Overdrive

В офисе МФЦ было полно народу. Не было ни единого свободного уголка. Технически, как быстро заметила Ди-Ди, это место называлось Бюро Регистрации Демонов Гордыни; Основанное Люцифером, Нашим Королем и Владыкой. Но аббревиатура БРДГ; ОЛНКВ была слишком громоздкой и неудобной. Все называли это место просто МФЦ, и, черт возьми, оно заслужило такое сравнение. Им пришлось отстоять длинную очередь, чтобы подписать один лист бумаги, затем еще более длинную очередь, чтобы подписать другой лист бумаги, потом еще одну длиннющую очередь, чтобы подписать третий лист бумаги, и все это только для того, чтобы листы передали между кабинками, скрепили вместе, а затем сожгли в магическом огне прямо перед подписывающим. После этого они сделали фотографии, сняли отпечатки пальцев или их эквивалент, заполнили анкеты – причем с самыми бессмысленными и сбивающими с толку вопросами, какие только можно вообразить, – которые затем также сожгли! И вот их адские имена были, наконец, зарегистрированы. Им выдали талон с серией случайных чисел и символов и проинструктировали ждать, пока их вызовут. *** Джозеф вертел в руках свой талон, пытаясь разобрать непонятный почерк. Буквы были похожи на какую-то древнюю письменность из Шумерии, имеющую некоторое сходство с клинописью, но в то же время другую. Цифры представляли собой стандартные индо-арабские символы, но некоторые были перевернуты или испещрены черточками и линиями. Часть его задавалась вопросом, есть ли в таких деталях какой-то скрытый смысл, но другая часть его рассматривала возможность того, что каждый неясный аспект этого места был всего лишь издевательством, бессмысленным абсурдом, навязанным злобным тираном. А может, верно и то, и другое? Он посмотрел на Цезаря, который терпеливо ждал, пока Ди-Ди загрузит себя на его адский телефон, чтобы превратить его в еще одно Небесное устройство. От этой перспективы птичий демон явно не был в восторге, судя по кислому лицу, но, тем не менее, он признавал ее практичность. Интересно, что ни один из демонов, казалось, не мог видеть Синай или проецируемые им голограммы, а Ди-Ди заверила их, что благодаря ее чарам, они увидят всего лишь еще один адский телефон. Тем не менее, Джозеф на всякий случай остерегался использовать эту штуку на публике. Джозеф оглядел других демонов. Некоторые демоны были новенькими, как и они сами, одетыми в газеты и найденные тряпки. Некоторые уже выглядели подавленными, сломленными как физически, так и морально. Учитывая, что это место, казалось, было создано для того, чтобы преследовать своих обитателей прямо с порога, Джозеф не сомневался, что многие из этих несчастных Душ уже были схвачены более могущественными демонами или местными бандами. Некоторые из них замечали его взгляд и отворачивались, в то время как другие встречали его рычанием. Он посмотрел на стену, где в витиеватых рамах висели изображения Люцифера и других чудовищных демонов, предположительно Семи смертных грехов. Под ними, в гораздо более простой рамке, была фотография розового демона-кота в красивом костюме, сидящего в удобном кресле напротив какого-то другого демона, который был вырезан из фотографии. Джозеф почувствовал, как по спине пробежали мурашки, поднялся на ноги и прошелся по комнате ожидания. Он осмотрел фотографию; демон-кот, который больше походил на пантеру, был хорошо сложен, обладал стройным атлетическим телосложением. Его мех был светло-пастельно-розовым, на макушке виднелась ухоженная копна золотисто-русых волос и двое треугольных ушей. На нем был простой, но стильный фиолетовый костюм от Валентино, чистый и тщательно выглаженный, с шелковым галстуком с рисунками, завязанным безупречным узлом. На его лице было безмятежно-уверенное выражение, классическое кошачье сочетание отчужденности, уверенности в себе, настороженности и хищничества. ...Он... он знал этого человека. — Мистер Клин, — сказал демон, сидевший в соседнем кресле, странное существо, похожее на тряпичную куклу. — Простите? — На фотографии, — с ухмылкой сказал демон. — Мистер Клин. Лучший наемный убийца ада. Фотография взята из его интервью с Кэти Киллджой. Ха! Никогда раньше не видел, чтобы эта кривая сучка выглядела такой испуганной! — Наемный убийца? — Джозеф моргнул и снова повернулся к картине. — У вас здесь за это вешают фотографии в рамочку? — Ну, ходят слухи, что он зарегистрировался в этом самом МФЦ, — ответила тряпичная кукла. — Ну, то есть в том, который был здесь раньше. Даже крупица влияния имеет значение, понимаешь? — Раньше? — До того, как он взорвал эту клоаку своей причудливой силой! — сказал демон-тряпичная кукла, уныло оглядев помещение. — Ты думаешь как все. Какой же он Чад! Неспроста здесь висит его картина. Однако, легенда гласит, что он прошел через всю бумажную волокиту, кроткий, как ягненок. Потом ему попытались дать его адское имя, мистер Клин, и вписать в его права. Его босс в то время был самым большим злодеем в округе, поэтому он подергал за кое-какие ниточки, чтобы закрепить за ним это имя. Очевидно, Клин думал, что это будет просто прозвище, и хотел сохранить свое человеческое имя - наглый ублюдок. Ему сказали, что он расторг свой завет с Богом, когда навлек на себя проклятие, и его человеческое имя стало запретным. Поэтому он испарил персонал, других клиентов и стер с лица земли все гребаное здание вплоть до фундамента. Затем он пошел к тем, кто жил дальше по улице, и "убедил" их, черт возьми, использовать его человеческое имя! Гребаная легенда. Джозеф сглотнул, ощущение покалывания в позвоночнике становилось только хуже. — Какое было его человеческое имя? — Йошикаге Кира, — сказала тряпичная кукла, пожав плечами. — Забавно, но он не похож на узкоглазого. Но с другой стороны, и я не тяну на черного, не так ли? В любом случае, подобное дерьмо здесь не имеет большого значения, теперь мы все - ебаные монстры. — Йошикаге Кира? — Джозеф снова повернулся к картине, и его глаза расширились. — Да. Видишь ли, долгое время никто не знал, что Кира был Клином, а Клин - Кирой. Он был легендой, бугименом. Он мог заставить даже самых злых Повелителей исчезнуть в облаке дыма! Долгое время никто не подходил к его боссу, если только не хотел "пуф" и исчезнуть. — Его боссу? Демон-тряпичная кукла выглядел так, словно ляпнул лишнего. Он огляделся по сторонам, прежде чем наклониться и прошептать: — ХОЛИ ДАЙВЕР. Реально плохой чувак. Когда-то давно держал в страхе весь Пентаграмм. Одни говорят, что он умер во время Чистки 16-го года, другие говорят, что Клин стер его в 20-м, когда он напал на тот дурацкий отель. — Отель? — Джозеф отвернулся от картины, присел рядом с ним и прошептал. — Ты имеешь в виду ту, э-э, реабилитационную клинику? — Ага, ее самую. Счастливый отель, хотя многие из нас называют его отелем Хазбин. — Почему? — Некоторые говорят, что это потому, что там тусуются ничтожества, лохи и конченые бездельники, — сказала тряпичная кукла, прежде чем мрачно ухмыльнуться. — Но в последнее время это потому, что у заведения репутация, скажем так, делающего ублюдков "бывшими". Делающего их "хазбином", сечешь? (5) Куча демонов, которые направились туда, попали в ловушку, прикинь? Четверо помощников ХОЛИ ДАЙВЕРА, сам ХОЛИ ДАЙВЕР, мистер Клин. Все исчезли после регистрации, — он остановился и огляделся, убеждаясь, что никто не подслушивает, его шепот стал еще более глубоким, заговорщическим, как будто он говорил ересь. — Ты новичок, так что я окажу тебе услугу и скажу вот что. Ты слышал это не от меня, и тебе, черт возьми, лучше не поднимать эту тему в непринужденной беседе, ты меня понял? Джозеф кивнул. — Все ясно. — Ладно, итак, еще вот что: Октавия Гоэтия поселилась там на некоторое время. Она дочь великого принца Столаса из Арс Гоэтии, члена королевской семьи демонов, настоящей большой шишки. Вскоре после этого ей отрубил голову ее дядя, главный миротворец Люцифера, великий герцог Саллос, который сам погиб в тот же день. Затем 72 главных Повелителя Гордыни были стерты с лица земли, что вызвало Пятую Великую войну за территорию, самую масштабную за последние тысячелетия. Все после посещения отеля. Совпадение? Не думаю! Так что да, это заведение обещает вытащить ублюдков из Ада? Я верю в это. Но я и близко не подойду к этому дому смерти. И когда главный киллер Ада, десятки самых могущественных повелителей Ада, принцесса демонов и герцог "Я могу заставить весь Ад вести себя хорошо" оказываются мертвыми, и все это связано с тем заведением, ясен хуй, никто другой также этого не сделает! Итак, вот тебе бесплатный совет, новичок: ты думаешь, Ад - это плохо? По крайней мере, ты не умер. Держитесь подальше от Счастливого Отеля. А теперь отвали, я в очереди за продлением лицензии. Джозеф молча кивнул, встал со стула и направился обратно к своему месту. Он остановился и снова повернулся к картине, изучая лицо демона. Йошикаге Кира, 33 года, не женат, скромный работник универмага Kame Yu и серийный убийца-парафилик. По общему мнению, безжалостный, жалкий садист, не считающийся с человеческой жизнью. Он попал в Ад, где продолжал свои дела. Он резал и убивал по приказу своего чудовищного босса, одно упоминание которого наполняло Джозефа безымянным, но знакомым страхом. Но этот самый убийца, это чудовище в человеческой шкуре, отправился в Счастливый отель? К Чарли? Демон на этой картине, как он теперь мог видеть, имел несомненное сходство с бессердечным убийцей. Но… Его глаза. У демона на фотографии в рамке не было глаз убийцы. Они были холодными, отчужденными, но иными. Отличающимися от видений, которыми его бомбардировал [Hermit Purple], неисправный и почти бесполезный в то время из-за его наступающего маразма. Его одолевали видения, воспоминания о том зле, искажавшем родной город его сына. На фотографии, небрежно сидящий в этом кресле, был не тот человек, которого его семья и друзья встретили много лет назад. Не тот монстр, которого они остановили. - "Все ожидания были напрасны, но она действительно добилась прогресса", - сказал Джотаро в Гвуре, казалось, целую вечность назад. - "Она превратила едва ли не самого худшего сукиного сына во что-то, напоминающее человеческое существо". Джозеф оторвался от картины. — Я знаю, куда мы должны пойти после того, как покончим со всем этим дерьмом... *** — Следующий! Прозвенел звонок, и на бегущей ленте появился номер Цезаря. Он с облегчением вздохнул. Наконец-то! Может быть, после того, когда со всем этим будет наконец покончено, они действительно смогут что-то сделать! Он направился к столу, за которым сидела совершенно незаинтересованная женщина-бес средних лет. В уголке ее плотно сжатых губ тлела сигарета. Она пододвинула к нему небольшую стопку бумаг, и он старательно заполнил их. Любимый вкус мороженого, мнение о состоянии Союза в 1943 году – он ответил "я итальянец" и оставил все как есть – и все больше и больше бессмысленных вопросов, отнимающих время, за каждым из которых следовало поставить подпись. Он вернул пачку обратно и беспомощно наблюдал, как она засовывает ее в мусоросжигательную печь, и зеленое адское пламя уничтожает ее. Он выжидающе улыбнулся ей, как всегда обаятельно, но только для того, чтобы она выпустила струю дыма ему в лицо. — Не улыбайся, - прохрипела она. — Встань вон там. Цезарь что-то проворчал и встал перед флэш-экраном. — Смотри в точку. Камера зажужжала, последовал щелчок и вспышка. Бес застучала по клавиатуре, что-то недовольно ворча, пока сопоставляла данные. — Хорошо. Топай за шляпой. — Шляпой? Она ткнула большим пальцем в кабинку позади своего стола, прежде чем крикнуть: — Следующий! Цезарь направился к другой кабинке, оглядываясь через плечо, когда Джозеф подошел к ворчливой бесихе. Он остановился, увидев Грешника, злобно ухмыляющегося ему из-за грязного плексигласового барьера. С тех пор как Цезарь прибыл сюда, он сделал несколько заметок касательно состава населения Ада. Здесь, внизу, были две категории существ: причудливые, антропоморфные монстры, среди которых не было двух одинаковых, и те, кто казался представителями определенного вида, причем каждый его член имел в целом схожие черты. Подключившись к его адскому телефону, Ди-Ди, совершенно не церемонясь, объяснила, что первые были грешниками, проклятыми смертными душами, такими же, как Джозеф и он сам, а их физические формы являются смутным отражением их личностей. Последние были рожденными в Аду, совокупностью видов, обитающих в Адских Кругах, которые образовывали своего рода низший класс. Рожденные в Аду, по-видимому, хотя и были чрезвычайно долгоживущими и жизнестойкими, не были бессмертны, как грешники, которых, как он понимал, можно было убить только ангельским оружием. Грешники также могли значительно увеличить свои силы и способности с помощью дуэлей и сделок, известных как Договор, которые позволяли им поглощать сущность другого демона или подчинять его своей воле, соответственно. Естественно, огромная популяция бессмертных, наделенных властью ублюдков часто делала жизнь обездоленных рас Ада невыносимой. Цезарь изучал Грешника, стоявшего за кабинкой. Он был причудливым существом, похожим на многоножку, с дюжиной рук и, вероятно, дюжиной ног, с широкой плоской головой, большую часть которой занимала злобная клыкастая улыбка, в уголках которой были два острых жвала. Он был довольно высоким, возможно, такого же роста, как сам Цезарь, но у него на голове были огромные антенны, которые доставали до потолка, загибались назад и почти касались пола, а между ними торчал котелок. Он был одет во что-то вроде трех жилетов, сшитых вместе, и грязную рубашку с закатанными рукавами. — Э-э… — сказал Цезарь. — Здравствуйте? — Привет, птенчик, — промурлыкал демон-многоножка. — Тебе понравилось летать? — Нет. — Ха! Честно. Мне нравится, — сказал он, подмигнув ему так, что тот почувствовал себя оскверненным. — Что ж, это последний шаг. Чтобы окончательно расторгнуть соглашение с облачным стариком, тебе нужно будет выбрать адское имя. Этим именем ты будешь пользоваться здесь, внизу, целую вечность! — А я не могу просто использовать свое человеческое имя? — спросил Цезарь, скорчив гримасу. — О, ну, ты можешь… — сказал клерк, пожав плечами одной парой рук и жестикулируя другой. — Но тебе придется заполнить еще больше документов. Кроме того, здесь это считается, э-э... сука, как бы это сказать... — Вульгарным? — Именно! — он улыбнулся, щелкнул пальцами в сторону Цезаря и подмигнул. - Это как бы слишком нагло. Кстати, откуда взялось слово "вульгарный"? Цезарь скрестил руки на груди, закатив глаза. — Это от латинского "народ". — Серьезно? Тогда почему оно значит– — Потому что богачи презирают народ, — Цезарь наклонился вперед, положив руку на стол. — Давай ближе к делу? Зачем мне шляпа? — О, точно! — его нижняя пара рук опустилась под стол. — Просто сунь руку в шляпу, достань билет и вставь его в сканер. Затем ты получишь свое имя и карточку. — Че. — Таковы правила, извини, — сказал он, его улыбка и плотоядные желтые глаза не выдавали ни намека на сочувствие. — Но, знаешь, если бы ты хотел сохранить свое имя и избежать всей этой дополнительной бумажной волокиты, я уверен, что такой красавчик, как ты, мог бы… заплатить мне особой платой? — У меня нет денег. — Я знаю~ Цезарь мгновение пристально смотрел на щебечущее существо, прежде чем вздохнуть. — Тогда давай мне шляпу. Демон-многоножка пожал плечами и вытащил что-то из-под стола, передал его по своему длинному "туловищу" своими многочисленными руками, положил на стол и протолкнул под окошко в плексигласовом щите. Глаза Цезаря расширились, рот приоткрылся. Этого не может быть! На рабочем столе лежала черная шляпа, наполовину заполненная маленькими бумажными билетами, с узкими полями и черной лентой. Ее высокая тулья была украшена черно-белым шахматным рисунком. Он протянул руку и выхватил шляпу из рук клерка. — Эй! Тебе нельзя– Цезарь осмотрел шелковую ленту и ахнул, увидев вышитые инициалы "У.А. Цеппели", сделанные рукой его деда. — Где ты это взял?! — Что? — ошеломленно переспросил клерк. — Шляпу? Я не знаю, она всегда была здесь, чувак... — Джоджо! — крикнул Цезарь, повернувшись к своему растерянному, несколько смущенному другу. — Это шляпа моего дедушки, Джоджо! — Что? — спросил Джозеф, оглядываясь по сторонам. Все взгляды в заведении теперь были устремлены на них, за исключением одного пузатого охранника, который смотрел порно на своем телефоне. — Ладно? Цезарь, я думаю, тебе стоит... — Как она сюда попала? Именно сюда!? — воскликнул Цезарь, и его взгляд стал пристальным, застывшим и жестким. — Должно быть, это судьба… Мне предназначено быть здесь... — Цезарь… — сказал Джозеф тихим голосом. — Ты устраиваешь сцену… кроме того, я вроде как поддерживаю связь, вот здесь. — Хорошо! — объявил Цезарь. — Разве ты не понимаешь, Джоджо? Мы в Аду! Где сильные процветают, а слабые погибают! Нам больше не нужно притворяться хорошими и добродетельными людьми! Мы не можем это делать, если хотим добиться успеха! Здесь, внизу, успех определяется смелостью и стилем! Если мне суждено разорвать свой завет с Богом, я сделаю это по-своему! Как настоящий Цеппели! — он выдохнул и издал пронзительный вой, когда Хамон затрещал по его телу. Он опустил коготь на плексиглас, разбив его вдребезги. Он протянул руку, схватил потрясенного демона-многоножку за шиворот и, рыча, перетащил через рабочий стол. — Как тебе такая плата?! Он натянул шляпу на голову, и маленькие бумажные билетики разлетелись в воздухе, как конфетти. Демон-сокол опустил шляпу своего дедушки между антеннами клерка, и золотые ленты хрустящего хамона хлынули демону на голову. Длиннотелое насекомое завизжало, извиваясь, как раненая змея, когда энергия потекла по его телу, его отвратительное тело стало черным и маслянистым, растаяло и растеклось по полу вонючей лужей. Цезарь стряхнул жидкость со шляпы и надел ее на голову, стоя среди развевающихся билетов. Его рука метнулась вперед, он схватил один из них когтями и поднял высоко над головой, прежде чем положить на сканер. — По законам Ада, отныне я буду известен как… — сканер зажужжал, и аппарат выдал ему маленькую пластиковую карточку. Цезарь взял ее, прочитал, ухмыльнулся и показал всем. — Кашмир! На дисплее над кабинкой появилось имя "Кашмир", и на бегущей ленте мерцающими разноцветными буквами тоже было написано "Кашмир". В воздухе повисла ошеломленная тишина, нарушенная только тогда, когда ворчливая бесиха за столом начал хлопать в ладоши. Остальные собравшиеся демоны присоединились к ней, смеясь и подбадривая, охранник свистел и улюлюкал. Кашмир ухмыльнулся и поправил свою кожаную куртку, приподняв шляпу перед клерком-бесом, прежде чем направиться к выходу. — Какой мужчина~ — прохрипела та, ее прежде мрачный взгляд теперь сменился мечтательной улыбкой. Джозеф, нахмурившись, переводил взгляд с одного на другого. — О, да? Что ж, зацените это! Он схватил из воздуха один из последних падающих билетов и положил его на сканер. — Запомните это имя, и запомните хорошенько! Меня будут звать... Сканер зажужжал, и аппарат выдал маленькую пластиковую карточку. Экран над кабинкой засветился, и на дисплее появилось имя "Лидо". Оно поползло по бегущей ленте без всякого колорита. Из рядов собравшихся демонов вырвались сдавленные смешки. — Да ну нахуй, — проворчал Джозеф, грубо запихнув карточку обратно в аппарат. [Hermit Purple] вспыхнул и залез в механизм, экран на мгновение замерцал, прежде чем показать "Джоджо". Он вытащил карточку, на которой имя "Джоджо" было грубо наложено поверх предыдущего имени, и протянул ее клерку-бесу. — Меня зовут Джоджо. — Это Джоджо! — он показал карточку толпе демонов. — Видите? Джоджо! Бегущая строка, мерцающая и дергающаяся, гласила: "Это Джоджо". — Блядь… — проворчал Джоджо, выбегая из МФЦ вслед за своим другом. На мгновение в воздухе повисла пауза, прежде чем клерк-бес наклонилась к микрофону: — Нужен уборщик в шляпной кабинке. Следующий! Выйдя на улицу, Джоджо подошел к особенно самодовольно выглядевшему Кашмиру. — Ну? — Это Джоджо, — сказал Джоджо, подняв карточку к его лицу. — Выпендрежник. Кашмир протянул руку и схватил Джозефа за плечо. — Притворись, что обнимаешь меня по-братски. Джоджо остановился, сбитый с толку. — Что? — Позволь мне обнять тебя за плечо, а ты обними меня, — сказал он, его глаза были измученными, полными боли. — Я вот-вот упаду в обморок и не хочу, чтобы кто-нибудь это видел. Джоджо подлетел и положил руку на плечи демона-птицы, ловко удерживая его, когда у того почти подкосились ноги. — Хо-хо-хо! Отличное шоу, Кашмир! Ты им показал! Ха-ха-ха! (Цезарь, что с тобой?!) — О, это было замечательное представление, Джоджо! — ответил он, когда они пошли по улице прочь, его голос все еще был впечатляюще сильным, несмотря на дрожь, сотрясавшую его тело. — (Я не знаю. Я просто внезапно почувствовал, что… я как будто весь горю! Словно я полон электрической кислоты!) — Интересно… — пробормотал Джоджо, оглядываясь по сторонам, убедился, что они достаточно далеко от МФЦ, прежде чем нырнуть в переулок. — Ладно, отдыхай, приятель! Кашмир судорожно вздохнул и привалился к стене, опускаясь все ниже, пока не сел на землю. — Боже... как больно! — О боже! — произнес голос из кармана Джоджо. Джоджо сунул руку внутрь и вытащил Синай. Ди-Ди выскочила наружу, глядя поверх лежащего демона. — О боже, о боже! Я боялась, что это может случиться! — Что может случиться? — застонал Кашмир, уставившись на голограмму Херувима. — Что со мной? — Хамон, — сказал Джоджо, нахмурившись. — Мы теперь демоны, помнишь? Наши тела скреплены демонической сущностью, которую Хамон разрушает, не так ли, Ди-Ди? — Верно, Джозеф, — сказала инграмма, поворачиваясь обратно к Кашмиру. — Ваши физические формы состоят из нечестивой материи и энергий. Лишь небольшое количество Небесной эссенции, пронизывающей ваши тела, должно быть, придает вам сопротивляемости Хамону. Иначе ты бы сейчас превратился в лужу! — Все лучше, чем вот так... — прошипел Кашмир, схватившись за грудь. — Мои легкие в огне! — Самое худшее скоро пройдет, — сказала Ди-Ди. — Это не было непредвиденным обстоятельством, но у нас не было возможности определить, как отреагируют ваши тела. Была надежда, что у вас двоих будет полный иммунитет, но... — Теперь, когда ты упомянул об этом, я действительно почувствовал легкое покалывание, когда мы расправились с теми двумя головорезами… — сказал Джоджо, потирая лоб. — Похоже на парестезию, но я подумал, что это просто особенность нашего организма. — В точку, Джозеф. Однако заряды, которые вы двое использовали тогда, были довольно небольшими. Демонстрация Цезаря была значительной мощности, — сказала она, задумчиво подперев голографическим копытом подбородок. — Казалось бы, вы оба можете выдержать гораздо больше, чем обычный демон, но ваши тела пострадают, если в вашем организме останется слишком много остаточного Хамона. — Я заметил, — проворчал Кашмир, неуверенно поднимаясь на ноги. — Итак, нас отправили в Ад с телами, которые развалятся на части, если мы воспользуемся нашим единственным преимуществом перед настоящими монстрами, с которыми мы, вероятно, столкнемся. Отлично. — Как ты себя чувствуешь, приятель? — Джоджо бросился вперед, ведь Кашмир выглядел так, словно вот-вот упадет, но тот просто отмахнулся. — Лучше. Как и сказала инграмма, худшее позади. У меня все руки и ноги покалывает, как после сна. — Это называется парестезия, птичьи мозги, — с ухмылкой сказал Джоджо. Кашмир хмуро посмотрел на него, но в его глазах читалось веселье. — Почему бы тебе не подавиться своими паретезскими шарами, рогатый? — Какими еще шарами, игрушечный Кен? — усмехнулся Джоджо. — Перестань думать о моем змее, баранина! – Ну, может, тебе стоит... — начал говорить Джоджо, но Кашмир согнулся пополам, прикрыл рот рукой и прерывисто закашлялся. Он отдернул руку, на ладони выступила легкая капелька крови. — Оу! Цезарь! — Фу... — проворчал Кашмир, вытирая руку о штаны. — Я в порядке. Мои легкие все еще болят, но ведь именно оттуда берется Хамон. Да и потом, они уже чувствуют себя лучше, чем раньше. Кроме того, я исполнил это представление не смеха ради. Теперь меня зовут Кашмир, Джоджо. — Что? Правда? — спросил Джоджо, склонив голову набок. — А как же все эти ваши "гордые семейные традиции"? — Гордость нужно заслужить, иначе это грех… — пробормотал Кашмир, направляясь к выходу из переулка все еще нетвердой походкой. — А теперь, пошли. Вперед. — Эй! — воскликнул Джоджо, следуя за ним. — Цезарь! — Кашмир! — рявкнул Кашмир, поворачиваясь к Джоджо. — Лучше побеспокойся о делах поважнее! Например, где мы собираемся остановиться? Комендантский час может наступить буквально в любое время, так что нам лучше найти себе мотель или что-нибудь в этом роде. — Мотель? Господи, Кашмир, по крайней мере, своди меня на свидание, — начал говорить Джоджо, но вспомнил и щелкнул пальцами. — Сука, точно! Я знаю куда мы отправимся! Кашмир склонил голову набок. — Что ты имеешь в виду? Джоджо положил руку ему на плечо, его глаза заблестели. — Я знаю безопасное место, где мы можем бесплатно остановиться (вероятно)! — Где? — Это не мотель, — самодовольно улыбнулся он. — Отель. *** В такси воняло. Воняло сигаретами, пролитым пивом и плесенью. Оно дребезжало и подрагивало на дороге, издавая при этом звук, похожий на звон банки с монетками. Джозеф вздрогнул, когда нечто, похожее на антропоморфную собаку, перевалилось через капот, подброшенное в воздух модифицированным кенгурятником. Он выглянул в окно, наблюдая, как существо поднялось на ноги, отряхнулось и тут же было сбито грузовиком. Он повернулся в сторону, решив посмотреть в окно на проносящийся мимо Ад. Движение на дорогах было одновременно и плохим, и лучше, чем он ожидал. Временами они проводили бесконечные отрезки времени в тупиковых пробках, в то время как в других случаях мчались со скоростью, которая, по ощущениям, не превышала скорости транспортных средств. В целом, поездка на этом такси была лучше, чем по Лос-Анджелесу. Там было так чертовски тяжело, что Джоджо задумался, не была ли Калифорния чем-то вроде Адского филиала. Такси с визгом остановилось, почти впечатав их лица в спинки сидений. — Все, приперлись. — Где он? — спросил Кашмир, глядя в окно. — А как вообще выглядит этот отель? — Ты поймешь, когда увидишь, — проворчал таксист. — Но мы не приближаемся слишком близко. Вы пойдете пешком. Кашмир бросил на Джоджо кислый взгляд. — Во что ты нас втянул? — Какой у нас тариф? — спросил Джоджо, игнорируя его. — 450$ — Почти вся наша наличность… — проворчал Кашмир. Джоджо отсчитал купюры и, отдав их, вышел из машины. Кашмир последовал за ним. Такси, не теряя времени, завизжало колесами, разворачиваясь, и исчезло в облаке пыли. — Кому-то нужно в туалет, — сказал Джоджо, направляясь по тротуару. Кашмир последовал за ним, оглядываясь по сторонам. Место было... пустынным. Везде, где они побывали, было ужасно людно, грязно и завалено мусором, всюду было бесконечное море монстров и демонов причудливых форм. По сравнению с этим заброшенные здания и пустые тротуары, отсутствие грязи, простой запах смога и раскаленного бетона и асфальта… Это было жутковато. Нагоняло тревогу. Отсутствие хаоса в царстве демонов говорило ему об одном: это место было проклято. — Итак… — сказал Кашмир. — Что ты можешь рассказать мне об этом месте? Джоджо не повернулся к нему лицом. — Оно называется "Счастливый отель", или "Отель Хазбин". Варианты разнятся. — Безобидное название для места, куда демоны боятся ступать. — Давай просто скажем, что у этого места есть репутация, — Джоджо обернулся, выдавив из себя улыбку. — Совершенно незаслуженная, кстати. Кашмир был неубежден. — Говори что хочешь об Аде, Джоджо, но здесь, внизу, нет ничего незаслуженного. Если у тебя что-то есть, то это потому, что ты взял это и можешь оставить себе, или тебе дали это, чтобы избежать твоего гнева. Таковы местные правила. — Ладно, тогда репутация несправедливая! — воскликнул Джоджо, всплеснув руками. — Исключения бывают даже здесь, внизу. Давай просто скажем, что общественное мнение об этом месте сместилось из одной крайности в другую. — В смысле?.. — От "главной темы каждой шутки" к "не до смеха", — сказал Джоджо, повернувшись лицом к своему другу. — Смотри. Я знаю, что прошу о многом, но поверь мне. Я... я не могу объяснить, откуда я знаю, но... — Это из-за стенда, — резко сказал Кашмир. — Это из-за стенда, не так ли? Джоджо сделал паузу, подыскивая контраргумент, прежде чем признать его правоту. — Да. В целом. HP мне все показал. Я знаю, что это заведение находится не на коне, ему просто не повезло. Мы можем доверять Чарли, и мы можем доверять людям, которым она доверяет. Она... хороша. — Она? "Чарли" - это мужское имя, — сказал Кашмир, склонив голову набок. — И еще, кто такая Чарли? — Э-э… — сказал Джоджо, пожав плечами и извиняюще улыбаясь. — Она, может быть... типа... вроде как… Дочь Люцифера?.. Кашмир мгновение пристально смотрел на Джоджо. Долгое мгновение. Ничего не говоря, с бесстрастным выражением лица. — Она милая, клянусь! — Люцифер, — сказал Кашмир после долгого-долгого молчания. — Люцифер, который "Император Преисподней"? Люцифер, Король Всей Лжи? Упавшая Утренняя Звезда? Божий Плач? Главный Раздор? Первый Богохульник? Тень в Бездне? Воплощенная Гордыня? Самый Большой Член в Аду? Этот Люцифер? Джоджо побарабанил пальцами друг о друга. — Она красивая? — Джоджо... — прорычал Кашмир. Джоджо ухмыльнулся и щелкнул пальцами. — И блондинка. Кашмир мгновение пристально смотрел на него, прежде чем моргнуть и выгнуть бровь. — ...Блондинка? — С розовыми щеками и алебастровой кожей, — сказал Джоджо, обрисовывая женственные формы виноградными лозами [Hermit Purple]. — Высокая, стройная, но атлетически сложенная. Как балерина! Элегантная, похожая на куклу, но искрометная и жизнерадостная, с улыбкой, подобной летнему рассвету! Кашмир мгновение изучал его, не сводя глаз с непроницаемого лица, прежде чем сказать: — ...Одинокая? — Может быть! Кашмир вздохнул, ущипнув себя за клюв между глаз. — Будь ты проклят... — Поздно! *** Они шли довольно долго. Жители Ада, по-видимому, великодушно обходили это место стороной, но водитель такси не солгал: само здание явно бросалось в глаза. Это был высокий отель в стиле барокко с арочными витражными окнами, возвышающийся на несколько этажей над окружающими зданиями. Из его наклонной конструкции выходило наземных веранд. Многие дополнения казались бессистемными, держамися на соплях. Самым адекватным была выступающая башенка, несущая радиомачту, торчащую сбоку. Более эксцентричным было что-то, похожее на карусель, встроенное в дальнюю конструкцию, и единственная искривленная линия железнодорожного пути в комплекте с локомотивом, окружавшая третий этаж. По сравнению с некоторыми зданиями, с которыми они сталкивались прежде, эти эксцентричности были на удивление невыдающимися. На крыше кричащего здания красовалась светящаяся неоновая вывеска с надписью "Счастливый Отель", причем слово "счастливый" было заметно тусклым. Над вывеской маячило еще одно неоновое слово, мерцавшее необъяснимо злобным светом: "Хазбин". Вход был большим, сверху его прикрывала тканевая крыша. Двери в сам отель состояли из двойных широких арочных дубовых дверей с хитрыми стеклянными глазками вместо окон. Они стояли перед входом, в нерешительности глядя на двери. — Джоджо... — проворчал Кашмир. — Блондинка, Кашмир, — ответил Джоджо. — Блондинка. — Постучи. — Ты постучи. — Это была твоя идея! Дверь распахнулась, и за ней появилось высокое – выше Джоджо – существо-паук. Оно было гибким, с длинными тонкими ногами и четырьмя гибкими руками, торчащими из туловища. В одежде он был заметно андрогинен: длинный бело-пастельно-розовый блейзер закрывал большую часть его верхней части тела, ниже талии на нем не было ничего, кроме темно-бордовой мини-юбки и такого же цвета странных сапог до бедер. На руках – обоих парах – были длинные, плотно облегающие перчатки до локтей, нижняя пара алебастрово-белая, а верхняя пара - броско-вишневая. Само существо, насколько они могли судить, было с головы до ног покрыто мягким, густым мехом, особо густая поросль которого располагалась у него на груди, ниспадая за воротник блейзера, создавая отчетливое впечатление сисек. Оно смотрело на них сверху вниз разными глазами. У него были желтая и черная склеры, а радужки - рубиново-красные. Его губы раздвинулись, обнажив острые клыки, один из которых сиял золотом. — Вы работники черно-оранжевого сайта? — спросило оно своим высоким гнусавым голосом, изнеженным, но в то же время мужественным. Джоджо и Кашмир посмотрели друг на друга. — Э–э-э... — Дай угадаю, — вмешался парень-паук, указывая на Джоджо, а затем на Кашмира. — Бен Довер и Фил Маккревис: грязные трубочисты. (6) — Что это должно означать?! — возмущенно воскликнул Кашмир. — Кххх! — Джоджо фыркнул, подавляя смех. — Черт возьми, я должен это записать... — У меня еще миллион таких, — проворчал он, закурив сигарету и сделав затяжку. — Чего вам надо? — О, э-э, ну, я Джоджо, — сказал он, указывая на себя, а затем на своего спутника. — А это вот Кашмир. Мы новички в Аду, и нам тут не очень нравится. Итак, э-э, мы по адресу? — Рад познакомиться с Джоджем и Кассиром, — проворчал он, доставая блокнот. — Я Энджел Даст, и я буду швейцаром, пока настоящий не протрезвеет к чертовой матери! Изнутри отеля донеслось тихое ворчание: — Завались нахуй... — Сраный алкаш, — прорычал Энджел Даст, повернулся к ним спиной и достал ручку. — Хорошо. Итак, первое. Замешан ли кто-нибудь из вас в настоящее время в каких-либо вымогательствах, махинациях, заговорах, схемах или сговорах, связанных с бандами? — Нет? — Джоджо повернулся к Кашмиру, который пожал плечами. — Мы только что прибыли. — Хорошо, — Энджел что-то нацарапал в блокноте. — Второе: вы вовлечены каким-либо образом в войну в Центральном Районе? — Там война? Энджел Даст недоверчиво оторвал взгляд от блокнота, прежде чем наклониться к ним и понюхать воздух. — Срань господня… вы просто молокососы! Свежеиспеченные демоны! — Несколько часов назад! — воскликнул Джоджо, беспечно улыбнувшись, когда выражение лица демона-паука сменилось ухмылкой. — Это будет проблемой? — Не-а, не-а… — сказал он, возвращаясь к блокноту. — Свежее мясо вкуснее всего... — Прошу прощения? — Двигаемся дальше! Третье. Процент жира в организме, объем легких, выраженность рвотного рефлекса и размер члена, пожалуйста! — Из-за двери появилась ручка от метлы и резко ткнула его в затылок. — АЙ! Отвали! Я пошутил! Извините. Просто размер члена. Ручка несколько раз ударила Энджела по макушке, пока он хихикал над человеком, который, по-видимому, находился справа от него, за дверью. — Ты уверен, что это то самое место? — вполголоса спросил Кашмир. Джоджо ухмыльнулся, подмигнув ему. — Я уверен. — Ладно, ладно! Не снимай штаны, Чак! — Энджел Даст снова повернулся к ним, изучая блокнот. — Третье, на этот раз по-настоящему. Есть ли среди вас кто-нибудь в настоящее время или когда-либо был пользователем стенда? Кашмир вздохнул и закатил глаза. — Нет. Я умер до того, как эти гребаные штуки начали раздавать, как конфеты... — О! Это про меня! — улыбнулся Джоджо, и лозы его [Hermit Purple] постепенно вылезли из его тела. — Он называется... Дверь захлопнулась у них перед носом. Джоджо повернулся к Кашмиру. — Я что-то не то сказал? — Ты открыл рот, и с него слетели слова? — проворчал Кашмир, прижав руку к лицу. — Если так, то да, вероятно. За дверью послышался какой-то шум. Джоджо наклонился и прижался ухом к дубовой двери. — Ты больше не будешь заниматься этим дерьмом, Чак! Ебаные пользователи стендов ломятся к нам в дверь! Ты знаешь, чем это обернется! — Ты этого не знаешь, Энджел! Они пришли сюда, чтобы получить ис– — Вот именно, еп твою налево! Они, вероятно, часть какого-то гребаного опасного заговора, который убьет нас всех! Снова! И, может быть, на этот раз мы не вернемся! — Энджел, пожалуйста. Мы не можем... — Нахуй! Пошли они нахуй! Блядь, сначала Кира, потом Муни! Я больше не могу заниматься этим дерьмом! Последовало долгое, напряженное молчание, когда Энджел Даст умчался прочь. Чарли стояла там, без сомнения, глядя на дверь. Джоджо вздохнул, отступив от двери и сжав кулаки. Судя по всему, они через многое прошли. Мог ли он действительно втянуть их в это? Он посмотрел вниз на свой кулак, на свою нечеловеческую руку, на маленькие копытца на кончиках пальцев. Сьюзи, Мама, Папа, Бабуля, Дед-Солнечно-ЖелтаяЗадница. Они все ждали, когда он вернется. Это был единственный способ. Единственный способ увидеть их снова. Единственный способ увидеть Холли, Шизуку и Джоске. Единственный способ все исправить. Он должен был это сделать. Дверь со скрипом отворилась, показав невысокую бледную фигуру. Он сразу узнал ее. Ее идеальные, кукольные пропорции, фарфоровая кожа, румяные щеки в обводах. Шарлотта Морнингстар, дочь настоящего Дьявола, принцесса Ада, инфернальная наследница, симпатичная и опрятная. На ней была белая рубашка и черный галстук-бабочка, черные брюки от костюма держались на подтяжках. Ее длинные волосы были светлыми с пастельно-розовыми бликами, разделенными пробором на одну сторону и свисающими в длинный свободный хвост, скрепленный черными лентами. Она посмотрела на них поразительными алыми глазами, подведенными серой подводкой, в них читалась знакомая стальная решимость с оттенком грусти и потери. Ее блестящие черные губы расплылись в яркой, слегка приоткрытой улыбке, которая так и не коснулась ее темных черно-карих глаз, когда она полностью распахнула двери. Стоп. Разве секунду назад ее глаза не были красными? — Простите! — сказала она ангельским щебетанием. — Я должна была поговорить с моим помощником швейцара! Здесь, в Счастливом отеле, мы ценим диалог и обмен мнениями. О, но где же мои манеры? — она сделала изящный, как у балерины, пируэт и дугой вскинула руки над головой, в воздухе над ней появилась пылающая радуга, на которой было нацарапано светящиеся слова "добро пожаловать". — Добро пожаловать в Счастливый отель! Куда грешники приходят, а искупленные уходят! Я заведующая этим местом, Чарли Магне, и я рада с вами познакомиться! Джоджо понял, что пялится на нее, как пораженный школьник, и отвел взгляд. Поле зрения его демонической формы значительно выходило за пределы человеческого тела, позволяя ему насладиться абсолютно ошеломленным выражением на лице Кашмира. Уголки его рта растянулись в ухмылке: может быть, птичий демон на самом деле был неразлучником! — Э-э... Верно! Да! Рад познакомиться с тобой, Чарли! Меня зовут Джоджо, в прошлом Джозеф Джостар, а это мой хороший друг... — Джоджо, ты козел! Разве ты не знаешь, что мы находимся в присутствии члена королевской семьи?! — воскликнул Кашмир, протиснулся мимо Джоджо, снимая шляпу и вытягиваясь в замысловатом поклоне, взял ее за руку и - в буквальном смысле - чмокнул воздух над ее изящными костяшками пальцев. — Прошу прощения, принцесса Морнингстар. Мой друг, он американец. Только после попадания сюда он стал внешне соответствовать своим манерам. Мое человеческое имя было Цезарь Антонио Цеппели, но для меня было бы честью, если бы вы называли меня Кашмиром, ваше высочество. — Какой джентльмен! — Чарли густо покраснела и, хихикая, приложила руку к щеке. — О, пожалуйста, Кашмир, нет. Я... я здесь просто старина Чарли! Хи-хи! И, э-э, можно Чарли Магне, если хотите, а не Морнингстар. — Как пожелаете, синьора Магне, — промурлыкал Кашмир, снова клюнув воздух над костяшками пальцев. — Я всего лишь ваш покорный слуга. — О, что за бред! Зазу, разве ты не видишь, что она не из тех, кто придерживается формальностей? — проворчал Джоджо, оттолкнув итальянца с сияющими глазами со своего пути и протянув ей руку. — Здорова, Чак! — Ты неотесанный охламон! — рявкнул Кашмир. Чарли лучезарно улыбнулась в ответ, и ее бледная изящная рука исчезла в его чудовищной лапе, пожимая ее. — Рада познакомиться с тобой, Джоджо! А теперь входите, входите! Мы будем рады видеть вас у себя до тех пор, пока вы остаетесь! Джоджо ахнул, когда между ними пронеслась искра. [Hermit Purple] вырвался из его руки, вплелся в ее, постепенно проходя сквозь нее. Зрелища, звуки, чувства - все волной нахлынуло на его голову. Давление в висках нарастало, казалось, голова вот-вот взорвется. Он отстранился, и его глаза расширились, когда Чарли осмотрела свою руку, переворачивая ее. — Джоджо? — спросила она, больше беспокоясь за него, чем за то, что только что произошло. — Что это было? — Я... мне жаль… — Он тяжело дышал, приложив руку к голове. — Я... это мой стенд, [Hermit Purple], он ведет себя странно с тех пор, как я умер. — Я слышал, что такое случается со стендами, — понимающе сказала Чарли. — Это, должно быть, очень сбивает с толку. Вы зайдете? Джоджо повернулся к Кашмиру, который горячо кивнул, очевидно, все еще пораженный появлением принцессы. Они вошли в дверь, оглядываясь по сторонам. Интерьер напоминал прекрасно обставленный отель в стиле барокко, с дополняющими друг друга рисунками на ковре и обоях, изящными резными элементами в углах, разнообразной мебелью с плинтусами и старинными часами. Однако все это в кричащей, бросающейся в глаза красно-черной цветовой гамме. — Ты, э-э, — сказал Джоджо, разглядывая насквозь пропитого черно-белого демона-сфинкса, распростертого на стойке регистрации. — Ты что-то говорила о стендах? — О, я не могу претендовать на звание эксперта, но все люди, с которыми мы здесь встречались, у которых они были, говорили, что их способности изменились или, я полагаю, выросли, как только они стали демонами. Моя теория заключается в том, что, поскольку здесь, внизу, тело является физическим продолжением Души, а Стенды сами по себе являются проявлениями Души, так что... — Понеслось… — пробормотал Джоджо, потирая запястье, все еще чувствуя странное жужжание. — Чего я могу ожидать? — Не знаю! — весело сказала она.— Будет захватывающе узнать! — Чертовски возбуждающе… — невнятно произнес низкий, грубый голос. Они обернулись и увидели демона-сфинкса с полупустой бутылкой в когтях. Его желто-черные глаза, слезящиеся и налитые кровью, пристально смотрели на двух новых грешников. — Хаск… — с дурным предчувствием произнесла Чарли. — Это родео в твоем полном распоряжении, Чак… — проворчал Хаск, переворачиваясь обратно лицом вниз. — Я пас. Джоджо взглянул на Чарли, видя, что энтузиазм начинает иссякать, или фасад, который она напускала, начинает давать трещины. Она безмолвно поманила их за собой. Пока они шли по коридорам, Джоджо оглядывался по сторонам. Заведение было пустым, но этого и следовало ожидать. Чего он не ожидал, так это абсолютной... тишины, царившей здесь. Яркие цвета и эксцентричный дизайн скрывали огромную тяжесть, витающую в воздухе. Отчаяние. Коридоры были нетронутыми, их тщательно убирали в течение долгих-долгих часов праздной работы, выполняемой не столько по долгу службы, сколько от отчаяния. Кашмир тоже это заметил и прошел мимо Джоджо прямо к принцессе. — Что... что-то случилось, мисс Магне? Джоджо практически видел, как тяжесть упала с ее плеч, но ее улыбка оставалась сильной. — Можно и так сказать. У нас был клиент, и, э-э, ну, из этого ничего не вышло. — Да, — сказал Джоджо, догоняя их. — Мистер Клин, э-э, Йошикаге Кира. — Откуда ты это знаешь? — она повернулась к нему, нахмурив брови. Джоджо обаятельно улыбнулся, надеясь, что улыбка снова заиграет на ее лице. Этого не произошло. — Мы только что были в МФЦ, и какой-то парень упомянул, что он ездил сюда. Я думаю, он был здесь кем-то вроде крупного наемного убийцы, — сказал Джоджо, стараясь не замечать взгляда Кашмира "почему я слышу это сейчас?". — Это правда? Она вздохнула и кивнула. — Да, но он… причина не в нем. У нас был еще один клиент, после того, как Кира... ушел. Дела шли так хорошо, он добился реального прогресса! А потом он... — Она замолчала, качая головой. — Слушай, я действительно не хочу вдаваться во все это. Конфиденциальность, понимаешь ли. Джоджо кивнул, чувствуя, как у него сжалось в груди при виде ее удрученного выражения лица. Он сочувственно положил руку ей на плечо и вздрогнул, когда волна воспоминаний, которые не были его собственными, нахлынула на него. Мальчик, милый, нежный, но полный... опасности. Террора. Ужаса. Над ним навис призрак, угрожающее существо, наполненное страхом, яростью и всепоглощающей убийственной паранойей. Мальчик стал мужчиной, вырос и расправил крылья, радость и изумление от его успехов смешивались с меланхолией по поводу того, что этот энергичный новый человек скоро двинется дальше. Затем было… бедствие. Сбивающий с толку водоворот идей, концепций, вещей, которые ничего не значили для Джоджо, но, несмотря на это, обладали ужасающей серьезностью. Указ. Этикет. Внутренний круг. Гримуары и Гоэтия. В центре этого была форма, сила, тело. Труп. — Джоджо? — он услышал, как Чарли сказала... откуда-то. — Джоджо, ты в порядке? Ты выглядишь бледным. — Они не могут его найти… — невнятно пробормотал он, отшатнулся назад и прислонился к стене. — Они не могут видеть… это один из них скрывает! Вспышки продолжались. Девушка, молодая, как и мужчина – вроде как – рядом с центром этой бури, рядом с ее источником. Она была милой, добродушной, надменной и отчужденной, но заботливой и поддерживающей. Он любил ее, этот добрый, нежный человек. Он не мог отпустить ее. Он не мог расстаться с ней так же, как не мог расстаться с конечностью. Он вернет ее, спасет, даже если это будет означать его смерть. — Джоджо! — воскликнул Кашмир, хватая его за плечо. — Что такое? Что случилось? — Не уходи! — закричал он, ни к кому не обращаясь. — Она жива! Она в безопасности! Не– не принимай его предложения, Мунчайлд! — Что ты сказал? — Чарли потрясенно ахнула. — Откуда ты знаешь это имя?! То, что вернулось, было не тем молодым человеком. Он не был и сущностью. Он был и тем, и другим. Он не был ни тем, ни другим. Он был чем-то новым, чем-то жестоким и опасным, но также… смущенным. Потерянным. Выплескивал всю свою ярость и негодование, свою заслуженную ненависть к самому Аду, но не знал, куда ее направить, что с ней делать. Не понимал, что он делает. Скрывал свою печаль и разбитое сердце за злобными ухмылками и злодейским позерством. Почему он это сделал? Знал ли он вообще? Только когда кровь его друзей оказалась на его руках, он понял, что натворил. Сожаление. Ужасное сожаление. Сожаление, глубокое и достаточно острое, чтобы разрезать время и пространство на куски и уничтожить Судьбу в излиянии горя, которое он не мог понять. Его мрачные дела каким-то образом были разрушены, и Новый Человек бежал. Бежал в Ад, искалеченный и разъяренный, сбитый с толку и жестокий зверь. Чтобы никогда не возвращаться. Джоджо хотелось блевать, кричать, колотить кулаками по полу, что угодно. Почему это происходило? Почему никто ничего не сделал? Он снова погрузился в свои мысли, глядя на растерянные и обеспокоенные лица Кашмира и Чарли. — Эээ... извините за это. Похоже, мой [Hermit Purple] растет как сорняк. Кашмир помог ему подняться на ноги, открыв клюв, чтобы отчитать его, когда они оба почувствовали это. Статические разряды ползали по их телам, как миллионы разъяренных муравьев, их волосы и перья стояли дыбом, вонь озона казалась тошнотворными миазмами. Перед ними, посреди коридора, стояла Чарли Магне. Нет, не Чарли Магне. Напротив них стояла Адская Наследница. Первенец Ада. Дочь Света и Пыли. Принцесса ада, Шарлотта Морнингстар, и ей было не до смеха. Ее внешность ничуть не изменилась, за исключением глаз, теперь таких же пронзительных и алых, какими они были раньше. Она все еще была невысокой, стройной и элегантно красивой, но совершенно устрашающей. Находиться сейчас в ее присутствии было все равно что стоять перед дремлющим вулканом, чувствуя, как он сотрясает самые атомы человека своим инфразвуковым храпом, угрожая разбудить. Подпрыгивать на огромных волнах безмятежного океана, пока он размышляет, стоит ли бушевать и неистовствовать, разбивать стоящие перед ним ничтожества о скалы или проглотить их целиком и сбросить в бездну. Когда она заговорила, ее голос был спокойным, размеренным и холодным, как Девятый круг. — Кто вы такие? Джоджо бросил взгляд на Кашмира, который поморщился и кивнул. — Мы Небесные агенты. — Я, БЛЯДЬ, ТАК И ЗНАЛ! — проревел Энджел Даст откуда-то из другого конца отеля. — Послушай… — сказал Джоджо, складывая руки вместе. — Если вкратце: из-за ангельских проделок Кашмир и я были изгнаны с Небес в Ад, чтобы найти Святой Труп. Они не могли послать никого другого, потому что твой отец и его дружки заметили бы это, начали бы драться друг с другом и все, возможно, рухнуло бы, как карточный домик. Итак, если мы с Кашмиром хотим вернуться в Рай – и спасти Мироздание, я полагаю, – нам нужно найти Труп, и нам очень, очень пригодилась бы твоя помощь! Ты поможешь нам, Чарли?! Пара стояла перед ней, с надеждой улыбаясь. Чарли стояла ошеломленная. Джоджо улыбнулся еще более заискивающе. — ...пожалуйста? Она моргнула, не сводя с него глаз. Мгновение спустя Кашмир и Джоджо стояли у входа. Их одежда, волосы и перья были взъерошены, как будто они побывали в аэродинамической трубе. Двери отеля с оглушительным грохотом захлопнулись. — Она быстрая! — прохрипел Кашмир, поглаживая себя по голове. — Моя шляпа... Еще одно размытое пятно, и шляпа повисла у него на клюве. — Спасибо вам, синьора. — Чарли! — крикнул Джоджо, подбежав ко входу. — Мы говорим здесь обо всем Мироздании, Чарли! — кричал Джоджо, колотя в дверь. — Ты знаешь, что они собираются сделать с этим Трупом?! — А ты знаешь? — спросил Кашмир, отряхнувшись. — Я... — Джоджо обернулся, метнув суровый взгляд на птицеподобного демона, прежде чем повернуться обратно к двери. — Чарли… пожалуйста! Ответа не последовало. Он отступил от двери с удрученным выражением лица. — Чарли...