову набок. — Что… ты теперь... — Ястреб, возможно, сокол, — беззаботно сказал он, разглядывая свои чешуйчатые руки с когтями. — Мой спуск был намного более изящным, чем твое дурацкое падение. Джозеф ухмыльнулся, нахмурив брови: о, это был Цезарь, точно. — Сокол? Ха! Скорее уж голубь. Цезарь ощетинился при этих словах, его перья взметнулись над шеей и головой. — По крайней мере, я не какое-нибудь жвачное сельскохозяйственное животное! — Неужели рядом нет каких-нибудь статуй, на которые можно насрать? — усмехнулся Джозеф, закатив глаза. — Неужели рядом нет малышей, которые потреплют тебя по голове, словно в детском зоопарке? — Твой голос крайне нервный. В чем дело, старики в парке поскупились на хлебные крошки? — Как насчет того, чтобы я– — Эй! — раздался голос откуда-то сверху. — Голубки! Мне к четырем нужен новый контент для моего канала, или мой менеджер сломает мне пальцы! Так что, может, вы двое пропустите прелюдию и уже наконец потрахаетесь?! Они подняли глаза и увидели рогатое краснокожее существо, свисающее из окна на хвосте со смартфоном в руках. — Да, вот так-то! Поработайте на камеру, красавчики! — Пошли, — пробормотал Цезарь, направляясь вниз по переулку. — Да, — сказал Джозеф, следуя за ним. — О-о-о! Эй! — существо крикнуло им вслед. — Да ладно, у вас двоих была такая хорошая химия! Черт... Переулок был настолько грязным, что Джозефу было нелегко это принять. Мусор не столько накопился, сколько окостенел, окаменел и спрессовался в пласты. Джозеф даже не был уверен, по чему он идет - по тротуару или по блестящим черным остаткам спрессованного мусора. Пахло примерно так же, как и предполагалось, но после его травмирующего перерождения его радовал любой запах, что пробивался сквозь эту отвратительную металлическую вонь, даже если это было невероятное зловоние. Краем глаза он приметил кое-что, вызвавшее на его лице улыбку. — От оно! — воскликнул Джозеф, отодвинув в сторону мешок для мусора, чтобы увидеть тусклое, заляпанное пятнами зеркало. — Отражающая поверхность! — О, ради всего святого… — проворчал Цезарь, пока Джозеф осматривал свое новое тело. — Сейчас? — Когда же еще? — сказал Джозеф, разглядывая свой новый облик. — Эй! Ты сказал, что я козел! — Ты и есть козел. — Извини, птенчик, но я баран. Я теперь парень-овца – стоп, почему я чертова овца?! — Джозеф застонал и снова повернулся к зеркалу, обхватив лицо руками, но любуясь своими впечатляюще крепкими рогами. — Хотя… Эй, а при случае я могу пустить их в дело. Но чертовы колотушки вместо рук! Тьфу! К тому же мне лучше не высовываться во время охотничьего сезона! Ну же, Цезарино, ты хочешь сказать, что не повесил бы эту голову на свой камин? — Твоя приверженность тщеславию почти достойна восхищения, Джоджо, — сказал Цезарь, покачал головой и прошелся по переулку, разглядывая кучи древнего мусора. — Так... это и есть Ад? Выглядит как чуть более грязный Лос-Анджелес! ...Вообще-то, это почти одно и то же. — Да, оказывается, старый Ад из огня и серы всего лишь делал всех слишком жесткими и подлыми, — сказал Джозеф, любуясь своим торсом в зеркале и разминая бицепс. — Мило. Оказывается, с ироничным принципом "пустить все на самотек" управлять Адом действительно стало намного легче. — И откуда ты это знаешь? — Цезарь с любопытством склонил голову набок. — О, мне сказал Архангел, — небрежно сказал Джозеф, повернув зеркало и отступив назад. — Видишь, оказывается, все это было– ВАУ! Цезарь подпрыгнул и развернулся, приняв боевую стойку. — Что? Что такое?! — Смотри! Смотри! — он развернулся, возбужденный и совершенно голый, указывая вниз. — Они как два авокадо в шерстяном носке! Цезарь резко отвернулся, закрыв глаза когтистыми руками. — О, черт возьми, Джоджо! Я не хочу этого видеть! — Кто-то завидует, — сказал Джозеф нараспев, указывая пальцем. — Ты когда-нибудь видел бубенцы у птиц? — Что? — Цезарь посмотрел вниз, увидев бесформенный холмик пушистых перьев, и на его лице появилось подавленное выражение. — Нет... нет! Нет, нет, нет, нет! Г-где?! Где он?! Что ты наделал?! Джозеф хихикнул, похлопал друга по колену, взглянул в зеркало через его плечо и ухмыльнулся. — Хех. Все понятно! Но зато у тебя прикольный хохолок! И этот милый, пушистый маленький хвостик! — ДЖОДЖО, ПЕРЕСТАНЬ НАСЛАЖДАТЬСЯ ЭТИМ! — рявкнул Цезарь, и перья его встали дыбом. — Мы прокляты! В Аду! Мой член расплавился, и это все твоя вина! — Пххх! — Джозеф усмехнулся, отмахиваясь от него. — Надень уже какие-нибудь штанишки, Твити! Твой инструмент все еще там, он просто внутренний. Для этого есть подходящее слово. Клакка? Колоа? Что-то вроде того. В любом случае, с нами все будет в порядке. — Я не понимаю, как ты можешь так равнодушно относиться к этому! — сказал Цезарь, расхаживая взад-вперед. — Тогда я держал себя в руках, но, Боже, теперь мы в Аду, и мы здесь навсегда, и я гребаный голу– подожди. Тебе сказал Архангел? — Да… — сказал Джозеф, с шипением выдохнув. — Оказывается… Это была подстава. Архангелам был нужен человек в аду, который не привлек бы внимание дьявола и его приспешников. Оказывается, этот кто-то - это я... и ты, по стечению обстоятельств. — По стечению обстоятельств? — спросил Цезарь хриплым голосом. — Может быть? — Джозеф пожал плечами. — Трудно сказать, что является частью "Божьей воли", а что нет. В любом случае, все это было подстроено для того, чтобы отправить меня в ад. Львиное сердце, судебный процесс, вся эта хрень, мы должны были попасть сюда законным путем, чтобы никто из страшных ублюдков, которые заправляют этим дерьмом, этого не заметил. Цезарь на мгновение ошеломленно уставился на Джозефа, широко раскрыв глаза. — ...Почему? — Не здесь, — Джозеф огляделся по сторонам, качая головой. — Кроме того, есть некоторые вещи, о которых мне просто неудобно говорить голым. Пошли, поищем какие-нибудь шмотки. Они завернули за угол, крадучись приближаясь к выходу на улицу. Демоны, десятки, сотни, слонялись по улице, каждый был по-своему причудлив. Огромные каменные монстры и дриады в дешевых костюмах, драконы, ящерицы, крабы и коты, этот список можно продолжать до бесконечности. Каждое существо и концепция, придуманные человеком, каждое животное, которому можно было дать название, и многие, которым нельзя, - все они прогуливались по тротуарам, как будто это была самая естественная вещь в мире. Машины всех марок и моделей катились по улице, от седанов цвета собачьего дерьма до гангстерских машин 30-х годов и причудливых тачек из Безумного Макса, все, у чего были колеса, каталось по аду. Джозеф ничуть не удивился бы, если бы мимо проехал гребаный танк! И действительно, тут же на бордюр въехал демонический Char 2C. Танк размером с автобус сминал припаркованные машины и уничтожал пешеходов на своем пути. За ним по пятам следовала летающая колесница, запряженная пылающими пегасами. Звук пулеметной очереди разрезал воздух. Толпа продолжала вести себя так, как будто это было обычное произведение перформанс-искусства. — О, это просто глупо! — пробормотал Цезарь, вздыхая и поднимаясь. — Вперед, Джоджо, давай покончим с этим! — Подожди! — Джозеф протянул руку и схватил его, оттаскивая обратно за мусорный контейнер. — Мы голые! Цезарь смерил его бесстрастным взглядом. — Мы только что видели автопогоню с участием летающей колесницы и танка, и никому не было дела! Ты думаешь, небольшая нагота возмутит демонов? — Пораскинь мозгами, Большая птица! — сказал Джозеф, постукивая себя по лбу и указывая на толпу. — Все эти уроды на улице носят одежду, и я готов поспорить на пончик, что для этого есть причина! Цезарь обернулся, чтобы посмотреть на нескончаемый поток монстров, проходящих мимо переулка. Все они были одеты в какую-то диковинную, кричащую версию того, что когда-то могло быть одеждой. — Хорошо. Что нам делать? — Следуй за мной. *** Пара демонов шла по улице. Другие грешники и рожденные в Аду обходили их стороной. Тот, что побольше, был желтолицым, с тупым носом рептилии. Его узкий, похожий на хлыст хвост хлестал, когда он важно вышагивал по тротуару. На нем были рваные фиолетовые джинсы и зеленая майка, из карманов свисали цепочки, большие пальцы он держал в петлях для ремня, на его костяных руках были черные перчатки из кожи беса с надписями "HURT" и "MOAR" на костяшках. Рядом с ним стоял несколько более низкорослый и тощий демон, похожий на тролля, одетый в безупречно белые атласные брюки, бронированную футболку и светло-голубую куртку из кожи адской гончей, рукава которой были закатаны, обнажая его жилистые предплечья. Они не обращали внимания на светящиеся пурпурные виноградные лозы, протянувшиеся поперек тротуара, если вообще замечали их. Когда они проходили по переулку, их внимание привлек звук падающего мусорного бака. — Хм? — хмыкнул Амбал. — Кто это? — сказал Дрыщ. Высокий, мускулистый демон-баран вышел из-за мусорного контейнера, полностью голый, одной рукой прикрывая пах, а другую прижимая к щеке. На его лице застыло слезливое выражение смятения. — О, нееет~ — проворковал обнаженный демон, широко раскрыв голубые глаза. — Мы всего лишь пара голых новорожденных демонов! Я надеюсь, что никакие большие, подлые грешники не воспользуются нашей беспомощной наивностью и доверчивостью! Мы так напуганы и сбиты с толку~ Амбал взглянул на Дрыща, который озадаченно ткнул большим пальцем в обнаженного демона, выставляющего себя напоказ. — Это прикол или что? — сказал Амбал, подозрительно оглядываясь по сторонам. — Слабовато. — Хм? — сказал демон-баран, и его маска наивности моментально исчезла. — Да, это что, пранк? — спросил Дрыщ, оглядываясь через плечо, а затем взглянув на окна наверху. — Где камеры? — О, да твою ж– двигайся, Джоджо! — элегантно выглядящий птичий демон, что-то вроде коршуна, или ястреба, или какой-то другой некрупной хищной птицы, вышел из-за мусорного контейнера, на его лице была извиняющаяся улыбка. — Извините, джентльмены. Мой друг, должно быть, ударился головой, падая, хотя я не припоминаю, чтобы он с самого начала был слишком сообразительным... — Эй! — Мы здесь новички, и нам действительно не помешала бы ваша помощь с... — Ха! — фыркнул Амбал, направляясь в переулок. — Ни слова больше, красавчики! Мне нравятся тупые, с ними всегда веселее! — Ке-хе-хе! — захихикал Дрыщ, следуя за ним. — Давненько я не пробовал горячих итальянцев! Иди сюда, цыпочка! Двое грешников приблизились к обнаженным новорожденным, на их лицах были голодные ухмылки, обещавшие все мыслимые формы насилия. Двое новичков отступили за мусорный контейнер, прижавшись спинами к стене. — Хех! — сказал Амбал, разглядывая барана. — Отличные фланки, парниша! У тебя на костях полно мяса. Хорошо. Есть, в что вонзить зубы! — Ке-хе-хе! — зашипел Дрыщ, протягивая руку к птице. — Красивые перышки. Думаю, я нафарширую эту индейку, прежде чем ощипать! — Если вам все равно, джентльмены, я пас, — сказал баран, улыбнулся и выдохнул. — Хууууу~ — Хм? — ЛОБОВОЙ ОВЕРДРАЙВ! Баран бросился вперед головой, его твердый костистый череп соединился с челюстью ящероподобного существа со вспышкой потрескивающего света и желтой энергии. Амбал раздраженно хрюкнул и толкнул новорожденного демона обратно в кирпичную стену с такой силой, что та треснула. — Ха-ха-ха-ха! — Амбал рассмеялся, потирая маленькую отметину на подбородке. — Эту черепушку так просто не пробьешь! — О-о-о! — саркастически проворковал Дрыщ. — Новорожденные демоны думают, что могут сражаться с нами! Демон-баран ухмыльнулся, глядя на Амбала. — А следующее, что ты скажешь, будет: "тебе придется пробыть здесь еще пятьдесят лет, прежде чем ты сможешь сравниться со мной!" — Тебе придется пробыть здесь еще пятьдесят лет, прежде чем ты сможешь сравниться со мной! — сказал Амбал, прежде чем моргнуть, и тут его ухмылка исчезла. — Что?! Как ты сумееееее~ Что-то упало к его ногам с густым, жидким шлепком. Амбал и Дрыщ посмотрели вниз и увидели быстро растворяющиеся остатки нижней челюсти. Амбал протянул руку, нащупывая массу дымящейся мякоти, которая раньше была его нижней частью лица, и закричал через рваную дыру. По его телу расцвела желтая энергия, превращая все, к чему прикасался, в мерзкую смолистую жижу. Крики Амбала перешли в пронзительное бульканье, его ноги подогнулись под ним, он завалился назад и шлепнулся на землю, а его тело превратилось в маслянистую черную лужу. — Что за нах?! — закричал Дрыщ, и на него упала тень. Это был птицедемон, расправивший крылья и с растопыренными когтями устремившийся вниз. — СТОЙ! Когти погрузились в плоть у основания его черепа, мощный разряд светящейся, потрескивающей молнии пронзил его тело. Дрыщ запищал, превращаясь в лужу вонючих, пузырящихся выделений. Двое новорожденных стояли над своими поверженными врагами и, ухмыляясь, стукнулись кулаками. *** — Итак, — сказал Цезарь и присел на корточки, рассматривая брошенную одежду. — Хамон убивает демонов? — Нет, он просто разрушает темные энергии, которые составляют их тела, — сказал Джозеф, сморщив нос от запаха. — Фу! Пахнет так же отвратительно, как и в тот раз! — Что? — Цезарь резко встал. — С каких это пор ты сражаешься с демонами? — Произошла странная вещь, ну, технически она не произошла, — сказал Джозеф, поводив рукой. — Как-то так? Короче говоря, я и другие Крестоносцы Звездной Пыли были перенесены в другое измерение местом под названием Хранилище, чтобы справиться с нашествием демонов. Эти засранцы - ничтожества по сравнению с теми парнями! Цезарь на мгновение растерялся, прежде чем решил, что ему все равно, и снова уставился на пузырящиеся лужи. — Значит, они не мертвы? — Джотаро сказал, что единственное, что может убить душу, - это вещество под названием Серафимская Сталь, — сказал Джозеф, пожав плечами. — Я думаю, рано или поздно они регенерируют или еще что. Цезарь посмотрел вниз на оставшийся глаз, плавающий в слизи. Тот повернулся к нему, светясь ненавистью. — И когда они это сделают, они будут чертовски злы. — Тем больше причин не быть здесь, когда они снова соберутся! — сказал Джозеф, протягивая руку вниз. — Ну же, давай уже приоденемся! — Что?! Ты же не станешь всерьез ожидать, что я надену одежду, покрытую демоническими... — сказал Цезарь, когда Джозеф вытащил брюки из останков, маслянистая черная субстанция стекала с ткани, как с гуся вода. — О. — Да, я понял, что защита от пятен - это, как бы сказать, пункт номер один для любой одежды в Аду! — Джозеф влез в свои новые брюки и принялся ими любоваться. — Неплохо. Эй, здесь даже есть маленькая дырочка для моего хвоста! Цезарь вздохнул и покачал головой, вытаскивая свою одежду из лужи. С вопросами придется подождать. Одевшись, пара принялась рыться в карманах, выкладывая все свои потусторонние пожитки на крышку мусорного контейнера. — Ладно, посмотрим… — сказал Джозеф, осматривая каждый предмет. — У нас есть: два кошелька с наличными на сумму 560 душ, что, я полагаю, соответствует здешнему доллару. Несколько банковских карточек. Вероятно, я смогу заставить [Hermit Purple] немного поколдовать над банкоматами, но давай пока остановимся на наличных. Э-э, два смартфона, называемые, тьфу, "адскими телефонами", потому что, разумеется, так оно и есть. Складной нож. Две полные пачки сигарет. Рулон средних "колючих" презервативов, чтобы все знали, кто в доме хозяин. Фу. Фиджет-спиннер. И что-то похожее на лобковые волосы. — Чур, выкидной нож мой, — внезапно сказал Цезарь. — Пошел ты! — обиженно простонал Джозеф. — Я его хотел! — У тебя есть стенд, — сказал Цезарь, скрестив руки на груди. — Я беру нож. — Я... — Джозеф замолчал, на мгновение задумался и пожал плечами. — Да, справедливо. Цезарь убрал нож в карман и взял свой бумажник, запихну в него половину купюр и изучил остальное содержимое. — У этого тролля есть водительские права? — В аду есть МФЦ? — Джозеф усмехнулся и покачал головой. — В таком случае да. — Его зовут… Нильбог? — Цезарь усмехнулся. — Разве это не– — Боже МООООООООЙ, — с улыбкой протянул Джозеф. — Обожаю это тупое кино. (4) — Ты такой ребенок, — сказал Цезарь, ухмыльнувшись. — Давай посмотрим... Членский билет профсоюза миньонов. У миньонов есть союз? О, это интересно. Пропуск на комендантский час. — Комендантский час? — Джозеф склонил голову набок. — Написано: "Владельцу карты разрешено выходить после комендантского часа в следующих районах… бла-бла-бла... выпущено и одобрено главарем банды Корпиклаани." Джозеф тоже открыл свой бумажник. — Парня звали Каннибал Корпс. Неудачник. И да, все то же самое. Я предполагаю, что эти парни были приспешниками того чела "Корпи-канни"? А это означает, что люди, у которых нет пропуска, не могут находиться на его территории дольше определенного времени? Там есть что-нибудь о том, когда начинается комендантский час? Цезарь перевернул открытку и прочитал: — Комендантский час объявляется... "Когда, блядь, мне захочется, лол, лмао". Что ж, это обнадеживает. Как ты думаешь, каково будут наказание? — Щас узнаем, — сказал Джозеф, схватив свой адский телефон. — Я просто использую [Hermit Purple], чтобы обойти его пароли и – тьфу! Цезарь обернулся и увидел, как Джозеф сгорбился, нахмурив лоб. Телефон в его руке мерцал и переливался, виноградные лозы [Hermit Purple] то появлялись, то исчезали с экрана. — Джоджо? Джоджо, что случилось? — Тут это, [Hermit Purple]! — Джозеф хмыкнул, на лбу у него выступил пот. — Что-то не так! Он мне не подчиняется! Ага! Такое... такое чувство, что что-то происходит… как будто что-то… ААААА! Волна сверкающей бело-золотой энергии вырвалась из его лиан. Адский телефон поглотил свет, пластик и металл заскрипели, и устройство начало деформироваться, расширяться, меняться. Джозеф прислонился к мусорному контейнеру, тяжело дыша, как будто пробежал марафон. В его руке было очень знакомое устройство, светящееся алебастрово-белым светом, с золотой и платиновой отделкой вокруг экрана: Синай, гаджет из Рая. — Джозеф, — пропищало устройство раздражающе знакомым голосом. — Пожалуйста, разблокируй экран, Джозеф. — Что это за дерьмо? — пробормотал Цезарь, указывая на Синай. — С каких это пор твой стенд может это делать?! — Он не может… — проворчал Джозеф, потирая больное предплечье и выворачивая запястье. — Похоже, Небеса не полностью бросили нас в беде. Он постучал по экрану, и он засветился, проецируя голограмму того же херувима-оленя, из-за которого они попали в эту переделку: инграмма Дири, D33R13. — Привет, Джозеф! Мистер Цеппели! — Что?! — возмущенно воскликнул Цезарь. — Почему из всех инграмм именно ее?! — Привет, Ди-Ди, — сказал Джозеф, обнажив зубы в одновременно улыбке и оскале. — Так... приятно видеть знакомое лицо. Ди-Ди улыбнулась в ответ и кивнула. — Мне тоже! Ты выглядишь по-другому, Джозеф. — Правда что ли? Не заметил. — Действительно. Очень лихо, — Ди-Ди повернулась к Цезарю. — И мистер Цеппели! Мы не были официально представлены, я D33R13, но вы можете называть меня Ди-Ди. — У меня для тебя есть целая куча более подходящих имен, — усмехнулся Цезарь. — Мало того, что я был проклят, мутировал в монстра, но теперь я должен провести остаток своей загробной жизни с копией души и лица самодовольной девки, которая прокляла меня! Неужели в Раю из кожи вон лезут, чтобы достать меня?! — Вряд ли! — ответила Ди-Ди, казалось, не обращая внимания на его возмущение. — Как бы то ни было, я приношу извинения от имени моей линии инграмм за поведение нашей прародительницы. Мы были скопированы с ее образца давным-давно, и за это время у нее появились некоторые, э-э, "причуды". Уверяю вас, помощь вам и Джозефу в вашей миссии будет моим главным приоритетом. Я также приношу извинения за любой дискомфорт, вызванный моим появлением здесь. Отправка даже чего-то столь простого, как я, незамеченным - процесс, которому не хватает, э-э, точности. Джозеф и Цезарь обменялись взглядами, после чего Джозеф снова повернулся к Синаю. — Помочь нам? Как? — Я рада, что ты спросил! — сказала она, и ее лицо исчезло, сменившись голограммой огромного, загадочного на вид тома. — Архангелы предоставили мне самое последнее издание "Legibus Ab Inferno", официального свода законов Адского плана. С его помощью я могу помочь вам двоим разобраться в темной, заумной и часто противоречивой природе законов и культуры Ада. — В Аду есть законы? — недоверчиво переспросил Цезарь. — Разве это не сводит на нет всю его суть? — Как они вообще соблюдаются? — спросил Джозеф. — Произвольно и без оглядки на справедливость, — любезно ответила Ди-Ди. — Честно говоря, главный смысл всего этого в том, чтобы раздражать анархистов, но также оказывать всевозможную поддержку самым могущественным, безжалостным и беспощадным из грешников и других демонов. Адом управляют сильные, а власть - это самоцель. Достижение и поддержание власти - это единственные добродетели, к которым относятся с каким-либо постоянством. Будь то с помощью денег, принуждения или вульгарных зрелищ насилия, здесь процветают только сильные. — А слабые выживают, — проворчал Джозеф. — Если это вообще возможно, — серьезно сказала Ди-Ди, прежде чем снова перейти на бодрый тон. — Итак, имея все это в виду, я буду вашим первоначальным гидом по навигации в Аду. Есть вопросы? — Да, у меня есть один… — сказал Джозеф, указывая на себя. — Почему я гребаный снежный баран?! — Да! — воскликнул Цезарь. — И почему я птица?! — Ах, это! — хихикнула Ди-Ди, отмахиваясь от них голографическим копытом. — Ну, я боюсь, что Власти отказались сообщить подробности, кроме того, что на это "Божья воля". Джозеф закатил глаза. — Ну конечно, ебать... — Однако я понимаю, что ваши нынешние формы не обязательно являются теми, которые проявились бы у вас, если бы вы были прокляты обычным способом. Нет, это результат ограниченной эссенции Рая, которую Архангелы позволили вам сохранить, — сказала она, предоставив серию графиков и диаграмм вместе с анатомическими схемами их тел, слишком быстро, чтобы их можно было прочитать, прежде чем она их отключила. — Долгосрочные последствия этого вмешательства еще предстоит увидеть. Но я бы не стала беспокоиться об этом прямо сейчас. Вы двое отлично подходите друг другу! Цезарь всплеснул руками и потопал прочь, бормоча себе под нос итальянские ругательства. Джозеф некоторое время изучал инграмму, после чего спросил ее: — Как там Сьюзи? Ты знаешь? — Она... в хороших руках, Джозеф, — Улыбка Ди-Ди померкла, ее уши опустились. — Я знаю, как все это выглядит, но ты должен понимать, что у Архангелов были свои причины сделать то, что они сделали. — Да, я знаю, — кисло сказал он. — Нужно забрать Труп, и нет лучшего способа мотивировать курьера, чем использовать его семью в качестве заложника! — Нет, Джозеф! — воскликнула Ди-Ди и огляделась по сторонам, словно проверяя, не подслушивает ли кто-нибудь. — ...Ты был прав. Небеса не такие, какими они должны быть. Давным-давно случилось нечто ужасное, и Рай был потерян. Архангелы знают это, но они ничего не могут сделать, кроме как поддерживать то, что осталось, в как можно лучшем состоянии. Мы надеемся, что твой суд и твое публичное осуждение, исправят ту порчу, укоренившуюся в духе нашего народа. Ты должен верить, Джозеф! Верить в то, что все, что произойдет, должно по какой-то причине произойти, и что эта причина хороша. Не падай духом, Джозеф! Многие рассчитывают на тебя и твоего друга! Джоджо вздохнул и покачал головой. — Да. Хорошо. Цезарь! Иди сюда! Цезарь подошел, скрестив руки на груди, с глубоким хмурым выражением на лице. — Что. — Ты хочешь знать, что происходит? — Джозеф указал на голографического херувима-оленя. — Скажи ему, Ди-Ди. — Вы с Джозефом были избраны для выполнения миссии не только от имени Рая, но и всего Мироздания. Принимая во внимание ваши навыки и способности, в Раю сочли, что вы оба идеально подходите для поиска Высшей Святой Реликвии, Сосуда Троицы, земных останков Сына, Иисуса Христа из Назарета. Цезарь стоял молча, широко раскрыв глаза и разинув клюв. Долгая, тягостная тишина наполнила воздух, заглушив даже адский гул за его пределами. Цезарь пробормотал что-то, что могло быть молитвой, прежде чем перекреститься, отчего тот загорелся и стал тлеть. — Боже! Figlio de puttana! — О, еще кое-что… с этого момента вам лучше избегать благословения самих себя, — сказала Ди-Ди. — Это сжигает демонов. — Спасибо, жестянка! — рявкнул Цезарь, поворачиваясь к Джозефу. — Джозеф! Ты знал об этом!? Как долго?! — Майки утащил меня, когда процесс пошел в мою пользу, и все рассказал, — сказал Джозеф, вздыхая и потирая шею. — Я не хотел втягивать тебя во все это… Извини. Цезарь мгновение изучал его, выражение его лица смягчилось, прежде чем расплыться в легкой улыбке и покачать головой. — Нет, Джоджо. Я сделал это самостоятельно… но я сделал это, стоя рядом с тобой, как твой друг, — Цезарь выпрямился, приложив руку к сердцу, в его глазах горели огонь и жизнь. — Джозеф Джостар! Я клянусь своей честью и честью моей семьи, что я, Цезарь Антонио Цеппели, помогу тебе в этой важнейшей миссии! Чего бы это ни стоило! Независимо от риска! Я увижу тебя снова в объятиях твоей прекрасной жены, и я обрушу праведный гнев на всех, кто встанет у нас на пути! Джозеф усмехнулся и покачал головой. — Ты всегда был королем драмы... но ты мой король драмы! Для меня большая честь, что ты на моей стороне, приятель! Джозеф протянул руку, которую Цезарь взял с громким хлопком. Их ладони сжались, когда они встретились взглядами, воздух между ними наэлектризовался. Джозеф, ухмыляясь, повернулся к Ди-Ди. — Ладно, Ди-Ди! Куда сначала? — В МФЦ, — взволнованно сказала Ди-Ди. — Если мы хотим свести к минимуму количество неприятностей, в которые вы можете попасть, вы должны зарегистрироваться в этом округе, поскольку незарегистрированные грешники могут быть порабощены даже бесами. Я понимаю, что необходимая документация должна быть надежной и тщательной! Как волнующе! Джозеф и Цезарь громко выдохнули. На их лицах ясно читались отчаяние и отвращение. — Я уже ненавижу это место, — проворчал Джозеф.