***
Хюррем шла из покоев султана по коридору и случайно наткнулась на Мустафу. — Не ушибся, мальчик? — спросила Хюррем, проверив ушибы шехзаде. — Я не мальчик! — заявил Мустафа. — Я — шехзаде Мустафа! Пропусти меня! Хюррем слегка нахмурилась. — Одному идти не положено! — строго сказала наложница, но потом она улыбнулась и поправила одежду Мустафы. — Тебя зовут Хюррем? — спросил Мустафа. — Да, Хюррем, — ответила девушка. — Так меня назвал Султан Сулейман. — Мой папа? — удивился мальчик. — Ты знаешь его? Хюррем ответила: — Я его хорошо знаю. Я ему друг! Мустафа тоже улыбнулся. Хюррем встала и взяла мальчика за руку. — Идём, Мустафа, — сказала хатун. Но не успели они сделать пару шагов в то направление, куда шла Хюррем, как тут появилась Махидевран и Гюльшах. — Мустафа, или быстро сюда! — строгим голосом крикнула мать, забирая сына. Уводя его дальше от русской рабыни. — Отойди от неё! А ты не трогай моего сына! — Он чуть не упал, а я его поддержала! — ответила спокойно Хюррем. Махидевран увидела то кольцо, что она увидела на столе Сулеймана. И попыталась его забрать. — Это моё кольцо! — заявила Махидевран. — А ну, снимай! — Не отдам! — крикнула Хюррем, вырвав свою руку из хватки главной наложницы. — Это подарок султана! — Ещё как отдашь, воровка! Отдай сейчас же! Но Хюррем не стала её слушать. Она оттолкнула эту женщину от себя и пошла в сторону гарема. — Ты у меня все украла! — прокричала Махидевран. — Украла! Змея! Но она вдруг потеряла сознание и упала на пол. Мимо проходил Сюмбюль-ага. — Сюмбюль, — позвала его Гюльшах. — Помоги! — Что произошло? — спросил евнух, взяв на руки Махидевран.***
—Спасибо, Насух-эфенди, — прошептала девушка, когда Матракчи дал ей ещё одну ложку супа. — Ну что Вы, госпожа? — засмущался Насух, — Я, как Ваш хранитель, обязан быть рядом и заботиться о Вас. Айсун положила свою руку на щеку своего охранника, которого ей приставал её брат — Султан Сулейман. — Госпожа? — ещё сильнее раскраснелась Матракчи, когда нежная ручка Айсун легла на его покрытую щетиной щеку. — Насух-эфенди, — еле слышно говорила девушка. — Я благодарна Вам ща все, что вы для меня сделали, Матракчи. Клянусь Аллахом, что я в долгу перед вами не останусь! — Госпожа, Вы мне ничего не должны! — заметил Насух, взяв в свои руку ручки госпожи. — Я хочу, чтобы Вы жили, были счастливы… и… я хотел увидеть Вашу улыбку вместо слез. Они ничего стоят. И никто не достоин того, чтобы Вы плакали, госпожа. Он нежно поцеловал руки своей госпожи. Айсун с легкостью вздохнула. Хоть поцелуй был невинных и простым, а в её сердце стали петь колокола и в животе порхали бабочки. — А-простите, госпожа, — склонила голову Матракчи. — Я не хотел… — Все хорошо, Насух-эфенди, — улыбнулась госпожа, поцеловав Матракчи в лоб. — Вы рядом и мне хорошо. У мужчины сердце забилось очень быстро. От любого её слова на его душе было тепло. Насух был жизнерадостным человеком. Хоть его прошлое было печальным, но он также оставался радостным. У него не было отца. Он его просто не знал. А мать умерла, когда ему было 10 лет. Он и его сестра — Фатьма жили на улицах. Матракчи научился зарабатывать деньги, рисуя портреты на заказы. Фатьма стала танцовщицей. И получала за свой турецкий танец не меньше, чем её старший брат. На накопленные деньги они взяли домик, который нужно было достроить. Матракчи из-под подручных материалов(гнилые доски, трава, старая ткань, мешки) закрывал щели. Вроде их жизнь наладилась. Когда детям исполнилось 17-18 лет, то они стали работать на серьёзных зонах. Фатьма продалась работать танцовщицей и продажной девицей в одном баре, где были отставные янычары. Матракчи не сменил своего ремесла на что-то новое. Разве что только выкапывал в лесах редкие растения и продавал луковицы. И там ему не мало денег давали. В один день, когда Матракчи купил новый домик, очень хороший с конюшне и прочим скотом, он увидел как его старая хижина горит… он оставил сестру ненадолго. Насух долго оплакивал Фатьму. Похоронил он её рядом с новым домом. Вокруг гроба он вырастил клумбу лилий. И назвал сорт голуб-белых лилий Фатьма. В честь сестры. — Матракчи? — прервала мысли охранника Айсун, взяв в свои ладошки лицо Насух-эфенди. — Вам плохо? — Нет, госпожа, — помотал головой Матракчи. — Всё хорошо. Это я так, моя госпожа, задумался. Вы отдыхайте. Вам нужно набраться сил! — Вы не уйдёте? — испугалась Айсун, когда Насух положил ещё несколько подушек и дал ей воды. — Я буду рядом, госпожа, — ответил Матракчи. — Я никуда не уйду от Вас. Вы поспите. Девушка ещё немного посмотрела на своего спасителя. Потом её глаза начали тяжелеть. Веки сомкнулись и девушка расслабилась. Матракчи наблюдал за тем, как его госпожа сладко спит. Сев рядом, он ухмыльнулся про себя: «Единственная госпожа, которая прекрасней всех на свете!»