Неверное решение

      Драко ушёл сразу после обеда, бормоча что-то о своей лаборатории зельеварения. Гермиона улыбнулась, мысленно благодаря его за то, что он не против её встречи с Нарциссой наедине. Если бы он находился рядом, было бы сложнее задавать вопросы, ответы на которые она хотела знать.       Прежде чем уйти, Драко посмотрел на неё сверху вниз, и она застенчиво покраснела. Случай с поцелуем под ивой был ещё свеж в памяти, и она почувствовала, как пульс участился при воспоминании об этом.       Нарцисса встала, предлагая Гермионе пройтись под руку. Та с удовольствием согласилась, и они вдвоём сошли с крыльца, прогуливаясь среди цветов.       — Ну, дорогая, что ты хотела бы узнать?       Гермиона прикусила нижнюю губу, пытаясь разобраться с множеством вопросов в голове.       — Как всё было у вас, Нарцисса? Возможно, ваша история сможет мне чем-нибудь помочь.       Женщина кивнула, отводя взгляд от лилий.       — Было… сложно. Люциус старше меня на два года; когда ему исполнилось восемнадцать, он как раз заканчивал учёбу в Хогвартсе. Должна сказать, что мы совсем не ладили, Гермиона. Он постоянно кичился именем своей семьи, везде и всюду упоминая свою фамилию, как будто мы все должны были целовать землю, по которой он ходил. Малфои были одной из старейших и величественных семей Англии, и Люциус почти каждый день напоминал нам об этом. Чистота его крови не подвергалась сомнению, что по умолчанию делало его лучше всех остальных.       Нарцисса вздохнула, остановившись у дуба рядом со ступеньками, ведущими к поместью.       — Тогда мне было шестнадцать, и моя семья тоже гордилась чистотой крови, поэтому мне было неприятно мнение Малфоя, будто он превосходит меня по этому признаку. Мы, Блэки, заслуживали того же уважения, что и Малфои.       Гермиона кивнула, думая о генеалогическом древе в доме Гарри. На нём отображались как Нарцисса, так и Драко.       — В тот год Люциус начал отращивать длинные волосы и целыми днями ходил по коридорам с высоко поднятой головой. Он был высокомерным наглецом, — прокомментировала Нарцисса, с отвращением сморщив нос.       Гермиона кашлянула, стараясь скрыть смешок, рвущийся наружу. Всё это слишком напоминало ей Драко, за исключением волос. В течение шести лет, что они вместе учились в Хогвартсе, он всегда ходил так же чинно и важно, как описывала его мать, в окружении Крэбба и Гойла и свысока смотрел на остальных учеников своими серыми глазами. Нарцисса продолжала рассказывать, поэтому девушка вернула своё внимание диалогу.       — С другой стороны, он заметил меня, ещё когда я только начала учиться в Хогвартсе. Каждое утро, когда мы завтракали за слизеринским столом, я всегда замечала, что его взгляд устремлён на меня. Моя сестра Белла входила в группу его друзей, и она постоянно говорила мне, что он задавал ей много вопросов о нашей семье, особенно обо мне.       Гермиона вздрогнула, когда услышала имя Беллатрисы Лестрейндж. Нарцисса заметила это и сжала её правую руку.       — Тогда она не была тем монстром, какой ты её знаешь. Я никогда не думала, что стану бояться собственной сестры, — мягко добавила она, вздыхая.       Гермиона отвернулась, стиснув зубы. Лучше бы она никогда больше не вспоминала эту женщину.       — Она и Люциус очень интересовались Тёмными искусствами, как и Северус Снейп. Нередко можно было увидеть, как они сидят вместе у озера и шепчутся друг с другом, — продолжила Нарцисса. — Каждый раз, когда я проходила мимо, он громко комментировал какие-нибудь факты о своей семье. Позже я поняла, что он пытался привлечь моё внимание.       — Он не знал, что вы его пара? — спросила Гермиона, снова глядя на неё.       Нарцисса утвердительно качнула головой.       — Он так и не узнал об этом до своего восемнадцатилетия. Тем утром мы прошли друг мимо друга в гостиной Слизерина, и я увидела, как он замер, сморщив нос, и уставился на меня, как будто его что-то беспокоило. Он издал низкий горловой звук, который меня напугал, и убежал оттуда, что было совсем на него не похоже. Малфои передвигаются медленно, не бегают, а Люциус сбежал. Меня это глубоко оскорбило, поэтому я побежала за ним, чтобы потребовать объяснений и извинений. Люциус выбежал из замка и спрятался на краю Запретного леса. Я была так зла, что последовала за ним туда, не думая о том, насколько это может быть опасно. Именно тогда он трансформировался прямо передо мной.       Женщина остановилась, и Гермиона встала рядом. Они добрались до другой стороны сада, где находился небольшой лабиринт из растений.       — И что случилось дальше?       — Я почти ничего не знала о вейлах, поэтому не поняла произошедшего. Я испугалась и попыталась убежать, но Люциус не позволил мне. Он держал меня за руку, и я думала, что он причинит мне боль, но он опустился передо мной на колени и умолял сохранить тайну его семьи.       Гермиона удивлённо кивнула. Ей было трудно представить Люциуса Малфоя в таком состоянии.       — Люциус поклялся, что никогда не причинит мне вреда и что я могу доверять ему. С того дня мы стали проводить много времени вместе. Он рассказывал мне истории о своих предках-вейлах и каждый день, пока я занималась в библиотеке, составлял мне компанию. Я открыла в Люциусе незнакомую мне сторону его личности и, почти не осознавая этого, влюбилась в него. Я не знала, что я его пара, пока намного позже Люциус не признался мне в своих чувствах. Это была его последняя ночь в Хогвартсе, и он предложил мне вместе прогуляться вокруг озера. Он показал мне свою…       Нарцисса откашлялась, поджимая губы.       — Свою тёмную метку. Он объяснил свои планы по созданию более справедливого волшебного мира для чистокровных, таких как мы, будучи среди сторонников Тёмного Лорда. Именно там, прямо под звёздами, он попросил меня позволить ему официально ухаживать за мной. И я не смогла отказаться.       Гермиона не знала, что сказать, поэтому молчала, пока Нарцисса не продолжила.       — Два месяца спустя он появился в моём доме, чтобы поговорить с моим отцом и попросить моей руки. Когда я вернулась в Хогвартс в сентябре на шестой курс, мы уже были помолвлены. А поженились мы два лета спустя, после чего через год родился Драко.       — Вам было восемнадцать, когда вы вышли замуж? — спросила Гермиона, её глаза расширились от удивления.       Нарцисса кивнула.       — И девятнадцать, когда родился мой сын. Я знаю, вам, молодому поколению, это может не понравиться, но мы не хотели ждать.       Гермиона задумчиво скрестила руки.       — И в тот день он впервые трансформировался? Вам было страшно?       Нарцисса слабо улыбнулась, её глаза смотрели в никуда.       — Нет, Люциус никогда меня не пугал. Наоборот, я чувствовала себя…       — В безопасности? — прервала своим вопросом Гермиона.       — Да. Казалось, что ничего плохого со мной не может случиться, пока он рядом. Я всегда так себя чувствовала, даже когда Тёмный Лорд жил рядом с нами. Мы с Люциусом успокаивали друг друга.       — Я чувствую то же самое, когда Драко рядом со мной, — пробормотала Гермиона, поджав губы и избегая взгляда собеседницы.       Нарцисса широко улыбнулась, взяв её за руку, пока Гермиона не перевела на неё взгляд.       — Малфои по своей природе подозрительны, однако тебе довольно быстро удалось заставить его довериться. То же самое было и у нас с Люциусом, он даже показал мне…       Нарцисса остановилась, закусив нижнюю губу.       — Что он показал? — спросила Гермиона, нахмурив брови.       — Думаю, нам лучше не говорить об этом, — сказала Нарцисса, махнув рукой и возвращаясь ко входу в поместье.       — Речь о той книге, да? Той, которую Драко всегда носит с собой, — пыталась добиться ответа Гермиона, слегка прищурившись.       Нарцисса склонила голову набок и снова улыбнулась.       — Смотрю, ты действительно такая же умная, как Драко рассказывал мне все эти годы.       Гермиона ахнула.       — Он говорил обо мне? — удивлённо спросила она.       Женщина закатила глаза.       — Вообще, это было больше похоже на жалобы, но да. Постоянно. Он не мог вынести того, что такая девушка, как ты, была почти во всём впереди него. И в этом он очень схож со своим отцом. Им обоим нравится всегда быть лучшими, и они очень склонны к конкуренции.       Они вошли в поместье, и Гермиона несколько раз моргнула, глядя в темноту холла. Нарцисса взмахнула палочкой, и шторы открылись.       Они двинулись вперёд, пока не достигли одного из коридоров, и Гермиона впервые заметила картины, висящие на всех стенах. Почти у всех людей на портретах были такие же светлые волосы, как у Драко, что указывало на то, что они были его родственниками.       — В поместье есть портрет предка Драко, вейлы? — тихо спросила она, пытаясь отыскать взгляд Нарциссы.       Женщина слегка покачала головой, продолжая идти.       — Джорджио не любил портреты. Он предпочитал не раскрывать свою тайну тем, кто посещал дом.       Гермиона в замешательстве нахмурилась, а Нарцисса улыбнулась.       — Он же был вейлой, дорогая. У него были крылья, и он не мог их прятать, поэтому он скрывался в этом поместье. Его жена и ребёнок могли жить нормальной жизнью, но он не мог. Тем не менее, Джорджио говорил, что все лишения стоили того, чтобы быть со своей парой.       — Откуда вы всё это знаете?       Нарцисса поморщилась, останавливаясь у пролётов каменных ступенек.       — Я прочитала несколько писем Джорджио.       — Здесь есть его письма?       — Я не могу показать их тебе, Гермиона.       — Я так и думала. Я и не собиралась просить об этом, — ответила она, опуская взгляд вниз.       — Драко всё тебе расскажет, когда почувствует себя готовым, не волнуйся. Ещё рано, для вас обоих, — добавила женщина, положив руку ей на плечо.       Гермиона снова улыбнулась.       — Спасибо, Нарцисса.       — Было приятно побеседовать с тобой. Лаборатория Драко находится внизу, надо спуститься по лестнице, первая дверь слева.       Нарцисса нежно обняла её, прежде чем уйти по коридору, и Гермиона не двигалась, пока женщина не свернула за угол и не исчезла. Она уже собиралась спуститься по ступенькам, когда одна из картин привлекла её внимание. Это была женщина, единственная с отличными от светлого цвета волосами во всём коридоре, и она смотрела на неё сверху вниз.       Гермиона подошла, нервно закусив нижнюю губу. Могла ли эта женщина быть одной из бабушек Драко? А что, если она была ещё и парой вейлы? Женщина выглядела очень молодо, наверное, не старше тридцати пяти лет. Гермиона сделала шаг ближе, остановившись, когда увидела прищуренные голубые глаза.       — Вы из семьи Драко?       Портрет молча смотрел на неё. Гермиона уже собиралась задать ещё один вопрос, когда услышала позади себя низкий голос.       — Портреты в этом доме не разговаривают уже несколько месяцев, Грейнджер.       Она испуганно обернулась, прижав руку к груди. Драко наклонился ближе к лестнице, наблюдая за ней с серьёзным выражением лица.       — Почему?       — Потому что я запретил.       Гермиона нахмурила брови.       — Почему ты это сделал?       — Меня не интересует то, что они хотят сказать, — ответил Драко, пожав плечами.       — И они просто соглашаются с твоими правилами?       — Портреты преданы наследнику Малфоев, которым на данный момент являюсь я. Кроме того, они знают, что произойдёт, если посмеют меня ослушаться, — пробормотал он, осматривая каждый портрет в коридоре.       Они, в свою очередь, отвернулись. Все без исключения.       — Ты угрожал им? — спросила Гермиона, подняв брови.       Драко прищурился, провёл языком по зубам, и она потрясённо уточнила:       — Это как-то связано со мной?       Он направился к ней, пока не оказался всего в нескольких сантиметрах от неё. Гермиона резко подняла голову, посмотрела ему в глаза и почувствовала, что снова краснеет.       — Хочешь посмотреть мою лабораторию?       Ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы ответить.       — Ты пытаешься отвлечь меня?       — А это работает?       Гермиона фыркнула в то время, как лёгкая улыбка изогнула её губы.       — Немного.       Драко тоже улыбнулся, схватил её за руку и повёл вниз по лестнице.       — Раньше там были подземелья, но моя мать постепенно превращает их в винные погреба, — объяснил он, указывая на тёмный коридор, когда они достигли нижнего этажа.       Гермиона вздрогнула при мысли, что некоторые её друзья были заперты там во время войны.       — Вы с мамой пытаетесь стереть всё плохое, что произошло в этом доме.       И это был не вопрос. Драко кивнул.       — Это необходимо для того, чтобы продолжать тут жить. В этих четырёх стенах произошло слишком много тёмных вещей, которые портят хорошие воспоминания, оставшиеся у меня об этом месте с детства.       Он открыл дверь, и Гермиона вошла, разглядывая комнату.       Несмотря на отсутствие окон, помещение освещалось тёплым светом благодаря наличию нескольких ламп. С правой стороны было три котла, в которых что-то кипело, а с левой — три пустых. Несколько полок, заполненных ингредиентами, занимали центр, а в дальнем конце комнаты стояла ещё одна, заполненная книгами.       — Это здесь ты экспериментируешь? — спросила она, подходя к трём котлам справа, чтобы взглянуть на них.       — Да, и я частенько был здесь не один.       Гермиона отвела взгляд, поджимая губы, и Драко усмехнулся.       — Я имел в виду своих друзей, Грейнджер. Тео тоже любил эксперименты, и иногда к нам присоединялся Блейз.       — А Пэнси?       — Иногда и она приходила, но сидела в этом кресле и читала одну из своих книг, — объяснил Драко, указывая на единственный стул в комнате. — Она никогда не интересовалась зельями.       — Я всегда думала, что вы в итоге будете вместе, — прошептала Гермиона, приподнимая пузырек с кроваво-красным зельем и с любопытством разглядывая его.       Драко снова рассмеялся, скрестив руки на груди и прислонившись спиной к стене.       — Пэнси и я? Я знаю её практически с пелёнок, Грейнджер. Она мне как сестра.       — Тогда это схоже с тем, как я отношусь к Гарри, — добавила она, улыбаясь и ставя зелье обратно.       Драко сморщил нос. Ему всё ещё было трудно терпеть Поттера, и понимание того, что тот был так близок с Грейнджер, не помогало.       — У Пэнси был переходный возраст, когда она настаивала на том, чтобы мы попробовали встречаться. По её мнению, объединение наших семей было прекрасной идеей.       — Неужели?       Драко изогнул бровь.       — Я позволил ей поцеловать меня, и как только она это сделала, в тот же момент изменила своё мнение.       — Я рада, что со временем ты всё-таки научился как следует целоваться, — поддразнила Гермиона, поворачиваясь, чтобы взглянуть на него.       Он закатил глаза.       — Просто это было слишком странно для нас обоих. Как я уже сказал, мы словно родственники.       — Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, — кивнула она.       На столе было ещё одно зелье тёмно-синего цвета. Она уже собиралась взять его, когда рука Драко остановила её.       — Оно было создано Блейзом и мной. Похоже на Амортенцию, но эффект длится несколько месяцев.       Её глаза расширились от удивления.       — А как ты узнал, что оно работает?       Драко прочистил горло, отводя взгляд.       — Мы бросили жребий, и Блейзу выпала честь попробовать. Он был одержим мной до конца нашего пятого курса.       Её смех эхом разнёсся по комнате. Она снова попыталась дотронуться до флакона, но он опять остановил её.       — Я просто хочу узнать, как оно пахнет.       — Это опасно, Грейнджер.       — Ты боишься, что я безумно влюблюсь в тебя, если случайно его попробую? — спросила она, тихо смеясь.       Её смех стих, когда она увидела, как потемнело его лицо. Он снова использовал окклюменцию.       — Если это и произойдёт, я хочу, чтобы твои чувства были настоящими.       Гермиона почувствовала, как забилось её сердце. Драко Малфой был чересчур откровенным для её психического и физического здоровья, и она начала опасаться, что может заработать себе остановку сердца, если отношения между ними будут продолжать развиваться. Она не могла произнести ни звука, и не было никаких сил отвести от него взгляд. И, похоже, он этого и не хотел. Гермиона не знала наверняка, сколько времени прошло, когда она снова услышала его голос.       — Как прошёл разговор с моей матерью? — спросил он низким голосом, делая шаг ближе.       Чары рассеялись, и она моргнула, нервно сглотнув.       — Скажем так, мы говорили о твоём отце и о ней.       Драко остановился всего в нескольких сантиметрах, его глаза всё ещё прикованы к ней.       — Что-нибудь заинтересовало?       — Я была удивлена, узнав, что сначала они не ладили.       Его губы изогнулись в лёгкой улыбке.       — Мой отец всегда был придурком.       — А ты нет?       — Да, но я пытаюсь измениться.       Гермиона улыбнулась, положила руку ему на грудь и покачала головой.       — Теперь ты совсем другой, Драко. Ты должен гордиться тем, кем ты стал.       — Думаешь, я больше не тот, что прежде? — спросил он, быстро одарив её одной из тех презрительных насмешек, которые она видела так много раз в прошлом.       Гермиона опустила руку ниже, пока её пальцы не коснулись его левого предплечья. Всё тело Драко напряглось.       — Ты тот же человек, но всё не так, как тебе кажется. Что-то в тебе изменилось в тот год, когда ты был вынужден мириться с обстоятельствами, и я видела это по твоему лицу. Тебе было тяжело, и ты понял, что реальность сильно отличается от того, что тебе говорили раньше.       Драко взял её руку и снова положил себе на грудь, прямо на сердце.       — Помимо моих друзей, ты и Поттер были единственными, кто видели, что со мной что-то происходит. Пэнси не раз слышала, как вы говорили обо мне.       — Гарри был убеждён, что ты стал Пожирателем Смерти. Поначалу я не была в этом так же уверена, — тихо призналась она.       — Чёртов Поттер оказался прав, — пробормотал он, закрыв глаза и вздохнув.       — Нет. Ты никогда не был Пожирателем Смерти. По крайней мере, в глубине души, — добавила она, сжимая руку на его груди, пока не почувствовала биение его сердца.       Когда она подняла голову, Драко снова смотрел на неё сверху вниз.       — Ты слишком добра ко мне, Грейнджер.       — Ты был всего лишь ребёнком, Драко. Ты заслуживаешь ещё одного шанса.       Последнее, что она увидела, была его улыбка, прежде чем она почувствовала его губы на своих. Гермиона закрыла глаза, задыхаясь, когда почувствовала, как по её телу снова пробегает электрический разряд. Хоть она и знала, что это произойдёт, её по-прежнему удивляла такая реакция.       Этот поцелуй был медленнее, чем тот, что был под ивой, но такой же впечатляющий. Его руки обвились вокруг её тела, одна из них зарылась в её кудри и нежно потянула их назад для более удобного доступа к её губам. Её руки, поначалу лежавшие у него на груди, поднялись вверх, обнимая его за шею. Когда она попыталась прикусить его губу, он притянул её ближе к себе, и она услышала его резкий вздох.       Гермиона попыталась понять, где она находится и что делает, чтобы не чувствовать себя такой же потерянной, как в первый раз. И когда Драко разорвал поцелуй и прислонился своим лбом к её, она улыбнулась, чувствуя его тёплое мятное дыхание на своём лице.       — Так, значит, я научился как следует целоваться? — спросил он передразнивающей интонацией.       Она фыркнула, шлёпнув его по груди.       — Ты же знаешь, что да. У меня как будто мозг отключается каждый раз, когда ты меня целуешь.       — Ничего страшного, если твой мозг немного отдохнёт, Грейнджер. Ты его слишком напрягаешь.       Гермиона собиралась возразить, но его губы опустились на изгиб её челюсти, и она забыла, что хотела сказать.       — Со мной тоже происходит нечто подобное, — шёпотом признался Драко, оставив влажный поцелуй чуть ниже её уха.       Гермиона вздохнула, и он отстранился, положив обе руки ей на талию.       — Нам нужно что-то решить с нашим свиданием.       Она хихикнула, открыла глаза и убрала белокурые пряди, упавшие ему на лоб. Он всё ещё был слишком близко.       — Я знаю. Кстати, ты не трансформировался.       — Потому что я уже целовал тебя раньше. Теперь я могу это делать, где захочу, не опасаясь, что у меня появятся крылья.       Гермиона встала на цыпочки, оставив быстрый поцелуй на его губах.       — Мне нравятся твои крылья.       Драко слегка улыбнулся ей.       — Пойдём?       Гермиона кивнула, и он отошёл, не отпуская её руки. Она, не задумываясь, переплела их пальцы, когда они вышли из лаборатории. Держать его за руку стало так же естественно, как дышать.