Жизнь–штука забавная

–Почему ты весь в крови?–Первый вопрос разрезающий тишину комнаты, в которую сквозь занавески старается пробиться свет солнца. Харучиё как бы смущённо заводит руки за спину и так же смущённо улыбаясь отводит взгляд куда-то в стену. Манджиро смотрит спокойно, даже как-то пусто. Спустя минуту молчания он встаёт из-за стола на котором валялись всякие бумажки, ручки и прочая бурда.–Я хочу прогуляться, а по дороге и расскажешь. Манджиро выходит из комнаты оставляя Санзу в полном одиночестве, и он слышит щебетание птиц за окном, шорох занавесок и громкий стук ручки покатившейся со стола, упавшей на пол. *** На улице ярко сияет солнце, не сказать что жарко, не сказать что холодно. Тепло. Почти так же как дома, будто выходишь и ничего не меняется. Санзу и Майки идут вдоль улицы, справа от них какие-то ларьки, магазинчики и прочее, слева—дорога. На плече Харучиё висит сумка, в ней плед, потому что Майки захотел пойти в парк. Санзу открывает рот, чтобы таки начать рассказ о том, что произошло, но Манджиро снова перебивает его: –Ты хочешь есть?–У Манджиро глаза какие-то спокойные, даже тёплые, а на лице ни то улыбка, ни то просто губы сложенные в линию. Санзу такой вопрос ставит в тупик. Есть наверное хочется, потому что не ел он с самого утра, как собирался заняться тем, что он сделал.–Я хочу тебя угостить. Харучиё снова теряется, но опустив голову и чуть задумавшись он отвечает: –Разве, что.. Онигири?–Он смотрит на Манджиро вопросительно, будто спрашивает у него, спрашивает непонятно что, но оно есть. Манджиро хмыкает. Он будет таяки. *** –Вот как..–Майки задумчиво откусывает кусочек таяки и жуя раздумывает над тем что рассказал ему Санзу. Ещë тогда влился в обстановку, а теперь убил этого ублюдка Мучë. Они расположились в парке Уэно, на пруду Синобадзу в самом тихом углу. Всё что здесь слышно, это шелест листьев деревьев отбрасывающих приятную тень на место их своеборазнооо пикника, трава чуть колыхается на ветру и лишь где-то отдалённо слышится гул машин. Майки сидит на коленях, на клечатом коричневом пледе и на самом деле прекрасно вписывается в мягкую атмосферу парка. Его пышные пшеничные волосы мягко гуляют под лёгким ветерком, тёмно-синяя рубаха, поверх которой тёмно-серое хаори, а хакама цвета хакки приятно дополняет этот образ. Манджиро Сано весь сияет спокойствием и тишиной. Харучиё в отличие от него выглядит ярковато, чего стоят его распущенные розовые волосы. На нём бардовая юката, с лёгким узором белых гардений, оби перевязывающая одежду такая же белая как и изображённые цветы. Белые гэта и таби остаются незаметными во всём остальном. Харучиё определённо слишком яркий для этого места, но Майки смотря на Санзу сидящего подле него и спокойно трапезничая онигири с чаем, думает что ему плевать, подходит ли он к этому месту. Он думает о том, что Харучиё преданный и тихо усмехается. Санзу тут же обрачивается на него. –Вот как.–Он улыбается прикрывая глаза, а после открыв их смотрит куда-то вдаль, мягко улыбается.–Какой же у меня всё-таки преданный и хороший пёс. И тут мозг Харучиё выключается, оставляет место лишь больному безумию и преданности. Он рвано вздыхает после этих слов, всё спокойствие,—по крайней мере его спокойствие—резко улетучилось, он слегка безумно улыбнулся, чуть оголяя клыки и как-то безумно смотря на Манджиро дёрнулся к нему. –Всё ради тебя.–Санзу суть наклоняется, а Сано снова поворачивается к нему, тянет руку и проводит за ухом, чуть чешет, гладит и вправду как собаку. А у Харучиё от такого в глазах начинают плясать огоньки и дышать становиться как-то тяжело. Майки улыбается, но теперь эта улыбка граничит на тепле и усталости и непонятно, что побеждает больше. –Тебе не кажется это странным? Ты и вправду так радуешься тому, что тебя называют псом и хвалят?–Майки склоняет голову в лёгком непонимании, смотрит в аквамариновые глаза и пытается понять. Потому что это то в Санзу Харучиё, чего он не понимал никогда. Санзу как-то глупо улыбается смотря на Майки снизу вверх. –А тебе не кажется странным что у тебя есть чёрный импульс, способный уничтожить всех кто тебе дорог? Или то, что даже после того как ты разорвал мне рот, я всё ещё мечтаю быть твоим другом?–Майки слегка удивлённо моргает слушая такое высказывание Санзу, а тот тихонько смеётся.–Мы оба странные, да, Манджиро? В его глазах появляется что-то такое детское, что Майки и сам невольно улыбается чуть ярче. Аквамариновые глаза блестят под якро-розовыми ресницами и тянут к себе и Майки тихо наклонившись невесомо целует Санзу в нос. Чуть давит за ухом и укладывает его голову к себе на колени, пока Харучиё старается уложить в своей голове то что только что произошло. –Хару..–Майки говорит тихо, но тут везде тихо, поэтому его голос слышен так же хорошо, как и капли падающей воды и кряканье уток и шелест травы. Санзу прикрывает глаза, а Манджиро погладив его по голове тянется к сумке и достаёт оттуда булку хлеба. Отрывая кусочки и кидая их в озеро он с улыбкой смотрит на крякающих уток с упоением глотающих крошки хлеба