Сбитое дыхание и смятые простыни

Иногда Птичка Тойю заставляла задуматься о чем-то помимо заботы о семье и работы. Очень крепко задуматься. Эти странности, вполне, конечно, присущие любому герою, но всё же странности, он заметил не сразу. Тодороки сам не относил себя к героям, которые до последнего будут стараться выслужиться перед обществом. Их геройским долгом в конце концов было спасение и защита граждан, так что нагибаться ради каких-то там смутных рейтингов, Даби желанием не горел. Хуйня же полная. Кейго… был другой. Совсем. Впервые он показал себя с другой стороны, когда убежал прямо с их свидания в Комиссию по какому-то «сверхважному, Тойя, ты не понимаешь, делу». И так продолжалось из раза в раз. Птичка делала всё что угодно, вплоть до трехчасовых встреч с фанатами, чтобы выслужиться перед сраной Комиссией. Это становилось бредом в самой страшной ипостаси. Таками, который свободолюбив по натуре, собачкой бегает по чужим поручениям! Тойя думал над этой проблемой достаточно много, чтобы не понять, что ответ как всегда лежал у него перед носом. Однажды он мимолетно хвалит Кейго за что-то и с удивлением боковым зрением наблюдает за румянцем на его щеках. И в голове что-то щелкает. * — Пташка, давай, — Даби лежит на кровати и чувствует себя пассивным бревном. Но сегодня они договорились ясно — он его не трогает. Кейго упирается ему ладонями в грудь и насаживается на член, закатывая глаза от удовольствия. Крылья за его спиной мелко трясутся, когда он с трудом приподнимается и практически падает обратно с тихим скулежом. Даби сжимает в ладонях простыню и прикусывает губу. Тугой жар вокруг члена доводит его до исступления, но срываться пока рано — необходимо было проверить и закрепить свою теорию. — Умничка, давай так ещё, — хрипло выговаривает он, наблюдая за резкой сменой эмоций Ястреба. Таками выпрямляется, меняя угол проникновения, и несдержанно стонет, широко распахнув глаза. — Ещё, — неуверенно произносит он, подаваясь назад. — Что «ещё»? — Даби ликует. Он толкается бедрами вверх, — похвалить тебя? — Да? — Кейго полностью заливается краской, когда Тойя, срываясь на более быстрый темп, открывает рот. — Птенчик, ты самый лучший для меня, слышишь? Так хорошо меня принимаешь, прекрасно стонешь. Умница, как же я горжусь тобой, — Кейго пытается закрыться крыльями, но он слишком взволнован, чтобы нормально ими управлять. Из горла вырываются сорванные резкие стоны в такт каждому толчку. Он кончает без рук, под аккомпанемент тихого «молодец» от Даби, произнесенного практически шепотом. Им явно стоило это обсудить.